Сокровище Хранителя Запада

Глава 18. Новое знакомство

Судя по взгляду, Бланко моментально пожалел, что произнес эти слова при мне.

Фениксоид едко заметил:

– Кажется, адептам этого знать не полагается…

Лицо декана стало холодным и отстраненным. Я поняла, что мне теперь ничего не расскажут. Но смириться с этим оказалась не готова. Я осторожно подвинула льепхена и вскочила с кровати. А затем в один миг оказалась рядом с Бланко и заглянула в его лавандовые глаза.

– Расскажите мне, что за проверка, – потребовала я. – Обещаю, я буду молчать и никто из адептов не узнает.

Он не спешил удовлетворять мое любопытство. В распахнутом вороте его рубашки зашевелились черные завитки. Татуировка снова красовалась передо мной, показывая на обнаженной коже самые привлекательные элементы узора. Ой, лучше бы я на кровати сидела…

Теперь стою рядом и таращусь на своего учителя, а делать мне это совсем не полагается. Как и быть здесь.

Словно в насмешку, моя татуировка тоже зашевелилась. Обдала холодом шею, показалась из воротника, словно тоже красовалась перед Бланко. А потом скользнула под рубашку и утвердилась под ключицами, оставляя черную молнию ветвиться на горле.

Феликс выразительно кашлянул. Я осознала, что мы с деканом как завороженные смотрим на татуировки друг друга. А я даже подалась вперед, и Бланко не попытался отстраниться от прилипчивой адептки. Я усилием воли подняла глаза… По его лицу невозможно было ничего прочесть.

Лютик прихватил меня за рукав и потянул назад. Только в этот момент я опомнилась. И отступила на шаг, пытаясь стряхнуть это странное чувство притяжения. Я не должна на него смотреть. Не должна быть здесь и ничего требовать. Лучше мне и правда уйти.

Я уже собиралась попросить Феликса вернуть меня в комнату, когда Бланко заговорил:

– Герцог Скау требует провести внеплановую проверку навыков обучающихся. Всех курсов, включая первый. Говорят, ему провели экскурсию по Академии Севера. И он так впечатлился порядками и подготовкой адептов, что желает удостовериться, что в Академии Запада дело поставлено не хуже.

Пока я переваривала эту мысль, он добавил:

– А после проверки будет традиционный бал в честь начала учебного года. Правящий герцог с семьей обязательно посещают это мероприятие. Там ему обычно представляют адептов.

Меня-то герцог Скау знает как облупленную. А еще и проверка…

– Что будет на проверке? – спросила я.

– Пока никто не знает. И это проблема, – ответил Бланко. – Поэтому я рассчитываю, что всю неделю ты будешь усердно заниматься.

Он многозначительно посмотрел на меня, и я покладисто закивала.

– Возвращайся в комнату и спрячь свою тварь. И я рассчитываю, что ты не будешь искать неприятности на свою голову. Феликс!

Я обняла льепхена и позволила золотистым перьям захлестнуть нас обоих. Снова пустота и короткое падение. Мы с Лютиком приземлились на кровать. На этот раз уже на мою.

Вместо того чтобы исчезнуть, фениксоид спланировал на столик у постели. А затем хитро прищурился и спросил:

– Тебе нравится Росио?

От этих слов меня обдало жаром.

– Он хороший учитель, – ответила я, стараясь придать голосу беззаботность. – Только не доверяет мне.

– А мне кажется, он тебе нравится не как учитель. – Фениксоид подмигнул.

Я тут же села и возмутилась:

– Что за глупости?! Он старше, и он декан!

Прозвучало это довольно жалко. Ответом был очередной смешок. Я тут же вспомнила то, что случилось в спальне Бланко, и потребовала:

– Не вздумай рассказывать ему о своих глупых выдумках!

Феликс взмахнул крыльями и растворился в воздухе, бросив на прощание:

– Не переживай. В эти «глупые выдумки» Росио не поверит, даже если расскажу.

И почему-то его слова меня ничуть не успокоили.

Я отыскала остатки колбасы и предложила их льепхену. А сама умылась и забралась в постель. Я снова нашла неприятности. Странности ректора, а теперь еще проверка и бал. За бал я почти не переживала…

Ровно до того момента, пока не обнаружила на задворках сознания мечту снова танцевать с Бланко. Настроение из-за этого сразу испортилось, и я закрыла глаза. К счастью, этот день утомил меня достаточно, и сон не заставил себя ждать.

