#8 Печать пожирателя

Глава 18 @#$% перенос!

1 июля 2032 года. Тайная лаборатория проекта «Альтер-Эго».

Я стоял в центре подземной лаборатории, окруженный мерцающими голографическими экранами и гулом работающих маго-серверов. Воздух был плотным от магического напряжения — почти как перед грозой, когда небо вот-вот разорвётся молнией.

Впрочем, между отдельными кристаллами с энергией разряды проскакивали и так.

— Готово, — произнёс я, проводя пальцем по последней строке кода. Руны на экране вспыхнули зелёным, подтверждая синхронизацию.

Вячеслав Неклюев вытер пот со лба и кивнул:

— Все системы в норме. Источник стабилен, каналы передачи открыты. Осталось только…

— Запустить, — закончил я за него, — Занимайте места.

На этот раз всё было иначе. Не та спешка, не тот страх, что тело клона рассыплется в прах под напором эфирной энергии. Мы — точнее, Я! — доработали систему. Добавили «предохранители» — магические буферы из редкого металла, добытого в Урочище, которые должны были гасить избыточные колебания Эфира.

А сам клон… Да, этот был другим. Не просто копией — улучшенной версией, с усиленными нейросвязями, модифицированной энергосетью и вживлёнными в тело органическими имплантами.

Честно говоря, я бы и сам от такого не отказался.

Я подошёл к капсуле, где лежало новое тело Петра. Бледное, пока «неодушевлённое», но уже дышащее — лёгкая дымка пара оседала на стекле от ровного дыхания. Можно было бы подумать, что он просто спит.

— Господин Апостолов, — Неклюев нервно сглотнул, — Вы уверены, что эти… «стабилизаторы» выдержат?

— Выдержат, — спокойно ответил я, а затем повернулся к капсуле, сжимая в руке кристалл-контроллер.

— Начинаем.

Когда все заняли свои места, я получил подтверждения — и сжал кристалл-контроллер до хруста.

Мир взорвался светом.

Эфир хлынул через меня, как раскалённая лава. Каждая клетка тела горела, каждый нерв звенел под этим напором. Я чувствовал, как древняя энергия впитывается в систему, пронизывая каналы передачи, сплетаясь с магическими матрицами, которые мы так долго настраивали.

— Первая фаза… стабильна! — донёсся голос Неклюева сквозь гул в ушах.

На экранах передо мной заплясали руны — сначала хаотично, потом всё чётче, выстраиваясь в идеальные последовательности. Я видел, как энергетические потоки сгущаются вокруг «старого» тела клона, вытягивая из него серебристые нити сознания Салтыкова. Они вились в воздухе, как дым от костра, постепенно формируя знакомый силуэт — профиль Петра, его характерный жест рукой, даже ту самую ухмылку.

— Господин Апостолов, как вы?

— Полный порядок, — сквозь зубы процедил я, чувствуя, как эфирные стабилизаторы дрожат под нагрузкой.

Но держат сознание Петра…

Серебристый поток устремился к новому телу, вливаясь в него через темя. Мгновение — и капсула затряслась. Стекло покрылось паутиной трещин, из-под крышки вырвался клубящийся пар.

— Показатели зашкаливают! — закричал кто-то сзади.

Я не отводил от капсулы глаз. Рука с кристаллом дрожала, но я знал — нельзя прерваться сейчас.

— Держись, Пётр…

Взрыв.

Ослепительная вспышка разметала по лаборатории бумаги и инструменты. Кто-то вскрикнул, я едва устоял на ногах…

А затем капсула раскрылась с шипящим звуком.

— Ну что, Марк, — раздался хриплый голос из облака пара, — На этот раз ты меня точно добил?

Я расхохотался, чувствуя, как напряжение наконец отпускает плечи.

Салтыков сидел в капсуле, жив-здоров, обхватив руками колени. Его новое тело — целое, без трещин, без распада — уже порозовело, наполняясь кровью.

— Если бы я хотел тебя добить, — ухмыльнулся я, вытирая пот со лба, — то сделал бы это гораздо раньше. Добро пожаловать домой.

С помощью подскочивших учёных Пётр медленно вылез из капсулы, потянулся, проверяя суставы, затем постучал кулаком по груди. Звук был глухим, плотным — плоть, кости, ничего лишнего.

— Чёрт возьми, — он рассмеялся, — Я даже потеть могу. Настоящий человек.

Лаборатория в мгновение ока превратилась в муравейник. Десяток магов в белых халатах облепили Салтыкова — как мясники дорогой кусок говядины.

