Штурмовик-8. Легенды морей

Глава 5 Наследие Кракена

После встречи с Де Ла Вехой прошло не так много времени — всего-то полдня, а мне показалось, что старик совсем сдал. Он всё так же сидел в кресле, сжимая подлокотники сморщенными руками, а глаза ещё больше обесцветились. Возможно, всему виной было освещение, или я пришёл раньше, ещё полуденное солнце не встало в зенит.

— Настал мой срок, — усмехнулся Кракен, когда де Корниш закрыл за моей спиной дверь. — Проходи, эрл, присаживайся. Налей нам обоим вина. Мне уже поздно о чём-то сожалеть и беречься. Зато хоть горло промочу.

Я заметил на столе бутылку «Искарии» с двумя изящными стеклянными бокалами. Налив вина, отнёс один из них старику, а сам занял место на стуле неподалёку от импровизированного «трона» Кракена. Де Ла Веха отпил вино, зажмурился от удовольствия.

— Как странно, — сказал он спустя некоторое время. — Я давно не чувствовал вкус вина, рома, бренди. Видимо, долго жил, потерял ко всему интерес. Значит, точно пора.

— Пора — к чему? — осторожно спросил я, уже зная ответ.

— Чем ближе смерть — тем ярче ощущается вкус жизни. Но… жить бесконечно долго — тягостное ощущение, — хозяин форта попробовал улыбнуться, но вместе улыбки получился оскал. — Ко мне сегодня приходил Смотритель.

Я похолодел.

— Мой путь завершён. Осталось передать тебе то, что я собирал веками. Сам не понимал, зачем это делаю, а оказалось — для своего коллеги, — Кракен прихлопнул ладонью по подлокотнику. — Смотритель даже поблагодарил меня за столь рачительное отношение к тем вещам, которые ты должен забрать и пустить в дело.

— Какое дело? Что именно я должен забрать?

— На Изумрудном есть одна замечательная пещера, в которую никто ещё нос свой не совал, — ухмыльнулся старик. — Там ты найдёшь такие богатства, которые переплюнут твои три ящика с золотом.

Я с трудом сохранил на лице бесстрастность. Откуда Кракен знает про золото? Впрочем, вопрос риторический. Разве за свою долгую жизнь Де Ла Веха не смог бы создать сеть осведомителей на Керми, в Дарсии, в Империи, а то и в Аксуме? Создал, даже сомнений не было на этот счёт. Человек, разменявший четвёртую сотню лет, должен быть умным, по моему разумению. Хотя, не всегда мудрость приходит с возрастом. Иногда возраст приходит один…

А про удачное нападение на королевский караван только ленивый не болтал. Знай, слушай да мотай на ус информацию.

— То есть вы хотите сказать, на Изумрудном хранятся сокровища? — уточнил я, не став заострять внимание на своём золоте. Знает? Ну и хрен с ним. Всё равно найду и заберу свою долю, за которую мне пришлось рисковать жизнью.

— Очень большой клад, — подтвердил Кракен, внимательно следя за моей реакцией. И, кажется, остался чуточку разочарованным.

А чего он ожидал? Моей алчности или бездумной радости? Поди попробуй достань эти богатства, если там Белый Змей резвится! Миф о его существовании неуклонно превращался в реальность. Ведь Де Ла Веха не зря обронил фразу о недоступности клада.

— У тебя два корабля с вместительными трюмами, в которые ты можешь загрузить всё до последнего ящика. Они зачарованные, ржа их не проест ещё лет двести. Бери мой подарок и возвращайся к своей молодой жене.

— Вы и это знаете, — с какой-то обречённостью произнёс я.

Старик мелко затрясся от беззвучного смеха. Но смех этот был беззлобный, скорее — снисходительный по отношению к сопляку, коим я и являлся.

— Я много знаю, потому что следил за тобой с того момента, как ты оказался на Керми. Когда Смотритель предупредил меня о появлении подселенца, я стал готовиться. Меня любезно осведомляли о всех твоих подвигах и приключениях. Как? Не скажу, потому что это бессмысленно. Ведь у тебя свой Куратор, а у него могут быть иные методы общения. Моё умрёт со мной.

— Как я смогу войти в пещеру, если её охраняет Белый Змей? — вопрос был задан в лоб, иначе ничего не узнаю.

— Достаточно показать кортик, и он тебя пропустит, — очень просто ответил Де Ла Веха, не удивившись странному вопросу. — Я же говорил, что сталь закалена кровью. Но кровь эта — морского гада. Он почувствует в тебе хозяина сокровищ, не переживай.

Вот даже как. Магический клинок связан с Белым Змеем настолько тесно, что поможет мне забрать несметные богатства, собранные Кракеном за три сотни лет? Я правильно понял его слова? Похоже на сказку. Но зачем старику врать? Слухи, что возле Изумрудного частенько видели чудовище, обретали реальные очертания. Почему именно там? Из-за пещеры с сокровищами, конечно же.

— Могу ли я узнать это место? У вас же есть карта, на которой отмечено, где хранятся ящики с золотом?

— А вот это уже твоя забота, — прищурился Кракен. — Карты у меня нет, да я никогда ею не пользовался, чтобы она не попала в алчные и дурные руки. Мне кажется, куда приятнее самому поломать голову и определить, где находится самый надёжный банк в мире, ха-ха! Ты умный, сообразишь.

Я про себя обозвал Де Ла Вегу выжившим из ума кретином, и молча попивал вино, размышляя над услышанным. Если я вернусь в Скайдру с трюмами, ломящимися от пиратской добычи, то мгновенно стану жутко богатым нобилем, а если прибавить к этому королевский медальон тайного порученца — то, пожалуй, и самым влиятельным человеком в Дарсии. И опасным для многих аристократов. Кракен сказал, что золото (или что хранится в сундуках) должно быть вложено в то дело, ради которого боги дали нам вторую жизнь. Значит, игра предстоит долгая, растянутая на века. Правильно, так мне Куратор и намекнул. Даже не дети, а мои внуки-правнуки довершат начатое вот этим стариком, умирающим в кресле. Я лишь звено в длинной цепи. Пожалуй, не стоит ломать голову, а продолжать жить, невзирая на всякие тайны. Придёт время — мне всё разъяснят.

— Ты не хочешь узнать, сколько тебе отмерено? — не выдержал Кракен.

— Сколько дадено — всё моё, — улыбнулся я и отсалютовал бокалом старику, и тот в ответ оскалился в улыбке, приподняв свой бокал.

— Правильно, эрл. Но помощь богов не отвергай. Они тоже понимают важность человеческого выбора, однако же в иных случаях предпочитают вмешиваться.

— Вы про удар ножом?

— Да, это было очень неприятно, и я готовился умереть, но… — хозяин форта и всего острова с ухмылкой развёл руками. Одна из них, которая с бокалом, дрогнула, и вино опасно колыхнулось, едва не пролившись. — У Смотрителей свои планы на таких, как мы.

