Сабатон. Системный приручитель 3

Глава 11 Укрощение строптивой

Знакомство прошло вообще не так, как я рассчитывал. До этого Марина на ребят смотрела всё больше мельком, нормально разглядела, скорее всего, только Юлю и кошаков. Ну и меня, конечно же. Меня она разве что загипнотизировать не пыталась.

Пришлось всё таки помочь ей встать. Ясно, что большая часть её невероятной слабости наиграна, но ей скорее всего реально хреново. В процессе она постаралась прижаться ко мне всеми выпирающими частями тела, после — намертво вцепилась мне в правую руку и привалилась плечом.

Больную левую руку я ей не подал, конечно.

А потом… Потом она вдруг впилась взглядом в Шенга — а в меня своим маникюром. Невероятно живучим, надо признать: три дня в этом аду продержался.

Хотя… Марина-то ни с кем не дралась, одна осталась только вчера вечером — и то просто по лесу шаталась. Под дождём, без еды… но на монстров не наткнулась. Хищных, по крайней мере — она рассказала, что видела издали и зайцев, и маралов. И из под деревьев уже сегодня наблюдала кружащего в небе огромного коршуна. Таких даже мы ещё не видели.

Родилась в рубашке, ничего не скажешь. Защититься даже от бронелисицы она не смогла бы — не то что от тварей опаснее. И меч (купленный Доброславом, кстати) ей вряд ли бы помог.

Я поморщился: вцепилась она в меня больно. А Марина завизжала:

— Рэд Стар! Я! Я подписана на тебя!

Она разве что на месте от восторга не запрыгала.

Лица у ребят вытянулись. Да чего там — у меня тоже. Логично, как будто бы, раз Шенг был популярным тик-токером, мы рано или поздно должны были встретить кого-то, кто его знает. Просто, в виде его фанатов лично я представлял школьников.

Не удивились только двое: Мэй, выражение лица которой стало очень кислым, и Шенг — он просто кивнул девушке, подняв в приветствии руку. Похоже, для него фанатки — обычная рутина, он даже не оживился.

А Марина наконец выпустила мою руку, полезла рукой в карман…

— Блин! Телефон же сдох! — расстроилась она. — Мне коллаба с тобой могла бы кучу подписчиков принести. А ты чего не сказал, что с вами звезда?

И она осуждающе уставилась на меня. А я… У меня просто разрыв шаблона случился. Как она это представляла?

«Привет, голожопая неизвестно кто. Ты появилась в нашем доме не пойми откуда, снаружи толпы монстров, неизвестный владелец Частицы Мира, портал к людям-котам, Землю может сожрать Система… Но это всё вообще-то фигня, с нами — Рэд Стар. Уже три дня, бедный, отбивается от мутантов — они просят на груди расписаться. У тебя-то маркер с собой есть?»

— Ну ё-моё, даже автограф не попросить, ничего нет с собой, — девушка будто мои мысли прочитала. — У кого-нибудь есть блокнот?

— Марин, — вздохнул я. — Как считаешь, на фоне прихода Системы и возможной гибели человечества — как вообще важен этот автограф? Ну и то, что Шенг — звезда. Красная.

Звезда, блин.

Сложно человека, которого наблюдаешь несколько дней в обычной (для нового мира) обстановке, воспринимать как кумира сотен тысяч, а то и миллионов, людей. Шенг и Шенг. В бою не паникует, спину подставить можно, но лучше приглядывать. Надёжный парень, которому есть, куда расти.

А подписчики за него с изменёнными Системой тварями драться не будут, подписчики — это что-то эфемерное, что-то из мира, который уже никогда не вернётся.

Марина поникла:

— Ну да, простите. Я знаю Рэд Стара. Зовут Линь Миншенг, девятнадцать лет, овен. Я… Я Марина. Можно — Мари. Рада познакомиться.

Она улыбнулась и покраснела — без всякой игры в соблазнительницу. Ну вот, так она даже на человека похожа. Неужели сама не понимает?

