Эвис: Повелитель Ненастья

Глава 18

Первый день первой десятины первого месяца весны.

…Первый день весны начался с двух десятков поцелуев куда попало, хихиканья расшалившихся Вэйльки с Алькой, и голоса Амси в общем канале:

— Всем доброе утро! Пора вставать: Койрены уже выехали из поместья!

Заснули мы накануне очень поздно, поэтому я лениво потянулся и уставился на настенный «экран», демонстрирующий изображение с камеры, с недавних пор появившейся рядом с дверями парадного входа особняка моего единственного друга. Ну да, знакомая карета действительно удалялась от крыльца. Причем разгонялась так, как будто пыталась оторваться от погони.

— И не спится же людям в такую рань! — недовольно проворчала Тина, накрывшись одеялом с головой. При этом рванула его слишком уж резко, поэтому выставила на всеобщее обозрение всю себя от поясницы и ниже.

— Во-первых, вот-вот рассветет! — развеселилась Найта и, воспользовавшись любезно предоставленной возможностью, ущипнула подругу за аппетитную задницу, обтянутую узенькими розовыми трусиками «от Амси». — А, во-вторых, горячо любимый нами глава рода имел… хм… неосторожность пригласить Магнуса на утреннюю тренировку!

— Ай!

— Не удивлюсь, если бедный мужчина всю ночь не смыкал глаз, чтобы случайно не проспать! — хихикнула Майра после того, как повторила подвиг старшей Дарующей.

— Вы меня совсем не любите… — обиженно заявила советница после второго щипка. Но прекрасно понимая, что продолжает провоцировать на дальнейшие «истязания» не только эту парочку, но и Вэйльку с Алькой, решительно сорвала с головы одеяло и села. После чего так же, как и я, уставилась на экран: — О, Бездна, зачем так спешить-то⁈

— Само собой, за новыми знаниями! — сварливо отозвалась Вэйлька, встала с кровати и начала натягивать на себя штаны. — Магнус их, конечно же, получит, а мы в его присутствии будем вынуждены работать в половину скорости и силы.

— Вы — это ты, Майра и Найта! А нам с мамой придется делать вид, что мы взяли в руки меч на прошлой десятине… — расстроено буркнула мелкая. — И «уставать» после каждого второго движения!

— Ты можешь не жаловаться: сегодняшний день — твой! — напомнила ей Майра. — Переберетесь на остров — попроси Нейла тебя погонять.

— Я сильно сомневаюсь, что сегодня вообще удастся куда-то перейти… — вздохнула «счастливица». — Утром тренировка, днем званый обед, вечером бал…

— Тогда повеселишься завтра!

— Ладно, посмотрим! — как-то уж очень покладисто согласилась Алька, затем легонечко дернула первую меньшицу за рукав и на пару с ней убежала в туалет…

…Брат и сестра ар Койрен выскочили из кареты, как только она въехала во двор. Магнус тут же встал в строй, замерший перед крыльцом, а его сестра рванула вверх по лестнице, чтобы забежать в дом и где-нибудь быстренько переодеться.

— Не торопись, мы тебя подождем! — улыбнулся я. А когда девушка натянула костюм торренских наемниц и вернулась, сообщил, что ар Койрен-старший бежит всю дистанцию и со всеми ускорениями, а Ирлане надо пережить только десять кругов, причем в среднем темпе. После чего отправляться в большой тренировочный зал и ждать нас там.

Когда парочка кивками показала, что задача понятна, я спустился с крыльца и, очень неторопливо разгоняясь, понесся по натоптанной вдоль забора «тропе». Когда бегущая за мной толпа слегка разогрелась, приотстал, сказал ар Койрен-младшей, чтобы дальше она двигалась в удобном для себя темпе, и сорвался в первое ускорение.

С бегом у Магнуса было хуже, чем я ожидал, поэтому после тридцатого круга он был вынужден перейти на постоянный темп, а мы продолжили в том же духе. Парни слегка обрадовались — еще бы, они хоть в чем-то, да превзошли человека, считающегося первым клинком Маллора. Но продолжали нестись вперед с каменными лицами, прекрасно понимая, что до его уровня им расти и расти.

Когда отработали все пятьдесят кругов и зашли в большой тренировочный зал, я показал гостям их места и начал разминку. Своих, как обычно, заставлял выкладываться до предела. Естественно, за исключением Тины и Альки — бывшие ар Лиин старательно отрабатывали лишь «более-менее вбитые в ноги» базовые навыки. Магнуса нагружал осторожно, так как не представлял, насколько он вынослив. А от Ирланы добивался правильности и чистоты выполнения всего нескольких движений.

Кстати, ар Койрен тренировалась не менее добросовестно, чем все остальные — загнав стеснительность куда подальше, она отрабатывала любое движение так, как будто мечтала о нем всю жизнь. И хоть ее лицо то и дело заливал предательский румянец, на технике выполнения упражнений это никак не сказывалось.

Базовые движения отрабатывали по-разному. Ирлана — стоя на месте, а остальные в постоянно усложняющихся передвижениях и в темпе, близком к предельному. На этом этапе тренировки я первый раз ощутил в эмоциях Магнуса искреннее удивление и почувствовал гордость за своих парней. Да, тот небольшой прирост в выносливости, ловкости, скорости реакции и силе, который уже проявился, был заслугой наноботов и программатора, а желание любой ценой добиться чистоты исполнения каждого движения появилось в результате воздействия гипномодулятора, но результаты все равно впечатляли.

Отработка атакующих и защитных связок в парах заставила ар Койрена почувствовать к десятку Конгера еще и уважение: мало того, что мои вассалы демонстрировали навыки, очень неплохо вбитые в ноги, так еще и не отвлекались. Вообще! То есть, получив задание, сосредотачивались на его выполнении и вкладывали душу в выполняемую связку до команды «хватит!». А ведь это было не так просто — во время этой части тренировки и я, и инеевые кобылицы постоянно «гуляли» по парам, чтобы у ребят не было возможности привыкнуть к одному и тому же противнику, и заставляли каждого показывать все, на что он способен в действительности.

Тина и Алька по парам не «гуляли», так как опекали только Ирлану. Зато не позволяли девушке расстраиваться из-за ошибок и помогали их исправлять.

К четвертому этапу тренировки, во время которого мы обычно отрабатывали новую технику, Магнус был весь в мыле. Но когда сообразил, что я показываю движение, которое ему неизвестно, забыл и об усталости, и обо всем на свете. В общем, то, что не касалось смены напарников, работы «зеркалом» и «отражением[1]», а также исправления ошибок, отсекалось им напрочь. Ибо первый клинок Маллора жаждал не только знать, но и уметь. Вот и убивался. Все три кольца. А когда я объявил о начале тренировочных боев, безумно расстроился, решив, что «самое интересное» закончилось уж слишком быстро.

