Напарник обмену и возврату не подлежит

ГЛАВА 6. Бабушка Дженна

Когда Ферра всё-таки решилась постучаться и войти, её глазам предстала удивительная картина. Альтео, завернувшийся в одеяло, сидел на краю кровати, Дженна плакала, сидя на полу у его ног. Мужчина склонился над нею, гладил по седым волосам. Руки старушки цеплялись за одеяло на его коленях – да так, что костяшки побелели.

– Альтео, – одними губами произнесла Ферра, и он поднял на неё взгляд – тёмные, полные слёз глаза. – Дженна…

Дженна не обернулась, только зарыдала ещё пуще. Тут снова явился Гатто.

– Всё в порядке? – спросил он и вдруг осознал, что видит незнакомого человека, мужчину в одеяле, и схватился за кобуру.

– Не всё в порядке, но все свои, – поспешно вскричала Ферра, перехватывая стажёра за руки. – Это тот, о ком я тебе говорила. Мой… воображаемый напарник. Альтео ди Маджио, который умер на пирсе девятилетним мальчиком. Ты слышишь, Чиро? Ты меня слышишь?

– Вы как будто себя убеждаете в том, что это он, детектив, – Чезаре осторожно высвободился из её рук. – А я тем временем пришёл, потому что искал вас. Шеф звонил. Дело вроде бы срочное. Он сказал, что сейчас приедет.

– Вроде бы? – спросила Ферра.

Альтео встал, по-прежнему прикрываясь одеялом, хотя иллюзия одежды с него никуда не делась.

– Я тоже хочу видеть шефа, – заявил он. – Хочу быть настоящим напарником и поймать всех врагов.

Эрманика деликатно направила его в свою комнату одеваться по-настоящему. На кухне, где она перехватила чашку кофе, ей пришлось выдержать удивлённые взгляды и Луиджи, и Чезаре. В конце концов, она ведь и сама толком не сумела бы объяснить появление ди Маджио. Тем временем тот тоже пришёл на кухню и получил свою чашку утреннего кофе. Отпил и посмотрел с непередаваемым восторгом.

– Он горячий и сладко-горький. Такой сильный вкус…

– Ты что, никогда не пробовал кофе? – удивился Луиджи.

Почему-то его появление незнакомца поразило меньше, чем тот восторг, с которым тот пил и хрустел крекерами.

– Лет двадцать назад, – ответил Альтео. – Как и все прочие напитки. И еду.

Его и без кофе переполняла энергия. Стоило посмотреть, как Альтео без устали ходит по кухне, трогает всё, что можно потрогать и никак не может успокоиться.

– Это так странно, – говорил он время от времени. – Чувствовать. Быть по-настоящему живым. Это очень странно.

Луиджи смотрел во всё возрастающим беспокойством, но воздерживался от комментариев. На его выразительном лице отображались различные эмоции, все, кроме недоверия.

– Это мой парень, – представила Ферра. – Альтео. Альтео, а это мой сослуживец и друг, его зовут Луиджи.

– Да, я знаю, – Альтео пожал детективу руку, с невероятным восхищением посмотрел на свою ладонь и вновь протянул её для пожатия.

Луиджи сжал руку Альтео очень крепко, но ди Маджио даже не охнул, только разлепил пальцы, глядя на них так, будто никогда не видел.

– Чувствовать, – прошептал он.

– Он у тебя блаженный, – сказал Луиджи, слегка крутя пальцем у виска.

– Есть немножко, особенно по утрам, – согласилась Ферра.

Тем временем восторг лице ди Маджио сменился задумчивостью.

– Эрми, я хочу служить в полиции. С тобой, – сказал он с непосредственностью маленького ребёнка.

– Но как я тебя представлю шефу? – спросила Ферра. – У тебя даже документов нет.

– Я взял у нонны Дженны свою детскую метрику, – беспечно ответил Альтео. – И прекрасно смогу представиться сам.

