Штурмовик-8. Легенды морей

Глава 6 Страж морских глубин

Канталавега давно скрылась за мучнисто-белым горизонтом; с севера наступал грозовой фронт, поэтому мы спешили уйти как можно дальше и сменить нынешний курс на юго-западный, где, судя по записям и отметкам на картах, находились нужные нам острова. Марсовые получили задание внимательно глядеть по сторонам и не упускать ни малейшего шевеления на поверхности моря Я ещё не знал, каков из себя Белый Змей, насколько огромен и кровожаден. Кракен подсказал мне, что морской гад чаще всего резвится только в треугольнике островов, куда сейчас наша экспедиция и направлялась.

Чтобы отыскать Паскаля и Эскобето, не нужно изматывать себя бесконечным плаванием по безбрежному океану. Раз уж все слухи, правдивые и надуманные, показывают на Безводный, Изумрудный и Скерри, то они где-то там и находятся. С трудом верится, что Саиль — мудрая женщина — поддержала решение Ригольди не уходить к Аксуму. Какая цель у четы Эскобето? Если прикинуть расстояние от Безводного до Чёрных Островов, то выйдет не меньше десяти дней плавания. А оттуда до Фариса ещё полмесяца. Немного для корабля с парой гравитонов. Возможно, я ошибаюсь, но незначительно.

— Почему вы так на меня смотрите, эрл Игнат? — спросил смущённо Эстеван, когда мы обедали в кают-компании.

— Пытаюсь понять логику командора Эскобето, — честно ответил я. — Может быть, он ожидает момента для рывка к Фарису? Ведь ему есть о ком беспокоиться.

— Ну да, — хмыкнул юноша. — Десять с лишним лет — достаточный срок, чтобы начать беспокоиться о родном сыне.

— Не будьте столь категоричны, сеньор Эстеван, — почему-то именно виконт Агосто решил защищать непутёвого папашу, хотя никогда его не видел. — Вот я, к примеру, до сих пор не могу воссоединиться с семьёй, хотя господин Катберт уверил меня, что все перипетии с ложными обвинениями подходят к концу благодаря эрлу Игнату. Если командор берётся за дело, он его доводит до конца.

Я тихо хмыкнул, уминая бифштекс с ломтиками жареного картофеля. Не переношу подобные восхваления, считая их ненужными и вредными для самого себя. Они дают самоуверенность и наполняют чванливостью.

— Нам лучше стоит подумать, как защищаться от морской твари, в чью пасть ведёт нас командор, — проворчал Пегий, попивая вино. — Я привык ко всяким причудам Игната, но эта стоит особняком.

— Я ведь не шутил, когда заводил разговор о Змее, — решаю напомнить капитану. — Оказывается, он и в самом деле охраняет сокровища.

— В легендах о драконах упоминаются такие случаи, — подтвердил судовой врач Арболеда. Он ловко управлялся вилкой и ножом, словно находился на званом обеде у какого-нибудь аристократа. — Чем больше золота, тем мощнее и злее становится дракон.

— Не хотите ли сказать, Элисио, что они и питаются этим металлом? — скептически спросил Ритольф.

— Золото — суть самого существования тварей, — нисколько не смутился Арболеда. На его слегка вытянутом лице, украшенном изящными усиками, чем любят щеголять истинные соларьего, не появилось и капли сомнения. — Правда, я не знаю, как обстоят дела с морскими драконами, но сухопутные — те ещё скряги. Хуже подземного народца.

Все посмеялись, сразу вспоминая различные побасенки и сказки про различных хранителей сокровищ. Я молча запивал обед вином, не собираясь делиться со своими спутниками о беседе с Кракеном. Его информация о сокровищах, хранящихся в недрах Изумрудного, была стратегически важной. В пути могло произойти всякое. Шторм, к примеру, развалит «Леди» на кусочки; оставшиеся в живых будут найдены проходящим «случайно» мимо пиратским кораблём, и о сундуках с золотом в убежище Змея станет известно тем, кому не положено знать. Вот когда они (эти сундуки) окажутся в подвале особняка в Скайдре, тогда можно вздохнуть спокойно.

— Надеюсь, вместо морского гада мы встретим командора Эскобето, — всё же ответил я. — Заодно и Паскаля. От своей доли я отказываться не собираюсь.

— О какой доле вы говорите, эрл Игнат? — навострил уши доктор Элисио Арболеда.

— Давняя история, — я отмахнулся. — Пришлось сделать своеобразный банковский вклад, только без процентов.

Знавшие мою историю, снова рассмеялись. Доктор понял, что ему мягко намекают излишне не любопытствовать, и занялся своим бифштексом.

За дверью послышались возбуждённые голоса. Муравей и Клоп, поставленные снаружи для охраны, кого-то не пускали. Затем в кают-компанию вошёл Клоп, козырнул, проявляя дисциплину, и доложил:

— По правому борту замечена земля.

Все возбуждённо заговорили, гадая, что это за остров может быть. Пегий пошевелил кустистыми бровями, словно пытался в уме сопоставить метки на карте с нынешним положением «Леди Тиры».

— До Изумрудного далековато, — с некоторой долей сомнения сказал он, вставая. — Думаю, это Безводный или Одинокий.

Никто не остался за столом. В столь пустынном уголке, куда отваживались забираться только отчаянные купцы или авантюристы, встретить кусок суши становилось событием. Все рассыпались вдоль правого борта и с любопытством глядели на клочок земли, возвышающийся над волнующейся поверхностью моря. Остров не был большим, так что мне легко удалось рассмотреть его в подзорную трубу. Пологий, удобный для якорной стоянки, но абсолютно каменистый, с редкими вкраплениями корявых деревьев, чьи семена занесли сюда птицы, которых здесь было очень много.

— По описанию, похоже, что это Безводный, — оторвавшись от созерцания объекта, Пегий сжал левой рукой бороду.

— Если Безводный, значит, скоро должен проявиться Скерри, — я продолжал смотреть в большей мере не на остров, а на то, что происходит возле него. Ни одного судёнышка. — Пожалуй, это всё-таки Одинокий. Он же торчит на виду, как ориентир! Я не очень доверяю записям и картам Мака Бом-Бома. Мог и ошибиться.

— Тогда помечу на кроках два названия, — решил Пегий. — Потом решим, как обозвать.

