Мир на грани

Глава 10. Сквозь тьму

На базу военно-воздушных сил Аримана вторглись урилийцы, переодетые в форму ариманских солдат и военных полицейских. Через ворота их осознанно пропустили, а всех несогласных, попытавшихся задавать вопросы, закололи штык-ножами.

Вслед за солдатами из грузовиков спрыгнули урилийские лётчики — одни из лучших, способных не только управиться с самолётами в воздухе, но и сладить с их капризами на земле. Лётчики должны были проверить состояние ариманских бипланов, остававшихся на полуострове ещё с тех дней, когда он входил в состав Республики. Или до «напрасного бунта», как это называли сами урилийцы.

Другое отделение в это время занимало РЛС и отключало радар кругового обзора. Урилийцы опасались, что он с лёгкостью обнаружит звенья республиканских истребителей-штурмовиков — намного более современных самолётов, монопланов, с куда более мощными поршневыми двигателями… Самолётов, построенных из стали, в отличие от реечных, обтянутых прорезиненной тканью бипланов.

Урилийцы называли бипланы чуть ли не бумажными. Но именно эти аппараты должны были закрыть небо над полуостровом до прибытия штурмовиков.

Пока солдаты сражались с теми охранниками базы, которые не стали сдаваться, лётчики готовили самолёты к вылету.

Вскрыв очередной ангар, командир звена обнаружил экспериментальный истребитель-штурмовик, наполовину накрытый брезентом. Это оказался один из прототипов самолётов, которые нынче стоят на вооружении в Республике. Обшитый сталью планер, закруглённое на концах крыло, полностью закрытая остеклённая кабина, трёхлопастный пропеллер… Штурмовик не имел ничего общего с устаревшими бипланами.

Вскоре он выкатился на грунтовую взлётно-посадочную полосу.

Командир звена, взявший управление штурмовиком на себя, вновь проверил состояние мотора. Двигатель экспериментальной машины был менее надёжным, но более высокооборотным, позволяющим развивать куда большую скорость в сравнении с серийными образцами.

Когда шасси штурмовика оторвались от земли, его лётчик испытал столь знакомое и желанное, манящее чувство — ощущение полёта, ощущение свободы.

Следом в воздух поднялись бипланы.

Часть самолётов должна направиться на подавление нового анхальтского корабля, пока в бой не вступит флот, плывущий из республиканских вод. Другая часть полетит в Монъепьер, где окажет поддержку урилийцам и поможет выбить имперцев из города.

Автомобиль беглецов пробирался по ночному Монъепьеру. Клод старался держаться подальше от городского центра, из-за чего путь до вокзала мог занять больше времени.

— Центр уже за урилийцами, — пояснил Клод, поймав вопросительный взгляд Натана. — Они блокируют дороги. Тех, кто высовывается, силой загоняют обратно.

«Для «их же безопасности»? — хмыкнув, предположил Натан. — Уверяют, что всё образуется и нужно чуть-чуть подождать? Но самое главное — не слушать объявлений со стороны вокзала?»

Как ни странно, беглецов ещё ни разу не пробовали остановить. Но и Клод держался подальше от любых скоплений военной полиции, настоящей или нет. Похоже, расчёт на знакомые урилийцам номера машины всё-таки сработал.

«Или им просто не до проверки каждого автомобиля, пока идут бои с имперцами», — подумал Натан.

Клод постоянно смотрел в зеркала, пытаясь заметить погоню. Но также он украдкой поглядывал на отражения то раненого Натана, то той, которую совсем недавно все называли Кариной. Казалось, Клод опасался анхальтку, увидев, кем та является на самом деле.

Когда автомобиль был уже совсем недалеко от вокзала, Клод снизил скорость и стал внимательнее смотреть по сторонам.

— Странно… — пробормотал он.

— Что? — прошептал Бернард, занимающий место рядом с водителем.

Он напряжённо сжимал лежащий на коленях пистолет-пулемёт. Затем попытался выключить фонари автомобиля, но тут же получил по рукам.

— Не трожь! — рыкнул Клод.

— Но мы подъезжаем к вокзалу!

— Вот пусть имперцы видят, что мы не подкрадываемся, а едем открыто. А то долбанут чем-нибудь увесистым на звук мотора… Думаешь, мало покажется?

Алисия вздрогнула, наверняка представив, что может остаться от автомобиля после попадания снаряда. Калифа, в отличие от неё, никак не отреагировала на слова Клода и лишь продолжала настороженно смотреть по сторонам.

— Так что странного? — уточнил Бернард.

— Стрельба стихла. Совсем недавно здесь очень прилично грохотало, поверь.

— И‑и что?..

— А то, что урилийцы наверняка что-то готовят.

Автомобиль свернул на улицу, ведущую к вокзалу Монъепьера, и тогда Клод сбросил скорость почти полностью.

