В пламени дракона 2

возвращение

Глава 31

Возвращение

А Элейн тем временем, наконец смогла спокойно, без опасений, оставить Мидлтаун и своих детей, и отправиться к Лигару. Она давно не видела его и с нетерпением ждала встречи. Но ей пришлось долго уговаривать Роберта, отпустить её. После того, что произошло в Миносе, он теперь чувствовал сильную тревогу, когда она оставляла его. Теперь он был спокоен лишь тогда, когда она была рядом с ним. Он с содроганием вспоминал, что тогда ему пришлось пережить, и он боялся за неё, не доверяя её даже драконам. Но она всегда умела уговаривать его, и Король сдался.

И этим утром она уже парила в небе, уносясь всё дальше от Мидлтауна. Она с грустной тоской смотрела на Ригеля, что летел рядом. Теперь её сопровождала лишь одна пара крыльев. Миракс больше не подныривала в полёте под Беллатрикса, подначивая его лететь быстрее, как любила делать это раньше. И Элейн с горькой печалью вспоминала её. Время шло, но боль утраты не покидала её сердце. Каждый раз, вспоминая свою Миракс, глаза Элейн вновь и вновь наполнялись слезами, и она была не властна над этим.

Вот и сейчас, встречный ветер снова прогонял солёную слезу по лицу Элейн.

Наконец внизу показались знакомые очертания, и драконы приземлялись у хижины старца. Элейн неспешно слезла и пошла к лачуге, а Лигар, словно ожидая её, сидел на пороге и улыбался ей. Она обняла его:

- Лигар, мне столько нужно рассказать тебе. Я так скучала!

И они пошли в хижину, и он готовил ей чай, а она рассказывала ему обо всём. Она рассказала и том, что произошло в Миносе. Она допытывалась у Роберта, и он в мельчайших деталях рассказал ей то, что видел сам, в тот день. И она с точностью передала его рассказ Лигару. И старец печально смотрел на неё. А Потом он встал и достал листок серой бумаги, на котором он записал пророчества, что тогда показывала ему Элейн. И он развернул его и положил на стол, и указал пальцем на одно из них:

Рогатый демон в гневе проревёт

И разменяет жизни,

Извергнув пламя

То, которое не жжет

Элейн растерянно посмотрела на старца:

- Какими же явными и простыми становятся эти послания, но лишь тогда, когда это уже свершилось. Эти пророчества перестают быть бессмысленными, но слишком поздно они раскрывают свой истинный смысл.

Лигар улыбнулся:

- Ты бы не смогла этого изменить, даже если бы знала заранее. Этот дракон исполнил своё предназначение. Так должно было случится.

Элейн снова прослезилась:

- Лигар, помоги мне, я больше не могу терзаться, она не отпускает меня. Я задыхаюсь каждый раз, как думаю о ней. Время не лечит эту кровоточащую рану.

И старец снова улыбнулся и кивнул на чашку с чаем:

- Пей чай, ни что не длится вечно, это пройдёт, и очень скоро. Ты не забудешь её, не стоит и пытаться, просто примирись с этим. Она не исчезла без следа. Она всё ещё живёт. Она живёт в тебе, она отдала тебе свой огонь и свою частичку, что уже не покинет тебя никогда. Теперь вы навеки вместе. Теперь, вы единое целое. И я думаю, что она даровала тебе не только свою жизнь, она сама внутри тебя, а значит она дала тебе нечто большее. Но только ты сама, сможешь понять со временем, что.

Они ещё долго разговаривали, и Элейн снова провела три дня в Сосновой роще. И когда она собралась лететь домой, ей и правда стало гораздо легче. Её боль плавно отступала, теперь она приняла мысль о том, что её дракон всё ещё с ней. Просто теперь она не может видеть его. Но она ощущает его присутствие всей своей душой и всем своим естеством. Её Миракс с ней. А то, что закопано на побережье Миноса, всего лишь тело. Ей нравилось так думать. Так она могла продолжить жить дальше. Так она позволит себе не сойти с ума от горя, и может даже, снова обрести покой и счастье.

