В пламени дракона 2

четыре плюс

Глава 24

Четыре плюс

Между тем, жизнь в Мидлтауне текла размеренно и спокойно. О молодых драконах не было ничего слышно, и Элейн уже начинала думать, что возможно они не вывелись, возможно Марго не смогла обеспечить яйцам должный уход и те погибли. Но наблюдение всё же не снимали, опасаясь, что эти надежды могут не оправдаться.

Роберт же и вовсе был не спокоен. Он опасался худшего, а потому приказал Воралу Кроули, постепенно готовить армию, и собирать войска. Если они не пригодятся, ничего страшного, но если грянет гром, у него не будет времени на сборы. А потому, в случае беды, он должен быть к этому готов. И Ворал исполнял все наказы Короля и через год пятнадцатитысячная армия Вэссекса была экипирована и готова выступить в любой момент, по приказу Короля. Запасы необходимого продовольствия были подготовлены, и тонны оружия и доспехов, ковались без устали, в кузницах по всему Королевству, и свозились в столицу.

Само Королевство богатело год от года. Хитроумные задумки Фила, при поддержке Королевы, помогали улучшать жизни людей, и обогащать всё Королевство, и вывести наконец, из нищеты и бедности простой люд. Простолюдины же в свою очередь, обожали и славили своего Короля и Королеву, видя, насколько те изменили, их беспросветную ранее, жизнь. Роберта же, теперь в народе прозвали Король Дракон, за его силу и великодушие к простолюдинам, и конечно же, за имевшихся в его распоряжении грозных стражей, что сидели на своих башнях, охраняя покой королевской четы и их венценосных отпрысков. А Элейн теперь называли Драконья Королева.

Драконы хоть и замедлили рост, но не переставали расти, и становились всё более и более могучими и неуязвимыми. И через полтора года, Миракс снова отнесла Элейн в уже знакомую пещеру, и открыла взору Королевы свою вторую кладку, в которой снова было четыре яйца.

В этот раз снова было два чёрных яйца, одно тёмно-зелёное, но одно было пурпурно-бардовым. Но снова одно чёрное яйцо было больше прочих. Миракс снова прогрела и пробудила их, прямо на глазах Элейн. Потом уложила их в пасть, и принесла на башню Королевы и выкатив их, улетела, снова предоставив их на волю своей владычицы, и совершенно не интересуясь далее, их судьбой.

Элейн сразу послала за Робертом, как только вернулась с Миракс из пещеры. И вскоре Роберт был в их покоях. Элейн взяла мужа за руку и отвела на башню:

- Смотри Роб, Миракс снова принесла нам потомство. Может всё же ты примешь их? Ведь сейчас мы не знаем, что будет дальше. Можно ожидать худшего. Но если ты решишь отдать их детям, они не смогут помочь в грядущих битвах. Дети малы, и они не оставят их ради нас, и не станут подчиняться нам.

Но Роберт обнял и поцеловал жену:

- Нет, три взрослых дракона смогут справиться с молодыми, если те ещё живы, я уверен. И у нас огромное войско на этот случай. Так что они должны быть отданы детям.

Но Элейн упорствовала:

- Роб, ты никогда не видел, как бьются драконы друг с другом. Это ужасающее зрелище. Когда мои драконы были совсем молоды и малы, они смогли повергнуть с небес великана, что был втрое, а может и более, крупнее и мощнее их. Они разорвали его крылья в клочья, и тот рухнул с небес, переломав себе ногу и крыло. А потом Ригель ослепил его, а Беллатрикс драл его горло. Роб, это

очень страшно, и я боюсь за них.

Роберт улыбнулся:

- Эл, тот великан был один. А их трое. И теперь они и сами великаны. Их мощи, нету равной в этом мире. Не волнуйся, твои драконы справятся.

И она согласилась. Но на этот раз яйца охраняли как зеницу ока. Дети были переведены в свои собственные комнаты, и никто, кроме Короля и Королевы, не смели ступить в их покои, и даже на королевский этаж. И наличие новых яиц теперь хранилось в строжайшей тайне. И вскоре настал день, когда одно яйцо треснуло.

Это было чёрное яйцо, самое большое. Элейн взяла его и отнесла к Изабелле. Девочке было уже три года. И Элейн объяснила ей, что она должна быть нежной и заботливой с тем драконом, что скоро выйдет на свет. И что она не должна ломать скорлупки, а ждать, когда дракончик выберется сам. И хоть девочка была совсем мала, она внимательно слушала свою мать. И Элейн выгнала прочь сиделку, и оставила Изабеллу одну с яйцом. И вскоре она услышала за дверью знакомый свист. Дракончик явил себя миру. Она слышала, как смеётся её дочь, и она поняла, что всё хорошо. А к вечеру наклюнулись и остальные три яйца. Элейн взяла чёрное и пурпурное яйцо и отнесла в кроватку Реда, которого сиделка уже уложила спать, и покинула комнату, по приказу Королевы. И Элейн оставила их там до утра одних.

Потом она взяла последнее, зелёное яйцо и подошла к комнате Изабеллы. Она тихонько постучала, и позвала дочь. Та быстро подбежала к двери и Элейн сказала ей:

- Изабелла, я сейчас приоткрою дверь, и дам тебе ещё одно яйцо. Ты возьмешь его и будешь ждать ещё одного дракончика. А потом снова будешь заботливой и ласковой с ним. Ты поняла меня, доча?

И Элен приоткрыла дверь. Её взору предстала её маленькая, смеющаяся дочь, которая тянула свои крошечные ручонки к новому яйцу, а на её спине, уцепившись коготками и лапками за платьице, сидел маленький драконёнок, который сразу зашипел на Элейн. Элейн передала ребёнку второе яйцо и сразу закрыла дверь. Она была безумно счастлива. Дракон принял её дочь, она была в этом совершенно уверенна.