— И мне приятно, — парень спокойно кивнул, чуть улыбнувшись. — Меня можно называть Миша или Шенг. В бою позывной — Рэд.

— Ты… Ты дерёшься с этими тварями?

— Мы все тут дерёмся, — буркнула Юля. — Ни за кого не прячемся. Сейчас надо или двигаться вперёд и становиться сильнее, или… Или — просто сдохнуть.

— Юля, да? — голос у Марины налился мёдом. — Спасибо, что одела меня.

Так елейно — и так бездушно. Юля буркнула:

— Не за что.

Смотрела она на руки Марины, снова вцепившиеся в моё предплечье. Бросила на меня украдкой осуждающий взгляд. Что вообще в её рыжей голове творится?

— Илья, — пискнул мой зам. — Рад знакомству.

И покраснел.

Ох, Илюха-Илюха…

— Олег, — вот Пятница держался гораздо лучше. — Привет.

— Привет, — Марина с милой улыбкой махнула ему рукой.

— Я Лена, — сказала с каменным лицом Лена. На Марину она смотрела с откровенной неприязнью, и я почувствовал, как пальцы девушки чуть сильнее сжали мою руку. Между девушками заискрило, и поднявшееся в комнате напряжение ощутили все. — Позывной — Тана. Но это только для своих.

Про «для своих» она только что придумала. Позывной есть позывной, он для боевых ситуаций.

— Здравствуй, Тана, — отозвалась Марина с приторной сладостью в голосе.

— Я не сказала, что ты можешь так меня называть.

— Ах, — Марина картинно вздохнула, отбросила с лица прядь волос. — Уверена, мы подружимся.

Взгляд Лены однозначно говорил: никогда.

Мэй молчала, не обращая внимания на то, что на ней скрестились взгляды всех в комнате.

— А ты девушка Рэда? — спросила Марина.

И откуда такой вывод вообще? Видно ведь, что они на одно лицо. Хотя, азиаты же… Китаянка бросила на неё полный раздражения взгляд, а Шенг вмешался:

— Это Мэйсян, моя сестра. Но можно просто Мэй и Маша…

— Мэйсян, — перебила брата девушка. Требовательно и бескомпромиссно.

— Хорошо, — холодный приём наших девчонок Марину не смутил.

— А это Умка и Буран, наши питомцы, — я снова не стал акцентировать внимание на своём классе. Наши и наши, нечего ей знать больше.

Умка на нас не обратил внимания — он увлечённо обгладывал кабанью кость. Это правильно — на ней не должны остаться жилы, связки хрящи и, тем более, мясо. Клейкий эффект костяному клею даёт коллаген, который при варке превращается в желатин.

Для того, чтобы в готовом клее не было лишних примесей, которые сделают его хуже качеством, нужны только кости.

Вот Буран Умке не помогал: он сидел у ног Лены, на Марину просто бросил короткий взгляд — и отвернулся.

— А их погладить можно? — спросила девушка. Кажется, даже искренне. Любит животных — уже не так плохо. Жаль, от этого она не перестаёт быть проблемой. При этом, кажется, даже сама этого не осознавая.

Илья уже пускает на неё слюни, да и Олег поглядывает с интересом.

Девушки все как одна настроены негативно.

Её защита ставит нас под удар некромантовых зомби — нас-то им приказано не трогать.

Не говоря о том, что польза отряду от неё пока может быть минимальная.

Это не значит, что мы её сейчас же выбросим на мороз — чтоб выживала сама, как хочет. Мы, всё-таки, не звери какие. А вот надеть рабский ошейник или посадить в подполье, если проблем станет создавать слишком много, можно.

Пёс фыркнул, а Умка снова не обратил на нас внимания.

— Лучше не надо. Буран, ко мне! Идём двор проверять.

Тварей не было, так что вся группа высыпалась наружу. Задачи я всем дал, даже кошаков выгнал, чтобы не грели уши. Пусть пока тушки лис к коновязи стаскают и ждут меня.