Шеф Солто ворвался в дом Ферры, и без того уже полный чужих и не очень людей, и по его виду сразу стало понятно: новости действительно важные и серьёзные.

– Сеньо-старший объявил стукачом и убил своего брата, чтобы подтвердить свою верность дону, – сообщил Солто буквально с порога. – Да ещё нагло так всё провернул. Тело чуть ли не напоказ выставил, бросил на речной пристани, где прогулочные теплоходы и полно людей ходит.

– Убил брата? – пересохшими губами переспросила Ферра. – Родного?

– Родного и младшего, пристрелил как собаку за предательство и сотрудничество с полицией. Убил этой ночью. Есть свидетель убийства, но вот тела нет, – пояснил шеф. – Хоть наш человек и сумел позвонить почти сразу в участок, на месте убийства уже не было ни следов преступления, ни трупа. И вряд ли теперь так просто найдём погибшего и улики… Нет, ну каково? Только страсти улеглись. Но теперь, боюсь, его вообще будет не остановить. Поневоле задумаешься, а не лучше было бы оставить всё как есть… Сделался бы Лючано мэром, подумаешь. Потихоньку бы потом оттуда ушёл под давлением совета, и все дела. А?

– Такие потихоньку не уходят, – цокнул языком Луиджи.

– Вторая плохая новость – от моего личного информатора. Альтеридже снял иммунитет с Ферры. Дословно: «Железная Фея меня больше не интересует. Не так уж бог любит её, чтобы оставлять её невредимой!» А посему, Ферра, тебе с твоей бабулей лучше поскорее уезжать отсюда, пока вы ещё целы. Потому что теперь уж Братство не называет тебя пострадавшей за святую веру нашу и не крестится, произнося твоё имя.

Ещё месяца полтора назад Эрманика ответила бы, что никуда не поедет. Плевать ей на иммунитет и его исчезновение. Она резко сказала бы: дайте работать, и будь что будет. Лучше умереть на службе, чем скрываться от мафии до конца своих дней.

У неё-тогдашней не было ни уязвимостей, ни привязанностей. Она была поистине Железной Феей. Сейчас она открыла рот и закрыла. Рисковать собой – сколько угодно. Она, по большому счёту, могла бы даже рискнуть друзьями: и Луиджи с Танитой, и котёнком Гатто, и даже Везунчиком. В конце концов и они ведь не лыком шиты, сами себя спасут. Да, кем и чем угодно могла бы рисковать Эрманика… Но не Дженной. Она была драгоценной находкой во всей болезненной и тягостной жизни детектива Эрманики Ферры, звездой на тёмном небе и раной на сердце, и тревогой на душе.

Однако думая о Дженне, Ферра упустила из виду, что у неё теперь есть не только эта забота.

Проблема по имени Альтео, едва открыла рот, сразу привлекла всеобщее внимание. До того он сидел себе в уголке, и Солто его даже не замечал. Или решил, что это один из рядовых полицейских ребят, что охраняли нынче дом.

– Нонне Дженне негде скрыться. У неё дом в Понто-Виэсте, – сказал Альтео. – А там поджидает Безголовый, который наверняка уже жалеет, что когда-то оставил её в живых. Больше ей деваться по сути некуда: вы же не хотите заставить пожилую женщину скитаться по чужим городам и весям? Вы едва сумели спрятать Орнеллу, да и то…

– Если бы Бруно не выставлял свою дочурку напоказ, она бы спокойно пересидела до суда на его даче, – буркнул Солто и лишь потом вытаращился на Альтео. – Простите, кам, а вы кто?

Ферра сделала стойку, готовая защищать друга. Но осадила сама себя. Чужой человек не попал бы просто так в этот дом. «Не в мою смену», – сказали бы полицейские, которых тут и снаружи было с избытком. Кроме самой Эрманики всем остальным показалось бы невероятным, что парень появился здесь – материализовался из ничего. Она и сама в это ещё как будто не до конца поверила! Но кроме Альтео никто не мог знать те мельчайшие подробности, о которых он упоминал вскользь. Да и Дженна узнала его… Да, для Ферры лишние подтверждения были не нужны. Но для остальных-то?

