Архимаг с пеленок. Том 3

Глава 12 Итоги и перспективы

Мы не проиграли. Больше того — мы отыскали натуральную золотую жилу!

За… не знаю, за сколько-то времени ползанья в кромешной темноте к моему браслету и мешочку монет добавились: смешная шляпа, доставшаяся Рине, магическая лампа, стоящая в абсолютно пустой и абсолютно тёмной комнате, ещё один браслет-молниемёт. Ну и целые россыпи разных монет, конфет и другой мелкой ерунды.

Как только мы, чисто благодаря Рине, обнаружили ту самую лампу, дело вообще пошло как по маслу! Видимо, никто из других детей в эти тёмные тоннели даже не заходил.

Ещё бы! Будь я настоящим трёхлеткой, даже развитым лет до пяти, ни в жизнь бы в такое место не сунулся!

Но, увы, слишком долго здесь ползать не вышло. Сначала в темноте и тишине начали раздаваться странные отдалённые звуки. Шорохи, шуршание, стрёкот.

Уже это до жути перепугало Лизу и заставило напрячься остальных. Разве что Рина трусила меньше.

Потом к этому шуршанию добавились шепотки. Не настоящие, астральные, но оттого не менее зловещие.

— Свет! Здесь свет! Уничтожить свет!

Мы, озарённые голубым бледным светом единственной лампы, решили ускориться. Но сразу гасить лампу не стали — она как-никак одноразовая.

А ползти наощупь, держась друг за друга, не очень комфортно. До того, как найти лампу, мы порядком намучились.

А вот когда на нас прямо из дыр в стенах полетели какие-то огромные насекомые, похожие на бражников-переростков, пришлось пустить в дело молниемёты!

Мы с Риной хреначили как могли. Как однажды сказал батя — «по кулдауну». Рина могла видеть тварей, я — слышать их шепотки, так что косили мы их издалека.

Всё равно пришлось отступать. Сашка тащил бедную Лизу, которая вся тряслась от ужаса, Хвостик кидался на тварей, заходящих сбоку, мы с Риной долбили молниями взад и вперёд…

— Гасим лампу! — крикнул я, уже кулачком сбивая грёбаного бражника. Размером с половину меня, он оказался лёгким и хрупким.

Но десятки их кулаками не набьёшь! А пара укусов — и улетишь на старт с позором!

Наверное. Проверять мы не решились.

В общем, я вытянул мановый заряд из лампы, погрузив всё вокруг в абсолютную тьму. Лишь в глазах ещё стояли следы очертаний пещеры и жутких рыл насекомых.

— И-и-и-и-и-и-и!!! — оглушительно завизжала Лиза, бухаясь на коленки и зажимая голову руками.

Хорошо всё-таки, что Сын Неба избавил их от пережитого в Тени. Иначе Лиза бы точно кукухой поехала.

Однако, стоило лампе погаснуть, а молниям перестать бить, бражники мгновенно утратили к нам интерес. А шепотки сменились на довольные и умиротворённые.

Даже лизин визг их ничуть не интересовал. Они, кажись, вообще глухие!

Я сообщил об этом остальным, заодно проверив — нет, на звук не реагируют. Один даже чуть не врезался в меня, хотя я болтал не переставая.

И, успокоив Лизу, мы пошли на выход… ну, искать выход из узких и тёмных пещер.

В общем, выбрались мы нескоро. И одними из последних.

Зато в руках, карманах, на головах и на ногах (Сашка нашёл сапоги-скороходы) мы тащили столько «сокровищ», что даже тот самый тролль у моста уже просто махнул рукой: идите, мол, с богом.

Ну мы и пошли.

— Что это у нас⁈ — оглушило нас голосом ведущего, как только мы вместе, держась за руки, прыгнули в золотистый портал. — Ещё одна группа ребят и… ого! Да они увешаны сокровищами как новогодняя ёлка!!!

