Сорняк

Сорняк — Глава 12. Понятие страха

Позарившись на чужое красивое тело, герой не понимал, что вместе с плотью он ворует и характерные телу эмоции. Неоспоримый инстинкт выживания и стремление добыть еду он приобрёл от белки. А завладев умирающим толстяком, он проснулся уверенным в себе, но поглощённым завистью лицемером.

Каждый раз меняя тело, герой смешивает свою суть с новой оболочкой, тем самым изменяя собственный нрав.

Когда моя корневая система разрослась внутри человеческого организма, я не только получил контроль над этим огромным и мускулистым телом, но и впитал в себя его эмоции: стремление вжаться в холодную почву, дабы спрятаться от всех томящихся в лесу опасностей.

Удушающая паника не давала открыть глаза и осмотреться. Единственное, что я мог, — это продолжать притворяться мёртвым, надеясь, что меня обойдут все напасти.

Всё из-за того, что я сам себя убедил в том, что на меня сейчас смотрит большой и свирепый медведь. Вот только тут никого не было. Я прекрасно ощущал пространство вокруг и потому знал, что я лежу на земле в полной безопасности. Однако разыгравшуюся фантазию я побороть был не в силах. Страшные образы продолжали давить на моё сознание, не давая шевелиться.

Спустя какое-то время благодаря глубокому дыханию мне как-то удалось успокоиться и наконец открыть глаза. Я лежал на влажной земле и наслаждался видом голубых лучей, проглядывающихся сквозь кроны деревьев.

За время борьбы с подсознанием я многое понял. Осознал, что впредь мне придётся не только учиться договариваться с «внутренним я», но и попытаться перевоспитать это напуганное тело. Да и, самое главное, я осознал, что все мои желания на деле оказались главными врагами, разрушающими меня изнутри. Отныне мне не стоит доверять инстинктам, на которые я уже так привык полагаться.

Договорившись с самим собой, я поднялся и огляделся. Но как бы я не крутил головой, не мог понять куда же делся «старый я» и почему, вообще, Треул решил уйти. Почесав квадратный затылок и пожав плечами, я наугад выбрал и пошагал «куда глаза глядят».

Вроде всё как прежде. Я иду по лесу и пытаюсь наслаждаться музыкой дикой природы. Вот только почему-то моё сердце сжимается от каждого непонятного шороха.

— А-а-а-а⁈

Наступив на сухую ветку, я не просто подпрыгнул от испуга, но и завизжал тоненьким голоском.

Верчу головой. Осматриваю окрестности. Что если мой крик привлёк опасных хищников?..

Даже после того, как я убедился в относительной безопасности, моё сердце всё ещё продолжало барабанить в груди. Ощущал я и ритмичную пульсацию в висках, а моя тревога лишь нарастала, и воображение начало рисовать всевозможные опасности, затаившиеся в высокой траве.

Не-не… Туда я не пойду! Между теми двумя деревьями идеальное место для засады. Лучше обойду стороной… А то страшно. Ой нет, а здесь кустарник слишком высокий и густой. В нём тоже может кто-то сидеть и дожидаться приближения моей тушки. Вон, пойду лучше по открытой полянке…

— А-а-а-ай! Уйди!

Отпрыгнув в сторону, я с ужасом смотрю на ползущую мимо змею. Её совсем не смутил мой крик, и она продолжала ползти дальше и вскоре пропала в густой траве, оставив меня одного обливаться ручьями пота.

— Надо поскорее выбираться отсюда. Вот только… А в какой стороне деревня?..

В очередной раз осмотревшись, понимаю, что заблудился. Видимо, остаётся лишь звать на помощь. Может, кто услышит меня, придёт да спасёт?.. Нет. Своим криком я могу привлечь стаю волков… или позвать голодного медведя.

Я неосознанно вспоминаю недавнее столкновение с бурым зверем, по моей спине пробегают мурашки, и я спешу прикрыть рот, опасаясь случайно привлечь свирепого хищника.

