Штурмовик-8. Легенды морей

Глава 9 В ожидании боя

Мне снился Змей. Но сначала я каким-то образом очутился в воде, вокруг меня расстилалась спокойная, умиротворённая гладь моря, а где-то далеко мелькала «Леди Тира», с борта которой мне махали руками друзья, бойцы кондотты, матросы. Они смеялись, оживлённо тыкали пальцами в меня, что-то кричали, но я ничего не слышал, тщетно пытаясь догнать уходящий бриг размашистыми гребками. А когда корабль превратился в чёрную точку на горизонте, я лёг на спину и предался бессмысленному разглядыванию лазурного, без единого облачка, неба. Вдруг морская поверхность вокруг меня забурлила, вспенилась и стала вспухать белой чешуёй гигантского Змея. Тварь, словно издеваясь, кружилась вокруг меня сначала двумя, потом тремя кольцами, и так до бесконечности, медленно сжимая круг. Я пытался поднырнуть под них, чтобы вырваться наружу, но натыкался на огромное тело, и возвращался обратно, с яростью беззвучно крича. А потом вверх взмыла башка с рогами и жёсткими усами, которые шевелились, как щупальца актинии, пытаясь дотянуться до меня. Сколько бы я не уворачивался, но один из усов обвил мою руку, после чего потянул к раззявленной пасти морского дракона.

Я взметнулся с постели уже с пистолетом в руке, но кто-то перехватил её и крепко сжал запястье.

— Господин, тебя зовёт Тюлень, — услышал я голос Наби-Сина. — Нужно выйти на палубу.

— Я не кричал? — успокоившись, отложил пистолет в сторону и сбросил с себя одеяло. Усевшись на край кровати, энергично растёр заспанное лицо. В каюте едва-едва мерцал огонёк магического фонаря, освещая только стол, заваленный бумагами и картами, а в углах густо скопилась тень. Слышалось знакомое посвистывание Тью. Как всегда, дрыхнет подлец, когда хозяину всякая дрянь снится.

— Стонал.

— Дурной сон, — я стал натягивать сапоги. Последние дни приходилось спать, не раздеваясь до исподнего, чтобы быть наготове. Можете смеяться, но моя уверенность, что Зубастик или Гасила с Китоловом заявятся к Изумрудному, только крепла. Встал, пристукнул одним сапогом, потом вторым об пол, после чего надел кафтан, а за пояс заткнул пистолеты. Ну вот, готов к бою.

— Плохие сны — всего лишь сны, — мудро заметил Наби-Син. — Мы сами делаем ошибки или правильные поступки.

— Пошли, философ, — усмехнувшись, я первым покинул каюту, и пожалел, что не захватил плащ. С неба сыпало мелким и противным дождиком. Он шуршал по вантам, облизывал мачты, падал на палубу. В кромешной тьме я ничего не мог рассмотреть. Светомаскировка иногда приносила неудобства.

На мои плечи лёг плащ. Низарит позаботился, зная, какая снаружи погода.

— Где этот Тюлень? — проворчал я, приходя в себя от свежести, пахнувшей в лицо.

— Здесь я, командор, — вынырнул из темноты штурмовик с накинутым на голову капюшоном. — Пойдёмте на бак, кое-что покажу.

— Что можно увидеть в такой заднице? — мои глаза уже различали надпалубные настройки, и этого хватило, чтобы не налететь на них сослепу. Фигура Тюленя мелькала впереди, а сзади топал Наби-Син, привыкший видеть в темноте, как филин.

— Услышать, командор, услышать, — штурмовик взмыл по лестнице на полуют, и дождавшись, когда подойду я, прошептал: — Примерно, два-три кабельтовых. Вот, снова!

— Да что там? — я замер, вслушиваясь в усыпляющий шорох дождя. Он был везде, и было непонятно, что мог Тюлень уловить своим уникальным слухом. Море как будто тихо кипело от падающих капель, что-то шуршало, двигалось, поскрипывало.

— Такелаж скрипит, — уверенно ответил мой слухач.

Я фыркнул.

— Мы же не в доке, Тюлень. Позади нас «Кракен», и его тоже сейчас покачивает на волнах. Это у него скрипит обшивка и такелаж.

— Нет, я слышу, что где-то возле мыса торчит одинокий корабль, — уверенно, без малейшей нотки упрямства, ответил одноглазый штурмовик. — Он подошёл с час назад, бросил якорь и чего-то ждёт.

— Может, это та флотилия, которую ты ждёшь, господин? — предложил Наби-Син. — Разведчик…

— Чёрт его знает, — я до боли в глазах вглядывался во тьму, усиленную дождевыми тучами, идущими довольно низко над поверхностью моря. Радовало, что была слабая волна. Значит, есть возможность добраться до неизвестного корабля вплавь. — Наби-Син, ты на воде хорошо держишься?

