Мир на грани

Глава 16. Эхо разрушения

Солнце скрылось уже полностью. На опустошённый Шансенхайм опустились сумерки. Изредка накрапывало, но быстро переставало, словно небо, по которому плыли рваные тучки с подсвеченной кроваво-алым бахромой, так и не могло определиться, нужен ли дождь.

Натан шёл впереди, постоянно поглядывая по сторонам. На его плече висела штурмовая винтовка Штайера. Натан подобрал её с тела погибшего солдата, рядом с которым в кучке пепла оказался наполовину рассыпавшийся скелет звероподобного существа.

«Всё что осталось от одного из дэймонов», — в тот момент подумал Натан.

Друзья не побрезговали такой находкой. Не отказались и от снятого с тела люгарда взамен разваливающегося, который до того момента нёс Бернард. К тому же пистолет наконец-то вновь был с патронами.

Натан вёл друзей к тому месту, где этим днём он встречался с Фелицией.

«…в последнее время я частенько прихожу сюда. Может быть, ещё увидимся», — сказала она тогда.

«Я на это надеюсь, дэймон разбе… — подумал Натан, но тут же оборвал себя. Внимательно осмотревшись, поправил ремень автомата. — Хватит! Слишком уж реальными… они оказались».

Натан бросил взгляд через плечо — на уставшую, прихрамывающую Калифу.

Она внезапно остановилась. Хвост, едва покачивающийся при ходьбе, застыл. Рысьи уши дёрнулись, затем куда-то в сторону скользнул взгляд светящихся в полумраке глаз.

Вскоре раздалось эхо выстрелов.

— Ч‑что?.. — испугалась Алисия.

Бернард вцепился в рукоять люгарда, заткнутого за пояс.

— Кто-то столкнулся с дэймонами, — тихо произнесла Калифа. — Или с осквернёнными. Наверняка они не все ушли за Вуаль, какая-то часть осталась.

«Значит, поэтому она не спешит принимать полностью человеческий облик? — понял Натан. — Она не хочет ограничивать свои способности, чтобы дать отпор, если кто-то из дэймонов выскочит на нас. По крайней мере, надеется, что сможет…»

Но вслух лишь произнёс:

— Идёмте.

— П‑постой! А как же они? — воспротивился Бернард. — Может, им нужна…

— Что, помощь? — Натан слегка наклонил голову, пронизывая друга взглядом. — Бернард, если у них есть оружие, значит, это военные. Они должны уметь постоять за себя.

— Но!..

— В отличие от тебя и Алисии, — закончил Натан.

Он надеялся, что Бернард поймёт, как бы жёстко ни звучали эти слова. Судя по скривившемуся на мгновение лицу друга, именно так и было. Однако самому Натану всё это не доставляло удовольствия.

«Слишком ты мягок, слишком наивен…» — подумал он.

К удивлению Натана, Бернард обозначил кивок.

Друзья продолжили путь. Они озирались всё чаще, поскольку до ушей вновь и вновь стали доноситься выстрелы. Затем в сгущающихся сумерках заметили движение. Что-то звероподобное устремилось к ближайшему дому и скрылось за искорёженным, изъеденным ржавчиной автобусом, в разбитых окнах которого виднелись погибшие.

Натан вскинул автомат и замер. Как вкопанные застыли и остальные.

«Есть ли внутри осквернённые?» — напряжённо думал Натан, присматриваясь к окнам автобуса. Но спустя несколько секунд показал, чтобы группа двигалась дальше.

Свет не горел ни в одном доме. Не включилось и уличное освещение. Шансенхайм действительно выглядел вымершим.

«Не могли же погибнуть все! — рассуждал Натан. — Мне казалось, что сфера сопряжения миров не поглотила весь город. Я же с площади видел её границу! Да, та хренова дымка была далеко, очень далеко, но…»

Позади раздался надрывный кашель, и Натан обернулся. Это снова была Калифа. Она согнулась, прикрыв рот ладонью. Через её сжатые пальцы вылетело несколько светящихся эфирных крупиц, даже слишком ярких в сумерках.

Алисия тут же оказалась рядом и придержала Калифу, дожидаясь, пока пройдёт приступ кашля. Только после этого она отпустила подругу, а та, отдышавшись, вытерла ладонь о юбку, оставляя искрящийся след.

Натан отвернулся, пряча от друзей лицо. Он был зол: на себя — за то, что ничего не смог сделать, чтобы не допустить подобного; на Калифу — за то, что взвалила на плечи слишком многое.

— Проклятье!.. — беззвучно сорвалось с его губ.

Вскоре друзья прошли то место, где с гибелью Апостола застыла сфера сопряжения миров. Это действительно оказалась чёткая граница, за которой здания, дороги и тротуары, даже трава, кустарники и деревца — всё сохранилось без единого следа износа или увядания. Портили вид только рассыпающиеся армейские броневики и машины на следующем перекрёстке. Казалось, скверна каким-то образом добралась до них. Вокруг техники лежали тела погибших солдат, жителей, осквернённых, а также груды пепла.

