Целительница в бегах, или Истинных нам не надо!

Глава 22

«Скамейка под липой. Тебя уже ждут», — гласило очередное послание, которое я получила утром следующего дня.

— Кто это тебе записки через окно посылает? — от глазастой Анхелы ничего не укрылось. Сама она в этот момент примеряла платье, в котором собиралась идти вечером на праздник.

— Подружка, — отмахнулась я, вдобавок беззаботно улыбнувшись. — Мы все детство так записки отправляли друг другу.

И почему в последнее время мне постоянно приходится врать и изворачиваться?

— С ней пойдешь вечером в город? — Анхела покрутилась перед зеркалом: красный цвет ей очень шел.

— Не знаю, возможно, — я осмотрела свой скромный гардероб, если вообще дорожное платье, юбку и блузу можно было назвать гардеробом.

Когда я отправлялась в Роял-Дам по своим делам, не думала, что задержусь здесь, и уж точно не планировала что-то праздновать. Лишь минимум удобных вещей.

Наверное, придется отказать Вельтимору, идти-то совершенно не в чем. Даже маски нет.

Ничего, проведу вечер в тишине и обдумывании над составом загадочного яда. Да и с Вельтом мне сейчас наедине оставаться рискованно: слишком неоднозначно на меня влияет его близость. Влюбленность вовсе не входила в мои планы на ближайшее десятилетие, а уж влюбленность в такого, как он… Да еще и второго принца! Нет, с этим надо что-то делать. Хотя бы регулярно попить отрезвляющей настойки, только добавить в нее побольше корня ясноглаза. Будет горько, зато эффективно.

Именно с мыслями отказать Вельтимору я и отправилась к скамейке под липой.

— Ну и где ты? — вздохнула я, глядя на пустую лавочку. — Где опять прячешься?

Сзади зашуршали кусты, и я обернулась. Передо мной с каменным непроницаемым лицом стоял Шульт. Ни слова не говоря, он протянул мне какую-то коробку, перевязанную розовой лентой, поклонился и зашагал прочь.

— А… Я… Вообще-то… — попыталась я что-то сказать ему вслед, но от неожиданности и изумления все слова вылетели из головы.

А Шульт уже скрылся за углом.

Я снова взглянула на коробку, которую так и держала на вытянутых руках. Соблазн открыть ее был велик. Может, прямо здесь? Или донести до комнаты? Но там Анхела, и неизвестно что положил в эту коробку Вельтимор.

Пришлось прятаться за кустами, откуда немногим ранее появился Шульт.

Я поставила коробку на траву, развязала ленту и сняла крышку. Завернутое в тонкую шуршащую бумагу, в ней лежало платье. Я, едва касаясь нежной ткани, достала его наружу. Сшитое из мягкого шелка, оно переливалось всеми оттенками фиолетового: от глубокого виноградного до светло-лавандового. Корсет украшали вставки из кружева и серебристой вышивки, вместо рукавов — бретели из жемчужных бусин. Пояс тоже был расшит такими же жемчужинами. Нижняя часть платья — многослойная юбка из прозрачного шифона цвета сирени.

Оно было слишком прекрасно, что даже у такой рационально особы, как я, перехватило дыхание от восхищения. Я приложила платье к себе и покружилась, любуясь, как на солнце переливается шелк и жемчуг.

Потом заметила в коробке еще кое-что: маску и вчетверо сложенный лист бумаги. Я, придерживая одной рукой платье, другой развернула записку.

«Надеюсь, тебе понравится это платье. Не злись, я просто хотел сделать тебе подарок. Если тебе будет проще его принять, то считай, это моя благодарность за твой оберег. Надеюсь увидеть тебя в нем сегодня в восемь вечера у западных ворот. Вельт».

— Вельт… — мне очень хотелось разозлиться, но почему-то не получалось. Наоборот, в глазах защипало от внезапно набежавших слез. Проклятье! И почему меня это тронуло?

Рука сама потянулась к маске, не менее прекрасной, чем платье: пурпурный бархат с серебристой вышивкой и мерцающим бисером. А еще милые сиреневые перья по краям.

— Ненавижу тебя, Вельтимор, — я шмыгнула носом и принялась аккуратно укладывать все обратно в коробку. Потом, прижимая ее к себе, отправилась в комнату.