— Дышите глубже, ваша светлость, — бормотал круглолицый целитель, прикладывая к груди князя хрустальный резонатор.

— О, простите, я забыл, как это делается, — огрызнулся Пётр, но подчинился. Резонатор завизжал, выдавая радужный спектр.

В углу две артефакторши что-то горячо обсуждали, тыкая пальцами в голограмму его энергопотоков.

— Видите этот всплеск? — шептала одна.

— Это не всплеск, это он, похоже, просто злится, — фыркнула вторая.

Салтыков поймал мой взгляд и закатил глаза:

— Марк, может, хватит? Я уже чувствую себя лабораторной крысой, которую готовят к вскрытию.

— В прошлый раз поначалу тоже всё было гладко. Однако не дать тебе развалиться окончательно удалось лишь чудом. Ещё пару тестов, — невозмутимо ответил я, наблюдая, как Неклюев водит сканером вдоль позвоночника Петра. Прибор гудел, как разъярённый шершень.

— О-о, интересно! — просиял Вячеслав, — Ваша светлость, вы откатились на уровень Инициатора, но теперь у вас идеальная проводимость энергоканалов! На уровне Архимага!

— Рад, что мои новые потроха вас впечатляют, — проворчал Пётр, но тут же замер, когда к его виску приложили ледяной электрод.

Через двадцать минут, когда маги наконец отступили, кивая и бормоча что-то о «революционном прорыве», я попросил их покинуть помещение и дождался, пока за последним сотрудником закроется дверь.

— Ну что, гений? — Салтыков потянулся, хрустнув позвонками, — Где мои поздравления? Или… — он замолчал, увидев мое выражение лица.

Я провёл рукой по панели управления. Стены зашипели, включая дополнительные уровни защиты.

— У нас проблема, — просто сказал я.

— В чём дело, Марк? — Пётр прищурился, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Он напрягся, — Если это шутка, то несмешная.

— Это не шутка. И проблема — точнее, создавший её человек, всё тот же.

— Юсупов? Что он задумал?

Я провёл рукой по экрану когитора, вызывая голографическую запись. Над столом всплыло изображение Юсупова.

— Это не Юсупов, — я переключил запись. Кадры сменились архивными снимками: Феликс Юсупов в 1916 году, затем его сын в 50-х, внук в 90-х… — а затем изображение высокого длинноволосого мужчины со «злым» лицом, — Это Распутин. Он не умер. Умудрился проклясть род Юсуповых и переходил из тела в тело, захватывая подходящего представителя рода.

Салтыков медленно опустился на стул.

— Чёрт… — прошептал он, — Ты серьёзно?

— Да. И теперь он хочет нашу технологию. Через три дня Император подпишет указ о передаче всех разработок «Маготека» под контроль инквизиции. Официально — потому что «слишком опасно оставлять в частных руках».

— Какого хрена⁈ — Пётр вскочил, стукнув кулаком по столу. Металл прогнулся, — Я не отдам ему эту технологию! Ни за что! Воспользуемся моими связями, я сегодня же начну…

— Всё не так просто, — я перебил его, сжимая когитор в руке.

— Что ты…

— Пётр, прошу, пойми меня правильно — и оставайся спокойным. То, что я предлагаю — единственный вариант.

Я резко нажал на сенсорную панель устройства. Руны вспыхнули алым, и Салтыков застыл на месте, его глаза остекленели. Тело медленно осело на пол, как марионетка с перерезанными нитями, и я едва успел подхватить его.

— Прости, друг, — пробормотал я, поудобнее перехватывая его под руки, — Но тебе придётся ещё какое-то время пробыть там.

Устроив Салтыкова обратно в капсулу, я распахнул дверь лаборатории, заставив вздрогнуть группу магов, столпившихся у мониторов. Они уже достали несколько бутылок шампанского и разливали его по пластиковым фужерам.

— Всё в порядке, — сказал я, отряхивая рукав, — Князь стабилен, но ещё на несколько дней уходит в МР для финальных тестов.

Неклюев вытаращил глаза:

— Но… мы же только что завершили все проверки! И почему так срочно?

Я усмехнулся, делая вид, что поправляю настройки на терминале.

— Вы же сами видели аномалии в его энергопотоке. Если мы сейчас не стабилизируем связь сознания с телом, через месяц он может начать… — я сделал многозначительную паузу, — … терять воспоминания.