— А что станет с фортом после вашей смерти? — этот вопрос тоже был важным. Если Кракен захочет переложить на мои плечи содержание фортификации, я, пожалуй, откажусь. Будь Канталавега на расстоянии одного-двух дней плавания от Скайдры или Акаписа — даже возражать не стал бы. Но у меня два фамильных особняка, за которыми нужен догляд. Оторванный от метрополии и коммуникаций остров — это большая обуза.

— Хотел отдать в твои руки, но всю ночь думал и пришёл к мысли, что ты откажешься. Жаль, если его облюбуют пираты. Потом их отсюда не выкуришь.

— Чтобы защищать Канталавегу, нужны современные пушки, вооружение, гарнизон человек на сто, — я стал загибать пальцы. — Постоянный подвоз продовольствия, семян для посева, лекарств. Значит, нужны корабли с гравитонами, чтобы преодолевать громадное расстояние от Дарсии до острова за короткое время. Снующие по воздуху корабли привлекут внимание Королевского флота. Я удивлён, что до сих пор они сюда не сунулись. Для них же это раз плюнуть. И Белый Змей, если он на самом деле существует, не помеха. Бомбометание с высоты сейчас активно применяется обеими армиями. Ничего не помешает высыпать на тварь с десяток жутких магических штук, от которых море горит. Вопрос: почему эта часть океана отдана на откуп корсарам?

— Да кто ж разберёт этих королей и императоров, — добродушно отмахнулся Де Ла Веха. — Я думаю, у них хватает своих забот, чтобы ещё совать нос в эту дыру. Исследовать и освоить территорию, равную двум Дарсиям, потребуются огромные ресурсы. Но ты можешь на этом хорошо заработать.

— Каким образом? — пожал я плечами. Допив вино, поставил бокал на стол.

— Нанеси на карту расположение островов, которые ты исследовал, потом преподнеси её королю и учёным головам. Как первооткрыватель можешь заявить права на все эти клочки суши, — старик хитро прищурился. — Но я тебе советую подарить их королю. Этот великодушный жест он оценит, и твоё положение при дворе взлетит на необычайно высокий уровень. Такой ход очень понравится Смотрителям. Они сразу же проведут корректировки с учётом твоего возвышения.

— А могут и башку отрубить, — я покачал этой самой головой, пока ещё крепко державшейся на плечах.

— Могут, всё могут, — согласился Кракен. — Но Канталавега станет твоей собственностью, что и будет вписано во все грамоты. Рано или поздно ты сюда всё равно вернёшься, чтобы навести порядок. А до сих пор за порядком здесь станет приглядывать Де Корниш.

— Вы умрёте — все разбегутся, как крысы, — я недоверчиво хмыкнул. — Нужна лейтенанту эта дыра…

— Придётся вам как следует познакомиться с моими людьми, точнее — с вашими. Они отсюда не уйдут. У всех проблемы с законом, у многих так и вовсе смертные приговоры за спиной. Де Корниш ещё молод по сравнению со мной, но уже достаточно мудр, чтобы сохранить всё созданное моими руками, — Кракен помолчал какое-то время, а потом продолжил: — Я разговаривал с лейтенантом. Он и вся команда готовы служить тебе, эрл, но с одним условием…

Я приподнял брови от удивления. Ещё и условия ставить будут за то, чего я не хочу!

— Мужчине, кроме войны и выпивки, нужна женщина, — Де Ла Веха прищурился, желая прочитать мои мысли. — Посёлок не может обеспечить моих людей достаточным количеством баб. Их и так мало, за каждую чуть ли не война идёт. Несколько шлюх, для которых я разрешил устроит бордель, нарасхват.

— Мне ещё и этого не хватало, — пробурчал я.

Кракен заколыхался от смеха, а в его груди что-то забулькало.

— Не переживай, эрл. Я ещё протяну какое-то время, пока ты будешь искать своих дружков. Только потом загляни на Канталавегу, сними шляпу над моей могилой. Мы, всё-таки, братья по несчастью. Или по счастью? Я нисколько не жалею, что прожил такую странную, но интересную жизнь. Да и ты, судя по твоему виду, не разочарован. А ведь могло случиться так, что наши души могли оказаться в телах крестьян или разбойников.

Здесь я согласился с Кракеном. Черни никогда не дадут подняться на вершину пирамиды. Переродись я свинопасом, что бы делал? Смотрители-Кураторы не настолько самонадеянны, и прекрасно осознают, с какого места лучше стартовать в задуманной ими игре.

— У тебя ещё есть вопросы, прежде чем ты покинешь Канталавегу? — спросил старик.

— В моей голове он только один и вертится, но я никогда не получу на него ответа, — честно признался я.

— Хочешь узнать о замысле богов? — догадливо улыбнулся Де Ла Вега. — Правильно, держи при себе этот вопрос. Так ты, хотя бы, будешь чувствовать себя свободным человеком. Ощущение обманчивое, но для разума полезно. С ума не сойдёшь. Да и богам нравится, когда их меньше беспокоят вопросами.

В его груди снова забулькал смех.

— Я могу поговорить с Корнишом? — мне стало понятно, что пора уходить. А то низариты скоро через стену полезут спасать господина.

— Конечно, он ждёт тебя за дверью, — кивнул Кракен. — Прощай, эрл. Возможно, следующей встречи уже не будет.

— Прощай, легенда морей, — я сделал лёгкий поклон в его сторону, и решительно вышел из комнаты.

К моему удивлению, в коридоре никого из бойцов старого пирата не было. Уже начали разбегаться, почуяв слабость хозяина? Нет, оказывается, они все находились во внутреннем дворе форта, занимаясь фехтованием, разбившись на пары. Де Корниш расхаживал неподалёку и давал советы, если видел какие-нибудь огрехи в движениях. Увидев меня, неторопливо зашагал навстречу.

— Эрл, — остановившись, он приподнял шляпу, — если у вас есть вопросы, готов на них ответить.

— Есть тут местечко, чтобы солнце не пекло? — я огляделся по сторонам.

— За углом у нас крытая беседка, — лейтенант показал жестом, куда нам нужно идти.

Небольшая беседка, а вернее — летний навес в виде каркаса из брёвен и досок, оплетённых по верху и бокам гибкими ветками какого-то растения, стоял у дальней стены. Мы дошли до него и сели на скамейку.

— Господин Де Ла Веха готов предстать перед Богом, — выдержав паузу, сказал комендант форта, как я его мысленно прозвал. — Он разговаривал с вами по поводу наследия?

— О каком именно наследии идёт речь? — на всякий случай поинтересовался я.

— Форт и некий груз с Изумрудного, — Де Корниш взглянул на меня, как будто хотел проверить реакцию.

— То есть вам известно, что Де Ла Веха прятал на том острове? — я, в свою очередь, пристально поглядел в его серые глаза, окаймлённые седоватыми ресницами.

— Конечно, — пожал плечами лейтенант. — Я же с Хозяином несколько раз ходил туда, и знаю, в чём ценность Изумрудного. Не переживайте, никто из нас не сможет завладеть сокровищами. Белая тварь надёжно защищает своё логово, и пропустит только вас.

— Логово? — переспросил я, холодея от мысли, что морской гад окажется в пещере, куда я залезу в предвкушении очистить её. И тут-то он меня и сожрёт.

