Инженер Хаоса: Рождение Легенды

Глава 4 Уголь и клыки: испытание тьмой

Спустя несколько дней слухи о случае с рыцарем Ньюманом начали утихать, как пыль после деревенской драки, и Ллойд как раз готовился расширять дорогу. Но не только это. Пападонг, который когда-то был просто забавным существом, теперь стал инструментом в его руках. В прошлом скромные работники вдруг превратились в бравых мастеров, словно по мановению волшебной палочки или более приземлённо — по взмаху лопаты неадекватного наследника барона.

Ллойд скорчил сосредоточенную мину, его лицо приняло выражение профессора, размышляющего над сложнейшей теоремой, или, если точнее — запора, застрявшего на полпути к свободе. Он вспомнил, что в древности существовал город Рим. Его жители славились своими дорогами, которые стали основой могущества империи. Они построили особую дорожную систему, называемую Апиев Путь, которая соединяла самые отдалённые уголки их владений. Но не только Рим понимал ценность дорог. Великий Шёлковый путь, протянувшийся через континенты, стал артерией, по которой текли товары, идеи и культуры. Дороги были не просто тропами — они были венами цивилизации, связывая города, народы и целые империи.

Именно этим Ллойд и его команда теперь займутся. Дорога, которую они начнут строить, будет начинаться от дома обороны и протянется до Восточного склона. Она станет не только путём для торговли, но и символом новой эры для их деревни. Ллойд понимал, что качественные дороги — это не просто удобство, это ключ к процветанию. Вспомнил он и о Королевской дороге Персии, которая позволяла курьерам преодолевать тысячи миль за считанные дни, или о дорогах инков, проложенных через горы и джунгли, которые до сих пор поражают своей инженерной точностью.

— Дороги — это больше, чем камни и гравий, — размышлял Ллойд, выпятив нижнюю губу так, что она напоминала маленький балкончик на фасаде его лица. — Это связи, которые объединяют людей… и деньги, которые наполняют мои карманы.

Ксавьер, наблюдая за этим философским припадком, поинтересовался: — Почему именно дорога?

Но Ллойд лишь попросил его наблюдать, состроив физиономию настолько загадочную, что сфинкс бы покраснел от зависти. — Скоро сам всё увидишь. Это нужно для того, чтобы популярность нашей деревни взлетела до небес, как задница пьяницы, севшего на раскалённую жаровню.

Однако не только это волновало мечника. Где юный господин всему этому научился? Как ему в голову пришла идея системы отопления, о которой здесь никто раньше не слышал? И как он смог призвать то существо извне? Всё это похоже на магию высшего уровня. Действительно ли он их господин?

Тут же выскочило уведомление: «Опасность: Ксавьер усомнится в главном герое».

— Чёрт, — пробормотал Ллойд.

Когда он читал про Ксавьера в романе, уже тогда знал, что это способный малый. Если рыцарь догадается, что в тело сына барона вселился незнакомец, он точно обнажит клинок. С этим парнем шутки плохи. Но нет повода для беспокойства. На такие случаи у героя заготовлен особый навык — «Упрямство быдлана».

— Ну, просто он учился в тайне, — схитрил Ллойд, улыбнувшись так фальшиво, что пластиковые цветы бы выглядели натуральнее. — Кто знает, чем он был занят всё это время, да?

Ксавьер, конечно, мог усомниться. Ведь молодой господин раньше пил днями напролёт, как губка на вечеринке спонжей-алкоголиков. Но кто сказал, что рыцарь следил за ним 24 часа в сутки? Может, раньше Ллойд и был настоящим говнюком, но Ксавьер ничегошеньки не знает о том, чем он был занят всё это время.

— Ну ладно, ладно, — продолжал Ллойд, корча такую примирительную гримасу, что его лицо напоминало воздушный шарик, из которого медленно выходит воздух.

— Откуда у сына барона взялись навыки заклинателя? Даже магам с большим опытом это порой не под силу, — не унимался Ксавьер.

Но тут главный герой нашёл, чем парировать. Его лицо приняло выражение оскорблённой добродетели, как у монашки, которой предложили сходить в стриптиз-клуб. — А сам Ксавьер как справляется с маной так легко? Ему ведь тоже никто не учил. Он пришёл ко всему сам. Настоящий гений. Так если Ксавьер может быть гением, почему Ллойд — нет?

С этими мыслями Ллойд пошёл дальше. Ему ещё куча дел. Приказав рыцарю Байерну следить за ходом работ, он собрался кое-куда выдвинуться. Естественно, Ксавьер пошёл с ним.

Они направились в маленький отдалённый городок под названием Рудени. Узкие улочки, вымощенные булыжником, были заполнены шумом торговцев и запахом свежего хлеба, смешанного с дымом из печных труб. Ллойд, одетый в простой, но аккуратный камзол тёмно-синего цвета, шёл уверенно, его взгляд внимательно скользил по окружающим, словно он искал что-то — или кого-то — как алкоголик, высматривающий последнюю бутылку в закрывающемся магазине. Ксавьер, облачённый в лёгкие доспехи с фамильным гербом на груди, шагал рядом, его рука лежала на рукояти меча, готового к бою в любой момент.