«Здесь была бойня, — понял Натан, когда друзья добрались до этого перекрёстка. — На стенах отверстия от пуль, на асфальте — ожоги от взрывов… Солдаты не щадили боезапас. А та улица, которая пересекает нашу… По ней словно отбомбились».

Вскоре друзья оказались на набережной одного из многочисленных каналов города. Проследовав по ней и перейдя по мосту, вышли к той самой площадке, где Натан встречался с Фелицией. По пути они один раз притаились в тенях, решив не попадаться проезжающим армейским броневикам, чьи фары и прожектора прорезали стремительно сгущающуюся тьму.

На самой площадке на скамейках, выставленных квадратом вокруг граба, друзья заметили Клода, Фелицию и ещё одного мужчину.

Фелиция, увидев Натана и его группу, облегчённо выдохнула. Клод, прикурив, судя по окуркам под ногами, далеко не первую папиросу, процедил:

— Сколько, мать твою, ждать можно, Майер?

— Не помню, чтобы мы договаривались здесь встретиться, — отозвался Натан.

— Но всё же припёрся… — Клод хмыкнул, из его ноздрей тонкими струйками повалил дым. — Рад, что у вас обошлось без потерь.

Натан прищурился и пересчитал агентов ариманской секретной службы.

— Кто-то из твоих?

— Да. Один.

«Значит, их было четверо, включая Оливье и Фелицию?» — понял Натан.

Клод поднёс папиросу к губам. Поморщился и схватился за голову, словно от приступа мигрени. Через несколько секунд, когда всё прошло, он вновь заговорил:

— Сюда эта чёртова стена дыма — или что за хрень это была — не дошла… Но за её пределами всё равно появлялись маленькие чёрные облачка.

— Червоточины… — прошептала Калифа.

Клод, взглянув на неё, помедлил.

— Не знаю. Наверное… Одно такое появилось у нас в квартире.

— Оттуда вылез монстр? — уточнил Натан, хотя ответ уже был очевиден. — Звероподобный?

— Нет, он напоминал паука, — произнёс агент рядом с Фелицией. — Большого, по пояс.

«Что-то из дэрахнидов, — понял Натан, вспомнив, что именно так Калифа назвала маленьких паучков с лапками-клинками. Затем он присмотрелся к незнакомому агенту. — Интересно, у него почти анхальтский говор… Да и выглядит похожим на коренного анхальтца, только чуть ниже и волосы темнее».

Клод вновь поморщился, затем всем его вниманием завладела Калифа.

— Что это было? — спросил он. — Всё это. Что сегодня произошло?

К удивлению остальных, заговорила вовсе не она, а Бернард, который наверняка заметил, что Калифа ещё закашливается и сипит. Он в подробностях пересказал всё с момента появления Гипериона. Поведал и о произошедшем в отеле, и о столкновении с Апостолом… и о том, чем всё закончилось.

Слушая Бернарда, Клод бросал взгляд то на Калифу, то на Алисию. Под конец рассказа покосился на Натана.

— Да твою же мать! — Клод покачал головой и усмехнулся. — Я-то думал, зачем мифическому Хранителю мой Майер? А оно вон что оказывается!

«Твой Майер?» — раздражённо подумал Натан.

Он хотел закурить, но, обхлопывая карманы, всё не мог найти зажигалку. Наконец-то сдавшись, Натан создал между пальцами дугу электрического разряда и сунул в неё кончик сигареты. Тот мгновенно воспламенился.

— Калифа, — заговорил Бернард, — ты сказала, что Гиперион — это один из Титанов Предыдущего мира. Что ещё за Предыдущий мир? Нет… Скажи сначала, что это за крепость, которую мы видели? Почему она напоминала…

— Крепость Шансенхайма? Ту, которая стояла здесь в Средние века? — уточнила Калифа. — Может быть, потому что это именно она?

Натан переглянулся с нахмурившимся другом.

— Как это?.. — выдохнула Алисия. — Ведь известно, что анхальтцы просто бросили эти края и ушли.

— Зачем им было уходить? — Калифа качнула головой. — Нет. Некогда здесь прорвал Вуаль Титан. Именно он стал причиной исчезновения поселения. Просто… Титан уничтожил всё. Такое происходит всю историю Анхальтской Империи, всю историю Терры… И самое неприятное — никто не помнит об этом.

Повисло молчание, лишь ветер завывал между опустевшими зданиями.

— Ты‑ы… так спокойно говоришь об этом?.. — наконец спросил Бернард.

Калифа пожала плечами. На её лице проступила улыбка, показавшаяся Натану печальной, но почти сразу же исчезла.

— Это то, с чем я обязана бороться. Такова воля Терры.

— Один из Титанов? — уточнил Клод. — Их несколько?

— Четыре.

