Напарник обмену и возврату не подлежит

ГЛАВА 4. Почтовые угрозы

– Когда уже тебя там выпишут? – спросил шеф Солто в начале следующей недели.

– Со дня на день, – ответила Эрманика. – А что? Без меня никто не может задавить гидру организованной преступности?

– Эта гидра отрастила несколько новых голов, и мне они не нравятся.

– Вот новость, – кисло хмыкнула Ферра. – Чем же нам предстоит заняться?

– Мстителями, – ответил шеф. – Кто-то повадился пакостить членам совета Ситтарины. Так, знаешь, исподтишка и пока не смертельно. По мелочи, если не считать дочь Марчелло Габбары. Там попытка изнасилования, Марчелло застрелил двоих негодяев, теперь сам под следствием. Его жену и дочь мы вывезли из города, но девушка в шоке.

– Ещё бы, – сочувственно кивнула Ферра.

– А, и сына советницы Понтедро привязали цепями к пирсу, но река – не море, сама понимаешь, приливов и отливов не бывает. Так что он просто ночь просидел в воде по шею – волны от проходящих лодок, судя по всему, несколько раз угрожали ему утоплением, но обошлось. Остальные члены совета пока в порядке, разве что кто-то лишился накоплений, а кому-то поступали угрозы.

– Всё это до ужаса похоже на почерк покойного Чикко. Он точно умер?

– Я был на его похоронах, – заверил Ферру шеф.

– Это ни о чём не говорит. Тело могли подменить и даже выкопать, так что если Франческо чисто случайно жив… Он пойдёт мстить не только членам совета. Я бы задумалась о том, что будет с братьями Сеньо: Братство не любит неудачников и стукачей, а младший в их представлении именно стукач. А ещё я по-прежнему очень волнуюсь за Дженну.

– Она с Луиджи.

– Тогда и за него тоже, – сказала Эрманика. – Франческо Де Ритта – неимоверная сволочь. Ты вспомни, как перед судом нас пугали автоматными очередями в моём доме! Вот и сейчас он может…

– Ты говоришь о нём, как будто он жив, – прервал Солто, – а я был на его похоронах.

– Если бы это можно было как-то проверить! – тут Ферра поняла, что может попробовать. – Но если пакостит и не он, то кто-то явно из его ребят.

– Попробуем разузнать, – безнадёжно сказал шеф. – Но и без этих разборок у нас полно дел. В том числе убойных. Выходи уже из больницы, мы тебя заждались. Кстати, Чезаре Гатто теперь уже не стажёр. Я поставил его в напарники к Луиджи, а тебе притащу очередного новичка.

– Тебе их не жалко? Имею в виду новичков, – спросила Эрманика.

– Ты хочешь работать с Гатто?

– Он отличный напарник, но если решит, что ему лучше с Луиджи – препятствовать не стану, – обтекаемо ответила Ферра. – Со мной парень уже дважды нарвался на ранения. По этой же причине я и от новичка бы пока воздержалась.

– Но без напарника тоже нельзя, – прямо сказал Солто. – Опять начнёшь разговаривать с невидимками!

– Что может быть лучше невидимого и неслышимого другим напарника, – засмеялась Ферра.

– Ты сейчас шутишь? – спросил шеф, гневно взмахивая руками.

– Разве что капельку, – Ферра показала кончик мизинца. – Напарник, да ещё совсем зелёный – это ответственность и уязвимость. Два раза чуть не потеряла стажёра – и вся уже извелась. А ты мне уже нового подсунуть хочешь!

– Ну а какой выход? – насупился Солто.

– Я пока не знаю, – честно ответила Ферра. – Давай сначала выпишусь, а потом подумаем.

Во вторник её выпустили из больницы – правда с костылями. Добрый ворчливый доктор вышел провожать на крыльцо. Ферра подняла взгляд к окнам третьего этажа. Где-то там, в палате, оставался Везунчик, который сегодня, говорят, пошевелил не только пальцами, но и носом. Осталась часовня, где Эрманика успела спеть ещё пару раз и где боль из сердец уходила к небесам вместе с душами покойных. Осталась часть жизни, маленькая, но важная.

Ко входу подкатила патрульная машина, и старый знакомый Торрано, как вышколенный дворецкий, распахнул перед Эрманикой дверцу.

– Как дела? – спросила его Ферра.

– Подал заявление на перевод в детективы, – улыбнулся патрульный. – Правда, отдел не ваш, кама Ферра, но, может, пересекаться будем хотя бы время от времени. С мая приступлю к новым обязанностям.

– Вот как! Улицы останутся без ещё одного толкового полицейского, – сказала Эрманика.

