Штурмовик-8. Легенды морей

Глава 12 Храм Чистых. Эпилог

— Обвинение в убийстве одного аристократа другим — серьёзный момент, требующий разъяснений и тщательного расследования, — встав из-за стола, Торстаг начал расхаживать по каюте, заложив руки за спину. Он доходил до полуовального окна, глядел в него, словно хотел увидеть отражение своего лица, потом поворачивался и возвращался к массивному шкафу с резными дверцами.

— Там была дуэль, ничего больше, — ответил я спокойно, сбивая пепел прямо на лакированный пол. — Свидетелей полно. Замучаетесь всех опрашивать.

— Свидетели со стороны Адалхайла уверяют, что вы пришли к усадьбе с целью напасть и убить всех её обитателей.

— Понятно, что против хозяина никто не будет давать показания. Да, я пришёл со своим отрядом, зная, что не стоит ждать благородства от Далфина. Он уже не первый раз грозился начать против меня войну. Вместо честного вызова на дуэль Адалхайд начал гадить везде, где только мог.

— Воздержитесь от подобных высказываний, эрл Сирота, — поморщился Торстаг. — Мне плевать на выскочку из внезапно разбогатевшего рода, возомнившего себя аристократом. В любом случае расследование идёт, и вы являетесь основным подозреваемым, поэтому я буду вынужден арестовать вас. Обвинение тяжёлое.

— Кто обвиняет?

— Вдова Далфина.

— А почему она молчала столько времени, пока я находился в Скайдре? После дуэли прошёл не один месяц. И вдруг, когда меня нет в городе, начинается какая-то странная возня. Не вы ли приложили руку к тому, чтобы Альвина инициировала расследование?

— Не забывайтесь, Сирота! — побагровел лорд.

— Эрл Сирота, ваша милость. Кем бы я ни был в прошлом, сейчас — благородный дворянин на законных основаниях, — ответил я холодно. — Извольте показать королевскую грамоту, разрешающую арестовать тайного порученца. Если её у вас нет — я тотчас же возвращаюсь на «Леди Тиру». Разговор далее считаю бессмысленным.

— Тайный порученец, конечно же, — закивал лорд, — как я мог забыть! Что ж, это серьёзный аргумент быть с вами осторожным. Но не подскажете мне, эрл Игнат, — слово «эрл» он произнёс с таким видом, словно лимон съел, — как вышло, что старик Эррандо, надёжно лежавший под крышкой гроба, вдруг оказался жив? Получается, вы нарушили договор, а значит, я могу с полным основанием раскрыть перед Его Величеством тайную жизнь пирата Сироты?

— В чём же она тайная? — рассмеялся я. — Она была на виду у многих с того момента, как я попал в плен к пиратам. Леди Тира может ответить на все вопросы.

— Леди Тира — ваша законная супруга, и не может быть свидетельницей, — помрачнел лорд Торстаг. — Зато у меня есть показания разбойников, которые утверждают, что это вы активно продвигали идею захвата «золотого каравана», именно вы стояли во главе ударной флотилии. Но обычный купец, или кто вы есть на самом деле, не может столь блестяще организовать атаку на хорошо охраняемый караван. Для этого требуется военное мышление, которое вряд ли доступно простому торгашу, если только он не чёртов гений. Скорее, я предположу, что вы сиверийский шпион.

— Очень смешно, — я широко улыбнулся и сжал в руке маленький окурок, уже остывший, и растёр его до состояния трухи, после чего высыпал на пол, вызвав страдальческую мину на лице Торстага. — Это обвинение куда серьёзнее того, что вы мне хотите навязать. За такое можно клинком в брюхо угостить.

— Вы мне угрожаете? — застыл на месте Кендиш Торстаг.

— Пока ещё нет. Вы так и не предъявили королевский указ о моём аресте, а всё остальное считается безосновательной ложью. Послушайте, ваша милость, неужели вы всерьёз думали перехватить меня на полпути в Скайдру, тихо изъять, спрятать в каком-нибудь надёжном месте и… что дальше-то? Тиру вам не видать никогда, богатства рода Толессо в ваши руки уже не попадут, об этом позаботился эрл Эррандо. Вы проиграли. Покажите бумагу, милорд, или я тотчас же возвращаюсь на свой корабль.

— Вы отсюда не выйдете, Сирота, — прошипел мой враг, доставая из-за пазухи кожаный чехол и бросая его мне. — Смотрите.

Расстегнув клапан, я извлёк лист плотной бумаги, развернул его и прочитал от корки до корки. Потом поднял глаза на стоящего со скрещёнными на груди руками Торстага.

— Здесь подпись губернатора и верховного прокурора провинции. Повторяю вопрос: где королевский указ? В моём случае арест производится только с разрешения Его Величества.

Я вытянул наружу медальон, имевший сейчас для меня огромную ценность, и показал его скрежетнувшему зубами Торстагу.

— На что вы рассчитываете, милорд? — я развалился на стуле. — Если это какая-то хитрая игра, идущая вразрез со стратегией нашего короля — вам следует быть очень осторожным. Его Величество уже знает о моих «шалостях» на Керми, и ясно дал понять, что держит меня за яйца. О, прошу прощения, милорд, за столь грубый оборот речи, но он точно отображает ситуацию, в которой я нахожусь. И знаете, ничуть не жалею об этом.

— Хороший ход, Игнат Сирота, — переборов себя, лорд улыбнулся, но с затаённой злостью. — Подстраховались, значит. Герцог Тенгроуз отзывается о вас, как о хитроумном и скользком сукином сыне, но в то же время восхищён, как вам удалось провернуть его похищение.

— Надеюсь, он получил то, о чём мечтал, — я пожал плечами, не собираясь выпячивать свои деяния. Скромнее надо быть, иначе в будущем мне припомнят все «подвиги».