Всю неделю нас гоняли и в хвост и в гриву по всем предметам. И только я понимала почему. И стойко молчала. Также стойко на моих волосах держались розовые пятна. Я почти не переживала из-за этого. Адриану и Джоберти приходилось хуже. Взгляды парня с каждым днем становились все злее. А я так и не придумала, чем ему ответить.

О грядущем испытании адептам сообщили в пятницу. Когда мы вышли из столовой после обеда, прозвучал гонг. Гулкий звук наполнил залы. Эолалия схватила меня за руку и потянула за собой, на ходу поясняя:

– Общее построение всех курсов.

Во внутреннем дворе Академии и правда выстраивались адепты. Ректор поднялся на возвышение и поднес к губам артефакт, усиливающий голос. Я встала рядом с Эолалией и со скорбным лицом выслушала новости.

– Наш любезный правитель, благороднейший из герцогов Альбин Скау распорядился провести внеплановый смотр навыков для всех курсов, – рассказывал Барт. – В понедельник будут практические испытания. Форма и место проведения пока уточняются… Во вторник и среду – контрольные по всем остальным предметам.

Адепты удивленно перешептывались. Ректор продолжал вещать о важности этого события для Академии, а также для судеб адептов. Я же с тоской поглядывала на небо. На урок к Бланко придется бежать…

Когда Барт наконец закончил и отпустил нас, я попрощалась с Эолалией и бегом припустила к выходу. К счастью, большая часть адептов отправлялась к общежитию, и переход к полигонам был пуст. Я влетела в распахнутые двери и уже хотела бежать дальше, когда рядом раздалось всхлипывание.

Я резко затормозила и обернулась. Всхлипывания повторились. Кажется, в закутке у дверей кто-то стоял. Мне нужно было торопиться, но было в этих звуках какое-то отчаяние. И, вместо того чтобы мчаться на тренировку к Бланко, я обогнула створку и негромко позвала:

– Привет. Что-то случилось?

Незнакомка упиралась лбом в стену, и я могла видеть только длинные светлые волосы и такую же форму, как у меня.

– Ничего, – буркнула она, не поворачиваясь.

Мне здесь явно не рады, а вот Бланко ждал на полигоне. Но вместо того чтобы поступить самым логичным образом, я осторожно намекнула:

– Из-за «ничего» обычно не плачут.

– Как будто ты не знаешь, отчего я могу плакать, – глухо ответила девушка.

Я озадаченно сообщила:

– Ну… да, не знаю.

Тут она резко обернулась и начала рассматривать меня. А я в это время разглядывала ее. Красивая девушка, и лицо знакомое. Наверное, виделись в столовой, где собирались все курсы. Аккуратные черты лица, яркие голубые глаза, мокрые дорожки слез на щеках. Брови упрямо нахмурены. Такая порыдает и пойдет дальше бороться с трудностями. Наверное, моя помощь и правда не нужна…

Но было в ее глазах какое-то отчаяние, от которого сжалось сердце.

В этот момент лопатку обожгло холодом. Татуировка проснулась, и накатили странные ощущения. Тепло, сухой треск пламени… Они пропали почти тут же, и холод ушел. Кусочек рисунка снова спал. Не ясно только, что его разбудило.

А незнакомка в этот миг протянула:

– А-а-а-а… Ты первокурсница с Севера?

– Меня зовут Марта, – представилась я. – А тебя?

Девушка утерла слезы и ответила:

– Паола.

Я продолжила допытываться:

– Так что тебя так расстроило? Я не знаю, честно.

– Верю, – вздохнула она, затем призналась: – Я вылечу из Академии после проверки.

Паола говорила об этом так, будто все уже решено. Стискивала кулаки в бессильной ярости.

– Это будет зависеть от тебя, разве нет? – удивилась я. – И от твоей удачи.

– Я и удача – вещи несовместимые. – Паола махнула рукой. – Мой дар гаснет. Вопрос времени, когда меня отчислят.

Теперь я смотрела на нее озадаченно.

– Дар… гаснет? Разве такое бывает?

Девушка скривилась.

– Уже есть. Но ты не переживай, тебе это не грозит. У тебя сильная магия.

Я недоверчиво спросила:

– С чего ты взяла?