Взору беглецов предстали последствия побоища. Часть домов была сильно повреждена: стёкла выбиты, в стенах пробоины, внутри что-то тлело и дымилось. Вдоль улицы между скошенных из пулемёта молоденьких деревьев стояли изрешечённые автомобили, причём некоторые принадлежали военной полиции.

Алисия, зажав рукой рот, начала глубоко, шумно дышать; Бернард схватился за голову и прошептал:

— Чёрт бы меня побрал!..

— Руки на автомате! — скомандовал Клод. — Смотри, Бернард. Смотри и не смей отворачиваться. Вот она — настоящая война.

— Невероятно!.. За такое короткое время — и вот так?! Сколько прошло с нападения на особняк герольда?

— Много ли надо, если обе стороны готовы применять вооружение? — ответил Клод. — И я не о пистолетиках говорю.

Беглецы ещё немного приблизились к площади перед вокзалом, после чего Клод остановил автомобиль. Их вниманием завладел горящий армейский внедорожник: тот стоял под низкой раскидистой кроной дерева. Установленный на крыше внедорожника пулемёт был направлен на груду тел обычных жителей — тех, которые, видимо, пытались добраться до вокзала.

Здесь урилийцы расстреливали любого, кто пытался сбежать в Империю. Они успели собрать свою чёрную жатву перед тем, как внедорожник сожгли из гранатомётов.

— Суки! — процедил Натан. Его голос звенел злостью.

— Ты-то что свирепеешь, Майер? — тихо спросил Клод, хотя было видно, что разделял это чувство.

Автомобиль беглецов двинулся дальше по улице.

Спустя несколько секунд Калифа замерла и напряжённо прислушалась.

— Что-то приближается! — прошептала она.

Клод бросил короткий взгляд на Калифу и, немного опустив стекло, также вслушался.

— Держитесь-ка… — произнёс он, смотря в направлении шума, и крепче сжал руль и рычаг коробки передач.

Совсем скоро в просвете между домами промелькнули два гусеничных броневика. Их траки со звоном шелестели по асфальту, шумя не меньше дизельных моторов. Двигались броневики к вокзалу, по соседней улице.

Клод резко вжал педаль газа в пол и прорычал:

— Они захватили и войсковую часть под городом?! Техника-то оттуда, наша!

Машина беглецов устремилась прочь с этой улицы — подальше от броневиков. Проехав несколько домов, Клод вновь свернул и направил автомобиль к колейной ухабистой дороге через рощу чуть в стороне от вокзала. Так беглецы могли попытаться добраться до дальнего спуска с перрона, не выезжая на площадь. А поскольку этой дорогой практически никто не пользовался, о ней вряд ли знали урилийцы.

Где-то позади хлёстко затрещали пулемёты. Это наверняка броневики начали стрелять по зданию вокзала. Затем вновь загромыхало из залива, и ночную тьму где-то за Монъепьером, в направлении гор, прорезали вспышки взрывов.

«Снова артиллерия крейсера?!» — подумал Натан.

Алисия взвизгнула, Калифа застыла, стальной хваткой сжимая колени. Бернард внезапно выдал столько ругани, сколько от него не ожидал никто.

— Замолкни! — тут же рявкнул Клод.

«Они пытаются обрушить железнодорожный мост над рекой: он всё же куда более лёгкая цель, чем вход в тоннель под горами! — понял Натан, заметив, что вспышки от взрывов появляются в одном и том же месте. — Что же тогда не ударили по вокзалу, как по резиденции герольда?.. Неудобная позиция для стрельбы? Или всё же хотят снизить жертвы в городе, несмотря на всё, что мы увидели?.. Урилийцы надеялись взять вокзал наземным штурмом?»

— Надеюсь, у моста корректировщика огня у них нет, — едва слышно процедил Клод, подумав явно о том же.

Затем раскатистый грохот раздался откуда-то позади. Натан извернулся и разглядел новые вспышки взрывов, но уже у побережья.

«Кто-то ударил по крейсеру? — лишь подумал он. — Или это сдетонировал боезапас?»

Но что бы сейчас ни произошло, обстрел с боевого корабля прекратился.

Как только они выехали на дорогу через рощу, Клод погасил фонари. Тяжело переваливаясь через ухабы, автомобиль начал постоянно чиркать днищем о землю. После очередного удара что-то заскрежетало, мотор пронзительно взвизгнул и заглох.

Ругнувшись, Клод вывернул руль и затормозил.

— Что, приехали? — покосившись на водителя, робко спросил Бернард.

— Пошути мне тут! — рыкнул Клод. — На выход, все! Ленты только эти дурацкие снимаем!

Выбравшись из автомобиля, беглецы осмотрелись. Сквозь ветви деревьев они едва смогли разглядеть фонари на платформе. Похоже, имперцы практически полностью погасили освещение.

