Хладная рать

Глава 17. Чужой берег

Ингвар щурился от бьющего в лицо холодного ветра и мелких снежинок, но продолжал смотреть. Река уходила далеко вперёд и терялась из виду за холмом, на плоской вершине которого уже можно было разглядеть очертания высоких стен с крытыми башнями, а перед ними разбросанные в беспорядке крохотные избы, совсем не такие, как на родине. Вода казалась темной, непрозрачной, а волны бились в борта, мерно покачивая ладью. Весла с плеском опускались в воду под дружное многоголосое “Раз! Раз!”. В ушах свистел ветер, а с берегов доносились едва слышные за прочим шумом крики птиц.

Это первое поселение, которое попалось на пути за те два дня, что Ингвар провел на ладье купца Вука. Природа по берегам не отличалась разнообразием. Встречались то облетевшие ивы с длинными гибкими ветками, спускающимися до самой воды, то крутые глинистые берега, густо усаженные соснами, то редколесье с примятой жухлой травой у корней. Одинаковые виды всех оттенков серого и бурого могли бы вогнать в тоску, но Ингвар с неиссякаемым любопытством продолжал глядеть по сторонам, тогда как друзья развлекали себя игрой в кости и болтовней с Вуком, который с охотой описывал многочисленные города, где довелось побывать.

Вот и теперь за спиной вперемежку с выкриками гребцов раздавались грубый смех Кельды, ленивые фразы Акке и отрывистый говор купца. Иногда и Ингвар отрывался от бесцельного скольжения взглядом по чужим краям, чтобы послушать истории Вука, но теперь, едва впереди показалось поселение, все его внимание сосредоточилось на нем.

— А, вот и первый град. — Купец остановился рядом с Игнваром и выглянул из-за изогнутого, плавно поднимающегося кверху носа ладьи. — Там и сойдёте на берег. Так?

— Это и есть главный город? — с сомнением спросил Ингвар, а Вук рассмеялся:

— Нет, конечно. Не самый главный из всех, но главный в этом краю — княжестве. Самый главный куда как болше! Здес живёт правител местных земел. Если он не вспорит тебе брюхо как толко на землю ступиш, то, может, и выйдет у тебя что-нибуд с вашей этой затеей. Глядиш, выслушает, представит другим князям.

— А как он к ормаррам относится, знаешь?

— Ну как, — развел руками Вук, — как и все. Война. Сам ходит в сражения, людей шлёт по приказу великого князя. По правде сказат, парен, вряд ли вам хот где-то здес будут рады.

— Я понимаю. Но стоит попробовать. Если Владыка отправил меня сюда, значит, здесь я смогу сослужить ему службу.

Вук хмыкнул и хлопнул Ингвара ладонью по плечу.

— Смотри, как бы служба твоя не закончилас прямо у причала!

— Р-раз! Р-раз! — дружно кричали гребцы, с каждым взмахом весел приближая Ингвара к исполнению воли Сернебока.

Со стороны города донёсся длинный сигнал рога. Значит, их заметили со стены, и воины наверняка встретят гостей на пристани, несмотря на то, что ладья торговая.

Однако Ингвара не слишком это волновало. Чем ближе к городу подходила ладья, тем больше удавалось разглядеть, и тем крепче становилась его уверенность. Именно эти стены он видел, именно на этот берег указывал Владыка!

Все здесь казалось смутно знакомым, будто полузабытые воспоминания из далёкого детства всплывали на поверхность. Он видел широкий, усыпанный мелкими камнями берег, и узнавал его. Темные от времени и воды мостки, привязанные толстыми канатами струги, и вытоптанную дорогу, которая поднималась дугой по склону холма к распахнутым воротам.

Люди на берегу отрывались от работы, чтобы поглазеть на ладью, а некоторые уже неспешно потянулись к пристани. Другие выглядывали из окон дозорных башен. Скоро за ворота вышли воины при оружии. Так что ещё до того, как торговая ладья успела подойти к берегу, у пристани собралась толпа.

— А я-то думала, получится по-тихому, — протянула Кельда. Она даже привстала со своего места, чтобы наблюдать за приближением. — Нас камнями не закидают?

Вук сложил руки на груди, поцокал, размышляя, и обернулся к ормаррам:

— Поступим так: вы пока оставайтес тут, укройтес за ящиками. А я передам князю через его людей вести. Если прикажет он вас к себе зват, никто вас не тронет. Но на этом все! Я свой уговор выполнил. Если что не так, за вас вступатса не стану.