И когда она летела назад, она всё больше укреплялась в этих мыслях. Она думала об этом все время в пути, и когда она приземлилась вечером на своей башне в Мидлтауне, она побежала внутрь покоев. Но Роберта там не было. И она побежала в его кабинет. И он был там, он обсуждал что-то с Филом. И она обняла Фила и смеясь, вытолкала его за дверь:

- Проваливай Фил, потом решите свои дела.

И она бросилась в объятия растерявшегося мужа. И эту ночь они провели прямо в его кабинете, так и не сумев добраться до своих покоев.

Её тяжелый камень, что висел неподъёмным грузом на сердце, наконец то порвал свои путы и упал, а огромная чёрная дыра в её душе, рубцевалась и затягивалась. Она вернулась.

А довольный Роберт пообещал Элейн, что больше не будет противиться её полётам к Лигару, уж очень нравились ему её страстные возвращения.

Старец неизменно вытягивал её из всего плохого, что случалось с ней. Он всегда находил нужные ниточки в её душе, и выводил её на свет, спасая от непроглядного мрака бездны. Он и впрямь был её путеводной звездой.

На следующее утро Элейн взяла детей, и они отправились на драконью лужайку, где те могли побыть со своими драконами. Драконам скоро год, и Элейн решила, что больше нельзя оттягивать, и пора одеть на них сёдла. И потому, после лужайки она отправилась к Филу. Он пообещал заняться этим сегодня же, и после полудня он был на драконьей лужайке. Изабелла сама гладила своих драконов, и Фил без проблем снял все мерки с их спин. А когда дошла очередь до драконов Рэда, Элейн пришлось вместе с сыном удерживать гнев Буцефала, который явно не хотел видеть никого на своей спине. Но в итоге, хотя Фил и получил удар хвостом, все мерки были сняты. И после нескольких подгонок и примерок, все четыре дракона, спустя месяц, получили свои первые сёдла.

Роберт был особенно рад этому. Он решил, что дети уже могут взобраться на их спины, и полететь в первый раз. Но Элейн опасалась, дети казались ей совсем ещё маленькими. И несмотря на то, что она сама хотела одеть сёдла, пускать в них детей она пока не решалась. Но спустя ещё месяц, Роберт уговорил её. И она решилась отправить Изабеллу в небо на спине Данзарина. Она объяснила дочери, что ей достаточно думать, куда она хочет лететь, и её дракон исполнит её желание. Но она взяла обещание со своей маленькой, но очень смышлёной и послушной дочери, что сделав несколько кругов над замком, та вернётся назад. И они подошли к Данзарину. Роберт стоял чуть поодаль. Элейн посмотрела на Изабеллу и сказала:

- Попроси его подставить тебе крыло, и пусть позволит мне, помочь тебе подняться в седло.

И девочка закрыла глаза, прямо как её мать, и подумала об этом. Она уже понимала, что её дракон умеет слышать её. И Данзарин опустился и подставил крыло своей маленькой хозяйке. И Элейн взяла её за руку и помогла устроиться в седле. Она крепко пристегнула дочку и спросила:

- Изабелла, ты не боишься?

Но та лишь весело смеялась, и казалась очень радостной. Она уже давно спрашивала маму, когда ей можно будет летать. И наконец она дождалась. И Элейн опустила её ручки на поручни, и отошла в сторону. И дракон очень плавно, бережно увлёк её дитя в небеса. Элейн ужасно волновалась, она знала, что драконы не причинят вреда её дочери, но её материнское сердце было не на месте. Но спустя три круга, Изабелла, как и пообещала маме, приземлилась на лужайку. Её восторгу не было предела, и она радостно смеялась и рассказывала отцу как она летала, и совсем не боялась. Она кричала:

- Папа, я хочу ещё, когда я снова смогу полететь?

И Роберт поднял её на руки и сказал:

- Завтра, Бэлл, завтра ты снова полетишь. Для первого раза хватит.

