Развод. Любовь без оков

Глава 54

Осторожно поглядывая по сторонам, я стараюсь выглядеть так же, как и другие девушки: на лице — выражение полного покоя и безмятежности. Они стоят и покачиваются на месте, словно пламя свечи при легком дуновении ветерка.

Все так, как и говорил мне Дерек: на возвышении с алтарем стоит Джехан Лу. Сегодня он облачен в идеально белый халат, расшитый по рукавам и вороту ажурным золотым шитьем. Прикрыв глаза, он поднимает руки вверх и в который раз протяжно тянет заклинания своим гулким низким голосом.

Невесты выстроены в несколько рядов, словно нити бус, одна за другой, и в первых стоят те, кто выступал вчера в амфитеатре. Прямо перед Пустынником — Летиция Нойс. Она тоже в белом платье, как настоящая невеста из моего мира, — не хватает только фаты.

А я — с краю, поэтому мне хорошо видно все, что происходит в зале.

Эликсир из Пламени Дракона здорово взбодрил меня с утра; магия во мне плещется, чуть грея ладони, но ведет себя ласково и послушно. Комбо: вчерашняя расслабляющая ванна с арамантином и эликсир из огненных цветков — отличный стимулятор. Заколка — защита от ментального воздействия — работает. Внешне я изображаю полное спокойствие, хотя пульс долбит, а в крови — полно адреналина.

Осторожно переключаюсь на магическое зрение. Перед глазами пляшут сполохи сиреневых и зеленоватых оттенков — те самые цвета чужеродного колдовства, что были в амфитеатре.

Я не заметила, когда тонкая сеть закрыла купол, и сейчас она мерцает ядовитым неоном.

Не могу сдержать дрожь, побежавшую по телу, и бросаю взгляд в сторону, где стоит Дерек.

Пугаюсь, что его все же зацепило воздействие сети: слишком очевидна маска спокойствия на его лице. Жутко хочется помахать руками и крикнуть, чтобы разбудить его.

Джехан Лу продолжает выводить рулады заклинаний, а я решаюсь махнуть рукой, чтобы привлечь внимание Дерека.

Успеваю только дернуть плечом, как наши взгляды с драконом встречаются.

«Не дергайся! Стой!» — читаю приказ в его неожиданно злом взгляде.

И тут же выдыхаю с облегчением. Он, как и я, в своем уме — просто играет роль.

Спокойно, Алена, Дерек знает, что делает.

Я очень на это надеюсь.

Пустынник переходит на шепот; вижу, как вытягиваются лица невест, внимающих этому шороху, а затем девушки поднимают руки ладонями вверх.

Повторяй, Алена, не тормози!

Все же участие в таком действии завораживает само по себе; даже без индивидуального воздействия сама атмосфера происходящего гипнотизирует.

С кистей невест струится легкая нить магии, собираясь в клубок над гладкой поверхностью алтаря. Пустынник жадно смотрит на него и продолжает шевелить губами.

Руку я поднимаю, но магию удерживаю, не пускаю в общий хоровод, что клубится на алтарном камне под взглядом Джехана Лу.

Зрелище завораживает: это прекрасно и ужасно одновременно.

Короткая вспышка. Прикрываю глаза, защищаясь от невероятно яркого света, а когда открываю их вновь — на алтаре вижу корону.

Вокруг все искрит; повелитель и огромный камень оказываются в ярком кольце иллюзий сталкивающихся стихий.

Языки пламени, брызги воды, ветер, гуляющий между ними, смесь камней и песка. Словно они борются между собой, окружив Джехана Лу и корону на алтаре.

На лице повелителя — торжествующий оскал. Он снова открывает рот и произносит очередной звук заклинания, а я…

Не понимаю, что происходит, но именно в этот момент весь зал храма перед моими глазами вспыхивает и сияет так, словно Дерек запустил с десяток своих рун.

Я «ныряю» в нити магии, раскиданные вокруг, в их переплетения — старые, новые, созданные магинями только что и впитавшиеся в стены храма веками.