В гостинице «Серебряный олень», расположенной на окраине городка, царила суета, как в муравейнике, в который уронили сахарную голову. В просторной комнате, за столом, заваленным пустыми кружками и остатками еды, сидел зеленоволосый мужчина. Его яркие волосы, растрёпанные и жирные, падали на лоб, а глаза горели яростью, как у кота, которому наступили на хвост. Он был одет в потрёпанный зелёный камзол, который когда-то, видимо, был дорогим, но теперь выглядел как тряпьё, которым вытирают пол в борделе. Его кулак с грохотом опустился на стол, заставляя кружки подпрыгнуть, как девицы при виде мыши. — Я заставлю этих ублюдков заплатить! — кричал он, его голос дрожал от злости.

Этим мужчиной был мошенник Радос. Его собеседник, мужчина со шрамом, пересекавшим правую щёку до самого подбородка, сидел напротив. Он был одет в чёрный кожаный доспех, его руки, покрытые шрамами, лежали на столе. Он удивлённо поднял бровь, его губы растянулись в усмешке. — Так в этом же и суть азартных игр, — произнёс он. — Ты сам так зарабатывал.

Радос не хотел слушать. Его пальцы сжались в кулаки. — Я не в состоянии платить за твои услуги, ты сейчас же можешь покинуть это место! — выкрикнул он, его голос дрожал от ярости и страха, как струна перетянутой лютни.

Но мужчина со шрамом лишь усмехнулся. — Может, ты всё-таки подумаешь и заплатишь? — медленно произнёс он, наклоняясь вперёд. — Может, дашь даже больше, чем раньше?

Зеленоволосый мошенник мог зарабатывать только обманывая других. Но сейчас слишком много людей хотели свести с ним счёты. Его пальцы нервно барабанили по столу, а мысли путались, как пьяные осьминоги на танцполе. Он решил залечь на дно, но понимал, что это лишь временное решение.

Как вдруг дверь в его комнату с грохотом распахнулась, словно её открыл не человек, а ураган, переодетый в человеческую одежду. На пороге стоял Ллойд, скорчив такую зловещую гримасу, что молоко в соседней комнате скисло. — Это пацан… — прошипел Радос, его глаза расширились от удивления.

Ллойд, не теряя самообладания, сделал шаг вперёд. — Ллойд Фронтера, — представился он, его голос звучал ровно и уверенно, а на лице появилась улыбка, от которой у голодной акулы началась бы депрессия. — Надеюсь, теперь понятнее?

Зеленоволосый мошенник скривился от ужаса. Его пальцы сжали край стола, а взгляд метался в поисках выхода, как таракан под внезапно включённым светом. Он тут же бросил взгляд на мужчину со шрамом: — Сматывайся отсюда! — прошипел он, его голос дрожал.

Наёмник, не задавая лишних вопросов, подхватил Радоса под руку и выпрыгнул в окно, как две кошки, увидевшие огурец. Но по приземлении их уже ждали. Ксавьер стоял с обнажённым клинком, его поза была расслабленной, но в глазах читалась готовность рубануть любого, кто будет мешать господину. — Отдайте зелёного, — холодно произнёс он, его голос звучал как приговор. — И уходите. Тогда вас не тронут.

Ллойд, наблюдая за этим из окна, вспоминал события романа. После смерти барона Ксавьер жаждал мести. Он сразился с личным охранником Радоса, тёмным магом. Тогда ему пришлось нелегко. Но сейчас рыцарь без труда отражал летящие в него потоки тёмной энергии.

Мужчина со шрамом, оказавшись на улице, резко оттолкнул Радоса в сторону и поднял руку. В воздухе замерцали тёмные сгустки энергии, которые мгновенно сформировались в острые, как бритва, лезвия из магии гравитации. — Ты думаешь, что сможешь остановить меня, рыцарь? — прошипел он, его голос звучал как скрежет металла о стекло.

Ксавьер не ответил, но меч в его руках засветился слабым голубым светом — признак активации магического усиления. Он сделал шаг вперёд, и в тот же момент тёмный маг выпустил в него гравитационные лезвия.

Лезвия летели с невероятной скоростью, искривляя пространство вокруг себя, как пояс на мужчине после праздничного обеда. Ксавьер, не теряя хладнокровия, взмахнул мечом. Голубое свечение клинка рассекло воздух, и магические лезвия рассыпались в пыль, как стекло под ударом кувалды. — Магия гравитации? — усмехнулся Ксавьер, его губы растянулись в ухмылке. — Не очень-то она и сильна.

Тёмный маг, не ожидая такого отпора, отступил на шаг, словно кот, наступивший на горячую сковородку. Его пальцы сжались в кулаки, и он начал читать заклинание. Вокруг него образовался вихрь тёмной энергии, который начал притягивать камни и обломки с земли. — Ты недооцениваешь меня, рыцарь! — крикнул он, его голос эхом разнёсся по улице.