Натан поморщился от боли и рефлекторно прикоснулся к плечу, затем продел руку в косынку, которая вновь была у него на шее.

— Стволы оставляем, — произнёс Клод. — Не хватало ещё вооружёнными попасться имперцам. Майер, где твой волкар?

— Дома, в тайнике, — ответил Натан. — Не таскаться же с ним в Империю?

Он тут же поймал подозрительные взгляды друзей-ариманцев, ведь, по сути, только что признался, что ещё и пистолет хранит. Лишь Калифа никак не отреагировала на его слова.

Клод коротко кивнул. Упёршись ногой в автомобиль, снял спрятанную под штаниной кобуру с маленьким револьвером.

— Возьми. Тебя вряд ли будут дотошно обыскивать, — сказал Клод. — Ты же для них свой.

— Не я один, — заметил Натан. — Лучше дай его Кари… Калифе.

Никто не смог поспорить с тем, что девушку-имперку, тем более коренную анхальтку, тщательно обыскивать не будут. Хотя при этом возникали большие сомнения, что ей вообще нужно оружие.

Калифа молча забрала кобуру и, закрепив на ноге, убедилась, что та скрыта подолом юбки.

— Так, а теперь вперёд! — скомандовал Клод, и они побежали, продираясь через колючие кусты.

Вскоре в ночном небе зажёгся сигнальный патрон. Девушки и Бернард тут же остановились, и Клод едва не рявкнул на них за это.

— Кто-то рядом, — прошептала Калифа, в отличие от пары друзей смотря не на падающий красный огонёк, а по сторонам, уголками глаз. — Я слышу их.

«Значит, слух у неё действительно острее, чем у людей? Даже сейчас, когда она выглядит человеком полностью?» — отметил Натан.

Беглецы продолжили путь, но метров через десять им вновь пришлось остановиться. Из-за кустов показались три имперских солдата с автоматами в руках. При этом где-то в стороне наверняка притаилась ещё пара бойцов.

Все солдаты были облачены в чёрную боевую форму с пластичными ламинарными жилетами и щитками на руках и ногах. Лица бойцов полностью скрывали шлемы, боковые грани которых сходились спереди клином.

— Стоять! — крикнул старший по званию солдат. — Назовитесь!

— Не стреляйте! Мы местные! — отозвался Клод.

Жмурясь на свет фонаря, Натан медленно поднял руки; рядом его примеру последовала Калифа. Именно на них двоих дольше всего задержался луч света, после чего погас так же внезапно, как и появился.

— Обыскать, — приказал солдатам старший.

В тот момент, когда досмотр закончили, а у Натана нашли лишь армейский керамбит, в ночной воздух вновь взлетел сигнальный патрон. Двое младших солдат тут же переглянулись и исчезли в зарослях. Из других кустов появилась ещё пара бойцов — с пулемётами с горизонтально расположенными дисковыми магазинами.

«Оливье был прав, — невольно отметил Натан. — Будь мы вооружены и с лентами на руках, уже лежали бы под кустами».

— За мной! — приказал старший солдат. — Быстро!

Через пару минут группа добралась до перрона и взбежала по ступеням.

Экспресс стоял на путях. Всё его освещение было выключено — как внешнее, так и внутреннее. На локомотиве и на последнем вагоне имперцы соорудили защищённые пулемётные точки. Не было света и на всей платформе — несколько остававшихся огней только-только выключили. Теперь вспышки и вырывающееся пламя от попаданий по двухэтажному зданию вокзала казались даже слишком яркими.

Урилийцы усилили натиск, используя захваченную ариманскую технику.

— За мной! — вновь прозвучал голос старшего по званию солдата.

Группа побежала к последнему вагону. На платформе под ноги попадались разрушенные големы-ищейки, тела погибших солдат и обыкновенных жителей.

Эвакуацию желающих покинуть Ариман пришлось спешно сворачивать, времени на ожидание больше не было.

Не включая освещения, поезд медленно тронулся с места.

Заметив в небе ещё один сигнальный патрон, старший из отряда солдат подбежал к двери ближнего вагона и с силой постучал. Когда её открыли, внутрь буквально втолкнули Алисию и Калифу, за ними — остальных беглецов. Сами солдаты, попрятавшись за укрытиями или опустившись на землю, тут же открыли огонь в направлении здания вокзала.

Дверь в вагон тут же захлопнули.

— Твою мать! — со злостью выдохнул Клод и, как и Натан, прильнул к окну в двери.

У них на виду двоих из сопровождавших беглецов солдат сразило на месте. Другие имперцы продолжили отстреливаться от прорвавшихся урилийцев и, возможно, всё же сумели попасть в какой-то вагон.

Поезд стремительно набирал скорость. Он шёл на основной, эфирной силовой установке, причём так тихо, что даже сквозь стальные стены можно было расслышать шум двигателей самолётов.