Клод сдавленно кашлянул. Натан лишь выдохнул дым, не сводя взгляда с Калифы. Алисия едва слышно охнула, а Бернард дрогнувшей рукой потянулся к нагрудному карману рубашки, в котором лежала записная книжка Густава. Никто из них, за исключением самой Калифы, не мог поверить в существование столь разрушительных сил. Однако отрицать это после произошедшего было бы глупо.

— Гиперион. Немезида. Левиафан. Криос, — жёстко произнесла Калифа. — Это имена четырёх Титанов, которые стремятся прорвать Вуаль и проникнуть в наш мир.

— Каждый из них способен на такое? — выдохнул Бернард и в широком жесте обвёл город рукой.

— Они способны на большее. Они могут возникнуть везде, в любом месте Терры. Любое их появление — всего лишь само появление! — приводит к подобным разрушениям.

Помедлив, Натан переспросил:

— Воля Терры? Серьёзно? — Он остро усмехнулся. — Говоришь так, словно планета живая.

— А так и есть. — Калифа искоса бросила на него взгляд. — Я была во Внутреннем покое Терры — нашей Матери. Я слышала её мысли, видела их… Я знаю, что она живая.

Натан едва слышно выругался. От него не скрылось, что Бернард всё же положил руку на карман с книжкой и нетерпеливо забарабанил пальцами.

Окинув взглядом опустевший Шансенхайм, Натан спросил, причём даже излишне едко:

— Значит, Рыцари-драконы нужны для этого? Чтобы противостоять Титанам, а вовсе не «рядовым» дэймонам?

Поколебавшись, Калифа кивком подтвердила его догадку.

«Неужели рыцарям об этом сообщают только после Инициации?» — задумался Натан. Но затем, вспомнив мифы, которые распространяет Анхальтская Церковь, вспомнив, как Калифа опасалась, что обладатель Лайнхалы — Кристоф Таг — видел его, спросил:

— Ты имеешь отношение к Корпусу рыцарей?

Его голос прозвучал монотонно и тихо.

Калифа встретила его взгляд, что делала нечасто.

— Я — нет, не имею.

Натан лишь кивнул, но постарался скрыть облегчённый выдох. Что самое странное, Калифа, похоже, сделала то же самое.

— Ладно. — Клод хлопнул рукой по колену. — Значит, у тебя теперь меньше забот? Если один из Титанов повержен, то…

— Всё не так просто. Особенно сейчас.

Калифа на секунду закусила губу, из-за чего стали заметны её удлинённые верхние клыки. Затем подняла острый прямой взгляд. Заговорила ледяным тоном, который Натан слышал только в последние сутки:

— Титаны перерождаются. Они истязают человечество почти два тысячелетия.

— Со времён Великого Коллапса?.. — опешила Алисия.

— Возможно, сам Коллапс был вызван ими.

Алисия поджала губы. У неё едва получалось скрывать дрожь рук.

Калифа продолжила:

— Гиперион возродится вновь, через столетие, может, полтора. В это время, пока он восстанавливается, активен другой Титан. — Она обвела друзей взглядом. — Так оно происходит. Так происходило всё это время.

— Почему никто ничего не знает, ничего не помнит? — спросил Бернард. — Даже Анхальтская Церковь молчит о Титанах! Всё так, словно их никогда не существовало!..

Натан искоса взглянул на друга и подумал:

«А вот это уже мой вопрос».

— Потому что Терра стирает память всем непричастным к борьбе с Титанами.

Ответ Калифы заставил всех вновь на неё уставиться.

— В смысле?.. — недоумённо прошептал Бернард.

— Ты же сам спрашивал, почему никто не помнит причину исчезновения древнего Шансенхайма, почему никто не помнит причину падения крепости? — На губах Калифы появилась тень горькой улыбки. — Потому что память людей была изменена. Точно так же произойдёт со всеми, кто останется непричастен. И это совсем не угроза — таков порядок вещей. Память обо всём, что действительно происходит, Терра сохраняет только у тех, кто будет помогать мне или уже действующим Рыцарям-драконам.

— Но… почему? — не понял Бернард.

— Людям нужна надежда на будущее, а не постоянный страх смерти, страх того, что сам мир в любой момент может исчезнуть.

Бернард лишь покачал головой и потёр виски. Но до того как он смог спросить ещё хоть что-то, заговорил Клод:

— Ты сказала, что именно сейчас всё совсем не просто. Почему?

— Началось Пробуждение — время, когда перерождаются все Титаны, независимо от того, когда они были повержены или сколько сил накопили. Это повторяется из разу в раз, через три-три с половиной столетия.

Бернард нервно рассмеялся, Алисия просто закрыла лицо руками.

Калифа обвела всех твёрдым взглядом и, немного помедлив, спросила:

— Что вы будете делать, узнав всё это? Понимаю, что сейчас, после произошедшего с городом, ответ дать тяжело. Понимаю, что из вас лишь двое могут действительно считаться воинами. — Она посмотрела на Клода и Натана, затем продолжила: — Остальные же — самые обычные люди.

