Мир на грани

Пролог

Белоснежная горная рысь с чёрными кисточками на кончиках ушей лежала на боку в луговой траве. Она потянулась длинными лапами, выпуская когти, и принюхалась к витающим в прохладном весеннем воздухе запахам. Эта рысь казалась крупнее равнинных сородичей, её шерсть была более густой, а косматый хвост — нехарактерно длинным.

Где-то в стороне с тонким перезвоном колокольчиков шло стадо мускусных быков. Их сопровождал пастух из числа жрецов, которые жили в Скрытой долине. Эта долина была самым северным обитаемым местом на континенте. Она лежала глубоко в непроходимых горах страны Виза́м, чьё население в основном жило вдоль южных границ государства.

Рысь лишь мельком посмотрела на быков. Затем взгляд её ярко-жёлтых глаз с выраженными зрачками-щёлочками сместился на утренний небосвод.

Налетевший порыв ветра принёс мужской голос:

— Кали́фа!.. Кали‑и‑ифа!

Говор был чистый и чёткий, без искажения или смягчения звуков, характерного для жителей Визама. Этот голос принадлежал одному из тех редких людей, кто смог попасть в долину извне.

— Калифа! — вновь раздался тот же голос.

Жрец лет сорока на вид, в длинной подпоясанной робе с краями, отороченными мехом мускусных быков, подошёл к ручью. Зачерпнув воды, он умылся, пригладил светлые волосы и вновь осмотрелся.

Рысь перевернулась на живот и подобрала лапы, не отрывая пристального взгляда от того, кто нарушил её покой.

Но́рад — так звали жреца — вынул из внутреннего кармана робы амулет и начал медленно крутиться на месте. В какой-то момент эфирный камень в оправе украшения засветился.

— Вот где ты прячешься, да?.. — прошептал Норад и уверенно зашагал, поглядывая на амулет. — Калифа! Сколько можно, а?!

Рысь, которую назвали Калифой, недовольно проворчала. В тот момент, когда Норад приблизился на пятнадцать метров и ему стал заметен силуэт замершей у валуна дикой кошки, она сорвалась с места.

Норад едва успел увернуться от стремительного броска и, разворачиваясь, начал ругаться:

— Вот же непослушная!..

Но тут же был сбит с ног.

Жрец упал на спину, и широкая пушистая лапа придавила его к земле.

— Ладно, ладно… Твоя взяла, хорошо! Сегодня можно.

Хрипло мяукнув, Калифа уселась прямо ему на грудь.

Усмехнувшись, Норад запустил пальцы в длинные пушистые бакенбарды рыси и почесал мордочку, чем тут же вызвал негодующее ворчание. Тогда он снял с её шеи узкую кожаную полоску с маленькими эфирными камнями. Именно этот «ошейник» служил маячком, на который реагировал амулет.

Калифа встрепенулась. Потоптавшись на груди Норада, она нагнулась и облизала его лицо шершавым, даже колючим языком.

Начав ругаться, жрец попытался закрыться руками.

Калифа прыгнула в сторону, толчком лап сбивая Нораду дыхание, и устремилась в сторону склонов южной горной гряды.

— Сегодня можно… — улыбаясь, сипло выдохнул Норад. Но затем, сев, крикнул вслед: — Только попробуй пропасть надолго — шкуру спущу!

Расслышав это, Калифа лишь фыркнула, но даже не подумала замедлить бег.

Она неслась по холмистым лугам, по которым прочь от лучей солнца уползал предрассветный сумрак. Перепрыгивала через ручьи с талой водой, огибала высоченные заострённые кристаллические образования. Видимый даже днём свет прорывался из их прозрачных глубин, нагревая множество граней.

Это были кристаллы эфира — ресурс дорогой и редкий для остального мира. Обрабатывая их, люди научились получать эфирные камни, слабейшие из которых стали применять в быту, а с помощью сильнейших смогли творить настоящее волшебство… или учинять немыслимые разрушения.

Над речушками, вытекающими из единственного в долине озера и уходящими из неё через сеть пещер, клубился исчезающий туман. На вершинах холмов среди луговой травы покачивались люмина́ры — ночные цветы с лепестками, источающими нежно-жёлтое свечение. С минуты на минуту они должны были закрыться до следующего заката.