Мы щурились, подслеповато озираясь. После сумрака пещеры, дневной свет нешуточно режет глаза. Но я сумел разглядеть и Федю с парнями, и Юленьку Долгорукую… о, и принцесска тут же. Только без своей подружки.

Потеряла где-нибудь, наверное. Или даже бедная девчонка уяснила, что с принцессками лучше не дружить.

Сокровища себе понаходили многие. Не все, далеко не все — некоторые провалили испытание в первые же минуты.

Но всё-таки многие. Вон, и Федя щеголяет красивым игрушечным мечом, которого раньше у него точно не было.

Уставшие, потрёпаные, но ужасно довольные собой, мы уселись в уголке — ждать конца экзамена и охранять свои детские сокровища. И дождались.

Как только последние несколько ребят выбрались из Лабиринта, или проиграли, к нам на полянку заспешили классные наставники и прочие учителя. Быстро разбили нас по группам и повели… куда-то.

Как оказалось — обратно на главную площадь. Продемонстрировать монарху.

— Что ж, дети мои! — обвёл нас простёртой рукой юный Пётр, сам вчерашний подросток. — Благодаря безупречной работе наших журналистов, я имел удовольствие лицезреть всё, что происходило на экзамене! Как и весь остальной мир! И ответственно заявляю — именно сегодня скепсис всех тех, кто считал нашу трансляцию скучной, должен испариться! Все те, кто считал, что наблюдать за тем, как восходит будущее нашей Родины, неинтересно, сегодня возьмут свои слова назад! Ведь вы, ребята, всему миру продемонстрировали в очередной раз: даже дети с выдающимися Источниками могут дать фору большинству неодарённых!

Ах вот к чему это было? Поставить «чернь» на место и в очередной раз показать: смотрите, мы — маги-аристократы, на нас весь мир держится!

Нет бы для людей что-нибудь полезное… хотя ладно. За века я растерял всю свою наивность.

В общем, итоговая речь Императора продлилась едва ли не дольше вступительной. И была едва ли не более скучной. Так что мы всё внимание сосредоточили на переглядывании с родителями.

Их к нам пока не пускали.

А уж когда пустили — радости за нас не было предела. Адам с Эммой, мама с батей, Эльдана — все поздравляли нас наперебой.

— Что ж, леди и джентльмены, с вашими баллами и результатом экзамена вы явные фавориты!

— Сынок, солнце моё, как я за вас всех рада!!!

— Ну вы и отмочили, Костян, Рина! Как вы жахали по этим бабочкам ср… бабочкам этим! Просто бомба!

— Сашенька бедный ты не ушибся??? Не перепугался милый мой нигде не болит???

— Я… я люблю тебя, Рина. Я рада, что у вас всё получилось. Всё будет хорошо.

Ну а потом нас всех собрали в административном холле. Это дело уже не транслировалось, а Император нас покинул, так что все как-то сразу расслабились.

Ещё бы не покинул! Посветил лицом — и во дворец! За будущим он наблюдает, ага. Интересно, хоть баллы итоговые ему сообщат? Или потом как-нибудь глянет?

На досуге.

Именно подсчётом баллов и занялась комиссия, состоящая из всех преподавателей первого года всех четырёх групп. И наставников, конечно, тоже.

Система оценивания весь год оставалась для нас полной тайной, так что теперь мы все впервые увидели стобалльную шкалу. Имена на ней красовались по алфавиту, а напротив всех значилось: 0 из 100.

Но вот бурные споры и обсуждения в жюри, скрытые от нас пологом тишины, закончились. Каждый из судей нажал на свою красную кнопку.

Затем то же сделали все четыре наставника — и на таблице тут же появились все итоговые баллы. Фамилии разом поменялись местами… И по залу понёсся гул голосов.

Но в нашей компании гул быстро сменился счастливым смехом и писком Эммы. Ведь на первом месте в списке красовалась…

Красовалась…

Ну, неужели кто-то сомневался? Конечно же, там красовалась моя фамилия!

