Первый маркграф

Глава 18 Чужая свадьба

В ожидании перерыва, я прошелся по территории академии. Сколько воспоминаний осталось в этих стенах. Пожалуй, это единственное место после приюта, где я жил довольно продолжительное время.

Дом?

Нет, так я академию не назову. Хотя, мне просто не с чем сравнивать. Так что не знаю.

Здание бассейна. Узкая тропинка, среди кустов, зажатых между внешней стеной академии и задней стеной здания бассейна. Тут мы с Сагаром «прогуливались» до первой крови. Пока не прибежала стража вместе с мастером-наставником Агрором Кулатом.

Надеюсь, Толдокар не его имел ввиду, когда упоминал про других мастеров-наставников, готовых рвануть со мной в Вольную марку?

Хотя, я же теперь маркграф, а Агрор Кулат титулованным разве что задницу не лижет. Да и то лишь потому, что его до этой «чести» не допускают.

Эх, сколько воспоминаний. Одни накладываются на другие, старые на новые, образуя причудливый клубок.

С началом большой перемены из корпусов академии хлынули пажи. Впрочем, «хлынули» предполагает массовость, волну. А в академии не так много народа, чтобы породить нужный эффект. Да и учебные корпуса, для облегчения движения паро-магических големов, разбросаны по немаленькой территории.

В любом случае, найти Дэю мне не составило труда. Да и не только Дэю. Практически все наше дружное копье невольных исследователей Вольной марки пересеклось возле парка. Отсутствовали лишь Ланилла и Константин.

— Гарн? Гарн!

Первой, как это ни странно, на мое появление отреагировала Амита. Разом позабыв про шедшего рядом Сагара, она радостно взвизгнула, словно маленькая девочка, и бросилась вперед, просто повиснув на моей шее, уткнувшись лицом в плечо.

— Эй, хватит на нем висеть, — сварливо заметил Сагар. — Я начинаю ревновать… Гарн, демоны тебя забери, — оторвав Амиту, он крепко сжал мою руку и хлопнул по плечу, — ты не мог писать чуть чаще и немного больше? Мы уже думали, что ты ушел в Синее пламя.

— Неужели волновались?

— А то! — важно подтвердил он, вновь хлопнув меня по плечу. — Ты же нашими долями в отряде управляешь, а значит — кучу денег торчишь, если не забыл. Кредитор как никто другой заинтересован в здоровье должника.

Следом за «влюбленной парочкой» подошел Конн. Он обошелся одним скромным рукопожатием.

— Рад тебя видеть, Гарн, — тепло улыбнулся мой бывший сосед по комнате. — Надолго приехал?

Все такой же тихий, скромный и неприметный.

— Где-то на половину декады, — признался я, внимательно посмотрев на так и оставшуюся на месте Дэю. Которая не спешила броситься мне на шею. Да и подойти словно бы боялась.

— Пойдемте, — сказал Сагар, приобняв Амиту левой рукой, он хлопнул ладонью правой в спину Конна. — Похоже, кому-то нужно серьезно поговорить… Но, Гарн, сегодня вечером я жду тебя у себя. Отговорки не принимаются! Конн, ты тоже приходи. Посидим, выпьем немного вина… — После этого утверждения Амита незаметно, как ей казалось, ущипнула Сагара. — Немного, Амита! Я сказал — немного! — разыграл испуг виконт, потирая пострадавший бок.

— Для тебя немного — это когда сам до кровати добраться можешь. Причем не обязательно на ногах.

— Один раз и было, — начал было оправдываться Сагар, но Амита просто взяла его под локоть и потащила прочь.

Я почувствовал, как губы сами собой изгибаются в доброй улыбке. Мои друзья все такие же молодые и пока что беззаботные. Как же, я рад их видеть! Именно в такие моменты приходит понимание, что за будущее нужно драться до конца. За лучшее будущее, а не за то, которого не должно быть! Чтобы красивая рыжеволосая девушка не пустила себе пулю в голову, а ее теперешний кавалер не остался неупокоенным на заснеженном перевале. Чтобы Конн не сгинул в Великой топи, а Дэя не сгорела в Синем пламени, ведя копье неоперившихся оруженосцев в безумную атаку на группу альвских магов и варгарских шаманов, выигрывая время нашим изможденным чародеям.

Воспоминания пронеслись диким калейдоскопом. Пришлось резко дернуть головой, чтобы прогнать их прочь. Будущее не предопределено!

Я вновь впился взглядом в спины удаляющихся друзей. Кто бы мог подумать, что Сагар и Амита сойдутся. Однако, староста плотно взяла виконта в оборот. Командная жилка у нее в крови, не зря в том будущем она стала одним из самых молодых ландкомтуров армии.

