Сорняк

Сорняк — Глава 52. Мертвое пламя

Спасаясь от горя, печаль ушла. Доверие спряталось в омуте ужаса. Нестерпимая боль обратилась в экстаз. Поток страданий взорвался чистым счастьем. Простая досада шагнула в гнев и выстрелила яростью. Пронзающий снаряд слился со скукой и впитался страхом…

Весь этот эмоциональный хаос начался из-за одного единственного взгляда на распахнутый гримуар. Герой случайно прочитал письмена бога и осознал начертанные там руны. Теперь его разум терзает истинная эмоция счастья — безумие.

Нестихающий звон, похожий на эхо, ощущается потоком подавленных стремлений. Мешанина сумбура давит тяжелым грузом, и я в полной мере испытываю все их последствия. Эмоции и сильные желания. Они взрываются, затихают и снова переполняют мой разум до предела. Всё это пожирает разум целиком.

Вдруг дверь закрылась, и бурный поток хаотичных мыслей перестал меня одолевать. В разуме образовался какой-то блок, делающий из меня лишь наблюдателя. Выворачивающее чувство хаоса никуда не делось, но всё изменилось. Теперь я, словно простой зритель, безучастно смотрю через толстое стекло на бушующий ураган. Смотрю и понимаю, что всё это один сплошной сон, и, шагнув в этот ад, я смогу наконец очнуться.

На мгновение эмоции затихли… и тут же взорвались множеством голосов, картинок и запахов.

Моё ощущение: пространство взбесилось. Я осознаю чёткие образы разрозненных действий. Вижу пожары и людей с безумными улыбками. Слышу взмахи клинков и пронзительные крики. Чувствую запах жжённой гнили и мокрой древесины.

Хочется спрятаться. Хочется закрыть глаза. Хочется отвернуться и не видеть всю эту смерть. Но мой внутренний радар сломался… я больше не в силах его отключить.

Раньше расширенное видение представляло из себя идеальный купол, проецирующий лишь только картинку. А теперь это больше похоже на раскинутые в разные стороны щупальца, словно в пространстве проросли мои корни. Каждый отросток прощупывает окружение и посылает в мой разум разрозненные образы, звуки и запахи.

Мне больно думать. Информация поступает бурным потоком, и я не в силах от неё абстрагироваться и тем более разделить. Надо найти, на чём сосредоточиться. Выбрать одну точку в пространстве и наблюдать только за ней.

Вот, попробую сфокусироваться на могучем орке, что сражается с человеком.

Израненный великан с трудом стоит и тяжело дышит, но в нём ещё есть силы, чтобы держать топор. В его глазах отражается огонь от пожара. Окружающие дома горят. Весь город горит… горит его дом. Но орк смотрит лишь только на худощавого парня, который, посмеиваясь, крутит в руках изогнутый клинок.

— Хах. Ты свинья. Живёшь в грязи как свинья. Воняешь как свинья. Даже когда я тебя режу, визжишь как свинья.

В стороне от парня стоят двое столь же молодых людей. Они безучастно поглядывают на сражающихся и тряпками счищают застывшую кровь со своего оружия.

— Кстати, думаю, Мир прав. Они действительно зелёные свиньи. Вон, бивни тоже есть, прямо как у диких свиней.

— Ты хотел сказать кабанов?

— Да какая разница? Кабаны — ведь те же свиньи.

Стоящий перед орком парень обернулся и оскалил зубы.

— Да заткнитесь вы! Мешаете.

— Это ты заткнись и заканчивай! Смотреть на вас уже совсем не весело.

— Согласен. Мир, хватит быть эгоистом.

Парень вновь повернулся к орку и глубоко вздохнул.

— Вот же достали…

За всё это время великан так ни разу и не шелохнулся. Он стоял неподвижно и тяжело дышал. Вижу многочисленные порезы на его коже, и кажется, что он уже на пределе. Однако в глазах зелёного воина продолжает бушевать огонь.

Парень отвёл изогнутый клинок в сторону и ринулся вперёд.

Орк среагировал и попытался пнуть приближающегося человека, но нога прошла мимо. Согнув колено и переведя вес, великан наотмашь взмахнул топором.

Парень ушёл от удара, обогнул противника и отрезал очередной кусок плоти от его израненной спины.

— Р-р-ра-а-а-а!

— Хах-ха, хватит визжать! Свинья.

Взмах, — и огромный топор поразил место, где только что стоял человек. От сильного воздействия разлетелась пыль с древесной щепой. Но парня там уже не было. Он улизнул в слепую зону и снова нанёс подлый удар в спину.

— Ра-а-ар-р…

Великан начал беспорядочно размахивать топором, пытаясь поймать вёрткого человека. Но тому довольно просто удавалось маневрировать. Каждый раз он прятался за широкой спиной орка, оставляя на ней очередные порезы.

— Ур-ра-ар-р…

— Мир! Да заканчивай ты уже с ним. Иначе мы без тебя пойдём дальше развлекаться.