— У меня был хороший наставник, бывший пират из Аксума, — оживился низарит, поняв, что я замыслил. — Кого надо убить, господин?

— Да ты подожди кровушку пускать, — я усмехнулся. — Любопытно мне стало. Вместе поплывём. Всего три кабельтовых, пустяк. Сходим в гости.

— Командор, это безумие! — заволновался Тюлень. — Вы всерьёз хотите добраться до мыса без лодки?

— Для штурмовика такое расстояние — раз плюнуть. Вам Рич не рассказывал, как мы вплавь преодолели чуть больше десяти кабельтовых, когда захватывали остров Гарпуний?

— Что-то такое слышал, — призадумался парень. — Неужели вы тоже были штурмовиком? Не верится даже.

— Я много кем был, — повернувшись к Наби-Сину, спросил: — А Дор Хадан умеет?

— Умеет, но сейчас он ещё слаб после ранения, — подумав, ответил телохранитель. — Пусть остаётся здесь.

— Тогда готовимся, — я понимал, что поступаю опрометчиво. На моих плечах большая ответственность за всех, кто сейчас спит в каютах и кубриках, несёт вахту. Но терять время, искать отличных пловцов, разрабатывать операцию я не хотел. Буду действовать спонтанно. Так даже лучше. Эффект внезапности даст лучший результат. А вдруг неизвестный корабль готовится пустить брандер, начинённый магическими бомбами, на «Леди Тиру»? Правильно я решил оставить сокровища в пещере. Пока не разгромлю флотилию Зубастика, даже думать нельзя об их переноске в трюм брига.

Мы вернулись в мою каюту и стали готовиться к операции. Наби-Син, нисколько не стесняясь, скинул с себя всю одежду, оставшись в забавных коротких серых подштанниках, чем-то похожих на набедренную повязку, но только более удобную, чуть не доходящую до колен. На голое тело накинул перевязь с тальваром, правое бедро опоясал узким ремешком, на который зацепил нож. Поцеловал морион, висевший на груди.

Я решил плыть в чёрных «штурмовых» штанах. Проверил, надёжно ли морион висит на шее, и точно так же, как и Наби-Син, прикрепил к перевязям на бёдрах ножи. Тут зашевелился Тью, поднял взлохмаченную голову и сонным голосом удивлённо спросил:

— Командор, а ты куда? Что случилось?

— Спи, — приказал я. — Скоро вернусь. Не вздумай бегать по палубе и орать, что эрл Игнат куда-то исчез. Режим тишины, понял?

— Так точно, — денщик соскочил с кровати и стал лихорадочно одеваться. — Но я всё равно теперь не усну!

— Мы ушли, — я кивнул Наби-Сину, и вместе с ним выскользнул наружу. Первым делом заглянули на камбуз и обмазались сажей. Низарита не надо было учить наносить маскировочные полосы на лицо. Орден убийц о таких хитростях знал давно.

Закончив с маскировкой, вышли на палубу, где нас встретили Тюлень, двое вахтенных из матросов и сердито сопящий дон Ардио.

— Игнат, это безрассудство! — высказался он. — Вплавь, ночью, в открытом море, неизвестно куда! Мало ли Тюленю почудилось! Ладно, если до мыса доплывёте. А как обратно, против течения?

— Вот поэтому я и не хотел никому ничего говорить, — я сжал плечо Леона. — Вы бы нашли повод удержать меня. Не переживай, друг, всё будет нормально. А если повезёт, мы много интересного узнаем.

— Я приказал спустить штормтрап, — поняв, что меня не переубедить, дон Ардио проводил нас до кормы. — Если возникнут серьёзные проблемы, кричи. Тюлень будет слушать в оба уха. Или сигнал фонарём подашь.

— Подготовь команду на шлюпку, — уже встав ногами на балясину, посоветовал я. — Вдруг пригодится. Койпера обязательно разбуди, он шустрый малый, и голова у него работает. Всё, мы пошли.

— Удачи вам, — прошептал Леон.

