Пламя Эгиды. Книга 3

Глава XII

В первую секунду я даже не понял, что именно происходит. Вокруг была залитая ярким солнечным светом сельская пастораль. Красивый, уютно выглядящий домик, аккуратный сад и приличных размеров двор.

Осознание пришло чуть позже — я оказался внутри осколка памяти убитой женщины. При этом, взирая на ситуацию не от её собственного лица, а в качестве стороннего наблюдателя.

Естественно, первым моим побуждением было немедленно вырваться. Но это оказалось не так просто. Судя по всему, обитавшая в крепости навка с божественной искрой когда-то приготовила эту ловушку на случай своей гибели. Неплохой ход. Буквально кричащий о том, что она прошла какую-то подготовку. Справиться с подобной лигатой на интуитивном уровне — практически невозможно.

Правда, скорее всего, это случилось давно. С тех пор энергетическая структура капкана ослабла. В том числе, из-за изменений, которые произошли с его носительницей. А скорректировать конструкцию навка была не в состоянии — отталкиваясь от того, что я видел, разум женщины находился не в самом лучшем состоянии.

К тому же, сейчас я сам располагал божественной искрой. Что обеспечивало неплохой уровень защиты. Именно эти два фактора стали причиной того, что сейчас я висел в воздухе, зависнув внутри воспоминаний богини, а не сходил с ума, засунутый в несуразную оболочку.

Тем не менее, выбраться отсюда до момента, как обломок памяти доберётся до хронологического финала, было невозможно. Поэтому я сосредоточился на изучении окружающей обстановки. Больше тут заняться всё равно было нечем.

Сейчас перед моими глазами была милая картина. Маленькая девочка и мальчик, которые играли рядом со своей матерью. Та улыбалась, дети радовались — выглядело всё полностью безмятежно. Насколько я понимал, девочка была той самой навкой, которую я только что прикончил в цитадели. А вот мальчик, внутри которого тоже сияла божественная искра, судя по всему, являлся её братом.

Я предполагал, что этот отрывок памяти единственный, и уже приготовился долго ждать окончания их игры, но тут окружающий мир смазался. События ускорились, и спустя несколько мгновений, я оказался совсем в другом воспоминании. Здесь они оба были постарше. Всё в том же доме, с постаревшей матерью и уже не таким аккуратным садом. Тем не менее, глобально ничего не изменилось. Стандартные подростковые проблемы — дети на моих глазах ругались из-за дружбы со сверстниками. Ничего необычного. Некоторый промежуток времени я провисел в воздухе, ощущая себя бестелесным созданием. Наверное, как-то так воспринимают этот мир духи. Впрочем, обдумать эту мысль я не успел — картинка снова изменилась.

Теперь я наблюдал куда более интересную композицию. Полноценный тренировочный зал, оборудованный так, чтобы там можно было сражаться богам. И всё те же парень с девушкой — обоим уже было за двадцать, и они вовсю оттачивали свои умения. Был здесь и наставник. Фигура, чьи черты постоянно размывались, не позволяя рассмотреть никаких деталей. Я не мог увидеть даже его одежды, не говоря уже о лице. Ментальная защита, мешающая зафиксировать образ даже внутри собственной памяти. По крайней мере, так, чтобы потом продемонстрировать его кому-то ещё. Увидь эта женщина своего учителя вживую, моментально бы узнала. Но вот попробуй она описать кому-то его внешность — на ум не придёт ни единой фразы. Разве что какие-то самые общие. Вроде «он был требовательным», «суров, но справедлив», «идеальный наставник». Хитрый ход. И высокий уровень предусмотрительности.

Следующий отрывок памяти закинул меня в окрестности ночной усадьбы, которую эта парочка штурмовала. Весьма успешно, надо сказать. Что не удивляло. У обычных Пробуждённых не было никаких шансов против двух подготовленных молодых богов. В этот раз у меня получилось досмотреть до самого конца. До того самого момента, как девушка ворвалась в укреплённый подвал и без капли сомнений расправилась с пожилой женщиной и несколькими детьми, в то время как её брат добивал последних защитников поместья.