Натану показалось, что Калифа говорит намеренно отстранённо, даже холодно. Именно сейчас она походила на мифического Хранителя, о котором было столько сказаний в текстах Церкви. И при этом так сильно отличалась от той подруги, которую знал.

«А знал ли?.. — вновь задумался Натан. — Да и многое ли можно узнать о человеке за год?»

— Что ты предлагаешь? — спросил Клод.

— Мне нужен Рыцарь-дракон. Тот, которому я могу доверять. Тот, который овладеет силой дракона и сможет помочь остановить Титанов. Чтобы это сделать, каждого из них нужно либо сразить, либо изгнать за Вуаль, повергнув его Апостола. — Калифа помолчала. — Я не знаю, где каждый из остальных Титанов… но искать придётся только двоих.

— Ты уже знаешь, что они все… переродились?

— Это Пробуждение, — лишь повторила Калифа. — Оно настало. Титаны уже переродились.

— Почему ты так уверена, что знаешь, где найти одного из них? — заговорил Натан. — Ведь даже ты не поняла, что Гиперион пришёл в Шансенхайм.

— Потому что знаю, как того Титана остановили в прошлый раз, — ответила Калифа. — Это произошло семь лет назад. В Визаме.

«Именно тогда я получил Ишизара… — понял Натан и на мгновение закрыл глаза. — Значит, путь предстоит неблизкий и именно туда — на север».

— Подумайте. Один день, — произнесла Калифа и уже куда более мягко добавила: — Прошу.

Клод, переглянувшись с остальными, спросил:

— Ты понимаешь, что это приглашение на тот свет?

— Да, — ответила она и, более ни на кого не смотря, села на лавку.

Наблюдая за Калифой, Натан лишь хмыкнул, бросил на землю окурок и раздавил ногой.

— Ладно. Отдохните немного, — посоветовал Клод и вновь взялся за голову. — Думаю… Думаю, нужно найти уцелевших и вместе с ними уезжать из Шансенхайма, пока не прибыло подкрепление из форта. Не хочу снова оказаться в «гостеприимном» расположении имперской армии…

— Но… куда?.. — растерянно спросил Бернард.

— В Вардер, — ответила Фелиция. — Это маленький городок на север от Шансенхайма. Там и железнодорожная станция есть. Отсюда уже вряд ли… что-то будет ходить.

Никто более не произнёс ни слова.

Вскоре Клод, играя с портсигаром, то открывая его, то вновь закрывая, спросил у Калифы:

— Значит, эта чёртова хрень может появиться совершенно в любом месте? Никому не спрятаться?

— Нет. Безопасного места нет нигде.

Перед тем, как Клод защёлкнул портсигар, Натан заметил закреплённую на внутренней стороне крышки фотокарточку девочки, но разглядеть не успел.

— Ясно… — Клод тяжело вздохнул. — Тогда могу дать ответ прямо сейчас. Правда, тебя куда больше должен интересовать другой наш… «персонаж», так?

Натан едва заметно скривился, а Клод, заметив это, ухмыльнулся и продолжил:

— Я солдат, был им и остаюсь, какой бы китель на меня не напялили, как бы далеко не убрали от передовой, спрятав в чёртов кабинет.

Фелиция собиралась возмутиться, но Клод, призывая помолчать, поднял руку.

— Я поклялся защищать Ариман как от внешних угроз, так и от внутренних. Республика казалась мне самой явной из них, — продолжил он. — Теперь получается, что появилось что-то, что запросто перечеркнёт старания всех моих людей, всей службы… И я сам с этим ничего не могу сделать.

«Только ли в этом дело, Оливье? — усомнился Натан. — Или ещё в той девочке с фотокарточки?»

— Я с тобой, — произнёс Клод, затем его взгляд на мгновение устремился к Фелиции и второму агенту. — Думаю, со своими задачами мои люди справятся. А я сделаю всё, чтобы их труды не оказались напрасны.

Калифа, обдумав его слова, произнесла:

— Я поняла, хорошо.

— Тогда твой черёд, Майер. Уступаю плац.

— Мой?.. — удивился Натан, затем едва заметно пожал плечами. — Дракон и так обязывает меня…

— Нет! — жёстко перебила Калифа. Она рывком поднялась с лавки и, пристально глядя в глаза, подошла к нему на расстояние нескольких шагов. — Скажи, ради чего ты готов пойти против Титанов? Почему готов на смерть?

— Но тебе ведь нужен Ишизар, — даже растерявшись от напора, отозвался Натан. — Значит, это мой…

— Долг? И ты пойдёшь и сделаешь то, что я скажу? Нет. — Калифа качнула головой. — К тому же я могла ошибиться: ты и дракон, похоже, не совсем совместимы. Я могу забрать Ишизара так же, как и дала. В любой момент, хоть сейчас.

Калифа подняла руку, словно чтобы коснуться его груди — прямо как тогда, когда помогла почувствовать дракона.

Натан раздражённо вздохнул.