— Увидимся, — я шустро спустился вниз и замер, глядя на чёрную воду, облизывавшую борт. Отсчитав три удара сердца, я шагнул в глубину и ощутил, как всё тело сжало от холода. Давненько не приходилось бултыхаться в море, да к тому же ночью! Рядом появилась голова Наби-Сина. И мы размеренно поплыли вдоль борта, постепенно удаляясь от «Леди Тиры». Решили использовать течение, чтобы побыстрее добраться до мыса. Холод уже не чувствовался, и волны удачно подталкивали нас в спину. Это хорошо. Быстро доберёмся до чужого корабля. Всё-таки Тюлень прав. Был он там. И стоял довольно хитро, прикрываясь вдающимся в море скальным мысом, отчего силуэт расплылся и не поддавался опознаванию. Но чем ближе мы подплывали к нему, тем яснее становилось, что он не такой уж и большой. «Фурия» относилась к типу гафельных[1] шхун, но сейчас невозможно было понять, она ли это. Мачты сливаются в темноте, паруса свёрнуты. Если это Паскаль решил проверить, кто гостит возле Изумрудного, часть проблем снимается.

Мы выгребли на середину течения, и силуэт ночного гостя стал приближаться гораздо быстрее. Низарит держался на воде спокойно, плыл размеренно. И через несколько минут перед нами уже замаячил борт корабля. Судя по носовой части, торчащей из-за мыса, мы оказались возле правого борта. Я приблизился к Наби-Сину и пальцем ткнул в руслень[2], с помощью которого можно забраться наверх. Не сговариваясь, оба сжали морионы, и, как камни из пращей, взлетели вверх, преодолевая тягучее притяжение воды. Я уцепился мокрыми руками за площадку и подтянулся, пока была возможность прокачивать энергию кристалла через себя. Потом нужен небольшой перерыв. Но дело сделано. Ухватившись за ванты, нащупал ногами выбленки[3] и стал медленно подниматься вверх. Наби-Син полз следом, прилипнув к покачивающемуся борту. Я осторожно выглянул из-за фальшборта, оценивая ситуацию. Мелькнула фигура вахтенного, потом ещё одна. Здесь явно не спали. Значит, придётся пробираться к каюте капитана, снимая вахту, если попадётся на глаза.

Я первым перемахнул через фальшборт и мягко приземлился босыми ногами на палубу; сразу же метнулся к надстройкам, чтобы слиться с ними. Сверху сыпал дождик, не причиняя мне никакого неудобства. И так уже был мокрый, как селёдка. Прижался к наружной стене камбуза, махнул рукой Наби-Сину, подзывая его к себе. Низарит выждал какое-то время и одним рывком преодолел несколько футов, не попав на глаза вахтенному. Повезло. Очень повезло, что эти болваны сейчас кутаются в плащи и прячутся от надоедливого дождика.

«Иду первым», — показал я жестом низариту, и тот понятливо кивнул, приготовившись прикрыть меня со спины.

Осторожно потянул на себя дверь, опасаясь, что она скрипнет и сорвёт всё представление. Хозяин корабля, к счастью, за своим хозяйством следил. Мы проскользнули в узкий коридор, освещённый вполнакала магическим фонарём. И надо же такому случиться — столкнулись с верзилой в матросской робе. То ли он охранял каюту капитана, то ли заходил к нему по надобности.

Тусклый свет не позволил ему сразу понять, кто сюда забрёл на огонёк, как я мгновенно приставил к его шее нож и надавил с расчётом, чтобы подрезать кожу. Поняв, что никто с ним шутить не собирается, он только гулко сглотнул слюну.

— Заходи в капитанскую каюту, — прошептал я ему на ухо. — Не дури, останешься жив.

Верзила осторожно постучал костяшками пальцев по двери, приоткрыл её и получив тычок в спину, зашёл в каюту. Расхаживающий от стены к стене обросший бородой и густыми волосами мужик замер и с раздражением спросил:

— Чего тебе, Линкис? Забыл чего?

— Здорово, Паскаль, — ухмыляясь, я вышел из-за спины матроса, которого Наби-Син тут же взял под охрану. — А почему ты такой скромный? В гости не заглядываешь, как воришка мелкий подкрадываешься.

— Ты кто такой? — рука Паскаля потянулась к палашу, стоявшему возле кровати.

Я зацокал, покачивая головой, и подкинул нож в руке, демонстрируя намерение метнуть его, если пират сделает хоть ещё один шаг.

— Своего благодетеля не узнал?

В каюте повисло напряжённо молчание, в течение которого старый знакомый пристально вглядывался в лицо, на котором вместо полос остались разводы от сажи.

— Игнат? — раскрыл рот капитан «Фурии», бывший подшкипер. — Крабье дерьмо! Как ты здесь оказался?

— Ну да, согласен, вид у меня не самый презентабельный, — ухмыльнулся я и сел на табурет возле стола. — Пришлось немного поплавать. Рассказывай, как до такой жизни докатился?

— Линкиса отпусти.

— Пусть здесь побудет, ничего с ним не случится, — я облокотился на край стола, не обращая внимания на натёкшую под ноги лужу. После купания стало немного холодно. — Налей рому, согреться хочу.