Ксавьер, не теряя времени, бросился в атаку. Его меч оставил за собой голубой след, рассекая вихрь тёмной энергии. Маг попытался защититься, создав гравитационный барьер, но Ксавьер был быстрее. С одним мощным ударом он разрубил барьер, и меч остановился в сантиметре от горла мага, как бритва у шеи нервного клиента в руках неопытного цирюльника.

— Знаешь ли ты, что будет, если обманывать честных людей? — спросил Ксавьер, оставляя мага и подходя к Радосу. Его шаги были медленными, но каждый звук его сапог по земле заставлял мошенника вздрагивать, как школьника, не выучившего урок.

Тот дрожал, как осиновый лист на ветру или как задница начинающего наездника после долгой прогулки. Его зелёные волосы прилипли ко лбу от пота, а на лице проступили складки страха. — П-пожалуйста, не убивайте меня! — прошептал он, его голос едва был слышен.

Ксавьер замахнулся, но в последний момент его остановил Ллойд, скорчив такую рожу праведного гнева, что даже судья на малолетних преступников смотрит с меньшим осуждением. — С ума сошёл? — резко сказал он, его голос звучал как удар хлыста. — Если Радос в таком виде попадёт на суд, тебя самого ждёт наказание.

Рыцарь удивлённо посмотрел на Ллойда. Его брови поднялись, а губы слегка приоткрылись. Юный господин теперь проявляет сочувствие? Или у него очередной хитрый план — как огурец, спрятанный в торте?

Они связали мошенника и вернулись в его комнату. Ллойд начал разговор, скривив рожу добродушного хозяина таверны, за которой скрывался лик дьявола-ростовщика: — Радосу не нужно так бояться. Когда на кону стоит жизнь, люди склонны быть жадными. Они пойдут на что угодно, стоит только дать им шанс.

Зеленоволосый мошенник смотрел на него с надеждой, как на спасительный плот посреди бушующего океана. — Так… вы меня прощаете?

— Ну, конечно, — улыбнулся Ллойд, его лицо приняло выражение такой слащавой благосклонности, что у диабетика мог случиться приступ. — Прощение ты получишь. Но есть одно условие.

Он достал из-за пазухи лист бумаги, развернув его с таким видом, словно это был дар небес заблудшей душе. — Всё просто. Нужно лишь подписать этот договор.

Радос, заикаясь, спросил: — Что… что это за договор?

— Стандартный трудовой договор, — пояснил Ллойд, его голос звучал так сладко, будто он предлагал Радосу золотую жилу, а не крючок, на который тот должен был попасться. На его лице играла ехидная улыбка, как у кота, который только что съел канарейку и уже присматривается к хомячку. — По нему я даже буду платить тебе. Но 80% из твоей зарплаты будут удерживаться в счёт долга. Через эдак 5–10 лет ты сможешь расплатиться. Ну, если, конечно, не сбежишь раньше.

Лицо Радоса надо было видеть. Его зелёные волосы, обычно такие яркие, казалось, потускнели от ужаса, будто краска для волос решила сама собой смыться. Глаза округлились, как у совы, наткнувшейся на вечеринку мышей, а рот открылся, словно он пытался проглотить невидимый камень. — Э-это… это же кабала! — выдохнул он, его голос дрожал, как желе на тарелке во время землетрясения.

Ллойд лишь усмехнулся, склонив голову набок, как любопытная собака, которая не понимает, почему ей не дают съесть тапочки, и скорчил такую рожу наивного непонимания, что младенцы бы ему позавидовали. — Кабала? Нет-нет, дорогой Радос, это просто… взаимовыгодное сотрудничество. Ты работаешь, я получаю свои деньги. Всё честно. Как в борделе: ты получаешь услугу, а бордель получает твои деньги.

Ксавьер, стоявший в углу комнаты, не смог сдержать ухмылки. Его рука непроизвольно потянулась к мечу, но он лишь скрестил руки на груди, наслаждаясь зрелищем, как зритель, попавший на особенно удачное представление комедиантов. Ллойд, конечно, не собирался убивать того, кто должен ему столько денег. Но и прощать так просто он тоже не намерен.

— Если не подпишешь по-хорошему, — добавил Ллойд, его голос внезапно стал холодным, как зимний ветер, а лицо приняло выражение, которое могло бы заморозить даже огонь, — у нас не останется иного выбора.

Радос, обливаясь слезами, как водосточная труба в сезон дождей, поставил свою подпись. Его рука дрожала так сильно, что подпись больше походила на каракули испуганного ребёнка или на след пьяного паука, ползущего по бумаге.

Возвращаясь обратно, Ксавьер шёл рядом с Ллойдом, его взгляд то и дело скользил по окрестностям. Дорога была тихой, лишь ветер шелестел листьями деревьев. — У нас есть деньги, чтобы выплачивать проценты пару месяцев, — заметил он, его голос звучал спокойно, но с лёгкой ноткой сомнения.