Натан перешёл из тамбура в коридор вагона. Открыв ближайшее окно, высунулся. В этот момент из ночной тьмы вынырнули бипланы и начали сбрасывать на вокзал бомбы.

За жужжанием двигателей сильно устаревших самолётов раздавался совсем другой звук — куда более мощный и утробный, похожий на рокот. Такой мог принадлежать только истребителю-штурмовику.

«У Аримана разве есть такие самолёты?! — удивился Натан. — Из Урилии штурмовики ещё не могли долететь!»

После череды взрывов он заметил выбежавших из вокзала имперских солдат. Среди них оказался и инквизитор.

В числе солдат, удерживающих вокзал, был боевой искусник Анхальтской Империи, облачённый в чёрное одеяние, которое лишь отдалённо напоминало парадную мантию Инквизиции. На его голову был накинут глубокий капюшон, грудь защищена тугим кожаным жилетом, на плечах — форменные пластины наплечников, а с пояса свисали широкие лоскуты ткани, достающие до колен. Камни эфира едва заметно светились на наручах с витиеватым узором.

— Броневики! — услышал инквизитор возглас и метнул взгляд на триария, командующего отрядом солдат.

Из соседнего окна высунулся боец с гранатомётом на плече. Выстрел!.. Снаружи полыхнуло, на мгновение озарив укрывающихся внутри. Затем ещё несколько солдат высунулись и расстреляли выживших из экипажа горящей боевой машины.

— Пехота! — крикнул кто-то. — Приближаются! Второй броневик откатился!

По стенам здания тут же ударили пулемётные очереди. Стреляли на подавление, не жалея патронов, целя по окнам, из которых был уничтожен первый броневик.

Несколько солдат рядом с инквизитором свалилось замертво; ещё пара, прыгнув и проскользив по полу, подобрала и выбросила из окон закинутые гранаты.

Инквизитор тут же начал плести дополнительные руны заклятий, вливая в них весь эфир камней. Он не жалел ничего, решив оставить совсем немного на одну простейшую атаку — на ту, для которой даже не потребуется сложной руны. Каждое из подготовленных заклятий инквизитор «подвешивал» эфирными нитями на наручи.

В ночной воздух взметнулся третий сигнальный патрон.

Инквизитор на мгновение замер, затем выглянул. В одном из домов на улице, начинающейся от площади у вокзала, засели имперские солдаты. Если они пустили три сигнальных патрона, это означало только одно: необходимо отступать. Сами солдаты при этом остались на позиции. Они начали применять всё доступное вооружение, уже не беспокоясь о скрытности.

Этот отряд вступил в открытый бой, пытаясь выиграть время для окончания эвакуации основных сил, уже без возможности спастись самим.

Инквизитор сорвал одну из эфирных нитей и, высунувшись, вскинул руку. Всю площадь перед вокзалом тут же объяло пламя. Оно пожирало всё: и деревья с кустарниками, и оставленные машины, и солдат противника. Оплавляло и металл военной техники.

Это был настоящий огненный шторм.

Когда пламя исчезло, оставив лишь догорающие тела на земле, имперские солдаты снова осторожно показались в окнах. На подоконниках тут же вновь оказались пулемёты.

— Небо! — раздался чей-то крик.

Инквизитор так и не понял, какую именно ругань только что услышал от триария. Имперцы бросились прочь от окон за мгновения до того, как по стене вокзала начали долбить с бипланов. Вместе с ними открыл огонь оставшийся броневик, вновь выкатившись на площадь. Затем с неба посыпались бомбы…

Имперцев завалило кирпичной крошкой, битым стеклом, щепками деревянных опор и кусочками черепицы. Часть крыши обвалилась.

— Отступаем! — прокричал триарий.

Выжившие имперцы сбежали по лестнице в холл, затем выскочили на перрон.

Поезд уже отбывал. С минуты на минуту объявится подкрепление противника. На платформе явно добавилось тел урилийских солдат, которые смогли обойти вокзал.

Инквизитор одним из последних выбежал из здания. Он постоянно озирался, понимая, что вот-вот появится последний броневик. Прекрасно осознавал и то, что самолёты легко разнесут уходящий поезд, даже если в темноте тот будет сложно разглядеть.

В воцарившемся хаосе реагируя на один лишь звук, инквизитор сорвал ещё одну эфирную нить и вскинул руку. Его заклятье попало точно в цель — во взобравшийся по лестнице гусеничный броневик. Под стальными листами громыхнуло, изнутри вырвалось пламя.

Срывая последнюю эфирную нить — уже электрического аспекта — инквизитор воздел руку. Ночное небо тут же прорезали всполохи зарниц. Затем самолёты, попавшие в область заклятья как в паутину, поразили молнии. Ткань, обтягивающая фанерный каркас, тут же вспыхивала, и бипланы начинали падать. Это происходило с любой лётной машиной, угодившей в заклятье.