Я вижу рисунки, орнаменты сразу на нескольких уровнях, и от этого теряюсь на мгновение.

Пытаюсь понять, что не так.

Все вокруг словно замирает и едва движется.

Руки Пустынника, как в замедленной съемке, тянутся к короне.

Его губы продолжают раскрываться; нити магии пронизывают все вокруг.

А я вижу.

Вижу рисунок — и внешний, и внутренний, до самых мелких составляющих; вижу все сразу и одномоментно.

Дух захватывает от осознания той картины, что раскрывается передо мной. И в тот же момент словно наждачной бумагой кто-то проводит по нервам; меня всю передергивает, потому что я вижу…

Вижу!

Орнаменты заклинаний вокруг Пустынника, то, что он только что создал и продолжает творить, — несимметричны, с дырами, словно это битый код.

Красоты нет! Магия этого мира прекрасна и стройна, а то, что я вижу сейчас перед собой… несовершенно, словно набросок с ошибками.

Я не знаю, что это, но у меня внутри, в мозгу, бьется мысль: то, что творит Пустынник, — никого не спасет!

Это ошибка; он повторяет чью-то ошибку, в самом сердце заклинания — пустота. Но все силы, что он бросил на подготовку этого ритуала, действуют, работают, увеличивая ее.

Ничего своим заклинанием Пустынник не исправит, потому что оно неправильное, неживое, нерабочее. Оно не может быть красивой и правильной магией, которая что-то чинит, — это продолжение «битого кода», которое, скорее всего, все разрушит, съест, поглотит.

Понятия не имею, откуда это ощущение у меня, но происходящее еще опаснее, чем думали драконы и король Талвина, когда отправляли нас с Дереком сюда.

Позвоночник ледяной, как и мои ступни.

Если Джехан Лу доведет запущенный ритуал до конца, он ничего не исправит, не получит силы и не сможет построить свою империю, нет! То, что он сейчас делает, раздувая масштаб явного бага, — творит настоящую беду для этого мира.

Он его просто уничтожит.

За доли секунды я успеваю заметить глупые, отсутствующие выражения лиц невест, их пустые, расфокусированные глаза. Их нити магии по-прежнему отдают силу алтарю, к которому тянет руки правитель пустынник.

Голограмма это или реальные стихии, вьющиеся вихрем вокруг повелителя, — не различаю. Остальные пустынники и несколько вельмож заняли места у оснований арок, что держат свод, и все они тоже в трансе, включены в общий магический рисунок, как и Таэрин Нойс. Предатель-эльф тоже сейчас ничего не соображает.

Джехан Лу — как факир, зачаровавший множество змей, как мальчик с дудочкой, лишивший воли сильных магических существ, собравший всех нас под сводами своего храма, чтобы совершить самую страшную ошибку — разрушить мир, в котором я только-только начала обживаться.

Зал, наполненный магией, гудит, даже поет, и выбитые клавиши вокруг алтаря будто двигаются за маревом борющихся стихий. Повелитель берет корону, я слышу, как легкий гул превращается в звон, уши закладывает. Стихии коконом окутывают тело пустынника, который медленно поднимает корону вверх, намереваясь надеть ее.

Неоновый туман над головами участников ритуала, заставляющий подчиняться воле факира-пустынника, становится плотнее, переливается, как северное сияние, светится ярче и опаснее.

Дерек Джар, как он? Ищу его взгляд и понимаю: вот он, момент! Внутренности сжимаются в комок; я, замирая, не в силах сделать вдох, вижу, как Дерек резко вскидывает руки.

Поток магии огромной силы летит в пустынника, пробивает кокон стихий и вышибает из рук Джехана Лу корону.

Дерек заставил меня утром, перед выходом в храм, повторить: моя задача — поймать и сберечь корону. Дальше он разбирается с пустынником, и мы уходим из дворца.

Легко сказать…

Жадно ищу глазами, куда закатилась эта железка.