Ллойд лишь покачал головой, скривив такую рожу беспечного оптимиста, словно ему предложили сыграть в русскую рулетку, а пистолет заряжен только одной пулей. — Эти деньги пойдут на строительство, — заявил он, как будто это было само собой разумеющимся.

Ксавьер удивлённо поднял бровь, как человек, которому предложили апельсин, а он обнаружил внутри креветку. — Тридцати работников недостаточно? Неужели никто из жителей не откликнулся на объявление?

Ллойд усмехнулся, его губы растянулись в широкой улыбке, а глаза загорелись таким огнём, будто он придумал, как продать снег эскимосам. — О, они откликнутся. Просто нужно дать им… правильный стимул.

Через пару дней Ллойд вернулся в поместье и начал вербовку новой рабочей силы. К его удивлению, очередь выстроилась длинная, как у бесплатного туалета на фестивале пива. Люди толпились у ворот, их лица выражали смесь надежды и любопытства.

— Разве не эти люди меня ненавидели? — спросил он у Ксавьера, его голос звучал с лёгким недоумением, а его физиономия выражала такое искреннее удивление, что можно было подумать, будто он обнаружил, что его лошадь умеет говорить.

Рыцарь, стоявший рядом, скрестил руки на груди и усмехнулся. — Ты изменил их мнение, — ответил он. — Установка системы отопления и наказание предателя подтвердили серьёзность твоих намерений.

Ллойд улыбнулся, его глаза блестели, как у ребёнка, который только что нашёл спрятанные сладости или как у карманника, обнаружившего в толпе толстый кошелёк. Очередной соискатель подошёл к нему: — Вы предлагаете работу?

— Да, — ответил Ллойд, его голос звучал так уверенно, что даже самому скептичному человеку захотелось бы подписать контракт. Его физиономия излучала такую уверенность, словно он продавал воду в пустыне. — Всё, что нужно, — поставить подпись вот здесь.

Мужчина согласился, но сначала поблагодарил: — Мой ребёнок часто простужается. Но благодаря вашей системе в этом году беспокоиться не о чем. Спасибо вам большое.

Ллойд, слушая это, почувствовал неловкость, как человек, которого похвалили за случайно совершённое доброе дело. Он ведь просто пытался утолить свою жадность, а тут вдруг стал местным героем. Его рука непроизвольно потянулась к затылку, а лицо приняло выражение смущённого благодетеля, которое у него получилось примерно так же естественно, как у крокодила, пытающегося улыбнуться.

Следующий соискатель добавил: — У меня есть родственники из поместья Рокона. Они хотели бы, чтобы вы установили свою систему и там.

— Вот он, первый шаг к процветанию, — прошептал Ллойд себе под нос, его лицо расплылось в такой довольной улыбке, что можно было подумать, будто он выиграл в лотерею. — Всё было не зря.

Вечером, стоя на возвышенности и наблюдая за деревней, Ллойд задумчиво поднял руки к небу, как заправский проповедник, ожидающий божественного откровения. Его взгляд скользил по крышам домов, из труб которых уже поднимался дымок — признак работающей системы отопления. — Рано или поздно на этой горе ничего не останется, — произнёс он, его голос звучал скорее как констатация факта, чем как предупреждение, а лицо приняло выражение учёного, предрекающего конец света. — Система отопления требует больших ресурсов. Уголь горит быстро, а запасы не бесконечны.

Ксавьер, стоявший рядом, нахмурился. Его рука непроизвольно потянулась к рукояти меча, как будто он пытался найти в ней опору. — И что господин предлагает? — спросил он, его голос звучал настороженно.

Ллойд повернулся к нему, его глаза блестели, как у человека с поехавшей кукухой, а лицо перекосило в такой восторженной гримасе, что случайные прохожие могли бы подумать, что он либо сошёл с ума, либо выиграл в карты королевство. — Мы прекращаем строительство дороги, — заявил он, как будто это было самым очевидным решением в мире. — И начинаем добычу каменного угля.

Рыцарь удивлённо поднял бровь, как человек, которому только что сказали, что солнце на самом деле из сыра. — Дорога же была вашей идеей… господин. Вы сами говорили, что это ключ к процветанию.

— И это так, — согласился Ллойд, его губы растянулись в ехидной улыбке, напоминающей оскал крокодила, заметившего тонущего туриста. — Но дорога — это долгосрочный проект. А уголь — это здесь и сейчас. Как только весть о нашей системе отопления дойдёт до больших городов, люди не смогут устоять перед таким искушением. Мы станем монополистами.

Ксавьер почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он посмотрел на Ллойда, и его начало слегка подташнивать от той скорченной рожи, которую тот состряпал. Это была не просто улыбка — это была гримаса человека, который только что нашёл способ заработать на чужой беде, как торговец зонтиками в сезон дождей.

— Жители деревни получат скидку, — добавил Ллойд, его голос звучал так сладко, что даже пчёлы бы прилетели на него, а на его лице играла улыбка такой фальшивой щедрости, что даже самый наивный ребёнок заподозрил бы подвох. — Но небольшую. Совсем небольшую… — Это жестоко, — рыцарь сглотнул.

