Сабатон. Системный приручитель 3

Глава 4 В начало

— Никит… И что мы будем делать?

Я оглянулся на Лену, кивнул в сторону Долгой гривы, на которой в первый день подобрал очень удобную стрелковую позицию, когда спасал Олега от мутантов.

— Вон там обойдём. Раз такая фигня сложилась, сначала с нивой разберёмся.

— Всё разворошили, гады, — проворчала Юля сзади. — Там мой рюкзак был. Куртка любимая. Одежда тёплая, по мелочи куча всего. Мы же убьём этих тварей? Ну, кто бы там ни был?

На самом деле, проблема была даже больше, чем может показаться.

Утром Лена отвела меня в сторонку и передала «послание от девушек»: в наших запасах две целых пачки ночных прокладок и одна большая, но уже начатая, с ежедневными. Их Лена забрала из своего рюкзака, когда мы за ракетами для сигнальных пистолетов возвращались. И, по её словам, ей они уже будут нужны через неделю, Юле — через полторы, а Мэй — дней через двадцать.

Я, по правде сказать, с ужасом представил, что ждёт наш отряд, когда эдак через полгодика (или как быстро это обычно происходит?) у них циклы синхронизируются. Когда в полиции работал, такое в бухгалтерии происходило. Сисадмин эту проклятую неделю просто ненавидел.

Среди тех рюкзаков, что мы обыскали по дороге, был рюкзак Вероники — той девушки, что была в компании декана. В нём нашлись прокладки и ещё кое-какие приятные для девушек мелочи. Хотя, косметика один чёрт под запретом, как и дезодоранты с шампунями — от нас не должно пахнуть ничем посторонним, чтобы не привлекать хищников.

Мы даже зубы разжёванными веточками чистим пока что.

Волосы из-за этого у всех стали тяжелее и жёстче, но нашим девушкам это ничуть не повредило. Более того — они ещё вчера вечером обсуждали, что кожа с высокой выносливостью стала лучше. Никаких чёрных точек, никакой сухости или излишней жирности.

У Лены даже какие-то там морщинки разгладились — я, по правде сказать, у неё таковых и не заметил толком. Двадцать девять лет, ну ни в каком она месте не старуха. Нашла, о чём беспокоиться…

Хотя, уже не беспокоится — спасибо прокачке.

Лена стала единственным исключением в борьбе с запахами химии — иначе бы она не отмыла толком густой едкий пот, вызванный работой сопротивления ядам.

И, так уж вышло — к этому немного приложил руку я.

Так, ладно…

— Посмотрим ещё, что из вещей можно спасти, — ответил я Юле. — А тварей в расход, у нас сейчас каждая единица опыта на счету. На крайняк, коктейли Молотова используем, если прижмут слишком сильно. Трава после вчерашнего сырая, пожар не должны устроить. Тут проблема в другом — бутылки об землю могут не разбиться.

— Подстрелить в воздухе? — спросила Мэй.

— Как вариант. Но я бы предпочёл патроны для противников опаснее приберечь. А там явно мелочь. Но, скорее всего — их много.

Даже с полёвок мы неплохо собрали эссенций, да и опыта на них я успел набить, пусть и не много. Большую часть мне принесли системные задания.

Сегодня уже третий день, зверюшки должны быть жирнее. Значит — опаснее. Но и награда за их убийство будет выше.

А на крайний случай, если мы большую толпу не вынесем, есть Молотовы и огнестрел. Нужно только быть готовыми к тому, что здешние грызуны тоже могут стрелять иглами.

Снаряжены мы неплохо, если выбрать позицию, которую будет удобно оборонять от кучи мелких тварей — отобьёмся без проблем.

— Там ведь ещё палатки были, — пискнул Илья. Рюкзак с одной — двухместной — мы нашли, а остальное тоже осталось под сосной. — Одна — здоровенная, на восемь человек. Её вдвоём в переноске несли.

Это мы тоже обсуждали. Палатки сами по себе нам не особо нужны — всё таки, от нападения мутантов они не защитят, если ночевать в них, — а вот брезент можно в дело пустить. Плащи-палатки пошить, например. Или обтянуть броню из заметного издали системного металла для маскировки.

Остаётся только надеяться, что хоть что-то уцелело.

— Мне обиднее всего за крупы и картошку, — буркнул я. Мы с Олегом забрали далеко не всё, надеясь, что сможем потом всё забрать. Не судьба, как оказалось. — Ладно, ребят, погнали к ниве.

Мы обошли норы, сделав приличный крюк. Я не хотел привлечь тварей раньше времени, так что держались мы на почтительном расстоянии.