Артефакторша с синими волосами ахнула:

— Боже! Вы хотите сказать, что возможен регресс нейросвязей?

— Именно, — Я кивнул, — Поэтому мы не должны рисковать. Нужны кое-какие корректировки. Нет повода переживать — они займут от трёх до пяти дней, не более.

В комнате повисло молчание. Они переглядывались, но никто не спорил. Кто они такие, чтобы сомневаться в создателе системы?

— Хорошо, — наконец вздохнул Неклюев, — Какие параметры мониторинга вам нужны?

— Обычный набор. Но усильте контроль за Источником — при таких нагрузках он может давать сбои.

Я отвернулся к панели управления, скрывая довольную ухмылку. Они купились. Эти гении магии и технологий даже представить не могли, что их блестящий руководитель только что солгал им в лицо.

Но что поделать — иногда, чтобы спасти королевство, нужно сначала обмануть своих же пешек.

Отправив всех на липовую работу, я забрался в личную капсулу погружения. Она захлопнулась за мной с тихим шипящим звуком. Перед глазами поплыли знакомые золотистые узоры загрузки.

Последнее, что я услышал перед погружением — донёсшийся из динамика обеспокоенный голос Неклюева:

— Марк Григорьевич, вы уверены, что хотите лично…

В тот же миг мир растворился.

Я материализовался в магической реальности посреди белоснежного зала — библиотеки Салтыкова в его «виртуальном» поместье. Только вместо книг стены были усеяны мерцающими голубыми кристаллами данных.

Пётр стоял у огромного окна, спиной ко мне, сжимая в руке бокал вина, который тут же разлетелся вдребезги, когда он обернулся.

— Ты! — Его голос гремел, сотрясая виртуальные стены. Картины на стенах затрепетали, а с потолка посыпалась цифровая пыль, — РЕШИЛ ОСТАВИТЬ МЕНЯ ЗДЕСЬ⁈ КАК ТЫ ПОСМЕЛ⁈

Он рванулся ко мне, и я едва успел поднять руку — пространство между нами сгустилось, став непроницаемой стеной. Салтыков ударил по ней кулаком, отчего по барьеру побежали трещины.

— Успокойся, Пётр. Ты тут хозяин — но ведь знаешь, что я сильнее.

— Заткнись! — он отступил на шаг, и вдруг вокруг него начали материализоваться боевые заклятья — десятки огненных клинков, нацеленных в мою сторону, — Я ВЫРВУ ТЕБЯ ИЗ ЭТОЙ СИСТЕМЫ! Я ТЕБЕ КИШКИ ВЫПУЩУ, ТВАРЬ!

Я вздохнул.

— Я пожиратель.

Клинки замерли.

— … что?

— Я — пожиратель, — повторил я, опуская защитный барьер, — Как Распутин. Только я… немного другой. Адекватный и добрый.

Салтыков стоял, широко раскрыв глаза. Его губы дрожали, будто он пытался что-то сказать, но не мог подобрать слов.

— Ты… — наконец выдавил он, затем сделал шаг назад, и его лицо внезапно побледнело, — Хочешь забрать мою душу⁈

Я рассмеялся — резко, без особого веселья.

— Пётр, да когда же ты наконец поймёшь! Я бы мог очень давно сделать с тобой всё, что хочу! Переписать все активы, получить контроль над твоими тайнами, людьми. Отдать тебя Юсупову, убить. Мне даже стараться для этого бы не пришлось!

Тишина.

Пётр медленно опустился в материализовавшееся за ним кресло, не сводя с меня глаз.

— Тогда… зачем ты мне это говоришь?

Я подошёл к нему, глядя прямо в эти знакомые, полные недоверия глаза.

— Потому что хочу, чтобы между нами не было недомолвок… Брат.

— Брат! — фыркнул Салтыков, — Я тебе выдал тайну Эфира!

— После того как я несколько раз спас твою жизнь, — я пожал плечами и тоже материализовал для себя кресло, — И ты делал это частями, потому что опасался.

— И не зря, как выяснилось!

— Да брось, — вздохнул я, — Думаешь, я стал бы говорить с тобой, если бы хотел навредить? Я тебя не шантажировать пришёл, а просить о помощи.

Салтыков прищурился.

— И поэтому без предупреждения сунул обратно в МР⁈

— Ты после прошлой попытки переноса пробыл в теле меньше пары минут — и тебе крышу снесло от ощущений. Сейчас, когда всё сработало как надо, я бы просто не смог уговорить тебя сюда вернуться.