Основными условиями поединков в течение первого кольца я обозначил работу на половине скорости и необходимость использования новой связки не реже, чем раз в пятьдесят ударов сердца. Женщин это требование не касалось: Тина и Алька помогали ар Койрен-младшей растягиваться и тянулись сами, а инеевые кобылицы рубились втроем, по правилам «каждая за себя». Поэтому уже через несколько мгновений по залу закружило шесть пар и одна тройка.

Противники в мужских парах менялись каждую четверть и, не тратя время на отдых, сразу же вступали в новый бой. Со второго кольца я разрешил поднять скорость до двух третей от обычной. А с третьего по конец четвертого позволил рубиться в полную силу. При этом вывел Магнуса из круговерти смен напарников и вышел сам, чтобы иметь возможность видеть недочеты своих вассалов со стороны. А этого дела, к сожалению, хватало.

После того, как время, отпущенное на свободные поединки, вышло, мы с ар Койреном-старшим устроили разбор допущенных ошибок и объяснили каждому из парней, что именно им надо отрабатывать дальше. Затем я объявил общую часть тренировки законченной, отпустил мелкую с Ирланой в баню и поднялся в малый зал. Естественно, в сопровождении Магнуса и остальных своих женщин.

Следующее кольцо Магнус провел, «убиваясь» о Вэйльку с Майрой или Вэйльку с Найтой. Убивался, так как работал почти на пределе возможностей, но пробить защиту дам, находящихся под постоянным контролем Дарующих, не мог. Злиться — не злился. А еще не позволял себе поддаваться азарту, чтобы он не мешал подбирать ключик к их непробиваемой защите. Я же занимался Тиной и свободной «инеевой кобылицей». Первую гонял так, спокойненько, чтобы невероятные способности старшей жены покойного Готта ар Лиин не бросались в глаза. А с помощью второй нарабатывал у себя реакцию на внезапную атаку. То есть, изображая «зеркало» для Тины, контролировал перемещения слоняющейся рядом «кобылицы». А когда она, дождавшись удобного момента, атаковала, уходил от удара или защищался…

— Род у тебя действительно странный… — задумчиво пробормотал ар Койрен, когда Ирлана с Алькой закончили с мытьем, и я отправил в баню всех остальных дам. — Из пяти женщин и десяти мужчин по Пути Меча идут все пятнадцать! С инеевыми кобылицами более-менее понятно: они живут тренировками с раннего детства. А как можно было подтолкнуть к этому весь десяток бывших ар Маггор или арессу Тинатин, я понимать отказываюсь!

— На самом деле в этом нет ничего непонятного! — неторопливо растягиваясь, объяснил я. — Отбирая парней, я отдавал предпочтение самым молодым — тем, кто еще во что-то верит и горит мечтой пробиться наверх своей верностью, честью и твердостью руки, а не интригами и наушничеством. А так как накануне отбора мне пришлось показывать «Кровавую Дорожку» Фарресу ар Сулону и пяти вассалам его отца, то тех, кто уже шел по Пути Клинка, трудно было не заметить — у них горели глаза, а душа пела от восторга…

— Эх, я тоже хотел бы увидеть «Дорожку» лет в двадцать… — мечтательно глядя в окно, вздохнул Магнус. — А ради того, чтобы напроситься учеником к мастеру, который ее показал, сделал бы все, что угодно!

— У меня таким мастером был отец… — слегка помрачнев, буркнул я. А потом ответил на вторую часть вопроса: — Что касается Тины, то с ней все еще проще. Представь себя благородной маллоркой, оказавшейся в Торрене, в глухой деревне, в которой нет мужчин, а все девки помешаны на Пути Меча. Представь, что у тебя впереди полтора месяца дичайшего безделья, а рядом — дочка, которую целыми днями тренируют, чтобы вышибить из ее памяти не самые приятные воспоминания.

Магнус поморщился:

— Пресветлая с ним, с бездельем! Полуночницы относились бы ко мне хуже, чем к юродивой: как же, женщина, не только не умеющая владеть мечом, но и не пытающаяся этому научиться!

— Так оно и было… — подтвердил я. — Поэтому первое время Тина занималась только для того, чтобы не чувствовать осуждающие или презрительные взгляды. А когда заметила, что бедра основательно подтянулись, а лишний вес начал уходить, вдруг поняла, что получила шанс обрести вторую молодость. Женщина она умная, да и упорства ей не занимать, поэтому все время, оставшееся до возвращения в Маллор, она занималась так, что я диву давался. А когда сообразила, что в роду брата своего покойного мужа таких возможностей точно не будет, попросилась ко мне.

— Да уж, фигура у нее сейчас, пожалуй, не хуже, чем у большинства двадцатипятилетних женщин! — признал ар Койрен.

Я мысленно усмехнулся — он, равно как и Дора, видел лишь то, что мы ему показывали. То есть, костюм торренской наемницы, натянутый на синтезированное Амси «нижнее белье», добавляющее объемов. В противном случае сравнивал бы советницу с девушками, только-только достигшими возраста согласия. Причем не в пользу последних!

— Знаешь, что еще меня удивляет? — через некоторое время спросил он.

— Что?

— Твои инеевые кобылицы чувствуют друг друга лучше любой боевой двойки филинов. А ведь они еще совсем молоды! Когда они успели так сработаться?

— Я тоже этим интересовался. Утверждают, что чувствовали друг друга с детства. Их наставник заметил такую сыгранность чуть ли не на первой тренировке. И начал уделять развитию этого ощущения большую часть каждого занятия. Поэтому-то сейчас в их технике и наблюдается такой перекос — защита уже великолепна, а над атакой еще работать и работать.

— Мудрый мужик! — восхитился ар Койрен. — Обеспечил им возможность выжить, зная, что наработать технику нападения они смогут и потом…

…Ополоснувшись и переодевшись в сухое, Магнус прихватил Ирлану и уехал домой — переодеваться в парадный костюм и забирать жену с близняшками. Алька, обрадовавшаяся отъезду Койренов просто до неприличия, тут же утащила меня на остров, но сразу после перехода была вынуждена отложить свои планы на пару колец — в комнате перехода нас встретила Амси и попросила уделить ей немного времени. И, не дожидаясь ответа, предложила выбирать, какую новость озвучивать первой — хорошую или две плохие.

Оттягивать неизбежное было глупо, поэтому я второй вариант.

— Новость первая — этим утром до хейзеррского посольства добрались обе боевые звезды.

— Как-то они уж очень быстро! — нахмурился я. — Я рассчитывал, что грязь на дорогах их задержит дня на три-четыре.

— Спешили, наверное… — пожала плечами призрачная хозяйка. Потом сделала паузу и продолжила: — Вторая плохая новость связана с ними же: сегодня вечером одна звезда отправится сопровождать ар Ассаша на бал к Шеллам, а вторая навестит ваш дом!

— Серьезные у них планы… — неприятно удивившись, буркнул я. После чего вздохнул: — Ладно, подумаю об этом в течение дня. А пока постараюсь порадоваться хорошей новости.

