Мир на грани

Глава 6. В город каналов и мостов

Наступило одиннадцатое июля — пятница, когда в Ариман должны были прибыть кронпринц Аарон Кайзе и канцлер Отто фон Циммер. Этот же день предшествовал началу Фестиваля в Империи, который обычно длился неделю, хотя бывали и исключения.

Натан почти всю ночь не спал из-за аномальной даже по меркам Аримана жары. Уже под утро он решил выйти из дома. Оказавшись на террасе, Натан вздохнул полной грудью, наслаждаясь воздухом, который в любой другой момент показался бы даже слишком тёплым для этого часа. Затем, раз уж всё равно мучила бессонница, направился на спортивную площадку на другой стороне дороги.

Прошло всего несколько дней со стычки в Большом театре, а ожог на левой руке Натана уже полностью зажил, не оставив и следа. Совершенно не беспокоили и полученные ушибы.

«И так постоянно после той войны, — вспомнил Натан, примеряясь к турнику. — Всё на мне заживает быстрее, чем на остальных».

Выполнив норму подтягиваний, Натан прислонился к отдающей прохладой металлической стойке. Его взор блуждал по окутанному предрассветным мраком городку, в котором ещё накануне появились первые имперские солдаты. Они носили столь знакомую Натану чёрную боевую форму, ткань которой, казалось, состояла не из нитей, а из плотно подогнанных маленьких чешуек. Грудь и плечи солдат защищали ламинарные жилеты из узких горизонтальных пластин, ноги прикрывали щитки, а на головах красовались закрытые шлемы, боковые грани которых спереди сходились клином.

«Не нравится мне всё это, — подумал Натан. — Бернард прав: мне совсем не по душе то, что происходит на полуострове после кончины императора. Как бы не пришлось бежать отсюда, трусливо поджав хвост. Не знаю даже, что говорить им в таком случае… И Бернарду, и Алисии. Да и Карине тоже. А может и не нужно ничего говорить? Может, просто исчезнуть, как и подобает призраку?»

Натан покачал головой и прошептал:

— Империя ведь меня не простит?.. Именно поэтому я искажал своё имя, поэтому примерил личину того сгинувшего в горах парня?..

Натан улыбнулся, вспомнив о молодом солдате, которого пытался подбодрить во время бесед у костра посреди заснеженных скалистых пиков Визама. Но улыбка эта была горькой.

Пытаясь прогнать мрачные мысли, Натан побрёл в сторону парка. Там он намеревался растянуться на скамейке и наконец-то заснуть под шум фонтана, продрыхнуть хотя бы несколько часов, пока будильник не напомнит, что нужно собираться на работу.

Так Натан и поступил. Однако сон всё равно оказался тревожным. Натан вновь увидел лица сослуживцев, плечом к плечу с которыми вступил в самый жестокий бой той войны. Именно тогда визамская армия потерпела поражение, от которого так и не смогла оправиться. В той схватке имперцы, будто раненые, затравленные звери, чуть ли не зубами вгрызались в отряды превосходящих сил противника, попытавшегося переломить ход войны. Именно тогда солдаты, с которыми служил Натан, наглядно показали, почему сами же горцы нарекли их Жнецами, причём именно их — бойцов с татуировками визамского тигра.

— …Натан?.. — сквозь пелену сна расслышал он хрипловатый женский голос и через силу разлепил веки.

Уже рассвело. В ветвях над головой радостно щебетали птицы, а со стороны дороги доносился рокот редких автомобилей.

Над Натаном нависала девушка, которая показалась смутно похожей на юную девчонку, встретившуюся в горах Визама… На ту, которую он не мог ясно вспомнить, но боялся полностью забыть.

— Ты‑ы… — выдохнул он.

Натан попытался вскочить, но тут же пожалел об этом, когда они столкнулись лбами. Схватившись за голову, он скатился со скамейки и только оказавшись на земле понял, кому принадлежал зазвучавший одновременно с его руганью стон.

Натан удивлённо уставился на Карину, сидящую на соседней, но приставленной вплотную скамье. Подруга убрала со лба руки и вперила в него обиженный взгляд. На этот раз она была без тех больших очков, которые носила постоянно. Натан спросонья даже едва не прокомментировал это, отметив, что они действительно сильно не шли Карине.

По крайней мере, он надеялся, что сдержал рот на замке.

— А?.. — переспросила Карина, хлопая длинными ресницами.

Даже внезапно смутившись, Натан отмахнулся.

— Нет, э, ничего… Ты чего делаешь?

— Я‑то?! — Карина возмущённо выдохнула. — Ты во сне стонал и что-то бормотал. Тебя было не разбудить, совсем!.. А когда соизволил проснуться, ни с того ни с сего зарядил мне в лоб! Как бы шишка теперь не вы‑ыросла…

Она потупила взгляд, вынула из кармана рубашки те самые очки и всё-таки надела их.

— Так… ты что-то хотела? — растерянно спросил Натан.

