Скорбный дом Междуречья

Глава 13 Ростовщик

За завтраком на следующий день (Полина старалась не лучиться удовлетворением, чтобы не насторожить князя, и он как-нибудь всё не испортил) последний объявил о том, что они отправляются в путешествие, и велел Полине переодеться в комбинезон и спустя час ждать его на пристани.

Сердце ёкнуло. Если бы сестрица успела выполнить свою задачу, это могло бы означать шанс зачерпнуть небыль под благовидным предлогом. Но Полина даже не была уверена до конца, что Ариаза в принципе справится. И это открывало ещё одну важную возможность: что, если в «путешествии», куда бы оно ни лежало, золото окажется более расхожим, чем в этом обнищалом замке?

Но сможет ли Полина его украсть, да ещё и незаметно?

Ждать князя на пристани довелось почти полчаса, по-настоящему кусая локти из-за того, что такая счастливая возможность пропадает впустую. Впрочем, Полина успела кое-что проверить. На всякий случай.

Она прихватила из комнаты небольшую шкатулочку, чтобы провести эксперимент. Подспудные мысли о том, что все планы и надежды строятся на словах пациентки дурдома, всё-таки терзали.

Что, если эту небыль можно черпать чем угодно без каких-либо проблем? И Мара просто… бредила?

Но Туман, к вящей радости Полины, не поднялся вместе со шкатулкой. Вторженка из другого измерения лишь окунула её вместе с кончиками пальцев в охряную дымку (небыль была прохладно-тревожной на ощупь) — а приподняв, увидела, что шкатулка пуста.

Соприкосновение с Туманом пускало по всему телу странную, будоражащую дрожь. Клубы вихрились и стелились, словно бы гипнотизируя взгляд, и от этого физические ощущения почему-то усиливались.

На пальцах остались бурые влажные капли.

Полина успела зашвырнуть экспериментальный образец в бездну до прихода князя.

К слову, ей дали стоять тут одной и довольно долго. Даже послушок, помогавший спуститься, ушёл. Это тоже было хорошим знаком.

Но суицидальные порывы действительно улетучились из Полины полностью. Если это не бред, то самоубийство станет точкой невозврата, отнимет у неё навсегда шанс вернуться к дочери когда-либо. А значит, Полина будет цепляться за свою жизнь зубами, в особенности если убедится, что слова Мары оказались истиной.

Князь появился в очень дурном расположении духа. На этот раз послушка-кормчего с собой не брали, и за летательные функции таза отвечала Полина. Точнее, сам князь с помощью её чар.

Это тоже навело на кое-какие мысли, которые следовало как следует обдумать.

Находясь перед выбором — умереть или слушать вздорную дочурку — этот самодур, возможно, внемлет гласу разума. И это тоже можно будет использовать. В будущем.

Но только один раз.

К счастью, дорогу отец Эднары знал, и от Полины не требовали невозможного. Она лишь должна была удерживать приспособление на лету, отдавая струящееся по венам колдовство. И это совершенно не ощущалось, только ладонь вспотела и рука немного затекла из-за того, что весь путь приходилось держаться за князя не отпуская.

Как же всё-таки странно тут всё устроено…

Спустя минут с сорок таз причалил к пристани огромного цветущего острова, на скалистом пике которого высился гигантский замок, больший, чем владения д'Эмсо раза в четыре. К нему вели удобные широкие ступени, но их было очень много. Никого, могущего показать приспособление, кое можно использовать в качестве подъёмника (дома они спускались со скалы на послушке, держащем на спине короб с лавками), не прислали — что прямо-таки взбесило князя.

— Старый мерзавец нарочно велел всё убрать! — беленился он, сверкая глазищами, и орал так, словно это Полина была в чём-то виновата. — Полагает это смешным! Когда-нибудь этого скота загрызёт в собственном поле не к месту обратившийся перевёртыш! Мерзавец…

Князь д'Эмсо впервые будто бы обращался со своими мыслями к дочери. Хотя навряд ли ожидал участия или даже ответа. Полина сочла за лучшее молчать и иногда кивать. Этого оказалось довольно.