Стараясь не издавать лишних звуков, шагаю по лесу в поисках выхода из этого лабиринта. Сложно осознать, сколько именно я тут уже блуждаю, могу лишь с уверенностью сказать, что довольно долго. Настолько, что я уже успел привыкнуть к раздражающему чувству пустого желудка.

Облизнув иссохшие губы, я останавливаюсь. Слышу журчащий звук, похожий на речной поток. Сориентировавшись в пространстве, я разворачиваюсь и направляюсь к воде. И хоть меня и мучила сильная жажда, рисковать я не собирался, а потому ступал медленно, аккуратно и без лишней спешки.

Если задуматься, то, наверное, и хорошо, что я так осторожничаю. Ведь я толком не помню свою прошлую жизнь, а в этом мире я оказался совсем недавно. Следовательно, у меня нет знаний и тем более опыта, чтобы выжить в суровых условиях дикой природы. Да и здравый смысл подсказывает, что к источнику воды стягиваются многие звери. Где водопой, там и хищники. Поэтому мне стоит двигаться ещё медленнее… и тише.

Продолжаю прислушиваться к окружению и периодически озираться по сторонам, сосредоточенно слежу за обстановкой при помощи внутреннего радара. Досконально проверяю все близлежащие кусты и сканирую каждое пышное дерево. И даже не найдя ни одного затаившегося хищника, я не могу позволить себе расслабиться.

Несколько раз тщательно всё проверив, я не нашёл угроз вокруг, поэтому позволил себе расширить видение и изучить области речного берега. И тут же я засёк огромную волосатую угрозу: развалившегося на траве спящего медведя. Судя по мокрому меху и разбросанными вокруг зверя кровавым чешуйкам, можно предположить, что тот отдыхает после рыбалки и плотной трапезы.

Развернувшись, я пошёл в другую сторону.

— Да ну этого Феню к едрене фене.

Из-за обезвоживания меня начали покидать силы. Но даже сильная жажда не заставит меня рисковать. Как-нибудь потерплю, пока буду делать крюк. Выйду к реке в другом месте, подальше от этого спящего монстра.

Пока я блуждал по лесному лабиринту, в голове всплывали образы недавной битвы с медведем. Чем дольше я прокручивал воспоминания, как я бесстрашно сражался с могучим хищником, тем больше убеждался, что меня подменили. Ведь то жгучее нежелание проигрывать сменилось жалким страхом поражения. Раньше во мне кипело стремление сражаться до победного, а теперь я на цыпочках избегаю любых противостояний!

Хоть мне и противно от самого себя, однако у меня нет иного выбора, кроме как принять свою новую осторожную суть, мечтающую о безопасности. Да, было бы неплохо запереть себя в четырёх стенах, чтобы больше никогда не видеть эту дикую и опасную природу. Может, раньше мне и нравились данные пейзажи, но сейчас я убеждён, что красивым видом надо любоваться с безопасного расстояния. Например, через малюсенькое окошко огромной и неприступной крепости.

Наконец, преодолев долгий путь, я вышел к речному берегу и тут же застыл в нерешительности. Хоть предварительно и уже несколько раз я просканировал обстановку, но осторожность лишней не бывает.

Убедившись в относительной безопасности, я подошёл к реке и присел на корточки. Хоть от бурного потока и вздымалась пена, вода тут была идеально чистая.

Опустив руки, я сразу почувствовал приятную прохладу. Зачерпнул ладошками живительную субстанцию и выплеснул её себе на лицо. Повторив данное действие ещё несколько раз и окончательно освежившись, я прислонил иссохшие губы к ладоням и начал жадно глотать холодную воду.

Напившись и закончив с умыванием, я уселся на каменный берег и с довольной улыбкой посмотрел на бурный поток. Но через миг напряг все свои чувства.

