Сбой реальности. Книга 3

Глава 9

Интерлюдия 1. Леон.

Реальность.

На кухне стоял смрад лекарств, застоявшегося жира и смерти. В углу крохотной комнатки стояла пустая раковина без обшивки, из которой высилась гора посуды. Полуразбитая лампа под потолком освещала облупленные стены и перекошенные шкафчики. Леон сидел за столом, уткнувшись в экран коммуникатора, изучал игровые форумы. Единственный нормально работающий источник света — это яркий экран комма, показывающий списки цифр и графики, тянущиеся куда-то за пределы видимой области, как обескровленные линии кардиограммы.

На столе перед ним чашка синт-кофе. Он давно остыл, выветрился, и стремился стать чем-то другим. Леон этого не замечал. В его голове звучало тиканье, несуществующий метроном, отбивающий минуты, часы, дни. У него было время — но не для себя.

— Ты опять ничего не поел? — раздался тихий, слабый голос из-за спины.

Мужчина обернулся. В дверном проеме стоял его младший брат. Высокий, худой, почти прозрачный, как тростинка. Его бледное, иссохшее лицо было изрезано морщинами не по возрасту, а каждое движение давалось ему через силу. Брат прислонился к косяку, его пальцы судорожно вцепились в старую искусственную древесину.

— Ник, ты не должен вставать, — сказал Леон, поднимаясь. — Как ты дошел сюда? Болит что-то?

— Надоело лежать. А тебе, кажется, это даже больше чем мне нужно. — Ник с трудом улыбнулся, но в его глазах плескалась усталость. — Сколько ты так уже сидишь?

Леон отвернулся. Он убрал коммуникатор, положив на стол. Отвечать ему не хотелось, потому что брат расстроится. Потому, на кухне повисла тишина, нарушаемая лишь звуками капающей воды из крана.

Мужчина поднялся, двинулся к брату, подхватил его под локоть.

— Пойдем, тебе нужен отдых. — сказал он. Голос был сухим, безэмоциональным, но поддерживал брата он бережно, словно трепетал перед фарфоровой куклой. И тому была причина. Банальная, одно слово — остеопороз.

— Да не развалюсь я, брат. — Ник слабо толкнул его в плечо, — наверное. А вот ты точно так сляжешь. Ты когда ел в последний раз?

— Не твое дело, Ник. Пошли.

— Хрен с ней, с кроватью, — больной отступил назад, но его ноги подломились, и Леон успел его подхватить. — Ты же не спасешь меня, если сам свалишься, слышишь? Ты же объяснял мне свой план, вот и действуй, но не доводи себя до предела.

Мужчина молча помог сесть брату за стол. Поставил перед ним стакан проточной воды и подвинул спрессованную БЖУ-шку, которая лежала на ближайшей полке.

— План есть. Просто поверь мне, — сказал Леон, избегая смотреть брату в глаза. Он взял свою кружку, отпил из нее терпкий, остывший напиток, а остальное вылил в раковину. — Я все сделаю. Это вопрос времени.

— Я видел вчера у тебя на руке сразу шесть дырок, Лео. — Ник посмотрел на него с укором. — Думаешь, я не знаю, чего тебе это стоит?

Леон сжал кулаки.

— Я знаю, что делаю. Это все, что я могу делать, Ник.

— Я понимаю, Лео. Но… — больной осекся, кашель прервал его фразу. Он схватился за грудь, выгнулся. Леон подскочил, обнял его за плечи.

— Тише. Просто дыши. Все будет хорошо, — сказал он, но в его голосе не было уверенности. — Я сейчас, я… принесу лекарства, потерпи.

Он метнулся, открыл аптечку. Полки были заставлены пузырьками и коробочками, расписанными по часам приема. Уколы, таблетки, порошки. Леон двигался, как робот, точно зная, что нужно делать, как приготовить очередной торкающий коктейль из всевозможных лекарств, который позволял брату не развалиться окончательно. Буквально.