С помощью дочерних чар князь, непрестанно ругаясь сквозь стиснутые зубы, сотворил из воздуха что-то вроде большой квадратной доски, на которой они и поднялись, держась за руки, к вершине скалы. Неприспособленная конструкция оказалась шаткой и неудобной. Полина всё время боялась, что они свалятся.

Но всё же смогла обратить внимание, что в полях вокруг работает и ходит очень много людей. Именно людей: надов, вечных или послушков она нигде не увидала. Зато перед стенами замка (у этого замка были дополнительные стены) умостились кучно многие дюжины домиков крестьянского типа. На острове д'Эмсо Полина таких, кажется, вовсе не наблюдала. В скорбном доме — также.

А тут всё было необычным.

Встретил их и провёл к хозяину тоже не послушок, а человек, одетый в форму лакея. Почему-то это вызвало у князя презрительную усмешку превосходства, и настроение его ненадолго улучшилось. Но эта благостная перемена быстро пропала, когда слуга предложил им располагаться в пустой комнате и ожидать.

— Наглец, — процедил князь, но уже сквозь зубы и вполголоса. — Садись, Эднара, — добавил он с видимым отвращением. — Это может быть надолго.

Полина чувствовала себя напряжённо. Ничто не казалось опасным, но ведь по какой-то причине князь решил взять её с собой на эту встречу. Впрочем, здешний маг может оказаться каким-то товарищем отца Эдны по научной работе, или как там называется вся эта алхимия, с которой она помогает в лаборатории уже несколько дней…

Князь не старался держаться с дочерью рядом, чтобы вовремя схватить за руку. И Полина заключила окончательно, что находиться в замке неопасно.

Хозяин появился через добрые сорок минут, когда отец Эднары был готов убить кого-нибудь от ярости.

— Господин д'Эмсо! — с каким-то излишним и показным восторгом воскликнул очень тучный, прямо-таки гигантский мужчина в полосатых штанах-галифе и широком камзоле зелёного бархата, входя в комнату с раскинутыми руками. — Прошу прощения, что мои дела заставили вас ожидать! Столько хлопот… Ну, вы и сами можете себе представить, как сложно содержать такой большой замок без магии. Спасибо, что приехали, это очень кстати. А где же очаровательная Ариаза? Здравствуйте, юная барышня! Меня зовут князь Вигранд! Слышал, что ваша сестра собирается замуж. Так что, думаю, нам предстоит с вами видаться теперь часто, не правда ли, князь? — хмыкнув, присовокупил он лукаво.

Отец Эднары на секунду зажмурился, видимо сдерживая гнев.

— Моя младшая дочь, Эднара д'Эмсо, — представил он. — Господин Вигнард, я хотел бы переговорить с вами. Мы прибыли не только, — он поджал тонкие губы, — посильно помочь вам с требующими наших чар делами, но и просить о ссуде. Ариаза готовится к браку, и вскоре состоится большой приём.

— Негоже ударить в грязь лицом перед хорошим покупателем, — согласился Вигнард. — Но как же нам поступить? Я надеялся, что всё необходимое будет сделано сегодня. За обычную плату. Конечно, я могу дополнить список, и весьма существенно. Но не уверен, что вам будет достаточно такой суммы на предсвадебный приём. Ведь торжество близко, и действо должно быть роскошным, я верно понимаю?

Князь кивнул.

— Мне не совсем ясным видится, чем вы сможете погасить ссуду, господин д'Эмсо, — развёл руками хозяин поместья.

— Очень надеюсь, что вы что-то придумаете, — вымучено отметил князь. — Вопрос безотлагательный.

— Ц-ц-ц-ц, что же делать? — зацокал языком Вингард, поднимая левую руку и прикасаясь ногтем мизинца к зубам на нижней челюсти. А потом очень театрально просиял. — Бинго, князь! Могу предложить вам любую сумму под залог услуги.

— Какой именно услуги? — напрягшись, уточнил отец Эднары.