Мэй, как самая глазастая из нас, с вершины Долгой заметила серую мохнатую тень, скользнувшую в тени сосны из одной норы в другую.

— Мне кажется, это крыса, — отчиталась она. — Я точно разглядела длинный лысый хвост. Мерзкий. Сложно оценить размер. Точно больше тех полёвок, с которыми мы в первый день столкнулись. С небольшую собаку, наверное, только толще.

— Тут фермерские поля неподалёку. Вон, гречиху отсюда видно, дальше и кукуруза кормовая, и лён, и подсолнухи, и озимые… Походу, крысы оттуда на запах мертвечины припёрлись. Заодно и рюкзаки выпотрошили, там ещё оставалась еда. Не знаю только, какого чёрта они тут нор нарыли, а не вернулись в поля. Может, уже километры ходов нарыть успели, и основное логово в стороне, далеко отсюда. Игл у этой крысы не было?

— Кажется, нет.

— Если так, хорошо. Лишь бы Система других сюрпризов не подкинула, а то окажется, что они ядом плюются или ещё что нехорошее делают.

— Фу, — буркнула Юля. — Ненавижу крыс, они мерзкие. Вот мышки симпатичные. Кроме тех, конечно, которые пытались нас сожрать.

— Нас сейчас всё пытается сожрать, — отозвался я. — Так что глядите в оба.

Два дня назад я шёл этим же путём, только в обратном направлении, и это было будто бы в другом мире. Не было ещё никаких студентов, которых я объединил в отряд — была только Юля, которой нужна помощь.

Не было кошколюдов и порталов, угрозы поглощения Земли Системой, падающих с неба метеоритов и, конечно же — непонятного и наверняка опасного владельца Частицы Мира.

Были я, Буран, обрез с сайгой — и абсолютная неизвестность впереди.

Сожрать меня новый мир не сумел, как и тех, кого я взял под своё крыло. А локация высокого уровня, что должна была нас угробить, обеспечила отличный старт.

Теперь, главное, выдержать темп и не сбиться на полпути.

Кости немки Греты, обратившейся танком, мы нашли там же, где я её убил. Дикие животные растаскивали все останки, кроме мутантских. И это не удивительно, учитывая, какая чёрная хтонь у них внутри. И как они истлевают после смерти.

Труп препода я проверять не стал — нечего ребятам ещё и из-за него переживать. Там всё равно ничего полезного нет. А вот от убитой лисы ни следа не осталось — кто-то утащил тушку.

— А мы ведь всё ближе к стене, — задумчиво сказал Олег.

— Ага, от нивы до неё метров двести, наверное. Обязательно подойдём, пощупаем.

Парень, однако, речь вёл совершенно про другое:

— Дядь Никит, там ведь ещё чуть-чуть, и ты мог не попасть в один осколок с нами. И, считай, всё. Меня бы мутанты сожрали, ребят рано или поздно — волки. Юлю… Там даже непонятно, кто бы без тебя победил по итогу, но тоже ничего хорошего. Те же мутанты, волки, ещё и медведица. И живых в этом осколке вообще не осталось бы.

— И ты мог и не спасать нас, — присоединился Илья. — Узнал бы, где Юля, да и бросил бы выживать самих. Сказал бы в лучшем случае, как к избушке пройти — и нас бы просто по дороге сожрали.

Юля шагала справа от меня. Она опустила арбалет, позволив ему просто болтаться на ремне, и обняла меня на ходу, уткнувшись в руку щекой.

Я оглянулся — все внимательно на меня смотрели. Мэй — серьёзно и собранно, Олег и Шенг — с улыбками. Илья строил суровое лицо, Лена тихонько утирала слёзы. Даже коты навострили уши, поняв, что тут вообще то их Великого Вожака обсуждают.

Я аккуратно вложил копьё в левую руку, так и висящую в повязке-косынке, перекинул древко на плечо. Высвободил из Юлиных объятий правую руку и приобнял девушку за плечи, прижав к себе. Она тихонько всхлипнула, не поднимая глаз.

И что, от меня речи ждут? Я предпочитаю просто делать дело, не ожидая в ответ многословных благодарностей. Достаточно видеть, что стараюсь я не просто так. Я ценю себя и держусь только тех, кто ценит меня и кого могу ценить я сам.

А бесконечные спасибы… Мне достаточно того, что я знаю: ребята благодарны. И они раз за разом делом доказывают, что сражался я за них не напрасно. Это — главное.