– Не важно. Чувствую, – отрывисто бросила она. – Мне надо идти.

После этого Паола обогнула меня и зашагала по коридору. Я спохватилась, что меня ждет Бланко, и помчалась к полигонам. Но мои мысли продолжала занимать предстоящая проверка и… Паола.

Интересно, с какого она курса? И откуда в ней такая уверенность, что ее отчислят? Надо расспросить Эолалию. Или кого-нибудь из старшекурсников. Близнецы с пятого курса наверняка все знают.

Бланко расхаживал вдоль полигона и выразительно поглядывал на часы, закрепленные над большой цифрой пять. Я резко затормозила в шаге от декана и поздоровалась, стараясь изобразить на лице раскаяние.

– Что так долго? – укоризненно произнес учитель.

– Я шла ногами, а не переместилась, – напомнила я.

Почему-то я была уверена, что декан не изменил себе и воспользовался кольцом, чтобы попасть сюда.

– И нигде не задерживалась? – прозорливо спросил Бланко, вручая мне пузырек с темно-розовой жидкостью.

Можно было соврать, но я не стала.

– Самую капельку. Встретила странную старшекурсницу, мы немного поболтали… а что это?

Декан терпеливо пояснил:

– Джоберти передал зелье, которое поможет тебе избавиться от этого.

Он указал на розовые пятна, которые все еще оставались на моих волосах. А затем насторожился:

– Странную старшекурсницу?

Я спрятала пузырек в карман и поспешила развеять его тревоги:

– Она плакала. Говорила, что ее дар угасает. Разве это возможно?

На лице Бланко появилось понимание.

– Паола… – протянул он. – Да, иногда такое бывает. Ты и сама пример того, что магия по наследству может достаться в разных пропорциях. Иногда эти пропорции кажутся равными. Но со временем более слабый дар гаснет. Это большая редкость. Но, я думаю, в случае твоей новой знакомой, дар хранителя подавляет более сильный дар.

– И какой же? – полюбопытствовала я.

Декан заколебался. Какое-то время он смотрел на меня оценивающе, и я невольно подалась вперед и прошептала:

– Обещаю, никому не скажу.

Тогда он ответил:

– Я думаю, что это сила драконов.

Я изумленно воззрилась на Бланко, и тот продолжил:

– Девочка сирота, отец неизвестен. В официальных документах при рождении упоминается только наличие следов второго дара, по которым нельзя определить его.

– Тогда почему вы думаете, что это драконья сущность? – спросила я.

– Чувствую, – просто сообщил декан и повел плечами.

И я вдруг вспомнила про рисунок на его спине. И то, что моя татуировка тоже проснулась. И то странное тепло и треск огня, которые я ощутила на миг.

– Чувствуете с помощью вашей?.. – начала было я, но вовремя замолчала и многозначительно посмотрела за спину Бланко.

А он впился взглядом в мое лицо и требовательно спросил:

– Почему ты так решила?

Его взгляд был таким пронзительным, что я немного опешила. Но все же сказала правду:

– Моя… мой кусочек проснулся, когда я подошла к Паоле. И я ощутила тепло и будто бы услышала треск огня. – Потом вгляделась в напряженное лицо своего учителя и спросила: – Что-то не так?

– Что-то? – саркастично переспросил Бланко. – С тех пор как ты поступила сюда, не так примерно все.

Но беспокойство в его глазах никуда не делось, только затаилось и превратилось в тень. Снова увиливает…

Мне стало обидно.

– Я не просила эту штуку перебегать на мое тело. Это вышло случайно! И я имею право знать, что это.

Декан вздохнул.

– Случайно выпустила льепхена из клетки, случайно схватила его за хвост, случайно узнала мою тайну и случайно влезла в темные делишки ректора Барта.

– Если бы не Лютик и его магия, вы бы про ректора ничего не узнали, – напомнила я.

Бланко не стал спорить, только пообещал:

– Я обязательно разберусь, как забрать эту дрянь назад. Она еще как-то проявляет себя? Кроме холода и возможности ощущать драконью сущность.

Я мотнула головой и вспомнила:

– А драконы могут чувствовать чужую магию? Паола сказала, что у меня сильный дар.

Вместо ответа декан нахмурился, и я обреченно задала вопрос:

– Теперь-то что не так?