Постепенно неизвестный нам остров, который мы обозначили для начала как Одинокий, остался далеко позади, но белесо-серая полоса шторма продолжала неуклонно ползти следом. Канталавега уже подверглась удару ненастья, и если в ближайшие три-четыре часа не найдём укромное место, придётся почувствовать на себе первый за долгое время плавания шторм.

— Нужно поднимать корабли, — решительно сказал Пегий, озвучивая мои мысли. — Иначе нам не хватит времени найти Скерри или тот же Изумрудный.

— Действуйте, капитан, — я с щелчком собрал подзорную трубу.

— Боцман! — сразу же раздался рык над палубой. — Команде — аврал! Паруса убрать! Рулевые паруса подготовить к подъёму! Вахте быть готовой к запуску гравитонов! Передать сигнал на «Кракен»! Подвахтенным и штурмовикам спуститься в трюм, господам убраться в каюты!

Сербандо продублировал приказ капитана. Сигнальщик на корме стал махать флажками, передавая сообщение на «Кракен». Палуба содрогнулась от топота ног. Мачтовые карабкались по вантам вверх, и рассыпавшись вдоль мачт, стали сворачивать тяжёлые паруса. «Леди Тира» стала замедлять ход.

— Левитатору готовность к подъёму! — прогудел в раструб Пегий.

Ритольф снова показал свой опыт. Паруса ещё не были привязаны к мачтам, а он уже разгонял бриг с активированными кристаллами. Моя «Леди» медленно отрывалась от поверхности моря с дифферентом на корму со стекающей с обшивки водой. Тонкий свербящий звук, отдающийся в ушах и зубах, дрожь корпуса и палубы, скрип обшивки сплелись одновременно в какую-то невероятную мелодию. Но в один момент всё закончилось, кроме дрожи в челюстях. Я достал спасительную деревяшку и вцепился в неё зубами. Стало легче.

На небе появились белесые облака, предвестники шторма. Солнце ещё светило ярко, поэтому все, кто находился на палубе, надели очки, стёкла которых были затемнены сажей и покрыты тонким слоем лака. Подобными аксессуарами пользовались все флотские, потому как во время полёта солнечные лучи создавали очень сильный дискомфорт, а порой приводили к болезням глаз. Специально для экспедиции я заказал большую партию в квартале Стекольщиков. Очки оказались не хуже тех, что были у моряков-воздушников. Мастера-стеклодувы, воодушевлённые столь щедрым заказом, даже решили сделали оправы, хотя вначале я планировал отдать стёкла ювелирам. Но вышло неплохо и дёшево. Зато экипаж во время передвижения по воздуху щеголяет в очках и не портит глаза.

Альфаро — левитатор «Кракена» — пусть много раз и отрабатывал подобные манёвры, но до Ритольфа ему было очень далеко. Я каждый раз с волнением смотрел, как он поднимает и садит корабль. Мне казалось, что вот-вот, и он просто уронит старый бриг. Или эти страхи основаны на той самой истории, когда Альфаро угробил патрульный корвет?

С помощью гравитонов мы значительно ускорили движение, опережая ползущий за нами шторм. Наблюдатели, закрепившись фалами, внимательно глядели вниз. Островков в этом районе больше не было, и я решил, что нам действительно встретился Одинокий.

— Левитатору сто футов вверх! — ухнул в раструб Пегий, а потом, перегнувшись через перила мостика, отыскал взглядом Сербандо. — Боцман, два румба влево!

— Есть капитан! — широкоплечий боцман в очках выглядел очень колоритно.

Рулевые левого борта с кряхтением выполнили манёвр, ловя ветер в жёсткое полотнище. Корпус дрогнул и встал точно в поток. Я показал Пегому большой палец, отмечая его мастерство. Не каждый шкипер умеет чувствовать необходимость смены курса.

Как только корабли завершили необходимые манёвры, потекла рутинная работа экипажей над проплывающим под нами безбрежным океаном. Я оставался на капитанском мостике, бдительно поглядывая на штормовой горизонт, отстающий от нас всё больше и больше.

— Земля на горизонте! — завопил носовой вахтенный, разрывая сонную тишину на палубе. — Вижу три точки с примерным разбросом в три-пять миль друг от друга!

Я щёлкнул крышкой хронометра. С момента подъёма «Тиры» до обнаружения земли прошло два часа. Мысленно прикинул, давая себе право на ошибку, что от Одинокого до «островного треугольника» около пятидесяти миль.

— А вот и наша цель, — потёр ладони Пегий и приник к подзорной трубе. — Да, если Бом-Бом не обманул, эти и есть Изумрудный, Безводный и Скерри. Но отсюда плохо видно, пора вниз. Левитатор, судно на воду!

Подобные манёвры требуют времени, поэтому к первому из островов мы подошли только к вечеру. Из-за плотных штормовых туч, клубящихся на горизонте, солнца совсем не было видно, благодаря чему темнота наступала стремительно. Повезло, что фронт непогоды шёл стороной, но Пегий решил не рисковать и прикрыться островом, имевшем гористую поверхность. Прибрежные скалы оказались изрыты многочисленными норами, трещинами и кавернами, в которых поселилась птичья колония. Немногие из них ещё парили над волнующейся морской поверхностью, оглашая окрестности воплями, но большая часть готовилась к ночлегу.

Постепенно убирая паруса и гася скорость, Пегий внимательно следил за тем, как бриг входит в маленькую бухточку, опоясанную холмистым берегом. Как только скорость стала минимальной, он отдал приказ:

— Поворот на ветер! Отдать якорь!

Дождавшись, когда вахтенная команда протравит необходимое количество якорной цепи, Пегий рыкнул:

— Приступить к уборке парусов по якорному!

«Кракен» вошёл в бухточку следом, но не стал приближаться слишком близко, и уже в густых сумерках бриги застыли на месте. Через полчаса на борт «Леди Тиры» поднялись капитан Кори и дон Ардио. Их вызвали на совещание, которое я решил провести перед завтрашними мероприятиями.

— Господа, по-моему разумению, мы прибыли на место, — объявил я, когда в кают-компании собрался весь руководящий состав. — Утром попробуем определить, что за остров перед нами, и уже от этого будем плясать. Конечная цель — остров Изумрудный.

— А что тебя так привлекает в Изумрудном? — поинтересовался дон Ардио. — Только и слышу разговоры о нём. Пора бы вскрыть карты.