— Сколько еще? — прохрипел Ник, когда приступ прекратился. — Месяц? Или неделя?

— Не говори так, — отрезал мужчина, подавая брату стакан с раствором. — Мы справимся. Я почти нашел выход.

В современности подобные болезни давно побеждены. Но есть нюанс — медкапсула не способна избавить Николая от страданий, а квалифицированный доктор — может. Только сумма на чеке совершенно не бьется с финансовыми возможностями этой отдельно взятой ячейки общества.

— Знаешь, что? Когда я умру, ты наконец-то выспишься.

Леон стиснул зубы, спрятал лицо в руках. Он не хотел, чтобы Ник видел, как ранили эти слова. В его голове уже давно билось только одно — добраться до вершины, заработать денег, во что бы то ни стало. Ради брата. Ради того, чтобы он мог снова улыбаться не сквозь боль.

Арк.

Ночной лес был пустынным и зловещим. Стволы деревьев тянулись к небу, словно искривленные пальцы, переплетенные густыми тенями. Леон двигался молча, держа руку на эфесе меча. Его уровень — всего двадцать первый. Для таких мест это больше, чем просто опасно, но другого выхода у него не было. Прокачка на низкоуровневых монстрах, а уж тем более на длительных заданиях, приносила слишком мало единиц опыта в час. А Леон рассчитывал свою прогрессию именно так — максимизировал возможное, применял все известные игровому сообществу тактики и хитрости.

И игроком он был умелым. Мечник с одноручным клинком, которого Леон сделал совсем недавно, был третьим его персонажем. Предыдущего он потерял в Огненных Недрах на Эмберлисе, из-за ошибки рейд-лидера. Тогда все умерли. Скверная история, которая откатила план Леона еще сильнее.

И именно здесь, в проклятом лесу, самая высокая плотность монстров с самой актуальной добычей для ремесленников-алхимиков на аукционе. Здесь монстры приносили банально больше опыта и золота, чем в схожих локациях этого уровня.

Каждый раз, возвращаясь в реальность, он тут же выводил деньги. Они оседали в маленьком криптокошельке, который обеспечивал лечение Ника. Каждая таблетка, каждая процедура оплачивалась этим виртуальным золотом. И каждая добытая монета воспринималась просто как еще один шажочек к цели.

Перед Леоном возникла группа врагов. Искаженные вепри. Огромные звери, покрытые трещинами, из которых вырывалась темная дымка. Мечник оценил уровень — двадцать пятый на каждого. Слишком сильно, чтобы сражаться в одиночку, но он привык ходить на острие меча.

Клинок с силой вошел в бок зверя, толчок — и зверюга отлетает в сторону. Способность мечника, парирование лобовой атаки с контрударом, размашистый удар и заклинание света для того, чтобы ослепить присутствующих. Подшаг, выпад вперед на вытянутой руке, снова способность — и одно из существ замирает, обессилев.

Рев, кровь, пируэты и ловкость. На полянке игрок остался один.

[Получен предмет: Мясо проклятого вепря ×4]

[Получен предмет: Шкура проклятого вепря ×2]

[Получен предмет: Бивень проклятого вепря ×3]

Мечник добычу собрал, даже не рассматривая. Каждая подобная стычка была лишь небольшим препятствием перед следующим шагом, так что особого трепета от побед даже от превосходящих числом и уровнем противников он не испытывал. Его мысли уже были на пути к столице, где он сможет эти ингредиенты выставить на аукцион.

Однако, его планам не суждено было сбыться.

Шагнув за поворот из небольшого пролеска, он почувствовал легкий ветерок. Лес, покрывшись мрачной дымкой, стал растворяться и распадаться на глазах. Вместо этого, вокруг него стали появляться странные, огромные геометрические фигуры радужных цветов, вращающиеся в воздухе. Пол под ногами замерцал, стекленея и обретая зеркальную поверхность.

— Что за… — Леон резко остановился, осматриваясь.