— О чём ты хочешь поговорить, дядя Никита? — спросила Марина после того, как я закрыл дверь на засов. Сидя на кровати, она чуть наклонила голову набок и медленно облизнула губы.

Я шагнул к разбитому окну, долбанул кулаком по ставне, заставив девушку вздрогнуть.

— Юля, хватит уши греть!

— Я… Да я… Ой, всё!

Марина звонко рассмеялась, но я её не поддержал. Молча зацепил табуретку, уселся напротив девушки.

— Ты не сектантка, — сказал я утвердительно. — С этим Доброславом была ради его денег.

Девушка потупила глаза:

— Он тогда не был психом. Яркий харизматичный мужчина, уверенный, успешный. Как молодой девушке перед…

— Марин, — перебил я. — Мне тридцать семь лет. Я работал следователем. Я был командиром разведотряда в Африке. Допросы научили меня неплохо разбираться в людях. Можешь не играть и сказать всё прямо.

— А ты хотел бы допросить меня? — отозвалась она и изогнула спину, выпятив грудь. Под тонкой тканью футболки отчётливо проступили соски. Пожалуй, будь в комнате светлее, они бы ещё и просвечивали.

Я с каменным лицом положил руку на рукоять ножа — не системного, а моего охотничьего. Под моим взглядом девушка мгновенно побледнела, под глазами отчётливо проступили синяки.

Ледяным голосом я спросил:

— А ты уверена, что хочешь этого?

Она опустила глаза в пол и, шмыгнув носом, покачала головой.

— Я скажу тебе прямо. Красивые статусные куклы мне были неинтересны и до того, как мир рухнул в тартарары. Сейчас — тем более. Нам нужны воины, нужны работники. Не наложницы, которые могут только светить симпатичной мордашкой и томно вздыхать.

— Не только, — тихо отозвалась девушка и подняла на меня глаза. Синие-синие и совершенно бездонные. И на какой-то миг весь мир для меня превратился в эти глаза, всё сущее стало лишь её прожигающим насквозь призывным взглядом.

Я даже не понял, как она оказалась у меня на коленях. Без футболки, горячая и желанная. Меня просто выбросило обратно в реальность — и мы уже целовались, а я одной рукой прижимал её к себе, а другой сжимал грудь.

Она застонала — кажется, я сделал ей больно, и от этого больно стало мне.

Марина — совершенство, и делать ей больно нельзя. Да я порву на лоскуты любого, кто обидит эту богиню! Как я вообще раньше жил без неё, как…

Стоп!

Забивший голову густой туман молнией пронзила одна единственная мысль: это не я.

Не я.

Девушка отчаянно захрипела, когда мои пальцы вцепились в её горло. Я рывком встал с табуретки и поднял Марину перед собой. Рука даже не дрогнула, с моей силой я мог бы поднять и двух таких Марин.

Её лицо налилось краской, руки отчаянно вцепились в моё предплечье. Розовые нарощенные ногти опять пронзили мою кожу, но я едва это заметил.

Девушка болтала ногами, из глаз ручьём потекли слёзы, а из носа — сопли.

Я придвинул её лицо к своему и тихо прорычал:

— Сделаешь так ещё раз — и я сверну тебе шею.

Потеря себя, мысли в голове — чужие и неестественные… По спине пробежал холодок. Срань господня! Вот он — контроль над людьми. Пусть пока и примитивный, банальное соблазнение.

Олег то же испытывает, когда его клинит, и он перестаёт сам управлять своими действиями?

Чувство, надо сказать, отвратительное.

— Или… — продолжил я, — … прямо сейчас тебя прикончить? Чтобы такая херня точно не повторилась. Ментальная бомба замедленного действия прямо в нашей группе, мать твою. Как считаешь, у меня хоть одна причина доверять тебе есть? Хоть одна — чтобы не избавиться от угрозы сразу?

Она задёргалась, отчаянно пытаясь кивнуть головой. Я выдохнул — и разжал хватку. Марина с грохотом рухнула на пол, пару секунд без толку разевала рот, как выброшенная на землю рыба. Наконец — со свистом вздохнула и принялась жадно глотать воздух, схватив себя за горло с отпечатками моих пальцев.