С любой, кроме одной…

Металлический штурмовик-моноплан резко и проворно ушёл в сторону.

Инквизитор стиснул зубы и побежал за остальными.

Штурмовик развернулся ещё до того, как имперцы добрались до отбывающего поезда. Их накрыл свинец из установленных на крыле пулемётов.

Вычертив незамысловатую руну, инквизитор резко поднял руку — но заклятье прошло мимо штурмовика. А затем тот, уходя в вираже, сбросил бомбу.

Инквизитора не спасла даже эфирная защита: он свалился замертво рядом с остальными имперскими бойцами.

— Это был инквизитор?.. — выдохнула Алисия, высунувшаяся в то же самое окно поезда, что и Натан.

— Да. Был. — Его озлобленный взгляд вонзился в силуэт штурмовика в небе. — Прочь от окон.

— Что?

— Прочь от окон! — гаркнул Натан и, схватив Алисию за талию, втолкнул её в ближайшее купе.

Хлёстко затрещали авиационные пулемёты. По ушам резанул звон пробиваемой стальной обшивки, затем — визг пролетающего над поездом самолёта. Раздались перепуганные крики людей… Загрохотали станковые скорострельные орудия, установленные на крышах локомотива и последнего вагона.

«Штурмовик преследует нас! — понял Натан и, поручив Алисию вбежавшим в купе Бернарду и Калифе, выскочил в коридор. — Вот вам и игры в прятки в темноте!.. Хороший лётчик увидит всё, что ему нужно».

Натан вновь высунулся в окно.

«У штурмовика предельная скорость раза в два больше, чем у экспресса, — подумал он. — Сколько вагонов он успеет превратить в сито?! Причём самолёт-то с чисто поршневым двигателем, без всяких эфирных заморочек!»

Поезд увеличивал скорость, его начало сильно покачивать. Раздался металлический скрежет, стали видны высекаемые колёсами искры: состав проходил небольшой изгиб путей.

Вновь загрохотал пулемёт штурмовика — и поезд тряхнуло.

Натан осознал, что уже не слышит орудия из конца состава. Вместо этого оттуда донеслись вопли пассажиров.

Взгляд Натана скользнул на друзей, столпившихся в купе вместе с другими беженцами. Дольше всего он смотрел на Калифу, казавшуюся в сравнении с остальными не настолько напуганной… Но даже она, прикрыв руками уши, обеспокоенно задирала голову.

Над поездом вновь пролетел штурмовик. Уходя из-под огня, он заложил новый вираж.

«Да он же дэймонов ас!» — промелькнула мысль Натана, а сам он начал тяжело и шумно дышать…

Снова плеснули очереди. До ушей донеслись вопли уже откуда-то из головы состава. Второе орудие замолчало.

Перед глазами Натана вспышками промелькнули образы солдат и обычных жителей, навеки замерших в орошённых багряным глубоких снегах Визама… И вспомнились крики агонии тех, кому ещё предстояло умереть.

— Бернард. Отвечаешь за них головой, — даже слишком ровно, отстранённо произнёс Натан и бросился в сторону локомотива.

— Что это с ним?.. — ошалело выдохнул Бернард.

Несмотря на полное отсутствие эмоций в голосе, в глазах Натана плескалась ярость.

В дверях купе появился Клод и прорычал:

— Куда это он?

— Я… Я не… — неуверенно заговорил Бернард.

Они встретились взглядами. Ругнувшись, Клод захлопнул дверь купе.

В этот момент из противоположного тамбура в коридор вбежала запыхавшаяся ариманка и крикнула:

— Сэр!

Клод обернулся. На его лице промелькнула облегчённая улыбка.

— Фелиция, присмотри за ними! — крикнул он, указав на купе с друзьями, и бросился за Натаном.

Натан буквально ввалился в следующий вагон. Врезался в кого-то, но пропустил возмущения мимо ушей. Оттолкнул и поспешил дальше. Натан не заметил, что даже в наводнённом беженцами коридоре перед ним начали испуганно расступаться.

У выхода из следующего вагона путь преградил истеричный ариманец. Натан без раздумий ударил его кулаком под рёбра и отпихнул.

Сейчас беженцы казались лишь помехой.

Когда Натан продрался через следующий вагон, поезд вновь качнуло от попадания. Над крышами с визгом рассекаемого воздуха пронёсся штурмовик.

«Почему он не сбрасывает бомбы? Не верю, что избавился от всего ещё в Монъепьере! — подумал Натан и воздел взгляд к потолку. — Или он… решил приберечь бомбы для моста впереди?»

Натан вошёл в коридор последнего вагона. Здесь было заметно светлее, но вовсе не из-за того, что кто-то включил фонарь. Часть стены оказалась попросту раскурочена, и внутрь проникал свет лун. На полу лежали тела солдат и обслуживающего персонала.