Анхела ушла в семь вечера, и у меня оставалось еще достаточно времени, чтобы примерить свое платье. Оно село идеально. Эти невыносимый принц даже размер угадал в точности! Ну вот и что мне со всем этим делать?

«Идти… на…праздник…» — раздался в голове ворчливый голос змейки.

— Ты так считаешь? — я посмотрела на свое отражение.

«Да».

— Тогда мне придется тебя выпустить, чтобы никто не увидел тебя на моем плече.

Муна не возражала и с радостью отправилась на собственную прогулку.

Я не была хороша в создании причесок, поэтому просто собрала часть волос с помощью заколки, той самой, что тоже отдал мне Вельт после побега от разбойников.

Туфли, конечно, не походили под образом, но платье было длинным и почти полностью скрывала их. Зато в них не устанут ноги. Я слегка придала туфлям блеска и цвета с помощью магии, и стало вполне сносно.

А маска сделала меня почти неузнаваемой.

Время близилось к восьми. Сердце забилось чаще от волнения. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и наконец покинула комнату.

У ворот стояла карета, а рядом с ней — Вельтимор, в синем камзоле, расшитом золотой нитью.

— Ты все-таки пришла, — он широко улыбнулся.

— А вдруг ты ошибся? — я поправила маску.

— Тебя я узнаю из тысячи, особенно твои глаза, — Вельт подал мне руку.

— Не быть мне шпионкой, — усмехнулась я, поднимаясь на ступеньку кареты. Сразу стали видны мои старенькие туфли, и я попыталась поскорее запрыгнуть внутрь и одернуть подол платья. Однако от Вельтимора это не укрылось. Его лицо стало печальным.

— Я дурак, совсем забыл про обувь. Но я впервые покупал девушке наряд.

— Перестань, все в порядке! — я смутилась от такой реакции. — У меня удобные туфли. И спасибо за платье. Оно очень красивое.

— Ты еще красивее, — улыбнулся Вельтимор.

— Ты тоже сегодня хорошо выглядишь, — неловко вернула я комплимент.

Тем временем мы уже выехали в центр города и двигались по торговой улице.

— Шульт, останови здесь, — крикнул слуге Вельт.

— Идем, — сказал он уже мне, открывая дверцу.

— Куда? — не поняла я.

А потом увидела витрину магазина готовой обуви. На входе висела табличка «Закрыто», но внутри горел свет и ходил продавец. Вельтимор подошел к двери и настойчиво постучал в нее. Мужчина недовольно обернулся и показал на табличку. Тогда Вельт достал монету в десять золотых и приложил ее к стеклу. Продавец, немного поколебавшись, отправился открывать.

— Вы видели который час? — ворчливо произнес он. — И сегодня праздник!

— Вот именно. Сегодня праздник, а у моей спутницы нет туфелек под стать ее наряду, — Вельт сунул ему монету и, отодвинув его от прохода, вошел внутрь. Меня он увлек за собой.

Тут продавец наконец рассмотрел карету и королевский герб на ней, и его постигло озарение.

— Ваше Высочество, простите, не признал сразу, — он вмиг стал услужливым.

— Самые лучшие туфли для этой нэссы и побыстрее, будьте добры. Мы спешим, — сухо произнес Вельтимор.

— Сейчас, конечно, конечно, — продавец засуетился и вскоре передо мной стоял целый десяток пар нарядных туфель.

— Какие тебе нравятся? — уже другим тоном обратился ко мне Вельт.

— Не знаю, я… — мне было так неловко, что хотелось схватить первые попавшиеся, просто чтобы побыстрее уйти отсюда.

— Выбирай любые.

Мой взгляд упал на серебристые туфли с небольшим каблучком.

— Наверное, вот эти, — приняла решение я.

Они оказались мне прямо по ноге, поэтому другие я мерить отказалась. Мои старые туфли продавец любезно уложил в коробку.

— Шульт, — сказал Вельт, когда мы вернулись к карете, — поезжай пока обратно во дворец и занеси туфли нэссы Иветты к ее комнате. Потом возвращайся к особняку герцога Шистерда. А мы пока пешком пройдемся туда. Тут совсем близко.

— Зачем нам особняк этого герцога? — спросила я Вельта.

— Затем, что у нас есть приглашение на его бал-маскарад, — просто ответил он. — Тебе там понравится. Но если вдруг захочешь уйти, сразу скажи.

