Сокровище Хранителя Запада

Глава 7. Беглец

Льепхен тут же встрепенулся и оскалился. Но я шикнула:

– Сиди тихо! Не знаю, кто это, но тебе лучше не показываться.

С этими словами я осторожно расправила подолы платьев, чтобы прикрыть зверя. А затем плотно притворила дверцу шкафа и пошла открывать.

Я надеялась, что поздней гостьей окажется Эолалия или кто-то из моих сокурсниц, а не Бланко с отрядом стражи. Второе было вероятнее, и сердце замирало. Отдавать бедного зверя, чтобы его снова заперли в клетке, не хотелось.

Требовательный стук повторился, и я отворила дверь. И с удивлением обнаружила на пороге…

Симона. Парень смотрел на меня оценивающе.

– Разве тебе можно заходить на девичью половину этажа? – настороженно прошептала я.

Он также тихо ответил:

– Мне много что можно. Надо поговорить.

Я нехотя посторонилась, пропуская его в комнату, и заперла дверь. Но сесть не предложила. Да и Симон не стремился проходить. Окинул взглядом мое скромное жилище и прислонился к стене рядом с дверью. Я по-прежнему глядела на него настороженно, и он понял это по-своему.

– Не беспокойся, – с усмешкой пояснил парень. – Даже если меня кто-то здесь увидит, про нас ничего не подумают. Твой род недостаточно знатен, чтобы я тобой интересовался.

Я сердито фыркнула и скрестила руки на груди.

– Зачем тогда пришел?

– Ты и правда не сдала нас вчера. Хочу отплатить тебе за это небольшой любезностью.

Его тон не был самодовольным. Парень воспринимал собственное превосходство как очевидный факт. Но я насупилась. Меня покоробило такое отношение.

– Ничего мне не нужно, – процедила я в ответ. – Поступила так, как считаю правильным. Уходи, я весь вечер отбывала наказание у декана Бланко и хочу спать.

А еще я хотела, чтобы он не увидел льепхена. Поэтому однокурсника стоило выставить за дверь поскорее. Но Симон только усмехнулся в ответ:

– Даже если в благодарность я расскажу тебе о том, за что борются наследники Лассалей?

– За титул и землю, за что же еще? – с деланым равнодушием пожала плечами я.

Но ему удалось меня заинтересовать. Симон почувствовал это и улыбнулся. А затем подался вперед и негромко произнес:

– Титул и земли Лассалей – пшик. А вот то, что в этой земле находится…

Он сделал многозначительную паузу.

– Это все слухи, – отмахнулась я, вспоминая слова декана.

– Возможно. А может быть, в этой земле старик запретил разработку весьма ценного месторождения. По нелепой прихоти… И все ждут, пока он выберет наследника, с которым можно будет договориться по-хорошему.

Гость говорил предельно спокойно и серьезно, со знанием дела. В шкафу раздался шорох, и я поспешно спросила:

– И что же там такого ценного?

– Я бы на твоем месте задал другой вопрос, – уклончиво ответил Симон.

– И какой же?

Меня все больше раздражал этот разговор. Но мой однокурсник смог разжечь во мне любопытство .Он наклонился вперед и прошептал:

– Какое условие нужно выполнить, чтобы стать наследником?

– Условие? – Я нахмурилась.

– Именно, – довольно кивнул Симон.

Я подалась назад и покачала головой.

– Зачем ты говоришь мне все это?

– Допустим, я не люблю Адриана и хочу сделать ему гадость, – честно сказал парень. – Ладно. На сегодня достаточно откровений. Остальное узнаешь сама, если захочешь.

С этими словами он ушел. Я чувствовал растерянность. Но так устала, что махнула на все рукой.

Льепхен, похоже, всю ночь и весь день бегал от стражи. Бедный зверь продолжал спать, когда я заглянула в шкаф. Так что я отправилась умываться и спать. Голова гудела от новых знаний, и было совершенно непонятно, что с ними делать.

С утра меня разбудило равномерное сопение на соседней подушке. Оказалось, ночью льепхена чем-то не устроил шкаф, и он перебрался в мою постель. Свой ядовитый хвост зверь предусмотрительно держал с другой стороны и вредить мне явно не собирался. Когда я открыла глаза, он поднял голову и посмотрел на меня.