Калифа остановилась у подножия скалистых гор. Их заострённые вершины скрывал снег, поблёскивающий в лучах солнца. Вновь осмотревшись, Калифа припустила вверх по всё более отвесным тропам. Она пробежала мимо входов множества пещер, углубляющихся в недра горных пиков, где можно запросто потеряться и погибнуть. Ей нужен был путь, который приведёт на другую сторону гребня — туда, где часто бушуют бури и даже летом не тает снег.

Калифа настороженно вошла в пещеру и тут же заметила свежие следы саблезубого визамского тигра. Углубившись в сеть тоннелей, она перепрыгнула глубокий разлом, на дне которого нашёл смерть далеко не один человек, будь то жрец долины или безнадёжно заплутавший визамец, и устремилась к выходу.

Выскочив из узкого зева пещеры, Калифа оказалась на заснеженном уступе. Отсюда вдоль отвесного склона поднималась едва различимая тропа. Не проваливаясь лишь благодаря ширине пушистых лап, Калифа поспешила наверх. Пробежав половину пути, остановилась, выпустила когти и начала взбираться по отвесной горной стене.

Прыжок метров на пять вверх, ещё один… Из-под лап сошла толща льда, и пришлось, вновь оттолкнувшись, цепляться когтями за голый камень.

Наконец-то завершив восхождение, Калифа очутилась на площадке между двумя склонами. Взгляду предстал завораживающий вид на острые белоснежные пики горных хребтов и зажатую между ними долину, километров на пятнадцать протянувшуюся с востока на запад. Солнце полностью показалось над вершинами, и его лучи уже целиком освещали луга.

Сейчас долина казалась островом весенней зелени в царстве вечной снежной зимы.

Калифа замерла, не в силах оторвать восторженного взгляда от пейзажа. Затем сделала несколько шагов — и её рысье тело, осыпавшись искрящимися кристалликами эфира, изменилось… К обрыву, любуясь видом на свою родину, направилась юная стройная девушка, сохранившая от звериного облика уши и хвост. Одновременно с превращением, будто бы сотворённые заклинанием, на ней появились подпоясанная белая роба с капюшоном, тёплые штаны и высокие зимние сапоги.

Калифа поправила рукой длинные лоснящиеся волосы цвета платины — волнистые, с крупными локонами. Сделав пару шагов, она провалилась в снег по пояс. С трудом выбралась и вновь устремила взгляд на долину.

Зрачки янтарно-жёлтых глаз, светящихся так, словно в них играло солнце, от яркого света по-кошачьи сузились. Косматый хвост, длиной почти до щиколоток, изогнулся и начал покачиваться. Узкие кошачьи уши с чёрными кисточками на кончиках, направленные в стороны и назад, зашевелились, словно их хозяйка прислушивалась к звукам просыпающейся природы.

— Успела, — прошептала Калифа, радуясь, что никто не помешал встретить восход.

«Значит, сегодня мне будет многое прощаться, Норад? — подумала она. — И „ошейник“ ты снял только по этой причине: потому что сегодня мне пятнадцать?»

Калифа сладко потянулась, полной грудью вдохнула освежающий горный воздух, в котором изо дня в день появлялось всё больше ароматов, словно весна пыталась наверстать упущенное время. Затем опустила взгляд на вытянутую перед собой руку и медленно сжала пальцы.

— Сколько раз мне уже исполнялось пятнадцать?.. — В голосе Калифы засквозила горечь. — Сколько раз, интересно, я совершенно так же задумывалась об этом?..

Калифа встряхнула головой, прогоняя эти мысли, улыбнулась и коснулась языком длинных и острых верхних клыков. Затем сосредоточила на кончиках пальцев незримые потоки эфира и позвала:

— Ишиза́р!

Рядом с рукой Калифы появился полупрозрачный образ крылатой ящерки, покрытой чешуёй цвета штормовых туч. Вытянутое тело рептилии, включая шипастый хвост, достигало сорока сантиметров в длину. Чуть выше надбровных дуг и на кончике заострённой мордочки виднелись рога. Четыре когтистые лапы были длинными и тонкими, на спине — пара кожистых крыльев, настолько больших, что, даже будучи сложенными, наверняка касались бы земли. Ящерка зашипела, и по её хребту пробежали крошечные молнии.