Рэд тоже хотел, и капризничал. Но Элейн так и не решилась повторить это с сыном. Он был слишком мал, и он был хулиганист и непослушен. Он был совсем не похож на рассудительную и спокойную сестрёнку. Он был как маленький бесёнок, и Элейн не знала, чего от него ждать, она не была уверенна, что он в точности исполнит её наказы. А потому твёрдо решила, что его первый полёт состоится не ранее, чем через год, и то только в том случае, если её своевольное дитя наберётся разуму. Но её сын был не согласен с родителями, и он злился и капризничал, и его драконы тоже начинали злиться, и Элейн с Робертом пришлось срочно убираться с лужайки. И Роберт взял сына на руки, и они быстро ушли домой, под рык перевозбудившихся Буцефала и Балтазара.

И когда этим вечером они обсуждали это, Элейн очень беспокоилась. Рэд не понимал, как опасно такое поведение, он был слишком мал и глуп. И теперь Элейн опасалась водить его к драконам. Он мог снова начать злиться, а это было чревато последствиями. И теперь она не брала его на лужайку. Рэд общался с драконами теперь только на башне, сидя на руках отца или матери. Но вскоре Элейн заметила, что, когда Роберт держал их сына, драконы нервничали, и недовольно посапывали, и раздували ноздри, желая общаться с юным принцем наедине. Но когда сама Элейн держала его, они были спокойны, и даже позволяли ей дотрагиваться до них, не демонстрируя неудовольствия или раздражённости. И Роберт тоже это замечал. И Элейн решила, что это должно быть и есть тот дар, что передала ей Миракс. Должно быть драконы чувствовали её частицу внутри Королевы, и принимали её как равную, и не испытывали гнева рядом с ней. Хотя кто их знает, кто может быть уверен, что творится в этих огромных головах и тёмных душах.

Между тем время шло, а Рэд по-прежнему не вселял надежду в свою мать, на своё благоразумие. Он был слишком возбудимым, и он вспыхивал как свеча, если не получал желаемого. И маленький принц злился и всячески демонстрировал это. И он был непослушен. Казалось, он всё хочет делать наоборот. И Элейн опасалась пускать столь импульсивного ребёнка на дракона. Он не просто был не похож на сестру, он был полной её противоположностью. И Элейн вновь говорила об этом Роберту, и просила его уделять больше времени сыну, и вразумить его наконец, он рос просто несносным, непослушным, и совершенно неуправляемым ребёнком. Элейн боялась, что это она не смогла правильно его воспитать. А потому взвалила эту миссию на мужа. Он отец, и было видно, что его Рэд хоть как-то слушает, хоть иногда, когда Роберт строг с ним, он успокаивается. Из Элейн же, он просто вил верёвки, и отказывался вести себя разумно. И Роберт брал его на охоту, и катал его на лошадях и много времени проводил с ним, и разговаривал, и объяснял, и казалось, что с отцом, мальчик и правда приходил в более уравновешенное состояние. Но стоило ему остаться с матерью, как всё тут же возвращалось на круги свои. И Элейн уже отчаялась добиться благоразумия от своего дитя, и решила, что пора бы познакомить её детей с Лигаром. Возможно, она ожидала чуда, но старец снова казался ей последней надеждой. Сама она не могла справиться со своим буйным отпрыском. Возможно, старик подскажет ей, как вести себя с сыном.

И в один из вечеров, она пришла к Вэл, и предложила ей поехать в Уайтстоун, и провести там какое-то время. Хелен и Мелони, узнав об этом, тоже изъявили желание провести время вдали от Мидлтауна. И тогда Элейн сказала Роберту, что они хотят поехать в Уайтстоун, и отдохнуть там какое-то время, а оттуда она слетает с Рэдом к Лигару, и возможно он подскажет ей путь обуздания несносного характера их дитя. Роберт не любил расставаться с женой, но решил позволить ей попытать удачи у старца. Его тоже беспокоил через чур пылкий нрав сына. И он велел Максу подготовить кареты и отряд охраны, во главе с надёжным человеком, и отправить Элейн с подругами в Уайтстоун.

И одним солнечным утром, три кареты выехали за пределы крепостных стен, и Элейн, Вэл, Мелони и Хелен, прихватив своих детей и их сиделок, отправились в родовой замок Хемсвордов. Шесть драконов сопровождали их в небе, и охранный конный отряд из сотни человек, во главе с начальником королевской стражи, Сэром Мейром Бартом, сопровождал их на земле.