В пламени дракона 2

поединок

Глава 33

Поединок

Наконец королевский кортеж остановился на дворцовой площади, прямо перед лестницей, у главных дверей замка. Их встречал Макс. Он обнял жену и потом подошёл к Королеве и тоже обнял её:

- Как отдохнули, Элейн? Роберт сейчас на площадке у казарм, упражняется с мечом. Пойдём, я провожу тебя.

И Элейн с Максом и Вэл, и детьми направились на площадку. Мейр верхом, не слезая с коня, тоже поехал с ними. Как только Роберт увидел жену, он жестом остановил своего напарника и прекратил поединок. Дети бежали к нему, и он подхватил и поднял вверх Рэда, Сын кричал:

- Папа, я уже летаю на Балтазаре.

Потом Роберт поцеловал дочку и подошёл к Элейн. Он крепко притянул её к себе двумя руками, и приник к её губам, в долгом поцелуе:

- Иди в покои, я приду через полчаса.

Потом он взглянул на Мейра:

- Как тебе прогулка, Мейр? Не сильно утомился?! Барон Стоксон говорил, что ты непревзойдённый мечник. Ну ка, давай, покажи мне, чего ты стоишь!

И Роберт кивком, приглашал его занять место соперника, с кем он тренировался только что. И Мейр пожал плечами, и лихо соскочив с коня, оголил свой меч, и отбросил ножны в сторону:

- Как пожелаете, Сир.

Элейн собиралась уходить, но она осталась, она приказала сиделке отвести детей и накормить, а сама смотрела за поединком.

И Король с Мейром встали друг напротив друга. И завязался поединок. Они оба были могучего сложения, и оба великолепно владели мечом, и казалось, они равны по силе и мастерству. И никто не хотел уступать. И их битва становилась всё яростней и жёстче. То, что началось как тренировочный бой, очень быстро перерастало в ожесточённую схватку. Их удары становились всё сильней, и, казалось, обоих всё глубже захватывает азарт, и даже гнев. И напряжение нарастало. И вскоре они уже дрались как рассвирепевшие львы, вкладывая всю свою недюжинную силу в удары, и не сдерживая себя.

Мейр не собирался уступать Королю. Та, которую он так отчаянно любил, сейчас стояла рядом, и она смотрела на него. И он ни за что не отступит. Ради её внимания, ради её расположения, он позабыл о всех предосторожностях и истинах, что подсказывал здравый смысл. Он сцепился с Королём, но ему было плевать на условности. И горячая кровь, что кипела в их жилах, затягивала их в бездну ярости, и отчаянного желания победить, во что бы то ни стало. Они сражались на боевых мечах, но совсем позабыли об этом.

Элейн с Максом тревожно переглянулись, Элейн волновалась, она боялась, что это грозит плохо кончится. И она крикнула Роберту:

- Роб, заканчивайте это, пойдём уже.

Но Роберт не слышал, он был полностью поглощён схваткой, и он намерен был уложить Мейра на лопатки. Вот только это совсем не входило в планы Сэра Мейра Барта, и тот бился так, словно от этого зависела его жизнь. Их глаза наливались злобой, и скрещивая свои мечи, они готовы были растерзать друг друга.

Элейн схватила Макса за рукав, и трясла его, и уже испуганно, говорила:

- Макс, прекрати это. Сделай что-нибудь!

Но Макс и сам не понимал, что происходит. Он растерянно посмотрел на Королеву:

- Да как мне их остановить? Они словно с цепи сорвались!

И Элейн уже не скрывая паники, кричала:

- Роберт, остановитесь, что на вас нашло. Довольно!

Но они не слышали её, и не желали прекращать. Роберт не мог позволить себе уступить, на глазах Элейн, как, впрочем, и Мейр.

И тогда Макс подбежал к Мейру, пытаясь остановить его, и встать между ними, но тот лишь яростно отшвырнул в сторону своего начальника и друга, и снова бросился на Короля. Их глаза метали молнии, и накал страстей зашкаливал, и они злобно скалились друг на друга, сойдясь и сомкнув мечи.

Элейн уже тряслась как осиновый лист на ветру, боясь, что они убьют, или сильно ранят друг друга. И ей больше ничего не оставалось. Она понимала мотивы Мейра, и тогда, над площадкой появился Беллатрикс. Он взревел в небе над ними, но соперники не останавливались, полностью поглощённые своей яростью, в пылу боя. Они лишь ещё ожесточённой схватывались, и их мечи звенели, и отдавались эхом в ушах. И дракон приземлился, и в два шага, тут же оказался рядом, и он гневно отшвырнул Мейра головой в сторону. Тот отлетел метров на десять, и упал на землю. А дракон повернулся к Королю и свирепо проревел прямо ему в лицо, тоже свалив с ног, мощным потоком воздуха, вырвавшимся из огромной грудной клетки.