— Его Величество простил герцога, — кивнул Торстаг. — Но вы напрасно надеетесь на протекцию таких людей, как Тенгроуз.

— Да я и не надеюсь, что вы! Мне уже понятно, что арест не санкционирован королём Аммаром, поэтому я тотчас же возвращаюсь домой.

— Вы торопитесь, эрл, — нехорошая улыбка исказила губы лорда. — Советую вам как следует изучить юридические тонкости, в которых встречаются интересные казусы. Я имею право арестовать вас по обвинению в убийстве и держать под стражей до тех пор, пока не вскроются все обстоятельства произошедшего. Правда, содержаться вы будете не в сыром каземате или в четырёх стенах тюрьмы для аристократов. Вы получите всё необходимое для проживания в комфортабельном узилище, правда, под бдительным присмотром. Таким образом я не нарушаю королевскую волю, и, как личный советник, имею право пользоваться некоторыми возможностями, даже если вы тайный порученец.

— Н-да, милорд, весьма поражён, — я покачал головой. — Вы упустили время, когда меня можно было прижать к ногтю без лишних и опасных телодвижений. А теперь вдруг засуетились, подключили такие мощные ресурсы, как Королевский флот… Кстати, а как так получилось, что вы знали, где меня встретить?

— Всё просто, — Торстаг снова стал расхаживать, раздражая своим мельканием. — Я нанёс визит вашей очаровательной супруге, чтобы выяснить, куда же вы исчезли из Скайдры. Позвольте поздравить вас с радостным событием. Кажется, у вас скоро появится наследник?

— Может, и наследница, — ухмыльнулся я. — Не отвлекайтесь, милорд.

— Да тут всё просто. Леди Тира сказала, что вы организовали экспедицию к Голодным Рифам, и обещали вернуться к концу лета. У меня в Адмиралтействе есть друзья, которые помогли с патрулированием важных коммуникаций, по одной из которых вы обязательно пойдёте. Вас заметил воздушный патруль, маршрут был скорректирован, точка рандеву определена.

«Тира — молодец, попыталась запутать Торстага, — подумал я с теплотой о жене. — Но не учла коварство и недоверчивость лорда. Скорее всего, Кендиш что-то почуял, связал это с разгромом двухгодичной давности „золотого каравана“ и сделал нужные выводы. Или я слишком возвеличиваю его умственные способности. Не похоже, чтобы лорд захотел просто избавиться от меня. Затеял какую-нибудь пакость?»

— Милорд, а что вы конкретно от меня хотите? — я встал, осторожно размял раненое плечо, которое заживало быстрыми темпами, но изредка беспокоило зудом или стягиванием кожи. — Поделиться какими-то тайными знаниями, переписать активы рода Толессо на вас или что-то ещё? Я теряюсь в догадках.

— Вы были за Голодными Рифами, — произнёс лорд решительно. — Не отрицайте очевидного. Мне нужно, чтобы вы объявили перед королём, что остров Канталавега переходит в мою собственность в знак доверия, дружбы, как и другие острова, открытые вами. Я ведь спас вас от смерти!

— От смерти? — я вздёрнул правую бровь и рассмеялся. — О чём вы говорите, милорд?

— О том, что через несколько минут корабли Королевского флота откроют огонь по вашим бригам и потопят их. Никого не удалось спасти, к сожалению, кроме вас.

— Вы всерьёз решили провернуть эту акцию? — я откровенно веселился. — Да в этот бред никто не поверит. Я первым делом добьюсь аудиенции у Его Величества и с превеликим удовольствием потоплю вашу карьеру при дворе, лорд Торстаг!

— Так вы же будете страдать беспамятством, — с удивлением поглядел на меня чёртов интриган. — Повредили голову при крушении, не можете ничего вспомнить, даже свою молодую жену.

— Вы — идеальный злодей! — с восхищением проговорил я, но в висках застучали тревожные молоточки. Дурной ли план, или вовсе безумный, но Торстаг ничего зря не делает. — Да к тому же имеете преступные связи с пиратами! Кто из фрайманов? Китолов?

— Ригольди Эскобето, — усмехнулся лорд, глядя на меня с превосходством. — Мы много лет готовили операцию по уничтожению пиратской вольницы, и для этого пришлось внедрить в их ряды отважного соларьего. С его помощью выявлялись все значительные операции корсаров, что позволяло нам защищать побережье Дарсии от набегов. Именно от Ригольди поступили сведения о готовящейся атаке на «золотой караван».

— Тогда почему вы дали его разгромить? — о том, что Ригольди мог быть внедрён к пиратам, я стал догадываться после разговора с донной Асунтой. Но зачем он раскрыл меня?

— Чтобы подтолкнуть короля на решительные действия по захвату Керми, — лорд остановился, наконец-то. — Этот архипелаг очень удачно нависает над северным побережьем Сиверии, и в будущей войне станет отличным плацдармом.

— Так вы ястреб? — улыбнулся я.

— О чём вы болтаете, эрл? — нахмурился Торстаг. — При чём здесь ястреб?

— Ястребы — это партия войны, а голуби — партия мира. Вы принадлежите к партии войны, а значит, вас можно назвать ястребом.

— Какая чушь…

— О Канталавеге вы знаете из докладов командора Эскобето? — поинтересовался я, не обращая внимания на откровенную грубость лорда.

— Да. Я хочу получить этот остров, как и доступ к несметным сокровищам некоего соларьего Де Ла Вехи, с которым вы могли встречаться недавно. Точнее, с Кракеном. Я сомневаюсь, что он раскрыл вам, где они находятся, но какие-то намёки мог дать. Или… вы нашли их? Золото в трюмах? О, тогда планы меняются. Придётся арестовать ваши корабли.