– Надеюсь, что ваш новый детектив. Вы потеряли немало людей, не так ли? – спросил Альтео с обаятельнейшим выражением лица. – У меня, к сожалению, после задания не осталось документов, я вообще остался буквально голым и босым, но есть метрика. По ней можно восстановить всё, я полагаю.

Шефа на секунду как будто парализовало. Эрманика это точно видела: он замер с очень напряжённым лицом, словно что-то напрочь застопорило в его теле. Альтео непринуждённо улыбался.

– После какого задания? – спросил Солто, моргнув – и оцепенения словно и не было.

– У меня было секретное задание, – не давая шефу опомниться, с нажимом сказал ди Маджио.

Да что ж такое-то… Он что, применяет магию? Чистую магию, беспримесную магию духа? Да ещё тратит просто… на убеждение? Эрманика следила за другом с затаённым восторгом, страхом и удивлением. «Оказывается, я совсем не знаю его!» – думала она.

– Что за задание? От чьего ведомства вы его выполняли? – тут же прицепился к Альтео шеф.

– Я не имею права раскрывать все подробности, но работал я на острове Сикела, – сказал Альтео. – И про моего непосредственного начальника вы безусловно слышали, его фамилия Фальконе…

Словно мертвенным холодом вдруг повеяло в уютной кухне. Кто же не слышал про комиссара Фальконе с Сикелы, комиссара, бросившего вызов большому клану, из которого родом был сам дон Альтеридже! Сикелийское Братство не пощадило ни семью Фальконе, ни его самого. Портрет с его хмурым лицом вырезали из журналов и газет и вешали в домах все те, кто верил в справедливость и в то, что рано или поздно история Братства завершится полной победой Закона.

– Мир его праху, – сказал шеф Солто, перекрестившись и поцеловав сложенные в щепоть пальцы, как если бы там был крест. – Но как вы уцелели?

– Я везучий, – усмехнулся Альтео, и снова Ферра ощутила сильное колебание магической силы. – Я вам ещё больше скажу, и бабушка Дженна подтвердит. Я единственный, кто может свалить Сеньо, пока дон ещё не сделал из него нового капо. Меня зовут Альтео ди Маджио.

Луиджи поперхнулся кофе. Шеф Солто с полминуты безмолвствовал, обрабатывая информацию. Затем Чезаре Гатто в наступившей тишине спросил:

– Допустим, вы не мошенник, а действительно Альтео ди Маджио, во что я не слишком-то верю. Чем вы можете уязвить Лючано Сеньо?

– Я тоже свидетель убийства, – ответил Альтео. – Я свидетель убийства Марсио и Джулии ди Маджио, а также Агустино Сеньо, которого застрелили этой ночью.

– Может, вы ещё и труп его сможете показать? – иронично спросил Луиджи.

– Слишком тщательно замели следы, – ответил ди Маджио, ничуть не смущаясь. – Увы, с отсутствием этого тела придётся смириться. Но оно вам и не понадобится. У вас есть я.

Ферра подавленно молчала.

Ей было не по себе, было страшно от всего происходящего. И больше всего не хватало кого-то, кто разрядил бы напряжённую обстановку. Не хватало Везунчика с его дурацкими шутками и насмешливыми интонациями. «Я расцеловала бы его даже в его ужасный огромный нос, как у Сирано, – поняла она, – лишь бы был живой!»

А что же Альтео?

Ферре почему-то казалось, что он и на этот раз ненадолго. Хотя… всё так круто изменилось после дня Воскресения, когда она очнулась, что голова кругом.

– Я сделаю всё, чтобы защитить Дженну, – сказал тем временем ди Маджио. – В конце концов нонна – моя единственная оставшаяся в живых родня.

Дженна, снова Дженна! Дженна, когда-то удержавшая дух Альтео на этой стороне! Дженна, много лет не сдававшаяся и искавшая свою семью, пусть и в помешательстве.