А Сагар, похоже, тот еще подкаблучник. Не ожидал!

— Кхм, — кашлянула Дэя, пощелкав пальцами перед моим лицом. — Ты еще здесь?

— Не уверен. Прогуляемся? — предложил я, кивнув на парк с садом камней, где часть пажей, пользуясь долгим перерывом, приступила к медитации.

Убрав длинную косу с правого плеча на левое, Дэя задумчиво склонила голову немного в сторону, а затем решительно кивнула, подхватив меня под локоть.

— Время есть. Прогуляемся.

Некоторое время мы шли молча, нарезая круги возле сада камней.

— А Константин чего прогуливает? Только из-за разговора со мной? — наконец поинтересовался я, не зная с чего начать.

Забавно… в бою не боюсь, а тут почему-то теряюсь.

— Он освобожден на пять дней от занятий, — пояснила Дэя, вновь отрешенно перекинув косу с плеча на плечо. — Подготовка к торжественной церемонии — дело ответственное, сам понимаешь.

— Ты рада?

— Рада? — он задумчиво покусала губу. — Скорее, просто довольна. Константин — отличный вариант. К тому же, он по мне давно неровно дышит.

«Константин неровно дышит к любому смазливому личику», — очень хотелось бросить мне, но я все же сдержался. Неправильно даже в шутку злословить за спиной человека, которого называешь своим другом.

Однако Дэя давно заметила то, что ускользнуло от моего взгляда. Если вспомнить, многие беседы этой парочки были полны полунамеков. Непонятных прежде, но отлично понятных теперь. Переговоры между великими домами — дело неспешное. И вели их к этому браку очень долго.

Ладно, сколько мы еще будем круги наматывать? Спрошу прямо!

— Почему он, а не я?

Дэя остановилась, отпустив мою руку, посмотрела серьезно и внимательно. Его карие глаза казались теперь почти черными.

— Тебе правду или соврать?

— Можешь соврать, но только правду, — криво улыбнулся я.

— Твои неуклюжие попытки в ухаживания и соперничество с Ланиллой — все это было милым и забавным. Но после Вольной марки я поняла, что мне хочется спокойной, тихой жизни. Размеренной, предсказуемой и даже скучной. А с тобой… — тонкая ладонь легла на мое плечо. — Покой, это не для тебя и не про тебя, Гарн. Ты горишь слишком ярко. И это пламя пожара, а не домашнего очага. Иногда ты тоже греешь, но можешь и сильно обжечь. Боюсь, рано или поздно ты сгоришь дотла.

— Поэтично, откровенно, честно и в чем-то правдиво, — признал я.

Что же, никто Дэю под дулом пистолета к браку не принуждает. Это ее выбор. Может и вынужденный, но и особого отторжения Константин у нее не вызывает.

Рыцари, спасающие принцесс из заточения, тут не нужны. Тем более после спасения наступают суровые будни, а той жизни, о которой она мечтает, мне ей не дать. Может, хоть у Константина получится? В свое время он не стал участвовать в начавшейся сваре — свалил с молодой женой к островитянам. Правда, когда альвы вторглись, вернулся. Но супругу в бойню не потащил, оставил на островах.

Возможно, если бы во мне жила та безумная, пылкая, всепоглощающая страсть, что была раньше, я мог бы бороться и что-то изменить. Но ее нет. Не к этой Дэе. Похожа, словно сестра-близнец, но вместе с тем другая, не та.

И к этой Дэе я испытываю только некоторую теплоту и симпатию, как к другу. Ну и желание, глупо это отрицать. Она красивая девушка, а я не монах, принявший обет строгого целибата… хотя порой в этом и сомневаюсь.

— О, смотри, Константин! — сказала Дэя, помахав рукой появившемуся в парке жениху.

— Надеюсь, он не вызовет меня на дуэль, — пробормотал я, а то больно решительным выглядел мой все еще друг, терять которого мне не хотелось.

— Нет, он тебя слишком уважает, — отмахнулась Дэя и, иронично улыбнувшись, добавила: — Деда попросит, а тот наймет убийц или назначит награду за твою голову и ее принесут ему на блюде.

Шутка, в которой есть доля правды. Что-то мне подсказывает, что если железный маркграф посчитает меня угрозой каким-то своим планам, то именно так и произойдет. А этот брак может быть частью его планов.

— Насчет награды, угадала, — тихо пробормотал я. Сомнительно, что это железный маркграф, но кто этих фольхов знает? Или правильней говорить «нас фольхов»? Никак не могу к этому привыкнуть.

— Ты что-то сказал? — не расслышала моего замечания Дэя.