А вот это уже опасно! Я даже не представлял, что Торстаг знает насколько много! И как ловко меняет приоритеты! Нет, его надо убирать с дороги, пока он не принёс горе и мне, и Тире!

— Боюсь, ваши требования невыполнимы. Я разве похож на человека, готового добровольно расстаться со своим положением, статусом, деньгами, счастливой жизнью с красивой и любимой женщиной? Даже интересно, как вы повлияете на мою память?

— Всё просто, — пожал плечами лорд. — Существуют магические техники, которые дают поразительные результаты. И это не красивые стихийные плетения Огня или Воздуха, а нечто другое.

Внутри забил колокол тревоги. Я вскочил на ноги, отшвыривая от себя стул, когда увидел выходящих из незаметной двери в каюте двух мужчин в серых плащах. Оба были неопределённого возраста, их лица словно расплывались, не давая мне сосредоточиться на каждом из них. Рука метнулась к ножнам, но непонятная сила сжала пальцы — они словно заледенели. Прорычав что-то нечленораздельное, я с усилием дотянулся до рукояти кортика и почувствовал, как из него мощным потоком полилась магия, давая мне дополнительную энергию. Чародеи прошли мимо улыбающегося лорда и одновременно вскинули руки, засиявшие нестерпимой для глаз синевой. В голову вцепились невидимые когти и стали сжимать мозг. Чувствуя, что проигрываю бой, я попробовал активировать хавзу своего мориона. С облегчением почувствовал, как замешкались маги, и выхватив кортик, прыгнул вперёд. Невидимая энергия каль-шарри удержала меня в воздухе, и я сверху нанёс рубящий удар, располосовав шею одному из ублюдков. Кровь брызнула тугой струёй, а я уже направлял клинок на второго чародея.

Непонятная сила отбросила меня назад. Я ударился спиной об стол, и только благодаря этому удержался на ногах. Лорд Торстаг поспешно отошёл в сторону, чтобы не мешать магу разобраться со мной. Я замер, окутанный призрачно-серебристым коконом каль-шарри, и быстро прокачивал по телу мощную энергию. Даже забыл о своих низаритах. Неужели они не слышат громкую возню в каюте?

— Он сопротивляется, — впервые подал голос маг, не поворачивая голову в сторону лорда. — Кто этот человек?

— Обычный выскочка из простолюдинов, — Торстаг испытывал замешательство. Видать, всё пошло не по его плану. — Хоф, разберитесь с ним. Вам уплачено достаточно, чтобы этот человек был подчинён моей воле.

— Хорошо, но для этого я вынужден применить боевой конструкт, — Хоф снова вскинул руки. — Лучше активируйте амулет защиты…

Невероятно мощный удар снизу швырнул нас на пол. Торстаг улетел в дальний угол каюты и с грохотом уронил на себя полку с книгами. Хофа, как игрушку, кинуло в сторону дверей, а я почему-то оказался под столом. Снова удар, жуткий хруст лопающейся обшивки корабля, дикие крики на палубе.

— Что происходит? — заорал от испуга лорд. По его лбу катилась струйка крови. — Это ваши корабли нас обстреливают, Сирота?

Я ничего не стал отвечать, потому что мне нужно было добраться до мага и убить его. Выкатившись из-под стола с крепко зажатым в руке кортиком, я полоснул встающего на ноги чародея чуть ниже колен, и тут же нанёс колющий удар в открытый бок. Клинок с шипением вошёл в тело Хофа, засиял нестерпимо серебристыми всполохами, а я провернул его для верности пару раз. Чародей завопил, схватившись за лезвие, и попытался перерубить его каким-то странным диском, появившимся между пальцев. Но пальцы — вот незадача! — посыпались на пол отрезанными стручками.

Ещё один удар, теперь в борт корабля. Да такой, что фрегат опасно накренился, рискуя опрокинуться. Да что же это такое? Я очнулся у стены каюты, Торстага не было видно, зато появились Наби-Син и Дор Хадан. Они почему-то были оба залиты кровью с головы до ног. Надеюсь, чужой?

— Вставай, господин! Надо уходить, прыгать в воду! — торопил меня Наби-Син, подхватывая под руку.

— Подожди, кортик заберу, — я со звенящей головой добрёл до мёртвого мага, выдернул из его тела клинок и закинул в ножны. — Что там происходит? Кто атакует?

— Белый Змей! — выпалил Дор Хадан, с бледным, но решительным лицом. — Он напал на корабль!

И как здесь оказалась эта тварь? Она, что, плыла за нами всё это время? Ладно, потом подумаю, а сейчас надо спасаться. Ещё не факт, что Белый Змей будет меня спасать, когда судно начнёт погружаться в воду. Если он долбанёт по палубе своим хвостом, мы отсюда не выберемся. Только иного выбора у нас нет. Поэтому мы вывалились наружу, мгновенно попав в водоворот паники. Люди метались вдоль бортов, кто-то лихорадочно спускал шлюпки на воду, пытаясь спастись с тонущего корабля. А фрегат в самом деле тонул. После бокового удара он получил широкую пробоину, в которую сейчас вливались потоки воды. Мачты накренились, такелаж трещал и рвался, ванты обвисли неряшливыми лианами.

Фигура Торстага мелькнула в толпе матросов, спешно спускающихся в одну из шлюпок. Со стороны второго фрегата раздался пушечный залп. Идиоты решили расстрелять Змея, но вместо этого несколько ядер влетело в корпус «Ястреба», что усугубило ситуацию. Флагман стал тонуть быстрее. Пехотинцы и матросы, до сих пор находившиеся на палубе, стали драться между собой, чтобы занять место в оставшихся лодках.