— Тц-ц. Достали…

Орк перевёл своё внимание на стоящих в стороне парней и покрепче сжал топор. Вместе с шагом в сторону великан изогнул своё израненное тело, крутанулся и разжал пальцы.

— Ра-а! За орду!!!

Брошенный топор свистел, разрубая воздух и летя к скучающим парням.

Массивное лезвие врезалось в одного из людей. Пробило ключицу и вошло глубоко в грудь, превращая внутренности человека в кровавую кашу.

— Глеб! Не-е-ет!

— Мир, сука! Ты почему сразу не убил эту тварь⁈ Гле-е-еб!..

В следующее мгновение изогнутый клинок прошёл сквозь шею великана. Глаза орка погасли, и он умер. Умер, с окровавленной улыбкой на лице.

…

Пока я наблюдал за сражением, мне удалось привыкнуть к переменам. Небольшая тренировка, и я научился концентрироваться на отдельных отростках пространственных щупальцев, отстраняясь от всего остального. Теперь моё изменённое видение больше не путает мысли, и я в полной мере могу оценить обстановку.

Вонь горелой плоти и гнили смешалась с едким запахом дыма. Пожар быстро распространялся. Авантюристы ходили по горящим улицам — искали уцелевших. Они врывались в дома и выносили оттуда ценные вещи. Кто-то из великанов пытался отразить нападение, но стоящих на ногах орков осталось намного меньше, чем вооружённых людей.

Стоило мне увидеть, как симпатичная девушка с весёлой улыбкой обезглавливает зелёнокожого ребёнка, как моё сознание сжалось, и я потерял связь с пространственными щупальцами. Мне, наконец, удалось отключить расширенное видение, но меня это совсем не радовало. Хоть я больше и не видел происходящего ужаса, однако в моих воспоминаниях продолжал звучать детский крик.

Вдруг я осознал, что сгорающий город стал отдаляться, потому как меня уносят прочь. Оказалось, что всё это время моя суть находилась внутри прозрачной склянки, которую тролль обмотал шнурком и повесил у себя на шее. И в данный момент Лосьян убегает. Пробирается через болота и даже не оглядывается, чтоб посмотреть на пожарище за спиной.

Как я вообще оказался внутри этой склянки? Да и где Гимн с Аймоном? Надо разбираться.

Так-так, а что я последнее помню?

Помню, как альв вместе с письмом тайно передал меня гному, а тот спрятал меня в потайном кармашке у себя в бороде. Помню, как Гимн наткнулся на мёртвого орка и испугался. Визжал, как маленькая девочка…

Вроде помню всё хорошо, но мои воспоминания почему-то обрываются на моменте, когда бородатый покатился кубарем с лестницы.

Происходящее мне абсолютно не нравится. Я нервничаю. Надо срочно найти Аймона.

Стоило мне снова распустить пространственные отростки, как я тут же обнаружил пылающего альва. Он зачем-то спустился в яму арены и теперь кричит на стоящую вдалеке девушку.

— Лавина! Хватит упираться! Пойдём.

— Нет! Ничего я никому не должна!

— Нет, должна! Ты не просто должна. Ты обязана пойти со мной!

— Если Хельта так сильно хочет увидеть моё раскаяние, то почему она сама не явится ко мне⁈

— Потому что она богиня! Наша богиня! А мы глупцы, посмевшие напасть на её дочь! Мы виноваты, обязаны раскаяться и явиться за наказанием! Явиться все! Все кроме Алэна. Он-то умудрился избежать этой участи.

Девушка рывком подняла костяной лук, вытащила из висевшего на поясе колчана белую стрелу и приложила её к тетиве.

— Чё ты там вякнул⁈ Убогий!

Пространство было арены усеяно втоптанными в грязь костями. Такими же костями, из которых Лавина соорудила своё оружие и броню. Броню из погибших на арене рабов.

— Лавина, ты дура⁈ Я пытаюсь тебе помочь, а ты мне угрожаешь?

— Серьёзно⁈ Помочь⁈ Ты и так уже помог… убить Алэна!

Пальцы девушки с силой вцепились в лук, и она начала натягивать тетиву. Осознав угрозу, альв вытащил из-за пазухи палочку со светящимся кристаллом и направил её в сторону девушки.

— Не вешай на меня чужие грехи!

— Перед тем, как я тебя убью, скажи, ради какой, мать его, богини ты тогда сотворил туман⁈ А⁈ Убогий ты выродок!

— Туман?

По лицу Аймона было видно, что он не до конца понимает, о чём говорит девушка. Однако вместо того, чтоб разбираться в обвинениях, он спешил сформировать защиту. Водил палочкой перед собой, вырисовывая в воздухе огненные руны.

— У меня было много времени, и я постоянно думала о смерти Алэна. Знаешь, что я поняла⁈

— Ну⁈ Не томи.

— Я поняла, что виноват ты!