– Доброе утро, – сонно улыбнулась я. – Я думала, ты выберешь свободу, а не новую клетку.

Льепхен посмотрел на меня укоризненно, как будто я сморозила глупость. Я еще больше уверилась в том, что зверь все понимает, только не говорит. А затем он с тоской посмотрел на тумбочку. Засохший хлеб сиротливо притулился рядом с книгой, которую я так и не открыла.

Зверь тяжело вздохнул, и я догадалась:

– Хочешь есть? Принесу еще бутербродов с завтрака.

После этого я встала с постели и помчалась собираться. Прежде чем уйти из комнаты, я обратилась к своему новому питомцу:

– Никому не показывайся. И если решишь погулять, закрой за собой окно. И, кстати, тебе нужно дать имя.

Льепхен озадаченно склонил голову набок. Немного поразмыслив, я решила:

– Буду звать тебя Лютик.

Чешуйчатый хвост скупо качнулся туда-сюда. Судя по всему, имя льепхена устроило. Я заперла дверь и помчалась на завтрак.

В столовой я с бешеной скоростью поглощала еду. Эолалия и Тито удивленно смотрели на меня. Наконец, подруга не выдержала и спросила:

– Куда ты так торопишься? И… зачем тебе столько бутербродов?

– Забыла кое-что в комнате, – сообщила я. – Нужно забежать перед занятиями. Поем на ходу.

Я тут же сгребла с тарелки все бутерброды и вышла из столовой. Но с едой для льепхена придется что-то делать. Можно, конечно, сослаться на привычку закусывать перед сном. Но такое животное должно есть что-то еще… Осталось узнать об этом. Я надеялась, что книга поможет.

Дойти до комнаты без помех мне было не суждено. Не успела я скрыться за поворотом, как меня окликнули. Я нехотя обернулась и увидела, что ко мне приближаются братья Де Роса. Разговаривать с ними почему-то совершенно не хотелось, и я нелюбезно буркнула:

– Я тороплюсь.

– Наш разговор не займет много времени, – пообещал Никола.

А его брат продолжил:

– Я смотрю, ты отчаянная. И правда нас ректору не сдала.

– Не сдала и не сдала, – отмахнулась я и попыталась уйти.

Но Валентин заступил мне дорогу и сказал, заглядывая в глаза:

– Мы хотим предложить тебе кое-что интересное.

Я отшатнулась и едва не налетела на Николу, который в этот момент встал за моей спиной. А затем категорично заявила:

– Нет. Уйдите, я спешу.

– Ты даже не спросила, что нужно делать, – хищно улыбнулся Валентин.

Его брат обошел меня и прищурился. От этого черты худого лица заострились, и парень еще больше стал похож на хитрого лиса. Но поддаваться я была не намерена.

– Даже знать не желаю, – вежливо сообщила я. – По вашей вине я уже вляпалась в неприятности.

– Тебя никто не просил лезть в клетку льепхена, – возразил Никола.

Валентин поддержал брата:

– Но, судя по всему, ты достаточно смелая и умеешь держать язык за зубами. А то, что мы тебе предлагаем, всего лишь небольшой розыгрыш…

Я сердито фыркнула:

– За кого вы меня принимаете? Тут одна уже согласилась на небольшой розыгрыш… Вылетела из Академии в итоге! Нет, ни за что!

– Ты еще даже не знаешь, что мы предлагаем взамен, – заметил Валентин.

– Да что вы мне можете предложить?

Тут он подался ко мне и прошептал, сверкая глазами:

– Мы поделимся ценными сведениями про наследство Лассалей.

Я не выдержала и картинно закатила глаза. Парни смотрели на меня как два хищника на добычу. Но я решительно обогнула их и поспешила в комнату.

– Подумай! – крикнул Валентин мне вслед.

Но я даже не оглянулась.