Я сходил к умывальнику, вернулся с полотенцем.

— Вытрись.

Всё содержимое носа у неё сейчас было на лице. Девушка сгребла полотенце, принялась оттирать губы и щёки, неловко прикрывая локтями грудь. Коротко покосилась на меня — и старательно высморкалась.

Я сел напротив неё на корточки, прибив к полу тяжёлым взглядом. Она отползла к кровати и с ужасом уставилась на меня, выронив полотенце.

— Пока что я вижу только одну причину, по которой мне не стоит убивать тебя, — произнёс я спокойно. — И эта причина — использование твоих навыков в своих целях. Только вот, это не окупает того, что я не могу доверять тебе. Опасности от тебя больше, чем пользы. Не говоря о том, что на тебя охотятся монстры твоего бывшего.

И…

Я откровенно блефовал.

Ну буду я убивать девушку только из-за того, что она дура.

Ей, впрочем, об этом знать не нужно. Пусть считает, что цели у меня исключительно корыстные. Это тот язык, на котором она привыкла разговаривать, продавая себя очередному толстосуму, который готов раскошеливаться за доступ к юному телу и сомнительный статус щедрого папика.

Марина молчала, тяжело дыша. Сказать ей, похоже, было нечего.

Я поднялся, подобрал с пола её футболку. Швырнул девушке:

— Оденься.

И отвернулся. Спину ей подставлять было не страшно: даже если девушка метнётся за мечом или другим каким оружием, я её успею обезвредить уже на втором шаге.

Доброслав в прокачку своих женщин вкладываться не стал, Марина сейчас — самый обычный человек. Ну, только с навыком.

Несколько секунд за моей спиной слышалось только тяжёлое дыхание, потом она всё-таки зашуршала одеждой. Скрипнула кровать — Марина поднялась с пола.

— Я ты мне правда понравился, — буркнула она. — Суровый, симпатичный. Ну, так — по-своему. В Голливуде тебе только русских ликвидаторов давали бы играть. Но… — вздох. — Ещё ты меня пугал немного. Теперь ясно, почему.

— А давай-ка проверку, — хмыкнул я, обернувшись. — Скажи мне сама, в чём твоя ошибка. Главное, подумай хорошо. Не так, как с автографом Шенговым.

Марина бросила на меня обиженный взгляд и, надув губы, скрестила на груди руки.

Отходчивая она, ничего не скажешь. Или привыкла к вспышкам ярости со стороны своих папиков, или хоть что-то понимает в людях и видит, что я ей голову отрывать не собираюсь.

А может, и то, и другое.

Марина молчала с минуту. Выдохнула:

— Я ошиблась в тебе. Надо было сразу понять, что нормального мужика вижу.

Я поднял бровь, уточнил:

— Лесть? Серьёзно?

Она мотнула головой.

— Нет, ты не понял. Я… Короче, я перепугалась. Одна, слабая и беззащитная. Почти голая, блин — а тут толпа хрен знает кого. Да, я сама виновата, что… Ну, ты сам знаешь, что. Не надо было пить и… И вообще.

— Содержательно.

— Не издевайся! Я… Я привыкла, что никто и никогда просто так не поможет. Каждый сам за себя, понимаешь? И действовала, как всегда. И ведь почувствовала, когда знакомились, что у вас тут… Ну, типа — по семейному всё. Что ты не держишь пацанов в страхе и не трахаешь на правах старшего девчонок. Хотя… У тебя что-то с Леной есть?

— Почему с Леной? — хмыкнул я. — Ты всем девчонкам не понравилась.

— Нет, там по её реакции сразу видно — она меня за гаражами мечтала поймать и голову пробить. И Лена тут старшая, а по тебе сразу видно, что малолетками не интересуешься.

«За гаражами», надо же. Типичные золотые девочки так не говорят, у кого-то есть интересная история за плечами. И мозги хоть немного, но работают, надо признать. Просто, как у Шенга — альтернативно, на своей волне.