— Кофе…

— Что?.. Ты раньше приходила только по вечерам.

— Мне сегодня нужно уехать из Монъепьера… Ненадолго, — пояснила Карина нехотя. — Думала зайти перед этим, но тебя дома не оказалось. Пришлось искать… В парке-то ты что забыл?

— Спасаюсь от жары, — буркнул Натан и закурил, что вызвало у подруги гримасу недовольства. Заметив это, он всё же потушил сигарету. — Посвятишь хотя бы, куда собираешься?

Карина лишь загадочно улыбнулась.

— Ладно, пойдём, — выдохнул Натан, понимая, что иного ответа не дождётся. — Мне бы и самому… проснуться.

Приведя Карину к себе домой, Натан заварил кофе, а чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей, включил радио. Однако, едва услышав голос диктора с новостями о высокопоставленных гостях из Империи, тут же настроил устройство на волну с музыкой.

Заняв место за столиком на террасе, Карина постоянно посматривала в сторону Натана. Получив кружку горячего кофе, она заметила:

— Ты мрачнее обычного сегодня…

— Бессонница. — Натан отмахнулся, занимая место напротив подруги. — Не спал бо́льшую часть ночи.

— Хм‑м?.. — недоверчиво протянула Карина.

— Разве я бываю мрачным?

— Да. Когда думаешь, что никто не видит.

— Так… ты же не видишь! Как тогда можешь знать? — попытался отшутиться Натан.

— Я не в счёт. — Карина слегка прищурилась. — Так и что?

Спасение Натана пришло — даже прилетело — совсем внезапно. Сухо каркнув, прямо на столик приземлился ворон. Судя по кольцу на лапе, он был ручным, а судя по поведению — знал обоих друзей.

— Вот он! Вот он! — прокаркал ворон и тут же настороженно, но с нескрываемым интересом, уставился на Карину.

— Вран? — удивился Натан, затем услышал мужской голос со стороны тротуара:

— Значит, вот как, сосед? Игнорируешь нас?

К дому приближалась пара молодых ариманцев, которых Натан хорошо знал. И если появление Бернарда нисколько не удивляло, поскольку тот попросту не был обременён рабочим графиком, то присутствие Алисии заставило приподнять брови.

«Она же должна работать сегодня, разве нет?» — лишь подумал Натан.

— И Карина здесь! — радостно воскликнул Бернард. — Вот так удача.

Ариманцы поднялась на террасу.

Как только они поприветствовали друг друга, Натан, прихватив кружку, уступил место Алисии. Бернард встал рядом с ней, а Вран запрыгнул на деревянное ограждение и принялся расхаживать вблизи от Карины, да с таким видом, словно пытался придумать пакость. Сам Натан прислонился к опоре крыши террасы.

— Как это игнорирую? — не понял он, и Бернард пояснил:

— Не отвечаешь на звонки. Всё утро. Мы уж подумали, что ты впервые решил спать до победного. И отомстить хозяину мастерской за отобранный выходной.

— Он подумал, — тут же уточнила Алисия и кивнула на Бернарда, а он продолжил:

— И тут мы вспомнили, что как-то раз я уже находил тебя в парке. Поэтому решили поискать там.

— Он решил, — вновь вставила Алисия.

— Только ты оказался совсем не в парке… — Бернард задорно улыбнулся. — Я уже перебрал в голове все варианты того, чем же ты занят. Но вопрос, оказывается, нужно было ставить иначе: не «чем», а «кем»?

Проследив за взглядом друга на Карину, Натан отозвался:

— Просто она нашла меня раньше.

Пока ворон окончательно не достал Карину и не последовала её незамедлительная реакция, Бернард кормом подманил питомца. Вран тут же перелетел на плечо хозяина и начал с удовольствием склёвывать с руки угощение. Алисия между тем принялась о чём-то расспрашивать подругу, и они разговорились на какие-то свои темы.

— Как вы очутились тут вдвоём? — полюбопытствовал Натан, и Бернард, подойдя к нему, принялся объяснять:

— Алисия ещё вчера прибыла в Монъепьер. Она отпросилась с работы на полтора дня, проводила родителей и младшего братца в путешествие в Дери‑Мар, а потом поехала сюда. Переночевала у меня, в гостевой. Не зря же у моего старика такой большой дом? Почти особняк даже — грех не воспользоваться! А вечером подселю к Алисии её подругу: та только сегодня приедет. Кажется, Ритерьей зовут… В общем, пусть девчонки побеснуются ночью.

«Странно выходит… Ты же, по словам Алисии, должен хорошо знать эту Ритерью», — подумал Натан, но, решив не уточнять, спросил:

— А сам не хочешь присоединиться к ним?

— Совсем не жалеешь меня, да? Я ведь рассказывал, с чего началось моё знакомство с Алисией? Ещё в школе, чуть ли не при первой встрече, она хорошенько мне в зубы съездила. Нет-нет! Пожалуй, снова на такое не подпишусь. Буду сидеть тихо и мирно, если только сами не позовут.