— Спасибо, купец.

Ингвар с остальными устроился в центре ладьи, там, где под натянутым от одного борта до другого навесом были собраны товары и провизия. Кельда все вертела головой, с интересом разглядывая толпу у пристани и стены крепости. Акке неспешно чистил ногти кончиком ножа, будто все происходящее его ни капли не интересует. Ингвар же просто ждал. Он не думал о том, что скажет князю. Не волновался, как воспримут их появление местные. Не стоит переживать, когда судьба уже известна заранее — пусть и одному богу. Изменить все равно ничего не получится. Он сейчас там, где и должен быть. Владыка ведёт его, а значит, что бы ни сказал Ингвар, что бы ни сделал — все это уже часть плана, который невозможно осознать, а можно лишь следовать ему, безоговорочно доверяя Владыке.

Тем временем с последними толчками весел ладья причалила к мостку. Вук оправил изумрудный кафтан, проверил, ровно ли сидит шапка, и, как только гребцы его закрепили швартовы, сошел по трапу на пристань. Навстречу к нему вышли двое воинов.

— Эгей, да это ладья Вука!

— Да, верно. Торговал уже здесь не раз.

Народ зашумел при упоминании купца. Со всех сторон посыпались предложения. Крестьяне и ремесленники пытались продать тыкву и хлеб, мед, квас и сушёную рыбу, корзины и короба.

— Здравия, храбрые мужи! — улыбнулся купец, не обращая внимания на выкрики людей.

— И тебе не хворать!

— Дело есть к вашему князю. Пошли пошепчемса в сторонке.

Вук махнул рукой, уводя воинов подальше от любопытных ушей. Со своего места Ингвар не мог слышать, о чем говорят. Мог только видеть, как вытягиваются лица воинов, как расслабленные улыбки пропадают с загорелых лиц, и как оба хмуро приглядываются к ладье, кивают. Дослушав, один быстрым шагом направился к городу, а другой остался на пристани, сложил на груди руки и уставился на ладью исподлобья.

— Как думаете, нас накормят? — скучающе протянул Акке. — Надоела уже одна холодная солонина.

— Никогда не пробовала еды ранндов, — весело подхватила Кельда. — Но больше всего мне сейчас хочется развалиться на мягких шкурах с кувшином браги. Бедные мои кости!

— Что, старушка, отвыкла от походов? — усмехнулся Акке, и Кельда развела руками:

— Зачем лишать себя маленьких радостей? И без того жизнь поганая.

Спустя время с берега донёсся топот множества ног, тяжёлый и слаженный — явно новые воины подоспели. Потом заскрипели доски мостков, а каждый шаг сопровождался бряцарьем кольчуги. Ингвар поднялся воинам навстречу, и друзья замерли за его спиной.

— Пошли, — громко крикнул ратник, остановившись у трапа. — Велено проводить в хоромы, выслушают вас.

Молча ормарры сошли с ладьи и в окружении четверых крепких мужчин, таких же молчаливых и хмурых, пошли к берегу. Народ на пристани затих сначала, и внимание каждого сосредоточилось на чужаках. Кое-кто глядел с любопытством, но Ингвар видел на лицах и страх, и неприязнь.

— А ну расступись! — прикрикнул идущий впереди воин. — Послов не трогать: приказ княгини.

На берегу к ним присоединились ещё двое. Все были в кольчугах, с мечами или булавами. Они напряжённо следили и за людьми вокруг — не решат ли что-нибудь вытворить — и за ормаррами. Видно, не доверяли словам о мирных переговорах.

Когда подошли к крепости, Ингвар услышал за спиной восхищённый возглас Кельды. Он и сам запрокинул голову в надежде рассмотреть как следует это величественное строение. В родном краю ничего подобного не строили. Серые тесаные бревна поднимались ровными рядами на высоту в три или четыре человеческих роста, небольшие островерхие башни выдавались вперёд, а между ними тянулись переходы, откуда тоже выглядывали люди. На уровне глаз по всей длине стены были вырезаны в дереве и выкрашены в красный узоры или символы, каких Ингвар не встречал. Подобные же узоры украшали и верх стены, и каждое оконце.