— Сынок!!!

— Костян, молодчина!!!

— Поздравляю, Константин!

— Костик молодец, но Сашенька тоже почти не отстаёт смотрите!!!

И действительно. На втором месте красовалась сашкина фамилия. Надо же! Не зря я его тренировал, да и происхождение играет свою роль.

Хотя просто по итогам года он был бы куда ниже — в таблице виднелись и они, и итоги экзамена. Пятьдесят можно было набрать за год, включая четвертные испытания, и пятьдесят здесь.

Именно экзамен, завершённый нашей группой на сорок шесть из пятидесяти, вознёс всех нас на вершину!

Девочки, конечно, чуть отставали — особенно Рина, весь год отделённая от нас. Но седьмое место Лизы и десятое Рины всё равно стало поводом повизжать от счастья.

Они ведь знали, что от этого зависит, будем ли мы дальше учиться вместе.

Третье место, кстати говоря, заняла Мария Романова. В основном — за счёт итогов года. Пятьдесят из пятидесяти. Почему-то я не удивлён?

У меня, кстати, сорок пять. А всего — девяносто один из ста.

У Сани восемьдесят четыре. У Мари — семьдесят девять. Всего двадцать девять баллов за экзамен. М-да.

Фёдор, весь год считавший себя вторым, отстающим лишь от меня, позорно сидел на двенадцатом месте. Даже Юленька Долгорукая, не такая приметная девчонка — на восьмом!

В общем, так и закончился годовой экзамен, определяющий состав групп на второй учебный год. Всего нас осталось и правда ровно шестьдесят. Так что группы теперь будут по пятнадцать.

Потом были долгие нудные поздравления, бестолковые речи, фуршет и бал для желающих взрослых. Мы все его пропустили — взрослые предпочли провести время с нами.

Ведь уже завтра все, кроме опекунов, будут обязаны покинуть сад. Начнётся новый учебный год.

А Адам с Эммой вообще по каким-то своим бизнес-делам должны улететь в Англию. Эта новость на меня как снег на голову свалилась!

— А кто буит связь с миром держать мне⁈ — ткнул я пальцем в Адама, когда нам удалось остаться вдвоём.

Британец мягко улыбнулся.

— Ну, с недавних пор мой брат больше не напоминает старое бревно, хе-хе. За прошедшие дни он уже почти начал походить на человека. Вот пусть он и держит.

— Но он же демон! Его сюда и на полёт стрелы не пустят!

— О-о, вот об этом не переживай. Имредан умеет находить достойных людей. Те двое, кто помогал нам с высшим, помнишь?

— Те святоши? Помню. А их разве не ты где-то откопал?

— В этот раз я. Но вообще-то это его контакты. И они решили пока остаться. Поработать здесь. Я уже сделал для одного из них опекунскую доверенность на посещение Алекса. Передавай с ним свои записочки — человек надёжнейший.

Ну, ладно, чего уж. Раз Адам и Имредан настолько доверяют этим двоим — доверюсь и я. Глупо теперь играть в параноика.

Играть в параноика вообще почти всегда глупо.

В общем, так и остались мы все на попечении мамы, бати и Эльданы. Теперь, благо, с этим нет проблем — общежитие-то у всех стало общее. Переехали этим же вечером.

Опеку над Лизой взяла на себя мама Рины. Халилов, конечно, тоже остался в первой группе — пусть и на пятнадцатом месте, но опеку они передали с облегчением.

В последнее время Азат стал отдаляться от нас и сближаться с Федей. А отец Азата — с Валерой и княгиней Долгорукой. Видимо, рынок порешал.

— Мам, пап, а какие занятии в этом году? — спросил я, уже засыпая, у родителей.

— Да почти такие же. — рассеянно ответил батя, что-то ищущий в сети. — Физподготовка и Лабиринт ваш никуда не девается, чтение посложней станет, а Аурочтение превратится в Контроль эфира. Но каждый урок станет дольше. Не час с перерывами, а полтора с перерывами.