Ллойд лишь пожал плечами, скорчив физиономию человека, у которого нет выбора, хотя на самом деле выборов у него было больше, чем вариантов пиццы в итальянской пиццерии. — Как иначе выплатить долг за поместье? — спросил он, как будто это было единственно возможным решением.

Ксавьер хотел возразить, но остановился. Он знал, что Ллойд прав. Долги нужно было выплачивать, иначе поместье могло перейти в чужие руки. Но всё же…

— Барон не просто так не обрабатывает это месторождение, — напомнил он, его голос звучал как предупреждение. — Многие пытались, но без толку. Шахты обрушивались, люди гибли…

Ллойд усмехнулся, его глаза загорелись азартом, как у игрока, поставившего всё на один номер в рулетке, а лицо перекосилось в такой самоуверенной ухмылке, что можно было бы подумать, что он изобрёл бессмертие. — У меня всё получится, — уверенно сказал он. — Благодаря современным технологиям.

Он вспомнил о щитовом методе проходки — подземной технологии, которая обеспечивает безопасное проведение горных работ. В его мире это было обычным делом, но здесь, в этом захолустье, это звучало как магия или как объяснение интернета старику, никогда не видевшему компьютер.

— Теперь, когда с проблемами покончено, можно идти вперёд, — сказал он, его голос звучал так, будто он уже видел себя на вершине успеха, а лицо сияло таким триумфом, словно он уже построил империю угля.

Ксавьер, наблюдая за удаляющимся Ллойдом, недоумевал: — Что ещё за щитовой метод проходки? — пробормотал он себе под нос, но Ллойд уже шёл вперёд.

Спустя несколько недель после того, как Ллойд принял решение начать добычу угля, работы в шахте шли полным ходом. Пещера, которая раньше была лишь тёмной дырой в горе, теперь напоминала небольшой лагерь. Повсюду горели факелы, а звуки кирок и лопат смешивались с криками рабочих.

Тем временем в глубине пещеры, где шахтёры уже добрались до первого угольного пласта, что-то пошло не так. Ллойд, который лично проверял работы, услышал странный звук. Это был глухой гул, словно что-то огромное двигалось за стеной, или как будто чей-то желудок урчал после недельной голодовки. — Это что? — пробормотал он.

Его навык подземного сканирования показал, что в стене появилась дыра. Она расширялась, и с каждым мгновением звук становился всё громче.

— Это не должно быть здесь, — сказал он, но прежде чем успел подумать, из дыры выскочил гигантский муравей.

Ллойд состроил гримасу боли и вздохнул, его лицо исказилось так, словно он только что понял, что забыл запереть дверь в туалет в поезде. — Ну вот, началось.

Гигантский муравей, вылезший из дыры в стене, был размером с лошадь. Его хитиновый панцирь блестел в свете факелов, как начищенные доспехи, а огромные жвала щёлкали, словно ножницы парикмахера, страдающего нервным тиком.

— Ксавьер! — крикнул Ллойд, отступая назад и скорчив такую рожу удивления, что его глаза чуть не выскочили из орбит. — У нас гости!

Рыцарь, не теряя времени, обнажил меч. Его глаза сузились, когда он оценил противника. — Это не просто муравей, — произнёс он. — Это магическое существо.

Ллойд, не отрывая взгляда от монстра, вспомнил, что в романе такие твари обитали глубоко под землёй. Они были частью древнего культа, поклонявшегося божеству тьмы. Но почему они появились здесь?

Муравей, словно почувствовав их страх, двинулся вперёд. Его лапы с грохотом ударяли по каменному полу, оставляя трещины, как пьяный сапожник, танцующий на паркете.

— План? — спросил Ксавьер, не отводя взгляда от существа.

— Убежать? — предложил Ллойд, но тут же передумал, его лицо приняло выражение человека, который понял, что забыл коня привязать уже после того, как тот убежал. — Неа, стоять, слишком поздно.

Муравей внезапно бросился в атаку, словно голодный пёс на кость. Ксавьер встретил его ударом меча. Лезвие со звоном ударилось о хитиновый панцирь, но не пробило его.

— Чёрт! — выругался рыцарь, отскочив назад. — Его панцирь слишком прочный.

Ллойд, тем временем, быстро соображал, его лицо перекосило от напряжения мысли так, словно он пытался решить в уме дифференциальное уравнение. Он вспомнил, что в романе такие существа были слабы к огню. — Ксавьер, отвлеки его! — крикнул он, начиная рыться в своём рюкзаке.

Рыцарь, не задавая лишних вопросов, снова бросился в бой. Он уворачивался от ударов муравья, стараясь держать его на расстоянии, как искусный танцор, избегающий наступить на ноги партнёрше.

Ллойд достал небольшой флакон с маслом и кусок ткани. Быстро сделав факел, он поджёг его. — Держись! — крикнул он, бросая факел в сторону муравья.

Огненный шар ударил существо в бок. Муравей зашипел, как вода, пролитая на раскалённую сковороду, его панцирь начал трескаться под воздействием огня.