— Во-первых, где-то здесь развлекается Белый Змей, — ухмыльнулся я, заметив, как многие сделали охранительные знаки. — Во-вторых, по собранным сведениям, Паскаль прячется в островном треугольнике, а у него — наше золото. Три ящика слитков. Пора возвращать награбленное.

А теперь все заухмылялись. Правду говорят, что любой страх перебивается слухом о богатствах, а ещё лучше — если золото находится в твоих руках. Так что Белый Змей не станет препятствием для нашей экспедиции.

— Ну, а в-третьих, когда мы найдём Изумрудный, то сами всё увидите, — подогрел я интерес соратников. — Ладно, к серьёзному. Есть опасения, что кроме нас в этом районе рыщут Зубастик и Гасила. Мне слабо верится в их решимость захватить Канталавегу, когда за спиной маячит флотилия Эскобето или Дикого Кота. Эти две жадные акулы давно охотятся за Паскалем, а значит, в любой момент мы можем с ними столкнуться. Поэтому приказываю сегодня усилить ночную вахту штурмовиками, провести ревизию боеприпасов, подготовить абордажные команды. Всем быть начеку. Ночью соблюдать световую маскировку. За нарушение последует наказание. Я не шучу. Игра пошла серьёзная. Дон Ардио, донесите это до своей команды. Капитан Кори, прошу вбить в головы экипажа простые истины: не курить, не зажигать магические фонари, соблюдать тишину. Ром из рациона, за исключением дневной чарки, исключить до тех пор, пока не увидим порт Скайдры или иного города.

— Ясно, командор, — кивнул Кори и беззвучно пошевелил губами, словно проговаривал мои слова, чтобы потом сказать так же сурово, как и кондотьер Игнат Сирота.

— А если мы столкнёмся со Змеем? — дон Ардио привычно дёрнул плечом. — Эта тварь одним ударом хвоста разломит любой из наших бригов. Скажи, командор, что у тебя есть чем защититься от морского дракона?

— Хозяин форта открыл мне секрет, с помощью которого надеюсь приструнить Белого Змея, — я чуть улыбнулся, показывая соратникам, что мои слова можно воспринимать как шутку пополам с серьёзным заявлением.

В очередной раз удивился, до чего же легко окружающие доверяют человеку, получившему, якобы, большой кредит удачи от морского дьявола. Как ни странно, они были правы. Кракен, чьё имя и слава гремели на морских просторах, поделился со мной частичкой своей везучести. Не поверю, что за три сотни лет этот человек не вкусил многих прелестей жизни, проходя по лезвию ножа и оставшись живым!

— Виконт, — я посмотрел на Агосто, скромно сидевшего рядом с штурмовыми капитанами, — в случае боя находитесь при мне. Особо не рискуйте. Я найду применение вашим умениям, если ситуация принудит к этому.

— Благодарю, эрл, — чуть наклонил голову Ним. — Для меня честь сражаться под вашим штандартом, пусть врагом будет хоть пират, хоть Змей.

— Хотя бы мы его, наконец, увидим, — с усмешкой произнёс Пегий, и все рассмеялись.

После совещания все разошлись. Я проводил дона Ардио и Кори, и вслушиваясь в шлепки вёсел, раздающиеся в темноте, раскурил пахитосу, пока не наступила ночная вахта. Влажный ветер норовил сорвать треуголку и раздувал полы кафтана. Горизонт на западе то и дело вспыхивал сиренево-фиолетовыми вспышками молний. Шторм двигался к Чёрным Островам за много миль от нас, и всё равно фантазия позволяла представить, какая там поднялась волна. Но вот ночью вполне может пойти дождь. На небе ни одной звезды не наблюдаю.

За спиной послышалось тихое движение. Наби-Син, видимо, всё время следил за мной, пока я разгуливал по палубе. Он подошёл поближе и молча уставился в сторону острова, который почти слился с чернотой ночи.

— Я горд служить человеку, ставшему митра, — наконец, проговорил низарит. — Пусть и совершил не самый лучший поступок в своей жизни, когда отрёкся от братьев.

— Дор Хадан пошёл по твоему пути, — я выдохнул дым по направлению ветра, чтобы он не попал в глаза. — Значит, вы уже были готовы поменять свою жизнь на другую, а не на ту, что вела вас к бесславной смерти.

— Я готов умереть завтра, нисколько не сожалея о своём шаге, — твёрдо сказал Наби-Син.

— Почему ты собрался умирать именно завтра?

— Чувствую, грядёт великий бой. Хальвор — безжалостный бог войны — любит грандиозные сражения и реки крови. Он уже шепчет, чтобы я укрепил свою душу бесстрашием. Сегодня ночью я буду вместе с Дор Хаданом молиться и готовится к жесткой битве.

— Оставь мальчишку. Он и так еле живой был после операции, — я покачал головой. Чёртовы фанатики эти низариты! Их равнодушие как к чужой смерти, так и к своей, поражала до глубины души. — Пусть оклемается.

— Дор готов к бою, — уверенно сказал Наби-Син. — Рукоять тальвара держит крепко. Да и чародейка смогла вернуть ему силу в тело. Великой Целительницей будет, если мы вернёмся домой.

— Вернёмся, — я закрыл глаза, втягивая в себя ароматный дым. — Не все, но вернёмся.

Низарит поклонился и исчез за надстройками. Поскрипывал такелаж, мелькали смутные тени вахтенных, слышался негромкий голос дона Ансело, дававшего инструкции штурмовикам, заступающим на стражу. Шум волн, накатывающих на берег острова, то ли Безводного, то ли Скерри, звучал грозно, словно предупреждая, что лёгкая прогулка кончилась, и беспокойство Наби-Сина не выглядело безосновательным. Почему не Изумрудный? Кракен подсказал мне, как этот остров выглядит. Самое приметное место: чёрные гранитный валуны, тянущиеся подковой с юга на запад. Волны, разбиваясь об них, создают плотную завесь из капель, через которые солнечные лучи, преломляясь, создают оптический эффект ярко-зелёной дуги. Оттого остров и называется Изумрудным.

Остров я найду. А как быть с фрайманами, рыскающими где-то в этих местах? В любом случае, нужно принимать бой и топить их всех без жалости. Мне свидетели не нужны. Заберу у Паскаля золото, и пусть он валит на все стороны света. И только потом возьму клад Кракена. Даже интересно, что там в сундуках?