Впрочем, боевой дух бойцов нужно поддерживать. Им сегодня особенно нелегко, они прошли по местам гибели своих друзей и знакомых. И, в отличии от меня, как жить после потери, они пока не знают.

Благо, бесконечная работа не позволяет остаться наедине со своими мыслями. Мы трудимся весь день — а после вырубаемся, мгновенно проваливаясь в спасительный сон.

В общем, немного пряника им не помешает — тем более, они ответные слова благодарности заслужили:

— Мне повезло с вами, ребята. Молодые, перепуганные, без опыта… Я ждал от вас чего угодно. Истерик, конфликтов, качания прав. Уж извините, говорю как есть. На деле я увидел людей, на которых можно положиться. Не всё было идеально, да. Мы притирались, были ошибки. Но, я вижу, как вы растёте над собой каждый день, и речь вообще не о прокачке — о вас самих. В бою вам уже можно смело подставить спину — вы прикроете. Так что знайте: я вами горжусь. И давайте завязывать с этими разговорами, потому что они звучат, как долбанное прощание. А любого, кто вздумает помереть, я потом прибью, имейте в виду.

— «Если убьешься — домой не приходи!» — пропищал Илья, явно кого-то пародируя. Хотя, чего там гадать — пародировал он типичную строгую маму. Вот уж спасибо. Мне приятнее было себя воспитателем в детском саду ощущать…

Ребята тихо засмеялись над немудрёной шуткой. Я пощекотал притихшую Юлю, и она с визгом отскочила. Торопливо протёрла глаза рукавом куртки — и тут же ткнула меня кулачком в плечо.

Между прочим, довольно ощутимо — она хоть и выглядела хрупкой девушкой, могла похвастаться десяткой в силе.

— Дядь Никит! Ты же знаешь, я щекотку терпеть не могу! — возмутилась девушка со смехом.

— Это чтобы не расслаблялась. Всё, ребят, следим за округой. И давайте как к вершине гривы поднимемся. Надо глянуть, чтоб рядом никакая тварь не ошивалась. Главное — что?

— Не отсвечивать наверху, силуэт на фоне неба — ну или стены системной — виден издалека, — Мэй отрапортовала мгновенно, как отличница на уроке в школе. Повторив мои слова чуть ли не дословно.

— Верно. Идём аккуратно и не отсвечиваем.

У очередной рощицы с молодыми осинками я затормозил, достал топор.

— Ты чего? — спросила Юля и схватилась за козью ногу, чтобы натянуть тетиву арбалета. — Монстры?

— Нет, надо жердину срубить. Хочу кое что по твоей части сколхозить. Доработать немного копья чисто под бой с крысами. Ну, собирать будешь ты, чтобы всё точно было системным, и мы получали опыт.

Благо, мы уже выяснили, что созданное Юлей снаряжение становится системным. Правда, это не значит, что оно соответствует качеством тому, что можно в терминале купить. Но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. Больше среди нас такое не может никто.

Собственно, всё подтвердилось на стёганке из фуфайки: Юля получила сообщение, что создала системный предмет, и две единицы опыта. Лена за свои зелья по одной получала, кстати.

— А что ты хочешь? — тут же заинтересовалась Юля.

— Сделать перекладины из дерева под наконечником. Концы ножом подточим, насадим когти морока. Не самый надёжный вариант, но других толком нет. Так можно будет широкими ударами по крысиной толпе долбить, как косой по траве. Главное, разойтись пошире, чтобы не зацепить друг друга.

— А крепёж? На гвозди прифигачим? На саморезы?

— Жалко древко портить. Ребят, кто с машинами на ты?

— Я нормально разбираюсь, — отозвался Илья. — С батей в гараже с пяти лет.

— Сможешь с нивы снять тросы ручного тормоза? Не заморачиваясь, по варварски. Можешь просто топором срубить, системный металл и не такое возьмёт.

— Ну да, там, типа, центральный идёт, и по одному на задние колёса.

— Супер, тогда это на тебе. Мне с одной рукой там возиться не хочется. Распустим тросики на проволоку, она прочная и длинная. И присобачим перекладины. Лишь бы на один бой хватило, а дальше пофиг уже.

— У нас много когтей с собой, — напомнила Юля. — Можно по две перекладины воткнуть, чтобы если одна отломится — вторая оставалась. Если в этих перекладинах вырез под древко делать, должны неплохо держаться. Системный нож осину хорошо должен брать.

— Ну и отлично, — я усмехнулся. — С такой подготовкой нам толпа крысюков уже не страшна будет. А вы прикроете с арбалетами, если что. Для крайнего случая есть ружья и коктейль Молотова.