Паскаль, словно сомнамбула, достал из шкафа квадратную бутылку аксумского рома, щедро плеснул в чарку и подал мне. Я тут же опрокинул её в себя, выдохнул, чувствуя, как потекли слёзы из глаз.

— Отвык от такого дерьма, — признался, глядя на шкипера, который до сих пор находился в прострации.

— Лучше нету, — всё-таки огрызнулся он. — Живём, как бродяги, прячемся от каждой тени. Уже второй год крутимся между островами, даже на Канталавегу не можем уйти. Боимся, что перехватят по пути.

— Это да, недавно повстречал некоего Максиса со «Стрекозы», он и рассказал, как целая флотилия идиотов ловит Паскаля.

— Максиса? — нахмурился капитан «Фурии». — Надеюсь, ты пустил на дно его корыто вместе с командой?

— Корыто сжёг, а команду отпустил на шлюпке. Их там было шестнадцать человек.

— Напрасно! — Паскаль раздосадовано грохнул кулаком по столу. — Теперь Зубастик знает, что ты здесь, и обязательно сюда сунет нос! Ты знаешь, сколько у него кораблей?

— Не знаю, скажи.

— Дюжина судов. Общее количество пушек — больше семидесяти, около четырёхсот бойцов. Это очень серьёзная сила, Игнат! Когда Зубастик придёт, он не выпустит нас живьём!

— Не паникуй, — я пожал плечами. — Максис может и не доплыть, и Зубастик никогда не узнает, что здесь произошло. Но я допускаю, что этот ублюдок уже спешит сюда на всех парусах. Значит, здесь всех и потопим.

— Ты сумасшедший, Игнат, — покачал головой Паскаль, присаживаясь напротив. И отхлебнул прямо из бутылки. Поморщился. — Но удачливый ублюдок, раз появился здесь, где я тебя вообще не ждал.

— Расскажи, зачем ты решил проследить за нами?

— А я и не знал, что это ты. У меня же на Изумрудном был поставлен наблюдательный пост, и два человека постоянно следили за горизонтом. Если замечали паруса на горизонте, сразу же бежали к лодке. «Фурия», кстати, всегда стояла на якоре в том месте, где сейчас твои корабли. Я забирал парней и быстро уходил на восток.

Хм, напрасно я не послушался Пегого и не отправил на остров дозор. Интересно, его люди видели, чем мы занимаемся?

— Где твоя база? — спросил я.

— На Скерри. Там есть удобные бухточки, где можно спрятаться, но я постоянно меняю дислокацию. Кочую между тремя островами, — Паскаль грустно усмехнулся. — Уже изучил каждый уголок, каждое течение, мели, ловушки.

— Значит, ты решил проверить, кого дьявол занёс к тебе в гости? — я снова налил себе рома. Стало гораздо теплее, внутри приятно грело.

— Ну да. Погода сегодня подходящая. Дождь, лёгкое волнение на море, дальше носа ничего не видно. Как тебе удалось разглядеть «Фурию»?

— У меня в команде есть отличный слухач, — я ухмыльнулся. — Может различить на расстоянии до трёх кабельтовых посторонние звуки.

— Я приказал соблюдать тишину, — нахмурился капитан.

— Знаешь, как он понял, что рядом чужой корабль? По скрипу такелажа.

— Такого не может быть!

— Если я здесь, значит — может! Ладно, Паскаль, давай ближе к делу. Я нашёл тебя, пусть и случайно. Не верил, что ты до сих пор жив. Давай рассчитаемся. Три ящика с золотом Эмитеза отдай, и мы забудем друг о друге.

Паскаль облизал губы. Верзила по имени Линкис переступил с ноги на ногу, но снова замер, когда Наби-Син что-то проворчал.

— Я спрятал и своё, и твоё золото на одном из островков возле Голодных Рифов. Никто об этом не знает. Если хочешь его забрать, тебе придётся взять мою «Фурию» под охрану и довести до нужного места. А потом я исчезну. Но… — он ткнул в мою сторону пальцем. — С тебя плата за хранение и риск, которому мой экипаж подвергался за эти годы.

— Справедливо, — я не стал возражать, потому что Паскаль был в своём праве. — Один процент.

— Пять! — тут же воскликнул шкипер.

— Не наглей, дружище. Золото находилось не в твоих трюмах, риск был минимальный. Кстати, а почему все уверены, что оно на «Фурии»?

Паскаль рассмеялся с видом факира, обманувшего зрителей, которые пытались тщетно определить, в каком месте он сжульничал.