— Мне нужно повторить то, что сказал Оливье? Или тебя это не устроит?

— Не устроит. Потому что я знаю, чему предан Клод, и верю в это. Я не знаю, чему предан ты — человек, бегущий от войны так сильно, что покинул Империю… Но не прекративший марать свои руки в чужой крови.

— Думаешь, вырваться из когтей секретной службы так легко?

— А разве ты пытался? — в ответ спросила Калифа.

Взгляд Натана скользнул к Клоду: тот задумчиво наклонил голову, словно не мог поспорить со сказанным.

— Считаешь, что раз я ничему не предан, то могу сбежать в самый ответственный момент? Лишь бы не подохнуть? — Натан криво улыбнулся.

— Нет, не сбежишь… — признала Калифа. — Но я не знаю, как легко тебе взбредёт в голову разменять собственную жизнь на какой-нибудь пустяк.

Натан усмехнулся. Он хотел возразить, но смолчал, вспомнив, как совсем недавно вопреки всему бросился к Гипериону и как чуть не опоздал обратно к друзьям. А ведь для них это было чревато гибелью.

Калифа сощурилась и твёрдо повторила:

— Назови хотя бы одну причину, почему ты сам готов пойти на это.

Натан прогнал перед мысленным взором все обрывки воспоминаний между своим последним боем в Визамской войне и встречей с пятнадцатилетней Калифой. После них — лишь туман, белый лист, беспамятство, вплоть до пробуждения в военном госпитале. И до того как успел остановить себя, думая, что скажет полнейшую чушь, произнёс:

— Я хочу вспомнить всё, что произошло семь лет назад в Визаме. Не узнать, а вспомнить, сам. Может быть, возвращение туда поможет, тем более ты сама связана с произошедшим со мной. И если потребуется, для этого я сделаю всё.

Калифа ещё несколько секунд не отрывала от него взгляда, затем отвернулась, всего в пол-оборота.

— Пойдёт, — произнесла она. — Пока пойдёт.

Калифа вынула из кармана рубашки треснувшие очки. Она будто не хотела смотреть в сторону Натана. Но при этом её косматый хвост, всё это время находившийся без движения, приподнялся и начал медленно, плавно изгибаться.

«Её настроение словно улучшилось…» — удивлённо отметил Натан.

— Тебе нужно научиться обращаться с Ишизаром, — как будто между делом сказала Калифа. — Я помогу слышать его, пока не сможешь сам. Но овладевать способностями дракона тебе придётся самостоятельно.

Она расщепила очки на крохи эфира и восстановила уже невредимыми. Сразу за этим вернула себе полностью человеческий вид. Очки тут же надела, однако волосы собирать не стала.

— Бернард, Алисия, — заговорил Клод, — езжайте-ка вдвоём за море, в Дери‑Мар. Фелиция поможет выбраться из Империи.

— Но… — воспротивилась было Алисия.

— Ведь у тебя там родители и младший брат?

«Приёмные…» — мысленно к словам Клода добавил Натан, но говорить не стал.

Бернард и Алисия, не зная что делать, уставились на Калифу.

— Жду один день. — Её голос вновь был жёстким. — Если не сможете дать причину… вам с нами не по пути.

Опустив взгляд, они лишь промолчали.

Группа отдыхала ещё минут пять. За это время Натан и Клод отсоединили от автоматов приклады и магазины и попрятали всё по сумкам. Затем, убедившись, что остальные готовы, повели их за собой в поисках транспорта.

Несколько автомобилей, разрывая ночную тьму светом фар, пробирались по совершенно пустой однополосной асфальтовой дороге. На вид уже пошарпанные, со вмятинами на толстенном металле корпусов, с ободранной краской и помятыми крыльями. Это были автомобили беженцев, выбравшихся до того, как имперские военные взяли Шансенхайм в кольцо. До того, как стали проверять любой транспорт, уезжающий из погибшего города, в котором не было электричества, вода даже в кранах оказалась отравлена скверной, а на улицах или в домах поджидали одиночные монстры.

Даже если сфера сопряжения миров поглотила не весь Шансенхайм, в нём оставаться было нельзя.

Один из автомобилей вёл Натан. Совсем недавно он подменил Бернарда, который крутил руль несколько часов, пока глаза не начали слипаться от усталости. В зеркале салона отражались Алисия и Калифа, дремлющие на заднем сидении, рядом с ними — молодая женщина, которую друзья встретили, пока искали транспорт. Беженка, судя по путаным словам, потеряла жениха, спасшего её от дэймона. Сейчас она периодически пробуждалась от кошмара и начинала всхлипывать.

Натану сильно хотелось курить, но он постоянно одёргивал себя — лишь пристальнее поглядывал в зеркала и, приоткрыв окно, вдыхал ночной воздух южноанхальтской степи. Тот был сухим и прохладным, совсем не как в Аримане. Что-то освежающее и пряное чувствовалось в дуновениях, проникающих в щель между стеклом и стальной рамой.