Смуглое лицо Торрано потемнело. Ферра поняла, что и у него свой список потерь в затяжной войне с Братством. Патрульные гибнут куда чаще, чем детективы – им, работающим «в поле» приходится порой совсем тяжко.

– Значит, ждём пополнения выпускников с ускоренных курсов, – Торрано попытался улыбнуться. – Молодое поколение.

– Зато они шустрые и с огоньком в глазах, – вспомнив про Гатто, Ферра ответила патрульному тёплой улыбкой.

Дом встретил их чисто вымытыми окнами, распахнутой дверью и запахом вкусной еды. На пороге стояла улыбающаяся Дженна в нарядном переднике, а за нею маячили Гатто и Луиджи.

– Добро пожаловать, – сказала Дженна и протянула руки для объятий.

– Заходите, Торрано, – пригласила патрульного Эрманика, но тот, сославшись на работу, отказался и уехал.

– Хороший он парень, – задумчиво сказал Луиджи, глядя вслед автомобилю.

– А сколько хороших парней полиция уже потеряла? – грустно сказала Ферра.

Но думала не столько о погибших патрульных, сколько о Везунчике. Он ведь говорил, и не однажды, что она, Ферра – его невезение. И теперь с новой силой надеялась, что он придёт в себя уже потому, что она далеко.

Содержимое почтового ящика выпирало из него углами конвертов и газет. Ферра едва сумела вытащить всю эту кипу бумаги! Под беседы друзей за обедом, под тихий смех и улыбки она перебирала конверты – счёта оплатить, рекламные проспекты выбросить, газеты с уже просроченными новостями отложить в стопку «а вдруг понадобится». Писем Ферре уже давно никто никаких не писал, а тут вдруг она выудила конверт со штампом Ситтарины, на котором значилось вчерашнее число. Принесли, стало быть, только сегодня.

Как странно – штамп был местной почты, то есть проще всего было дойти до дома Эрманики и положить письмо в ящик, чем отправлять его в надежде, что его доставят вовремя. Да и дешевле, ведь надо оплатить марку…

И неясно, от кого – ничего насчёт отправителя на конверте написано не было. Ферра не была беспечной девочкой, тем более теперь, когда утратила одиночество и с ним – значительную часть неуязвимости. Поэтому она провела над конвертом рукой – обнажённой, без перчаток маг-ортезов, а потому, хоть и слабой, но особенно чувствительной. Будь письмо заряжено какой-то магией или содержи оно проклятие, начинающее действовать по прочтению, в пальцах ощутилось бы неприятное покалывание. Такая магия всегда оставляет след, но его не было.

Эрманика натянула обычные хозяйственные перчатки из тонкой резины, понимая, что письмо может быть ещё и отравлено. Наложила на себя магическую защиту. Огляделась – нет ли на крыльце кого-то, кого случайно может чем-нибудь задеть. Альтео наверняка бы сказал, что излишние предосторожности смешны. Или нет? Он тоже изменился, мало ли что он бы сказал.

– Это просто письмо, – прозвучало откуда-то сверху.

– А где ты?

– Я не знаю, – ответил ди Маджио. – Всё изменилось. Я боюсь появиться, мне страшны последствия. Но и уйти я уже не могу.

– Появился бы уж лучше, чем так пугать, – сказала Эрманика, хотя даже не вздрогнула. – Или хотя бы скажи, чего боишься. Можно будет сходить к каме Нетте-Дженца.

– Она профан от психологии, – ответил Альтео. – Но я навестил бы падре Амадини и Космо, с ними хоть весело. Особенно если учесть, что Космо может меня видеть, а падре… Ну, падре просто весёлый.

– В последний раз, когда мы его видели, он не был весел, – сказала Ферра. – Так что в письме?

– Обычные угрозы, можешь даже не открывать, – ответил Альтео. – Мало ты их видала?

– И от кого?

– От Сеньо.

– Это даже интересно, – протянула Ферра. – Разве с ним не покончено?

– Ну, он живой, задолжавший Де Ритта и дону, – начал перечислять ди Маджио, – со вконец испорченной карьерой – не мог же он остаться чиновником после тёмных историй и делишек с Братством! Зато хорошая новость: его настоящий брат с ним воссоединился. Окончательно переехал в Синтарину и больше не работает на Безголового в Понто-Виэсте.

– Ты как тот следователь, ищейка, – сказала Ферра и вдруг едва не схватилась за сердце. – Чёрт, Альтео. Он же сказал, что один из нас умрёт.

– С предсказаниями всегда так: или сбудутся, или нет, – сказал Альтео. – Ищейка даже не особо соврал, вы трое были на грани гибели. И Везунчик даже ещё не выкарабкался.