Только Калифа могла видеть и слышать этого дракончика. Для остальных образа устрашающего грозового дракона Ишизара попросту не существовало.

Наигравшись, Калифа отпустила дракончика — и его маленький полупрозрачный образ растаял в воздухе. Наконец она решила спуститься обратно: даже если в день рождения жрецы позволили ей своевольничать, обучение никто не отменял.

Калифа обернулась и обратила взгляд прочь от долины — на скалистые горные пики на юге, утопающие в тяжёлых снежных тучах. И тут же замерла. Она заметила, как снизу вверх, словно бьющая в обратном направлении молния, в небо устремился электрический разряд. За ним последовало ещё несколько, и все — из разных мест.

На склонах гор Калифа разглядела грозовых гигантов — четырёхметровые человекоподобные изваяния, будто бы составленные из грубых каменных брусков. Эти существа были порождены избытками эфира электрического аспекта; они — настоящая ожившая твердь горных пород, лишённая разума и чувств. Грозовые гиганты, словно верные бесстрашные псы, подчинялись лишь воле сил природы. Однако сейчас…

«Они напуганы, — поняла Калифа. — Но чем? Что так подействовало на них?»

Именно в этот момент её чуткий слух уловил звуки выстрелов — практически слившиеся воедино щелчки. За ними прозвучал громкий хлопок.

«Что?! — испугалась Калифа. — Уже здесь, рядом с долиной?!»

Она знала: идёт война. Анхальтская Империя вторглась в южный Визам, но без особых проблем захватила только плодородные предгорья и шахтёрские городки на высоте трёх с половиной километров. Несмотря на техническое превосходство, далее наступление имперских войск замедлилось. Но они всё равно продолжали в тяжёлых кровопролитных боях выдавливать визамцев, а те, сопротивляясь, отступали дальше и дальше на север, выше и выше в горы.

Но никто из жрецов и подумать не мог, что солдаты Визама и Империи подберутся настолько близко к Скрытой долине.

Калифа боязливо потопталась у обрыва, затем вновь превратилась в рысь. Она начала спускаться по отвесному склону. Сорвалась. Обернувшись в полёте кристалликами эфира и без вреда осыпавшись на тропу, вновь обрела физическую форму и побежала на звуки выстрелов.

Остановилась Калифа минут через десять и, припав на живот, прокралась к обточенным ветрами валунам у края очередной звериной тропы.

В расщелине шёл бой. Склоны, укрытые снегом, из-под которого проглядывал чёрный камень, отражали вспышки выстрелов.

Калифа замерла, вновь думая о том, чтобы сбежать: как бы её ни тренировали, со страхом не так-то просто совладать, особенно если это страх за свою жизнь. Но, попытавшись не замечать частый стук сердца, она всё же высунулась из укрытия.

Прямо на виду у Калифы один визамец расстрелял из автомата пару других. По крайней мере, светло-серая зимняя куртка с нашивками и глубоким капюшоном с мехом — точно такая же, как у убитых, — говорила о том, что он солдат Визама. Хотя этот боец показался Калифе слишком долговязым для визамца.

А ещё…

Те солдаты, которых он расстрелял, почему-то были без оружия. Перед их гибелью Калифа успела заметить, что они двигались слишком неестественно: резко и дёргано взмахивали руками, словно пытались кого-то схватить, а озираясь, наклонялись всем телом, будто старались не увидеть, а расслышать жертву.

Они вели себя как те, кто подчиняется лишь звериным инстинктам.

Высокий солдат — единственный, который казался человеком, — метнул гранату. Раздался взрыв — и ещё пара точно таких же странных бойцов, спускавшаяся из пещеры в противоположном склоне горной гряды, свалилась замертво. Сам солдат, выдернув из автомата барабан, похоже, убедился, что патронов не осталось, и поспешил скрыться.

Никого более не увидев, Калифа осторожно спустилась к месту боя. Она принюхалась к витающему в воздухе запаху жжёного пороха, затем подошла к ближайшему мертвецу. Глаза того были полностью белыми, зубы заострены, пальцы на руках оканчивались когтями, а на мертвенно-бледной коже виднелись вздувшиеся почерневшие сосуды.