— Резонно…

— Я не шучу, Пётр. Ты нужен мне — и нужен здесь!

— Почему?

Я вздохнул. Дерьмо космочервей, ну вот почему иногда так сложно объяснять простые вещи⁈

— Юсупов — не просто пожиратель. Он — Распутин, застрявший в череде тел Юсуповых уже больше века. Личности хозяев тел борются, но… Это двоякая вещь — тело Руслана сейчас разрушается из-за этого противостояния. Именно поэтому ему нужна наша технология. Он хочет избавиться от Распутина. Но Распутин узнает о плане Юсупова — если уже не узнал. С каждым днём он становится всё сильнее. Но в этом и проблема — сам Руслан уже не удерживает сущность пожирателя, и ему нужно новое тело.

Пётр медленно кивнул, переваривая информацию. Его пальцы нервно барабанили по подлокотнику.

— Догадываюсь, что этот… труп теперь охотится за тобой?

— Да, — Я провёл рукой по лицу, — Ему нужно моё тело. Молодое. Сильное. Наполненное магией. Подходящее по энергоструктуре. Но пожиратель не может просто захватить другого пожирателя — нужен добровольный переход. Не спрашивай, как именно — это долбаная древняя магия, и объяснение процессов займёт пару дней. А у нас их нет.

— Добровольно, значит?

— Он уже предлагал мне это несколько раз. Проверял, прощупывал… Сначала я не был в курсе, и отказывал интуитивно. А потом правда всплыла наружу. Он об этом не знает — но уже перешёл к активным действиям. Нападение на Илону было предупреждением.

— Значит, он…

— Да. Он придёт снова. И на этот раз я не смогу отказать. Просто потому, что больше не смогу защищать своих близких. Но и соглашаться, как ты понимаешь — не стану.

Тишина повисла тяжёлой пеленой. Даже искусственный ветер за окном затих, будто сама магическая реальность затаила дыхание.

Салтыков поднялся из кресла и вновь подошёл к окну, глядя на цифровой закат.

— Сколько у нас есть?

— Три дня.

— Только не говори, что ты хочешь предложить Юсупову сделку!

— Разумеется нет! Даже если передать все разработки Юсупову чтобы он вырвал из себя эту дрянь, даже если он каким-то образом пойдёт нам навстречу и не законопатит тебя в дальнюю нору а меня не прибьёт, потому что я тоже пожиратель… Мы всё равно не успеем разработать протокол, чтобы вытащить из него Распутина. Никто не успеет — слишком мало времени. А Распутин, уж поверь, узнает об этом — и придёт за мной. За моей семьёй, друзьями… Или вовсе, как обещал — начнёт убивать сотни и тысячи людей по всей Империи. Поверь, сил для этого у него хватит. А я… Я же пока слишком слаб, чтобы противостоять ему в открытую.

Пётр резко обернулся, и в его глазах горело то самое знакомое пламя — смесь ярости и расчёта.

— Хорошо, допустим. Ты — пожиратель. Юсупов — пожиратель. Всё это очень трогательно, — Он резко взмахнул рукой, — Но какое, чёрт возьми, отношение я имею ко всему этому⁈

Я медленно выдохнул, собираясь с мыслями.

— Никакого.

— Не понял?

— Абсолютно никакого, — повторил я, — Но как я уже говорил — мне нужна твоя помощь. У меня есть план, и чтобы он сработал, тебе придётся остаться здесь ещё на несколько дней.

Салтыков закатил глаза.

— Опять? Марк, я уже почти десяток лет как цифровой узник в этом…

— В реальном мире твоя магия откатилась до уровня Инициатора, — резко перебил я, — Ты не сможешь даже элементарные щиты поставить, не говоря уже о серьёзных заклинаниях. А твои связи и власть? — Я усмехнулся, — Ты же сам знаешь, как быстро забывают «умерших» князей и обязательства к ним! Пока ты поднимешь нужные контакты, пока со всеми переговоришь… К тому же — я ведь тебе рассказывал — в столице сейчас чёрте-что творится. Долбаные мятежники затаились — но их не истребили до конца, я уверен. И кому можно доверять — неизвестно.

Пётр сжал кулаки, но не стал спорить — он знал, что я прав.

— А здесь? — он развёл руками, указывая на виртуальный мир вокруг.

— Здесь ты почти бог, — усмехнулся я, — Твои силы здесь почти не ограничены.

Салтыков задумался, его пальцы нервно барабанили по ручке кресла.

— Ты так и не сказал — какой у тебя план?