— Ты же говорил, что она стала более женственной. Может, всё ограничится парой пощёчин?

— Да иди ты, сосед! — Бернард усмехнулся, затем по-заговорщически зашептал: — Мы хотели посоветоваться с тобой. О том, как найти Карину и уговорить поехать на открытие Фестиваля. С нами. Откровенно говоря… я поражён. Не думал, что она окажется здесь. Совсем как в тот день, когда мы с ней познакомились.

На лице Натана проступила ироничная улыбка.

— Это со мной-то посоветоваться? — уточнил он. — Если не заметил, вы лучше общаетесь с ней.

— Ты так считаешь?..

— Вы же не препираетесь постоянно?

Бернард, помедлив, покачал головой.

— Ты неисправим. Ладно, забудь.

Изогнув бровь, Натан некоторое время не отрывал от него взгляда.

— Кста‑а‑ати! — воскликнула Алисия, привлекая внимание друзей. — Тут со мной тако‑о‑ое случилось недавно!.. В Алуаре, в Большом театре. Натан, ты ничего не слышал? Ни от кого?

Натан поймал нехарактерно пристальный взгляд Алисии и, нахмурившись, покачал головой, показывая, что весь обратился в слух.

— А, да… — Бернард вздохнул. — Помнишь, я говорил, что у Алисии должна состояться встреча?

— Было такое, — подтвердил Натан.

— Сорвалось всё. Из-за пожара, — сообщила Алисия. — Ты не поверишь.

— Вы о чём? — тут же заинтересовалась Карина.

Алисия вкратце рассказала о встрече во время оперы, а слова об учёном дополнил Бернард. Она в подробностях поведала и о том, как начался пожар, как всех зрителей вывели на улицу, а обсуждение основных интересовавших вопросов пришлось отложить.

«По крайней мере, говорит только то, что было в новостях», — понял Натан.

— Тем вечером весь Алуар гудел об этом, — сообщила Алисия, и её взгляд вновь стал внимательным. — Натан, разве ты не работал в тот день? Странно, что у вас в мастерской не говорили об этом…

— Могли говорить. Но это была не моя смена, ты ошиблась на день, — отозвался он, между тем подумал:

«Значит, всё-таки увидела, узнала меня?.. Иногда кажется, что от тебя не скрыться».

— Опера? В Большом театре? — уточнила Карина. — Когда это было?

— Когда ты упёрла мою кружку, — тут же монотонно произнёс Натан.

Он мгновенно удостоился вопросительных взглядов Бернарда и Алисии. А Карина, вздохнув, пожаловалась:

— Какой же ты… меркантильный!..

Натан поперхнулся кофе. Прокашлявшись, уставился на неё и сипло переспросил:

— Чего?..

— Да так… — подаваясь в сторону Натана, загадочно произнесла Карина. Она явно наслаждалась реакцией на свою проделку. Но затем посмотрела на часы, поднялась из-за стола и сообщила: — Так, мне пора. Спасибо за кофе.

— Неужели слова благодарности? — иронично отметил Натан. — Это на который раз, позволь узнать?

Карина легонько пожала плечами. Но, проходя мимо него, лукаво улыбнулась… и сбежала по лестнице.

Алисия несколько секунд недоумённо смотрела на подругу, затем вскочила с места и бросилась за ней. Догнала беглянку уже на тротуаре и, остановив, принялась что-то обсуждать.

Оба друга лишь наблюдали за ними.

— Так ты не передумал насчёт поездки? — для верности спросил Бернард. — Ты с нами?

— С вами. По крайней мере, в Шансенхайм. Остальное зависит от Оливье.

— Он в очередной раз попросил что-то сделать?

— Угу. И пока даже не объяснил, чего именно хочет.

Карина всё-таки ушла. Алисия вернулась и рассказала, что их подруга уезжает в Шансенхайм, причём уже опаздывает на поезд.

Натан наконец-то закурил, удивляясь тому, что присутствие Карины будто бы сдерживало его.

Бернард, рассматривая что-то на фасаде дома, задумчиво спросил:

— Ты ведь у нас знатный кошколюб?

— Ты специально? — тут же среагировал Натан. — Уж больно превратно понять можно.

— Да я не… Да не в том же смысле! — Бернард хохотнул, после чего указал на глубокие отметины на стене. — Ты ведь знаешь, что кошки подобным образом не только точат когти, но и оставляют метки на своей территории? Ты кого тут прикормил, друг мой?

На следующий день жара отступила, и Натану даже удалось выспаться. Но температура опустилась лишь слегка. Во всяком случае, Натан достаточно легко проснулся, быстро позавтракал, привёл себя в порядок и собрал нужные документы. Надев белую футболку и светлые льняные брюки, повязал на поясе хлопковую серую рубашку и вышел из дома.