«Это уже не человек! Его тело искажено скверной!» — поняла Калифа.

Пытаясь прийти в чувства, она встряхнулась.

Калифа обследовала место боя. Все погибшие оказались совершенно такими же, как и тот, кого она осмотрела первым. Тогда её взгляд упал на следы уцелевшего солдата.

«Неужели скверна не коснулась его?..» — подумала Калифа.

Пройдя по оставленным следам, она обнаружила пещеру, в которой скрылся солдат. Опасаясь того, что столкнётся с военными ловушками, о которых была наслышана, Калифа осторожно вошла внутрь. Однако ни с чем подобным встретиться не пришлось. И лишь затем, опасливо осмотрев свисающие со свода ледяные пики, Калифа поняла, почему ей не попались так называемые «растяжки» и «мины»:

«Он же не хочет похоронить себя заживо!»

За очередным поворотом стали заметны отблески света на покрытых льдом стенах.

Сменив облик на человеческий, Калифа изменила робу так, чтобы подол скрывал хвост, и накинула на голову капюшон, пряча рысьи уши. Однако, ускорив шаг, едва не угодила в то, что действительно могло быть ловушкой.

Калифа застыла, почти задев ногой натянутый поперёк прохода шнурок. Осторожно отступив, она наклонилась и принялась рассматривать устройство, которое явно было творением рук человека.

С одной стороны шнурок был привязан к ножу, почти по рукоять вонзённому в толстенную корку льда на стене, а с другой — к кольцу цилиндрического предмета.

Калифа осторожно прикоснулась к холодному цилиндру, затем попробовала покачать, но тщетно. Кто бы ни установил предмет, он сделал это явно не только что: может, несколько часов назад. Во всяком случае, к стене цилиндр уже примёрз. Но ещё до того, как Калифа прикоснулась к нему, она почувствовала, что внутри находится эфирная пыль электрического аспекта. Этой «начинки» было совсем мало, но даже такого количества должно хватить, чтобы парализовать нескольких человек.

Аккуратно переступив ловушку, Калифа приблизилась к повороту. Не отрывая взгляда от отблесков света, прислушиваясь к любому слышимому шороху, она обогнула угол… Но увидела лишь световую шашку, которая освещала пещеру, расширившуюся до размеров маленькой комнаты. Других выходов отсюда не было.

— Что?.. — невольно выдохнула Калифа.

В следующее мгновение кто-то схватил её из-за спины и прижал к телу. К виску прикоснулась холодная сталь.

— Кто ты?! — прохрипел незнакомый мужской голос.

Калифа не решилась сопротивляться или перемещаться. Она испугалась, что курок приставленного оружия тут же спустят.

— Кто?! — настойчиво повторил мужчина.

Он сдёрнул с головы Калифы капюшон, и она всё-таки извернулась, пытаясь уголками глаз увидеть пленителя.

Это действительно оказался тот самый солдат. Несмотря на длинную куртку с мехом — точно такую же, как у визамских военных, — мужчина выглядел именно как имперец, даже как коренной анхальтец. Волосы очень светлые, а глаза — насыщенно-голубые. Двухнедельная бородка покрывала его лицо с тонким шрамом. Под курткой виднелся чёрный боевой костюм из облегающей тело плотной ткани, будто бы составленной из мелких чешуек.

Такой носили только солдаты Анхальтской Империи.

Даже несмотря на небритость, вблизи незнакомец показался Калифе не сильно старше неё: может, лет восемнадцати.

— Ты!.. — поражённо выдохнул солдат и, выпустив её, опустил револьвер.

Калифа тут же стрелой отскочила на несколько шагов и замерла, не смея отворачиваться от незнакомца.

— Неужели Хранитель? — прошептал он. — Хранитель душ драконов?! Не верю!..

Солдат горько рассмеялся и прислонился к стене пещеры. Затем его кривая ухмылка сменилась гримасой боли, и он со стоном медленно осел на землю.

— Кто ты? — тихо спросила Калифа.

— А разве не ясно, «госпожа» Хранитель? — съязвил солдат. — Знаешь, сейчас я бы не отказался от тепла… Хотя бы женского, а тем более — такой симпатяги, даже если малолетки.

Калифа испуганно отпрянула.