— Ну да, он там иногда отлёживается, а всё остальное время проводит в воде, — лейтенант усмехнулся. — Ваш кортик — это ключ, который откроет самую надёжную дверь.

— Вы слишком много знаете.

— В этом форте после Хозяина я самый главный. Мне подчиняются все двадцать три человека.

— Но здесь сейчас всего шестнадцать, — я ещё на выходе посчитал число пар, тренировавшихся на улице.

— Несколько человек живут в посёлке. У них там семьи. В случае опасности они перебираются в форт.

— Им повезло, — чуточку иронично бросил я, намекая на проблему с женщинами.

— Да, согласен, — улыбнулся Де Корниш. — Но мы должны решить вопрос с преемственностью. Я более чем уверен, что вы не захотите остаться на Канаталавеге и вернётесь в Дарсию.

— Так и есть. Меня не интересует этот затерянный в океане остров. Но Кракен дал несколько советов, и я хочу их обдумать. А каковы ваши планы? Хотите остаться здесь или вернуться в метрополию?

— Рано или поздно о смерти Хозяина узнают соглядатаи пиратов, и тогда для нас наступят тяжёлые времена, — неторопливо, тщательно подбирая слова, сказал лейтенант. — Страх перед Кракеном не позволял всей этой поганой братии лезть на Канталавегу. Но всему приходит конец. Если фрайманы начнут атаковать, мы сможем какое-то время оборонять форт, но, боюсь, его всё равно придётся сдать.

— Речь не об этом. Я хочу знать, готовы ли вы и дальше держать остров от посягательства всякой швали. В ином случае, так и быть, могу предоставить вам место на корабле и вернуть к родным.

— А вы сами, эрл, желаете принять в свои ряды опытных бойцов? Мы все когда-то служили в армии, прошли десятки сражений.

— Бойцы нужны, — признался я. — У меня два родовых имения, надо же как-то их защищать.

— Вот мы и понадобимся, — улыбнулся Де Корниш. — Готовы принести клятву новому господину и служить ему. Буду откровенен с вами, эрл. Господин Де Ла Веха знал, что после его смерти у нас появится возможность покинуть остров. Он и сам предлагал каждому вернуться в Дарсию или в Сиверию. Остались все. Это к слову о верности. Но с вашим появлением люди стали осторожно расспрашивать меня, как быть дальше.

Я с задумчивым видом достал из кармана кафтана табакерку, открыл её и вытащил пахитосу. Заметил, что лейтенант с любопытством смотрит на эти манипуляции. Ещё больше заинтересовался спичкой, от которой я прикуривал.

— Не желаете, лейтенант?

— Нет, не буду даже начинать, — усмехнулся мужчина, даже не морщась от дыма, который нет-нет, да и плыл в его сторону.

— Лейтенант, мы так и не пришли к единому мнению. Я свои планы менять не буду. Как только завершу все дела — а на это мне может потребоваться на это от двух до пяти месяцев — вернусь на Канталавегу. К этому времени вы должны чётко определиться со своими желаниями. Первое: вы остаётесь здесь и сами налаживаете дальнейшую жизнь. Второе: я принимаю клятву гарнизона и прекращаю его службу на острове. В Скайдре уйма дел, и ваш военный опыт нужен там, а не на этом клочке земли.

— Второе предложение наиболее предпочтительно, — о чём-то размышляя, откликнулся Де Корниш. — Но как быть с поселенцами?

— Вас волнует их судьба? — я выдохнул вверх дым и пристально взглянул на собеседника. — Когда форт опустеет, сюда придут другие люди. Им понадобится хлеб, продукты, выпивка. Кто, как не поселенцы обеспечат их? Так что выбросьте из головы излишнюю мягкотелость, на вас это не похоже. В большом мире они не приживутся и сдохнут через полгода. А здесь есть шанс быть сытым каждый день. Кругом море. Лови рыбу, собирай фрукты, паши землю.

— В ваших словах, эрл, есть жестокая логика, — вздохнул лейтенант. — А вдруг вы неправы?

— Точно знаю, что Ирвин — хозяин таверны — очень доволен своим положением, — я глубоко затянулся и стал выпускать дымные кольца. Простой фокус заинтересовал собеседника. — Он точно останется здесь. И давайте мыслить в нужном направлении. Вас должна интересовать только личная судьба. Я даю вам время подумать.

И бросив окурок под ноги, каблуком втоптал его в песок. После этого встал, показывая, что меня ждут другие дела.

— Хорошо, эрл, — Де Корниш поднялся следом. — Мы обстоятельно обсудим ваше предложение. Лично я готов служить роду Толессо, как и большинство моих товарищей. Впрочем, последнее слово за вами.

Мы попрощались. Охранник молча выпустил меня за ворота, и я неторопливо обошёл фортификацию по натоптанной тропинке. На противоположной стороне, из зарослей ярко цветущего кустарника вышли Наби-Син и Дор Хадан. Ни слова не говоря, они привычно встали с двух сторон, молчаливые и закутанные в свои тёмные одежды, чтобы сопровождать меня до посёлка.

Натоптанная тропа причудливо изгибалась между холмами, отчего мы постоянно оказывались в лощинах, поросших орешником и какими-то незнакомыми мне деревьями и кустарниками. Сюда даже ветер не проникал, отчего постоянно ощущалась влажность, стоял запах перепревших листьев, устилающих землю.

По правде говоря, о судьбе Ленивца, покоившегося сейчас на дне бухты, я даже не вспоминал. А надо бы. Хотя бы потому, что у него здесь остались дружки. Пусть пропойцы и бездельники, но всё-таки ходившие под пиратским флагом и умевшие держать оружие в руках.

Когда из густых кустов грянул ружейный выстрел, Дор Хадан словно на невидимую стену наткнулся. Его рука взмыла вверх, хватаясь за рукоять тальвара, но через мгновение он покачнулся и опустился на колени. К тому времени Наби Син уже вытащил клинок и бросился в заросли справа от тропы, откуда и был произведён выстрел. Молодец, сообразил, что защищать меня, закрывая своим телом в стойке «ночного убийцы» — самое худшее в этой ситуации. Где одно ружьё выстрелило, там может быть и второе. Вот он и решил захватить стрелка, а то и двух.

Мои руки тоже сработали быстрее головы. Одним движением я откинул полы кафтана, вторым — поднял клапаны кожаных чехлов, где хранились пистолеты, третьим — уже держали готовыми к бою «Уничтожитель» и «Громовержец». На всякий случай я стал перемещаться из стороны в сторону, используя принцип маятника, чтобы в меня было трудно целиться.

На тропу вышли четверо мужчин. Все в поношенных и латанных одеждах: короткие матросские куртки, штаны, башмаки. У двоих на голове шляпы, ещё один сверкает лысиной, у последнего волосы на затылке стянуты в толстую косицу. По рожам вижу: ребята бывалые, прожжённые, крови не боятся. Держа палаши и кортики, они стали с видом голодных, но довольных хищников, настигнувших жертву, обходить меня со всех румбов.

Пистолеты в моих руках вызвали у пиратов короткое замешательство, но мужик с косичкой цыкнул недовольно, вскинул палаш.