– Все нормально, – покачал головой он. – Вот только это значит, что твоя новая подружка о второй половине своего дара осведомлена. Но не развивает его. Скорее, даже скрывает.

– Вы эту штуку тоже скрываете, – напомнила я. – А она полезная.

Кусочек рисунка на лопатке зашевелился и обдал кожу холодом. Словно ему понравились мои слова.

А вот Бланко мне ничего не ответил. Только отступил на шаг и скрестил руки на груди. После этого декан бесстрастно приказал:

– На позицию. Поговорим позже. После проверки. Не в Академии.

Я укоризненно посмотрела на него и потребовала:

– Обещайте, что все мне расскажете.

Судя по лицу Бланко, делать этого он вовсе не собирался, а в очередной раз хотел замять разговор. Но я не собиралась ждать этого «не сейчас».

Тогда декан признался:

– Не могу. Это не только моя тайна. Я не имею права ее разглашать.

Но я не отступала:

– А чья? Господина посланника императора, Луди Тулуна? Может, мне тогда лучше спросить у него…

Бланко приблизился и сжал мое плечо. А затем он склонился ко мне и прошептал:

– Не смей. Луди не должен узнать, что эта дрянь разделилась и пытается обжиться на твоем теле. Иначе… Поверь, тебе не понравится то, что он сделает. И я не смогу тебя от этого защитить. Ты уже обещала мне, что никому не расскажешь. Я придумаю, как вернуть татуировку в исходное состояние. Это я тебе могу пообещать.

Я тяжело вздохнула. Но сделала вид, что удовлетворена его ответом. Примирительно кивнула. Декан выпустил мое плечо и отступил на шаг. А я призвала свой лук.

Пока я пристреливалась, он начал ходить вокруг меня и продолжил:

– В понедельник испытания. Ты должна показать всем, что ничем не хуже своих одногруппников. Надо ли говорить, что к тебе герцог Скау будет особенно внимателен? Кроме того, по твоему результату будут оценивать мою работу.

Оценивать работу Бланко, судить о Севере и моей семье… Груз ответственности стал запредельно высоким. Но я не отчаивалась, а была полна энтузиазма. Поэтому на тренировке выложилась на полную. Правда, когда декан коснулся какого-то выступа на столбе и мишени начали плавно перемещаться, попасть в них оказалось гораздо труднее. Да и магия нет-нет и рвалась на свободу.

Декан гонял меня дольше обычного. А когда, наконец, отпустил, я не ушла сразу. Вместо этого я подошла к учителю и спросила, стараясь, чтобы голос звучал как можно небрежнее:

– Кстати, а на каком курсе учится Паола?

– На третьем, – ответил он. – И ты ничем не сможешь ей помочь.

– Моральная поддержка еще никому не мешала, – сообщила я и распрощалась.

За ужином столовая гудела. Все обсуждали грядущую проверку. Равнодушных не было. Даже пятый курс сбился в кучки. Эолалия выглядела настолько взволнованной, что, казалось, будто она вот-вот начнет заламывать руки. Девушка то и дело бросала вилку и вздыхала. Тито нервничал не меньше, хоть и старался это не показывать. Мне совершенно не хотелось разговаривать. Я в очередной раз обдумывала слова Бланко и пыталась понять, как вытрясти из него нужные сведения. Так что со стороны наш столик казался островком тишины и спокойствия.

В общежитие я возвращалась в приподнятом настроении, несмотря на грядущие испытания. В кармане лежал заветный пузырек, который избавит меня от розовых пятен в волосах. Осталось не ударить в грязь лицом. И… помочь Паоле.

После ванной я растянулась на постели с книгой, но сон не шел. Лютик устроился рядом, как самый обычный пес. Я гладила покрытые чешуей уши и макушку. И как-то незаметно рассказала молчаливому льепхену о своих бедах. Мне казалось, что зверь слушает и все понимает. Закончила свою внезапную исповедь я словами:

– Если бы я могла хоть чем-то помочь Паоле… Так жаль ее.

Лютик приподнялся на лапах и лизнул меня в лицо. Я улыбнулась и протянула руку, чтобы снова погладить его. Но в этот момент передо мной мелькнул его длинный хвост. В ладонь ткнулось что-то холодное и острое. Я тут же вспомнила про ядовитую чешую и успела подумать, что снова вляпалась в неприятности.

Но, когда опустила взгляд, обнаружила в своей руке нечто странное.