Жестокая схватка была закончена. Но дракон не улетал, он гневно поглядывал на них, и его тяжёлые губы нервно подрагивали, слегка оголяя в беззвучном оскале, его зубы. И два рассвирепевших противника понимали, что сегодня им не удастся закончить этот бой. И Король, встал и отшвырнув меч на землю, подошёл к Мейру, который тоже поднялся на ноги. Он похлопал его по плечу и сказал, слегка прищурившись:

- А ты и правда хорош! Но мы ещё продолжим, мы не закончили. Но не сейчас, мне пора к жене.

Мейр вложил свой меч в ножны и слегка наклонив голову, ответил:

- Как пожелаете, Сир.

И Элейн быстро повела Роберта в покои.

Макс подошёл к Мейру и тревожно спросил:

- Мейр, какого чёрта? Что это было? Ты спятил?

Мейр, смотря в след уходящим Королю и Королеве, сплюнул на земь, и тихо произнёс:

- А что я должен был сделать? Поддаться ему? Он хотел боя, он его получил.

Макс крутил пальцем у виска:

- Он Король! Ты что, забыл? Мейр! Ты не можешь драться с ним, как с простым воякой! Да, ты должен был уступить, если всё заходит далеко.

Мейр злобно усмехнулся:

- Уступить? Ему? Да ни за что! Я никогда ему не уступлю. И рано или поздно, он окажется на земле, прямо на глазах Королевы. Я тебе обещаю, Макс. Рано или поздно.

Макс прищурился, и вопросительно смотрел на Мейра, который явно был раздражён, что их бой прервали. И Мейр всё ещё не мог отвести взгляда от удаляющейся королевской четы. И Макс, предостерегающе произнёс:

- Мейр, осторожней. Ты играешь с огнём…

Мейр снова ухмыльнулся, и с издёвкой прошипел:

- Да мне плевать.

И он развернулся и быстро пошёл к себе.

Король же с Королевой оказались в своих покоях на едине. Король был весь взмыленный и потный, после столь ожесточённой и напряжённой схватки. И Элейн приказала нагреть воды. Но Роберт не видел её два месяца, и он не намерен был ждать не минуты дольше. Его кровь всё ещё кипела, и весь свой пыл, всю свою страсть, он излил в объятиях своей жены. Он топил её в своей любви и ласках, вытесняя образ Мейра из её сознания, хоть он и не знал этого. И она таяла в его сильных руках, и сейчас, хотела лишь его, и отдавалась ему без остатка.

Этим же вечером Макс был в своих покоях, и наслаждался своей Вэл, по которой он сильно скучал в разлуке. А потом, откинувшись на подушки, он спросил её:

- Вэл, расскажи, как вы съездили в Уайтстоун?

И она рассказывала ему без утайки, как они напились в первый день, и как она почти половину всего времени грызлась с несносной Хелен, и как они были на Скале дракона. Она весело и с задором, долго рассказывала ему всё. Но Макс хотел знать больше. Ему показалось очень странным поведение Мейра. И он снова спросил:

- А что Мейр? Там ничего странного не произошло?

Вэл пожала плечами:

- Да нет. Он каждый вечер был с нами. Ничего такого я не заметила. Он до смерти смешил нас своими байками. И всё. А что сегодня на него нашло, я не знаю.

Но с этого дня Макс начал присматриваться к своему другу. Ему было неспокойно, и в его голову забрались сомнения, и он переживал за Мейра.

Сам же Мейр, вернувшись в свои покои, нашёл там свою обрадовавшуюся жену. Лаура скучала, и сразу же бросилась ему на шею, и покрывала его щетинистые щёки поцелуями. Но он отстранил её, убрав её руки со своей шеи, и сказал:

- Лаура, я устал, дай мне отдохнуть, и прикажи, чтоб принесли пожрать.

Он плюхнулся на кровать, и устало смотрел в потолок. А потом он поел, и ушёл в казармы. И до самого вечера, он бился на мечах со своими подчинёнными, с одним за другим, и неизменно укладывал их на лопатки. И он гневался, крича им, что те, не на что не годны, и не могут достойно сражаться. И он злился на себя за то, что не успел свалить Короля на землю прежде, чем прилетел дракон, и помешал ему закончить начатое. Он не собирался ранить, и уж тем более убивать Роберта, он лишь хотел повергнуть его, на её глазах...