— Вчера вечером, то есть, на два дня раньше ожидаемого, закончилось первичное развертывание последней, десятой колонии наноботов. А сегодняшнее воздействие программатора, как я и предупреждала, скачкообразно изменило характеристики носителей. И если прироста в два с небольшим процента к силе и выносливости никто не заметил, то улучшение координации и скорости реакции сразу на восемь целых шесть десятых и семь целых три десятых соответственно вызвало вопросы.

— И эту новость ты считаешь хорошей? — удивилась мелкая.

— Ты не дослушала! — ухмыльнулась Амси. И сразу же включила воспроизведение записи.

— Слушай, Дитт, как ты себя чувствуешь? В смысле, как обычно, или немного странно? — поинтересовался Фиддин, после того как вылил на товарища ведро воды.

Ролик был записан с камеры в большой бане, показывал толпу голых мужиков, поэтому я поставил воспроизведение на паузу и вопросительно посмотрел на Амси.

— У Альки только звук! — успокоила меня призрачная хозяйка в личном канале. — А у тебя и звук, и изображение. После чего продолжила показ.

— Тело кажется чужим… — подумав, признался воин. А когда убедился, что никто над ним смеяться не собирается, продолжил куда увереннее: — Хотя нет, не так! Правильнее будет сказать, что чужим оно было раньше, а теперь я его, наконец, почувствовал так, как надо!

— Да-да, так куда правильнее! — согласился Раздан, от избытка чувств аж подпрыгнув на месте. — Я хожу по-другому, держу меч по-другому и, кажется, даже по-другому дышу!

— А я, кроме всего этого, стал как-то иначе видеть! — задумчиво пробормотал Конгер. — Например, сейчас, когда Сангор льет воду на Давела, мне кажется, что и струйки, и отдельные капли падают чуть медленнее, чем раньше.

— Есть такое!

— Мне тоже так кажется!

— Ага! — перекрикивая друг друга, подтвердили его подчиненные.

— И вам кажется это странным⁈ — внезапно подал голос Тиммел.

— А тебе не кажется?

— Сколько страж в день мы тренировались, пока жили в Маггоре? Одну? Полторы? Две? — насмешливо спросил воин.

— Обычно полторы. Пару-тройку раз в месяц — по две… — ответил Конгер сразу за всех.

— А тут тренируемся все свободное время . Причем не слоняемся по площадке строем, бестолково размахивая мечами и отрабатывая одни и те же, до смерти надоевшие маневры, а каждый день делаем хотя бы маленький шаг вперед по Пути Меча…

— Маленький? — переспросил Дитт, и расхохотался. — Да во время тренировок с арром Нейлом и его супругами я по этому пути бегу, как ненормальный!

— Чтобы не получить пинка? — ухмыльнулся Фиддин.

— Скажи, ты на общих тренировках хотя бы раз делал какое-нибудь движение в половину силы?

— Что я, дурак, что ли? Во-первых, это бессмысленно — не понимаю, как, но ар Нейл всегда знает, насколько я устал, на что способен, в какой момент упаду и не смогу встать. А, во-вторых, он вкладывает в нас душу, поэ— …

— Во-от, «вкладывает душу»! — перебил его Тиммел. — Глава Старшего рода вкладывает душу в самых обычных парней из боковых ветвей, парней, которых в любом другом роду тренировали бы от силы полусотники! А напомните-ка, как и что мы едим?

— Как на убой!

— То же самое, что и семья сюзерена!

— Вот!!! Ну, и чему тут удивляться? Отец арра Нейла, которого назвали Молнией далеко не просто так, вложил душу в сына, превратив его в лучшего мечника из тех, которых я когда-либо видел. Его сын вкладывает душу в нас. Значит, если нам хватит мозгов и упорства…

— Хватит, лично я останавливаться не собираюсь!

— Хватит, конечно! — загомонили парни.

— … то, как арр Нейл и обещал, мы станем действительно хорошими мечниками!

Алька закончила прослушивание беседы чуть раньше меня. Поэтому, дождавшись, когда отвлекусь от просмотра и я, спросила:

— Хорошая новость — это то, что они сами придумали для себя объяснение?

— Вот именно! — довольно улыбнулась Амси. — А это значит, что можно будет обойтись и без гипномодулятора.

— Угу! — подтвердил я, подхватил меньшицу под локоток, открыл дверь, ведущую из подвала наружу, и чуть не оглох от жуткого гула, ударившего по ушам.

— У-у-ух, поглоти меня Бездна!!! — оторопело выдохнул я после того, как взбежал по ступенькам и увидел, во что превратился вечно тихий и спокойный океан. Волны высотой в три-четыре человеческих роста, разогнанные самым настоящим ураганом, со страшным ревом перелетали через «рога» входа в лагуну, прокатывались по нашему любимому «озерцу» и разбивались вдребезги об поднятое перед пляжем силовое поле! Ничуть не меньше потрясало и небо, которое казалось отражением океана. В нем буйствовал все тот же ветер, разрывавший на части низкие серые облака, взбаламучивающий черную, бездонную «глубину», и иногда насмешливо показывающий обрывки той самой сини, которая так радовала взгляды во время штиля.

— Кошмар!!! — потрясенно прошептала мелкая. И, следуя привычке перебарывать любой, даже самый жуткий страх, решительно двинулась вперед, к тоненькой грани, разделяющей беснующуюся стихию и владения призрачной хозяйки. А я остался на месте, чтобы Алька сделала этот шаг сама.

— Ты превратил ее в адреналиновую наркоманку! — посмотрев ей вслед, озадаченно пробормотала Амси. А когда я потребовал объяснить смысл нового словосочетания, выполнила мою просьбу. Как обычно, дав всю ту информацию, которую я мог понять, и еще немножечко. И, чтобы мне было понятнее, сопровождала свой монолог показом роликов с записями экстремальных развлечений Ушедших.

Первые полтора десятка записей, которые демонстрировали то, что можно вытворять на заснеженных горных склонах, я смотрел с отрешенным интересом, ибо горы видел всего один раз, да еще и ночью. А когда искин показал пять или шесть вариантов развлечений в штормовом океане, я кинул взгляд на Альку, торопливо перемотал запись на нужное место и поставил ее на паузу:

— А я так смогу?

— Легко! — хохотнула девушка и начала объяснять…

…Оторвать мелкую от наблюдения за стихией удалось с большим трудом. Вернее, услышав вопрос «Аль, можно тебя ненадолго?», она ко мне, конечно же, подошла. Но очень неохотно. И при этом оглядывалась чуть ли не на каждую накатывающую волну. Когда я завел ее в дом и направился к кабинке лифта, сердцем осталась снаружи. А когда пол под нашими ногами провалился вниз, ощутила такое сожаление, что я чуть было не расхохотался в голос. Но стоило ей сообразить, что мы оказались в ангаре и идем в сторону ближайшего скутера, вцепилась мне в руку и рывком развернула к себе:

— Мы что, поедем кататься⁈

— Ага! Но ненадолго, так как ты еще не насмотрелась на прибой!

— Вредина!!! — сообразив, что я шучу, воскликнула она, сорвалась с места и, в три прыжка добежав до окошка системы доставки, торопливо набрала что-то на панели управления.