— Полноте, князь! Никто в здравом уме не ссудит любую сумму под залог конкретной услуги, в каком мире вы живёте? Услуги магического характера, это всё, что ваш покорный слуга согласен озвучить заранее. Впрочем, если условия вам не подходят, не смею настаивать. Мы вполне можем ограничиться делами, ради которых вы явили милость посетить мои владения. Выплата за мной не постоит. — Тучный старик улыбнулся. — Воля ваша.

— Я согласен на ваши условия, господин Вигнард.

— Князь Вигнард, — любезно поправил хозяин дома.

Глаза отца Эднары сузились в щёлки.

— Я согласен, господин князь.

— Прекрасно, мой друг! Ударим по рукам! С помощью вашей очаровательной дочери, конечно, — елейно добавил он. — Чтобы скрепить, так сказать, сделку.

Князь закусил губу.

— Я деловой человек, господин д'Эмсо. Мне недоразумения ни к чему.

— Иди сюда, Эдна! — рявкнул князь, и Полина подскочила.

За руку он её схватил больно и сильно, а что именно произошло, когда свободную князь протянул этому специфическому ростовщику, она так и не поняла, но, похоже, договор был скреплён с помощью чар.

— Великолепно, князь! — уже непритворно просиял Вигнард. — Теперь, когда вы покончите со списком дел — Томас вам его предоставит, — сможете прийти за ссудой. Потрудитесь прикинуть, какая сумма будет вам нужна. В случае выполнения услуги, когда она мне понадобится, долг будет погашен. Или же вы сможете просто вернуть заём, если вдруг окажется, что поставленные мною задачи… вам не по нутру.

— Надеюсь, что так не произойдёт. Вам действительно нужна сейчас магия, господин Вигнард? Мы много времени потратили на беседу, и я несколько…

— Ну что вы, князь! У меня список, с которым, дай Туман до вечера управиться! За это я рассчитаюсь отдельно, как обычно. Вы же не станете говорить, что теперь деньги вам не нужны, и создавать для своего любезного друга неловкость?..

На секунду Полине показалось, что Вигнарду сейчас сломают что-нибудь, например, его длинный крючковатый нос. Но князь д'Эмсо быстро взял себя в руки и кивнул, заверив того в своей чистосердечной помощи (по тарифу).

— Прекрасно, это просто прекрасно! — замаслился Вигнард. — Первым делом следует почистить стойла одомашненных перевёртышей, мой друг, — видимо наслаждаясь каждым словом, объявил старик. — Там скопилось очень много нечистот. Я освободил слуг от обязанности вывозить всё это: к чему утруждать трудовой народ, если вы можете быть так любезны, князь.

Отец Эднары переменился в лице.

— Вы пригласили меня и мою дочь, чтобы почистить стойла? — ядовито-ледяным тоном уточнил он.

— Нет, что вы! Кроме того, у меня целый свиток задач! Или вас что-то не устраивает? Вам, кажется, и самому требовалось посетить мои владения. По поводу ссуды. Или я ошибаюсь?..

— Старый мерзавец! — шипел князь д'Эмсо сквозь зубы на лужайке, пока они с Полиной шли за лакеем по имени Томас к вытянутому деревянному строению, приближение к которому пахнуло волной неприятного запаха экскрементов. — Какая низость — самоутверждаться за счёт благородных особ! Что он вообще о себе возомнил⁈ Князь! Да какой он князь⁈ Просто богатый простолюдин! У меня, по крайней мере, есть две дочери, а он даже на это не оказался способным до срока! Если бы не предки, денег бы ему тоже было не видать! Всех дочек этого рода наперёд нарожала его матушка, Эднара! Семнадцать дочерей и единственный сын, как тебе такое⁈ Благословлённые Туманом Вигранды! И где теперь этот богач, семя которого не способно зачать вовремя даже ублюдка? Ничего, время рассудит! Будущее покажет, кто правит бал! Этот толстосум подохнет верхом на своих мешках с золотом, и никто даже не вспомнит о том, что его род существовал в Междуречье!

Услышав слово «золото», семенящая рядом Полина навострила уши.

Итак, они во владениях местного богача, который покупает магию, ссужает деньги и куражится над нищей знатью, чтобы потешить своё уязвлённое самолюбие?