И всё это — в начале седьмого утра.

На перроне Натан оказался первым. К тому моменту, когда на автомобиле Бернарда прибыли остальные, он докуривал уже третью сигарету.

Первыми глазам Натана предстали сонные девушки.

Для поездки на Фестиваль Алисия предпочла надеть короткое персиковое платье в горошек, а не наряд, который носила на встрече в Большом театре. Ритерья же наоборот была именно в том бордовом платье с запа́хом, да ещё в явно неудобных туфлях на высоких каблуках.

«И как, интересно, она собирается весь день топтать имперскую землю? — подумал Натан, приветливо улыбаясь, пока их представляли друг другу. — Хорошо хоть не шпильки…»

— О‑о! — тут же оживилась Ритерья. — Так это ты тот самый анхальтец, о котором я столько слышала?

Она ослепительно улыбнулась и принялась строить глазки, за что тут же удостоилась осуждающего взгляда Алисии.

— Чёрт, я же говорила!.. — сокрушённо выдохнула та. — Натан, не обращай внимания на проделки Риты.

— Кстати, а ты знаешь, что означает его имя? — Ритерья прильнула к Алисии и нарочито громко прошептала: — «Дарованный богом»! Совсем недурно, знаешь ли.

— Ай, отстань!

Алисия отпихнула захихикавшую подругу.

Последним на платформу поднялся Бернард. Он по своему обыкновению был одет официально: в тёмные брюки и белую рубашку. Но также прихватил с собой шёлковую жилетку, которую, сложив, накинул на плечо.

— Утречка, сосед! — произнёс Бернард. — Прости, задержка случилась: уж слишком нерасторопными оказались эти сони. — И он улыбнулся, совершенно по-доброму.

На путях рядом с перроном друзей ожидал новейший состав, все одиннадцать вагонов которого были обшиты серо-серебристыми стальными листами. Так выглядел один из скоростных поездов-экспрессов, которых и в Империи можно пересчитать по пальцам. Вместо привычного тепловоза во главе состава находился локомотив с полностью эфирной силовой установкой, в которой использовались камни электрического аспекта. По сути, на поезде был применён мощный электрогенератор, питающий двигатели и все системы. Тепловая же установка — дизельная, как у любого тепловоза, — была лишь резервной.

— Натан, ну согласись: красавец же! — воодушевился Бернард. — Это к вопросу о том, что Ариману может дать Империя.

— Да‑да… — отозвался Натан и бросил в урну окурок. — А как же все эти «технические закидоны»?

— А как же наша «отсталая техника»?

«Знал бы ты, что этот экспресс разработан на базе двухэтажного бронированного поезда имперской армии, — подумал Натан. — В Империи всё в первую очередь направлено на развитие вооружений. А поезд этот, да и длиннющий тоннель под горами, прямо под территорией Республики… Они словно объявление намерений в отношении Аримана».

— Как-то это всё слишком показательно… — прошептал под нос Натан.

Друзья направились к нужному вагону. Алисия и Ритерья по пути восторгались экспрессом и обсуждали, насколько комфортно на нём было бы ездить на дальние расстояния. И вообще они считали, что поезд является ярким примером технического прогресса Анхальтской Империи, примером превосходства над остальными странами Норвайра.

Это лишь больше злило Натана, что он старательно пытался не показывать, абстрагируясь от шумных звонких речей.

— А ты знала, что до Шансенхайма экспресс идёт всего три с половиной часа? — спрашивала воодушевлённая Алисия. — Остальные поезда такое же расстояние преодолевают только за семь!

— Уже каталась на нём? — полюбопытствовала Ритерья.

— Нет, не довелось. Этот поезд ведь всего год назад появился у нас. Поэтому во время учёбы в имперской Академии Института наук — а она в пригороде Шансенхайма — на каникулы я моталась на пароме. На пароме же к нам на полуостров прибыл и кое-кто ещё…

Сказав это, Алисия бросила короткий взгляд на Натана.

Рядом с нужным вагоном у друзей проверили билеты, затем учтиво пригласили войти. Их места находились в одном купе, которое, как и остальные в поезде, было рассчитано на шестерых. По три сидячих места друг напротив друга, над ними — по откидной лежачей полке для решивших вздремнуть в пути.

— Располагайтесь. Попутчиков у нас не будет: остальные места выкуплены, — сразу же сообщил Бернард. — В общем, всё для вас, дамы.

После того как все расселись, Ритерья полюбопытствовала:

— Значит, в Шансенхайме мы будем около половины одиннадцатого? Двадцать минут до Криинских гор, ещё час — в тоннеле… А это правда, что экспресс развивает скорость до ста восьмидесяти километров в час?

Натан промолчал, хотя вопрос, по-видимому, предназначался ему, и лишь нацепил дружелюбную маску. Это вынудило отвечать Бернарда.