Когда я увидел, с какой скоростью она сбрасывает одежду, не выдержал и рассмеялся. Мелкая фыркнула, но торопиться не перестала. Мало того, в процессе переодевания она явно что-то выясняла у Амси. Поэтому подошла ко мне не в одном купальнике, а с лицом, прикрытым спортивной полумаской, и с волосами, собранными в хвост. Спасательный жилет и страхующие ленты нацепила на себя не менее быстро. А потом извелась, ожидая, пока ее примеру последую и я.

— Выходить из-под воды советую на автопилоте. И силовой кокон убирать не сразу, а после того, как немного приспособишься… — посоветовала Амси, когда я направил скутер в сторону черного «пятна» выхода на открытую воду.

Я поблагодарил, включил соответствующий режим и мысленно поежился, когда юркая, но мощная машина окуталась прозрачным силовым пузырем и ушла ко дну. Алька, сидящая сзади и обнимающая меня за талию, плеснула предвкушением, но на всякий случай проверила, защелкнуты ли замки, соединяющие наши жилеты в одно целое.

Тем временем скутер, двигавшийся в сплошной серой мути, клубящейся над дном, отошел от берега достаточно далеко и позволил мне почувствовать управление, то есть, передал часть усилия, требующегося для поворотов, в ладони. А когда убедился, что я отвечаю на тестовые импульсы так, как положено, приподнял нос, стремительно рванулся к поверхности и всплыл точно посередине огромной впадины между валами.

Легонечко нажав пальцами правой руки на регулятор скорости, я разогнал машину еще сильнее, убрал кокон, чуть-чуть довернул руль вправо и взлетел с пенного гребня волны в пахнущий чем-то пряным воздух!

— Хочу еще-е-о-о!!! — радостно заверещала мелкая еще до того, как скутер рухнул в воду. — Только выше-е-е!!!

Следующие два кольца — то есть, все время, на которое хватило силы пальцев и выносливости предплечий, мы без остановок носились по волнам и вытворяли такое, что страшно представить. Прыгали в длину и в высоту, крутили сальто, взлетали в воздух, разгоняясь чуть ли не от самого дна, и так далее. Падали раз тридцать, причем больше половины — намеренно, ибо самый первый полет с высоты шагов эдак пятнадцати Альку порядком испугал, и она захотела преодолеть и этот страх. Ленты персональных антигравов, спасательный жилет и автопилот, включающийся сразу после отрыва седоков от машины, не позволили ни ушибиться, ни утонуть, ни затеряться в океане. Зато голоса мы сорвали. От восторженных воплей. И ничуть об этом не жалели!

То, что все это время творилось в эмоциях моей супруги, невозможно было передать словами: к любому чувству, которое она испытывала в процессе катания на скутере, можно было смело добавлять определение «безумный»: безумный восторг, безумное наслаждение, безумное веселье. А незадолго до того, когда я понял, что еще немного — и руль начнет выскальзывать из уставших пальцев, в ней появилось и безумное желание. Видимо, поэтому, услышав, что мы возвращаемся обратно, мелкая не только не расстроилась, но и обожгла мои чувства безумным предвкушением!

Как заплывали в ангар, честно говоря, в памяти не отложилось, так как с момента, как управление было возвращено автопилоту, я ухнул с головой в эмоции Альки. И с нетерпением ждал, когда же мы, наконец, вынырнем на поверхность, чтобы разомкнуть замки на жилетах…

…Домой перешли после второго сообщения Амси о том, что Койрены уже выехали из дому и направляются к нам. Точнее, перешел я с мелкой на руках, так как самостоятельно двигаться она была не в состоянии. Когда поднялся на второй этаж, прошел по коридору, и через гостиную ввалился в спальню, то услышал восторженный выдох собравшихся там женщин:

— О-о-о!!!

А за этим стоном последовал вопрос, который на уровне эмоций сопровождали любопытство и искренняя радость за подругу:

— И чем это таким вы там занимались⁈

— Амси, можешь показать картинку? — положив Альку на кровать и рухнув рядом с ней, хрипло спросил я и закашлялся.

Экран на стене перед кроватью тут же ожил, а в общем канале раздался гул волн, разбивающихся о силовое поле.

— О, Бездна, что это такое⁈ — потрясенно выдохнула Тина.

— Шторм! — не открывая глаз, просипела мелкая. — Кошмарный-прекошмарный: когда стоишь вплотную к силовому полю, то чувствуешь, как вздрагивает земля. А ощущения такие, что можно сойти с ума! Хотя нет, «сойти с ума» будет чуть позже…

— Вы что, сунулись в это безумие? — с ужасом глядя то на меня, то на дочку, спросила Тина. — Кстати, что с вашими голосами⁈

— Смотри, сейчас начнется! — пообещала Алька, потом собралась с силами и сдвинулась так, чтобы видеть экран. — А голоса мы сорвали. Когда орали от восторга.

Сдвинулась она очень вовремя — буквально через пару ударов сердца далеко за правым «рогом» лагуны из воды вылетела ярко-зеленая точка и. описав красивую дугу, рухнула обратно. А на месте ее падения в воздух взметнулся «короткий», но мощный фонтан из брызг. Короткий — так как капли, взлетевшие над ближайшим пенным гребнем, тут же унесло ветром.

— Вы катались на скутере⁈ — одновременно спросили Вэйлька, Найта и Майра.

— Неа! — отрицательно помотала головой мелкая. — Мы на нем сходили с ума! Ибо назвать как-то иначе то, что вытворял Нейл, у меня не повернется язык.

Слава Пресветлой, Амси хватило рассудительности показывать не все наше катание, а отдельные, самые запоминающиеся моменты. Поэтому просмотр ролика продлился совсем недолго и завершился голосом искина в общем канале:

— Нейл, дамы, осмелюсь напомнить, что Койрены вот-вот подъедут к вашим воротам.

— Тина, мы с тобой встречаем гостей, Вэйлька приводит в порядок Нейла, а Найта — Альку! — тут же скомандовала Майра и, вцепившись в руку моей советнице, потащила ее переодеваться в парадные платья.

Дарующие выполнили распоряжения старшей жены по-своему. Сначала привели в порядок меня, прижавшись с двух сторон горячими, как кузнечный горн, телами и пробудив Дары на полную мощность. При этом издевались, как могли: комментировали некоторые «повреждения» моего несчастного тела так, что Алька от смущения все глубже и глубже зарывалась в груду подушек. А когда я почувствовал, что бодр и свеж, пальцы и предплечья не отваливаются, а горло не саднит, разомкнули объятия. Хотя нет, сначала вытрясли из меня обещание точно так же покатать и их. И сделали это так же добросовестно, как сделала бы Майра: сначала выяснили у Амси, сколько времени будет длиться шторм, потом договорились, что после каждого катания будут приводить в порядок мои руки по-очереди, после чего разобрались, кто за кем развлекается. А когда закончили и с этим, Найта вдруг мечтательно подняла взгляд к потолку:

— Слушай, Нейл, а ночью кататься можно?