А вот Змей рассердился, что его пытались обидеть, и атаковал «Восходящий» стремительной белой стрелой. Он поднырнул под киль фрегата, зацепил гребенчатым хвостом корпус и потащил за собой. Со звоном лопнули якорные канаты, судно подпрыгнуло на воде и стало поворачиваться бортом в сторону корветов. И в это время пушкари сделали очередной залп, накрывший свои же корабли. Крики, стоны, проклятия взвились в небо, безразлично глядящее на жуткое побоище.

Я показал низаритам, что надо прыгать в воду. Времени совсем не оставалось. «Ястреб» кренился стремительно, обшивка разлеталась от давления воды, поступающей в трюмы. Наби-Син с Дор Хаданом, не сговариваясь, схватили меня за руки и подтащили к борту. Прыгать пришлось в сторону дезориентированного «Восходящего», куда стремились попасть матросы и солдаты с флагмана. Здесь был шанс не попасть под кренящийся корабль.

Мы втроём прыгнули вниз и погрузились в кипящую воду.

— В сторону! — вынырнув, крикнул я и стал размашисто грести вдоль тонущего «Ястреба». Ещё немного — и попадём в воронку. — Быстрее, парни!

Огромный чешуйчатый хвост взлетел вверх и с оглушительным хлопком ударил по шлюпкам, буквально вминая их под воду. Во все стороны полетели вёсла, доски, тела. Я не видел, что произошло с Торстагом, но основной удар тяжёлой части дракона пришёлся именно на ту шлюпку, в которой находился он.

Мощно гребя прочь от тонущего флагман, мы оказались на открытом пространстве в полутора кабельтовых от «Леди Тиры». Там, кажется, все были в шоке от происходящего. Зато я испытал облегчение. Змей не тронул моих парней.

Навстречу нам рванула шлюпка. Она всё время стояла, приткнувшись к «Леди», и как только Койпер заметил нас, гребцы помчались с такой скоростью, которой позавидовала бы самая быстрая королевская яхта. Через несколько минут нас выдернули из воды, запыхавшихся и уставших. Правда, мне пришлось скинуть кафтан, чтобы не мешал плыть, и треуголка пропала где-то на «Ястребе». Зато кортик при мне.

И как всё это понимать? Почему Белый Змей напал на королевский флотский вымпел? Никаких иных мыслей в голову не приходило кроме одной: тварь продолжала защищать сокровища, и ради этого вышла за пределы своего ареала обитания. Честно говоря, подобная преданность меня не радовала. О нападении чудовищной твари скоро будет доложено королю, и он без раздумий повелит уничтожить Змея. А я ведь к нему привык, пусть это и звучало дико.

Дракон, кажется, успокоился, но до сих пор накручивал круги, не давая «Восходящему» начать атаку. Боюсь, ещё один пушечный залп разозлит морскую тварь до такой степени, что она потопит весь вымпел. Второй фрегат тоже потерял ход, выше ватерлинии зияла дыра.

— Уходи! — зашептал я, силой мысли пытаясь дотянуться до Змея. — Ты свою миссию выполнил. Уходи к себе и живи спокойно! Спасибо тебе за всё!

Дракон словно почувствовал, что я обращаюсь к нему, повернул голову в мою сторону, шевельнул огромными усами — и с бурлением ушёл в глубину. Как странно. Неужели послушался?

Мы вернулись на «Леди Тиру», и я тут же оказался в объятиях друзей. Кто-то набросил на меня плед, кто-то совал в руку чарку с ромом, все говорили наперебой, словно заново переживая трагедию, развернувшуюся на глазах сотен людей.

«Ястреб» к тому времени почти полностью погрузился в воду, лёгши на воду бортом. Вокруг него плавал различный мусор, сорванные паруса, обшивка, тела людей. «Восходящий» уже на ходу вытаскивал спасшихся с помощью верёвок, оставляя шлюпки болтаться на волнах. Один из корветов стал подниматься в небо. Не знаю, зачем ему это понадобилось. Возможно, получил приказ доставить ужасное известие на берег…

Вверх взмыла выпрямленная белая туша с торчащими, как пики, усами. Она легко достала корвет и одним движением схватила пастью корму. Зубы Белого Змея так прочно вцепились в полубак, что корабль не смог вырваться из захвата и вместе с тварью рухнул вниз. Крики ужаса стали ещё громче.

— Стоим на месте! — громко сказал я, чтобы хоть как-то вывести людей из ступора. — Он реагирует на движение! Надеюсь, он нажрался до отвала и скоро уйдёт.

Я оказался прав. После демонстрации своей мощи, которая показала, что даже летающие корабли не застрахованы от нападения морского дракона, Белый Змей несколько раз поиграл своими чешуйчатыми кольцами на поверхности моря и нырнул в глубину, оставив после себя хаос и страх. Больше его никто не видел.

Мы не торопились сниматься с якоря и напряжённо ждали, что предпримет поредевший в бою с тварью королевский вымпел. Если всё же меня решат арестовать, несмотря на обстоятельства, тогда дело серьёзное. Значит, кто-то всесильный хочет добиться моей изоляции или даже смерти. Предъявленная Торстагом бумага об аресте была искусной подделкой. Подписи короля на ней не было. Аммар чётко сказал, что в темницу меня могут посадить только по его приказу, и никак иначе. Лорд откровенно лгал мне о каких-то исключениях. Но больше всего напрягало, что он знает о Канталавеге и сокровищах Кракена. Мог ли Торстаг играть против короля? Если да — это мне на руку. Его осведомлённость базировалась на тайных сношениях с пиратами, особенно с Локусом, который и мог рассказать королевскому советнику про Канталавегу. Наверное, я подумаю над возможностью забрать себе остров, раз уж на него положил взгляд такой высокий чиновник. Погиб он или нет — нельзя отмахиваться от того, что само идёт в руки.

— Уходят, — с облегчением сказал Пегий, безотрывно следивший за манёврами фрегата и корвета.