[Уважаемый игрок! Вы — первый, кто отыскал разлом «Пространственная ловушка».]

[Уровень опасности: высокий.]

[Завершите прохождение для получения уникальных наград и достижения «Первое убийство».]

Леон замер на секунду. Он охотился за разломами — случайными событиями, где награды первых игроков как правило оправдывали риск., но для игрока двадцать первого уровня это было смертельно опасным. Он глянул на свои полоски здоровья и энергии.

[Игрок: Леон. Уровень: 21.]

[Раса: человек. Класс: Мастер меча. Праведность: Нет]

[Текущее здоровье: 377/580]

[Текущая мана: 201/220]

[Текущий запас сил: 503/730]

[Текущий опыт 19358/91630]

Стиснув зубы, он отпил из флакона с зельем лечения и шагнул вперед.

Первое испытание началось мгновенно. Пол под ногами исчез, и Леон оказался в воздухе, в свободном падении. Он едва успел вцепиться в одну из геометрических платформ, парящих в пространстве. Под ним раскинулась пропасть, уходящая в бесконечность.

Отступать некуда. Его мыслеобраз решительности пройти свежесозданный разлом активировал ловушку.

Каждое движение требовало концентрации и нечеловеческих усилий. платформы исчезали и появлялись в случайных местах. Мечник перепрыгивал с одной на другую, стараясь не смотреть вниз. Его руки сжимали меч, словно это могло его спасти, а на деле только мешало. Но убрать его сейчас и пропустить атаку — непозволительная роскошь.

На одном из прыжков перед ним появилась тень. Это был противник, ибо его полоска здоровья мерцала красным. Пространственный рыцарь. Его тело дрожало, выгибалось, корежилось, словно состояло из дыма, который пытаются развеять, а он все собирается и собирается вновь в темную, нереальную, неидеальную форму.

Бой был коротким. Рыцарь сделал лишь один выпад, оставляя после себя дымные следы. Мечник с трудом увернулся на вертлявой, шатающейся платформе, а противник угодил вниз.

Не успел он перевести дух, как пространство снова поплыло, изменяясь. Платформы начали сдвигаться, угрожая сбросить его в пустоту.

[Системное уведомление.]

[Это твой шанс. Один на миллион. Не ошибись.]

Реальность.

Больничная палата. Новая, современная. Кругом роботы-медики, ИИ-ядра в каждой палате, питание из настоящих продуктов. Ник спал. Его лицо, бледное, хрупкое, словно истонченная бумага, просвечивало сеткой сосудов и капилляров уже слишком сильно. В центре палаты, у стены, последняя модель медицинской капсулы. Брат Леона внутри. И тишину, звенящую в ушах, нарушали только мерные сигналы систем жизнеобеспечения.

Леон сидел на стуле, склонившись вперед. Его пальцы нервно барабанили по металлическому корпусу.

— Леон.

Голос раздался неожиданно. Низкий, глубокий. Он прозвучал, как гул колокола в пустом храме. Мужчина вскочил, моментально обернувшись. В углы палаты, в тени, стоял мужчина. Его силуэт был ничем не примечательным. Кожаная куртка, бритый наголо, с черной испанкой, аккуратно подстриженной и явно ухоженной. Было ощущение, что свет от настенных ламп избегал касаться незнакомца.

— Как ты…? — начал Леон, стиснув кулаки.

— Проник сюда? — мужчина улыбнулся, не скрывая ноток высокомерия. — Леон, я мог бы просто сломать все двери. Но зачем, когда я пришел просто поговорить?

Леон смотрел на него, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения.

— Чего тебе надо? — прошипел он, стараясь сдерживаться.

— Твое мастерство растет, Леон. Ты быстро добиваешься успеха, и мой господин высоко оценивает твои умения. Но… — мужчина сделал паузу, приближаясь к капсуле Ника. — Ты ведь не успел, не так ли?