— Сумасшедшая семейка! — хохотнула Амси, «сидящая» на краю кровати и прислушивавшаяся к нашей «грызне».

— Не «сумасшедшая», а странная! — поправила ее Найта. — Самая Странная и самая восхитительная семья во всех мирах!

— Однозначно! — подтвердила призрачная хозяйка, а затем повернулась ко мне: — Одевайся — карета Доры уже в конце улицы…

…Доргетта ар Маггор и ар Койрены прибыли практически одновременно. Еще через четверть кольца во двор въехала карета ар Сиерсов, а за ней, с небольшим отставанием, и ар Диргов. В большом обеденном зале, куда мы с Майрой провожали гостей, сразу же стало шумно и весело. Ведь одних только Койренов приехало пятеро, дядя Витт привез с собой не только Алситу, но и Ниллима с Софой; мастера Элмара сопровождала его старшая жена Ниома, а кроме них, Доры и моей боевой звезды в зале находились еще и четверо моих парней — Конгер, Фиддин, Тиммел и Дитт.

Пока Аника, Селия и их новые помощницы разносили гостям напитки, Майра незаметно командовала Эвисами: Найту отправила к Ивице, Вэйльку — за дайрой, Альку — развлекать детей Лайвенского пса и Ирлану, Тину — к Ниоме, а Фиддина с Диттом — к близняшкам. Я тоже не бездельничал — собрал в один угол Магнуса, дядю Витта, Наставника и единственного представителя рода ар Маггор — Дору. К моей искренней радости, никакого напряжения в помещении не чувствовалось. Наоборот, уже через четверть кольца в одном углу начали сыгрываться винарра и дайра, в другом раздались взрывы хохота Нила и веселые смешки Ирланы и Софы, из третьего послышалась веселая перебранка близняшек и голоса всех четверых моих вассалов.

Здорово было и вокруг меня. Дора на пару с дядей Виттом рассказывали последние сплетни. Причем так сыгранно, как будто тренировались не один год. Потом Лайвенский Пес повинился в просчете Теней, которые, увидев разыскиваемого нами помощника арра Ассаша, решили избавить нас от мучений и доставить к нам хейзеррца надежно связанным. Захватили. Спеленали. Заткнули рот «уздой», не позволяющей откусить себе язык. Затем поехали в нашу сторону, но по дороге умудрились влететь колесом в глубокую яму с грязью и перевернуть карету. Тени, естественно, спаслись. Хотя и основательно перемазались. А помощник посла захлебнулся.

Дядя Витт рассказывал все, как было. А еще по-настоящему переживал, поэтому, как только он закончил рассказывать, я махнул рукой:

— Расспрашивать этого урода я все равно не собирался. Так что сдох — и Бездна с ним!

Успокоившись, глава Ночного приказа потребовал рассказать о дуэли с послом Реймса. Только почему-то не меня, а пристроившуюся к моему плечу Вэйльку. Та и рассказала. Да так, что даже Магнус, присутствовавший на дуэли и слышавший весь наш разговор с ар Цайном от начала и до конца, хохотал на всю Служивую слободу.

— Я слышал, что он дрался очень интересным мечом? — после того, как она закончила, тихо спросил Лайвенский Пес.

Лишних ушей поблизости не было, поэтому я кивнул:

— Да, клинком Наказующих.

— И куда ты его дел? — не на шутку встревожился мастер Элмар.

— Подарил Шандору… — ответил я. — Только об этом пока никто не знает.

Наставника отпустило:

— Правильно сделал!

— Не дурак! — похвалила меня и Дора. А дядя Витт коротко склонил голову, показывая, что и он доволен моим решением…

…Так как обед был неофициальным, за стол рассаживались более-менее свободно. То есть, по правую руку от себя я посадил Магнуса, ар Дирга и ар Сиерса. По левую — Майру, как старшую жену, а за ней Дору. Всем остальным махнул рукой, мол, творите, что хотите.

То, что близняшки устроятся рядом с Фиддином и Диттом, было предсказуемо. Что Тиммел обаяет Ниллима настолько, что тот захочет оказаться рядом с ним — более-менее. А то, что рядом с Конгером сядет не Ирлана, а Софа — нет. Но никакого недовольства в эмоциях ар Койрен-младшей, устроившейся возле Альки, я не чувствовал, поэтому поднял кубок с ягодным взваром и, как и положено хозяину дома, сказал небольшую приветственную речь. Потом слово взял Лайвенский Пес, как самый старший из гостей — мужчин, за ним — Наставник и ар Койрен, и на этом официальная часть закончилась: наши горничные внесли горячее, и мы принялись за еду.

После сладкого Майра пригласила нас перебираться поближе к винарре. А когда мы расселись по креслам и диванам, компанию начали веселить сначала Ивица, Найта и моя старшая супруга, а потом и примкнувшие к ним Ниома с Софой.

Голос дочки дяди Витта мне понравился — он был не очень сильным, но высоким и чистым, а жена Наставника больше шептала, чем пела. Но фальшивить не фальшивила. И улыбалась так, что тянуло улыбнуться в ответ. Потом Найта заиграла что-то незнакомое, Ивица поддержала, и к ним вышла Алька. Сначала замерла, как изваяние, а через несколько мгновений взорвалась в шквале ломаных и до невозможности странных движений. С точки зрения привычного с детства мировосприятия это было непонятно что. А для меня и моих женщин, уже видевших ролики, демонстрирующие искусство Ушедших — танец. Вернее, выраженный в движении рассказ о жизни куклы.

Рассказ получился на редкость интересным и образным: будучи новой и красивой, кукла радовала хозяйку не только одним фактом своего существования, но и любым движением рук и ног. Поэтому сопровождала ее с утра и до позднего времени, а ночь проводила в постели. Чуть позже, слегка пообтрепавшись и надоев, уступила место другой игрушке и отправилась кочевать по рукам детей слуг. Потом была безжалостно выброшена на улицу, переходила от одной хозяйки к другой, совершая путь из Верхнего города в самые трущобы Нижнего. И, в итоге, закончила свое существование под колесом проезжавшей по улице телеги.

За все время, пока Алька танцевала, она не произнесла ни одного слова. Но объяснений и не требовалось — мы видели и ощущали все, что она хотела показать. Причем настолько ярко, что когда «ее тело», придавленное тяжеленным ободом, вдруг хрустнуло и сломалось, чуть не рванули поднимать. А в глазах у Софы и Ирланы заблестели слезы.