Алисия и Ритерья переглянулись, затем их разговоры вернулись к виновнику торжества — к городу, в который они направлялись. Но иногда каждая задавала вопросы, пытаясь вовлечь Натана в беседу. И всякий раз он, когда не удавалось отмолчаться, подводил к тому, что уже давно не был в Шансенхайме и не знает, как тот изменился.

Вскоре подруги окончательно переключились на обсуждение чего-то своего. Натан заметил кивок Бернарда в сторону двери купе и, сообщив, что пойдёт курить, вышел. В него тут же врезался куда-то мчащий мальчишка. Приветливо улыбнувшись, Натан потрепал шевелюру растерянно извиняющегося пацана и продолжил путь к тамбуру.

Всю эту сцену заворожённо наблюдала Алисия, но, поймав взгляд Бернарда, тут же повернулась к Ритерье.

Натан был уже у выхода в дальний тамбур, когда его догнал Бернард.

— Ты знаешь, что буквально примагничиваешь кое-чьи взгляды? — с улыбкой поинтересовался тот.

— И чему ты радуешься? — Натан испытующе посмотрел на друга.

— Да какая муха тебя укусила, Нэйт? Уже ведь с самого утра сам не свой. Только и делаешь, что выстраиваешь стену, отгораживаясь от девчонок. Я-то вижу! Да и Алисия тоже.

Натан раздражённо вздохнул и спросил:

— Так зачем Принц вытащил меня из купе?

— Ла‑адно, зачёт. Уколол меня. Ты действительно так сильно не хочешь на Фестиваль? Зачем тогда согласился?

Натан виновато опустил голову и извинился. Тогда Бернард по-товарищески ткнул его локтем в бок и уже куда тише спросил:

— Что там с просьбой Клода, о которой ты говорил? Наш любимый капитан полиции наконец-то рассказал чего хочет?

— Угу… Я должен встретить некую Эзенштар и сопроводить её в Ариман. Уж не знаю, почему к этой дамочке такое внимание.

— Эзенштар?.. Это Карина Эзенштар, что ли?!

— Кто это?

— Да ты шутишь! — Бернард всплеснул руками. — Ты не знаешь? Серьёзно?

Натан покачал головой. Его ощущение, что эта поездка в Империю грозит мигренью, лишь усиливалось.

— «Просвещённые». Ещё помнишь таких? — продолжил Бернард. — Это группа, в которой поёт Катарина Айнзит. Эзенштар — их пианистка, а также соавтор текстов песен и музыки. Кстати, они с Катариной — двоюродные сёстры.

— Думаешь, Оливье попросил сопроводить их пианистку? Самому-то не смешно?

— Не знаю, друг мой, не знаю. Поговаривают, что Эзенштар покидает группу. Причём слухи эти появились совсем недавно.

— И ты думаешь, что столь известная особа прям рвётся на полуостров? — насмешливо поинтересовался Натан, позабыв о своей дружелюбной маске. — Не много ли чести?

Бернард тут же насупился. Но затем, смягчившись во взгляде, поинтересовался:

— А сам как думаешь? Не хотелось бы? Только давай начистоту, как фанат с фанатом.

— Это я-то фанат?

— Но ведь тебе понравилась их музыка?

На лице Бернарда появилась ухмылка.

— Если только музыка, — наконец-то признал Натан.

— Вот и славно! Ладно, так каков план?

Натан рассказал, что вечером должен встретить Эзенштар в ресторане «Поднебесная» и вернуться вместе с ней в Ариман, после чего показал полученные от Клода билеты.

— Кстати, обратно в одном купе с нами, — удивился Бернард. — Ну, если уж они от Клода… Так что, поспорим? А после концерта проверим, не слишком ли разыгралась моя фантазия?

Они ударили по рукам, и Натан вышел в тамбур, где наконец-то смог закурить.

«Многовато совпадений, — подумал Натан. Затем он вспомнил, что иногда замечал, как Карина ритмично перебирает длинными тонкими пальцами по столешнице. — Что-то у меня нехорошее предчувствие… Очень нехорошее».

Бернард остановился перед занимаемым купе и вновь бросил взгляд на дверь в тамбур, за которой только что скрылся Натан. В этот момент поезд въехал в тоннель под Криинскими горами, и вагон тряхнуло. За окнами стало темно. Лишь редкие тусклые фонари мелькали на грубых стенах каменной тверди, укреплённых бетонными конструкциями или проржавевшими опорами.

Распахнув приоткрытую дверь, Бернард нос к носу столкнулся с Алисией. Она как будто уже некоторое время стояла рядом с выходом и, судя по тому, как дёрнулась, прислушивалась к разговору друзей. Однако Алисия раньше Бернарда вышла из ступора, возникшего из-за такой близости, и, ехидно улыбнувшись, спросила:

— Он назвал тебя Принцем?

— Да ну тебя!..