— Какая вонь! — с отвращением проговорил князь. — Нужно покончить с этим быстро.

И он протянул руку Полине с брезгливостью.

Процессом очистки руководил князь, именно он направлял силу. Полине оставалось только смотреть, как нечистоты тают, а потом — как по указанию Томаса ещё крепятся сломанные стойла, летит с полей и сохнет в сено скошенная трава, как наполняется огромная бочка с водой, как заживает копошащийся червями гнойник на боку привязанной к балясине коровы, которая, едва рана пропала, обернулась чем-то вроде пурпурной чайки, тут же взмахом крыльев затянувшей оказавшуюся на ноге хитро завязанную бечеву.

— Из дрессированных, — пояснил Томас. — Особенно ценная. Обращается по звукам разных музыкальных инструментов. Пойдёмте, нужно устранить сырость в подвальной кладовой, а потом залатать крышу в правом крыле. В оранжерее засорилась оросительная система, в малой гостиной труба камина едва пропускает дым от сажи. А ещё…

— Давай по порядку, — просвистел князь.

За долгие часы беготни по лестницам и комнатам отец Эднары вспотел, как взмыленный конь, его платье растрепалось, волосы начали торчать едва ли не дыбом. На самом деле он выглядел даже забавно. И Полина не могла сказать, что ей не понравилось наблюдать такую работу, хотя она тоже устала и ослабела: каждое новое колдовство тянуло из неё за раз всё больше сил. Это выражалось в том, что ходить становилось возможно всё медленнее, двигаться — плавнее. Будто сам воздух вокруг стал гуще.

К вечеру в глазах уже темнело.

Увы, единственное золото, которое удалось идентифицировать Полине в убранстве требующих их вмешательства комнат, был большой канделябр, который оказалось совершенно нереально унести, тем более незаметно.

К ночи, когда стало возможным наконец-то отправиться домой, князю пришлось нести увесистый кожаный мешок ссуженных монет на своём горбу. К счастью, для спуска к пристани рачительный хозяин смилостивился расчехлить платформу канатной дороги.

Полине казалось, что, спустись она по ступеням на своих двоих, таз бы наверняка на полпути ухнул с концами в небыль, вместе с ней, отцом Эднары и всем взятым в долг золотом.

Полина едва удерживала таз на лету, и, кажется, князь всерьёз пожалел, что не взял с собой послушка.

Но они всё же добрались до замка. И ещё на причале Полина потеряла сознание.

Она не знала, кто донёс её в спальню — князь (маловероятно), вечный или какие-то послушки, кишащие в замке всюду, в отличие от владений Вигранда, где не струилась повсеместно магия. Но на следующий день Полину не будили до самого обеда, и это уже можно было считать некоторым сочувствием.

Впрочем, зримой симпатии к ней после общего приключения князь не проявлял, хотя Полина успела, грешным делом, на это понадеяться. Совершенно зря.

Он вовсе не упоминал об унизительном для себя посещении владений Вигранда. И все поблажки закончились, начиная от обеда следующего же дня.

Но зато после занятий танцами, когда старший братец уже удалился, Ариаза, состроив очень недовольную физиономию, попросила Полину задержаться.

— Это всё, что я могу сделать, — ледяным ядовитым тоном уведомила она. — И навряд ли дорого стоит, хотя за счёт камней кое-что за неё всё-таки можно выручить, но не имею представления, где и как ты собираешься это делать. Надеюсь, ты не задумала побег? Это будет очень большой глупостью! И не забывай о том, в чём поклялась мне. Я не шучу, Эдна. Выкинешь хоть малейший фокус, прогневишь папеньку, и я расскажу и про это, и про всё остальное. Ты обещала мне!

— Да-да, — рассеянно пробормотала Полина. — Я всё сделаю.

Она смотрела горящим взглядом на небольшую золотую рюмку с крошечными рубинами, вделанными в ободок. На них плясало пламя свечей, потому что уже стемнело: сегодня они занимались танцами перед самым ужином…

Рубины словно шептали о том, что скоро всему этому безумию наконец-то придёт конец.