Мне показалось или я действительно только что услышал далёкое эхо, похожее на человеческий крик? Вот только этот зов о помощи растворился в шуме воды так, что я не смог определить направление звука. А попытки прислушаться ни к чему не привели, и мои уши смогли уловить лишь речной грохот.

Я не знаю, кто именно это кричал, но стоит попытаться найти его. Без провожающего я не найду дороги до деревни, а ночевать в лесу не особо-то хочется.

Поднимаюсь на ноги и закрываю глаза. Сосредоточенно жду очередного крика, попутно прощупывая лес внутренним чувством. По-хорошему, мне бы стоило отойти подальше от шумной реки, но я решил попытаться абстрагироваться от посторонних звуков.

— Помогите! Кто-нибудь!..

Каким-то образом мне удалось не просто уловить направление зова, но и разобрать смысл слов.

Обернувшись в сторону крика, я посмотрел на проход, через который вышел к реке. Странно, что я ещё тогда не заметил человека. Я ведь перед выходом к воде досконально проверил всю область. Видимо, не хватило дальности обнаружения. Хотя радует, что мне предстоит пройти уже по протоптанному относительно безопасному пути.

— Кто-нибудь!..

Очередной выкрик заставил меня сдвинуться с места, и я зашагал к источнику хриплого голоса. Тут же взвесив все риски, решил ускориться и перешёл на лёгкий бег. Ведь, кто знает, какая именно тому существу требуется помощь? Отсюда и появляется шанс, что если я промедлю, то жизнь человека может оборваться. И я останусь без провожатого до деревни.

— Спасите… Прошу!..

Когда я протиснулся через очередные кусты, мой внутренний радар наконец смог разглядеть звавшего на помощь. Им оказался щуплый старичок, повисший вниз головой. Плетённая верёвка, зафиксированная на его лодыжке, тянулась к самой верхушке дерева.

Интересно. Его тут кто-то подвесил, либо он сам умудрился попасться в ловушку? Хотя неважно. Ведь самостоятельно он спуститься точно не сможет.

Продолжая приближаться к старику, я тщательно изучал его и сразу же обрадовался, заметив его впалые щёки и общий болезненный вид. На его костлявых руках совсем не было мышц. И раз он слабее меня физически, я могу его не опасаться.

А вдруг он такой же опасный старик, как и Крестыч? Я сейчас потеряю бдительность и спущу его на землю… А тот как возьмёт да набросится на меня! Не-не-не… Хоть он и выглядит немощным и слабым, расслабляться я точно не буду. Да и, наверное, зря я называю его стариком… На его голове не так уж и много седых волос.

Я уже достаточно близко подошёл. Уже вижу его через густую зелень. Да и он меня уже должен был услышать, ведь мне приходится раздвигать ветки, а пышная листва предательски шумит на всю округу.

— Эй! Кто здесь⁈

Вместо ответа я отодвинул мешающую пройти ветку и вышел перед стариком, давая себя осмотреть.

— Оо-о, Чад! Как же рад я тебя видеть!

Ага. Так значит мы с ним знакомы. И насколько хорошо он меня знает?

— И тебе привет. А что это ты тут делаешь?

— Да, мать её, дети! Кто-то из сыновей Линды снова установил ловушку на тропе.

Припоминаю это имя. Тот мальчик из мешка говорил, что подозревает в убийстве старосты именно эту женщину. Значит её дети это…

— Треул?

— Не-е, тот толстяк совсем неуклюжий, такую ловушку не поставит… Это был определённо Квадрар! Но важно другое. Пока я тут висел вниз головой, вспомнил те мрачные слухи. Поговаривали, что у этой семейки мясников есть потайной подвал, где они разделывают непослушных детей. Думаю, что-то из этих страшилок — всё же правда. Иначе зачем они установили ловушку на тропинке, по которой обычно ходят люди? Что думаешь об этом, Чад?

— Я думаю, как бы тебя спустить…