Я была готова к тому, что не найду своего нового приятеля. Но льепхен и не подумал удирать, а терпеливо ждал кормежки. Хлеб его снова не заинтересовал, а колбаса была съедена моментально. Проблема питания вставала все острее…

Ящеропес продолжал смотреть на меня голодными глазами, и я развела руками.

– Прости, это пока все. И я не знаю, что ты ешь. Вечером почитаю и постараюсь что-нибудь придумать.

Мой взгляд упал на книгу, которая по-прежнему лежала на столике у кровати. Я провела кончиками пальцев по обложке и пообещала:

– Вечером прочитаю, чем тебя кормить, и подумаю.

После этого я умчалась на уроки. Меня ждал очередной круг словесности, классической литературы и математики. Но добила меня история. Задание оказалось таким огромным, что становилось дурно при одной мысли, какое количество дат и событий придется запоминать.

Я даже порадовалась, что сегодня нет тренировки у декана, и мне предстоит только наказание. Оставалось надеяться, что он найдет для меня сегодня не слишком много работы. В конце концов, с отчетами вчера я закончила.

В комнате царила тишина. Похоже, льепхен спал. Я вытащила из кармана сверток с едой и шагнула к шкафу. Но мое внимание привлекло белое пятно на тумбочке. Я подошла поближе и обнаружила, что рядом с книгой возвышалась горка каких-то бело-черных клочков. Я не сразу поняла, что это. А когда поняла, то не поверила своим глазам.

Бумага. Клочки листов с напечатанными на них буквами.

Я обескураженно села на постель и отложила в сторону принесенную снедь. А затем осторожно взяла в руки книгу. Несколько листов в середине были вырваны и разорваны в клочья. Теперь среди страниц зияла тонкая, но заметная щель. И как я буду это сдавать в библиотеку?!

Тут меня поразила догадка. Я пролистала книгу, заглянула в содержание и убедилась: зверь уничтожил только одну главу. Ту, которая была посвящена его виду. Никаких знаний о льепхенах отсюда я уже не получу. Не то чтобы это было проблемой. В библиотеке есть еще книги, нести их в комнату необязательно. Но сам факт того, что Лютик не поленился это сделать, заставлял задуматься.

Колбаса нравится ему больше, чем еда, которой льепхены питаются в природе? Или есть что-то еще, о чем я не должна узнать?

В этот момент рядом раздалось чавканье. Я обнаружила, что мой новый питомец выбрался из шкафа и с аппетитом уписывает колбасу с бутербродов. Прежде чем снизойти до котлеты, Льепхен подозрительно ее обнюхал. И теперь на меня снова смотрели большие и грустные глаза.

Но я не повелась на них. Раскрыв книгу, я сунула ее под нос льепхену и возмутилась:

– Что это такое, Лютик? Как я буду сдавать эту книгу в библиотеку?

Зверь смотрел на меня с таким невинным видом, будто он здесь совершенно ни при чем. Но я на это не купилась Впрочем, способа наказать чешуйчатого пса у меня не было. Так что оставалось только погрозить ему пальцем и прочесть длинную проповедь о том, как должны вести себя приличные собаки, если они хотят делить комнату с девушками.

Первый раз в жизни я отчитывала кого-то, а не меня отчитывали. Пес выслушал, молча качнул хвостом и ушел в шкаф – спать.

Со смешанными чувствами я пошла отбывать наказание. Раз уж льепхен разорвал книгу, придется воспользоваться другим источником для получения знаний. Надеюсь, этот источник сегодня в хорошем настроении…

Стоило мне повернуть в деканат, как я сразу поняла, что моим надеждам не суждено сбыться. Я не успела дойти до кабинета Бланко, как услышала его голос из-за другой двери.

– А на что вы способны? Здесь кто-нибудь, кроме меня, умеет работать?!

Я остановилась возле приоткрытой двери, чтобы с удовольствием послушать, как ругают не меня. Но в этот момент декан вылетел из кабинета своего секретаря и едва не сбил меня с ног. Упасть мне не позволили. В следующий миг я оказалась прижата к широкой груди декана.

Бланко подхватил меня инстинктивно и только потом разобрался, кого держит в объятиях. Он поспешно выпустил меня и отступил на шаг. А затем рыкнул вместо извинений:

– За мной!