— Говорю, что желаю вам счастья и исполнения твоей мечты, — громко добавил я.

И ведь не лукавлю, действительно именно этого и желаю. Спокойная, тихая жизнь… звучит непривычно и дико, но я бы от подобного и сам не отказался. Да кто же даст!

— Надеюсь, ты не собираешься быстренько сбежать в Вольную марку и посетишь нашу свадьбу? — с подозрением поинтересовалась она, аккуратно придержав меня за рукав.

— Ради этого и приехал, — почти честно признал я, кивнув Константину. — Конст, вручаю тебе твою невесту. Не прощаюсь. Думаю, еще увидимся. Сагар вечером что-то затевает.

Хоть все нужные слова вроде бы сказаны — мосты сожжены, но легкая натянутость между нами тремя ощущается. Так что пора позорно бежать, пока эта натянутость не стала разрывом. Вернее, не позорно бежать — Первые рыцари не бегут с поля боя — а благоразумно отступить на новые, более удобные позиции.

Нет, я искренне желаю им счастья. Но все равно, все произошло как-то слишком внезапно и быстро. Да меня вторжение альвов в Вольную марку и нападение ликанов на академию так из колеи не выбивало! Будущее окончательно перевернулось с ног на голову. Нет, это произошло гораздо раньше. Но не настолько же!

И никаких следов Изумрудной чумы до сих пор нет. С одной стороны данный факт не может не радовать, а с другой… неужели альвы, островитяне или кто там к этому на самом деле причастен решили испытать свое новое оружие где-то в другом месте?

Вот и думай после этого, так ли хороши мои попытки все изменить?

— Гарн, ты знаешь, что тот еще дундук? — поинтересовалась Ланилла вместо приветствия, в свойственной ей бесцеремонной манере просто ворвавшись в выделенные мне комнаты.

А если бы я голый был? Например, ванную шел принимать? Хотя, это же Ланилла, она бы только порадовалась пикантному моменту и бесплатному развлечению.

Я бросил быстрый взгляд на часы… Ну да, занятия закончились. А то после Константина, у меня закрались смутные подозрения, что с дисциплиной в «родных стенах» что-то не то.

Нет, неофициально с прогулами никто не борется. Считается, что знания нужны тебе, а не академии. Но лучше этим делом не злоупотреблять. Мастера-наставники могут и обозлиться. А способов осложнить прогульщикам жизнь у них достаточно. Самое банальное — увеличение физических нагрузок. Ведь чем больше усталости, тем меньше дури. И можно ведь не только виновнику наказание назначить, но и всему курсу. Чтобы, так сказать, развивать командный дух. Ведь ничто не объединяет так, как ненависть к одному проштрафившемуся залетчику. После такого простолюдины обычно с лестницы падают. По крайней мере, именно так они мастерам-наставникам появившиеся синяки объясняют. Ну а аристо и девушки просто на время остракизму подвергаются, что может быть даже неприятнее «полетов с лестницы».

К тому же особо злостные прогульщики имеют все шансы провалить ежегодные экзамены и вылететь из академии. Для аристо это пятно на всю жизнь — не маг, так еще и не рыцарь. А для простолюдина — отличный способ убить карьеру, толком не успев ее начать.

— Спасибо, Константин меня просветил, — отозвался я, изучающе разглядывая девушку. Стоит признать, пажеская форма ей очень идет. — Кстати, здравствуй. Я тоже очень рад тебя видеть, — добавил я, но Ланилла слишком завелась и просто махнула рукой, обозначая приветствие.

— Нет, ты дважды дундук, раз не сделал правильных выводов! С Константином поговорил, молодец. А с Дэей? Да будет выслушана и противоположная сторона!

Она что, не знает о моем визите в академию? Странно, обычно слухи расходятся куда быстрее пожара.

— Это ведь из судебной практики? — усмехнулся я. Негодующая Ланилла в этот момент выглядела особенно забавно и мило, нарушать момент лишним признанием не хотелось. Разъяренный котенок — клыки и когти еще недостаточно выросли, но он яростно пытается тебя укусить или царапнуть.

— Из жизненной! Тупой ты, бесчувственный болван! — окончательно разъярилась девушка. — Просто сходи и поговори с Дэей. Адрес подсказать, или не забыл еще?

Ладно, хорошего помаленьку. Пора прекращать этот спектакль, пока он не скатился с драмы до трагедии.

— Уже…

— Что уже? — замерла Ланилла. — Уже поговорил?

— Не такой я тупой, как кому-то кажется, — подтвердил я, с интересом наблюдая за эмоциями на ее лице, чтобы не пропустить ни единой мелочи. Все же у Ланиллы поразительно живая мимика, контролировать которую она совершенно не умеет.