— Да не трону я тебя! Если сумел напугать — значит, ещё не похоже, что вот-вот сдохну. — Солдат вновь выдавил улыбку, а затем принялся растирать грудь, словно пытаясь согреться. — Не буду спрашивать, как тебя зовут. Хотя всё равно твои тайны умрут вместе со мной. Не верю, что выберусь из проклятых гор живым. Да ещё с… с этой дэймоновой[1] хренью вокруг.

Что-то казалось Калифе странным в этом солдате, что-то, помимо его будто бы наигранных эмоций, за исключением удивления от встречи с Хранителем. Она обратила на него взор, способный видеть людские души, и едва вновь не отпрянула, но уже совсем не из-за страха.

«Его душа!.. Она настолько плотная!» — поразилась она.

Внезапно с шипением и треском сработала ловушка за поворотом. Россыпь ослепительно-ярких молний, вырвавшихся из цилиндра в обледенелой стене, резанула по глазам Калифы. Она тут же ощутила толчок, затем — удар от падения на землю.

Гулко загрохотали выстрелы. Прозвучал утробный рёв ворвавшегося в пещеру зверя, на которого ловушка явно не была рассчитана.

Калифа оказалась не готова. Она ещё ни разу не бывала так близко к месту боя и даже не могла представить, насколько устрашающе оружие современной войны.

Зажав уши от оглушительных хлопков, Калифа уставилась на ворвавшегося в пещеру крупного зверя. Это был искажённый скверной визамский тигр. Он повалил солдата на спину, вцепился зубами в плечо — и тот вскрикнул.

Бросив разряженный револьвер, солдат выхватил из ножен керамбит — нож с изогнутым подобно когтю клинком — и рассёк шею тигра. Затем, нанося удар за ударом, начал колоть монстра меж рёбер, надеясь попасть в сердце.

Резня прекратилась лишь тогда, когда тигр замер.

Калифа медленно поднялась, не отрывая взгляда от монстра. В его облике не осталось практически ничего от визамского тигра — величественного охотника, которого считали хозяином этих гор.

С трудом высвободив плечо из челюстей монстра, солдат спихнул его тушу и, зажимая рану, попытался встать. Но тут же упал. В прорехах его разодранной одежды виднелись набухшие пульсирующие вены.

Солдат взглянул на Калифу, словно хотел убедиться, что она невредима, судорожно вдохнул, собираясь что-то сказать… Но затем его губы сжались, а веки сомкнулись.

Калифа на дрожащих ногах подошла к впавшему в беспамятство солдату. Целый ворох вопросов уступил место лишь одному, на который теперь не найти ответа:

— Почему?..

Калифа проверила пульс солдата, прислушалась к тяжелеющему с каждой секундой дыханию. Сняв робу, накрыла его, затем создала прямо на себе такую же и вышла из пещеры.

Где-то совсем рядом находилось то, с чем Калифа была обязана бороться. Она чувствовала взгляд чудовищного гигантского Титана, пока ещё сокрытого от глаз, а приглядевшись, заметила вдалеке силуэт того, кто его сопровождал.

— Апостол! — прошипела Калифа. — У меня всё меньше времени!

Она поспешила вернуться в пещеру.

«Такая плотная душа… — вновь подумала Калифа, не отрывая взгляда от раненого солдата. — По его венам уже распространяется скверна. Если ничего не сделать, он сгинет».

Калифа глубоко вздохнула и призвала образ Ишизара. Вновь и вновь задаваясь вопросом, что именно не давало бросить солдата на произвол судьбы, она прошептала дракону:

— Кажется, вы совместимы…

Ишизар повиновался хозяйке. Его образ исчез и предстал на ладони Калифы продолговатым камнем эфира со светящейся в глубине руной.

«Само по себе это не излечит от ран, но должно остановить распространение скверны, — подумала Калифа. — Может быть, этот солдат… всё же выберется из гор».

В этот момент Хранитель, не осознавая того, приняла решение, которое перечеркнёт уготованную для неё судьбу. Одно-единственное решение, которое семью годами позже повлияет на жизни всех на планете Терра.

Оно позволит наконец-то закончить то, что началось тысячелетия назад в другом, более совершенном мире… От которого остались лишь руины.