Вскоре вернулся Роберт. Элейн подбежала к нему и с волнением, захлёбываясь от нахлынувших чувств, рассказывала мужу о том, что как минимум один дракон уже принял Изабеллу. И они пошли тихонько к её комнате и прислушивались за дверью. Они слышали свит, и хохот девочки, и она что-то там болтала. По всему было понятно, что там всё идёт хорошо. И они пошли к комнате сына. Но услышали свист и плач ребёнка. Что-то было не так. Ред проснулся, и он плакал. Элейн с тревогой посмотрела на мужа:

- Роб, он слишком мал и несмышлён. Там что-то не так.

И она уже хотела отворить дверь, но Роберт остановил её:

- Нет, не нужно, дай им время.

И они не отходили несколько часов от комнаты сына, прислушиваясь и дико переживая. Мальчик то успокаивался, то начинал кричать и гневно плакать. Сердце Элейн разрывалось от волнения и сомнений:

- Роб, нужно посмотреть. Драконы могут ранить его, если не примут. Они рождаются с зубами. Может они уже покусали его.

Но Роберт вновь покачал головой

- Он будущий Король, и эту ночь ему придётся провести одному. Ничего страшного не случится, если он немного похнычет. Им нужно дать время.

Элейн не могла унять волнение:

- Роб, будут и другие яйца, может лучше подождать, пока он подрастёт.

Роб обнял её:

- Ты этого не знаешь. Ты надеешься, что будут другие яйца, но ты не можешь быть уверена. Потерпи до утра. Ничего страшного не случится с нашим сыном. Он должен получить своих драконов.

Но маленький Ред хныкал до самого утра, и когда взошло солнце, сидевшие под его дверьми родители, решились войти. Роберт приоткрыл дверь, и Элейн вбежала в комнату. Ред сидел на кроватке, и был весь в соплях и слезах, и он кричал, и гневно хлестал маленьких драконов по их головкам, своими ручками, а они всё равно пытались тянуть их к нему. Сердце Элейн занялось от жалости и боли. И она подбежала к сыну, и гневно схватила его за руку, и сама отхлестала по ней, и она кричала на сына:

- Редфорд, что ты делаешь! Не смей так себя вести.

Но в этот момент дракончики изогнули свои шеи и зашипели на Элейн, и чёрный дракончик укусил Элейн за кисть до крови.

И Элейн отошла, и хоть кровь хлестала из её руки, она облегчённо выдохнула. Драконы приняли её неразумного сына, и уже защищали его. И она бросилась на грудь мужу и заплакала от радости. Все её переживания были напрасны.

Роберт принёс мясо, и обжог его, и наколов на тонкую лучину дал в руку сыну. Но теперь уже развеселившийся и расхулиганившийся отпрыск, махал руками от радости, и дракон не мог ухватить желанный кусок мяса. И Элейн придержала его руку, и драконы первый раз поели.

Потом они пошли в комнату дочери. Но та мирно спала, а её дракончики дремали рядом с ней на кроватке. Роберт нежно разбудил дочку, опасаясь гнева драконят, которые вовсю шипели на него, и объяснил ей, что её малыши должны поесть. И заспанная Изабелла улыбнулась, и в первый раз сама накормила своих драконов.

Теперь дети постоянно находились в своих покоях с драконятами. И хоть Ред периодически и давал своим драконам по голове, они тянулись к нему и следовали за ним по пятам. Служанки были на время отстранены, и Элейн сама заботилась о детях и их драконах.

И вскоре весь этаж королевских покоев превратился в сущий дурдом. Дети радостно носились по всем комнатам и коридору со своими драконами, визжали и кричали от радости, и этому веселью не было конца. Всё стояло вверх дном. А первые попытки драконов извергать пока тонкие, зыбкие струйки пламени, перепалили половину мебели на этаже. Теперь вёдра с водой стояли повсюду. Элейн едва могла угомонить их к вечеру и уложить спать. Роберт смотрел на всё это и разражался гоготом, настолько всё это потешно выглядело, хотя и их собственные покои были наполовину уничтожены.

Стражники с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим, но им было запрещено вмешиваться, что бы не случилось, и они не смели никого пускать на королевский этаж, даже прислугу.

Вскоре драконы привыкли к Элейн и Роберту и больше не шипели, и не видели в них угрозы. Но Элейн знала, что очень скоро это изменится.

Её дочь Изабелла, несмотря на свой юный возраст, сильно привязалась к своим подопечным, и не желала расставаться с ними не на минуту, к их великой радости. Она разговаривала с ними и ласкала их, и нужно было дать драконам имена. И Элейн дала им имена. Драконов сына она назвала Буцефал и Балтазар. А драконов дочери – Данзарин и Дзаракс.

Когда драконам исполнился месяц, Элейн вывела их впервые на башню, и молодые драконы во всю махали крыльями, разминая и тренируя их, и вскоре уже как сумасшедшие носились над башнями Мидлтауна, к бурному восторгу её детей.

Взрослые драконы тоже с любопытством наблюдали за молодёжью, и не трогали их, хоть и не позволяли приближаться к себе, оповещая об этом расшалившихся драконят, грозным рыком.

Вся секретность была снята, и теперь все в замке знали, что королевские отпрыски обрели своих собственных, хоть ещё пока и совсем маленьких, но драконов.

Сейчас жизнь Элейн, казалась ей идеальной. Они жили с Робертом душа в душу и почти не ссорились. Их дети радовали их, и всё шло хорошо. Но всё же какая-то тень постоянно висела над ними, и мешала отдаться безоглядному счастью. Чувство тревоги не покидало их. Неизвестность пугала.