— Ты что с моим братом сделал, крыса дворянская? — оскалив кривые, но ещё достаточно крепкие зубы, зло спросил он. Видать, за главного, а значит — умрёт первым. Но сначала выпытаю из этих идиотов что-нибудь интересное.

Дор Хадан, поджав по себя ноги, скрючился на земле. Увы, помочь мне он уже не мог. Наби Син сейчас, наверное, ловит стрелка, и через какое-то время должен выйти в тыл противнику.

— Придержи язык, огрызок, — ледяным голосом ответил я, расставив руки с пистолетами таким образом, чтобы держать на мушке сразу двоих. Первой целью, конечно, был пират с косичкой. — А то достаточно наговорил, чтобы я тебе пулю в башку влепил. Кто такие? Какого хрена надо?

— Ты убил Ленивца! — выпалил стоящий с левого края пират в шляпе. Его подбородок был странным образом скособочен, как будто однажды ему в челюсть ударили чем-то тяжёлым, но так и не вправили её. И говорил он невнятно, словно жуя кашу. — Я видел, как его схватил вот тот подкопчённый!

И кивнул на лежащего Дор Хадана. Мне стало ясно, почему именно ему досталась пуля. Парень умудрился засветиться, его узнали и расправились. Вот тебе и «ночной убийца».

— Помолчи, Косорылый! — оборвал его пират с косицей. — Плевать на Ленивца. Пусть дворянчик лучше скажет, зачем он здесь отирается? Какого дерьма ему здесь надо? Тоже за золотишком припёрся?

Вот те на! Оказывается, пока я в Дарсии зарабатывал авторитет, в этом пустынном треугольнике разыгрываются страсти по золоту. Все гоняются друг за другом, выбивая конкурентов и присваивая себе их долю.

— Конечно, — я усмехнулся, не опуская руки. Надо бы стрелять, пока они не налились тяжестью. Но я тянул время, чтобы Наби-Син смог подойти незаметно. Ружейных выстрелов больше не слышно, а значит, низарит вполне мог уже найти стрелка и выпустить ему кишки.

Нет, где-то глухо стукнул выстрел. Ого, это уже довольно далеко! Неужели противнику удалось убежать?

— Что — конечно⁈ — занервничал лысый и сделал два шага вперёд. Мало ему палаша в руке, так он ещё из-за спины абордажный топорик достал. — Тебя здесь не ждали, Сирота! Вали обратно, откуда пришёл!

— Заберу свою долю и уйду, — мне приходилось постоянно отслеживать перемещение этой странной четвёрки. Пока один заговаривал зубы, остальные хоть на шаг, но продвигались вперёд. Говорю же, опытные и опасные ребята. — Не вам лезть в чужие дела. Спасибо сказали бы, что золотишко теперь у каждого водится… хотя, по вам не скажешь. Голодранцы, свой шанс упустили.

— Заткнись, Сирота, — рыкнул предводитель, и уже не таясь, шагнул вперёд, делая неуловимое движение, больше похожее на атакующее движение. Клинок тускло блеснул на солнце. — Тебе пора сдохнуть. Это за Лихого Плясуна!

Они думали, что мне не хватит смелости нажать на курок? Забыли, кто я такой? Забыли, кто победил Мурену на ристалище?

«Уничтожитель» с громким хлопком выплюнул из ствола кусочек свинца, который влепился в грудь мужика с косицей. Плеснуло кровавым фонтанчиком. Всё-таки калибр моих пистолетов отличался от стандартного, мог запросто сбить с ног. Так и случилось. Противник взмахнул руками и опрокинулся на спину, дёргая ногами.

А остальные тут же прыгнули на меня, совершенно не считаясь с тем, что я мог ещё трижды выстрелить. С одной стороны — правильно. Кто-нибудь да и достанет меня своим клинком.

Банг! Банг! Два оглушительных выстрела из «Громовержца» снесли с тропы Косорылого и его приятеля в шляпе. И тут же пришлось уворачиваться от размашистого удара палашом, едва не снёсшего мне голову. Лысый оказался очень шустрым парнем, и очень смелым. Он пошёл ва-банк и мог выиграть, если бы задел меня. Но и я был наготове, всего лишь отступив на полшага и откинув корпус назад. Пуля из «Уничтожителя» влетела в шею пирата, и шансов выжить у него не было.

Я привычным движением убрал пистолеты в чехлы, но вытащил кортик. Кажется, Косорылый ещё шевелился и с ужасом в затуманивающихся глазах смотрел на мой клинок, торчавший у горла.

— Не… надо, — прошептал он.

— Чёрт, толку от тебя уже никакого, — я сокрушённо покачал головой. — Кто вам дал задание следить за островом? Зубастик?

— Да-ааа…

— Где он сейчас?

— Не… знаю, — с трудом выталкивал из себя Косорылый. — Последний… раз… месяц…

Дёрнувшись, пират закатил глаза и умер, избавив меня от хлопот. Я обошёл всех лежащих на тропе идиотов, чтобы убедиться и в их смерти. Не хватало, чтобы кто-то ударил мне в спину на последнем издыхании. Но нет, все лежали смирно, никто не шевелился.

Я присел перед Дор Хаданом и был удивлён, что он дышит. Пусть через раз, но всё же грудь его медленно поднималась и опускалась, на правом боку расплылось тёмное пятно. Крови было много, и она даже натекла на землю.

— Держись, парень, постараемся тебя вытащить, — я насторожился и перекатом ушёл в сторону.

Из кустов на тропинку вывалился незнакомец в изорванном сюртуке и с окровавленным лицом. Он упал на колени и быстро пополз куда-то в сторону, пока Наби Син прыжком не догнал его и прижал ногой к земле.

— Это он стрелял, — сказал мрачно низарит.

— Долго ты, — насмешливо ответил я. — Меня могли уже десять раз убить.

— Я верю в господина, — откликнулся Наби-Син. — Было четыре пистолетных выстрела, поэтому и не стал торопиться. — Мой брат жив?

— Если быстро понесём, то Озава успеет его спасти, — ответил я, разглядывая заросшего неопрятной щетиной пирата с кровавыми разводами на щеках. Штанина на левом бедре распорота, видна кровь

— Эй, ты, требуха козлиная! — Наби Син подскочил к стоящему на карачках пленнику и врезал ему по заду. — Быстро поднимайся и помогай мне нести брата до посёлка!

— У меня нога ранена, я не смогу! — заныл пират.

— Тогда я выпущу тебе кишки! — зашипел низарит, и это подействовало.

Незадачливый стрелок очень даже бодро вскочил, невзирая на рану, и подошёл к нам. Я помог Наби-Сину перекинуть обмякшего федаина через плечо пирата. Крякнув от навалившейся на него тяжести, тот пошёл по тропе, вихляя и постанывая. Он и вправду прихрамывал, но не настолько тяжело, чтобы свалиться через десять шагов. Низарит шёл рядом, придерживая Дора, когда тот начинал сползать вниз.