— Я прошла проверку? — буркнула Марина, отведя глаза. — Или убивать будешь?

— Вообще-то, тебя кое что похуже смерти ждёт, — ответил я спокойно. — Можешь попрощаться со своим маникюром, от него завтра ничего не останется.

Девушка сжалась и всхлипнула тихо:

— Пытать будешь? Ногти вырывать? Лучше сразу убивай.

— Нет. Просто, тебя ждёт очень много ручной стирки. Готова к трудотерапии?

Ладно, буду честен: вид того, как она офигела, согрел мне душу. Чуть-чуть, самую малость, но согрел.

— Ребят, все сюда, у меня важное объявление!

Марина, втянув голову в плечи, стояла рядом — поникшая и жалкая. На ней был серый свитер с высоким воротником, из-за которого она напоминала нахохлившегося воробушка.

Надела она его, чтобы спрятать синяки на шее. Сама, я её не просил об этом.

И, что у неё вызвало панику — я не собирался оставлять в секрете то, что она только что учудила. Не хватало ещё сунуть к ребятам менталистку-соблазнительницу, никак их не предупредив о её способностях.

Ничего, пусть учится нести ответственность за свои поступки.

Ребята собрались вокруг, с удивлением переводя взгляды с меня на поникшую девушку.

— Что-то случилось? — пискнул Илья.

— Марин, расскажешь?

Она кивнула, бросила на меня затравленный взгляд — и нехотя начала:

— Мой класс — наложница. Меня… Меня никак не прокачивали, а сама я ни за что бы не смогла. Но… Но у меня есть навык, один единственный. И это — приворот. Он… Он влюбляет в меня, и временно вызывает сильное влечение, страсть… Ну, вы поняли.

Для недавней соблазнительницы она говорила неожиданно стеснительно и ужасно мямлила. И, кажется, это даже не было игрой, она в самом деле едва заставляла себя говорить.

— Я проверяла навык — там, у себя. Он полностью действовал и на… На Доброслава. И даже на Наташу — она другой класс получила, она жрица. Их я обманула, другой навык выдумала. А сейчас попробовала применить приворот на дядю Никиту.

— Ты. Что. Сделала⁈ — прорычала Лена.

— Я попыталась при…

— Это я поняла. Какого…

— У меня не получилось! — взвизгнула Марина. — Не сработал навык на нём, понятно! Вот!

Она рванула воротник свитера, показав синяки.

— Он взбесился и чуть голову мне не открутил, ясно вам? Я… Я виновата. Хотела стать вторым человеком группы. Ну, ладно, на самом деле первым. Крутить вами и делать, что захочу. Я… Я больше так не буду.

Система, скажи, за что мне это? «Я больше так не буду», блин. Я… Я ведь шутил про детский сад. Можно не надо, а?

Лена взглядом, кажется, хотела разорвать Марину на атомы. Повернулась ко мне — и в её взгляде промелькнула теплота, тут же, впрочем, сменившись беспокойством:

— Это не опасно, Никит? Может, изолируем её? В погребе холодно, а вот подполье вполне подойдёт.

— Угу, — буркнула Юля. — А то Илья, пока представлялся, чуть слюной не захлебнулся. Он на ней мысленно уже раз пятьсот женился, наверное. Она пальчиком поманит — он без всяких навыков нас грохнет и убежит с ней в закат. Кобелина.

Юля покраснела, как помидор. Илья, кстати, тоже. А вот с ответом он нашёлся не сразу.

— Кузнецова, ты… Ты охренела, что ли? Да я…

— И Олег такой же! — рявкнула Юля. — Только Миша у нас молодец! И дядя Никита!

Пятница спорить не стал, только потупил глаза.

Я громко хлопнул в ладоши:

— Спокойно, ребят. Своё наказание Марина ещё получит. И сейчас, когда мы знаем о её способностях, они уже не так опасны. Навык работает на слабых волей. Я уверен: среди вас таких нет. Присматривайте за Мариной, она у нас на испытательном сроке. И ещё одно: просто учтите, что действовала она так из-за испуга. В других обстоятельствах, может быть, и не глупила бы настолько сильно. Но, других обстоятельств не предвидится. Люди совершают ошибки, у людей это вообще любимое занятие. Пока что она заслуживает второй шанс. А не оправдает наше доверие…

Я бросил на Марину тяжёлый взгляд.