Я послушно направилась вслед за ним в кабинет.

Там Бланко сел в кресло и с отвращением докинул листы в стопку. Я порадовалась тому, что эта стопка сегодня одна.

– Снова отчеты? – понимающе спросила я, усаживаясь на стул.

– Если бы отчеты, – мрачно сообщил Бланко. – Эти растяпы не могут найти сводную ведомость с прошлого экзамена. А мне нужны цифры оттуда, чтобы вписать в отчет, который ректору нужен был еще вчера. Ненавижу бумажную работу…

– А как вы тогда сюда попали? – заинтересованно спросила я.

Лавандовые глаза декана словно подернулись льдом.

– Не важно, – отрезал он.

Бланко шевельнул плечами, и я сразу вспомнила про живой рисунок на его коже. Мне стало еще любопытнее, но я сдержалась и примирительно сказала:

– И где искать эти заветные цифры?

Он быстро ввел меня в курс дела, и мы принялись за работу. Сама не знаю, почему я была так терпелива на этот раз. Но я молчала и украдкой наблюдала за деканом. Столбцы в отчете постепенно заполнялись, и Бланко понемногу расслаблялся.

Наконец, я отложила в сторону очередной листок и как будто невзначай задала вопрос:

– Льепхена поймали?

Декан тут же помрачнел.

– Возможно, тварь как-то выбралась за пределы Академии. Я уже поставил в известность городскую стражу.

– До города еще ехать и ехать, – удивилась я. – Это всего лишь чешуйчатая собака. Ну немного ядовитая… Почему все так боятся сбежавшего льепхена?

Бланко покачал головой.

– Ты ничего не знаешь об этих существах, поэтому так говоришь.

Я мило улыбнулась и попросила:

– Так расскажите мне.

Декан откинулся на спинку стула и удивленно переспросил:

– Рассказать о льепхенах?

– Да. Я же ничего не знаю.

– А сходить в библиотеку?

Я указала на бумаги и намекнула:

– Пока не было времени. И вы же должны меня учить.

– Учить боевой магии, а не землеописанию, – покачал головой Бланко.

Но я так смотрела на него, так смотрела… Что вместо ответа декан спросил:

– Что ты знаешь о соннах?

– О соннах? – Я нахмурилась. – Ну… Это исконные враги империи, которые приходят с запада. Одно из племен… Хранители противостоят им на границе.

Бланко удивленно поднял брови.

– Это все?

– А что еще нужно знать? – ответила я вопросом на вопрос.

Декан откинулся на спинку стула и начал рассказывать:

– Сонны – дикий народ, который приходит из Западных степей. Они кочевники, передвигаются на жуантах – огромных бронированных зверях, напоминающих клыкастых быков. Эти звери – несокрушимая сила, стальной кулак армии соннов. Победить их простым оружием невозможно. Только магические стрелы хранителей способны пробить их шкуру. И, чтобы завалить одного зверя, этих стрел нужно много…

Я поерзала на стуле и напомнила:

– Но вы о льепхенах обещали рассказать.

– Терпение. Льепхены – тоже известные спутники соннов. При лунном свете эти твари маскируются и нападают на отряды хранителей. Несколько зверей всегда сопровождают боевые отряды. И почитаются они наравне с жуантами. Ценность льепхенов очень высока. Говорят, для них готовят какие-то специальные блюда. Если ты ранил подобную тварь, его хозяин жестоко мстит. Сражается до последнего и пытается добраться до убийц любой ценой. Не чувствуя боли, забывая о страшных ранах…

Он смотрел в пустоту, и я поняла, что перед внутренним взором декана встают картины прошлого. Бланко тряхнул головой, отгоняя воспоминания, и продолжил:

– Поэтому на границе действует правило – сначала убей хозяина, потом льепхена. Эти твари – невероятно опасные хищники. Умные, хитрые, обученные убивать. Ходят слухи, что каждый льепхен служит только одному хозяину и с ним же уходит из жизни. Тварей убивают и кладут в могилу сонна после смерти. Жестокие дикари…

Его рассказ не произвел на меня должного впечатления. Страшно не было, а на границе сознания замаячила смутная догадка. Я продолжила расспросы:

– Если после смерти хозяина их убивают, как этот льепхен оказался в зверинце?