— Теперь! — крикнул Ллойд, его лицо сияло таким триумфом, словно он только что выиграл олимпиаду.

Ксавьер, не теряя времени, нанёс точный удар мечом в трещину. Лезвие наконец пробило панцирь, и муравей с грохотом рухнул на пол, как дерево, срубленное лесорубом.

Ллойд, тяжело дыша, остановился перед поверженным муравьём. Его грудь вздымалась, а руки слегка дрожали от напряжения. Он пристально посмотрел на огромное существо, его хитиновый панцирь треснул от удара Ксавьера, а из раны сочилась густая чёрная жидкость. Ллойд наклонился, чтобы лучше рассмотреть тварь, но тут же отшатнулся, когда муравей дёрнулся в последней судороге.

— Что это было? — выдохнул он, оборачиваясь к Ксавьеру. Его голос звучал сдержанно, а лицо приняло выражение человека, только что увидевшего, как его кот заговорил на латыни. — Такие твари не должны быть здесь…

Ксавьер, не спеша, вытер лезвие меча о край плаща. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькала тень тревоги. — Ты сам знаешь, — произнёс он, его голос был низким и немного хриплым от усталости. — Это только начало. Такие существа не приходят поодиночке.

Ллойд кивнул, сжав кулаки. Он чувствовал, как холодный пот стекает по спине. Мысли путались, но он знал, что останавливаться нельзя. Они зашли слишком далеко, чтобы отступать. — Давай продолжим, — сказал он, глядя вглубь пещеры. Его голос звучал твёрдо, хотя внутри всё сжималось от страха, а лицо приняло выражение человека, который идёт на эшафот, но пытается сохранить достоинство. — Нам нужно добраться до угля. Это наш шанс.

Ксавьер молча кивнул, его глаза блестели в свете факелов. Он шагнул вперёд, держа меч наготове. Ллойд последовал за ним, стараясь не отставать. Каждый шаг по каменному полу отдавался эхом, а тени от факелов плясали на стенах, создавая иллюзию движения. Ллойд чувствовал, как каждый звук — шорох, щелчок, даже их собственное дыхание — заставляет его сердце биться быстрее.

Через несколько минут они наконец достигли угольного пласта. Ллойд замер, увидев чёрные залежи, сверкающие в свете факелов. Его лицо озарилось улыбкой, но она была скорее облегчённой, чем радостной, словно у студента, который сдал экзамен на троечку, но всё-таки сдал. — Вот оно, — прошептал он, протянув руку к углю. Его пальцы дрожали, когда он коснулся холодной, шершавой поверхности. — Наше спасение.

Но его радость длилась недолго. Из тени за угольным пластом раздался глухой щелчок, затем ещё один. Ллойд резко обернулся, его сердце замерло. Из тьмы вышли ещё несколько гигантских муравьёв. Их глаза горели красным светом, словно угли, а жвала щёлкали в унисон, как ножницы, готовые разорвать всё на своём пути.

— Ну, конечно, — вздохнул Ллойд, его голос звучал с ноткой раздражения и усталости, а его физиономия приняла такое выражение обречённого смирения, что даже святой бы позавидовал. Он провёл рукой по лицу, смахивая пот. — Почему всё всегда должно быть так сложно?

Ксавьер, стоявший рядом, лишь усмехнулся. Его меч уже был наготове. — Ты хотел приключений? — произнёс он, его голос звучал почти насмешливо. — Вот они, бери и распишись!

Ллойд посмотрел на него, и на его лице мелькнула тень улыбки, несмотря на страх, сжимающий грудь. — Ну что ж, тогда вперёд, — сказал он, сжимая в руке факел. Его голос звучал твёрдо, хотя внутри всё сжималось от предчувствия новой схватки, а лицо приняло выражение человека, который собирается нырнуть в ледяную воду.

И с этими словами они бросились в бой.

Ксавьер отрубил муравью жвалы, а Ллойд добил его ударом по голове. Главный герой с удивлением размышлял: «Стоп, стоп, стоп! Муравьи же не живут в одиночку. Чёрт, их тут наверно целый муравейник! Надо всё-таки бежать! Ксавьер как-то задержит их, но вот проблема: их тут уже сотни, а может, и тысячи. Сможет ли рыцарь справиться со всеми? Очевидно, что нет. Слишком мало воздуха, да и шахту без взрывчатки не разрушить. Есть вероятность, что муравьи полезут наружу. И как тогда быть? Что делать?»

Вдруг Ксавьер резко привёл главного героя в чувство, дав ему пощёчину: — Хватит паниковать! Думай уже!

Мечник был на пределе, долго сдерживать тварей он не сможет. «Чёрт, и что делать? Тоннель с муравьями, каменный уголь, подземелье…» И тут Ллойда осенило, его лицо просветлело, как у человека, который наконец-то вспомнил, куда положил ключи: — Точно! Вот же оно, решение!