— … что же, она знает, что тогда её ждёт.

Девушка поёжилась и удручённо кивнула.

— Всё, расходимся по делам. Марин — иди в дом. Тебе отлежаться надо, завтра много работы.

— Можно в туалет? — пискнула она.

— Давай.

Я бросил короткий взгляд в спину удаляющейся девушки.

Перед выходом из дома я сказал ей кое что ещё:

— Не смей пудрить голову пацанам, Марин. Они мелкие ещё, мозг легко на второй план может отойти. Если почувствую, что что-то не так…

А она вдруг тихо засмеялась.

— Ты не понял? — хмыкнула она. — Теперь… Теперь ты мне нравишься только больше. Я не отступлюсь. Тебе не нужна красивая статусная мордашка? Значит, я стану не просто статусной мордашкой — и ты всё-равно будешь моим. Без всяких навыков и хитростей, сам. Я стану лучше и полезней твоей Лены — даже если мне придётся просто домохозяйничать с вами. А ещё… Когда навык сработал, мне всё понравилось.

И она мне самым наглым образом подмигнула.

Я упёрся плечом в косяк, бросил на неё полный скепсиса взгляд.

— Хочешь, скажу тебе тогда кое-что важное?

— И это мне поможет? Конечно, хочу!

— Думай о другом, Марин. Не о безопасности, не о моей спине, за которой можно спрятаться. Доброслав научил тебя бояться. А мои ребята… Они не боятся, они идут вперёд. Ты помнишь чувство беспомощности, когда очнулась в кровати связанная и полуголая? Помнишь, как тебя пугал Доброслав? Его твари?

Она помрачнела, но кивнула.

— Я не строю на твой счёт иллюзий — ты в первую очередь думаешь не о группе, а о себе. И эта не то, что нам нужно, чтобы выжить. Появится интересный мужик, которого можно окрутить — и ты упорхнёшь от нас. И хорошо, если ещё и в спину не ударишь.

— Я!..

— Не такая? Подумай хорошо и ответь хотя бы себе, так ли это на самом деле. Самообман — тоже обман. Но я бы хотел, чтобы ты осталась с нами. У твоих навыков есть потенциал. Он раскроется не скоро, не в этом лесу — но раскроется. Подкладывать тебя в постель мужикам не собираюсь, не волнуйся. Система на десятом уровне обещает специализации — и там, возможно, будут пути без секса. Просто — контроль над разумом.

Она впилась в меня глазами. Спросила:

— И если я такая непостоянная дрянь с потенциалом — зачем мне вы? Я для вас так и буду чужачкой, которая хотела вероломно трахнуть непогрешимого тебя. Опасной и непредсказуемой.

— С нами ты тоже можешь перестать бояться, — ответил я просто. — Никакой беспомощности, никакого страха, твоя судьба — в твоих руках. Контроль не над слабовольными через навыки, а контроль над своей жизнью. Настоящая сила. А ещё — семья. Люди, которым ты сможешь доверять безоговорочно. Потому что, признайся уже себе: именно это ты и ищешь. Уверенность, внутреннюю опору. И тех, кто не предаст и не выбросит тебя, как драную кошку, когда наиграется.

— Психологом себя возомнил? — прошипела она. Правда — глядя в сторону, а не мне в глаза.

Я только плечом дёрнул:

— Подумай. Это — настоящий шанс на что-то большее. Не изгадь его. А теперь — пошли сдавать тебя ребятам.

Марина тут же поникла, как провинившаяся школьница.

— Я… Блин, дядь Никит… — промямлила она. — Может, не надо?

Я улыбнулся, вспомнив, как в первый день снимал Олега с дерева.

Ответил:

— Надо, Федя. Надо.