Когда пленник окончательно обессилел, Наби-Син подставил свою спину. Более свежий низарит чуть ли не побежал, огибая последний холм, за которым уже находился посёлок и порт. Мы пронеслись по улицам, распугивая куриц, гусей и попадавшихся на нашем пути удивлённых и встревоженных жителей, в основном, женщин и детей. Мужики, понятное дело, сейчас все находились или на охоте, или в море на ловле рыбы.

Я понимал, что время дорого, и поэтому приказал нести Дора в «Дочь русалки». У Ирвина должна быть горячая вода и чистые тряпки, чтобы перевязать рану. Дожидаться шлюпку и переправлять его на корабль бессмысленно. Он умрёт по дороге. А значит, нужно срочно вызывать Озаву сюда.

Когда мы ворвались в таверну, на нас удивлённо уставились с десяток человек, наливавшихся пивом и вином. Некоторых я признал. Муравей, Бык и Клоп тут же подскочили ко мне, ничего толком не понимая. Эрик Рыжая Борода со своими головорезами тоже вскочили, обнажая оружие. Наверное, подумали, что нас преследует морской чёрт. Он выпучил глаза, когда я вместе с Наби-Сином и ноющим от боли пиратом положили раненного на пустой стол.

— Чего творите? — заголосила какая-то девка, стоявшая за прилавком. — Быстро убрали его оттуда! Он же кровью всё запачкает!

— Замолчи, женщина! — рыкнул Эрик, сразу всё поняв. — Тащи тёплую воду, тряпки, свечку, вино!

— Ты что, будешь его штопать? — я рухнул на лавку, вытирая рукавом кафтана потное лицо.

— Нет, — буркнул пират, разрезая ножом одеяния Дор Хадана. Осмотрел рану и заорал: — Жнец, найди чародеев и тащи сюда их задницы!

Шустрый молодой парень в серой парусиновой куртке, перепоясанной кожаным ремнём, рванул так, словно за ним гнался десяток голодных акул.

Я спросил своих штурмовиков:

— Озава где? На флагмане?

— Так она с утра на берег сошла, — доложил Муравей. — Вместе с Ричем. Наверное, к этим самым чародеям пошла.

— Игнат, не переживай, Жнец сообразит, что и её надо позвать, — Эрик положил мне свою руку на плечо. — Кто его подстрелил?

— Дружок Ленивца, — ответил я и кивнул на дрожащего от страха пирата. — Вот этот. Надо бы его допросить с пристрастием. Четверо лежат на тропе. Засаду устроили.

— Так это же Крот! — хохотнул Рыжебородый, пристально взглянув на него. — Дружок Ленивца. Значит, на вас эти выкидыши моллюсков напали? То-то они с самого утра бегали по улицам и голосили, куда пропал Ленивец. А ты что, кончил его?

В этот момент к нам подошёл недовольный Ирвин с тряпками, свечой и кувшином вина. Девица следом за ним несла таз с водой. Поставив его на стол, отогнала нас и споро начала очищать рану. Дор Хадан застонал.

— Живой! — обрадовался Наби-Син. — Брат, держись! Рано тебе уходить от нас!

— Что произошло? — Ирвин немного смягчился, когда увидел меня и раненного бойца.

— Убить хотели, — я пожал плечами и спросил Крота: — Колись, гнида. Кто вас послал на остров следить за фортом?

— Зубастик, — задрожал стрелок, зажатый с двух сторон моими штурмовиками. — Он дал нам лодку и приказал плыть на Канталавегу, вроде как в кораблекрушение попали, спаслись немногие.

— Было такое, — подтвердил Эрик. — Ленивец на себе рубаху рвал, слюнями брызгал, что потопил их Паскаль. Оказывается, всё куда интереснее.

— Ленивец — шпион Зубастика, — я поглядел на девицу, хлопочущую возле Дор Хадана. Его лицо приобрело пепельный цвет, губы пересохли, а дыхание почти перестало прослушиваться. — Подозреваю, что фрайман готовит налёт на остров, как только соберёт достаточно сил. Но без контроля над фортом все его потуги тщетны.

— Нужно торопиться, — помощница Ирвина выпрямилась и бросила окровавленную тряпку в таз с водой. — Ещё несколько минут — и он умрёт.

Наби-Син встал над своим младшим «братом», положил руки ему на грудь и стал шептать молитву, которая была обращена к богам Халь-Фаюма. Возможно, он уже прощался с Дор Хаданом и просил для него лёгкого пути на Вечные Небеса.

В это время дверь с грохотом отлетела в сторону и едва не снесла с ног задумавшегося вышибалу. Как он успел выставить ладонь, чтобы удержать створку перед своим носом — осталось загадкой. Озава в развевающемся длиннополом зелёном платье и в чепце ворвалась, как вихрь. Чтобы не попасть под горячую руку девушки, суровые мужчины с оружием разошлись по сторонам, пропуская её к столу. Следом за ней в таверну ввалился Рич с ошалевшими от происходящего глазами.

— Где командор? — тяжело дыша, спросила она, увидев на столе Дор Хадана, но никак не меня. Что там Жнец наговорил ей? — Он жив?

— Со мной всё в порядке, — я поспешил успокоить чародейку. — Сможешь вытащить Дора?

— Попробую, — Озава потёрла ладошки, разгоняя кровь и магические токи, жестом попросила Наби-Сина отойти, наклонилась над раной и резко спросила: — Почему ещё не вытащили пулю?

— Сударыня, без магов ковыряться в ране рискованно, — разумно ответил Эрик, стоя за её спиной. — Но, если вы усыпите парня, я готов залезть туда даже пальцем.

— Хорошо, — кивнула чародейка. — Дайте мне немного времени.

Один из бойцов Рыжебородого зажёг свечку, а сам Эрик стал нагревать клинок над язычком огня, насвистывая под нос какую-то мелодию. Озава положила засветившиеся руки на грудь Дор Хадана. Все замерли в ожидании чуда. В походных условиях пираты, получившие ранения, были вынуждены обращаться за помощью к плотнику, умевшему пользоваться топором, пилой и клещами, но никак не ланцетом и изящными щипцами для извлечения инородных предметов из тела. Лекари редко ходили в походы и оставались на берегу. Их было слишком мало, и фрайманы справедливо полагали, что легкораненые могут потерпеть, а тяжёлые всё равно сдохнут, но терять эскулапов было ещё хуже. А уж Целитель на корабле — это бриллиант, который стоило беречь, как зеницу ока, порой даже ценой своей жизни.

— Господа, вам лучше покинуть помещение! — я услышал бодрый старческий голос, раздавшийся за спиной. — Не мешайте лечить больного!

Над «больным» сейчас колдовал Эрик. Он сделал крестообразный надрез на ране, увеличивая её размер, а потом медленно погрузил в тело Дор Хадана два пальца. Я не стал смотреть на эту варварскую операцию не из-за брезгливости — меня заинтересовал хозяин голоса. Обернувшись, я увидел двух седобородых старичков в плащах и шляпах. Они были похожи на волшебников из дарсийских сказок, которые любят слушать детишки. Оба невысокого росточка, но коренастые, крепкие, на лицах здоровый загар. Не удивлюсь, если эти «волшебники» до сих пор могут спокойно рубить деревья или драться на палашах.