Теперь они двигались вперёд, и у мечника не было ни времени, ни возможности задавать вопросы. Каждая секунда была на счету, и Ксавьер понимал, что сейчас важно только одно — действовать. Сказано — сделано. Ллойд, сжимая в руке зажжённый факел, прорывался вперёд. Пламя факела отбрасывало трепещущие тени на стены пещеры, а его свет выхватывал из тьмы очертания новых угроз.

Тем временем новости, словно огонь по сухой траве, быстро докатились до барона. Весть о том, что муравьи-мутанты атаковали шахту, заставила его кровь похолодеть. Ллойд и Ксавьер всё ещё там, в глубине, а запечатать шахту — не вариант. Барон Аркос сжал кулаки, его лицо исказилось от ярости и страха. Он не мог позволить себе потерять сына, не сейчас, не после всего, что они прошли. Его мысли метались, но решение пришло мгновенно, как удар молнии. — Седлать коней! — рявкнул он, его голос гремел, как гром. — Я сам вытащу его оттуда.

В подземелье царил хаос. Ксавьер, с мечом в руке, едва успевал отражать атаки муравьёв. Он не понимал, что за план у Ллойда. Почему они не бегут? Почему вместо этого они лезут глубже, прямо в пасть к этим тварям? — Ллойд, — выдохнул он, едва успевая уклониться от очередного удара жвал, — мы должны выбираться! Ты слышишь?

Но Ллойд, казалось, не слышал. Его глаза горели странным блеском, а руки работали с неистовой скоростью. Он копал, словно одержимый, будто у него было соревнование с кротом, а на кону стояло всё его состояние. Его пальцы были в крови, но он не останавливался. — Метан, — пробормотал он себе под нос, — он должен быть здесь. Угольные шахты — идеальное место для него. Если я найду его, мы сможем взорвать этих тварей.

И вдруг его навык сработал. Перед глазами Ллойда чётко обозначились слои метанового газа, скрытые в толще породы. Его сердце заколотилось быстрее, а лицо озарилось такой радостью, словно он нашёл сундук с сокровищами. — Вот оно! — воскликнул он, хрипло и торжествующе. — Ксавьер, держись! Ещё немного!

Ксавьер, едва сдерживая ропот, лишь стиснул зубы. Он не понимал, что задумал Ллойд, но сейчас у него не было выбора, кроме как довериться. Он продолжал сражаться, его меч рассекал воздух, отражая атаки муравьёв, но с каждым ударом силы покидали его.

И тут раздался оглушительный визг, от которого кровь стыла в жилах. Из тени, словно кошмар, выплыла Королева муравьёв. Её тело было огромным, почти вдвое больше обычных муравьёв, а жвала, словно гигантские ножницы, щёлкали с такой силой, что казалось, они могут перерубить камень. — Я её не осилю, — прошептал Ксавьер, его голос звучал почти смиренно.

Но отступать было некуда. Королева уже неслась в атаку, её движения были стремительными и смертоносными. Ксавьер, собрав последние силы, активировал ядро маны. Его меч засветился голубым светом, и он бросился вперёд, чтобы встретить удар.

Ллойд, тем временем, продолжал копать. Его руки были в крови, но он не останавливался. Каждый удар кирки по породе был шагом к спасению. И вот он почувствовал — метан. Газ, который мог стать их оружием. — Почти… почти… — бормотал он, его голос был хриплым от напряжения, а лицо искажено такой концентрацией, словно он пытался силой мысли поднять пианино.

Ксавьер, едва сдерживая Королеву, крикнул: — Ллойд, что бы ты ни задумал, делай это быстрее!

Ллойд схватил факел и, не раздумывая, швырнул его в проход, откуда они пришли. Пламя коснулось газа, и в следующую секунду всё вокруг ослепительно вспыхнуло. Взрыв оглушительной силы прокатился по туннелю, сметая всё на своём пути. Тело Королевы муравьёв, как и сотни её подданных, было поглощено пламенем.

Ллойд и Ксавьер едва успели укрыться за выступом скалы. Ударная волна отбросила их в сторону, а в ушах звенело. Ллойд, едва придя в себя, поднял голову. — Мы сделали это, — прошептал он, его голос был едва слышен, а лицо вымазано сажей так сильно, что он напоминал шахтёра после суточной смены.

Барон Аркос ворвался в устье пещеры, словно ураган, сметающий всё на своём пути. Его конь, покрытый пеной, едва успел остановиться, как он уже соскочил с седла, не обращая внимания на крики своих людей, пытавшихся его остановить. Его лицо, обычно такое сдержанное и холодное, теперь было искажено смесью ярости и страха. Он не мог поверить в то, что произошло. Взрыв, который потряс землю, донёсся до него ещё на подходе, и сердце барона сжалось от ужаса. Что это было? Что случилось с его сыном?

— Ллойд! — его голос, хриплый от напряжения, эхом разнёсся по каменным стенам. Он не мог допустить, чтобы его сын погиб здесь, в этой чёртовой дыре.

Его глаза, привыкшие к свету дня, с трудом привыкали к мраку пещеры. Но он не останавливался. Каждый шаг вглубь шахты был шагом в неизвестность, но барон шёл вперёд, не обращая внимания на опасность. Его меч был наготове, а сердце бешено колотилось в груди.