Натан заметил, что одна из машин позади съехала на обочину.

— Что ещё за?.. — пробормотал он.

Натан вывернул руль и надавил на тормоз. Моргнул фарами проехавшей вперёд машине и уже задним ходом вернулся к тем, кто остановился первым.

От этих манёвров проснулись Алисия и Калифа и начали сонно осматриваться.

Натан вылез и быстрым шагом добрался до автомобиля, в котором ехали Клод и пара агентов, а также ещё какой-то молодой имперец. Убедился, что остальные машины остановились; отметил и Алисию, показавшуюся на улице. Только после этого Натан заглянул в автомобиль.

Фелиция была явно встревоженной, и это заставило Натана броситься к водительской двери.

— Что случилось? — спросил он, глядя на Клода.

Тот выглядел паршиво: на смуглом лице проступила испарина, руки мелко дрожали, а зубы — отчётливо стучали.

— М‑Майер?.. — заикаясь, выдохнул Клод. Его бегающий взгляд, казалось, ни на чём не мог сфокусироваться. — Это т‑ты, Майер?..

— Я, да.

— Ч‑чёрт!.. Н‑не могу… — Голос Клода был едва различим. — Н‑не понимаю… Не знаю что со мной! Чёртовы, и‑идиотские мысли! Не мои… Совсем не мои…

Натан переглянулся с Фелицией и, когда та неуверенно покачала головой, открыл дверь и помог Клоду выбраться. Прислонив его к машине, внимательно посмотрел в бегающие полоумные глаза и тихо спросил:

— Что произошло в лагере для беженцев, когда тебя увели?

Клод не ответил. Тогда Натан с силой сжал запястья его рук, заломил их и, убедившись, что тот наконец-то смотрит в глаза, холодно, с расстановкой повторил:

— Что произошло?

— Не знаю… — Клод попытался улыбнуться, словно впервые оказавшись в столь беспомощном положении. — Я… не помню. Но эти чёртовы мысли!.. — Он до скрипа стиснул зубы и начал наклоняться.

Взгляд Натана вновь скользнул к Фелиции: ещё перед падением Шансенхайма она сообщила, что Клод после лагеря начал путаться в словах.

— Тебя допрашивали? Там был инквизитор? — спросил Натан.

Клод кивнул.

— Что-то случилось?.. — прозвучал рядом обеспокоенный голос Алисии.

Видимо, она заметила происходящее и решила подойти.

Как только Натан всё объяснил, отдельно упомянув инквизитора, Алисия округлившимися глазами уставилась на него… Но после этого сбегала за Калифой. Со словами «Ты же чувствуешь эфир? Помоги мне, без тебя не справиться!» Алисия потребовала положить Клода на заднее сиденье.

Отметив необычайную жёсткость подруги, Натан подчинился. Выгнав пассажиров, он уложил Клода и попытался зафиксировать ему ноги. С противоположной стороны в салон всунулась Калифа, вновь в своём истинном облике. С переднего пассажирского сидения, извернувшись, над Клодом нависла Алисия с камнем эфира в руке. За всем этим с водительского места наблюдала сбитая с толку Фелиция.

Алисия попросила Калифу:

— Помоги направлять потоки. По чуть-чуть, совсем по чуть-чуть… Чтобы не выжечь его.

— Что ищем? — уточнила та.

— Эфирного паразита.

«Паразита?.. — удивился Натан. — Это же точно что-то из инквизиторских соборских штучек!»

В какой-то момент поисков Клод, словно обезумев, со стоном вцепился в ногу Калифы. Но затем, опомнившись, разжал пальцы и с силой схватился за ручку над дверью автомобиля. Судя по скрипу, даже едва не отломал.

— Сейчас-сейчас! Потерпи! — успокаивающе шептала Алисия.

Наконец они нашли что искали. Калифа тут же — Натан почувствовал это — сфокусировала исходящие из пальцев Алисии струйки эфира. Клод встрепыхнулся, вновь задёргался, чуть ли не взревел…

Из его уха, неистово извиваясь, вылез светящийся, будто бы нематериальный червь.

Фелиция отпрянула и крепко выругалась.

Алисия схватила эфирного паразита и раздавила в руке. В тот же момент Клод облегчённо выдохнул. В его безумном взгляде стало появляться хоть что-то осознанное.

Алисия вновь обследовала Клода и только после этого медленно, словно обессилев, выбралась наружу. Сообщив, что Клоду нужно хотя бы полчаса отдыха, она вместе с Калифой, вернувшей человеческий облик, направилась к своей машине.

Натан проводил подруг и перепоручил их Бернарду, причём расталкивать того не пришлось: видимо, девушки случайно разбудили его, когда побежали к Клоду. Затем Натан вернулся к ариманским агентам. Прислонившись к прохладному корпусу автомобиля, на всякий случай прикрыв ладонью сотворённую электрическую дугу, прикурил. Разглядывая бескрайнюю ночную степь, освещённую двумя лунами, Натан задумался:

«Интересно, как Алисия так быстро поняла, что с Оливье мог сделать инквизитор? Ведь о подобном рядовой искусник вряд ли знает. А учитывая, какие заклятья она может творить… Не верю, что дело только в Академии имперского Института наук, где Алисия училась. Это невозможно».