– Понятия не имею, – пожал плечами Бланко. – Скорее всего, сонна убили во время стычки, а зверь уже был ранен, и его удалось поймать. Он уже несколько лет живет здесь. Вас же надо учить не только на чучелах. И, благодаря тебе, столь ценный экспонат утрачен!

Декан попытался вернуться к бумагам, но я задала следующий вопрос:

– Но разве он будет нападать на людей просто так? От меня он только убегал.

– Тебе повезло, – буркнул декан. – Хватит болтать, за работу.

Я послушно взяла в руки следующий документ и спросила как бы невзначай:

– А что за блюда готовят сонны для своих льепхенов?

– Откуда мне знать? И почему ты спрашиваешь?

Бланко насторожился, а я тут же сделала невинное лицо и сообщила:

– Да всего лишь интересно, чем вы кормили бедное животное. Наверное, какой-то дрянью, раз я смогла его подманить колбасой.

– Да кто его знает, – пожал плечами декан. – Чем придется, тем и кормили.

– Вот поэтому он и удрал, – уверенно сказала я.

Бланко внезапно подался вперед и поймал мой взгляд. Я снова как завороженная смотрела в его глаза. А декан жестко произнес:

– Никаких самостоятельных попыток поймать эту тварь, ясно? Без тебя разберемся. Кроме того, я уверен, что льепхен уже выбрался с территории Академии. Теперь это проблема городской стражи.

Я покладисто закивала. Знал бы он, что Лютик уже обосновался в моей комнате…

Но, надеюсь, мне удастся сохранить этот секрет. Вот только Бланко не рассказал мне, чем питаются льепхены. Придется поддерживать котлетно-колбасную диету. А может быть, он и сам будет охотиться на кого-нибудь? Птички же сюда наверняка залетают.

Вот только почему я чувствую, как будто что-то упустила?

На этот раз я закончила работу до ужина и побрела в комнату. По пути я продолжала обдумывать слова декана.

Льепхенов почитают… Льепхен всегда служит одному человеку… Льепхена убивают, если умирает хозяин…

Догадка оказалась настолько очевидной и при этом невероятной, что я застыла на пороге общежития, уставившись в пустоту. Хранители слишком мало знали о байлангах – боевых псах стражей, которые жили на Севере. Наверное, поэтому им не приходила в голову эта мысль.

Байланги связаны со стражами, и, когда хозяин умирает, пес перестает есть и погибает от голода. Или сходит с ума. А жизнь байланга – жизнь его хозяина, и стражи защищают своих крылатых друзей до последнего вздоха. Вот только между псом и хозяином есть мысленная связь, и каждый байланг выбирает хозяина, кусает его. У меня же никакой связи с льепхеном нет. Правда, иногда он меня слушается. Да и он меня не трогал ни при первой встрече, ни позже…

А вот я его – да!

Я посмотрела на свои ладони. Едва заметные царапины напоминали о том, что случилось той ночью. Что, если?..

Грубый тычок между лопатками заставил меня отвлечься от размышлений. Я едва устояла на ногах и услышала за спиной злой голос.

– Что встала на проходе?

Адриан!

Я развернулась и оказалась нос к носу с «дорогим родственником». За его спиной возвышались еще два моих однокурсника.

Михель и Северо… Знатностью рода они не блистали, но были готовы биться за место под солнцем вместе с Адрианом. Теперь все трое ухмылялись, глядя мне в глаза.

– Не твое дело, – огрызнулась я.

Адриан только фыркнул в ответ:

– Завтра пятница. Посмотрим наконец, чего ты стоишь, Марта. Точнее, завтра все узнают, что ты не стоишь ничего и магии у тебя пшик.

Он бросил на меня презрительный взгляд и пошел прочь. Последние слова Адриана меня изрядно озадачили. И что же такого будет завтра?

Я поднялась на свой этаж и, поколебавшись, направилась в комнату Эолалии. Она наверняка знает, что ждет нас завтра.