Сам город показался не менее удивительным. Все здесь было в новинку: и тесные улочки, и крохотные дома с печными трубами, так же тщательно украшенные узорами, и отсутствие деревьев. Люди в их длинной, часто разноцветной одежде. И так много: не то, что в стоящих далеко друг от друга общинах ормарров. Свободно бегали куры и гуси, лаяли охотничьи собаки, лошади топтались во дворах. Ингвар следовал за ратниками, с интересом глядел по сторонам и поражался, как местные не устают друг от друга в такой тесноте и в постоянном шуме.

Над всеми избами и постройками возвышалась одна, богатая, в три этажа. Искусная резьба покрывала ее стены и украшала несколько небольших крыш, а окна затягивало что-то переливчатое, непохожее на бычий пузырь, каким обычно закрывают окна на зиму. Во дворе около большого дома стояли люди. Какие-то напоминали купца с его богатым ярким кафтаном, какие-то носили скромные и не слишком длинные одежды. У многих за поясами были мечи. И все как один застыли при приближении чужаков. Стихли разговоры. Ингвар вдруг задумался: встречался ли с кем-то из них на поле брани? Однако, если и так, никто не рвался отомстить за смерти родных или друзей, которых немало полегло в последней битве.

Вслед за ратниками ормарры поднялись по ступеням и прошли внутрь.

— Сдайте оружие, — потребовал один, и после небольшой заминки Ингвар расстегнул кожаный ремень с поясом и протянул его воину. С ворчанием Кельда отдала и свое оружие. Акке бережно протянул секиру другому мужчине, тот с восхищением присвистнул, но тут же замолк под взглядами остальных. — Сюда.

Перед ними открыли новую дверь. В целой комнате, где могли бы разместиться пять семей, стоял только стол с лавками, заставленный яствами. Вокруг сидели пятеро мужчин, а во главе, на высоком стуле, обернутом медвежьей шкурой, девушка.

Стоило только Ингвару увидеть ее, все прочее разом померкло. Ее образ из видения ярко вспыхнул в мыслях, а сердце наполнилось трепетом. Она поднялась с места и обратила к нему холодный, пронизывающий до самых глубин души взор. В том видении ее глаза казались мертвыми, но теперь Ингвар видел, что они отражают куда больше, чем можно вообразить. Ее спокойное лицо, гладкое и бледное, обрамляли светлые косы и нити жемчуга с высокого венца. Отороченные мехом свободные одежды спускались до самого пола, так что даже обуви не было видно.

Ингвар застыл на месте и не мог отвести взгляда. Не мог думать ни о чем, только дивиться непостижимости планов Владыки и тому, какая сила исходит от этой девушки. Сила, которую могли понять только подобные им: избранные богами.

Молчание затянулось непозволительно. Все чего-то ждали, но чего? Один из воинов хмуро прошипел:

— Перед вами княгиня! Проявите уважение!

Ингвар не знал, как у ранндов принято здороваться, а в голову как назло не пришло ничего другого, кроме как припомнить видение и опуститься на колено. Однако это вызвало изумленные возгласы со стороны сидящих за столом, а в глазах княгини появилось тщательно скрытое одобрение.

— Рада приветствовать в моем княжестве Калинов Яр, — ровно произнесла девушка и неспешно, плавно махнула рукой. — Прошу. Разделите трапезу со мной и моими советниками.

— Но Мера! — вскочил вдруг один из сидящих за столом, молодой светловолосый парень. — Ормарры повинны в гибели твоих отца и брата! Как можно делить с ними трапезу?

Княгиня опустилась на стул и спокойно взглянула на парня.

— Ратмир. Я позвала тебя не для того, чтобы ты мне перечил. Если тебе в тягость общество наших гостей, можешь пообедать в гриднице. — Потом обратилась к застывшим в нерешительности ормаррам. — Я не держу зла на ваш народ. Хотя мои родные действительно погибли в бою, это была честная смерть. Храбрые воины о лучшем и мечтать не могут.

Голос у нее был колючий и совсем пустой, но почему-то Ингвару сложно было сосредоточиться на смысле слов, а не на его звучании.

— Спасибо за твоё радушие, княгиня.

— Мера. А как твое имя, посол?

— Ингвар. Со мной мои друзья, Акке и Кельда. От лица вождей общин и по воле нашего бога мы прибыли, чтобы говорить о мире.