По залу проносится рокот, вспышки света, искры, слышу шипение и треск.

Я не отвлекаюсь, ищу, наклонившись, куда она могла закатиться, прохожу между магниями, чтобы обойти алтарь.

Вот она!

Нагибаюсь и быстро хватаю ее. Корона оказывается горячей и увесистой. Прижимаю ее к груди одной рукой — терпимо, не жжет, просто греет.

Второй рукой тянусь за сумочкой, расстегиваю ее, оглядываюсь.

Вокруг все искрит, но лишь трое участников ритуала вменяемы. У меня в руках корона, а пустынник с драконом продолжают метать друг в друга магические сгустки и отражать атаки друг друга.

Неоновая сетка над нашими головами в дырах, но девушки так и стоят, протянув руки вперед, и продолжая отдавать магию пустыннику.

Раздается оглушительный грохот, от которого я вздрагиваю всем телом, а коленки подгибаются. Чтоб его!

Купол над нами вздрагивает, и вниз летят мелкие камни.

О нет! Если здание обрушится, нас всех засыплет обломками.

Нет, так не пойдет, мне нужны свободные руки! Быстро перецепляю поясную сумку и подвешиваю бесценную корону на пояс, вытаскиваю перстни, что успела переделать в артефакты, и, подбегая к ближайшим девушкам, надеваю им кольца на пальцы.

«Очнитесь же, ну?» — толкаю тех, кому надела кольца.

— Что такое? Ай! — раздаются всхлипы, взгляды, полные изумления.

Как же красиво начинал пустынник этот ритуал, говорил, что осталось последнее испытание. Комплименты раздавал, мол, вы все такие сильные и в лучшей форме. А сам в это время сеть ментального подчинения из ниши в стене доставал.

Представляю шок магинь, которые вдруг видят, что здесь творится на самом деле.

Так, еще одно кольцо. Кому? Я вывожу из сети пустынника самых сильных. Летиция!

Хватаю ее вытянутую руку, надеваю кольцо и больно щипаю.

— Эй! Ты что! — кричит она почти мгновенно.

Замечательно!

— Храм может рухнуть! Быстрее, хватайте тех, кто застыл, и уводите из храма. Слышите! — приказываю магиням. — Берите двоих за руки и выводите наверх, потом возвращайтесь за остальными!

И, на удивление, то ли они еще под воздействием и не могут меня не послушать, то ли просто верят, что так надо, — пять девушек сразу действуют. А вот Летиция — нет. Она не собирается меня слушать.

— Выводи магинь! — кричу я ей, глядя в лицо. — Вы все были под чарами! Это не отбор, это ритуал и ловушка!

Секунду она стоит, осматриваясь, а затем эта паршивка бежит от меня!

Ловко запрыгивает на подиум рядом с пустынником. С кончиков ее пальцев вьется зеленая нить магии, превращаясь в гибкий, извивающийся стебель, что летит в сторону Дерека.

Все происходит слишком быстро!

Я не успеваю думать. Только действовать.

Огромный щит, мгновенно возникший в моих руках, летит в Летицию и сбивает ее с ног.

Она падает на пол, сверху летят камни, в куполе возникает большая трещина.

Пустынник бросает в мою сторону полный гнева взгляд. Хочет метнуться ко мне, но Джар не дает ему этой возможности.

— Дерек! Сейчас все рухнет! — кричу дракону, не уверенная, что он меня услышит.

Но Джар слышит! Он бросается к алтарю, сияя золотой пылью превращения. Миг и я вижу дракона-зверя, распахнувшего крылья прямо в храме и размахивающего хвостом, снося с ног мешающих невест. Я задыхаюсь от невозможности мгновения: невероятная сила и красота, черный дракон из сказок раскрывает свою пасть и выпускает тонкую струю пламени. Но огонь проходит сквозь Джехана Лу. Пустынник в момент превращается в совершенно невозможную, огромную, змеиную сущность.