Судя по тому, что все фамильные гербы тоже были размыты, и увидеть их я не мог, наставник успел плотно поработать с разумом тогда ещё юной, богини. Впрочем, ряд деталей рассмотреть всё-таки смог. Пусть и сомневался, что они помогут отыскать пострадавшую фамилию.

Новый осколок воспоминаний продемонстрировал беседу между этой парочкой. Девушка активно сомневалась в разумности их действий. На вид ей было уже за тридцать. Само собой, внешность богини не изменилась — с её уровнем развития она сама могла выбирать, как выглядеть внешне, при желании имея возможность стать хоть старушкой, хоть ребёнком. Но вот возраст её энергетической структуры я считать всё-таки смог. В моём нынешнем положении, было отлично видно как её божественную искру, так и все остальные компоненты энергетической системы.

Выходило, они успели около десяти лет отработать на неизвестного. И только сейчас засомневались. Вернее, сомнения испытывала только дева. Что до юноши — тот убеждал её в правильности решений учителя и незыблемости пути, по которому они идут.

Я прислушивался к словам, пытаясь извлечь оттуда хотя бы намёк на личность их наставника. Но ничего не выходило — стоило им начать говорить про вещи, связанные с ним лично, как голоса превращались в белый шум, не позволяя услышать слова.

Следом картинки начали меняться всё быстрее. Буквально летели одна за другой. Убийства, кровь, схватки, шпионаж и даже охрана каких-то восточных аристократов, что вели переговоры. Жизнь у этой парочки была весьма насыщенной.

В какой-то момент процесс замедлился. И я вновь увидел тех же самых героев. Только в этот раз они сражались друг с другом. Не в качестве тренировочного поединка. Нет. Бились насмерть, пытаясь забрать жизнь друг друга. А в процессе обменивались фразами, из которых можно было сделать несложный вывод — наставник приказал брату убить свою сестру. И тот подчинился.

Не уверен, сколько именно длился этот бой, но в конце концов брат одержал верх, воспользовавшись ошибкой женщины и выведя её из строя.

Но вот прикончить её всё-таки не смог. А когда в помещении показалась размытая фигура наставника, рухнул на колени, умоляя сохранить сестре жизнь. Что именно ответил ему неизвестный, понятное дело, слышно не было. Но судя по тому, что я обнаружил женщину в северной крепости, всё же пообещал сохранить ей жизнь. Формально своё обещание сдержав.

Я ожидал, что на этом всё закончится. Но чужая память меня вновь удивила — перебросила в эту самую цитадель, продемонстрировав фигуру женщины, стоявшей на вершине крепостной башни. Она ещё не была настолько изувечена грязной силой навей и в целом не сильно отличалась от старой версии самой себя, за которой я наблюдал ранее. Но вот настроение, которое я чувствовал за счёт рвущихся в разные стороны эмоций богини, у неё, понятное дело, было удручающим.

Следом пронеслось ещё несколько отрывков её памяти. На протяжении которых она постепенно менялась, становясь всё ближе к образу той навки, которая недавно пыталась меня убить. Пожалуй, единственным, что поддерживало женщину, была вера в то, что рано или поздно за ней явятся. Именно поэтому она так часто бывала на обзорной площадке башни, разглядывая с неё окрестности. Или бродила по границе Гнезда, которую не могла пересечь.

А потом всё закончилось. Внезапно и неожиданно. Только что я наблюдал за той же самой богиней, которая хромала вдоль своих рубежей, а потом сознание окунулось в темноту.

В следующую секунду волной нахлынули ощущения. Теперь я снова чувствовал своё тело и чьи-то пальцы, что трясли меня, вцепившись в одежду.

— Ард! Очнись! Клыки лешего тебя в колодец, что вообще случилось? Что с тобой?

Подняв веки, я столкнулся с напряжённым взглядом Родиона, в котором сквозил откровенный страх, и усмехнулся.

— Небольшая ментальная ловушка. Всё в норме.

Договорив, сразу попытался встать. Внезапно поняв, что это не так уж и просто. Дело было даже не в том капкане, куда недавно угодило моё сознание. Причиной стала трофейная сила. Я поглотил практически всё, что было в божественной искре навки. И теперь моё тело пыталось это переработать.