Я выбросил окурок за борт и пошёл спать. Тью уже приготовил постель, и в ожидании меня читал при свете фонаря книгу, старательно ведя палец по строчке. Безграмотный вестовой мне не нужен, вот и взялся за обучение парня. Буквы денщик более-менее выучил, и теперь каждую свободную минуту использует для закрепления материала. Мне нравится, что парень сам, без пинков и подсказок, тянется к грамоте. Я ещё ни разу не заставлял его силком садиться за книги. И если читать Тью любит, то письмо даётся ему тяжело. Грубые крестьянские руки с трудом держат перо.

— Ну как, интересна «Наука о судовождении»? — убирая кафтан в шкаф, спросил я.

— Не очень, — оторвался от книги Тью. — Можно, командор, я не буду моряком?

— Никто и не заставляет, — ухмыльнулся я, присев на край своей узкой кровати, и стянул сапоги. — Но часть своего времени ты всё равно проводишь на палубе, и чтобы не быть посмешищем для экипажа, надо знать элементарные вещи.

— Так это понятно, — пробурчал парень, закрывая книгу. — Но мне на суше спокойнее.

— В следующий раз не возьму тебя с тобой, — я снял камзол, расстегнул верхние пуговицы сорочки, не снимая её. Это на случай внезапной атаки, которая может случиться на рассвете. Не поверю, что подлетающие к островам корабли никто не заметил. Вероятно, уже разрабатывают план нападения или готовят засаду.

— Я же не отказываюсь, — торопливо откликнулся молодой денщик. — Просто… на море страшно. А вот по реке ходить с караванами — самое милое дело.

— Море — от слова «смерть», — зевнув, я положил рядом с собой «Уничтожитель» и «Громовержец», и принял горизонтальное положение. — А ты знаешь, что большая часть пиратов не умеет плавать? И им так же страшно, как и тебе.

— Да ну? — не поверил Тью. — Как так-то? Корабль может затонуть, шлюпки оказаться дырявыми. Обязательно нужно уметь плавать.

— Вот так, дружище, — я усмехнулся. — В пираты идут не от хорошей жизни. Там можно встретить и обычного крестьянина, для которого самый большой водоём — это деревенский пруд по пояс, ремесленника, солдата, разорившегося купца. Это уже потом они превращаются в головорезов, когда прольют чужую кровь.

— Но ведь ты, командор, сумел порвать с ними! — Тью положил книгу на полку и стал раздеваться.

— Потому что я изначально не собирался становиться пиратом, — я снова зевнул, чувствуя, как сон одолевает меня. — Как только попал к ним в лапы, стал разрабатывать план побега.

— Капитан Пегий рассказывал, как ты победил на пиратском ристалище, — парень погасил фонарь, в темноте скрипнула кровать. — Это правда, что противником была баба?

— Да, — пробурчал я. — Мурена. Стерва ещё та. Она была в команде Дикого Кота, на одном с ним корабле ходила. А где она сейчас, не знаю… Но зная, как эта сука не любит мужиков, наверное, жива и здорова. Из любой передряги вылезет…

Я даже не понял, в какой момент уснул. Ни лёгкая качка, ни скрип обшивки, ни какие-то вопросы неугомонного Тью не смогли мне помешать крепко выспаться. Открыл я глаза внезапно, и понял, что нужно сходить в гальюн. Организм закономерно требовал своё. Одевшись, я вышел на палубу, окутанную густым и непроглядным туманом, сквозь который едва просматривались мачты и корабельные надстройки. Слева мелькнула тень. Надеюсь, это вахтенный, а не залезший на борт враг. Офицерский гальюн находился на корме, точнее, в так называемом штульце — отвесной кабинке. Вот туда я и направился. На шканцах увидел «штурмовую» стражу. Парни, к моему удовольствию, не спали. Муравей и Бык о чём-то увлечённо разговаривали, лишь бы сбить сон. Заметив меня, подтянулись.

— Как служба, воины? — поинтересовался я, вдыхая влажный воздух, насыщенный запахами моря и гниющих водорослей, выброшенных на берег.

— В порядке, командор, — откликнулся Бык.

— Глядите в оба, — я всё же решил предупредить их. — В тумане очень легко подобраться к кораблю. Сами так не раз делали, должны знать.

— Поэтому дон Ансело и поставил нас, как опытных, в последнюю стражу, — Муравей поправил пояс с палашом и пистолетом.

— Ладно, бдите, — я махнул рукой и поторопился к месту назначения, а то меня уже распирало.

Облегчившись, на некоторое время задержался на корме, вглядываясь в клубящиеся завихрения тумана. Показалось, где-то вдали гулко ухнуло, как будто нечто тяжёлое поднялось в воздух и упало в воду. Не Змей ли шалит? По спине пополз неприятный холодок. Вот подплывёт он сейчас к «Леди Тире» и высунет свою морду в любопытстве, что за добыча к нему пожаловала, а у меня кортика с собой нет. Недаром Кракен подсказал, как именно я могу обуздать морскую тварь. И всё равно в глубине души пряталось недоверие в россказни людей, утверждавших о реальности Белого Змея.

Нет, показалось. Туман скрадывал звуки, но никто не подбирался к бригу. Плохо, что придётся ждать до полудня, пока он рассеется. Я вернулся в каюту немного продрогнувший, и посмотрел на часы. До подъёма экипажа оставалось полчаса. Тью дрых, посвистывая в обе ноздри.

Подумалось о Тире. Каково ей сейчас одной, в постоянной тревоге за меня, и за будущего малыша? Надеюсь, старик Эррандо позаботится о ней, да и граф Додреф пообещал мне ненавязчиво приглядывать за Адалхайдами. Мало ли, что придёт в голову вдове убитого мною Далфина. Вдруг захочет отомстить, отыгравшись на Тире?

Я выбросил эти мысли. Сейчас нужно сосредоточиться на основных задачах: найти Паскаля с моим золотом, найти Эскобето и перенести сокровищницу в трюм своего корабля. Не хочется заранее планировать, что я буду делать с богатствами, но свою долю от «золотого каравана» решил вернуть королю. Это правильный ход с учётом задания лорд Келсея внедриться в аристократическое общество Дарсии. Сбросив с рук компрометирующий груз, могу заслужить доверие Аммара. Мне должно хватить богатств Кракена, с помощью которых, по его словам, я могу купить весь Аксум, даже учитывая, как халифы любят самоцветы и золото. А это очень и очень большие деньги. Хм, я стану богаче короля?