В этом вагоне беженцев не оказалось.

Стиснув зубы, Натан ринулся вперёд. Он не понимал, зачем вообще сунулся сюда, но упрямо, поддавшись старым инстинктам, выискивал взглядом хоть кого-то уцелевшего.

Когда Натан подходил к дальней двери, ему в ногу вцепился военный, наполовину лежащий в купе. Тот оказался практически напротив раскуроченной стены вагона. Это был анхальтский офицер.

— Сигнал!.. — прохрипел он. — Три патрона!.. Сигнал!

У выхода в тамбур Натан заметил тело солдата, рядом с которым валялись сигнальные патроны. Едва дёрнувшись в ту сторону, Натан чуть не упал: рука офицера всё ещё сжимала его голень. Рывком освободив ногу, по инерции наткнулся на стену. Расслышав приближение штурмовика, рухнул на пол и накрыл голову руками.

Где-то совсем рядом полоснуло свинцом, в ушах зазвенело.

Раскрыв глаза, Натан заметил вбежавшего в вагон знакомого смуглого ариманца.

— Майер! — проорал Клод. — Майер, чтоб тебя!

Натан резко выдохнул и встряхнул головой. Подобрав однозарядные пусковые с сигнальными патронами, хватаясь за покорёженные стены, он поднялся.

Когда подбежал Клод, Натан уже выбил оконное стекло, уцелевшее лишь каким-то чудом, но заклинившее в раме. Он высунул руку и запустил первый сигнальный патрон. В ночном небе вспыхнул красный огонёк и начал медленно падать.

«Вот-вот будет мост, — отметил Натан и поискал взглядом штурмовик. — Идёт не наперерез, а вдоль… Намерен стрелять по всему поезду».

Выбросив отстреленную пусковую, Натан основанием второй ударил по стене и вытянул руку. В небо взметнулась ещё одна алая свеча. Однако третий патрон Натан запустить не успел: Клод отдёрнул его от окна и бросил на пол, затем повалился и сам.

Потолок и стену рядом с ними прошило свинцом. Похоже, лётчик штурмовика решил сперва расстрелять тех, кто подавал сигналы, а не бить по всему поезду. Пытаться достать машинистов огнём он не стал, видимо, наслышавшись об усиленных стенах даже гражданских имперских локомотивов.

Натан с силой сжал раненное ещё в парке плечо, после чего заметил, что бинты стремительно пропитываются кровью.

Клод подобрал сигнальный патрон и, смотря в окна, крикнул:

— Кому сигналим?!

— Без понятия…

— Стебёшься?! — Клод уставился на Натана, но тот лишь покачал головой.

— Не знаю. Может, имперцы оставили что-то охранять мост. Или вход в тоннель.

Штурмовик разворачивался для новой атаки, которая для Натана и Клода могла стать последней.

Поезд ещё больше увеличивал скорость, его начало раскачивать ещё сильнее. Затем вагон толкнуло потоками воздуха, отразившегося от сетчатых конструкций моста по обе стороны от путей.

Клод запустил сигнал. Одновременно с этим в ночном воздухе загрохотали скорострельные пушки.

— Танк! — понял Натан, узнав звуки выстрелов. — У моста действительно шагающий танк!

Очередью спаренных скорострельных пушек штурмовику отсекло часть крыла. Самолёт попытался развернуться для планирования, но тут же начал закручиваться в спирали. Его лётчик в отчаянной злости направил падающую машину на поезд…

Раздалось ещё несколько коротких очередей, каждая из которых слилась в единый громкий гул, — и загоревшийся штурмовик развалился в воздухе.

Перед тем как Натан и поддерживающий его Клод пошли обратно, они проверили состояние солдат. Мертвы оказались все, даже тот офицер, который сказал о сигналах. Об их гибели пришлось сообщить спешащему в головной вагон отряду имперцев. Но на вопросы о том, кто запускал сигнальные патроны, Натан соврал, что не знает.

К тому моменту, когда он вместе с Клодом вернулся к купе с друзьями, поезд снизил скорость и, включив тусклое резервное освещение, въезжал в тоннель. Но перед этим они оба успели заметить ещё один шагающий танк, который имперские войска на время визита политиков оставили рядом с железнодорожными путями, прямо у подножия гор.

Бернард и Алисия, увидев свежие ссадины, порезы и ушибы вернувшихся, тут же принялись расспрашивать, куда те сломя голову понеслись.

Среди остальных Натан заметил и ариманку из секретной службы, которую знал под псевдонимом Алексия.

— Фелиция, помоги Майеру, — сказал ей Клод. — Я пока найду свободное купе. Не толпиться же здесь, в коридоре…

«Значит, её зовут Фелиция? — подумал Натан. — Или это тоже псевдоним?»