— Коллега Адиус, остановите этого коновала, — сказал тот, что стоял справа. Пожалуй, некоторое отличие от спутника у него было. Возможно, ростом чуточку выше, шляпа меньше затаскана, и борода аккуратно расчёсана. — Он же угробит пациента. А руки вином он додумался протереть?

— Успокойтесь, господин Маркул, — проворчал Эрик, вытаскивая пальцы из раны. — Я и руки протёр, и внутрь принял.

Он посмотрел на круглую пулю и бросил её на пол.

— Варвар, — хмыкнул чародей Маркул и почему-то подмигнул мне. Его глаза — яркие и выразительные, поблескивали, как две искорки, излучая тепло и доброту, за которой скрывалась хитрость и проницательность. Уверенно подойдя к столу, он положил морщинистые ладони на руки Озавы, словно хотел подпитать их своей силой. Побледневшая от напряжения чародейка улыбнулась, а её щеки стали наливаться румянцем.

— Пошли все вон, — негромко, но со сталью в голосе, бросил Адиус. — Нечего пялиться на работу истинных мастеров.

Как ни странно, никто не пробовал возразить. Что мои штурмовики, что спутники Эрика Рыжего, все они, толкаясь в дверях, высыпали на улицу. Остались только я, Ирвин, Эрик, Наби-Син и Рич. Видать, отношение пластуна к Озаве маги знали, поэтому ничего не сказали, и окружив лежащего Дор Хадана, стали помогать девушке. Мы отошли подальше от стола, чтобы не раздражать магов, и во все глаза смотрели на слаженные действия всех троих. Такое ощущение, что они давно спелись и знали, как спасать тяжелораненых людей. Озава уступила место Маркулу, взявшего на себя роль дирижёра. Он бросал короткие фразы, а девушка и седобородый коллега слаженно выполняли те или иные манипуляции. Не знаю, что именно они делали, но я почему-то был уверен: старики пользовались энергией кристалла, висящего на шее Озавы.

— Очищаем рану, — сказал Маркул, снова глянув на меня. — Переломанные рёбра срастили, но потребуется несколько дней на восстановление.

Я кивнул. Точно так же Озава и Ритольф «чинили» меня после выстрела Котрила, когда пуля попала в плечо. Но в случае с Дор Хаданом всё гораздо хуже. У него и крови много вытекло; опять же, тяжёлая мушкетная пуля повредила мягкие ткани и мышцы, сломала несколько рёбер.

Над столом нависла тишина, изредка нарушаемая репликами чародеев. Озава среди них чувствовала себя, как рыба в воде. Рич с восхищением смотрел на неё, а я раздумывал, как нам уберечь девушку от цепкого взора Коллегии магов Дарсии. Появление «универсала» не останется в полной тайне, как бы мы не старались скрывать её способности. Одно дело — зачаровывать посуду и лечить животных, и совсем иная картина вырисовывается, когда Озава начнёт манипулировать огромными потоками магической энергии, применяя её в целительстве, а то и в управлении гравитонами. Кстати, надо бы проверить способности девушки в окружении движителей. Пусть Ритольф скажет своё слово. На месте чародейки я бы не стал распылять свои силы, а сосредоточился на целительстве. Это самая нужная профессия в мире. Люди готовы платить любые деньги, лишь бы выздороветь самим или помочь встать на ноги своим родственникам. Но для смены квалификации требуется окончить факультет целительства в Академии. А как, если Озава уже получила ранг «бытовика»? Ладно, что-нибудь придумаю. Всё-таки я тайный порученец короля, надо пользоваться такой возможностью. Зато, если дело выгорит, Рич с Озавой не будут нуждаться ни в чём. Целители — очень богатые и уважаемые люди. Этим всё сказано. Заодно моя семья приобретёт личного мага-врача.

— Можно зашивать, — чуточку устало обронил Маркул. Он, видимо, в этой компании взял на себя роль руководителя, и надо сказать, получилось у него неплохо. — Озава, деточка, у тебя глаза зорче и руки сильнее. Возьми иглу и заштопай этого счастливчика.

— Конечно, дядюшка, — кивнула чародейка.

Я про себя хмыкнул. Надо же, «дядюшка». Быстро они спелись. Но это и понятно. Маги предпочитают больше общаться между собой, им не интересны светские пустопорожние разговоры. Почему-то вспомнилось, что никогда не видел чародеев во время приёмов.

Откуда-то появилась изогнутая игла и нить, пропитанная вином. Озава ловко заработала руками, а старики-маги любовались, как она сшивает рану, будто это не человеческое тело, а натянутая на пяльцы ткань. Через несколько минут девушка разогнулась, бросила иглу в таз и пошевелила окровавленными пальцами.

— Через час он очнётся, — сказала Озава уверенно. — Нужно подготовить шлюпку и переправить его на корабль.

— Не лучше ли оставить парня здесь? — спросил Ирвин. — Иначе растрясёт его рану, как бы хуже не было.

— Не растрясёт, — девушка оглянулась в поисках чистой воды, и помощница Ирвина догадалась полить ей на руки из кувшина. — Раненого поднимут на корабль в шлюпке, а оттуда с осторожностью перенесут в каюту.

Она молодец, ни единым словом не обмолвилась, что завтра мы выходим в море. Из-за происшествия я не собирался терять ни единого дня. Погибни Дор Хадан, даже это не остановило бы меня. Дружки Ленивца получили своё, остался только единственный пленник, которого надо допросить.

Я переглянулся с Эриком Рыжебородым, и тот показал знаком, что нужно перекинуться парой слов. Мы вышли на улицу. Штурмовики и матросы Эрика сидели в тенёчке под навесом и о чём-то болтали. Нашли общий язык. Пленник находился под присмотром, и даже не связанный. А куда убежишь с повреждённой ногой?

Я подозвал к себе Клопа.

— Беги на берег и передай сообщение, чтобы высылали шлюпку для раненого. Нужно отвезти низарита на «Леди Тиру».

— Ясно, — штурмовик рванул к причалам, придерживая рукой ножны, чтобы не били по ногам.

На лице Эрика читалось жгучее любопытство узнать, что же со мной произошло на тропе между фортом и посёлком. Я усмехнулся, и отведя приятеля за таверну, где находился хозяйственный двор, сел на чурку и закурил. Эрик пристроился на не распиленном бревне и стал ждать.

— Зубастик шастает где-то рядом, — выпустив дым пахитосы, начал я. — Он никуда не убегал, а всё время находился в районе Голодных Рифов. Канталавега его привлекает как основная база, где можно скрываться и пережидать неприятности. Форт укреплён довольно хорошо, там хватает боеприпасов и продовольствия, есть колодец с водой. Просто так эту крепость не взять. Поэтому фрайман и послал Ленивца с дружками пронюхать ситуацию.

— Если он хочет захватить остров, ему нужны силы, и немаленькие, — возразил Рыжебородый. — Достаточно ли у него людей?

— Как сам думаешь? Давай расспросим этого Крота, узнаем, какова численность флотилии, после чего довольно легко вычислим, сколько у него бойцов. Думаю, не меньше сотни. Иначе бы Зубастик не стал затевать авантюру, — уверенно ответил я. — У тебя-то какие планы?

