Развод. Любовь без оков

Глава 4

— Значит, теперь твоя жизнь — моя. — Говорю я девушке в зеркале и поворачиваюсь к портрету в раме.

Кто он? Неужели этот красавчик и есть мой муж? И тут же сама себя одергиваю, а может, это портрет какого-нибудь предка? Кто его знает, когда картина нарисована.

Алена, твой новый муж прибудет вечером. О нем же говорила служанка? Будет возможность сравнить. Рассматриваю мужчину на картине, пытаясь представить, каков он в жизни.

Теперь меня зовут Аланта, нужно привыкать к новому имени. А еще к месту и новым людям. Жалко богине было мне подробный инструктаж провести перед тем, как сюда отправлять?

Я же ничего не знаю, не понимаю: кто я, как в этом мире все устроено, что меня ждет. Только и остается, надеяться, что рыжеволосая зеленоглазая красавица правильно меня прочитала, и выполнит свое обещание.

Вздыхаю. Нужно идти и познакомиться с домом, людьми, осмотреться, может, хоть что-то из памяти прошлой хозяйки всплывет и даст подсказки? Речь же я здесь понимаю.

Но сначала подкрепиться и одеться. Удивительно, как только все произошедшее сложилось в голове в целостную картину, я приняла сюжет второй жизни в новом мире как само по себе разумеющееся. Это мне так помогли капли от лекаря или богиня устроила?

Завтрак божественный: нежная каша, свежий воздушный хлеб, фруктовый салат, незнакомые хрустящие шарики и ароматный чай. Любимый завтрак Аланты? В самом деле очень вкусно.

Изучение гардеробной удивило: вещей не так много для просторной комнаты. Вся одежда моего размера, так что сомневаться не приходится, это вещи Аланты. Выбрала темно-зеленое платье с аккуратным вырезом и застежкой на множество пуговиц спереди. Пришлось повозиться, пока я оденусь, зато служанку звать не нужно. А я ведь даже не знаю, как ее зовут, эту девушку.

Ничего, разберусь.

Длина всех платьев была до пола, я такие никогда не носила, поэтому учусь царственно шагать, двигаясь по глухому коридору. Иду медленно и степенно, стараясь не наступить на край подола, и при этом замечать все, что вокруг, рядом с моей комнатой еще две двери, затем я оказываюсь в большом пространстве: передо мной площадка с балюстрадой и широкая лестница вниз. Как в романтических фильмах. Именно по такой лестнице обычно спускается героиня, а влюбленный герой встречает ее жарким взглядом.

Скорее всего, я обманывалась, но иногда мне казалось, что именно такие взгляды я ловила у Славы, видимо, просто, казалось, или жа́ра его хватило совсем не надолго. Другая героиня оказалась более знойной. Интересно, когда богиня говорила о несправедливости, что она имела в виду?

Оглядываюсь, никого не вижу в большом, просторном холле внизу и решаюсь спуститься, держась за гладкие, прохладные перила. Да уж, царица… Как в таком платье не навернуться на лестнице?

В зале царит атмосфера старинного величия: потемневшие от времени дубовые панели, тяжёлые портьеры и массивная мебель, словно сошедшая со страниц рыцарских романов. А это, видимо, сами рыцари: вдоль одной стены тянется галерея картин, и рассматриваю их, проверяю, не откликнется ли внутри хоть что-то. Но нет, тишина, никаких подсказок.

— Хм, госпожа Аланта? — Мужской голос звучит над самым ухом, и я вздрагиваю оборачиваясь.

За моей спиной стоит человек с седыми бакенбардами и важным видом. Он смотрит мимо меня, но голос звучит весьма вежливо.

— Прошу прощения. Госпожа Николь на прошлой неделе пригласила торговца тканями из Гайо прийти с образцами ткани для мебели. И он явился, как договаривались. Но госпожи Николь в замке нет. Быть может, вы примете решение, посмотрите, что принес торговец? Или мне его выпроводить?

Принять решение, посмотреть ткани? Могу? Кто такая эта Николь?

Ладно, богиня, раз мануала нет, действую по ситуации сама.

— Хорошо, посмотрю, где торговец?

— Марта его на кухне усадила чай пить. Сейчас я приведу его сюда. — Чуть склонив голову, отвечает седой мужчина, собираясь уходить.

— Не стоит, я тоже хочу воды, идемте на кухню.

Получаю странный взгляд от мужчины, как будто удивленный.

— Следуйте за мной.

Мы проходим холл до конца, здесь еще несколько дверей, поворачиваем в коридоре и оказываемся помещении со сводчатым потолком и белыми стенами. В углу, занимая почти треть пространства, высится огромная печь с несколькими отделениями для разной посуды и припасов. Рядом с ней массивный камин с вертелом. Вдоль стены тянутся широкие деревянные полки, заставленные глиняной и керамической посудой самых разных размеров.

Воздух наполнен ароматами готовящейся пищи, специями и дымом от печи. На другой стене висят многочисленные крюки, на них размещены котлы разных размеров, чугунные сковороды и другая кухонная утварь.

У меня сегодня словно экскурсия по музею, — осматриваю все с огромным интересом.

В центре кухни стоит длинный дубовый стол, за которым с одного конца которого, с чашкой в руках и блюдом с булочками перед, сидит мужчина в коричневом сюртуке.