— Мне в любом случае надо вернуться до полуночи во дворец, — вспомнила я. — Завтра очередное испытание, и я хотела еще изучить один вопрос про загадочный яд, поразивший твоего отца и сестру.

— Тебе что-то удалось узнать? — Вельт озабоченно сдвинул брови.

— Немного, но… Пока лучше не буду объяснять, мне надо понять для начала все самой, — отозвалась я.

Мы прошли торговую улицу и свернули на площадь, где шли гуляния. Громко играл музыканты, люди в масках танцевали и веселились, по периметру выстроились прилавки с уличной едой. Где-то в этой шумной толпе, наверное, находились и Анхела с Харвином.

— Хочешь, немного задержимся здесь? — предложил Вельтимор, наконец надевая маску.

— Если только недолго, — усмехнулась я.

Нас тут же закружило в водоворот ярких нарядов и смеха. Вельт бросил монетку музыкантам, и они сыграли для нас романтичную песню про кузнеца, который влюбился в принцессу и выковал ключ к ее сердцу. Потом мы постояли немного около жонглеров огнем, им тоже досталась золотая монета от Вельтимора. Уже покидая площадь, он на минуту отлучился и вернулся с острыми горячими колбасками на шпажках.

— Давно хотел попробовать, — признался он со смехом и вручил одну шпажку мне.

— Не уверена, что дамам, которые захотят потанцевать с тобой, понравится запах дыма и колбасок от твоей одежды, — хмыкнула я.

— Я ни с кем не собираюсь танцевать, кроме тебя, — Вельт откусил от первой колбаски. — А от тебя тоже будет пахнуть дымом.

— М-м-м, так вот зачем ты все это устроил. Чтобы танцевать только со мной?

— Да, я великий стратег, ты разве не знала? — ухмыльнулся он. — Кстати, эти колбаски довольно вкусные!

Мы едва успели съесть все колбаски, как оказались около особняка герцога Шистерда. Во всех его окнах горел яркий свет, из дверей доносилась музыка, голоса гостей и звон хрусталя. Вельтимор показал приглашения, и нас пропустили внутрь.

Здесь царила совсем иная атмосфера, чем на площади: неприкрытая роскошь, вызывающе дорогие наряды и некая порочность. Так, одна парочка, не стесняясь, целовались прямо под лестницей. Благо, их лица скрывали маски.

— Здесь не все такие, — поспешил заверить Вельтимор. — В основном, тут все прилично. Во всяком случае, до полуночи. Идем лучше выйдем в сад. Все веселье обычно происходит там.

Мы миновали анфиладу из нескольких залов и через распахнутые стеклянные двери вышли в сад. Уже совсем стемнело, и все пространство вокруг было освещено мерцание шаров-фонарей, парящих прямо в воздухе.

Гостей было уйма, все в шелках и бархате, с лицами, скрытыми под масками.

В центре сада возвышался огромный костер — живой огонь , который словно танцевал под мелодию музыкантов, что сидели поодаль. Пламя явно было магической природы, поскольку переливалось оттенками красного, оранжевого и фиолетового, а его искры взмывали вверх и исчезали в ночи, оставляя за собой сияющие следы — как маленькие звезды, рассыпающиеся по небу.

Часть гостей прогуливались вдоль длинных фуршетных столов, другие — расположились на мягких подушках, лежащих прямо на траве, третьи — танцевали около костра.

— Есть хочешь? — спросил Вельт.

— Нет. Только выпила бы чего-нибудь прохладного, — ответила я.

Вельтимор кивнул и отошел к столам с закусками.

— Что за прекрасная нэсса? — около меня вырос какой-то высокий плотный господин с маской в виде птицы с клювом. — Вы здесь одна? Могу ли я вас пригласить на танец?

Я не успела ничего ответить, как появился Вельт.

— Эта прекрасная нэсса не одна, — сказал он, отдавая мне бокал с лимонадом. — И следующий танец — мой.

— Что ж, возможно в другой раз, — господин с улыбкой поклонился и удалился.

— Тебя ни на минуту нельзя оставить одну, — проворчал Вельт. — Что это вообще за хмырь?

— Понятия не имею, ты мне даже слова сказать не дал, — отозвалась я.

— Только не говори, что ты собиралась согласиться на танец с ним, — не унимался Вельтимор.

— Об этом я тоже не успела даже поразмыслить, — хмыкнула я. — Но если бы ты пришел чуть позже… Как знать?