Король был непреодолимой помехой на его пути, но это препятствие лишь усиливало его любовь и влечение к Элейн, делая её одновременно, недосягаемой, и от того ещё более желанной. Но человек всегда на что-то надеется, даже тогда, когда, казалось бы, надеяться, собственно, уже и не на что. И Мейр не отпускал свою одержимость Королевой, и упорно продолжал мечтать и грезить…

И эти грёзы разрушали его жизнь. И он заставлял страдать свою юную, невинную жену, которая любила его всем сердцем. И когда этим вечером он вернулся из казарм, она снова нежно увивалась вокруг него, и тянула его в постель. И разозлившись, Мейр схватил её за плечи, и резко кинул на кровать. И он грубо овладел ею, и раздражённо прошептал:

-Ты этого хотела?

А потом, распалившись, он назвал её именем Элейн, в порыве желания и страсти. В этот момент он представлял Королеву. И несчастная Лаура плакала, её душили слёзы обиды и отчаяния, а он лишь встал, и даже не взглянув на неё, застегнул штаны. И он молча покинул покои, хлопнув дверью, и отправился бродить в ночи по саду. Он шёл в ту беседку, где встречал её тогда…

Лаура осталась рыдать на кровати. Она уткнулась в подушку, и была не в силах унять слёзы. Её сердечко рвалось от боли. Почему он так груб, почему он не любит её. Что же она делает не так. Но не смотря на юность и неопытность, её внутренний голос давно подсказывал ей - он любит другую. И сегодня она узнала кого, он сам сказал ей это. И больше она уже не сомневалась в своих догадках, но она не знала, что ей делать. Она так сильно его любила, что боялась что-то предпринять, чтобы не сделать их отношения ещё хуже. Она готова была вытерпеть всё, лишь бы он оставался с ней. Но боль не становилась меньше от принятия такого решения. И ей нужно было кого-то ненавидеть, и корить за её бесконечные мучения. Она не может ненавидеть его, но она может ненавидеть её. Это она крадёт её мужа, и это её вина, что он пренебрегает своей женой. И она представляла в своей очаровательной головке, бог знает что. Она рисовала в своём мозгу, самые непристойные картины, что должно быть творились в Уайтстоуне, все эти два месяца, и её разрывало на куски, от ревности и беспомощности.

Но кое-что она всё же решила сделать. Утром она побежала прямиком к Мелони. Она увела её в сад, и стала жаловаться на мужа, рассказывая события вчерашнего дня. А потом она спросила, пристально глядя в глаза Мелони:

- Мелони, умоляю, скажи мне правду. Что было между Королевой и Мейром?

Мелони ожидала такого вопроса, и очень уверенно ответила:

- Лаура, милая, перестань придумывать. А уверяю тебя, брат всегда был со мной. Если бы между ними что-то было, я бы знала. И я ни за что не утаила бы это от тебя.

Но Лаура не верила:

- Мел, он прошептал её имя. Я должна знать. Скажи мне правду, или мне придётся поговорить с отцом об этом.

Мелони не на шутку перепугалась:

- Лаура, ты сума сошла? Ты знаешь, что сделает твой отец? Он расскажет Королю. А знаешь, что сделает Король? Ты думаешь он будет наказывать Королеву? Нет моя дорогая, он просто отрубит голову твоему мужу, и даже не станет разбираться. И твой муж умрёт ни за что. Ты этого хочешь?

Но Лаура и так это знала. Она лишь хотела развязать язык Мелони. Ей казалось, что та просто выгораживает брата, и не говорит правды. И так и не поверив Мелони, Лаура вернулась к себе. Она пока не знала, что же ей делать.

Мелони же, бросилась искать Мейра, и скоро нашла его. Он снова был у казарм. И она подошла, и решительно оттащила его в сторону за рукав, подальше от чужих ушей:

- Мейр, ты совсем обезумел? Что ты творишь? У меня была твоя жена. Ты звал её именем Королевы в постели. Ты знаешь, что будет, когда она начнёт об этом трепать языком? А?

Мейр скептически посмотрел на сестру:

- Не волнуйся Мелони, она не станет.

А когда вечером Мейр вернулся к своей жене, он спокойно сел напротив неё и сказал ей, глядя в глаза:

- Лаура, прости, я не хотел тебя обидеть.

Она смотрела на него, и её сердце бешено колотилось, и она спросила:

- Что у тебя с ней было?

- Ничего.

- Если ты врёшь, я расскажу всё отцу. Лучше скажи мне правду, сейчас.

Мейр ухмыльнулся:

- Я оставлю тебя в тот же день, как ты решишь сделать что-то подобное. Навсегда.

И он снова ушёл. Он хорошо знал, как она любит его. И был уверен, что она будет молчать.