К тому моменту, когда вахтенные сыграли побудку, я уже был наготове. На мне была свежая рубашка, жилет, штаны и длинный сюртук, пояс с кортиком и пистолетами. Поглядев в зеркальце, провёл рукой по бородке, которую стал отращивать после ухода из Скайдры. Жены нет, некому ворчать, что нежную кожу колет щетина или усы.

Пегого я нашёл на капитанском мостике. Он хмуро глядел на едва очерченные контуры острова и кутался в плащ. По-прежнему было сыро.

— Гнилая погода, — буркнул шкипер. — Весь день такая будет, помяни моё слово.

— Надеюсь, к обеду ветер разгонит эту завесу, — я закурил пахитосу, внимательно наблюдая, куда отнесёт дым. Пегий тоже заинтересованно глядел на завитушки.

— Южный, — кивнул он. — Надеюсь, даже раньше удастся поднять паруса. Куда пойдём?

— Начнём рейдировать между островами до тех пор, пока кто-нибудь не заинтересуется нами, — усмехнулся я.

— Мне бы твою уверенность, — покачал головой Пегий. — Я всю ночь думал, зачем Паскалю прятаться здесь столько времени, хотя он мог уйти к Чёрным Островам? Я бы так и сделал.

— «Флейта» Паскаля — дырявое корыто, — вспомнил я. — Он не уйдёт на ней далеко. Или в волнах захлебнётся, или на абордаж возьмут. Вот и вынужден прятаться на островах, которые хоть как-то могут прокормить команду.

— С помощью птичьих яиц или рыбы? — ухмыльнулся Пегий. — При всём уважении к тебе, командор, но ты даже не представляешь, каково это — жрать птичьи тушки и их яйца. Через пару месяцев наступает отвращение от такой еды. Даже рыба не спасает, хотя даёт возможность разнообразить рацион. Повезёт, если где-то здесь растут фруктовые деревья. Тогда можно отсрочить цингу. Но самое хреновое — это одни и те же рожи, на которые уже смотреть без злости не получается. Хочется убить кого-нибудь.

Я кивнул, понимая, о чём говорит Пегий. В либрарии Толессо мне на глаза попалась одна книжка, в которой описывались подобные случаи. В замкнутом пространстве во время долгих экспедиций между членами экипажа начинает расти напряжение, которое периодически перерастало в драку. Люди просто устают друг от друга, когда нет возможности сбросить эмоции, развеяться, напиться от души и порезвиться со шлюхами. Если Паскаль уже около года или более того прячется в богами забытой местности, я ему не завидую. Да и жив ли он вообще?

После завтрака капитан «Леди Тиры» заставил экипаж драить палубу. А я вместе с доном Ансело собрал на шканцах штурмовиков и провёл осмотр: внешний вид, наличие оружия, как наточены и отполированы ли до блеска палаши. Последнее бойцы восприняли как шутку, но тем не менее клинки у всех оказались в порядке.

— Возможно, нам предстоит схватка с противником, — предупредил я, прежде чем отпустить штурмовиков. — Мы не знаем, в каком количестве он сюда заявится. Может, флотилия, может — всего два-три корабля. Поэтому не расслабляемся, держим ушки на макушке. Всё, пока свободны. Гусь, назначь двоих на пост, пока с якоря не снялись.

— Есть, командор! — козырнул десятник.

А я вместе с Михелем отправились в кают-компанию. На шкафуте встретили Наби-Сина и Дор Хадана, слабого, бледного, но с тальваром в руке стремившегося атаковать старшего низарита. К моему удивлению, тот вовсе не собирался беречь товарища, а сам периодически наступал, ловко орудуя клинком. Дор отбивался, сжав зубы, а на его смуглом лице выступили крупные капли пота.

— Фанатики, — прошептал Михель. — Ты не боишься, что они однажды всадят тебе в спину свои кривые сабли?

— Тальвары, — машинально ответил я, стараясь пройти мимо как можно незаметнее. В туманной дымке это оказалось довольно просто. Увлечённые боем, низариты меня не заметили. — Вообще-то, да. Я всегда об этом думаю. Нередки случаи, когда преданные слуги убивали своих хозяев.

— И как живёшь с этим? — поразился дон Ансело, когда мы миновали шкафут. — У тебя жена, скоро ребёнок появится, а за спиной вот эти двое… Нет, как бойцы — они невероятно сильны, ловки и опасны, с ними только ты справиться можешь, ну и Рич, пожалуй. Подумай, кто за ними будет присматривать.

— Не переживай, дружище! — я рассмеялся и хлопнул Михеля по плечу. — Я же знаю, что вы уже решили между собой, кто будет меня охранять от моих телохранителей.

— Откуда ты… — растерянно произнёс дон Ансело и вдруг выругался, совсем как палубный матрос. — Вот дерьмо акулье! Как тебе удалось узнать?

— Да всё просто! — меня развеселило, как наивно и по-детски друзья-соратники приглядывают за низаритами, думая, что смогут спасти своего командора от разящего удара ножом. — На вас посмотришь, и сразу становится ясно, что вы задумали. Михель, бросайте эти штучки. Ничего со мной не случится. Эти парни дали клятву на крови. А для халь-фаюмца кровь — это больше, чем признание в родстве. Хочешь, я сейчас подойду к ним и прикажу отрезать себе палец? И они это сделают.

— Зачем терять пальцы просто так? — поёжился дон Ансело. — Пусть лучше в бою потеряют. Куда разумнее будет.

— Так что прекратите вести слежку за низаритами, — предупредил я. — А то обидятся, и начнут искать повод, чтобы наказать тех, кто за ними присматривает. Они никогда не станут частью отряда, Михель, но меня и Тиру с детьми будут защищать до смерти.

— С детьми? — хитро улыбнулся дон.

— Конечно. Думаешь, мы одним ограничимся? Куда мне потом все накопленные богатства девать? Нищим раздавать?

Дон Ансело махнул рукой и отправился проследить за штурмовиками, а я поднялся на капитанский мостик, где Пегий о чём-то беседовал с боцманом.