— Хорошо, что я пришел вовремя.

— Ну так как? Пойдем танцевать? — я изогнула бровь.

— Да! — быстро согласился Вельт. — Само собой!

Он забрал у меня бокал с недопитым пуншем, отдал его вместе со своим проходящему слуге и повел меня к танцующим. Я вспомнила наш танец у арканитов и невольно улыбнулась.

— Помнишь, как вы танцевали на празднике у Реи? — тут же произнес Вельт.

Надо же! Мы одновременно подумали одно и то же!

— Помню, — ответила я. И снова улыбнулась.

Вельт прекрасно вел в танцах, я полностью доверилась ему, даже там, где не знала движений, и просто наслаждалась моментом.

— Видишь того нэста в белом костюме? — наклонился ко мне Вельтимор когда мы, уставшие от музыки, отошли в сторону. — А рядом с ним нэсса в голубом? Это мой брат и его невеста.

— Сам кронпринц тоже здесь? — несколько удивилась я.

— Он решил таким образом провести время с Барбарой.

— А где ее сестра? Она тоже здесь? — я попыталась скрыть нотки ревности в голосе.

— Понятия не имею, — Вельт пожал плечами и повертел головой. А потом вдруг замер. — А ну-ка… — он взял меня за руку. — Быстро, но незаметно идем за той нэссой.

Я заметила впереди брюнетку в рубиновом платье и огненно-красной маске.

— Ты знаешь ее? —шепотом спросила я, следуя за ним.

— К сожалению, да. Это давняя любовница моего отца, — ответил Вельтимор напряженно.

— Ты уверен, что это она? Ведь маска…

— Уверен. Она сейчас живет во дворце, и именно в этом платье я видел ее сегодня вечером. Перед тем, как встретиться с тобой. Не знал, что она тоже приглашена к герцогу, думал, что идет в другое место.

Брюнетка свернула с парковой дорожки и заскочила в беседку. Там явно кто-то был еще, но в темноте можно было разглядеть лишь силуэт в плаще. Они стали о чем-то тихо переговариваться, и Вельт поморщился, пытаясь уловить слова.

— Проклятье, я ничего не слышу, — пробормотал он.

— Возможно, вокруг них заглушающее заклинание, — предположила я.

— Это точно не Реджина сделала, она не владеет магией. Значит, ее собеседник.

Разговор у этих двоих длился не больше пяти минут. Первым из беседки выскользнула фигура в плаще. Стало ясно, что это мужчина, довольно высокий, но не крупный, скорее, худощавый. Он спешно направился в обратном направлении от нас, и лица его мы так и не смогли рассмотреть.

Следующей вышла Реджина и пошла по дороге обратно в сторону особняка. Выждав несколько секунд, мы отправились следом. Она почти дошла до места праздника, как ей навстречу шагнул еще один мужчина, на этот раз невысокий, коренастый в серебристо-сером наряде и маске в тон. Свет фонаря упал на него, и стало заметно, что он почти седой.

— Канцлер, — почти одновременно поговорили мы с Вельтом.

Вельтимор подхватил меня под руку и затянул в тень дерева.

Канцлер взял Реджину за локоть и притянул к себе. Было видно, что она сопротивляется, но он держал ее крепко. Канцлер наклонился почти к ее лицу и что-то заговорил. Реджина молчала и не проронила ни слова даже тогда, когда он ее отпустил, лишь схватилась за локоть и попятились. Канцлер развернулся и пошел прочь, а Реджина, немного постояв с прижатой к груди рукой, почти бегом двинулась к особняку.

Мы попытались ее нагнать, но она затерялась в толпе и пропала из виду.

Вельтимор был раздосадован, а я все еще не до конца понимала, зачем мы устроили всю эту погоню.

— Можно мне теперь узнать, почему мы следили за любовницей твоего отца? — тихо спросила я.

— Только лучше не здесь, — отозвался Вельт. — Я здесь никому не доверяю.

— Мы можем уйти отсюда, — сказала я. — Да и мне уже пора возвращаться во дворец. Скоро полночь.

— Хорошо, тогда расскажу тебе все по пути, — кивнул Вельтимор, и мы отправились на поиски кареты и Шульта.

Экипаж нашелся быстро: Шульт умело припарковался так, чтобы его легко было увидеть.

— Во дворец, — велел ему Вельтимор, и карета сразу тронулась.