Мелкой рукоплескали стоя. А она, приседая в реверансе и сияющими глазами оглядывая гостей, окатывала меня волнами благодарности, счастья и любви…

…Кольца через полтора после ее выступления я проводил гостей к выходу, договорился встретиться на балу, дождался, пока они рассядутся по каретам, а кареты выедут со двора, после чего приказал Конгеру собрать всех парней в обеденном зале и отправил туда же свою семью. Когда в комнату вбежали чуть задержавшиеся Раздан с Давелом, я жестом показал, чтобы они закрыли за собой дверь, а затем негромко заговорил:

— Есть две новости, и обе радуют как-то не очень. Первая — на бал к Шеллам приедет арр Ассаш, посол Хейзерра в Маллоре. Приедет не один, а в сопровождении полной боевой звезды. А такое проявление храбрости выглядит странновато, ведь с тех пор, как мы высмеяли его камзол, он от нас прятался. Новость вторая: вероятнее всего, еще одна боевая звезда сегодня ночью наведается к нам в гости. И явно не с подарками…

— Задача, которую ей поставили — показательно вырезать всех, кто найдется в доме, а потом встретить тех из твоих спутниц, которые каким-то чудом вернутся с бала! — сообщила Амси в личном канале. — Кстати, визит второй пятерки состоится только в том случае, если ты уедешь из дому. Нет — перенесется на другой такой же удобный день.

— По уверениям осведомителей, работающих в посольстве, второй звезде поставили задачу убить всех, кто найдется в доме, а затем встретить тех, кто умудрится вернуться с бала… — повторил я для личной боевой пятерки и десятка вассалов. — Если я не поеду на бал сегодня вечером, то такую же встречу устроят завтра или послезавтра. Поэтому сделаем так. Со мной отправятся Майра, Вэйлиотта, Сангор и Кэйлор. Остальные, соответственно, должны встретить незваных гостей тут. Далее, за себя я оставляю Найту: любые ее приказания, какими бы глупыми они ни казались на первый взгляд, должны выполняться, не задумываясь! Ясно⁈

Парни прижали кулаки к груди.

— Среди вас… — я оглядел строй вассалов, — … старшим по-прежнему считается Конгер. То есть, до тех пор, пока Найта не вмешивается в бой, командует он, а вы действуете в соответствии с теми инструкциями, которые вбивали в ноги все это время. Повторю еще раз — в точном соответствии с инструкциями. То есть, заботиться о моих женщинах НЕ НАДО: они знают, что делать, и в опеке не нуждаются!

Воины снова подтвердили, что им все понятно.

— И последнее: пленные мне не нужны. Поэтому болты экономить не обязательно…

…После того, как я отпустил парней готовиться к «веселой» ночке, а мы поднялись в мою спальню и завалились на кровать, мелкая забралась ко мне под руку и тихо спросила:

— Я не оспариваю твоих распоряжений, просто хочу понять, почему ты берешь с собой именно Майру с Вэйлькой?

— С тем, что и там, и тут нужен кто-то с Даром, согласна?

Кивнула вся боевая звезда.

— Дом подготовлен к встрече незваных гостей очень неплохо. А что будет на балу — неизвестно. Поэтому ту Дарующую, которая слабее, я оставляю здесь. Логично?

— Ага.

— Если там придется драться даже моим спутницам, то хотелось бы, чтобы хорошее владение клинком демонстрировали только инеевые кобылицы. А из таковых свободной осталась только Майра. Опять же, отпускать с миром тех, кто придет к нам в гости, мы, вроде как, не собираемся. Поэтому если тут возникнет ситуация, в которой вам придется вступить в бой, вы удивите только наших парней. А они связаны Клятвой Мертвого Слова.

— Ну да, логично и это… — вздохнула мелкая.

— Аль, как говорил мой отец, бой — это не праздник, а очень неприятная и тягостная необходимость. Лучший бой тот, который ты выигрываешь, не обнажая меча! Поэтому, пожалуйста, не лезь в схватку без самой крайней нужды, ладно? А если вступить все-таки придется, то атаковать я разрешаю только после «стужи», и никак иначе!

— За меня можешь не волноваться! — предельно серьезно сказала она. — Я прекрасно помню, что ты хвалил Фиддина не за убитого хейзеррца, а за точное выполнение инструкций…

…Половину стражи, оставшуюся до выезда из дома, мы провели перед включенным экраном — я описывал наиболее возможные варианты нападения, Амси их тут же воспроизводила, а затем мы с ней на пару объясняли Найте и ее боевой тройке, что и как надо делать в сложившейся ситуации. А когда фантазия иссякла, я вдруг понял, что сижу, со всех сторон окруженный моими женщинами, и сгораю в их беспокойстве и любви.

— Все будет хорошо, вот увидите! — пообещал я, потом нехотя выпутался из их объятий и начал одеваться…

…Прекрасно понимая, что там, за пределами дома, придется демонстрировать незыблемую уверенность во мне, в себе и в будущем, остающиеся женщины прощались со мной, Майрой и Вэйлькой в наших покоях. Под двумя пробужденными Дарами и с умениями, появившимися благодаря моим петелькам. Поэтому каждое их объятие или поцелуй получались наполненными такими яркими и сильными чувствами, что из дома я вышел с безумно колотящимся сердцем и с четким ощущением, что оставляю за спиной большую часть души. Майра с младшей Дарующей чувствовали себя приблизительно так же, но как только мы подошли к коновязи и забрались в седла, натянули на себя привычные образы инеевых кобылиц.

Да, ехать решили верхом. Чтобы иметь больше возможностей для маневра. Кроме того, обе мои супруги были в «парадно-боевых», по меткому выражению Амси, нарядах, для которых карета не требовалась. Вслушиваться в окружающий мир начали еще во дворе. А когда выехали на улицу, то я накинул на обеих женщин петельки воли и сразу же ощутил их частью себя.

Первую вспышку интереса почувствовали на выезде из Служивой слободы. Но сознание, которое нас вело, находилось в месте, неудобном для прицельного выстрела, да еще и не двигалось, поэтому мы спокойно проехали мимо. А я, ехавший первым, негромко пробормотал себе под нос:

— На выходе из слободы нас ждал один человек. Видимо, хотел убедиться, что мы выбрались в город.

— Передала! — тут же отозвалась Амси и затихла.

Чуть позже, уже подъезжая к особняку Шеллов, мы почувствовали внимание второй раз. Такое же острое, и тоже издалека.

— Все, убедились, что мы приехали… — сообщил я искину, направил Черныша в открытые ворота и неторопливо поехал в сторону особняка. По дороге объясняя вассалам, что от них потребуется там, внутри.

Хозяина дома на крыльце не оказалось — по словам его старшей жены, он только что повел внутрь Чумную Крысу. Зато нашелся Дитмар ар Шелл, второй сын главы рода и человек, с которым я довольно близко сошелся в Дуэльной школе мастера Элмара.

Увидев меня, Жеребец заулыбался и распахнул объятия:

— Арр Нейл? Как я рад вас видеть и как жаль, что вы перестали появляться на наших тренировках!

Радоваться — радовался. Но при этом поглядывал на Майру с Вэйлькой с бо-о-ольшим интересом. А еще начал представлять себя с каждой из них. И, видимо, очень подробно, так как в его эмоциях появилась похоть. Я взбесился, хотя виду и не показал. Вэйлька с Майрой — тоже. Поэтому, как только арр Дитмар попробовал поразить их изысканным комплиментом, посмотрели на него, как лисы на цыпленка. И возложили десницы на рукояти мечей…

— Я, вроде бы, не сказал ничего такого! — почувствовав угрозу, задергался Жеребец.