— Стоять здесь не вижу смысла, — сказал капитан, обернувшись на мои шаги. — Предлагаю выйти на гравитонах на открытую воду и на двух-трёх узлах циркулировать в радиусе десяти миль. Авось да наткнёмся на кого-нибудь.

— Действуйте, — я кивнул. — Передайте сообщение на «Кракен». Через час снимаемся с якоря.

Из-за тумана и почти полного безветрия решено было не поднимать паруса, а идти на гравитонах. Плотная молочно-белая завеса хорошо гасила тихое жужжание гравитонов, работающих в половину своей мощности. Установив скорость в три узла, «Леди Тира» и «Кракен» крадучись вышли из-за острова Безводный (мы всё-таки решили, что это он и есть, а значит, Скерри должен находиться чуть восточнее) и почти неслышно заскользили по глади моря. Интересно было наблюдать, как нос корабля разрезает застывшую в неподвижности маслянисто-зелёную поверхность воды. «Кракен» принял причудливые формы, став похожим на огромное морское животное, послушно привязавшееся к флагману. То и дело на корме «Леди» вспыхивал фонарь, показывая расстояние между бригами, чтобы не произошло столкновения.

Удалившись от Безводного, мы вышли на открытое пространство. Рулевые паруса хлопнули, улавливая ветер. Космы тумана, закручиваясь в спирали, поднимались кверху. Марсовым сейчас приходилось нелегко. Они напрягали глаза, силясь рассмотреть что-нибудь в густой белесой взвеси.

— Тишина на палубе! — Тюлень, дежуривший на полубаке, вытянулся в струнку, как суслик, и даже повёл носом из стороны в сторону. Дождавшись, когда его команда будет выполнена, он несколько минут тоже молчал, а потом уверенно сказал: — Три румба вправо. Слышу какие-то звуки. То ли корпус потрескивает, то ли такелаж скрипит.

Пегий приказал открыть пушечные порты и быть готовым к бою. Мои штурмовики вооружились мушкетами и встали вдоль правого борта, вглядываясь в туман. Кстати, его стало меньше. Ветер усилился, разгоняя взвесь по сторонам.

— К бою! — заревел Сербандо.

— Левитатору — увеличить скорость до пяти узлов! — приказал Пегий, и перегибаясь через перила мостика, вперил взгляд в тёмное пятно, надвигающееся по правому борту.

Благодаря Тюленю, мы не влетели в него со всего размаха, а разминулись буквально на сто футов. Всего около сорока шагов, с которых хорошо была видна обшивка старого корабля, потрёпанные паруса, несколько пушек на верхней палубе. Двухмачтовая шхуна, и это явно не «Фурия», которую мы ищем, двигалась на контркурсе, и если встреча для неё не стала неожиданной, то некая доля растерянности у экипажа присутствовала. Несколько человек в пестрой одежде, явно давно ношенной, столпились у борта и молча разглядывали нас. Самое забавное, никто не стремился побыстрее вступить в бой. Значит, корабль Паскаля этим парням был известен, поэтому и растерянны лица пиратов, что это не он.

— Эй, кто такие? — заорал Сербандо, сложив ладони возле рта. — Назовите судно!

— «Стрекоза»! — неожиданно ответили нам. — А вы кто такие? От Дикого Кота?

— Они самые! — весело откликнулся боцман, уловив кивок Пегого.

И тут пираты рванули к пушкам. Если бы мы наивно ожидали переговоров, то упустили бы ситуацию из рук. «Леди» уже наполовину миновала шхуну, но Пегий приказал открыть огонь. Чуть ли не слитный залп снёс часть надстроек на полуюте, одно из ядер удачно попало в бизань-мачту, едва не завалив её. Идущий следом «Кракен», как и полагается в линейном бою, добил «Стрекозу» залпом из трёх пушек. Поле боя окуталось ядовитым дымом. На палубе вспыхнул огонь, вопли разносились по всей шхуне, экипаж не знал, что делать.

— Стоп! — приказал Пегий. — Бомбардирам — залп!

Вразнобой застучали пушки, выплёвывая ядра. В этот раз били не из всех стволов. «Леди» почти миновала рассыпающуюся «Стрекозу», поэтому прозвучало лишь два выстрела, разнеся вдребезги борт со стороны кормы. Зато Кори отвёл душу, расстреливая из пушек деморализованную шхуну. Через некоторое время Пегий приказал дать циркуляцию и зайти по левому борту «Стрекозы». Увидев, что два странных и очень агрессивных корабля возвращаются, чтобы добить горящий корабль, кто-то замахал белой тряпкой.

Пегий не торопился, и больше глядел по сторонам, словно опасался появления из засады пары-тройки кораблей противника. Лишь через полчаса, когда огонь охватил надстройки на «Стрекозе», а пираты лихорадочно спускали шлюпки на воду, он расслабился.

— Что будем делать с этими болванами? — поинтересовался шкипер у меня. — Шестнадцать ртов, как-никак.

Я похлопал Пегого по плечу и спустился на палубу. По бокам тут же встали низариты, сопровождая меня до борта.

— Эй, любезные, а куда это вы побежали⁈ — говорил я негромко, но меня услышали. Задрав головы, они перестали грести и заголосили, чтобы мы приняли их на борт. — Так, заткнулись все! Кто капитан?

— Я! — встал на ноги заросший, как дикое животное, мужик в потрёпанной шляпе и обыкновенной матросской робе. — Максисом кличут!

— Поднимайся по штормтрапу наверх, поговорим, — разрешил я. — Остальным сидеть на месте. Кто оторвёт жопу от банки, будет убит.

В подтверждении этих слов несколько моих штурмовиков направили мушкеты на обомлевших пиратов. Они думали, что им милостиво разрешат подняться на корабль, но теперь заволновались.

Ловко работая руками, Максис быстро поднялся по штормтрапу, перебросил тело через фальшборт и спрыгнул на палубу, придерживая видавшую виды шляпу. Перед ним тут же выросли Наби-Син и Дор Хадан. При виде смуглолицых воинов с обнажёнными кривыми саблями он немного опешил.

— Пропустите, — коротко бросил я, куря пахитосу.

Пират первым делом взглянул на мачту, где лениво шевелился чёрно-зелёный штандарт с гербом Толессо, и сообразил, что перед ним не самый простой человек.