— Не подходи к нему! — голос Леона звучал угрожающе, на стыке между воплем и просто громкой речью. Но мужчина лишь поднял руку, будто унимая разыгравшуюся собаку.

— Спокойно. Я пришел не драться, а предложить.

— Предложить что⁈ — Леон едва сдерживал желание ударить его.

— Многое. Силу, деньги, ресурсы. Все, что нужно, чтобы твой брат был здоров и счастлив. Взамен — твоя преданность моему господину.

Леон молчал, стиснув зубы.

— Я не продаюсь, — процедил Леон.

— Никто и не говорит о продаже. — мужчина усмехнулся. — Это не сделка. Это дар, это шанс.

Незнакомец подошел ближе. Теперь они стояли лицом к лицу. Он был всего на пару сантиметров выше Леона, но давил на того так, как будто возвышался на целую голову.

— Я отказываюсь, сам смогу ему помочь. — твердо сказал Леон, встречая его холодный взгляд. Лысый улыбнулся.

— Тогда, боюсь, придется тебя простимулировать.

Оглушительный звук, запах пороха, металлический аромат крови. В комнате повисла пугающая тишина, которую нарушал лишь слабый, прямолинейный писк кардиографа. Леон, застыв на месте, смотрел на брата, чья жизнь оборвалась секунду назад. Его грудь больше не поднималась. И лишь раздражающая дырка с сеткой трещин в прозрачной панели медкапсулы подсказывала, что произошло. Кровь медленно вытекала из щелей для сброса отработанного геля.

— Что… ты наделал… — Леон не узнал свой собственный голос. Он звучал хрипло, ломко, как будто это говорил кто-то другой.

Человек в кожанке стоял напротив, все такой же спокойный, с дымящимся пистолетом в руке. Его лицо выражало абсолютное безразличие.

— Я убрал отвлекающий фактор, — сказал он ледяным голосом, пряча пистолет в кобуру. — Ты ведь слишком слаб и зациклен, чтобы мыслить критически, не так ли? Теперь у тебя есть мотивация его спасти.

Леон дрогнул. Ноги подкосились, и он рухнул на колени рядом с капсулой, вжав кнопку экстренного отключения от процедуры. Он попытался остановить кровотечение из дыры в груди, прижимая ладони к ране Ника, а кровь, смешавшаяся с гелем, просачивалась сквозь пальцы. Теплая и липкая.

— Дыши, дыши, Ник, пожалуйста. — он шептал, будто словами реально вернуть все, как было.

Мужчина сделал еще шаг ближе, словно ястреб, готовый добить свою жертву.

— Успокойся, — произнес он, положив руку убитому горем на плечо. — Ты можешь это исправить.

Леон замер. Он поднял взгляд, полный ненависти, прямо на мужчину.

— Что?

— Абсолют, — сказал он, произнося это так, будто собеседнику должно сразу стать все понятным. — В нем кроется сила, которая превосходит все, что ты можешь себе представить. Хочешь вернуть своего брата? Начни выполнять то задание, к которому ты до сих пор не притронулся.

— Сучий потрох… — Леон стиснул зубы, его лицо исказилось от гнева, — Ты… ты убил его, а теперь хочешь, чтобы я выполнял твои сраные поручения?

— А кто сказал, что будет легко? Вам и так было не очень, чего комедию ломать. Но тот путь, что я предлагаю, тоже непрост, но хотя бы реален. И ты — один из немногих, кто способен достичь цели.

— Почему? Ну почему я? Какого черта ты вообще сюда приперся⁈ — перепачканный в крови Леон едва не сорвался на истерику.

— У тебя есть нечто, чего нет ни у кого другого. Твоя особая способность, смекаешь? Твое умение… управлять окружающим тебя миром. Даже сейчас, когда твой мир рушится, эта сила бьет через край даже здесь. Ты ведь чувствуешь ее, не так ли?