Лавина разжала пальцы, и с громким щелчком лук выпустил костяную стрелу.

Корона Аймона замерцала, и одна из парящих в воздухе рун выдвинулась навстречу приближающемуся снаряду. Заострённая кость врезалась в огненный знак и с хлопком взорвалась.

— Дура! Ты хочешь моей смерти⁈

— Да!

Девушка достала из колчана ещё одну стрелу и, вложив её в тетиву, начала выцеливать альва.

— Почему ты винишь меня в его смерти⁈

— Алэн никогда бы не проиграл ни монстрам, ни оркам! Когда он собран, то способен победить даже дракона! Но он проиграл! Проиграл лишь потому, что испугался тумана! Туман сбил его с толку! Туман убил его! Созданный тобой туман!

— Это всего лишь догадки! Притянутые за уши предположения. На деле ты ничего не знаешь.

— Нет, знаю! Знаю!

Тетива щёлкнула, и заточенная кость вылетела в сторону мага.

Одна из парящих в воздухе огненных рун вдруг вспыхнула и преобразилась во множество маленьких светлячков. Они, словно миниатюрные молнии, поплыли по воздуху на невообразимой скорости.

Короткая вспышка, и огоньки превратили в труху костяной снаряд, а после так же легко и без лишнего звука растворились.

— Если тебе так важно отомстить за любимого, то убей Варлама! Убей орка, который действительно виноват в его смерти!

Аймон нахмурился и решительно зашагал в сторону Лавины. В каждом его шаге чувствовалась не только абсолютная уверенность, но и пылающий гнев.

— Не сомневайся, я доберусь до всех! Убью всех! И тебя! И его!

На этот раз девушка достала из колчана сразу две костяные стрелы. Одновременно вложив их в лук, она выстрелила высоко в небо. А после без промедлений опустила руку к колчану, чтоб достать ещё.

Остановившись, Аймон вытянул вверх свою руку. Указал светящейся палочкой на летящие к нему по идеальной дуге костяные заточки.

Кристалл на палочке стал блеклым, а на лице альва появились испарины пота, но вместе с тем в воздухе сами собой начали вырисовываться огненные знаки. За одно лишь мгновение сформировался вокруг мага защитный купол из магических рун.

— Ты меня достала. Игры кончились.

— Убогое ты говно. Не зря тебя Алэн называл сорняком. Смотрел на тебя и не мог понять, как такая никчёмная гадость смогла прорасти под ветвями богини.

— Глупая девчонка. Я изобью тебя и силой притащу к Хельте!

— Да ну⁈ Серьёзно⁈

Девушка резко вскинула лук, целясь чуть выше Аймона. Щелчок, и стрела вылетела со свистящим гулом. С каждым мгновением её импульс лишь нарастал, и вскоре она достигла своей цели.

Стрела встретилась с другими костяными снарядами и пробила их насквозь, разломав на множество осколков. Разлетевшись по области, костяной мусор посыпался на голову Аймона, прямо на рунический купол.

— Ах ты ж тварь!

Альв попытался отступить, но не успел. Мелкие обломки, падая на огненные знаки, взрывались, раскидывая кругом костяную труху, которая тоже взрывалась, соприкасаясь со знаками.

Многочисленные импульсы дезориентировали Аймона, он упал на одно колено и повернул голову, чтобы посмотреть на Лавину.

Её Пальцы уже успели побелеть от силы, с которой она в этот раз натягивала лук.

— Это всё ради тебя… мой любимый Алэн.

Пронзительный щелчок, и костяная стрела растворилась в воздухе. В то же мгновение нескончаемые взрывы купола прекратились.

— Алэн, я ради тебя выкорчевала с корнем ненавистный тебе сорняк.

Окружающий альва чёрный дым рассеялся, и открылась ужасная картина.

Огонь Аймона угас. Он лежал на земле с пустыми глазами, а из его груди торчала костяная стрела. Вокруг мёртвого хозяина летала фея и что-то яростно жужжала.

Аймон Сильзар погиб…

…

Когда я смотрел на Лавину, подсознательно тянулся к ней. Хотел прижать её к себе и поцеловать. Даже наблюдая за схваткой, я болел только за неё. Был сердцем и душой на её стороне.

Однако, когда эта тварь оборвала жизнь Аймона, я осознал, что все эти теплые чувства к Лавине навеяны воспоминаниями того паршивого эльфа, а сам я думаю и чувствую другое…

Совершенно другое…

Убью…

Нет. Я хочу видеть, как эта сука мучается. Буду кромсать её. Отрезать от неё маленькие части. И лишь когда она будет на последнем издыхание, лишь тогда и убью…

Как только найду новое тело, способное разорвать эту мразь голыми руками. Как только найду… найду… найду и убью!

Су-ука-а!..

Я убью тебя, где бы ты не спряталась! Обещаю! Обещаю, что найду тебя! Найду и убью! Убью как мокрую псину! Найду тебя и убью! Убью суку! Убью-ю!