— Ну что ж, мне всё стало ясно, — я закурил пахитосу, к тому времени уже переодевшись в сухую одежду. Солнце стремительно закатывалось за кромку моря, словно хотело забыть, что произошло несколько часов назад. — Капитан, поднимайте якорь. Мы возвращаемся в Скайдру.

Пока Пегий отдавал приказ Сербандо, я задумчиво глядел вслед белеющим парусам разбитого королевского вымпела, изредка затягиваясь табачным дымом. Погиб ли Торстаг? Увы, на это счёт я не мог сказать точно. Адмиралтейство выпускает бюллетени о потерях боевых кораблей, в которых печатает списки погибших моряков и офицеров. Думаю, о судьбе «Ястреба» и сопровождавшего его корвета скоро станет известно. Вот и посмотрю, фигурирует ли в списке имя Торстага. Не исключено, что лорд действовал тайно, не желая официального оглашения своей миссии. А это могло значить только одно: король вообще не знает о желании советника расправиться со мной.

Выкинув окурок за борт, я направился в каюту. Завтра к полудню я буду дома и обниму Тиру. А потом мы поедем в Суржу. Обещал своей девушке встать вместе с ней возле алтаря Храма Чистых? Вот и действуй!

Со стороны наше шествие могло вызвать удивление или улыбку. Впереди, по узкой тропинке, двигался небольшой отряд мужчин в чёрных сюртуках странного покроя и опоясанных кожаными ремнями, на которых висели палаши или ножи. Следом за ними уныло перебирали копытами по каменистой поверхности два ослика с какой-то поклажей. Молодой погонщик в запылённой одежде лениво помахивал гибким прутом, словно отгоняя от себя мух. Двое смуглолицых мужчин, закутанные в просторные серые ткани, внимательно поглядывали по сторонам, внешне спокойные, но готовые встретить любую неприятность, буде она случится на тропе. Красивая молодая женщина в длинном светло-сером дорожном платье без изысков, и просторном, чтобы скрыть округлившийся живот, опиралась на руку крепкого мужчины в коричневом камзоле. Изредка она обмахивалась веером. Ещё одна девушка, шедшая по левую руку от неё, держала над головой госпожи большой зонт от жаркого солнца.

— Не самая лучшая идея — идти в такой день на высокий холм, — проворчал я, бережно поддерживая Тиру. Под ногами хрустел мелкий щебень, вдоль тропы густо росла акация, наполняя воздух терпким густым запахом. Гудели пчёлы, над головой со стрекотом проносились стрекозы.

— Милый, когда родится ребёнок, Храм не примет нас, — с укоризной ответила жена. — Мы должны быть перед Алтарём вдвоём.

— Физически нас уже трое, — улыбнулся я, за что получил лёгкий удар веером по запястью.

— Твои дилетантские познания меня огорчают, — Тира вздохнула и покрепче прижалась ко мне. — Храму неважно, что я беременна. Главное, мы будем вдвоём давать клятву перед Богами. Верность друг другу до гроба, жизнь без лжи и обмана… Это же так просто запомнить!

— Извини, дорогая, я был очень занят последнее время, — тяжко вздохнув, ответил я. — Если бы король не вызвал меня на аудиенцию, можно было пораньше приехать.

— Кстати, как прошла встреча? — полюбопытствовала Тира.

— Неплохо. Аммар подтвердил мои полномочия, и очень сокрушался, что лорд Торстаг погиб столь нелепо.

— Это уже официально?

— Да. Тело ведь не нашли. Трудно надеяться на то, что он умеет дышать под водой, — откликнулся я задумчиво. — Мы простояли на якоре почти до темноты, но кроме тех, кого спасли, больше никто не появился.

— Хвала богам! — облегчённо вздохнула жена. — Я не злая женщина, и смерть человека, пусть и не самого приятного, меня огорчает. Но будь лорд жив, мы бы не чувствовали себя спокойно, ты же понимаешь?

— Конечно, милая, — я улыбнулся наивной попытке Тиры прикрыть свою радость от такой новости. — Мы обязательно почтим его память спущенным венком в море. Как и экипажа «Ястреба», и сопровождавшего его корвета, погибших в жесточайшем шторме.

Да, такова была официальная причина гибели двух кораблей Королевского флота. Про Белого Змея предпочли не говорить, чтобы не вызвать шквал едкой критики и возмущения, дескать за кого вы нас принимаете? Белый Змей — всего лишь миф. Я не знаю, переживал ли Аммар о гибели лорда Торстага, но его радость от преподнесённой ему карты слабо изученного района океана за Голодными Рифами, была неподдельной. Особенно после того, как я великодушным жестом предложил ему взять под королевскую руку все островки. Такой подарок растопил сердце хитроумного государя, а когда в зал для аудиенций внесли ящики с моей долей золота Эмитеза, он недрогнувшей рукой отдал мне Канталавегу на веки вечные. Так что моим потомкам будет где отдыхать и развлекаться. На вопрос, где я нашёл часть казны, честно ответил, что отбил у пирата Зубастика, а самого его отправил на дно морское. В общем, поездка в Рувилию прошла сверхрезультативно и с выгодой. Из столицы я вернулся обласканный королём и облачённый невиданными полномочиями. Пусть и тайными, но кому надо, уже знали, что против меня нож точить бесполезно. Я стал любимчиком Аммара.

Наконец, подъём закончился, и мы с облегчением остановились на вершине холма, чтобы перевести дух. Небольшой высокий лес с шелестящими на ветру мелкими и мягкими иголками, приветливо разошёлся по сторонам, открывая нам выложенную диким камнем дорожку.