— О да, сука, чувствую… Сейчас я тебе ее даже покажу… — С этими словами Леон выпрямился, поднял руку. Пространство вокруг стало тяжелым, будто воздух вокруг подменили гелем из капсулы. Незнакомец дернулся, попытался вырваться, но само пространство сжало его в кольцо, стискивая до реберного хруста.

Леон слабо осознавал, что и как произошло. Его ярость, его страх за Ника, боль утраты прорвались, как извергающийся вулкан. Линии света вспыхнули, потянулись к мужчине, как острые бритвенные лезвия. Убийца даже не успел отреагировать, как его тело стало крошиться, как стекло, разлетаясь в стороны мелкими осколками. Лицо было искажено, но не от боли, скорее от удивления.

Пространство пенилось, заискрило, ярилось и рвалось. Вспышка света озарила палату. Пространство вокруг схваченного треснуло, как зеркало, а его тело взорвалось мелкими кровавыми каплями, которые ровным слоем покрыли все поверхности в небольшом помещении.

Леон стоял, тяжело дыша. Его глаза горели ярко-синим светом. Пространственные разломы все еще дрожали вокруг него, словно не желали исчезать, но потихоньку ослабевали.

Арк.

Леон ждал своего очередного противника, держа голову холодной, а взор — на часах. Совсем скоро, с минуты на минуту, таймер еще не ошибался. Это было то самое задание, которое упоминал развороченный в кровавые шматки ублюдок. Задание — Дорога искажений, путь совершенства. Едва он покинул больничную палату в тот злополучный день, все пол года спустя он выполнял только его.

— Кто ты? Что тут делаешь? — послышался встревоженный голос его сегодняшней цели.

— У тебя задание на эту штуку? — спросил Леон, тыча острием в Осколок Воды.

Леон видел таких, как он. Раньше. По другим заданиям. Люди с маниакальной решимостью, которую невозможно сломить ни болью, ни отчаянием. Но что-то в этом противнике было иначе. Странный парень, будто сам не понимает, во что ввязался. Не испытывает трепета момента. Это бесило. Его движения были хоть и не идеальными, но близкими к этому. Он не пытался бороться со способностями пространства, ему как будто нечего было противопоставить в ответ. Удивительно даже, как он забрался сюда с таким низким уровнем и слабыми навыками.

Вернее, почему его уровень так низок? Он еще не понял, какую силу получил, раз явился сюда?

Решение отрубить Майклу руку пришло спонтанно. Стало любопытно, сломается ли он, или продолжит борьбу. Тем более, система сама благоволила — смертельный удар нанести все равно не выйдет. Мужчина впервые почувствовал, как адреналин смешивается с чем-то еще. Это было близко к страху, чему-то низменному, но диаметрально противоположное. Будто какая-то глубинная ярость, или жестокость, которая просачивается наружу, разъедает человеческое. Внутри клокотало желание выбросить меч и начать отрывать куски от живого тела еще одного топа, который был простой преградой перед Абсолютом.

Когда Майкл, чудесным и необъяснимым образом исчез из поля зрения Леона, а вскоре своровал осколок и тут же применил способность магии льда, мужчина понял, что ситуация изменилась. С ним такое впервые, как правило, враги не представляли хоть мало-мальской угрозы. Или везло? Лед сжимался вокруг него тугими жгутами, делая невозможным даже простое вращение глазами. Он чувствовал, как его собственная магия отступает, как пространство больше не слушается.

Он боролся. Рвал оковы, ломал стены. Но каждый раз Майкл наносил новый удар. Лед трескался, но восстанавливался быстрее. Хотелось выбраться, дотянуться до шеи прибывшего, чтобы сломать ее, но не мог. И желание такое было не потому, что конкретно этот человек что-то ему сделал. А потому что он — всего лишь цель задания. Которое пока еще не провалено.

Было.

Мир опустел.

— Ты… сильный… — прохрипел Леон, не веря в свою неудачу. Перед лицом висело огромное уведомление.

[Задание: Дорога искажений, путь совершенства]

[Провалено.]

Вот и все, Леон. Вот и все. Прости, Ник.