К удивлению Натана, Клод показался намного раньше получаса — минут через десять. Он встал рядом, навалился спиной на машину и закурил сам.

— Как самочувствие? — спросил Натан.

— Как ни странно, лучше. Мои мысли теперь хотя бы снова только… мои.

— То есть твоё решение отправиться с Хранителем…

— Нет. Оно и так было моим.

Клод выдохнул дым, тут же закашлялся, да так, что его, казалось, вот-вот вывернет… Но затем лишь бросил взгляд на автомобиль, в котором ехали Натан, Калифа и Алисия.

— Не думал, что она окажется настолько требовательной, — признался Клод. — Особенно в том, что касается твоей мотивации.

— Я тоже, — помедлив, признал Натан.

Он потушил окурок о подошву и бросил на обочину. Заглянув в машину, качнул головой, показывая, чтобы Фелиция не позволяла Клоду садиться за руль.

Вернувшись к своему автомобилю, Натан устроился на водительском месте, причём вновь заснувший Бернард даже не пошевелился. Зато разлепили глаза обе задремавшие подруги. Калифа, обладающая необычайно чутким даже в человеческом облике обонянием, с омерзением дёрнула носом; Алисия, не переносившая едкий запах табака и ранее, лишь тяжело вздохнула.

«Ну, уж как есть…» — Натан хмыкнул.

Собираясь продолжить путь, он искоса посмотрел на Бернарда, затем, через зеркало, вновь на Алисию.

«В Вардере… придётся попрощаться», — напомнил себе Натан, и его руки стиснули руль.

К Вардеру беженцы подъехали, когда только-только рассвело. Местность вокруг уже была холмистой, и всё чаще попадались небольшие леса. Южноанхальтская степь уступила место лесостепи.

Автомобиль, который вёл Натан, перебрался через вершину холма и затормозил на обочине. Следом встали остальные машины. Как и сам Натан, все спасшиеся из Шансенхайма наверняка залюбовались открывшимся видом.

Внизу, зажатый между высокими холмами, располагался небольшой городок. Остроконечные крыши прорывали плотный утренний туман. Сквозь молочно-белые клубы́ проглядывали раскидистые деревья, растущие рядом с двухэтажными домами из брусков серого камня. Солнечные лучи вили длиннющие причудливые тени, просвечивая сквозь ветвистые кроны.

Вардер, основанный на перепутье древних торговых путей, был куда старше своего именитого соседа. В те времена население городка составляли анхальтцы и выходцы из местного народца, потомки которого за последующие века перемешались с остальными во всеобщем плавильном котле. Но даже если сейчас они ничем не отличались от других имперцев из давно присоединённых провинций, живо́ было их наследие. Здесь плели уникальную ткань из хлопковых и шёлковых нитей, шили необычную для остальной Империи одежду.

Автомобили беженцев вновь тронулись с места, по извилистой дороге спустились с холма и въехали в город.

Вардер только просыпался. На улочках, украшенных гирляндами флажков, изредка попадались местные жители. Кто-то вышел на прогулку со здоровенным мастифом. Кто-то нёс в дом, в окнах которого виднелись ткацкие станки, охапку клубков нитей. Какая-то девочка с разукрашенным под кошачьи усы лицом выскочила на крыльцо и невольно спугнула пушистую дымчатую кошку. Звонко смеясь, помчалась за питомицей, решившей спрятаться на ближайшем дереве.

— Смотри-ка, они носят хла‑али, — услышал Натан голос Алисии.

Уже под утро она пересела на место Бернарда. Остальные в машине всё ещё дремали, приткнувшись друг к другу на заднем сидении.

— Что? — переспросил Натан.

— Хла‑али.

Натан лишь нахмурился, и тогда Алисия, скорчив потешную гримасу, указала на прохожего. Верхняя одежда того напоминала подпоясанную накидку с широким запа́хом. Остальные же жители носили всё то, что было типичным для Империи, но столь непривычным для любого ариманца.

— Это кое-что из местного, — пояснила Алисия. — Интересно, а что-нибудь женское у них ещё можно увидеть?..

— Меня больше интересует другое, — холодно заметил Натан. — Они ведут себя так, словно вчера ничего не случилось.

Алисия мгновенно помрачнела, отвернулась к окну и едва слышно выдохнула:

— Вот умеешь же ты!..

Автомобили беженцев доехали до железнодорожной платформы и выстроились на обочине.

«Не ехать же в Визам на машинах! — подумал Натан. — Это ж столько суток трястись! А там и дороги раскиснут».