— Дима, ты ребёнку объясняешь же! Костик, в этом годике у вас будет во-от столько разных штучек!‥

— Мам, не надо. Я понял.

— А… Да? Ладно.

А затем уже шёпотом добавила:

— Дим, если он правда понял, наш ребёнок, блин, гений.

Батя лишь довольно ухмыльнулся. Всё-таки родительская гордость ослепляет.

Ну что ж. Пора бы и поспать. Завтра первый учебный день второго года. Думаю, раз я уже и ребят в основном знаю, и предметы по сути те же, мне уже не придётся уделять этому столько внимания.

И можно будет наконец сосредоточиться на главном! На становлении маленькой суперзвездой!‥ И на сноходчестве, конечно же.

В общем, важных дел невпроворот!

Но это не сегодня, уа-а-а-а-а! Спа-а-а-а — ать!

Валерий молча шёл по коридору в тусклом свете редких ламп. Сегодня Федя в последний раз ночует дома, а уже завтра вновь отправится в этот садик.

Валерий надеялся, что сын уже уснул и сможет как следует отдохнуть напоследок в родительском доме.

— Вале-е-ера-а! Федя опять всякую ерунду выдумывает! — донесся из спальни манерный голос жены.

— Да ничего я не выдумаю!!!

Господь. А ведь Валерий ещё надеялся перед сном поработать! Неужели, Вика не может просто поручить сына няням, раз сама укладывать не хочет⁈

— Представь себе, не могу! — ответила жена, когда Валера вошёл с этим вопросом в спальню. — Федя хочет тебе, или хотя бы мне свои истории рассказывать!

— Не истории! Мне правда снилось!

Валера выдохнул. Присел на край кровати, приобнимая сына.

— Что тебе снилось такое, Федя?

Федя рассказал. И чем больше сын рассказывал, тем больше мрачнел отец. Федя уже далеко не весь свой сон помнил, но и того, что помнил, хватило.

— Значит, говоришь, вы были в большом шатре? Посреди тумана:

— Да! Мы пришли по чёрной дорожке! И там были чудища сякие и…

— Да, я понял. И Осинский с друзьями. Какой интересный сон…

— А мне кажется, ребёнку пора перестать так зацикливаться на соперничестве! — сложила жена руки на груди. В чёрном кружевном платье для сна, она выглядела как всегда отлично. Но слова её отдают холодом. — Видишь, он уже помешался на этом Косте! Во снах его видит, понимаешь! И даже во снах Костя за него заступается, побеждает его! Это ненормально!

— Ненормально. — согласился Валера. — Сын, ну правда. Ты попал в лучшую группу. Ты у нас молодец, очень хорошо прошёл экзамен.

— Ну, можно было бы и лучше, конечно…

— Вика! Ты не помогаешь!!!

— Молчу-молчу. Молодец, сынок. А много думать о других мальчиках вредно!

Вику всё-таки пришлось… попросить удалиться из спальни. После этого разговор с сыном пошёл проще и лучше. Но Федя всё так же стоял на своём.

— Я был не первый! И не второй! И не третий! И не…

— Я понял, Федя, понял. — потрепал Валера сына по волосам. — Но ты всё равно очень хорош! Все не могут быть первыми!

— А я могу! И буду!!!

— Хорошо. — устало вздохнул Бестужев-старший. Да, он уже старший. Отец почти совсем отошёл от дел. — Я поддерживаю твоё стремление быть лучшим, сын. Но для этого надо прилежно учиться, много заниматься и хорошо себя вести на публике, понимаешь?

— Нет! — стукнул Федя кулачками по подушке. — Ты дурак! Надо стать именитостью! Костя ничё не делает! Ничё не учит! Он просто попал в телек и всё!

И как Валера ни пытался объяснить сыну, что за успехами Кости и его друзей лежат большие старания, много тренировок… ничего не выходило.