Дженна, которая и для Эрманики стала родным человеком.

Ради неё хотелось сделать как можно больше. Даже пойти на грандиозный обман: дать шефу поверить в то, что Альтео и пропавший (а не погибший) когда-то ребёнок, и тайный агент, работавший с Фальконе.

– Ферра, что ты-то думаешь? – вывел её из раздумий шеф Солто.

– Всё меняется, – рассеянно сказала Эрманика. – Но пока расстановка сил такова, какова она есть – мы должны действовать. Если сейчас посадить Лючано Сеньо и Лауру Канова, Альтеридже останется без единого капо в Ситтарине. Один, без правой и левой руки. И тогда мы сможем держать в узде мафию хотя бы несколько лет.

– Соблазнительное предложение, хотя Братство рано или поздно снова окрепнет и поднимет голову, – сказал Луиджи.

– Лучше поздно, – вставил Гатто.

– Но мне понадобится жетон детектива Государственной полиции и пистолет, – сказал Альтео. – Понимаю, что вы не можете поверить голым словам…

– Если честно, даже я не могу поверить, – сказала Ферра с иронией.

– Вам придётся поверить.

– Но Альтео ди Маджио числится погибшим, – сказал Гатто. – Мы же были в Понто-Виэсте…

– Это даже к лучшему, – сказал Альтео невозмутимо, а Ферра тут же вспомнила, как он соприкоснулся с сознанием раненого парнишки в бреду и как передал ей привет. – Вас там видели. И Везунчик даже обмолвился при свидетелях, что юный Альтео объявился. Что он чудом выжил.

– Это был я, – сказал Гатто. – Мы с вами, извините, совсем непохожи.

– Разве? – глаза Альтео из тёмно-карих превратились в светлые, смуглая кожа сделалась чуть менее смуглой, а вместо волнистых, заметно отросших волос на голове появилась короткая аккуратная стрижка.

И хотя лицо и фигура ди Маджио ничуть не изменились, сходство с Гатто сделалось достаточно близким. Будто два брата стояли рядом. Затем иллюзия пропала.

– Он очень сильный маг, – сочла нужным пояснить Ферра, – я чувствую, что он легко колдует там, где я бы уже свалилась в обморок. К тому же это магия… особая. Магия духа. Не знаю, как он в бою, но разум людей он обманывает и подчиняет шутя.

«И это, между прочим, довольно опасно!» – добавила она про себя.

– Я думаю о том, что нам пора выходить, – входя в уже ставшее тесным помещение кухни, сказала Танита. – Пока ещё Сеньо можно найти…

– Ради города, – сказал Луиджи, – можно пойти на обход некоторых формальностей.

– Нам пригодятся сильные маги, – сказала Ферра.

– Ради нашей репутации, – вздохнул шеф.

– И ради Дженны, – напомнил Гатто.

– Да. И ради нонны Дженны, – подвёл черту Альтео.

– К дьяволу мафию. Сделаем это, – шеф махом, будто спиртное, допил давно остывший кофе и поморщился. – Нам надо в управление. Каму ди Маджио придётся пройти кое-какие процедуры и подписать тонну бумаг, а остальным советую приняться за план. К завтрашнему дню мы должны начать. Пока Братство не опомнилось, нам надо начать.

Это был призыв к действию. Прежде чем начинать сборы, Ферра подошла к Чезаре.

– Чиро, брат, – сказала она. – Что бы там ни было, мы всё равно друзья.

– Но он, – кивнул в сторону Альтео Гатто, – всё равно вам дороже?

– Так вышло. Никто не знает меня, как он. Но тем не менее… Ты мне дорог. Мы с тобой за полтора месяца пережили столько, сколько не всякий переживает за всё отведённое ему Богом время. И… береги себя.

Она обняла парнишку, похлопала по спине.

– Вы как будто навсегда прощаетесь, – проворчал Гатто.

– Мы уже едем? – крикнул с улицы Луиджи.