Поправляя очки, чтобы скрыться от взгляда Алисии, Бернард поспешил вернуться на место. Перед его мысленным взором при этом предстало воспоминание ещё со старшей школы…

Был яркий закат. Длинные густые тени стелились по земле. Высокая трава, которой поросли холмы окраин Монъепьера, волновалась на тёплом ветру. С ветви дуба, растущего на самом берегу небольшой речки, свисали верёвочные качели, и на них каталась задорно смеющаяся девчушка с тёмно-рыжими волосами…

Та самая, из-за которой появилось это прозвище — Принц.

Бернард вновь, но лишь на мгновение, устремил взгляд на подругу.

«И чему ты радуешься?..» — эхом прозвучали в его голове слова Натана.

Усмехнувшись, Бернард принялся разглядывать собственное отражение в окне.

«Так мне и надо, наверное… — подумал он. — Чёрт тебя дери, Натан! Это ведь ты заставил вспоминать подобное!»

За окном несущегося в Шансенхайм поезда была лишь тьма тоннеля…

Поезд шёл строго по расписанию, с единственной остановкой при выезде из тоннеля. Когда состав сбросил скорость и вынырнул на свет, пассажирам удалось как следует рассмотреть тяжёлые створки врат. Казалось, при малейшей опасности эти толстенные металлические плиты сомкнутся и раздавят всё, что окажется между ними.

Сразу за вратами по обе стороны от путей виднелся укреплённый насыпной вал с установленными поверху пулемётными гнёздами, а чуть дальше — бетонный дот. От укрепления спускалась узкая и крутая лестница, ведущая к железнодорожной платформе, а на той уже стояли офицеры службы контроля. Их сопровождали солдаты с крупными косматыми чёрными псами на поводках. Проверяющие, разделившись тройками, были готовы одновременно досмотреть каждый вагон.

Друзья подготовили для проверки паспорта и вещи. Из коридора вагона уже доносились шаги офицера контроля и солдата с псом, судя по шумному звериному дыханию и постукиваниям когтей по полу. Снаружи остался последний из тройки — боец, вооружённый автоматической штурмовой винтовкой, а не сравнительно коротким пистолетом-пулемётом.

Но ещё до того как проверка добралась до купе друзей, Ритерья, бросив взгляд в окно, тихонько пискнула, а Алисия застыла, словно не смея дышать.

Снаружи вдоль вагона медленно шло четырёхлапое существо, в высоту достигающее половины человеческого роста. Оно будто было создано из камня, части которого соединялись светящимися нитями. Это существо остановилось напротив купе друзей, вытянуло шею, и на чём-то, что могло быть головой, раскрылся один-единственный широкий алый глаз. Оно взглянуло в окно — на каждого из путников. Но почему-то, прищурившись, дольше всего смотрело на Алисию.

«Интересно…» — подумал Натан, проследив за взглядом существа.

Алисия напряглась ещё сильнее, сжимая висящее на шее ожерелье — похожий на рубин драгоценный камень на цепочке. Спустя несколько секунд, алый глаз по ту сторону стекла вновь расширился, а затем закрылся — и существо побрело дальше.

— Ч‑что это было?.. — выдохнула Ритерья.

— Голем‑ищейка, — пояснил Бернард. — Такие штуки выискивают искусников по силе эфирного следа активных камней. Или, если угодно, по их ауре.

— Големов отряжают в помощь войскам, — добавил Натан. — Не будут же каждому отряду выделять инквизитора, чтобы тот искал ауры.

— Уж какой-то этот голем слишком… грозный, — боязливо заметила Ритерья.

— Ну, он и напасть может. — Натан пожал плечами.

В дверь купе постучали, и Бернард поспешил впустить контролёров.

«На эфирные камни бытового уровня големы не реагируют, — подумал Натан и украдкой взглянул на Алисию. — Значит, мне действительно не казалось: твой камушек по силе граничит с боевым… Как же вовремя ты утихомирила свой «рубин», я впечатлён! Хотя интересно, как он вообще попал тебе в руки?»

Натан протянул документы офицеру контрольной службы. Пока тот листал паспорт, Бернард отчего-то нахмурился.

«Удалось заметить, что по паспорту я именно Нэйтан Майер?» — поймав короткий взгляд друга, решил Натан.

При досмотре вещей он, вынув из сумки, показал офицеру зачехлённый в ножнах керамбит.

— Служил? — рассматривая нож, спросил офицер.

— Да. Гастат[7].

Офицер кивнул и, возвращая керамбит, произнёс:

— Не извлекай в людных местах, не носи на поясе. Хорошего вам всем пути. — Затем, уже выходя, он обернулся и добавил: — Хорошего отдыха, гастат.

Бернард закрыл дверь купе, поправил очки и, ухмыльнувшись, окинул взором спутниц. Каждая из них изумлённо смотрела на Натана.

— Ты ещё и служил?! — хлопая ресницами, спросила Ритерья.

— Как и большинство имперцев, — ответил Натан и пожал плечами.

Вскоре поезд тронулся и, набирая скорость, начал углубляться в южные степи Анхальтской Империи.