— Когда все стали разбегаться с Керми, как крысы с тонущего корабля, я некоторое время покрутился возле Рачьего. У меня было опасение, что в экипаже есть людишки, готовые продаться нашим фрайменам. Эти болтуны обязательно расскажут, что в трюмах «Фурии» лежит золотишко, и его довольно много. И что ты думаешь? Через несколько дней экипаж недосчитался троих. Я думал, что ребятки повздорили между собой, а самым наглым перерезали глотку и выбросили за борт. Но все сказали, что они сбежали. Выждал ещё пару деньков — и рванул к Голодным Рифам, хотя плохо представлял, где они находятся. Но боги смиловались, направили меня по правильному маршруту. Знаешь, Игнат, я почему-то подумал о твоей удаче, которая коснулась каждого, с кем ты был по-настоящему честен. Ни разу на нас не напали! Правда, шторм потрепал изрядно, — Паскаль, наконец-то, догадался налить в свою чарку ром и залпом опустошил её. — С грехом пополам прорвались через Рифы, нашли подходящий островок и закопали всё добро. А потом до Канталавеги доковыляли. Старый хрен из форта, вроде главного на острове, разрешил мне заняться починкой снастей, такелажа и кренгованием. «Фурия» — судёнышко шустрое, до двадцати узлов спокойно скорость развивает, что потом пригодилось. Мы вышли в море и направились к Чёрным Островам. Вот с этого момента и началась охота на нас. Трижды мы отбивались, пару раз попали под пушечный обстрел с флагмана Зубастика, но улизнули. Хозяин форта подсказал, что есть неплохие островки, где можно пересидеть смутное время.

— Значит, люди из твоего экипажа перебежали к Зубастику и проболтались о золоте? — для меня всё стало ясно. — Поэтому только он и преследует тебя?

— Рядом с ним Гасила одно время крутился, потом куда-то пропал. Но как я, ловко провернул с золотом? — усмехнулся Паскаль. — Стоит оно пяти процентов?

— Жучара ты, дружище, — я раздвинул губы в улыбке. — Но согласен, у тебя здорово получилось обмануть всех. Я ведь тоже полагал, что золото у тебя в трюме. Иначе не объяснить, почему за тобой охотятся чуть ли не все вольные братья. Четыре процента, так и быть.

— Без ножа режешь, — возмутился Паскаль, но по роже было видно, что он очень доволен. — В таком случае нам нужно уходить отсюда, пока Зубастик не заявился.

— Зачем? Я его дождусь и уничтожу. У меня хватит сил и возможностей, не переживай. Но ты должен спрятаться на Скерри и ждать моего сигнала. «Фурия» в таком деле не боец. Когда всё закончится, мы вернёмся туда, где закопан клад. Спокойно, и без всяких приключений.

— Ответь на вопрос, Игнат. Откуда у тебя новенький бриг? Второй-то корабль смутно знаком. Это же «Тира» Лихого Плясуна? Когда мне парни доложили, я ушам не поверил.

— «Леди Тира» построена на деньги эрла Толессо, отблагодарившего меня за спасение внучки. А бывший флагман Плясуна назван теперь «Кракеном».

Паскаль вздрогнул, как и верзила. Они оба, чуть ли не синхронно сделали охранный знак, и поглядели на меня, выискивая на лице следы безумия.

— Не самое удачное решение — назвать пиратское судно дьявольским именем, — в тишине сказал капитан «Фурии». — Но ты всегда был отчаянным человеком. Только я хочу тебя предупредить. Не вздумай стрелять в Белого Змея, когда увидишь его. Морской дракон осерчает, и боюсь, твоя удача уже тебе не поможет.

— А ты каким образом до сих пор живым остался?

Паскаль с хитрой улыбкой на губах зачем-то погрозил мне пальцем, и вместо ответа разлил по чаркам остатки рома.

…Проговорили мы до самого рассвета. Дождь перестал лить, но зато всё вокруг затянуло сырым туманом. Единственное, что можно было рассмотреть — верхушки скал Изумрудного, торчащие, как гигантские каменные иглы, вокруг которых клубилась непроглядное марево испарений. Паскаль пообещал доставить нас на «Леди» и сразу же уйти к Скерри, чтобы там переждать грядущую битву. Он и в самом деле не мог нам помочь. «Фурия» настолько обветшала, что попади в неё ядро, рассыплется на кусочки. Боезапасов почти не осталось, две пушки пришли в негодность, а от экипажа в шесть десятков человек осталось всего половина. Какие из них бойцы…

Вторая бутылка рома всё-таки развязала язык Паскалю. Я выяснил, что он прекрасно знает, где логово Змея, но ни разу не рискнул сунуться туда. А вот другие пещеры были исследованы с особой тщательностью, но безуспешно. Почему морская тварь оказалась столь благосклонной к его экипажу? Всё дело в жертвах. Оказывается, на «Фурии» был мятеж. Часть матросов решили перейти на сторону Зубастика, а гарантией их безопасности должен был стать зарытый клад. Паскаль не мог допустить такого, и однажды ночью нанёс упреждающий удар. Десять человек прошлись по доске со связанными руками и повязкой на глазах. А за бортом плескался Белый Змей, как будто почувствовавший, что ему готовят лакомство.