— Милорд, — Максис прикоснулся пальцами к краю шляпы, но снимать её не стал.

— Эрл, — поправил его я, не желая принимать чужие почести.

— О, прошу прощения, эрл! Могу ли я узнать, почему вы решили напасть на наш корабль? Мы шли себе потихоньку, даже ни одну рыбу не обидели…

— У вас были дурные намерения, шкипер, — надменно выпятив подбородок (была бы здесь Тира, точно поаплодировала бы). — Я посчитал нужным обезопасить свои корабли, тем более, на вашей палубе были замечены пушки.

— Но это абсурд! — воскликнул капитан «Стрекозы». — Против двух бригов с вооружением, значительно превосходящим наше, глупо угрожать нападением! Как нам теперь быть? Со мной осталось пятнадцать человек. Неужели вы бросите нас на волю богов? Мы до Канталавеги или до Чёрных Островов не доберёмся!

— Любезный, если вы переживаете, то зря. Насколько мне известно, здесь есть три острова. До Скерри или до Безводного доберётесь без проблем. А я постараюсь прислать за вами корабль, который и заберёт вас.

— До того времени мы сдохнем, — мрачно ответил Максис, сообразив по моему виду, что я не шучу. — Лучше сразу перебейте, чтобы не мучились.

— Есть ещё один вариант, — я пожал плечами. — Посадить вас в трюм, и позже, как только наша экспедиция вернётся в Скайдру, передать властям. Боюсь, ваша участь будет куда хуже, чем проживание на одном из островов. Желаете висеть сорок дней в петле? А «оттуда» никто не возвращается.

Я показал кончиком дымящейся пахитосы в небо.

— Что же нам делать? — скрипнул зубами Максис.

— Если вы будете откровенно отвечать на мои вопросы, то я, так и быть, посажу вас в трюм, доброшу до Канталавеги.

— Благодарю, эрл, — оживился шкипер и почесал волосатую грудь, видневшуюся через расстёгнутую рубаху грязно-серого цвета. — Задавайте свои вопросы.

— Я в общих чертах знаю, что происходит в этой части океана, — пыхнув дымом, я небрежно махнул рукой. — Но меня интересует, где находится судно капитана Паскаля и флотилия командора Эскобето. Последние слухи направили нас сюда.

— Так вы ищете Паскаля, эту трусливую крысу? — ухмыльнулся Максис. — Надо признать, прячется он очень хорошо. За ним гоняются, как за жирной селёдкой, но сети постоянно приходят пустыми.

— Почему вы его гоняете?

— Так золотишком не хочет делиться, — пират оскалил кривые, но крепко сидящие зубы. — У него много осталось. Видать, кого-то сам хлопнул, а добычу с «золотого каравана» себе пристроил. Неправильно это. Надо делиться с вольными братьями.

— Вольное Братство разгромлено и само похоже на крысу, бегающую без цели, — заметил я.

— Вы так хорошо знаете, что произошло с Республикой, эрл?

— Неважно. Я хочу, чтобы ты помог мне найти Паскаля. Где его укрытие?

— Я не знаю. Но чаще всего он мелькал возле Изумрудного. Везёт сукиному сыну, что Белый Змей его до сих пор не сожрал. Видать, Паскаль изучил повадки твари, вот и умудряется вертеться между двух огней.

Я переглянулся со стоящим рядом доном Ансело. Эта версия нам не приходила в голову. Значит, нужный нам человек находится под защитой Змея, но не может вырваться из блокады, которую ему устроили пираты?

— Ты из команды Зубастика?

— Ага. Фрайман послал сюда вместе с нами ещё пару кораблей. Через месяц нас должны сменить.

— Почему вы так гоняетесь за «Флейтой»? Братья по-честному разделили королевское золото, каждому досталось столько, что хватило бы на большой дом с усадьбой, — возразил я.

— Откуда у вас такие сведения, эрл? — нахмурился шкипер «Стрекозы».

— Ну, потому что именно я организовал атаку на «золотой караван», — я пристально, с лёгким прищуром взглянул на побледневшего Максиса. — Не узнаешь, что ли, Игната Сироту?

— Акулье дерьмо, — прошептал шкипер. — То-то мне лицо кажется знакомым, а никак не соображу, где видел. Но как, бушприт мне в печень, вы стали эрлом?

— Ну, чуточку везения, так бывает, — кивнул я. — Так зачем вам понадобился Паскаль?

— У него шесть ящиков слитков, — признался Максим. — Сами понимаете, эрл, что такой приз раззадорит кого угодно.

— А не подумали о том, что часть золотишка принадлежит другим людям?

— Да кто же об этом думает, когда все кругом жаждут его получить? Зубастик приказал вылавливать каждого, кто не входит в его команду, потрошить до самого дна, а весь приз доставлять лично ему.

— Где сейчас Зубастик? — я щелчком отправил тлеющий окурок за борт, не особо переживая, что он попадёт кому-нибудь из сидящих в шлюпке за шиворот.

— Возле Приюта вся флотилия, — неохотно ответил Максис, понимая, насколько от его откровенности зависит личная жизнь. — Тендер с провизией и водой приходит раз в неделю, мы передаём сведения для командора.

— Всё равно не верю, что вы гоняете Паскаля за какие-то жалкие шесть ящиков слитков, — я покачал головой. — Зубастик хочет что-то другое.

— Не знаю, с нами он планами не делится, — пожал плечами пират. — А попробуй возразить ему — враз глотку перережет. Совсем перестал себя в руках держать.

— Отчего же он нервничает?

— С Гасилой какие-то нелады, — Максис выставил перед собой ладони. — Эрл, не пытайтесь выяснить, что именно не поделили фрайманы. Мы — люди маленькие, в их дела не лезем.

— Да дьявол с ними, — я равнодушно пожал плечами. — Значит, вы здесь караулите Паскаля, когда он высунется из норы?

— Именно так.

— А где Белый Змей?

Максис неожиданно рассмеялся, задрав голову вверх.

— Торопитесь стать его обедом, эрл?

— Разбежался… — я показал кукиш, смысл которого капитан «Стрекозы» воспринял правильно, и ухмыльнулся. — Мне с ним надо перекинуться парой слов. Ладно, Максис, дозволяю твоим людям подняться на борт. Михель, поручаю тебе отвести пленников в трюм. Там есть пара пустых кладовок.