Отыскать полностью свободное купе оказалось не так сложно, но пришлось пройти пару вагонов. Как только все путники перебрались внутрь, Фелиция тут же усадила Натана и принялась менять бинты. Заметив пробегающих по коридору имперских солдат, попросила Алисию раздобыть у них лидокаин.

— Напирай на то, что это для анхальтца, — добавила Фелиция и более ни на что не отвлекалась.

Вскоре Алисия вернулась с двумя армированными шприцами, причём явно из армейской аптечки, — и Натану тут же сделали инъекции. Затем Фелиция, улучив момент, бережно, словно с благодарностью, прикоснулась к его здоровому плечу и отошла.

Как только обрабатывать рану Натана закончили, Бернард спросил:

— Кто-нибудь знает, что вообще происходит?

— Нападение Республики, — сухо сообщил Клод.

— Это я, чёрт подери, понял! Но как?.. Что?..

— Мне тоже… интересно, — добавил Натан.

Клод сощурился, глядя на него. Но затем, переглянувшись с Фелицией, выдохнул и заговорил:

— Помнишь, что на той неделе было в Большом театре?

— На опере?.. — удивлённо прошептала Алисия и подозрительно покосилась на Натана.

Кивнув, он отозвался:

— Вроде же всё предотвратили?

Фелиция проверила, чтобы дверь купе была плотно закрыта, и продолжила вместо Клода:

— Когда попытка достать планы маршрута наших гостей провалилась, урилийцы пошли ва-банк. За прошедшую неделю они наполнили ведомства Аримана своими агентами, пробуждая всех «спящих» со дня нашей независимости.

Бернард и Алисия оторопело уставились на Фелицию. Не нужно было даже гадать, что они испытывали.

— Всё это готовилось давно, похоже, — признал Клод. — Только действовали ублюдки по ситуации… Их терпение как будто лопнуло. Вот и думай, Майер, не стало ли последней каплей устранение их шпионов и, в особенности, магистра? Кое-чьими руками.

— Что? — Бернард совершенно растерялся. — Н‑но…

— А что же ваша служба? — спросил Натан, пронизывая Клода взглядом.

— Я надеялся, что урилийцы не настолько безумны, Майер! По крайней мере, они не были такими, когда…

— Когда ты ещё служил в Республике? — перебил Натан. — То есть десять лет назад?

Пытаясь разрядить обстановку, вмешалась Фелиция:

— Даже у нас были предатели. Но… Глава производственного концерна, генеральские чины, даже командир военной полиции и его замы — все они причастны к скрытному проникновению урилийских войск в Ариман.

— Это точно? — спросил Натан.

Клод лишь отвернулся, пряча озлобленный оскал, а Фелиция кивнула.

— Это то, что я услышала по каналам службы, — добавила она. — Многие из наших погибли, просто чтобы донести, что происходило.

— Или они сами стали предателями? — предположил Натан.

Клод шумно выдохнул и пробормотал:

— Знаешь, как сильно иногда хочется сломать тебе челюсть, Майер?..

Натан никак не отреагировал, а Фелиция продолжила. Она рассказала о том, как ряженным в ариманцев урилийцам передали крейсер, из которого ночью те ударили по особняку герольда; как урилийские войска захватывали город за городом, объект за объектом, почти без сопротивления…

Слушая всё это, Бернард лишь сильнее косился на Натана, наверняка вспоминая все их споры о судьбе Аримана в случае присоединения к Империи. Алисия же просто закрыла ладонями лицо.

— Слишком уж удачно у них всё вышло, — заметил Клод и принялся барабанить пальцами по крышке портсигара. — Как будто кто-то сливал урилийцам информацию… Кто-то осведомлённый, очень хорошо осведомлённый. Причём даже не чёртов командир полиции: я до последнего пытался держать его в неведении, а урилийцы спланировали всё так, словно многое знали заранее.

Воцарилась тишина, прерываемая стуком колёс и всхлипываниями откуда-то из-за стен.

— Так у нас вооружённый переворот? — наконец спросил Бернард, всматриваясь в лица остальных. — Это захват власти?

— Боюсь, с какой-то точки зрения это возврат на круги своя, — ответил Клод.

Он вышел из купе, чтобы направиться в тамбур и покурить. Но до того как успел закрыть дверь, поймал пронизывающий, даже враждебный взгляд Калифы.

Вскоре после того как Клод ушёл, Натан под действием лекарств задремал. Алисия и Бернард сидели молча, уставившись в стену пустыми взглядами.

Калифа поднялась с места у окна. Протиснувшись мимо Фелиции, она достала с верхней полки комплект постельного белья, вынула пододеяльник и накрыла Натана, после чего вернулась на место.

Алисия, пытаясь скрыть удивление, украдкой пронаблюдала за подругой. Отметила и её взгляд на Натана — мягкий и тёплый.