Впереди возвышался Храм Чистых, сложенный из каменных блоков циклопических размеров — самое древнее святилище на Тефии. Огромные колонны, украшенные резьбой с изображением непонятных символов, поддерживали крышу, напоминавшую ожерелье из каменных арок. Вход в Храм охраняли две статуи крылатых львов. Они были выполнены с таким удивительным мастерством, что, казалось, вот-вот звери зарычат или взлетят вверх.

Вокруг святилища раскинулся огромный сад с растущими в нём яркими и красивыми цветами и деревьями. Тишина и умиротворение растекалось от центра Храма во все стороны. Мне захотелось сесть в одну из симпатичных беседок, закрыть глаза и ни о чём не думать.

— Милый, идём, нас ждут, — поторопила меня Тира, возвращая в реальность.

Возле широкой, но невысокой лестницы из грубого камня стоял седобородый мужчина в белоснежном одеянии, от которого исходило какое-то странное сияние. Наверное, какая-то магия, решил я.

Штурмовики под командой дона Ансело выстроились в две шеренги и разошлись в разные стороны, образуя коридор, по которому мы должны были пройти внутрь. Не вынимая палаши из ножен — любое оружие не должно обнажаться перед Алтарём — они замерли.

— Отче, — я склонил голову перед стариком-священнослужителем. — Дозволь нам пройти к Алтарю и дать клятву верности друг другу на вечные времена.

— Храм принимает всех, кто приходит сюда с чистым сердцем и добрыми помыслами друг к другу, — старик улыбнулся светло и радостно. Его взгляд остановился на выпирающем животе Тиры. — И он не препятствует тем, кто уже доказал свою любовь.

— Даже стоя у алтаря святого Винтея? — решил уточнить я, и получил тычок локтем от Тиры.

— Даже если вы уже дали клятву верности у другого Алтаря, — старик на мгновение прикрыл глаза. — Здесь всё иначе. Союз мужчины и женщины подтверждается Первыми Богами.

— Надеюсь, они не станут делать за нас выбор? — проворчал я.

— Выбор делаете вы, — справедливо ответил священник. — Боги могут лишь указать вам правильный путь и помочь избежать ошибок. Прошу вас, эрл и леди.

Он плавно повёл рукой, приглашая нас в Храм. Мы неторопливо поднялись по лестнице и вошли под полукруглый свод, хранящий чудесную прохладу. Я старался не крутить часто головой, чтобы рассмотреть стены, украшенные фресками. Они тянулись от пола до потолка, создавая невероятную картину из жизни древних людей. Мощные каменные колонны без всякой облицовки, простой интерьер — всё это должно было показать, что Храм Чистых не приемлет мишуру мнимой святости. Простота и величие построенного неведомыми строителями вызывали восторг и ошеломление. Я, например, задался вопросом: а кто поднимал эти стены? Какие гиганты складывали из блоков монументальное здание?

Мы остановились перед площадкой из белого мрамора, выполненной в виде восьмилучевой звезды, в середине которого трепетал огонь.

— Вам нужно подняться на это возвышение и пройти посолонь, вставая на каждый луч, — подсказал отче. — Белый цвет подтвердит и укрепит ваш союз. Если в сердце злые помыслы, луч почернеет.

Тира побледнела. Да и я как-то неспокойно воспринял этот ритуал. Как может почернеть мрамор? Как Алтарь поймёт, на лжи или на доверии построен наш союз?

Никто из наших сопровождающих в Храм не вошёл, дожидаясь снаружи. Но откуда-то из спрятанных в тени ниш стали выходить человеческие фигуры, закутанные с ног до головы в белые одеяния. Нет, скорее, одежды были домотканые и выбеленные, не как у старейшины. Как только я помог Тира подняться на первый луч, они встали возле каждого из них внизу. Самое забавное, их было семеро, а старик как бы замыкал Алтарь.

— Любовь и уважение, — раздался негромкий голос священнослужителя, взлетевший под купол. — Этот принцип был преподнесён первым мужчине и женщине, когда они ещё только познавали друг друга.

Мраморный луч, на котором мы замерли, не потерял своей белизны. Вцепившись в мою руку, Тира сделала следующий шаг. Когда добрались до второго отростка, старик снова заговорил:

— Доверие и честность. Будьте открыты друг другу и не давайте лжи убить вашу любовь.

Как бы я не прятал на лице скептицизм по поводу всяких ритуалов, связанных с божественными откровениями, стало немного не по себе. А вдруг Боги покопаются в моих мыслях и сочтут недостойным этой женщины, стоящей рядом? Хотя, если эти всемогущие небожители — мои Кураторы, они не посмеют подвергнуть мои чувства сомнению.

— Поддержка и понимание, — объявил старик, когда мы встали на третий луч.

Дальше я потерял счёт времени. Ведь надо было не просто вышагивать с одного луча на другой, но и выслушивать сентенции жреца. В общем, мы услышали про совместные цели и интересы, об умении идти на уступки друг другу, уметь прощать, уважать семейные традиции, передавать их нашим детям и внукам. Символично, что восьмой луч оказался напротив старого священника, и о детях говорил именно он.

Горящий посреди звезды огонь вдруг с гудением взметнулся вверх, едва не доставая купола Храма — раздался слитный вздох служителей — и был таким прозрачным, с синеватыми прожилками, что я задумался, а не подземный ли газ используется для подобных фокусов? Но когда виски и зубы привычно заломило, я понял, что Храм Чистых построен над каким-то могучим источником магии. Возможно, какая-то разновидность гравитона. Вот и морион завибрировал, почувствовав родственную энергию. Ну, да ладно. Главное, звезда осталась девственно белой, что подтвердило наши чувства. У Тиры было довольное лицо. Я аккуратно снял её с площадки.

— Дети мои, я очень счастлив за вас, — в уголках глаз старого священника собрались морщинки. — Чистый Огонь благословил ваш союз. Живите счастливо, плодитесь и размножайтесь. Эрл, не желаете ли поделиться своими мыслями с будущими поколениями?