Бернард прильнул к окну, пытаясь рассмотреть удаляющиеся оборонительные сооружения из бетона и стали, но железная дорога пролегала так, что удавалось это с трудом. Взору представали лишь высокие стены, из-за которых едва выглядывали длинные мощные стволы артиллерийской батареи и башни с прикрытыми сеткой зенитными орудиями. Но хотя бы удалось разглядеть военную колонну из нескольких грузовиков и броневика, движущуюся к форту.

— Ну‑у!.. — разочарованно выдохнул Бернард.

— Посмотри выше по склону, — тихо посоветовал Натан.

Прислушавшись к нему, Бернард пошарил взглядом по склонам горной гряды. Несколько выше форта он увидел сферический купол, который мог бы быть у обсерватории. Только из этого купола вместо телескопа торчал ствол дальнобойной крупнокалиберной гаубицы.

Бернард содрогнулся от одного лишь вида столь монструозного орудия, затем повернулся к мрачно взирающему Натану и неуверенно заговорил:

— Мне показалось, или там ещё…

Натан кивнул. Он тоже разглядел технику, издали чем-то напоминающую пауков, но только с поднятыми над лапками туловищами. Бронированные корпуса этих машин — пятигранные в горизонтальном сечении, с виднеющимися по бокам скорострельными пушками и системами залпового огня — были установлены на шасси с шестью сгибающимися в сочленениях заострёнными «ногами».

— Шагающие танки. В охранении гаубицы, — пояснил Натан. — Они лучше приспособлены для горного рельефа, чем гусеничная техника.

Все друзья подавленно замолчали. Вновь переговариваться они начали спустя минут десять, но и то постарались не вспоминать об увиденных вооружениях.

Миновав форт, поезд вновь набрал скорость. Теперь вокруг была лишь степь, залитая ярким солнечным светом. Высокий, гнущийся к земле ковыль с белыми перьями соцветий колыхался под тёплыми порывами. Его движения напоминали волнующееся море.

Алисия и Ритерья постоянно приподнимались и тянулись к открытой форточке, чтобы полной грудью вдохнуть пряный сухой воздух. Затем они вновь с упоением принимались рассматривать бескрайние просторы южноанхальтской степи.

— Смотри! — внезапно воскликнула Алисия и указала на бегущий вдалеке табун диких лошадей.

— Коней не видела, что ли? — озадаченно спросила Ритерья.

Насупившись, Алисия буркнула что-то о том, что это именно лошади, среди которых могут быть кони, и вновь обратила взгляд на животных.

— Как ни странно, — зашептал Бернард, наблюдая за спутницами, — но в Аримане нет такого ощущения свободы, как здесь, в Империи.

Натан лишь хмыкнул, хотя поспорить с этим не мог.

Ещё минут через пятнадцать рельсы начали выписывать дугу. Когда поезд прошёл поворот, взгляду предстал Шансенхайм — город, возведённый на месте соединения рек, текущих с Криинских гор и из южных степей. В позднее средневековье здесь построили крепость и дамбу, организовав водохранилище. С тех времён от сооружений почти ничего не осталось. Казалось даже, что люди покинули эти места… Но затем вернулись вновь.

Шансенхайм возрождался всё прошлое столетие. Вокруг остовов крепости и старинной дамбы вырос город. Были возведены новые плотины, прорыты новые каналы.

Количество дамб, как и укреплённых гранитом каналов, как и мостов над ними, за прошедшие полвека многократно увеличилось. Город разросся и разделился на районы: исторический и культурный находились по одну сторону реки Дра́хальс, промышленный и спальный — по другую. Словно отражая это деление, население всё больше расслаивалось на коренных анхальтцев, просто имперцев, а также граждан из вновь присоединённых провинций.

Подобное, правда, происходило по всей Анхальтской Империи.

При приближении к промышленному району, через который должен был проехать поезд, в небе над городом стало заметно множество аэростатов на металлических тросах. Серебристые тельца аппаратов поблёскивали в лучах солнца, причём как прямых, так и отражённых от взвеси искрящейся эфирной пыли, парящей над фабриками по переработке кристаллов. Омрачали эту картину только столбы чёрного дыма от труб угольных предприятий.

Именно эфирные фабрики нуждались в больших количествах воды для создания синтетических эфирных камней, которые в Империи применяли в быту.

Заградительные аэростаты приковали внимание друзей. Натан, как наверняка и остальные, тут же вспомнил и о напряжённости вокруг Аримана, и о военных кораблях в море Де‑Хааг, и о тяжёлых вооружениях имперского форта.

— Неужели действительно… будет война?.. — прошептал Бернард.

Натан был единственным, кто расслышал его, но постарался это скрыть. Потому что понимал: Бернард не отклонится от счастливой парадигмы взглядов, в которой Империя способна дать радужное будущее. Не отклонится до тех пор, пока реальность не ответит хуком в челюсть. И удар этот может оказаться очень болезненным.