Минут через десять Калифа, прислонившись к стене, заснула и сама. Было явно видно, что она устала. Алисия то же самое сказала бы о себе и Бернарде, но они оба не могли сомкнуть глаз. Друг её детства нервно дёргался, когда кто-то проходил мимо купе. Сама Алисия каждый раз, когда снаружи раздавался какой-то шум, косилась на окно.

«Там, позади… не бой ли идёт?..» — испуганно думала она.

Фелиция пощёлкала пальцами, привлекая к себе внимание.

— Пройдитесь, если не можете заснуть, — посоветовала она. — Заодно посмотрите, где застрял этот… капитан. Как бы он не спился в вагоне-ресторане.

— Точно! Здесь же есть вагон-ресторан! — тихо произнёс Бернард.

— Эм‑м… Фелиция, верно? — уточнила Алисия, и та кивнула. — Вы давно знаете Клода?

Фелиция удивлённо изогнула бровь. Но затем, выдохнув, тихо усмехнулась.

— Он мой командир, — признала она. — А теперь идите. Я пригляжу за этими двумя. — Затем добавила: — Поверьте, я могу дать отпор и без оружия.

Алисия и Бернард вышли из купе. Они постояли в коридоре, прислушиваясь к звукам снаружи, вглядываясь во тьму тоннеля за окном, разгоняемую лишь редкими настенными фонарями. Поезд явно шёл намного медленнее, чем мог, раз уж удавалось что-то рассмотреть.

Подавленно переглянувшись, друзья направились в сторону вагона-ресторана. Но, пройдя лишь полпути до тамбура, Бернард остановился и неуверенно спросил:

— Алисия, как ты?

Остановившись вслед за другом, Алисия отозвалась:

— Да как сказать?..

Воцарилось угнетающее молчание.

— Гхм. Там, у моего дома, — заговорил Бернард, — ты была молодцом! Действительно! Если бы не твои действия, не твои навыки обращения с камнями…

Алисия вздрогнула, вспомнив произошедшее, — и Бернард оборвал себя на полуслове.

— Не хотела… — едва слышно выдохнула она. — Не хотела убивать…

Вновь воцарилось молчание.

Когда Бернард робко, но бережно обхватил плечо Алисии, она наконец-то посмотрела ему в глаза.

— Если бы не ты…

— Знаю. — Алисия печально улыбнулась. — Я знаю, но всё-таки… Ведь именно поэтому я отказалась, поэтому всё бросила. Поэтому ушла из… — Она поёжилась словно от холода и едва слышно выдохнула: — …из анхальтского Собора…

Алисия потёрла переносицу, не заметив, как изменился взгляд Бернарда.

— Из Собора?.. — беззвучно шевельнулись губы друга её детства. — Того, который… готовит инквизиторов?..

Сильно помедлив, Алисия спросила:

— А что… ты думаешь о Натане? Как он так спокойно…

«…убивает?» — хотела сказать она, но замолчала.

Алисия вновь вспомнила холодный, лишённый эмоций взгляд Натана — тот самый, за который она в шутку прозвала его анхальтским льдом.

— Он имперский солдат, — напомнил Бернард.

— И что? Они все такие?

— Не знаю. Нет, наверное…

Бернард приподнял очки и потёр переносицу, словно о чём-то задумавшись.

— Признаю, Натан меня удивил. Даже неприятно удивил, — продолжил он и состроил извиняющееся лицо, словно просил прощения за друга. Затем отвернулся. — Кстати, теперь его слова о «просьбах Клода» кажутся чересчур… зловещими. Подумать только: мой сосед угодил в сети ариманской секретной службы.

— Что-что?

— Ну‑у… Я как-то давал интервью. В общем, участвовал в радиопередаче….

— Так и? — подтолкнула друга Алисия.

— Я слышал, как ведущие шептались о нашей секретной службе, которая что-то вроде контрразведки. В общем‑м…

Бернард махнул рукой и замолчал.

Они так и стояли в тишине, пока Алисия вдруг с усмешкой не произнесла:

— Кстати, теперь новость о том, что наша Карина — это та самая Карина Эзенштар из «Просвещённых», уже не кажется такой дикой?

Друзья рассмеялись, понимая, насколько это неуместно.

— Так идём дальше? — спросил Бернард.

— Нет… Прости, голова сильно болит. Прихвати мне что-нибудь, пожалуйста. Что-нибудь крепкое.

Бернард лишь пожал плечами и вышел из вагона. Однако Алисии показалось, что на лице друга промелькнуло огорчение.

Закусив губу, она вернулась к купе.

«Значит, Хранитель? На самом деле?.. — думала Алисия, вспоминая всё, что не давало ей покоя в Калифе. — Что же Хранитель забыла тут, в Аримане? Ищет обладателя Камня души дракона?»

Алисия устремила задумчивый взгляд в сторону их купе и прошептала:

— Или уже нашла? И как давно в действительности?..

Она усмехнулась, но было в этом что-то завистливое.