— Это как? — я удивился.

— Здесь есть либрария со свитками и книгами, — подсказала Тира. — Каждый, кто прошёл инициацию Огнём, может написать слова благодарности Храму или оставить потомкам мудрые наставления. Когда сюда придут наши дети, им будет приятно почитать изречения отца.

— Не делайте из меня апологета нового учения, — фыркнул я, но заметил скользнувшую по губам старика улыбку. И тут что-то толкнуло меня. Замерев, я на мгновение задумался. — Я могу написать что угодно и на каком угодно языке?

— Это ваше право, эрл, — кивнул священнослужитель.

— Тогда я готов. Дорогая, ты идёшь со мной?

— Конечно! — воскликнула Тира и вцепилась в меня. — Всегда мечтала взглянуть на либрарию Храма Чистых!

Старик повёл нас по извилистым коридорам, подсвеченным живым огнём, трепещущим в маленьких нишах в стене. Видимо, он был искусно подведён под каждое отверстие для освещения тёмных уголков. Кто же оставил такое наследство жителям Тефии?

Либрария оказалась не такой уж обширной, как мне представлялось. Но зато она была полностью уставлена открытыми шкафами, оставляя небольшое пространство для двух столов и нескольких стульев. И эти шкафы, от пола до потолка, оказались забиты свитками, книгами, огромными фолиантами, какими-то деревянными и глиняными дощечками. На столе лежала раскрытая книга, но на её пергаментных листах не было написано ни строчки.

— Милая, присядь, — я помог Тире со стулом, а сам примостился на противоположной стороне стола, взял перо, попробовал пальцем его остроту. Жена с любопытством глядела на меня.

— Чернила изготовлены по особому рецепту, — пояснил старый жрец. — Алхимия пополам с магией дают удивительные результаты. Написанное будет храниться очень долго.

Да я уже заметил, что либрария имеет хитрую систему вентиляции без единого окна. Воздух здесь был комфортным для книг, дышалось легко. И даже крысиного помёта не увидел на полу. Что ж…

' Верить или не верить в жизнь после смерти — личное дело каждого человека. Кому что нравится. Полагаю, что повторное возрождение являлось бы отличным примером этой веры. Я никогда не был адептом загробной жизни, ибо солдат верит только в силу своего оружия и умения, позволяющие одолеть врага. Дело солдата — воевать, а не раздумывать на религиозные темы. Я и воевал, пока ситуация не поставила меня в рамки жесткого выбора. С тяжёлым сердцем, но добровольно, я расстался с жизнью, чтобы воскреснуть в ином обличье. Скажете, такое подвластно только тем, кто свято верует в силу Творца, в его безграничные возможности? Пусть так; я не собираюсь доказывать кому-то, что подобное случилось со мной. Пишу я эти строки исключительно для профессора Линкера, занимающегося богоугодным делом. Эти слова звучат кощунственно? Пусть побудут в шкуре людей, оказавшихся на грани, за которой лишь пустота могильной ямы и холод безвременья.

Рано или поздно мое послание будет прочитано тем человеком, которому оно предназначено. Хочу поблагодарить вас, господин Линкер, за новую жизнь, которая расцвела новыми красками, как вы и говорили. У меня есть всё, что нужно человеку, восставшему из тлена смерти: друзья, враги, любимая женщина и война — куда же без неё?

Но я обращаюсь к будущим исследователям Тефии, которые прибудут сюда чуть раньше корпораций, задумавших колонизировать планеты. Вы можете увидеть здесь заброшенные города и храмы, а можете — цветущую цивилизацию, которой не нужны пришельцы, и которые встретят землян с оружием в руках.

Пишу эти строки, и в голове не укладывается, что я делаю. Ведь я знаю будущее Тефии, знаю, что древние библиотеки ищутся по всей планете, ресурсы безжалостно выкачиваются из недр. Поэтому клянусь, что не допущу этого всеми силами. Мои потомки встанут на защиту родины и уничтожат каждого, кто придёт сюда с оружием. Но я сделаю всё возможное, чтобы Тефия стала гостеприимной планетой, уважающей собственную историю, имеющей свою гордость, чтобы не стать жертвой хищников, грабящих ресурсы чужих миров.

Именно это обстоятельство и побудило оставить послание для первых исследователей с Земли, а возможно, и для вас, профессор. Думаю, о находке вы будете сразу извещены. Получив и прочитав мое послание, выпейте, господин Линкер, за свой успех и за меня. Теперь вы можете активнее помогать тем, кому грозит костлявая с острой косой.

Писано Вестаром Фарли. Чтобы вы поняли, кто оставляет вам послание, назову свое истинное имя — Игнат'.

Когда мы вышли из Храма, на нас посыпались лепестки цветов, раздались приветственные крики. Народу прибавилось. Подоспели виконт Агосто, доны Ардио и Ансело, Эстеван, свитские во главе с Дювергером и Мале. Нас окружили и стали поздравлять. Захлопали пробки, полилось в бокалы вино с наших виноградников.

Возвращаясь обратно, Тира с нескрываемым любопытством спросила:

— А на каком языке ты писал? Я не знаю такого алфавита.

— Очень древний и странный язык, — я улыбнулся, бережно поддерживая жену на тропинке. — Его здесь почти никто не знает, он с далёкой звезды.

— Уже репетируешь сказки для нашего первенца? — рассмеялась Тира. — В таком случае зачем ты на нём писал, если его никто никогда не прочитает?

— Мир велик, дорогая, — после недолгого молчания ответил я. — Вселенная безгранична, и в какой-то момент мы можем встретиться с подобными нам людьми. Мы должны быть готовы к этой встрече.

— Научи меня этому языку, — прижалась ко мне жена.