— Я слушаю, рассказывай, — попросила я, снимая маску. — Кто такая эта Реджина и чем она тебя беспокоит?

— Как я уже говорил, — Вельт тоже сдвинул маску на лоб, открывая лицо, — она — давнишняя фаворитка моего отца. Насколько я знаю, она была ею еще до того, как отец женился на моей матери. Но родители были истинными друг другу, и отец на время забыл Реджину, ведь он любил мою маму. Кажется, тогда он подарил Реджина в качестве откупа земли в Гарване и титул графини. Потом родился Дейлимор, через несколько лет я, а когда мне было три, мама умерла, и Реджина вскоре опять появилась в нашем дворце.

— Постой, а отчего умерла твоя мать? — перебила я его. — Она была чем-то больна?

— Я не помню, — Вельт покачал головой. — Только то, что она умерла быстро, сгорела за неделю.

Я задумчиво кивнула, сохранив этот момент в памяти.

— Продолжай, что было дальше?

— Реджина жила какое-то время во дворце, иногда уезжала в свое графство, но потом всегда возвращалась. Я плохо помню те годы, после смерти матери я долго приходил в себя. Когда мне исполнилось шестнадцать, отец внезапно снова женился, на Диане матери Мэдж. Под предлогом, что стране нужна королева.

— А Реджина?

— Ей вновь пришлось покинуть дворец. Через два года у Дианы и отца родилась Мэдж, а еще через год Диана умерла.

— От чего? — я прищурилась.

— Этого я тоже не знаю, поскольку был далеко от Роял-Дама. Как раз учился в Академии и помню лишь, что узнал об этом через газеты, а потом получил письмо от Дейлимора, что наша мачеха скоропостижно скончалась. Да и мне в то время было как-то не до них, — Вельтимор на мгновение ушел в себя. — Я всячески пытался забыть, кто я есть.

— Как я понимаю, после этого Реджина снова вернулась во дворец? — догадалась я.

— Нет, — он покачал головой. — Точнее, далеко не сразу. Она появилась во дворце незадолго до того, как заболел отец. Так она сама сказала мне, когда мы встретились на прошлой неделе.

— Как интересно, — я побарабанила пальцами по коленке. — Теперь я понимаю, что тебя смущало в ней. Я бы сама начала следить за ней. А что канцлер?

— Ну, начнем с того, что он сам по себе неприятный тип, — ухмыльнулся Вельт. — Потом, с его слов, он где-то отсутствовал «по делам» три дня все на той же прошлой неделе. Ну и то, что заметила ты на последнем испытании. Как он пристально следил то ли за тобой, то ли за арканитом.

— Да, этот тип тоже подозрительный очень, — согласилась я. — И у них явно какие-то дела с Реджиной. Она его боится… Почему?

— Возможно, он заставляет ее делать то, что она не хочет? — предположил Вельтимор. — Было видно, что он ей угрожал, тебе ведь так же показалось.

— Да, — я кивнула. — Возможно, они действовали заодно, но потом Реджина решила выйти из дела, а канцлер ей стал угрожать или шантажировать.

— Вполне правдоподобно, — согласился Вельт. — Но у нас есть еще одно неизвестное. Тот тип в плаще, с которым общалась Реджина в беседке. Кто он? И связан ли тоже с канцлером?

— Может, он как раз помогает Реджине избежать зависимости от канцлера?

— И это тоже не исключено, — Вельтимор откинулся на спинку сидения. — Кажется, у меня сейчас закипит мозг.

— У меня тоже, — вздохнула я.

В этот момент карета въехала в ворота замка и остановилась у главного крыльца.

— Я смогу отсюда как-то пройти незамеченной к своему флигелю? — забеспокоилась я.

— Сможешь, но для начала я хочу тебе кое-что показать, — Вельтимор протянул мне руку.

— Мне надо идти, Вельт, уже поздно, — мягко напомнила я.

— Это недолго. Обещаю.

— Ладно, — сдалась я и уже привычно соединила наши руки. — Что на этот раз?

— Ты когда-нибудь видела розовые звезды? — он повел меня не к крыльцу, а дальше. — Это редкое явление, и именно сейчас те самые ночи, когда их можно рассмотреть. Еще пара дней — и все исчезнет.

— Нет, я не знала о таком, — призналась я, все-таки заинтересовавшись.