Столп Изначальной силы был раскалён так, как будто его только что отлили из расплавленной стали. Сгусток божественной мощи, что вращался вокруг него, то и дело порывался выбросить нити. Дотянуться до ближайших каналов и пропитать всё моё тело. Общий уровень разбалансировки был таким, что любой целитель пришёл бы в откровенный ужас.

Внутренне матеря себя за то, что неверно оценил силу противницы, не предположив, к чему может привести поглощение такого объёма мощи, я немедленно взялся за дело. Развернул ещё одну стабилизирующую лигату, изолировал божественную искру, отсекая её нити-щупальца, и принялся за укрепление энергетических каналов. В процессе взглянул на божественного повара, который до сих пор осторожно на меня смотрел.

— Как долго я был без сознания?

Тот момент задумался, а сбоку зазвучал бас Велимира:

— Минуты три. А может, и пять. Я пока не выпью, во времени ориентируюсь с трудом.

Слабо усмехнувшись, я продолжил работу. А вот Родион осторожно уточнил:

— Она тоже была богиней?

Рядом хмыкнул косматый верзила, от которого сразу же потянуло интересом. Я же слегка наклонил голову.

— Была. Когда-то.

Юноша покосился на стену, перепачканную клочьями плоти навки. Я же после короткой паузы добавил:

— Здесь она оказалась не по своей воле. Кто-то счёл такое заточение неплохой альтернативой казни

Парень снова посмотрел на меня.

— Её заставили здесь остаться? Заперли?

Поморщившись от нестерпимой боли, которая волной прокатилась по телу, я кивнул.

— Не просто заперли. Подчинили и изменили. В конце концов, сделав такой.

Вот теперь Родион замолк. Я даже догадывался, о чём сейчас размышляет парень. Скорее всего, его мысли крутились вокруг двух вещей: наличия в империи столь сильного божества, что оно способно легко подчинять подобных ему, и вероятности того, что этот неизвестный может оказаться его отцом.

Последнее я бы со счетов не сбрасывал. Порой боги шли на всё, чтобы обеспечить себе силу и власть. Включая куда более жестокие варианты.

Спустя ещё пару минут я наконец поднялся на ноги. Осторожно и придерживаясь рукой за стену, но тем не менее, вполне уверенно выпрямившись.

Ровер, который умчался из комнаты сразу после того, как я открыл глаза, передал ментальный импульс. Пёс успел пробежать по всем комнатам цитадели, благополучно избавившись от тех нескольких навей, что по какой-то неведомой причине избежали столкновения с нами. Крепость была чиста.

В теории, я мог прямо сейчас приступить к процедуре очищения. Уверен, в лесах ещё оставались изменённые животные. А может быть и бродили отдельные навы. Но серьёзной помехой они бы не стали.

Вот только имелся один нюанс — чувствовал я себя настолько ужасно, что любая дополнительная нагрузка могла запросто спалить разум. Или разнести в мелкую кровавую пыль моё тело. Не самое приятное развитие ситуации.

Поэтому эту задачу я отложил на утро. А прямо сейчас мы покинули цитадель, двигаясь обратно к лагерю.

Оба соратника молчали, погружённые в свои мысли. Божественный повар наверняка размышлял о сородичах и могу поспорить, прикидывал шансы того, что мы только что убили его сестру по отцу. У Велимира всё было куда прозаичнее — судя по тем эмоциям, что просачивались наружу, здоровяк банально мечтал о выпивке.

Атаковать нас больше никто не пытался — мелкие животные, что смогли избежать гибели, старались держаться в тени. В отличие от собранных из чужих останков навей, которые в своём большинстве были абсолютно искусственными конструктами, животные сохраняли старую память. По крайней мере, какую-то её часть. И уж точно получили в наследство от самих себя инстинкт самосохранения. Из-за чего сейчас благополучно прятались, стараясь не показываться нам на глаза. Что не избавляло их от вездесущего Ровера — золотистый ретривер носился по всей округе, разрывая в клочья всё, что видел. С одной стороны пёс развлекался, с другой — насыщался трофейной энергией.

В конце концов мы выбрались за пределы гнезда, оказавшись под самыми обычными, пусть и пожухлыми из-за такого соседства, деревьями. Спустя ещё десяток минут, уже подходили к лагерю.