— Для каждой инеевой кобылицы существует только один мужчина. А всех остальных они считают чем-то вроде смазки для клинка… — «по-дружески» объяснил я. — Кроме того, сегодня мои дамы слегка не в настроении, поэтому ищут, на ком бы сорвать злость.

Легенд, рассказывающих о буйном нраве бешеных полуночниц из рода Эвис, по Лайвену ходило предостаточно, поэтому он поверил — сложился в глубоком поклоне, извинился непонятно за что, а затем подвел нас к появившемуся отцу. И тут же удалился. На всякий случай…

…Ар Ассаш и его свита появились в бальном зале почти через стражу после нас. К этому времени в Уголке Вечной Стужи собралась почти та же компания, что и у меня на обеде — не было только Ниомы, Ниллима и троих моих вассалов. Кстати, отсутствие Конгера, Фиддина и Дитта страшно расстроило близняшек и Софу, приехавших на бал только из-за них. Чтобы успокоить девушек, пришлось пообещать, что в следующий раз парни обязательно будут. А получить их прощение я так и не успел, ибо мои женщины услышали вопль герольда и сразу же приподнялись на цыпочки.

— О, ты глянь — а коротыш-то сделал выводы и слез с каблуков! — «деловито» сообщила Вэйлька старшей жене. — Кстати, будь поаккуратнее во время танцев — теперь он может случайно упереться носом в декольте!

— Это в твое. А под моей грудью он пройдет, не нагибаясь! — парировала Майра.

Вокруг привычно заржали, а толпа рядом с нами начала становиться все гуще и гуще.

— Да, действительно! — расстроилась младшая Дарующая. — Слушай, а чего это он сегодня пришел с такой огромной свитой?

— Это его защитники! Ведь, в отличие от посла Реймса, этот носит перевязь с мечом только для того, чтобы спереди болталось хоть что-нибудь…

— … и чтобы его вес позволял не падать на спину из-за слишком тяжелой задницы?

— А мне пришла в голову еще одна возможная причина! — влезла в их беседу Ирлана. — Женщины с ним не танцуют. А спутникам всегда можно приказать!

Тут закатились все.

— Фу, что-то мне не хочется смотреть на танцующих и нежно воркующих друг с другом мужчин! Даже на таких плюгавых и женоподобных, как эти… — поморщилась Вэйлька, демонстративно повернулась к послу спиной и, оказавшись лицом к лицу с незнакомым благородным, «непонятно как затесавшимся» в наши ряды, нахмурилась: — Ха, еще одна баба в штанах!

— Где? — мгновенно последовала ее примеру Майра.

— Да вот же, прямо перед тобой! — воскликнула Дарующая и ткнула пальчиком в переносицу опешившему мужчине. — Смотри, волосы на голове черные, а брови и ресницы рыжие!

— Это один… одна… в общем, одно из спутниц арра Ассаша! — уверенно заявила Ирлана. Хотя не могла слышать, а значит, и знать, что это действительно так. — Пришло, вроде бы как само, да и выглядит, как нечто местное. А когда коротыш будет проходить мимо, великодушно согласится с ним потанцевать. Или уединится в алькове!

— Вы, которое «нечто местное»! В Уголке Вечной Стужи такое не привечают, так что можете двигаться к своему… — Майра неопределенно покрутила рукой в воздухе, вроде, как подбирая слово, а затем закончила предложение — … пылкому, но уж очень отвратному кавалеру!

Мужчина, вроде как оскорбленный таким неуважением, размахнулся правой рукой, показывая, что собирается отвесить ей пощечину. Но ударил левой — выбросил вперед кулак, на среднем пальце которого красовался перстень с крупным рубином. При этом бил не Майру, а стоящую рядом с нею Вэйльку. Но обе девушки оказались готовы. Поэтому он провалился в атаке. И тут же отмахнулся той же рукой. На этот раз — в сторону моей старшей жены. И существенно медленнее, чем в первый, так как к середине движения из его правой глазницы уже торчала рукоять авады Дарующей, левое подреберье было пробито ножом старшей хозяйки рода Эвис, а горло, перехваченное «Второй Улыбкой», уже скалилось розовой плотью и толчками выплескивало наружу алую кровь.

— Забавные тут гости, однако… — достаточно громко, чтобы слышал весь зал, сказал я, стоя за спиной крашеного хейзеррца и удерживая его за шиворот в вертикальном положении.

Уже через пяток ударов сердца раздался сдвоенный хлопок — мои вассалы, отреагировав на условную фразу, почти одновременно захлопнули парадные двери и выход на кухню для слуг. Я, удовлетворенно хмыкнув, позволил мертвому телу упасть на пол, присел на корточки, чиркнул окровавленным ножом по спине и распорол одежду. А когда увидел цветок с пятью лепестками, очень аккуратно снял с левой руки хейзеррца подозрительный перстень и как бы невзначай провел над ним брачным браслетом.

— А яд-то у них ничего, смертельненький! — как-то уж очень злобно прошипела Амси в общем канале. — Даже для Дарующих!

От мысли, что хейзеррец мог убить и Вэйльку, и Майру, у меня потемнело в глазах, а из глотки вырвался рык:

— Слышь, ты, рыжая баба в штанах! Не хватает мужества взяться за меч, так подсылаешь убийц⁈

— О чем это вы, арр? — отозвался посол, почему-то отреагировав на такое обращение.

— Сейчас объясню! — пообещал я и сквозь быстро расступающуюся толпу двинулся к нему.

Он стоял в окружении четверых спутников и улыбался. Но совсем недолго — до того момента, когда я оказался перед ними и, не говоря ни слова, чиркнул рубином по лицу мужчины, стоявшего рядом с ним. Тот вытаращил глаза, узнав украшение, зажатое между моими пальцами, и, побледнев, схватился обеими руками за царапину. На мой взгляд, поздновато — острая грань не только надрезала кожу на лбу, но и отдернулась.

— Перстенек с руки одного из лучей звезды, которую ты с собой притащил! — заявил я, сместившись так, чтобы хейзеррец, начавший задыхаться, не достал меня в последней отчаянной атаке, появись у него такое желание.

— Никаких звезд я с собой не притаскивал! — уставившись на рубин помертвевшим взглядом, но не потеряв головы, уверенно заявил посол.

— Да ну? — удивился я, а затем насмешливо поинтересовался: — Может кто-нибудь вспороть одежду и на этом трупе?

— Может! — с угрозой в голосе выдохнул Магнус и, отпихнув бьющееся в конвульсиях и блюющее серой пеной тело в сторону от посла, двумя ударами меча рассек одежду над татуировкой.

— Цветок имеется. Там, где и должен быть, то есть, под правой лопаткой! — на миг опустив взгляд, сообщил он, а затем, не убирая меч в ножны, встал по левую руку от меня.