Вельт тем временем свернул во внутренний дворик, а там — в неприметную дверь, за которой оказалась винтовая лестница. Мы поднялись на несколько пролетов и неожиданно очутились на крыше. Небольшая площадка имела ограждение в виде балюстрады, а в центре стоял телескоп.

— Это мое любимое место во дворце, — улыбнулся Вельтимор. Он подошел к телескопу и начал его настраивать. — Иди сюда, — позвал потом.

Я приблизилась к нему, и он повернул телескоп ко мне:

— Смотри. Видишь? Вот так, поверни…

Среди тысяч других звезд, рассыпанных по небу, я действительно увидела несколько необычных — розовых, как нежный кварц. Они сияли ярко и пульсировали, будто бьющееся сердце.

— Это невероятно, — восхищенно прошептала я.

— Существует легенда о маге, который гулял по ночному лесу и нашел запутавшуюся в ветвях крошечную розовую звезду, прекрасную, как сама мечта, — продолжил Вельт. Он улыбался, радуясь моему восторгу. — Она сказала, что упала с небес, призванная каким-то влюбленным. Тот влюбленный встретил свою половинку, вот только звезда не могла сама вернуться на небо. И тогда маг решил ей помочь. Он взял звезду в руки и произнес заклинание любви и света. В ту ночь, когда он произнес слова, небо раскололось ярким светом, и розовая звезда превратилась в миллионы искрящихся частиц. Они рассеялись по всему миру, превращаясь в маленькие розовые звезды на ночном небе. И теперь это символ надежды и веры в чудеса. А особенно ярко-розовые звезды сияют для тех, кто искренне влюблен.

— Красивая легенда, — сказала я, отрываясь от телескопа. — Надеюсь она действительно существует, а не ты ее придумал только что, пытаясь произвести впечатление на меня, — добавила я, усмехаясь.

— Действительно существует, — он тоже улыбнулся. — Хотя с помощью нее я все же пытался произвести на тебя впечатление. Удалось?

— Вполне, — не стала отрицать я и подняла голову, теперь уже просто глядя на бескрайнее звездное небо. — У тебя опять получилось удивить меня.

— Я счастлив, — Вельтимор подошел сзади и обнял меня.

— Вельт… — предупредительно протянула я, хотя сердце при этом забилось сильнее.

— Я просто постою так, больше ничего делать не буду. Согрею тебя от прохладного ветра.

— Как твой дракон? — я решила немного сменить тему, чтобы отвлечься от ощущений, что вызывали во мне его осторожные объятия.

— Чудит, — вздохнул Вельт. — Вырос еще больше. Теперь он сочиняет печальные стихи о первой любви и разбитом сердце.

— Надо же… — я не смогла сдержать усмешку. — И кто же успел ему разбить сердце за последние два дня?

— Понятия не имею. Но если тебе это очень интересно, могу призвать его. Спросишь сама.

— Нет, не будем его беспокоить. Пообщаемся в другой раз.

— Как хочешь, — объятия Вельтимор стали крепче, а его щека коснулась моей.

— Вельт… — выдохнула я. Его дыхание щекотало кожу, и по телу разбежался предательский жар.

— Всего секундочку так постоим. Или две, — прошептал он.

— Две секунды прошли, — почти взмолилась я.

— Да. Прошли, — Вельт тяжело вздохнул и разомкнул объятия. Без них сразу стало как-то зябко, что я обхватила себя за плечи. — Идем, я провожу тебя.

Я кивнула, и мы молча проследовали к выходу с крыши.

— Спасибо за то, что показал розовые звезды, — сказала я, когда мы, пройдя окольными путями, почти подошли к моему флигелю. — И за маскарад. И за платье с туфельками. Это был замечательный вечер.

— А тебе спасибо за то, что согласилась пойти со мной. Что приняла мой подарок. Что участвовала со мной в расследовании. И не высмеяла меня за мое увлечение звездами, — он усмехнулся.

— Это вовсе не смешно! — возразила я. Потом поднялась на цыпочки и быстро поцеловала его в щеку. — Пока.

А потом торопливо, чтобы не видеть его реакции, пошла прочь.

— Удачи завтра на испытании! — крикнул он мне вслед.

Я на ходу обернулась через плечо и помахала ему рукой.

Уже открывая дверь в свою комнату, я внезапно ощутила легкий зуд на запястье. Том самом. Подняла руку — и у меня пересохло во рту. Метка. Она вернулась.

Проклятье!