Я не осуждал Паскаля, но и не оправдывал. Кто знает, как бы я сам поступил в такой ситуации. Скорее, просто казнил бы предателей, избавив их от мучений. Подкармливать дракона человеческим мясом и кровью — не самая лучшая затея. Бывший подшкипер вряд ли понимал, что рано или поздно Змей уничтожил бы его корабль, это было делом времени. Для него нет любимчиков или врагов — это лишь пища. Меня он не сожрал только благодаря магической связи, проводником которой являлся кортик Кракена.

Как только туман немного рассеялся, уйдя в сторону острова, матросы с «Фурии» подбросили нас на шлюпке прямо к борту «Леди», а сами торопливо рванули обратно, справедливо опасаясь разбудить отдыхающего в пещере Змея. Кстати, он до сих пор не появился оттуда. В спячку впал, что ли?

— Игнат, ты не должен был так поступать! — меня сразу же встретили с упрёками. Леон, виконт Ним, Пегий, Аттикус, даже Озава — все наперебой старались высказать своё возмущение, сводившееся к одному. Я, как командующий экспедицией, не имею права рисковать собственной жизнью. Для этого есть обученные люди. Но мне казалось, они все испытывали тревогу и беспокойство за мою жизнь.

— Обещаю, больше не буду! — клятвенно прижав ладонь к сердцу, ответил я. — Дайте мне помыться и переодеться. Тью, где тебя носит?

— Я тут, командор! — денщик уже разнёс весть, что мы вернулись. Палуба мгновенно стала наполняться людьми.

— Горячую воду в каюту, да побыстрее. Дон Ардио, а почему бойцы без толку шатаются по палубе? Капитан, будьте любезны зайти ко мне, нужно переговорить.

Отдав все распоряжения, я с довольной мордой исчез в каюте, где стал приводить себя в порядок. Тью принёс целое ведро тёплой воды и захлопотал, помогая мне помыться. Пегий появился позже, когда я в чистой и сухой одежде сидел за столом и внимательно разглядывал самодельную карту с нанесёнными островами, начиная от Голодных Рифов, и гадал, где Паскаль мог закопать ящики.

— Неужели «Фурия» объявилась? — проявил проницательность капитан, привычно сжимая в кулаке бороду. — Я сразу сказал, чтобы панику не поднимали. Командор глупостями заниматься не будет.

— Да, это Паскаль, — подтвердил я. — Узнал флагман Плясуна, но побоялся подходить из-за «Леди». Вот и решил провести разведку. Да только я быстрее оказался.

— Живой, засранец, — ухмыльнулся Пегий. — Так ты чего хотел-то?

— Надо несколько человек из экипажа высадить на берег. Пусть прочешут весь остров. Паскаль обмолвился, что у него здесь где-то есть пост. Не хочу, чтобы за нами подсматривали, когда будем грузить ящики на корабль.

Шкипер провёл ребром ладони по горлу и вопросительно поглядел на меня.

— Нет, без крови. Аккуратно взять, связать и держать под стражей до отплытия. Есть у тебя свободные люди?

— Троих хватит?

— Вполне. Только надо вооружить. Мало ли, вдруг на Изумрудном хищники обитают.

— Сделаем, — кивнул Пегий.

К полудню туман окончательно рассеялся под напором свежего ветра. Низкие тяжёлые тучи медленно плыли на юг, то и дело осыпая стоявшие у острова корабли холодными пригоршнями дождя. «Фурии» уже не было на месте. Пегий договорился с Кори насчёт свободных матросов, и вот уже пятеро крепких парней в робах направились к острову, старательно обходя пещеры с юга, чтобы высадиться на пологом берегу. Белый Змей по-прежнему прятался в своём логове. Рано или поздно голод заставит его выбраться наружу, и лучше бы к этому времени флотилия Зубастика была уже здесь. Я всерьёз хотел использовать морскую тварь в бою, правда, не знал, что из этого выйдет.

После обеда «Кракен» снялся с якоря и на гравитонах вышел на траверс Изумрудного. В открытом море было гораздо труднее дрейфовать, волнение поднялось до пяти баллов, но горизонт постепенно светлел, что радовало.