— Э-эээ, — протянул Максис с испуганным видом, — вы в самом деле ищете Белого Змея?

— По мне видно, что я шучу? Мой бриг имеет десять пушек, на втором корабле тоже хватает вооружения. Мы эту тварь утопим в два счёта. Зассал с нами идти, шкипер?

Посмотрев на ухмыляющиеся морды штурмовиков и старших офицеров, стоящих за моей спиной, Максис решил поиграть в героя, хотя по его лицу было видно, что он отчаянно трусит.

— Мы всё равно сдохнем в этом проклятом месте, — морщась словно от зубной боли, сказал он. — Но оказаться в желудке Змея я не желаю. Поэтому я выбираю остров. Но надеюсь, что своё слово вы сдержите… эрл.

Я испытал облегчение. Пираты, сами того не ведая, избежали куда более худшей участи. Если бы потребовалось принести жертву Белому Змею, я без колебаний сделал бы это, бросив пленников в пасть. Не стоило забывать о несметных (якобы) сокровищах, ждущих нового хозяина в пещере Изумрудного.

— Выдайте им два бочонка пресной воды и мешок сухарей, — приказал я. — Шкипер, напоследок… где Изумрудный?

— Держите на юго-восток, — Максис вытянул руку и ткнул в молочную пелену, и не думавшую рассеиваться. — Отсюда около сорока миль.

— Благодарю, — я развернулся и пошёл в каюту, чтобы прикинуть на карте, куда нас чёрт тянет.

Теперь конфигурация островов становилась понятнее. Чтобы не терять время, лучше сразу идти к Изумрудному. Надеюсь, Паскаль находится именно там, а не шныряет где-нибудь у Скерри. Я задумался. А так ли важны для меня три ящика слитков? Если показать королю свою лояльность — да. Но если трюмы «Леди» будут забиты сокровищами Кракена, на кой хрен мне рисковать с золотом? Или же рискнуть? Ладно, как получится. Я даже до пещеры не добрался, а строить долгосрочные планы в такой ситуации — себе дороже.

Почему я не спросил про Эскобето? Мне стало понятно, что командора здесь искать бесполезно. Наверное, он и в самом деле сейчас в Аксуме, иначе бы Максус о нём обмолвился.

Послышался топот ног, зычные команды старших матросов. Пегий решил идти под парусами, что немного странно. Экипаж сожжённой «Стрекозы» прекрасно видел, как мы подошли к ней без парусов, а значит, пользовались гравитонами. Ну, да ничего. В пиратских флотилиях на флагманах всегда стояли кристаллы-движители. Ничего удивительного. Пегий просто так не станет поднимать паруса. Видимо, ветер поймал.

Я вышел на палубу. Полыхающая «Стрекоза» уже наполовину ушла под воду, и жирный чадящий дым тянулся в нашу сторону серо-жёлтыми космами. «Кракен» уверенно держался в кильватере. Мы постепенно уходили на юго-восток, а туман, к счастью, стал рассеиваться куда быстрее, чем пару часов назад. Вскоре рейд вышел на чистую воду, черновато-зелёную, глубокую. Впереди, насколько цеплялся взгляд, было пусто. Ни клочка суши, ни толстой шеи Змея. Да и марсовый молчит, как будто в рот воды набрал.

— Сколько мы прошли? — спросил я Пегого, поднявшись к нему на мостик.

— Миль тридцать точно, — капитан тоже не стоял без дела, обшаривая подзорной трубой окрестности.

— Как думаешь, этот Максис не наврал насчёт Изумрудного? — захотел я проверить, что об этом думает Пегий.

— Если и наврал, то лишь с одной целью: загнать нас в пасть Змея, — невесело хохотнул старый приятель.

— Дался он вам, — пробормотал я. — Возможно, это вовсе не морская тварь, а какой-нибудь старый фрайман, выживший из ума. У него фрегат с пятьюдесятью пушками и большим экипажем, с которым он берёт на абордаж чужие корабли, всех убивает, а суда топит. Чем не Змей? Самый настоящий.

Пегий посмотрел на меня с выпученными глазами.

— Всякое слышал, но такое — впервые! — хохотнул он после недолгого молчания. — Выдумщик ты, Игнат, аж печень заворачивается от твоих слов! Ну, тогда мы этого Змея в два счёта оприходуем!

— Земля! — завопил марсовый, едва не вываливаясь из «вороньего гнезда». — Слева по борту!

Я и Пегий одновременно вскинули подзорные трубы и навели их в указанное место. Какое-то время перед глазами прыгал горизонт, блестящие на солнце волны, небо — пока не увидел то, что марсовый принял за сушу. И по спине пополз жуткий холод, словно тающий лёд стекал вниз по позвоночнику, замораживая каждую клеточку тела.

Белая шея с чешуйками, плотно прилегающими друг к другу, показалась из воды, завертела удлинённой башкой с вытянутой пастью и двумя длинными усами, похожими на щупальца осьминога, повернулась в нашу сторону — и в моём рту сразу стало сухо, как в пустыне. На меня смотрели ледяные, с голубым отливом, змеиные глаза с вертикальными зрачками, в которых полыхали золотые искорки. Открыв пасть, морской дракон словно нарочно продемонстрировал свои зубы, острые, как стальные наконечники пик, и через мгновение, грациозно изогнувшись, нырнул под воду. Туша его на мгновение задержалась на поверхности, а потом погрузилась в бездну, оставив после себя серебристую взбаламученную воду.

Пегий дрожащими руками с щелчком собрал подзорную трубу, глубоко вздохнул со странным бульканьем в груди.

— Говоришь, старый и выживший из ума фрайман? — наконец, хрипло произнёс он. — Лучше бы это действительно был фрегат с пятью десятками пушек. Хоть какой-то шанс выжить. Ты видел эту тварь? Какого же она размера?

Я не знал, что ответить. Предполагал, конечно, подобное, но не настолько же! Это самый настоящий морской дракон! Рептилия, пришедшая из такой древности, что дух захватывает, облюбовала себе местечко, где её никто не тревожит, отожралась на всех подводных обитателях, и стала легендой. Вот почему мы ни разу не встретили здесь не то что акул и дельфинов, даже больших косяков рыб не заметили! Их или сожрал Белый Змей, или они от испуга мигрировали куда подальше. Но чем-то же этот гад питается! Или он — порождение магии?