Я вздохнул, глядя на кости Антона. Изменённые, нечеловеческие. Он снова поможет нам выжить, пусть теперь и иначе.

— Ваш друг? — спросил Олег.

Я просто кивнул — и сложил останки Антона в тяжеленный рюкзак с костями. Вернёмся обратно — и эти кости уже будет не отличить от остальных.

— Я домкрат нашёл! — крикнул Илья. — Жалко, блин, бензопилу себе не взять…

— Угу, — хмыкнула Юля. — Против мутантов бензопила тебе прям сильно поможет.

— Ну… — пискнул парень, смутившись. — Да и пофиг. Трос добывать будем?

— Давай.

Справился он минут за семь — всё больше из-за того, что работать было неудобно. Судя по его комментариям, и подвеска в ниве запущена, и самим тросикам скоро конец бы пришёл, и вообще всё плохо-страшно-отвратительно.

Пока Илья возился, Юля уже стребовала для себя чехлы от сидений. Они были из грубой, по толстой и плотной холстины цвета хаки, и ими девушка собралась обшить наши шлемы. А если хватит — то и кирасы. Я ей уже передал пожелание сделать нашу снарягу менее заметной.

— И синтепону давайте наберём, — буркнула она. — Место в рюкзаках есть, если что — просто выкинем. Пригодится. Наверное. Я, в общем, что-нибудь придумаю.

Я только усмехнулся — Юля вошла во вкус. У неё явно просыпается внутренний хомяк.

Бензин слили частично в десятилитровую канистру, которую взяли в сарае избушки, частично — по полторашкам. Теперь у нас был двадцать один литр горючего.

— Кстати, — сказал Олег. — Я читал, что у бензина есть срок годности. Полгода-год — и он начнёт терять свойства, пока совсем не испортится. Ну, типа, в кино всё показывают неправильно, там машины через десятки лет после конца света ездят. И ещё атомные электростанции. Без присмотра людей они через пару лет взорвутся.

— Не взорвутся, — отозвался я. — Скорее, примерно как на Фукусиме будет — выброс радиации из-за того, что реактор охлаждаться перестанет. Там, у японцев, из-за наводнения тоже электроника отрубилась — прямо как у нас сейчас. И не за пару лет это произойдёт, а в течении нескольких дней. А где-то уже происходит, блин. Спасибо, у нас в Сибири с атомной энергетикой напряг, оно всё больше на Дальнем Востоке и западнее Урала. А бензин… С бензином ты прав, конечно.

— Жопа, — пискнул Илья. Он уже выбрался из-под машины и аккуратно вытягивал чертовски грязный трос из оболочки. — Я теперь на улицу без костюма РХБЗ не выйду. Там ведь заражение может и по воде, и по воздуху распространяться. Ну, как оно? Частицы радиоактивной пыли, вот это всё. Тут извиняйте, не моя научная область.

— А теперь прибавьте к этому падение терминалов Системы. На АЭС. На плотины ГЭС. У той же Саяно-Шушенской ГЭС плотину снеси — половину Сибири затопит. А Хакасию вообще смоет нафиг. А вулканы те же? Шахты запуска ядерных ракет? Знаете, я не удивлюсь, если зима в этом году будет ранней. Если не ядерной (и дай то бог), то от вулканического пепла или ещё какой херни.

— И что делать? — спросила Лена.

— Что должно, — буркнул я самую ходовую стоическую цитату. — И будь что будет.

А что нам ещё остаётся? Только становиться сильнее и делать всё, чтобы не сдохнуть.

Шенга и Олега Юля припахала на снятие обивки с сидений. Илья возился с проволокой, сама Юля вырезала на заготовленных уже перекладинах выемки под древко копья. Мэй с сайгой в руках сидела на крыше нивы, глядя в даль.

Без дела остались только однорукий я, Лена и кошаки. А раз так…

— Лен, пойдём посмотрим стену, пока ребята работают? Я ещё в первый день думал дойти до неё, но не стал — времени не было.

— Идём, — она чуть улыбнулась и отвела взгляд.

— Буран, Умка — давайте-ка с нами. Ручеёк, Мила — будьте тут, охраняйте ребят.

— Никит, — сказала Лена, когда мы немного отошли. Синяя, разделённая на шестиугольники громада была всё ближе. Смотришь вверх — а она растворяется далеко в небе, и от этого до головокружения захватывает дух. — Я… Хорошо, что мы сейчас точно одни. Просто, знаешь…

Она вздохнула.

— Я хочу обсудить, что произошло в бане. И… Главное — что я тогда наговорила.