Радоваться победе было рано. Вход в шахту полностью завалило, и с каждой секундой воздух становился всё более разрежённым. Ллойд, едва переводя дыхание, осознал: они в ловушке. Перед ним — более пяти метров плотной земли, камней и обломков. Другого выхода нет. Кислород на исходе, и если он не начнёт действовать сейчас, то они оба умрут здесь, в этой каменной могиле.

Ксавьер, лежащий на земле, едва приоткрыл глаза. Его сознание ускользало, как песок сквозь пальцы, но последнее, что он увидел, был Ллойд. Парень, весь в пыли и крови, с безумной решимостью, копал! Он не сдавался. Даже сейчас, когда шансы были ничтожны, он боролся. В этот момент мнение рыцаря о Ллойде возросло на шесть очков RP, и в сумме их теперь было 157. Ксавьер хотел что-то сказать, но тьма накрыла его, и он погрузился в безмолвие.

Ллойд, чувствуя, как его лёгкие горят от нехватки воздуха, понял: обычному человеку здесь уже ничего не сделать. Но он не был обычным. Его рука дрожащим движением коснулась системы, и он мысленно крикнул: — Покажи мне навыки! Сейчас же!

Система откликнулась мгновенно. Перед ним всплыл список доступных умений, и среди них выделилась одна строка: «Техника ядра Арахна». — Все необходимые навыки для освоения обнаружены, — холодно сообщила система. — Стоимость: 15 RP.

— 15 RP? Да без проблем! — мысленно выкрикнул Ллойд, не раздумывая, его лицо приняло выражение азартного игрока, ставящего всё на красное.

Техника активировалась. Он почувствовал, как вокруг его сердца сформировалось первое кольцо маны. Оно пульсировало, наполняя его тело энергией. Если бы он был обычным человеком, то на освоение такого уровня ушли бы годы тренировок. Но система работала иначе. Ллойд влил в технику все свои очки, и она начала расти: шестой уровень, седьмой, восьмой… Девятый, десятый…

И вдруг он почувствовал это. Второе кольцо. Оно расширило его ману на 200%, и теперь он мог использовать новые навыки. «Живчик» — отсутствие усталости на 10 минут раз в сутки. И «Энергетический выброс» — утроение силы маны на 20 секунд.

— Пора за работу, — прошептал он, активируя «Живчик». Его лицо приняло выражение сверхъестественной решимости, словно он был готов пробить скалу голыми руками.

Его руки, ещё секунду назад дрожащие от усталости, теперь двигались с невероятной скоростью. Он копал, словно машина, отбрасывая камни и землю с такой силой, что казалось, будто он рвёт саму землю на части. Ему нужен был хотя бы крошечный просвет, щель, через которую можно вдохнуть свежего воздуха.

— Ну же, — бормотал он, его голос был хриплым, но полным решимости. — Ну же!

И вот он увидел его. Слабый луч света, пробивающийся сквозь толщу земли. Это был выход. Но до него оставалось ещё три метра, а «Живчик» уже заканчивался. Ллойд почувствовал, как его силы начинают покидать его.

— Чёрт, — прошипел он, активируя последний козырь — «Энергетический выброс». Его лицо исказилось в такой гримасе напряжения, что казалось, будто он пытается вытолкнуть из себя слона.

Его тело наполнилось мощью, и он бросился вперёд, копая с удвоенной, нет, с утроенной силой. Каждый удар кирки был точным и мощным, каждый камень отлетал в сторону. Но воздух заканчивался. Его лёгкие горели, а в глазах начали плясать тёмные пятна.

Осталось всего 30 см. Ллойд уже почти не чувствовал своих рук, но он продолжал. Он должен был продолжать. Его мысли начали путаться. — Подумать только, — прошептал он, едва слышно, его лицо приняло выражение горькой иронии, — как быстро всё закончилось. Сын знатного человека, мечтавший о спокойной жизни… Умереть вот так, в этой дыре…

Его тело начало слабеть. Воздуха больше не было. Силы покидали его. Он уже почти не видел, не чувствовал. Но в последний момент, когда тьма начала смыкаться вокруг него, он услышал звук.

— Ллойд!

Это был голос барона. Ллойд, собрав последние капли сил, сделал последний рывок. Его рука пробила тонкий слой земли, и свежий воздух хлынул в шахту.

Он упал на колени, едва держась в сознании. Его тело дрожало, а в ушах звенело. Но он знал — они выжили.

Барон Аркос, стоявший наверху, смотрел на сына, его лицо было смесью ярости, облегчения и чего-то ещё, что он не мог выразить словами. — Ты… — начал он, но затем остановился, как будто слова застряли у него в горле.

Ллойд, едва подняв голову, улыбнулся, его лицо было так измазано сажей и кровью, что улыбка казалась белой полоской на чёрном фоне. — Я… сделал это, — прошептал он, прежде чем тьма окончательно накрыла его.