Почему за всеми этими невероятными чудесами нельзя посмотреть с безопасного расстояния!?

Дракон и змей, вцепившись друг в друга, взлетают. Крылья дракона поднимают их к самому отверстию в своде, и, пробивая его, он утаскивает змея из храма. А перед моими глазами вспыхивает картинка с фрески, где дракон и пустынник бьются именно так, в воздухе.

Ледяной ужас пронзает сердце, а следом еще одна угроза чуть не лишает меня дара дыхания.

Кусок каменного свода летит вниз, на нас!

— Алена! — голос возвращает меня к жизни.

Это Кора. Я почти не видела девушку эти дни, а сейчас камень несется на ту часть зала, где она лежит, сметенная хвостом дракона.

Да чтоб вас всех!

Даже не вскидывая рук, движением мысли строю щиты.

Один за другим и еще, и еще! Быстрее!

Руками хватаюсь за корону, и мне кажется, это помогает моей магии действовать мгновенно.

Высокие, большие, вертикальные, целый ряд щитов встает между девушек.

Сверху укладываю крышами еще, закрываю что успеваю.

Получается невозможно корявый панцирь черепахи, но я вкладываю все силы, чтобы он выстоял! Выдержал удар.

И каменная глыба, грохнувшись о щиты, разбивается и соскальзывает по ним, сохраняя жизнь девушкам, что лежат на полу.

О-о-ох! — шумно выдыхаю, словно отвела этот многотонный удар руками. Большой камень, скатившийся к стене, сносит за собой эльфа. «Таэрин Нойс, неудачное ты выбрал сегодня место», — но я не бегу его проверять, далеко, и нужно что-то делать с девушками.

Невесты, то ли от грохота, то ли от того, что сеть принуждения оказалась изорванной в клочья, а может, потому что Джехана Лу больше нет в храме, вдруг очухиваются, просыпаются, приходят в себя. Дикие взгляды, безумные глаза, крики — я все это вижу и слышу.

Но это куда лучше, чем картина безмолвно-послушных статуй, питающих магией страшный, никому не нужный ритуал.

— Уходите из зала! Быстрее! Здесь опасно! Купол рушится!

Мой голос звучит неожиданно громко, словно через рупор, — именно так, как я хочу! Машу руками, кричу на них.

Очнувшись, они наконец-то начинают действовать: хватают за руки тех, кто рядом, и стремятся к выходу, обходя мои щиты. Те еще стоят!

Девушки бегут из этого зала, устремляются вверх по лестнице, по которой утром так долго стекались сюда ручейками потоки невест, пустынников и магов, веривших Джехану Лу.

Жду, когда можно будет выйти и отпустить щиты.

Под ногами стон. Едва не спотыкаясь, я вижу Летицию.

— Гадина, что ты наделала! — стонет она и пытается стукнуть меня по ногам.

— Дура ты! — кричу ей в ответ, отскакивая в сторону. — Думала, императрицей стать?

Не могу сдерживаться, эмоции на пределе, и меня несет.

— Твой дядя продал тебя Джехану Лу и предал своего правителя эльфов. Но если ты думала, что будешь править миром, то сильно ошиблась, дорогуша! Повелитель собирался собрать большой гарем, так что единственной ты бы не была.

— Врешь!

— Не хочешь — не верь! Но пустынник ошибался в главном — его ритуал не сработал бы, он был неправильный, с ошибкой. Весь мир мог быть уничтожен!

Удерживая щиты, помогаю подняться двум последним девушкам и в последний раз оглядываюсь. Вдоль стен храма застыли несколько пустынников — немые воины, но я опасаюсь их трогать. Пусть сам Повелитель отвечает за их судьбу.

— Летиция! Я ухожу. Щиты сейчас рухнут!

Сверху сыплется каменное крошево; трещина на куполе становится все шире.

— Быстрее!

Подталкиваю одну девушку, вторую тяну за руку и спешу к ступеням. Вперед, наверх, к выходу! Прочь из этого страшного зала!