Оставив друзей, а также беженцев, вылезающих из переполненных автомобилей, он направился к кассе. Полноценного вокзала в Вардере не было — лишь полуста́нок с домиком с билетными оконцами. Странно, что железнодорожная платформа при этом оказалась высокой: возможно, сыграла роль близость городка к Шансенхайму.

Натан постучал в окно. Открывать явно не торопились, и он, дожидаясь, прислонился плечом к стене и обратил взгляд на спутников.

Ариманские агенты вылезли из своего автомобиля. Фелиция и её товарищ выглядели прилично, хоть и помятыми, а вот Клод — не сильно лучше, чем ночью: уставшим и словно с бодуна. Бернард и Алисия, разминая ноги, тоже уже расхаживали по асфальту и переговаривались с молодой беженкой, которая ехала вместе с ними.

Последней, на кого упал взгляд Натана, была Калифа. Она уже совершенно не хромала. Не забыв проверить наличие очков на носу, Калифа вылезла из автомобиля и сонно потянулась, совершенно по-человечески. Но затем, положив руки на крышу автомобиля, изящно, по-кошачьи прогнула спину.

— Молодой человек, вы слышите? — рядом прозвучал женский голос.

Натан тут же повернулся к окну кассы.

— Да, простите, — произнёс он и добродушно, виновато улыбнулся. — Подскажите, на ближайший поезд до столицы есть билеты?

— А… — Женщина-кассир замялась. — На данный момент движение поездов остановлено. Мы… не успели вывесить объявление. Телефонограмма пришла только этим утром, ночью даже.

Кассир натянуто улыбнулась, настороженно приглядываясь к Натану, а точнее — к его шраму.

— Я честно ничем не могу помочь, — добавила она.

— А когда восстановят, не известно?

— Ничего не могу сказать. Авария на линии. Нужно подождать: может, двенадцать часов, может, сутки… Зависит от сложности ремонта.

Натан улыбнулся.

— Понял… Скажите, а в Шансенхайм поезда тоже не ходят?

Кассир лишь виновато покачала головой. Тогда Натан спросил:

— Это никак… не связано… со вчерашним выступлением канцлера?

— С каким выступлением?

— А вы не слышали? — Натану даже не пришлось изображать удивление. — По радио? Вчера?

Кассир лишь глупо похлопала ресницами.

— Вчера… крутили только музыку. «Просвещённых», — ответила она.

Натан на мгновение прищурился.

— Понял, спасибо. — Он вновь изобразил извиняющуюся улыбку. — Думаю, меня‑а… кое-кто разыграл.

Учтиво кивнув, Натан направился к друзьям. С каждым шагом на его лице оставалось всё меньше от той добродушной маски, что была секундами ранее, а мысли становились мрачнее.

Вернувшись, Натан застал странную картину. Алисия в исступлении — по-другому и не сказать — смотрела на молодую беженку из Шансенхайма. Бернард хмурился. Калифа просто молчала.

— Как же?.. Как же так?.. — причитала беженка. — Подумала сперва, что просто всё приснилось, что перебрала вчера! А на самом деле… — По её щекам покатились слёзы, голос дрогнул. Но затем беженка подняла озлобленный взгляд. — А всё те дэймоновы урилийцы! Они… Они!..

Бернард покосился на других беженцев. Те перешёптывались, но доносящиеся обрывки фраз позволяли понять: их представление о случившемся стало таким же. Казалось, никто из беженцев не помнил ни о дэймонах, ни о Титане. Всё было так, словно в падении Шансенхайма виновата именно Республика Урилия, словно её войска проникли в Империю и обрушили на Легата Легионов какое-то оружие.

Те из беженцев, которые сперва усомнились в подобном, слушая остальных, тоже начинали верить.

— К‑как это?.. — прошептала Алисия. — Но ведь ещё вчера… они же знали…

Натан и Бернард, переглянувшись, синхронно бросили взгляды на Калифу. Та, слегка наклонив голову набок, пристально наблюдала за спасшимися из Шансенхайма.

— А я говорила: они забудут. Как и любой непричастный. — Отчего-то тихий голос Калифы звучал зловеще. — Человеческий разум сам восполняет пробел, сам придумывает, во что легче верить. Со временем все такие «истины» переплетутся и совьют одну-единственную. Её и будут помнить.

— То есть… — Бернард нервно улыбнулся. — Хочешь сказать, что истории верить нельзя? Всей нашей истории?..

— Возможно.

Калифа пристально наблюдала уже за ним. Но затем из её глаз исчез лёд.

— Не можешь не знать правду?.. — прошептала она. — Думаю, именно поэтому Густав постоянно бывал на моей родине. Его было просто не оттащить от жрецов. Стремление узнать истину у тебя с отцом общее.

Натан покосился на друга, поскольку подмечал это и сам.

— Ты‑ы… знаешь моего отца? — вконец растерялся Бернард. — Лично?

— Конечно. Ведь именно Густав… направил меня в Ариман.

— Зачем?

Калифа лишь улыбнулась в ответ. Но её взгляд на мгновение скользнул к Натану.