Ворча, что Альтео, выходит, кругом прав и всё-то про всех знает непонятно откуда, Эрманика распечатала конверт и развернула листок.

«Если хочешь сохранить жизнь старухе – заставь её исчезнуть сама, – было написано в письме. – Даём тебе двое суток, потом будешь винить только себя».

– Похоже, кто-то заставил ребёнка писать это, – сказала Ферра, глядя на аккуратные крупные буквы, старательно выведенные с нажимом. – Никакой совести у людей.

– Откуда у них совесть? – спросил Альтео. – Лючано Сеньо было лет пятнадцать-шестнадцать, когда он уже по уши замазался в портовой грязи. Да и его младший брат недалеко ушёл. Что будешь делать?

– Покажу это шефу.

– А где спрячешь бабушку?

– Здесь. Просто попрошу, чтобы завтра выставили тут охрану. Сегодня будем охранять Дженну на пару с Котёнком.

– Котёнок теперь не твой, – сказал Альтео со странной интонацией.

– Тогда одолжу его у Луиджи. Или пускай остаются оба, так даже лучше.

Ферра помолчала немного, затем добавила:

– Ну и у меня есть ты. Если не будешь постоянно куда-то исчезать и проследишь за тем, чтобы никто к нам не подкрадывался – так будет в самый раз.

– А что потом? – спросил ди Маджио.

– Потом я поймаю их. Братьев Сеньо. И ты мне поможешь. Если ты настолько хорошо чувствуешь как мёртвых, так и живых – тебе как напарнику просто-таки цены нет.

Польщённый Альтео разве что не замурлыкал.

– Я всегда мечтал быть твоим настоящим напарником!

– Жаль, что ты не совсем настоящий, но так порой даже лучше, – заметила Ферра. – И кстати, раз уж зашёл разговор о мёртвых! Можешь ты как-нибудь проверить, действительно ли Де Ритта умер?

– Вне всяких сомнений, – без малейшей заминки ответил ди Маджио. – Ушёл и не возвращался.

– И наследников у него не осталось, – задумчиво произнесла Ферра. – Тогда кто же действует настолько похоже на него?

– Так Лючано Сеньо и действует, – сказал Альтео. – Более того – он из шкуры вон лезет, чтобы доказать дону Альтеридже, что может быть не просто полезен…

– А что претендует на место Де Ритта, – закончила за него Эрманика.

– К тому же для него это единственный способ выжить, – подытожил Альтео. – Иначе ему просто крышка.

– А про Лауру ты что-нибудь слышал? – спросила Ферра.

– Она пытается восстановить репутацию отца и пролезть в верхушку Братства. Но ей не стать капо, как бы она ни старалась, – сказал ди Маджио. – Разве что женой капо – но из-за увечий не всякий решится породниться с незаконной дочерью Бенни Канова.

– Однако фамилию отца она уже взяла, – Ферра задумчиво посмотрела по сторонам, словно ожидала увидеть соглядатаев Братства, сидящих на дереве или прячущихся за забором.

– Эрми, – крикнул ей из окна Луиджи. – Всё в порядке?

– Да как сказать, – Эрманика вернулась в дом и передала ему письмо.

– Ишь ты, – покачал головой детектив. – Как думаешь, куда можно увезти Дженну?

– Никуда. Она для братьев Сеньо как старая бомба: запросто может рвануть. Они легко выследят, куда мы её перевозим, и уберут по дороге или ещё где-нибудь. Проще устроить здесь засаду и поймать негодяев на живца.

– Завтра? – уточнил Луиджи, глядя на листок бумаги так, словно думал прочесть что-то между строк.

– Очевидно, завтра, – с кислым видом кивнула Ферра. – Хотя я и сегодня буду настороже.

– Ты всегда настороже, – сказал старый товарищ. – Я позвоню шефу, чтобы прислал парочку ребят покрепче. Такие угрозы – не шутки.

– Да эти парни вообще не умеют шутить, – Ферра окончательно скисла. – Знаешь, о чём я жалею?

– О том, что решилась встрять в это всё? – участливо спросил Луиджи.

– Нет! О том что заглянула в почтовый ящик. Так хорошо было без этого письма… А оно испортило мне счастливый день.

– Эх, понимаю тебя, – усмехнулся детектив. – Но ещё не всё потеряно. Идём, там Дженна грозится, что торт будет съеден без нас. Шоколадный со сливками, между прочим.

– Такого беспредела мы допустить не можем, – сказала Ферра. – А некоторым Котятам шоколад вообще вреден! Всё, бежим, некогда унывать!