Когда поезд прибыл на вокзал Шансенхайма, друзья вышли на перрон одними из последних. К удивлению Натана, Бернард несколько минут просто сидел и молча глядел в окно, наблюдая за снующими работниками железной дороги. Только когда в купе вошёл проводник, тот, извинившись, поднялся с места.

Натан задумчивым взглядом проводил друга. Но когда они вошли в здание вокзала с застеклённой крышей, состоящей из множества треугольных сегментов, Бернард стал прежним.

«Интересно, — задумался Натан, — это сейчас я наконец-то увидел проявление твоих опасений?..»

Вновь предъявив документы и пройдя досмотр, друзья прошли через длиннющий холл вокзала, рассматривая на стенах барельефы видных политических деятелей.

— И все из коренных анхальтцев… — заметила Ритерья.

— Ну, естественно, — отозвалась Алисия и, метнув взгляд на Натана, съехидничала: — Прямо как ты, да?

Она тут же удостоилась подозрительных взглядов друзей и поспешила отвернуться. Однако промелькнувшие из-под волос кончики покрасневших ушей выдали её смущение.

Друзья вышли из вокзала на главную площадь Шансенхайма. В центре обширного мощённого камнем пространства, которое рассекали несчётные велосипедисты, возвышалась статуя Ланкрехта III — правителя Анхальтской Империи.

Скульптура изображала восседающего на троне мужчину, который, несмотря на преклонный возраст, совершенно точно не был похож на дряхлого старика. Император грозно смотрел в сторону Криинских гор, за которыми простирались Ариман и Республика, и у любого человека, знающего о современных отношениях этих государств, невольно возникла бы мысль:

«А действительно ли Стальной Канцлер положил глаз на полуостров? Или это была воля самого императора, ещё при жизни?»

— Не помню статую, — признался Натан. — Не было её здесь четыре года назад.

— Памятник воздвигли уже после смерти императора, — сообщил Бернард.

— Так быстро?! — поразилась Алисия. — Он же откинулся несколько месяцев назад!

И тут же, прикрыв рот рукой, боязливо покосилась на Натана.

— Не помню, чтобы я был преисполнен непоколебимой верой в Империю и её властителей, — мрачно отозвался он.

Алисия и Бернард облегчённо выдохнули, но обменялись весьма красноречивыми взглядами, решив, по-видимому, следить за словами.

Друзья спустились по лестнице, ведущей к главному входу в вокзал. Где-то рядом вспорхнула стайка белых длиннохвостых голубей, которых спугнула ребятня. Дети звонко смеялись и бегали по лужам, оставленным ночным дождём.

Бернард удивлённо присвистнул, заметив, как много транспорта ездило по огибающей площадь дороге и устремлялось к ближайшим мостам над каналами. Автомобили выглядели совсем не как те, к которым привыкли в Аримане. Они были и меньше размерами, и легче, а формы их обводов — более обтекаемыми. Причём, в отличие от ариманских машин, у этих передние фары являлись частью корпуса. Но самое главное — автомобили явно были мощнее, и дело вовсе не в эфирных усилителях: под капотами имперских машин работали дизельные двигатели.

Алисия оторвалась от созерцания горожан в нарядах, куда более свободных и откровенных, чем всё, что встречалось в Аримане, и бросила взгляд на Натана.

— Снова… спрятал этот свой лёд… — беззвучно шевельнулись её губы.

Алисия потупила взор. Она даже не расслышала что-то спрашивающую у неё подругу.

— Скажи-ка, сосед мой, — заговорил Бернард, протирая платком очки, — как так получилось, что даже спустя четыре месяца Аарон Кайзе ещё не стал императором?

— Своего рода традиция. — Натан пожал плечами. — При смене императора всегда проходит от четырёх до шести месяцев. В это время правит его старший сын. Или ставленник. И опирается он на ближайших советников — канцлера, главу Церкви и главу Инквизиции.

— А сейчас? — Алисия улучила возможность присоединиться к беседе.

Натан улыбнулся уголками рта и вновь посмотрел на статую Ланкрехта III.

— Насколько я знаю, император уже как год болел. После смерти у него осталось двое сыновей: старший, Аарон, и младший, Хаган. Младшему всего шестнадцать… Вот и правит сейчас старший принц — кронпринц, — который неминуемо станет императором. В качестве советников у него канцлер Отто фон Циммер, Епископ Церкви и верховный инквизитор Краас Линдерг.

— Имя у этого Епископа есть? — вклинилась Ритерья. — А то звучит просто как чин какой-то.

— Так и есть: избранный глава Церкви отрекается от прежнего имени и получает сан Епископа. — Натан добродушно улыбнулся, однако близкие друзья тут же заметили фальшь.

— Ладно, хватит о политике, — произнёс Бернард и вынул из сумки карту Шансенхайма. — Посмотрим, куда нас заведёт это путешествие?