— Ты? Ты! Ты… — задыхаясь, прошипела она.

Три совершенно одинаковых восклицания были окрашены тремя различными эмоциями: изумление, раздражение и досада.

— Я — это я, — передразнил я девушку.

Ланилла остановилась. Закрыла глаза. Выразительно дернула пальцами, словно они сжимают чью-то шею. Интересно, чью?

— Спокойно. Дыши медленнее, он гость, — пробормотала она. Резко распахнула глаза и вновь развернулась ко мне. — Сразу не мог сказать? Зачем я тут распинаюсь?

— А я мог это сделать? — повел я бровью. — Кто ворвался в комнату и сходу начал предъявлять претензии? Ты бы хоть иногда стучала, разрешения войти спрашивала. Вежливые люди именно так и поступают. Этикет — знакомое слово?

Щеки Ланиллы налились румянцем. Но я не обольщался. Не понятно — это смущение или злость?

Шумно втянув воздух, она резко выдохнула сквозь зубы, шагнула вперед. Положила руки мне на грудь, царапая аккуратно подстриженными ногтями ткань кителя, и проникновенно посмотрела прямо в глаза.

Придушить пока что не пытается — уже плюс.

Привстав на носки, чтобы хоть немного убрать разницу в росте, Ланилла наклонилась вперед, обдав мою шею горячим дыханием, и жарко шепнула, едва не касаясь губами кончика уха.

— Помнишь, кто-то там говорил, что детьми не интересуется, чтобы я через год приходила? Так вот, год прошел.

Если Лан хочет меня смутить, то зря.

— И в чем проблема? — прошептал я в ответ тоном опытного соблазнителя. — У тебя или у меня?

Ланилла на короткий миг замерла, словно раздумывая над поставленным вопросом, а затем не столько оттолкнула меня, сколько сама оттолкнулась.

— Поздно, Ваше Сиятельство, — разорвав дистанцию, сообщила она, гордо вскинув к верху свой симпатичный носик. — Свой шанс вы упустили! Окончательно и бесповоротно, да!

— Ты меня убедить пытаешься или себя?

В пикировках с Ланиллой всегда была своя особая прелесть.

— Мечтатель ты Гарн. Вот и оставайся дальше мечтать.

Не удержавшись, она все же продемонстрировала мне язык, прежде чем пулей выскочить из комнаты, хлопнув дверью.

Шебутной, дерзкой девчонкой была, ею и осталась. И это хорошо! Приятно, что хоть что-то в этом мире не меняется.

Мелкий демонёнок в юбке! Ладно, не в юбке, а в штанах — юбки у пажей не предусмотрены. Но все равно демонёнок!

Церемония была торжественной и пышной.

Хоть Константин и является членом младшей ветви обширного семейного древа рода Ранк, но он глава собственной семьи, да и является потомком первого железного маркграфа. А не принятая со стороны семья. Да и Дэя не кто-то там, а младшая дочь маркграфа Южной марки.

В главном городском храме Тирбоза собрался не просто весь цвет города. Выразить почтение приехали представители всех маркграфств пограничья. И это наводило меня на мысли, что за простым браком скрывался далеко не простой клубок взаимных договоров и обязательств. Не удивлюсь, если за этой свадьбой последует череда других, но таких же похожих, связывая маркграфов близкими и дальними родственными связями.

Маркграфы всегда были четвертым, после севера, юга и императора, полюсом силы в империи. Но союзниками они были больше вынужденными. И вместе выступали только при внешнем давлении, особо не вмешиваясь в политику империи за пределами своих владений.

Неужели это начинает меняться? Просто браки — давний и давно отлаженный способ укрепления подобных альянсов. У северян и южан уже давно голову можно сломать, высчитывая, кто кому и кем приходится.

Вот и еще одна причина не лезть со своими воспоминаниями о будущем, которого более нет, мешая чужому браку. Пусть он будет счастливым!

Наблюдая за тем, как Дэя и Константин приносят брачные клятвы, я ощутил одновременно легкую грусть и облегчение.

Моя жена давно мертва. Эта Дэя совсем другая, не она. И ею уже не станет. Пора это признать. Нет, я и раньше это понимал, просто гнал от себя эту мысль. Думал, все как-то само собой образуется. Но теперь принял эту правду окончательно.

И все равно радостно и грустно…

Мы были вместе так мало и так много — целую войну. На которой успели не только повзрослеть, но и состариться, став ветеранами. Может и не умерли в один день, как это бывает в красивых и лживых историях, но вышло довольно близко.

Пусть прошлое-будущее остается в прошлом. Меня ждет новое будущее и Вольная марка.

Путь труден, долг тяжел и только смерть легка.