В ожидании нападения я проводил тренировки штурмовиков, а Пегий беспощадно гонял своих «тупиц и лентяев, только и умеющих валяться в гамаках». На закате «Кракен» вернулся обратно. Под Изумрудным, хотя бы, можно было не опасаться крутой волны. Утром ему предписали вернуться на боевой пост.

С острова пока не было никаких сообщений. Охотники продолжали прочёсывать местность в поисках шпионов Паскаля.

Неизвестная флотилия показалась на третьи сутки ожидания. Она шла с запада. Марсовый на «Кракене» вовремя заметил её в подзорную трубу, дал сигнал, и старый бриг быстро ретировался с открытого пространства. Я собрал совещание в кают-компании «Леди Тиры».

— Итак, господа, наступает момент истины, — обвожу взглядом притихших соратников. — Чтобы, наконец, вернуться домой, нам нужно разгромить пиратскую флотилию. Двенадцать флагов идут на нас. По шесть на каждый наш борт. Силы абсолютно неравные, поэтому придётся действовать хитростью. Предлагаю на первом этапе нанести превентивный удар.

— Каким образом? — Кори пригладил торчащие вверх волосы, — Нас заметят задолго до того, как мы приблизимся.

— Забыли про гравитоны и хитроумные бомбы, которые лежат в ящиках? — усмехнулся я. — До темноты враг не сможет подойти к Изумрудному, а значит, встанет на якорь. На рассвете поднимемся в небо, доберёмся до рейда и обрушим на него магический арсенал. Это сразу даст нам психологическое преимущество, а если уничтожим пару-тройку кораблей, так вообще сказка будет.

— Командор у нас всё же слегка безумен, — подал голос дон Ардио, — но мне эта идея понравилась!

Все осторожно закивали, вроде бы соглашаясь с его словами. Подобную акцию мог проделать только Королевский флот, а мы ведь ни разу не отрабатывали столь сложный манёвр.

— Даже если ничего не получится, мы испугаем Зубастика, — ободрил я друзей. — А утром встретим его уже пушками, исходя из соотношения сил. У нас преимущество в технической оснащённости «Леди Тиры». Будем оттягивать на себя большую часть противника, давая возможность «Кракену» маневрировать.

— Но у Зубастика тоже должны быть гравитоны, — напомнил Пегий. — Ты же помнишь, как делили кристаллы на Мофорте между фрайманами.

— Допускаю, что флагман — на гравитонах, — я кивнул. — Но у Зубастика нет опыта воздушных боёв. Мы заставим его подняться в небо и раскрошим, как сухую булку.

— А если их будет больше? — заволновался Эстеван, допущенный до совещания. Он был всё-таки дворянином, и игнорировать его, значило обидеть.

— Посмотрим по ситуации, — пожимаю плечами, потому что ничего иного сказать не могу. — Предстоящий бой чреват неожиданностями, и эту мысль надо постоянно держать в голове. Дон Ардио и дон Ансело, на вас — подготовка штурмовиков к возможным абордажным боям. Проверить наличие оружия, остроту клинков и интрепелей, пополнить боезапас. Господин лекарь, на вас ложится особая миссия, сами понимаете. Достаточен ли запас бинтов, ниток, вина, инструментов?

— Да, я уже провёл ревизию и готов к бою, — кивнул Арболеда. — Могу ли я попросить у вас в помощь Озаву?

— Если в чародейке не будет необходимости, она поможет вам, — пообещал я. — Но сами понимаете, что в первую очередь девушка понадобится в бою.

— Спасибо, я всё понял, — ободрился лекарь.

— У вас есть помощники из состава матросов?

— Да, один.

— Господин Кори, пришлите, пожалуйста, с «Кракена» одного человека в помощь господину Арболеде.

— Сделаю, командор, — кивнул бывший боцман и переглянулся с Пегим.

Плохо, что нет второго лекаря. Но приоритет сделан в пользу «Леди». Мы ведь примем основной удар, а значит, раненых и убитых у нас будет больше.

— «Фурия» не будет нам помогать, — сразу предупредил я. — Толку от старого корабля никакого. Там и людей почти не осталось. Поэтому он сейчас ушёл к Скерри. На самый поганый случай, если всё пойдёт плохо, знайте, где его искать. Остров на юго-востоке в десяти милях отсюда. На шлюпках спокойно доберётесь.

Никто не стал возражать, почему командор ведёт себя столь пессимистично. Все понимали, насколько серьёзна ситуация.

— А как же Белый Змей? — вдруг спросил виконт, оглядывая собрание. — Неужели вы забыли про эту тварь?

