22
Когда первый приступ прошел, Мастер уже исчез. Волшебник очнулся, спеленатый простынями, лежащий на скамье в доме Хорошей. На лбу было что-то холодное и мокрое. Первой мыслью пришедшего в себя было: тряпка или все-таки лягушка? Громкий квак подтвердил его худшие опасения. Волшебник заворочался, пытаясь сбросить с себя непрошеную гостью, но та словно прилипла ко лбу.
На шум возни появилась волшебница:
– Тихо, тихо!
– Сними ее! Пожалуйста!
– Не могу. Это твоя лягушка, ты ее Царевной назвал.
– О, нет! Значит, это был не сон!
– А что тебе снилось?
– Все было такое зеленое! Мне стало страшно, и я побежал… нет, как бы полетел… вылетел из себя что ли…
– Такое бывает, ты покинул свое тело.
– И я летел-летел, а все было зеленое, – Волшебника начала бить мелкая дрожь.
– Все хорошо, это был приступ. Первый, самый тяжелый.
– А потом я встретил на пути девочку. Она была зеленая и некрасивая. Я сказал ей: «Я сделаю тебя царевной, самой красивой на свете!» – и превратил ее в лягушку! Почему я так сказал?! Почему я так сделал?! – он заплакал.
– Не плачь! Она станет царевной, обязательно станет! – Хорошая стала распутывать стягивающие Волшебника простыни. – Кстати, ты уже третий день гостишь у меня, а мы так и не познакомились, – она попыталась улыбнуться.
– Ты – Хорошая. А я… я не знаю. Раньше у меня было каменное сердце. А теперь я волшебник.
– Волшебник – хорошее имя.
– Как Победа? – выпалил мальчик.
Выпалил и – испугался. Но волшебница сделала вид, что не заметила:
– Как Хорошая, – и еще раз попыталась улыбнуться.