А за другим торцом стоит женщина объемных форм, с закатанными рукавами и в белой шапочке, как и положено кухарке, и мешает что-то в высокой миске.

— Марта, налей госпоже стакан воды.

Женщина поднимает глаза на нас.

— Доброе утро… — Скорее охает, что здоровается.

Почему у меня ощущение, что меня не рады видеть и прячут взгляд? Здесь так принято?

Гость же смотрит на меня как на диковину, широко раскрыв глаза. Он поднимается и кланяется.

— Госпожа Марриэнер? Очень рад наконец вас увидеть, счастлив быть полезен. Михаль Фрай.

Стакан воды, протянутый Мартой очень вовремя.

— Давайте пройдем в… — Зависаю, не знаю, как правильно называется та большая комната?

— Ян, ты проводил бы госпожу с гостем в зал, а Лие сказал, чтобы она комнаты прибирала быстрее, и посуду мне принесла. — Тихо произносит кухарка.

Значит, это и есть тот Ян, что меня нес на руках с лестницы. Служанку зовут Лией, а кухарку Мартой, запоминаю.

— Ян, вы занимайтесь делами. А вы идемте! — Зову с собой гостя, вдруг поняв, что не хочу оставаться на кухне.

Да, я спиной чувствую, что мои лопатки сейчас сверлят чужие недобрые взгляды, но иду, не оборачиваясь. Как ты здесь жила, Аланта?

От торговца тканями я узнаю, что, оказывается, экономка Нинель планирует перетянуть мебель в нескольких комнатах, и Михаль Фрай принес лучшие образцы. Мне смешно, что нужно думать про интерьеры, и странно, что торговец продолжает на меня пялиться. И куда девалась экономка, пригласившая его, тоже непонятно.

— Не могу ничего выбрать сейчас. Давайте, господин Фрай, вы на пару дней оставите мне образцы, а я сообщу вам о своем решении.

Говорю я через полчаса, устав перебирать ткани, которые мне не нравятся, и желая скрыться от интереса этого торговца.

— Конечно, госпожа.

Он складывает их в коробку и откланивается, сообщая, что еще неделю он будет в соседнем городе, а потом уедет на месяц. Его провожает Ян, а я иду дальше смотреть дверец, толкая незапертые двери. Череда проходных комнат заканчивается высокой строгой дверью из темного дерева, открываю ее и осматриваюсь на пороге. Это точно мужская территория: темные тона отделки, кожаный диван, массивный письменный кабинет и несколько шкафов у стен. И запах, специфичный запах делового пространства и мужской аромат.

Очень похожий запах был в кабинете генерального директора, в компании, где я работала.

Отступаю, закрывая двери, решая не заходить без приглашения.

На втором этаже я обнаруживаю настоящую библиотеку: с высокими стеллажами до самого потолка, передвижной лестницей на колесах, большим удобным диваном и столиком перед ним. Пахнет стариной и… пылью. Давно здесь генеральную уборку не наводили.

У дальней стены стоит стол, заваленный книгами, многие из них открыты, лежат друг на друге. Здесь явно кто-то много читает. Заглядываю в открытые станицы. Ух ты, я понимаю текст, могу читать. Жаль не все, потому что книга в самой старой кожаной обложке мне не дается. Знаки на ее страницах так и остаются для меня закорючками, смысла в них я не вижу.

— Кто здесь? — Громко спрашиваю, оборачиваясь, еще раз осматриваясь, но в ответ тишина.

Только что было ощущение, за мной наблюдают, но сейчас оно исчезло.

Снова возвращаюсь к книге, которую пыталась понять, листаю страницы. Одни закорючки, никаких картинок. На виски начинает давить тяжесть, голова немного кружится. Эффекты от переселения в тело все еще не прошли?

Оставляю книги, иду на диванчик у окна и сажусь. А потом и ложусь на него, подкладывая под голову маленькую бархатную подушку. Сейчас пройдет головная боль, и я найду что почитать про мир, в который попала, нужно подготовиться к вечеру.

Вздрагиваю от холода и оттого, что в дверь стучат.

— Госпожа Марриэнер, вы спуститесь на ужин? — В распахнутой двери библиотеки стоит знакомый мужчина в сюртуке, с белыми бакенбардами. Ян, вспоминаю.

Ужин? Я проспала весь день? И правда, сумерки за окном.

— Да, иду.

Поправляю платье, подхватываю края, поднимая повыше юбку. Царственная походка у меня пока еще не освоена. Начинаю спускаться второй раз за день по большой лестнице и останавливаюсь посередине.

Мое сердце замирает и падает куда-то в живот, воздуха не хватает.

Снизу на меня смотрит высокий, широкоплечий брюнет, на нем отлично сидит пошитый по атлетической фигуре сюртук, узкие брюки, начищенные до блеска носки ботинок. Волнистые волосы зачесаны и собраны в короткий хвост на затылке.

Отличный художник рисовал тот портрет. Взгляд, который пронзает меня сейчас насквозь, заставляет стоять на месте. Темные глаза сканирует, как рентген, изучая мое лицо, затем медленно спускаются вниз, и мне кажется, что он пересчитывает все пуговички на платье.

Его губы сжимаются еще плотнее.

Мы молчим.

Я все же делаю вздох, через силу наполняю воздухом легкие.

Здравствуй, господин Марриэнер.

Боже, я не знаю его имени…