Мне почему-то пришла в голову мысль, что Эрик тоже может быть связан с Зубастиком, и ждёт его появления у острова. Отбрасывать её не стал. Порядочный пират — это абсурд. Каким бы хорошим ни казался Рыжая Борода, он, по своей натуре, хищник. Если что-то лежит плохо, он обязательно возьмёт вещь себе любыми путями. А Канталавега считается очень хорошим призом. При умелом руководстве здесь можно создать сильную базу, а со временем основать новую столицу Вольного Братства. Не этим ли сейчас занимаются убежавшие с Керми фрайманы?

— Да пока здесь останусь, — пожал плечами пират, что усилило мои подозрения. Зря я поторопился, предлагая ему возможность служить мне. Хочу ошибиться. Эрик мне был симпатичен, да и помог в своё время. — Парни отдохнут, а потом двинем к Чёрным Островам. Там, хотя бы, купцов побольше шныряет. Авось, удастся почистить их трюмы.

— А о моём предложении думал? — закинул я удочку.

Эрик поскрёб пятернёй затылок и признался:

— Извини, Игнат, но мне как-то спокойнее было, когда ты с нами на абордаж ходил. А теперь, смотри, штандарт аристократа, новенький корабль. Не знаю. Мне нужно время подумать, с экипажем потолковать.

— Как хочешь, — я пожал плечами, особо не расстраиваясь. — Жизнь твоя, сам решай. Если надумаешь, буду ждать тебя в Скайдре или Акаписе. Пошли своего человека с весточкой, помогу спасти от виселицы.

— Спасибо, Игнат, — Эрик хлопнул меня по спине. — Надеюсь, это не понадобится. Лучше скажи, куда направляешься?

— Я же говорил, хочу Паскаля найти. А по слухам, он где-то между Изумрудным и Безводным мечется. Буду его там ловить.

— Смотри, на зуб Белого Змея не попади, — хохотнул пират. — Видели его в тех местах. Вот поэтому и не хочу туда нос совать, чтобы не сдохнуть раньше времени. Пойдём, спросим ублюдка, сколько у Зубастика людей.

Крот, дрожавший от страха и ожидания смерти, выложил нам всё, что знал. А знал он немного. У Зубастика было пять кораблей, но экипажи на них неполные, общее количество бойцов едва дотягивает до сотни. Но о ближайших планах фраймана ему ничего неизвестно.

— И что с ним делать? — вздохнул Эрик. — Вздёрнуть на дереве или утопить в море?

Крот рухнул на колени и пополз ко мне, протягивая руки.

— Господин командор! Простите меня, идиота! Я не хотел участвовать в нападении! Но когда пропал Ленивец, Косорылый предложил устроить засаду и убить вас!

— Косорылый был главным в вашей шайке? — вот здесь я удивился. Мне казалось, заправлял там парень с косицей или тот лысый с топором.

— Ну да, он же дружок Ленивца!

— Слушай, Эрик, неохота мне марать руки, — я с интересом глядел, как штурмовики изготавливают носилки для переноски Дор Хадана. Они нашли две жерди, обстругали и натянули на них плащ. — Хочешь — вздёрни, а хочешь — дай хорошего пинка. Мне от его смерти ни жарко, ни холодно.

— Он твоего человека едва не убил, — заметил пират.

Я отмахнулся. Убил бы — отправился следом. А так у меня созрел план. Хочу проверить Эрика, что он будет делать после моего ухода к Изумрудному. Почему-то казалось, что Кроту не жить долго. А вот сам Рыжая Борода может сыграть в свою игру и присоединиться к фрайману.

Дор Хадана вынесли на улицу, осторожно положили на носилки и потащили к шлюпке. А мне захотелось перекинуться парой слов с магами, которые до сих пор находились в таверне. Стол уже очистили от крови, ошпарили кипятком и вытерли насухо. Ирвин порыкивал, гоняя прислугу. Было видно, что он расстроен потерей сегодняшней выручки. Я отсчитал пять золотых крон и положил на прилавок.

— Это что? — подозрительно взглянул на меня старинный приятель.

— За хлопоты. Извини, что не дал поработать, разогнал всех выпивох, — пояснил я.

— Ага, и ещё нескольких отправил на тот свет, — буркнул Ирвин, но не выдержал и расплылся в улыбке. — Спасибо, Игнат. Я всегда считал тебя порядочным человеком. Вижу, не изменился.

Я не успел даже моргнуть, а деньги уже исчезли с прилавка. Усмехнувшись ловкости рук трактирщика, я направился к столу, где в компании чародеев сидели Рич и Озава. Все четверо пили вино и что-то обсуждали.

— Господа, разрешите выразить своё восхищение вашими слаженными действиями. Они напоминают хорошо организованную атаку на неприятельские позиции, — я приподнял треуголку в знак приветствия. — Вы спасли моего человека. Помощь оказалась крайне своевременной.

— Эрл Сирота, — маги степенно кивнули в ответ, но поднимать свои задницы не соизволили, словно давая понять, что мой статус здесь не имеет большого значения. Ну да, чародейская спесь сродни аристократической. Господа Адиус и Маркул считали себя небожителями на этом острове. Непонятно лишь одно: какого чёрта они тут делают? Ищут философский камень вдали от пытливых взоров королевских соглядатаев? — Наслышаны о вас от милой девушки, столь неожиданно появившейся в нашей отшельнической дыре. Не угодно ли выпить вина с нами? Вижу, у вас вопросы появились.

— Появились, — я сел напротив старичков, рядом с Ричем. Тут же появился Ирвин и поставил чистый стакан. — Хотелось бы выслушать ваше мнение о потенциале Озавы.

Маркул погладил свою волнистую бороду и пристально поглядел на чародейку, на щеках которой появился лёгкий румянец.

— Не буду излишне оптимистичным, эрл. Девушке ещё расти и расти до того уровня, что даст взрывную возможность стать Универсалом. У нас сразу, как только мы познакомились с сударыней, возникли подозрения, что «бытовик» не может перепрыгнуть через несколько ступеней и начать излечивать людей. Госпожа Озава призналась в искусственной подпитке своего дара. И даже показала кристалл. Что ж, идея замечательная. Её давно предлагалось расширить и ввести в практику обучения студентов Магической Академии. Но чванливость и пустоголовость большей части преподавательского Совета загубили на корню перспективу «создавать» универсалов.

— Скорее, здесь свою роль сыграл обыкновенный испуг, что универсалы отобьют хлеб у старшего поколения чародеев, — усмехнулся я.

— И это тоже, — согласился со мной Адиус. — Я со своим коллегой Маркулом были из числа тех, кто предлагал раздать студентам особым образом огранённые кристаллы, добытые в шахтах. При обработке гравитонов остаётся много отходов, имеющих достаточно энергии, чтобы усилить чародейскую искру. Нас подняли на смех. А теперь мы видим перед собой пример нашего противостояния с идиотами. Но одно интересно: откуда у девушки кристалл. Его так просто не достать.