Да он и сам не уверен, что эти ребята реально много тренируются. Может они все просто гении? Подобное ведь тянется к подобному!

А его сын в этом садике исключительно из-за его кошелька…

Нет, в обычном садике, школе — даже для элиты! — Федя точно был бы лучшим. Или в тройке лучших, не так важно. Но здесь…

В чём-то его трёхлетний сын прав. Эта мысль озадачила Валеру, но факт есть факт.

Честной конкуренцией его сын себе очков не заработает. Честной конкуренцией он выбился в группу лучших, это правда. За счёт Зацикленного Источника и той физической силы, которую он даёт. Но вот в ней он с каждым годом будет катиться всё ниже.

А значит…

— Хорошо, Федя. Раз ты так хочешь стать знаменитостью и публично уделать этого Осинского — я расскажу тебе, как это устроить. А Кузьма поможет. Только не торопитесь, ждите лучшего момента! Значит, слушай и запоминай…

В конце концов Валерий ничего не забыл ни о своей сестре, ни о её муженьке. Пусть тоже понервничают, раз им так повезло с сыном!

Настя Долгорукая сидела в большой ванной и с улыбкой пересматривала, как эпично детишки отбиваются от орды гигантских насекомых. Фу, какие они мерзкие!

Насекомые, конечно. Детишки, наоборот, герои! Настя бы там в обморок, наверное, упала.

День после экзамена как-то совсем не задался. Нет, ну это ж надо!

Такой был классный экзамен, а потом этот ботаник Мирон всё испортил! Пропал куда-то, вляпался во что-то, и всё! Как сквозь землю провалился!

Ещё эти мужики в чёрных костюмах и с одинаковыми лицами потом её допрашивали. Ну что за кринж⁈ Неужели, этот задрот не мог просто нормально посмотреть с ней за детишками⁈

Нет, надо было ему влезть там куда-то. Честно говоря, Настя за него всё-таки беспокоится.

Хоть никогда себе об этом и не скажет.

— Надеюсь, его хоть не посадят! — выдохнула она, сдувая с подтянутой груди шар густой пены.

— Ага. Скорее уж положат! — ворвался вдруг в её тревожные мысли грубый голос сестры. Дверь в купальный зал резко распахнулась.

— Ч-что⁈ Сестра, тебя стучаться не учили⁈ — вскочила из воды Настя.

— Для тебя — Ваше Сиятельство! — мрачно отрезала одетая в строгое платье сестра. — Ничего хорошего я тебе всё равно не скажу.

Сердце Насти невольно сжалось. Что значит «положат»⁈ Она выжидательно смотрела на княгиню.

— Чего так смотришь-то? Любовник твой что ли был?

— Был⁈ А… нет! Просто коллега!

— Ладно. Не трясись ты! Жив он… ещё. Очень сильное астральное истощение. Из него, говорят, будто разом всю ману кто-то выкачал. Каналы повреждены почти фатально. Ну а если переживёт ближайшие дни… не факт, что переживёт последующие допросы.

— Он что-то натворил⁈

Княгиня отрицательно мотнула головой.

— Нет. Но он явно видел что-то лишнее. Даже я не смогла разузнать, что именно. Хотя роль обеспокоенной матери открыла передо мной немало дверей. На этом у меня всё. Забудь о нём.

И Настя искренне постаралась забыть. Да и не так уж трудно это… наверное. Что ей какой-то задрот-коллега, повёрнутый на всяких там культистах⁈

А что там с ним случилось — не её дело. С этим должна разбираться полиция и магнадзор!

Так что уже следующим утром Настя вышла на работу в полной боеготовности. Ей предстоит показывать всему миру жизнь кучки замечательных ребят… это всегда её успокаивало.

Успокоит и сейчас. Она надеется на это.

Но всё-таки, что же случилось вчера? Куда ушёл Мирон и кто на него напал? И стоит ли ей совать руку в эту мутную воду?