Откуда доносились звуки, больше приличествующие вечеринке на открытом воздухе, чем полевой стоянке военного отряда. Смех, громкие голоса и отчётливый звон бокалов, разносящийся по округе так далеко, что мы уловили его на весьма приличном расстоянии. Услышав последнее, Велимир немедленно взбодрился и принялся нетерпеливо поглядывать на нас, явно желая ускориться и как можно быстрее оказаться на месте.

Идти нам оставалось недолго, так что спустя пару минут наша троица оказалась на границе лагеря. На миг замерев перед защитным барьером, который окружал весь большой луг, я спокойно шагнул вперёд. Княжеские дружинники, что устанавливали оборонный периметр, настроили его на наши оттенки силы, позволяя безболезненно пересекать, в случае необходимости.

Часовой, который с угрюмым видом двигался вдоль барьера, обходя его с внутренней стороны, на наше появление никак не отреагировал. Лишь горестно вздохнул, наблюдая, как мы шагаем к разведённому в двадцати метрах от аэролётов костру.

Остальные обратили на нас внимание только в момент, когда до костра оставалось совсем недалеко. Первым обернулся один из дружинников. Следом за ним повернулось ещё несколько голов. А потом подняла свои глаза княжна. Прищурившись, впилась в нас внимательным взглядом и, подождав, пока окажемся ближе, заговорила:

— Кого вы там убили? Выплеск силы был такой, что я даже здесь почувствовала.

Правила, касающиеся нераспространения информации, я напомнил соратникам ещё по дороге. На тот случай, если кто-то из них решит поделиться историей, поддавшись эмоциям. Так что в ответ на вопрос княжны оба молча отвели глаза в сторону. Если быть более точным — Родион уставился в сторону леса, а вот Велимир пожирал взглядом два ящика бутылок, что стояли сбоку от костра.

Сам же я пожал плечами:

— Ничего интересного. Обычный сильный упырь. Учитывая, сколько времени эта крепость провела внутри очага заражения, вполне ожидаемо.

Подойдя ближе, обнаружил, что костёр развели не просто так. Люди Морозовых жарили на нём мясо. А в стороне лежала оленья туша.

Взглянув на которую, я притормозил, непонимающе рассматривая добычу. Спустя пару секунд на моё поведение обратили внимание, и воздух огласил смех сразу нескольких мужских глоток. После чего зазвучал голос одного из старых дружинников:

— Я тоже изумился, когда увидел. Думал, это байки всё гусарские, что друг другу под кружку пива рассказывают. Ан нет, правдой всё оказалось.

Отведя взгляд от туши животного, которая была щедро напитана Изначальной силой, я посмотрел на солдата, прикидывая, как бы так сформулировать вопрос, чтобы не выдать своей тотальной неинформированности о легендах про Бестужева. Если со всем остальным разобраться было не так сложно, то вот про гусара в газетах почти ничего не писали. И в книгах фамилия Бестужевых практически не упоминалась. А если где-то и мелькала, то исключительно с точки зрения покупки или продажи земель, да подвигов во время войн империи.

Впрочем, придумывать ничего не потребовалось. Буквально через секунду после того, как замолк первый дружинник, в воздухе раздался голос ещё одного:

— Его Благородие никогда оружие не использует. Всегда голыми руками с добычей бьются. И силу ей даёт, чтобы шанс, значится, был.

Я перевёл взгляд на самого гусара, который с расслабленным видом сидел около костра, и внутренне удивился. Безусловно, личные особенности у людей были разными. Как говорил один мой знакомый — каждый из тех, кто нормален, на самом деле немножко псих. Только по-своему. И так хорошо это скрывает, что никому не понять. Тем не менее, концепция, в которой Пробуждённый накачивает оленя силой, а потом сходится с ним в рукопашной схватке, чтобы свернуть шею, казалась мне немного странной.

Я сделал ещё пару шагов, подходя к костру. А сам Бестужев повернул голову. Скользнув взглядом по нам с Велимиром, задержал его на Родионе. Присмотрелся. И неожиданно поинтересовался:

— Слушай, а ты умеешь готовить мясо?