— Как я понимаю, ты решил начать с уязвимых мест? — поинтересовался я, вспомнив завершение нашего разговора в алькове. — Может, стоило сначала воспользоваться собственным советом и хорошенечко подумать? Скажем, вспомнить о том, что я делаю с теми, кто оскорбляет моих женщин, и попробовать представить, как я отомщу за попытку их убить? Ведь ты не можешь не знать, что я ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБЛЮ и ЯДЫ, и ТЕХ, КТО ИМИ ПОЛЬЗУЕТСЯ!

— Я никого не оскорблял и никого не пытался ни убить, ни отравить! — по-бабьи взвизгнул он.

— А, ну да, о чем это я? Хейзеррская боевая звезда появилась на этом балу совершенно случайно! И так же совершенно случайно один из ее лучей, перекрасив волосы, пытался поцарапать отравленным перстнем сначала мою первую меньшицу, а потом и старшую жену! А ты, как и полагается послу, совершенно ни при чем! Ибо приехал повеселиться, потанцевать и выпить в хорошей компании, рассчитывая, что найдется приятный повод. И не один. Так⁈

Он побледнел еще сильнее, торопливо смахнул с лица капельки пота, а затем выбросил вперед правую руку и отрывисто выкрикнул:

— Бой!!!

Луч, стоявший перед Магнусом, оказался очень хорош — «выстрелил» вперед левой рукой, выбрасывая на уровень глаз ар Койрена то ли мелкий песок, то ли муку, то ли пыль. И тут же ударил правой. В глубоком выпаде и на очень хорошей скорости. Будь на месте моего друга кто-нибудь другой, атака, без всяких сомнений, прошла бы. Но первый клинок Маллора получил свой титул не просто так — при первом же намеке на начало движения он стремительно ушел в сторону и вперед, походя вскрыв хейзеррцу все правое подреберье. Затем развернулся, опять же, со смещением в сторону, и смахнул противнику голову с плеч.

«Мой» хейзеррец оказался куда медленнее и тупее: да, атаковал, но совсем без выдумки — бросил в меня метательные ножи с обеих рук, удивился, что не попал, и только потом попытался выхватить меч из ножен! Шлепка моей левой руки по локтю, помешавшего это сделать, вообще не заметил! А через миг удивленно уставился тускнеющим взглядом на мир за собственной спиной. Ибо я, уходя ему за спину, провернул голову не в самое привычное положение.

Третий спутник Ассаша, судя по повадкам, являвшийся самым обычным сотрудником Посольского приказа, никого не атаковал. Сначала стоял и ждал результата, а когда понял, что он получается каким-то не таким, упал на колени и заверещал, мол, не виновен и все такое. Я допускал, что так оно и есть, но пребывал не в самом хорошем настроении, поэтому коротко ткнул орущего мечом в глаз и повернулся к послу:

— Бой, как видишь, закончился. Что дальше?

— А ничего! — захорохорился он, отвлекая внимание от перемещения еще одного «луча», который двигался в толпе за моей спиной. Правда, слегка побледнел, а шрам на его лице налился дурной кровью. — Во-первых, я обладаю дипломатической неприкосновенностью, во-вторых…

Ожидаемого им щелчка самострела скрытого все не было и не было. Зато через десяток ударов сердца после начала этого монолога тишину зала разорвал сначала свист стали, затем короткий крик и глухой стук, с которым отрубленная рука ударилась об пол.

Несмотря на стремительность атаки Дарующей, лишившей второго перекрашенного хейзеррца левой верхней конечности, самообладания он не потерял — правой рукой выхватил из ножен меч и рванул в атаку. Вместо боевого клича с ненавистью рявкнув на весь зал:

— Сука-а-а!!!

И пробил клинком воздух. После чего взвыл от боли и бешенства куда громче, чем в первый раз: и эта рука, отрубленная по плечо, полетела дальше. А Вэйлька, продолжающая движение, влипла в его душу, придержала тело, потерявшее равновесие от потери приличной части массы, и вогнала под подбородок нож, зажатый в левой руке:

— Зря ты это сказал! Теперь придется хоронить отдельно не только руки, но и язык…

— Нейл, у этого ряженого был самострел! — для наглядности пнув ногой обрубок, предупредил меня Лайвенский Пес. Я благодарно кивнул. Хотя следил за перемещением этого хейзеррца постоянно, и через камеру в ожерелье Майны видел, как он пытается целиться. Поэтому был готов уйти от выстрела, если Вэйлька не успеет ударить или приморозить стрелка «стужей».

— Слышь, коротыш, а ведь все «лучи» твой звезды уже сломались! — сразу после слов ар Дирга язвительно сообщила Ассашу моя старшая жена. — И что ты будешь делать теперь?

— Интересная была звезда! — отметил я, продолжая ее мысль и холодно глядя в глаза трясущегося посла. — У одного луча — кольцо с ядом, у второго — самострел, у третьего — песок и меч, у четвертого — два ножа. Жаль, не узнали, чем владел пятый. Впрочем, Бездна с ним — переживем…

— Я обладаю дипломатической неприкосновенностью! — заверещал ар Ремир, невесть как почувствовав, что разговоры мне надоели.

— Вы ею обладали. До того, как руками воинов сопровождавшей вас боевой звезды попытались убить подданных короля Зейна Шандора! — негромко, но очень весомо сказал Лайвенский Пес. — А теперь вы — самый обычный несостоявшийся убийца. И по законам нашего королевства Нейл ар Эвис, как сторона, против которой вы злоумышляли, имеет право на вашу жизнь!

— Я требую аудиенции у короля!

— Я ему сообщу. При первой встрече… — холодно усмехнулся дядя Витт. — Так и скажу: «Покойный требовал встречи с вами. Но был отправлен к предкам…»

А я сбил посла с ног мощной оплеухой, перевернул его на живот и острием меча рассек штанину над правым сапогом. Разрезал только ткань, кожу даже не поцарапал, но Ассаш заорал, как хряк под ножом мясника.

— Пока кричать не с чего! — сообщил я, затем присел на корточки и чиркнул перстнем с рубином по белой коже, заросшей рыжим волосом. Царапал именно ногу, так как хотел, чтобы смерть пришла не сразу, и ар Ремир успел вкусить горечи несбывшихся надежд. — А вот теперь причина появилась. И, на мой взгляд, достаточно веская…

Хейзеррец рванулся изо всех сил, перевернулся на спину и начал от меня отползать. Взгляд поднял уже потом, когда сообразил, что я его не преследую. И, наткнувшись взглядом на перстень, обреченно завыл. А через некоторое время, как-то пережив первый спазм, прервавший и его дыхание, и вой, вдруг мстительно прохрипел:

— Ничего… я тебе… все равно… уже отомстил!

Уверенность, прозвучавшая в его эмоциях, мне очень не понравилась, поэтому я забросил меч в ножны и повернулся к своим женщинам:

— Подождем, пока уберут трупы и замоют полы, или продолжим развлекаться где-нибудь еще?

[1] Зеркало — тот из напарников, который ассистирует во время отработки какого-либо движения. Отражение, соответственно, тот, который отрабатывает.