— Змей — случайный фактор, — ответил я и неторопливо, в повисшей тишине, закурил пахитосу. — Он может как помочь, так и навредить. А может, вообще в спячку впал. Сколько дней из своей норы не вылезает?

— Пятый день пошёл, — откликнулся Аттикус.

— Вот это и беспокоит меня. Или действительно заснул, или чего-то ждёт. Я не знаток повадок морских животных, поэтому ничего сказать не могу о Змее. К тому же эта тварь имеет магические свойства. Давайте, господа, надеяться на свои силы. Как говорится, лучше подготовиться к худшему, чем недооценить противника.

— Так каковы планы на бой? — спросил Пегий. — Будем надеяться на бомбы и неожиданность?

— Завтра увидим. Если Зубастик, или кто там идёт в гости, разделит флотилию, значит, попытается навалиться на нас с двух сторон, — я пыхнул дымом, и держа пахитосу между пальцев, посмотрел на спокойные лица соратников. Молодцы, не боятся. — Я хочу принять бой возле острова. Здесь можно маневрировать и прятаться. Но моя задумка в другом. Мы разозлим Змея пушечным боем. Да, риск попасть под его гигантский хвост очень большой, но и противнику не поздоровится. Кстати, капитан Пегий, а вы знаете манеру боя Зубастика?

— Нет, к сожалению, — развёл руками Пегий. — Я же с Лихим Плясуном ходил, а он с Зубастиком не очень ладил, старался пореже с ним в рейдах встречаться.

— Ладно, хрен с ним, — отмахнулся я. — Завтра всё увидим. Итак, господа, отдыхайте. Вахту усилить. Подъём в пять утра. Капитанам проследить, чтобы к этому времени был готов завтрак. После него сразу же поднимаемся вверх и движемся в сторону противника. Если бомбометание пройдёт удачно, во встречный бой вступим ещё до полудня. Так что желудки успеют переварить пищу. Воевать лучше голодными. Злее будем.

Над столом пронёсся тихий смех, но я чувствовал напряжение, пока только нарастающее, как проклёвывающийся из-под земли росток. Давненько мы не влезали в большую драку, да ещё с превосходящими силами противника.

После собрания, когда команда с «Кракена» отчалила от борта «Леди», я вернулся в каюту и обнаружил сидящего с потерянным видом Тью.

— В чём дело, боец? Чего нос повесил?

— Боюсь, — признался парень. — Против дюжины пиратских кораблей вдвоём… это же почти смерть. Я так мало пожил…

— Отставить панику, боец Тью, — негромко, но с жёсткими нотками ответил я и расстегнул кафтан, чтобы его снять. — Завтра ты будешь драться за своё прекрасное будущее, за свой уютный и симпатичный дом с цветущим садом, за красавицу-жену, которая обязательно у тебя появится, за детишек. Рядом со мной ты уже никогда не узнаешь, что такое нищета. Вот об этом думай, а не о смерти. Конечно, голову под пули и ядра подставлять не стоит, но и уворачиваться от пиратского клинка нельзя. Тебя Рич чему учил? Вот и вспоминай, как кишки врагу выпускать. Если придётся отбиваться от абордажных команд, стой рядом с Эстеваном. Вы сдружились, я вижу. Держитесь вместе, помогайте друг другу.

Тью, кажется, немного взбодрился и достал свой палаш и нож, чтобы их наточить. Я одобрительно кивнул и тоже решил подготовить свои пистолеты и кортик к бою, пусть с ними всё было в порядке. Когда работают руки, голова отдыхает. Авось мысли интересные придут.

Ночью, как ни старался вызвать Куратора, чтобы прощупать намерения божественных наблюдателей, никто не явился. Значит, они не считают предстоящий бой чем-то важным, и не собираются вмешиваться в происходящее. Что-то такое я предполагал. Обидно будет, если не смогу уберечь моих друзей от смерти. Идти к цели, оплачивая успех их кровью — это не в моих правилах.

Плюнув на Кураторов, стал думать о Тире, с которой не виделся уже два месяца. Как ни странно, пока придерживаюсь графика, и если повезёт, то вернусь, когда жена будет на седьмом месяце беременности. Я обещал быть рядом с ней, а слово надо держать. Особенно, если это слово аристократа.

Примечания:

[1] Гафельная шхуна — парусное судно, вооружение которого состоит из нескольких мачт с косыми парусами, поднимаемыми посредством гафелей. Гафельный парус — вид косого паруса в форме неправильной трапеции.

[2] Руслень — узкая площадка снаружи борта, на которой укрепляются ванты.

[3] Выбленки — концы тонкого троса, укрепленный поперек вант наподобие ступенек для подъема на мачты