— Обязательно, — я хитро прищурился. — Он тебе понравится.

— Ой, толкнулся, — лицо Тиры осветилось, и она приложила руку к животу. — Как ты думаешь, кто родится?

— А неважно, — я поглядел по сторонам. Гости деликатно шли поодаль, давая нам общаться. — Если сын — то будет наследником, которого я научу родину любить. А дочка станет королевской особой. Аммар обещал, что женит своего внука на нашей красавице.

— Ой, не могу! Не смеши меня, Вестар Фарли! — Тира приложила ладошку ко рту, сдерживая смех. — Королевская особа! Но я не против, пусть так и будет. — она посерьёзнела и неожиданно спросила: — Скажи мне правду, милый, кто ты такой?

— Я? Твой мужчина, которого тебе прислали боги.

Эпилог

Яркое по-летнему солнце заливало широкие улицы и проспекты Маселии, но, как не старалось, не могло пробиться сквозь густые кроны деревьев, высаженных вдоль дорог в таком количестве, что под ними сохранялась благословенная прохлада. К тому же богатая растительность снижала шум от идущего потоком транспорта, создавая комфорт для горожан.

Молодая женщина с девочкой лет одиннадцати свернули к набережной, прошли вдоль небольшой речушки, ограждённой изящным парапетом, и вскоре очутились возле чугунной ограды, обнесённой вокруг старинного парка, в котором стояла невероятная тишина. Они часто приходили сюда и гуляли по выщербленным от времени дорожкам, кормили белок и смелых птиц, садящихся даже на человеческую ладонь. И словно по какой-то давно заведённой традиции останавливались перед бронзовым памятником, изображавшем человека в камзоле, в треуголке, с кортиком на поясе и двумя пистолетами. Их имена Салиска знала наизусть. «Громовержец» и «Уничтожитель», самые верные союзники эрла Игната Сироты-Толессо, имевшего и второе имя — Вестар Фарли, граф, адмирал объединённого воздушно-морского флота Тефии.

— Мама, а может ли человек столько жить? — задала мучающий её вопрос девочка. — Это, получается, адмиралу Фарли было триста восемнадцать лет, когда он умер.

— Вряд ли, милая, — улыбнулась женщина, глядя на благородные черты бронзового человека. — Скорее всего, биографы немного преувеличили. Хотя, магические зелья могли существенно увеличить срок жизни. Но я бы не отказалась встретиться с ним вживую.

— Я бы тоже, — мечтательно проговорила Салиска. — Мам, ты знаешь, а мне граф часто снится, только сон очень страшный, какой-то непонятный.

— Почему ты раньше о нём не рассказывала? — заинтересовалась женщина.

— Я… боялась. Это было так реалистично. Как будто наш город захватили какие-то люди в военной форме, все с оружием, грязные, страшные, — Салиска вздрогнула. — Называли себя колонистами. Они начали убивать людей, жечь дома. Когда они пришли к нам, то убили тебя и папу, а я спряталась в подвале. Потом что-то взорвалось, и меня засыпало. Откопали меня другие военные, у них форма была другая, и говорили они странно, но я их понимала. И самый главный у них был адмирал Фарли.

— Адмирал Фарли? — приподняла тонкие изящные брови женщина. — Ты уверена?

— Ну, человек, похожий на адмирала, — поправила девочка. — Он потом спас меня от смерти, когда на его отряд напали. Закрыл меня своим телом, и в него попало несколько пуль. И каждый раз я на этом месте просыпаюсь. Наверное, он погиб…

Салиска вдруг всхлипнула. Женщина прижала её к себе и тяжело вздохнула. Если даже это и сон, то выглядел он, по словам дочери, слишком реалистично. Когда Салиска была ещё годовалой, часть провинций взбунтовалась, желая получать прибыль от разработок гравитоновых копей, не делясь с земными корпорациями. Поговаривали, что это был не просто бунт, а намеренная провокация, призванная сорвать долгосрочные и финансово выгодные для Тефии сделки. Кто-то ловко манипулировал людьми, разжигая ненависть к землянам. И самое интересное, именно об этом предупреждал когда-то Вестар Фарли. В одной из своих книг по военно-морской тематике он касался темы взаимоотношений разных цивилизаций, одна из которых могла прибыть с другой планеты. Тогда его высказывания посчитали чудачеством, а кто-то и маразмом — как-никак, старику в то время уже было около трёхсот лет! — но в будущем все убедились, что великий Фарли был прав. Если бы не активность адмирала по укреплению обороноспособности планеты, неизвестно, чем всё могло закончиться. А по поводу мятежей и восстаний он написал чётко: купировать проблему жёстко, чтобы другим неповадно было. Но без лишней крови. Хвала Богам, прямые потомки свято выполняли заветы своего знаменитого родственника. Как-никак, некоторые из них принадлежали императорскому Роду, и имели достаточно влияния в обществе, чтобы идти той дорогой, которую проложил эрл Игнат Сирота-Толессо.

Женщина ещё крепче прижала к себе дочку. Кто знает, вдруг Салиске удалось увидеть несбывшийся вариант событий, если бы кровавый мятеж пришёл в цветущую и прекрасную Масалию?

— Ну что, пойдём, мороженого поедим? — улыбнулась она. — Будет неправильно, если мы не воспользуемся сполна моим выходным днём. Какое тебе больше нравится?

— Сливочное, с шоколадным кремом, — облизнулась Салиска, и вприпрыжку поскакала по дорожке прочь от памятника. Но вдруг остановилась, повернула голову, чтобы прочитать девиз рода Толессо, выбитый на барельефе вокруг герба. Она знала его наизусть.

«Жалить как пчела, стремительно и беспощадно, подобно клинку».

— Спасибо за жизнь, адмирал, — прошептала она и бросилась догонять мать.

Конец цикла