— Это мой подарок, — прикрыл я Озаву, чтобы та не проболталась о Котриле. — А я его получил в оплату долга жизни.

— И так легко расстались с ним? — не поверил Адиус.

— Так Озава служит мне, — я пожал плечами. — В связи с этим у меня и появился вопрос, как повысить ранг девушки до Целителя?

— Есть только один путь, — опять пригладил бороду Маркул. — Дать взятку ректору Академии. Не важно, кто сейчас там управляет. Этот пост с самого начала подразумевал синекуру. Для вас, эрл, не составит труда договориться насчёт обучения девушки.

— Спасибо за подсказку, — приятно удивился я. Оказывается, не всё так страшно, если есть деньги. Увесистый кошелёк открывает любые двери. Я помогу Озаве стать Целительницей. Горшки и чашки пусть другие зачаровывают. А моя чародейка переросла «бытовиков» в несколько раз.

— Всегда приятно помочь интересным людям, — Маркул поднял стакан, приглашая меня выпить с ним. — Я даже поспорил с коллегой, когда ребятня прибежала к нам и доложила, что в бухте бросили якоря два корабля с чёрно-зелёными флагами. Стало интересно, что за штандарт соизволил посетить остров отшельников. Если вы эрл Сирота, почему на мачте флаг рода Толессо? Адиус утверждал, что Толессо все погибли, кроме эрла Эррандо, и у него нет наследников.

— Вы хорошо разбираетесь в геральдике, — польстил я. — В самом деле, я являюсь Главой Рода. Эрл Эррандо в знак благодарности за спасение своей внучки признал меня наследником. То, что я ношу двойную фамилию, пусть вас не удивляет. Я, можно сказать, приёмный сын старика Эррандо.

— Вот в чём дело, — хмыкнул Адиус. — Придётся мне ставить кувшин вина коллеге. Он как раз противоречил мне. Дескать, Эррандо Толессо мог усыновить какого-нибудь достойного юношу и передать ему все родовые права. Получается, это вы спасли девушку?

— Ну да, — я развёл руками и улыбнулся. — Как говорит мой приёмный отец, Род должен процветать под управлением мужчины.

— А что вы здесь делаете, эрл? — у Маркула после выпитого вина (видать, не первый стакан пропустил) взгляд стал масляным, плавающим. — Только не говорите о желании погоняться за золотом с ограбленного каравана! Последние два года все словно с ума сошли. Где это видано, чтобы пираты грабили не купцов, а своих же братьев!

— Да и не собирался, — усмехаюсь, слушая горячую речь чародея. — Хочу найти командора Эскобето.

— Нет, мы не слышали о нём, — покачал головой Адиус. — Наверное, он оказался умнее Зубастика или этого… имя у него странное.

— Гасила? — догадался я.

— Точно! — щёлкнул пальцами Маркул. — Сам настолько мерзкий тип, так и его команда не лучше. Если бы не авторитет господина Кракена, одним своим видом заставившего фраймана поджать хвост, то разнесли бы они посёлок на мелкие кусочки. Господин Ирвин все три дня, сколько пираты находились на острове, переживал за свою таверну.

Интересно, какая реакция была у Гасилы, когда он встретился с Кракеном? Ожидал ли он увидеть здесь легендарного фраймана? Почему Де Ла Веха не выпустил кишки ублюдку? Я на его месте урода под килем пропускал бы до тех пор, пока тот не захлебнулся бы.

Я переглянулся с Ричем. Кажется, диспозиция остатков пиратских флотилий начала вырисовываться. Зубастик и Гасила крутятся где-то неподалёку, и, вероятно, планируют нападение на Канталавегу. Дикий Кот ушёл к Аксуму, Эскобето прячется непонятно где по каким-то личным причинам, намеренно запутав следы в самом начале нашего расставания. Остаётся Китолов. Но этот хитрец, скорее всего, работает на Королевский флот. В случае непредвиденных обстоятельств я могу рассчитывать на его помощь. Но не стану, а скорее, потоплю, к чертям морским. Только один момент смущал меня: мог ли Китолов знать лорда Торстага? И не является ли последний, в свою очередь, таким же тайным посланцем? Ведь тогда это обстоятельство прекрасно ложится в логику всех его отношений с пиратами. Ладно, дьявол с ним. Король всё равно знает про меня очень многое, кроме участия в захвате «золотого каравана», а Торстаг лишь догадывается, но будет на этом настаивать, если захочет «утопить» конкурента.

Мы тепло попрощались с островными магами, так и не сказавшими, каким образом они оказались за тысячи миль от Дарсии на симпатичном, но оторванным от цивилизации острове. Наверное, им здесь нравилось, но скука всегда побеждает, даже самых деятельных. Адиус и Маркул жутко скучали, иначе нельзя объяснить их доброжелательное отношение к коллеге, пусть и женского пола.

Мы вернулись на корабль. Дон Ансело доложил, что молодого низарита положили в лазарете, за ним присматривает судовой лекарь. Я кивнул. Пусть молодой парень, недавно получивший врачебный диплом, практикуется на живом материале, как бы цинично это не звучало. Так уж получилось, что мне не удалось законтрактовать опытных лекарей на свои корабли, а на бирже случайно наткнулся на растерянного мужчину, высматривавшего кого-то в толпе снующих деловых клерков и торговцев. Оказалось, потомственный дворянин Элисио Арболеда пытался устроиться на идущий в Фарис караван, но в связи с тяжёлой обстановкой в междуречье и выше по Рокане, туда никто и не думал везти свой товар. Зато я узнал, что Элисио — родом из Палисора, и хочет вернуться на родину. В Скайдре ему не повезло с практикой, конкурентов хватало. Тогда предложил ему службу на «Леди Тире» в течение года. Узнав, что я планирую выходить в море, новоиспечённый доктор, да ещё и хирург, руками и ногами вцепился в возможность заработать и попрактиковаться.

Сейчас он, наверное, удивляется и досадует, что не смог своими руками заштопать Дор Хадана. Увы, но личный федаин не пережил бы транспортировку на корабль до исцеления магами.

— С берега все вернулись? — расставшись с Озавой, которая сразу спустилась в трюм, где был устроен лазарет, поинтересовался я у Михеля.

— Так точно. Лично провёл сверку состава. Пропавших, пьяных и больных нет.

— Отлично. На рассвете выходим в море, — я посмотрел на берег, освещённый мягким заходящим солнцем. Верхушки холмов окрасились в желтовато-красные тона, форт угрюмо нависал над Канталавегой, и где-то там, в своей комнате, сейчас боролся с наступающей смертью Кракен. Или, наоборот, со смирением и облегчением ждал окончания своего жизненного пути, растянувшегося на триста с лишним лет? Как представлю, сколько всего он увидел, пережил, пропустил через себя — становится жутко. Хочу ли я такой участи? Да мне сотни лет хватит. Эррандо Толессо, хоть и обрадовался возможности пожить лишние десять-пятнадцать лет, всё равно особо не рвётся в долгожители. Пусть, хотя бы, порадуется правнуку или правнучке, заслужил.

— И куда идём? — поинтересовался дон Ансело.

— Искать Белого Змея.