Кредо низвергнутых: Узы крови

Глава 23

– Хм, а для кого разложили еще один комплект приборов? – Задумчиво протянула Исса, беззаботно прыгая на горе из подушек, нижний пояс которой давно уже захватил добрую треть моего шатра. Правда, когда кухарки непрерывным потоком стали подносить блюда к столу, девочка прекратила дурачиться, неосознанно подползая ближе к источникам крайне притягательных запахов. Даже меня инстинктивно повело, но желание поскорее закончить с канцелярскими делами превысило голод...

Я на мгновение оторвал свой взгляд от кипы бумаг, содержащих сухие факты о жизни моей армии, и тайком оценил торжественное убранство стола. Недурно, весьма недурно! Много питательного мяса всевозможной дичи и огромное количество овощей, прошедших через все стадии кулинарных обработок. Что еще надо? Разве что сушеных фруктов и ягод не хватает, но это временно. Я хмыкнул, тайком наблюдая, как Исса с чувством сглатывает слюну.

Сегодня девочка впервые присоединится к собранию ветеранов. Считаю, что пришло время. Не для нее, конечно, она все еще ребенок в моих глазах. Пусть и повзрослевшая в условиях Пустошей в кругу безрассудных воителей, но я пока всеми силами ограждаю ее от жестокости внешнего мира. Возможно, мне просто хочется подарить ей крупицу детства, которого ее лишили, не знаю... Но когда голубое серебро сияет в глазах датарийки беззаботной радостью, а сама она дурачится у меня в шатре, то изматывающая работа с документами дается мне куда легче. Даже острая досада, вызванная рапортами о боевых потерях, словно заточенный клинок режет душу не оставляя рваных ран...

– Для тебя... – бросил я, когда в шатре не осталось никого лишнего. Мой взгляд суетливо ерзал на странице первого попавшегося у руки документа. « Надеюсь, несмотря на юный во...» – я бездумно пробежался по первым строчкам письма. А это оказалось именно письмо, печать которого я как-то случайно сломал и не заметил. Писал мне Телмор, в лице совета «вольных» выражающий обеспокоенность возможными последствиями из-за давления сектантов...

– Поздно, дядюшка, лыжи жиром смазывать – зима уже закончилась... – про себя усмехнулся я.

– Я-я-я-я?! – Опешила Исса, замерев в сантиметре от пышущей ароматным жаром тушки запеченного земляного кроля.

– Ты.

– Но-о-о, я же... вы же...

– Что? – Улыбнулся я, вперив в Иссу теплый предвкушающий взгляд.

– Да я уже устала умолять вас об этом! Твердила, что полезная, что могу помочь! А вы все-все твердили, что я еще маленькая и рано мне сидеть за одним столом с взрослыми, когда они о серьезных делах беседы ведут! – С чувством выпалила Исса, собравшись с силами. Под конец даже запыхалась.

– И это правда, Исса, – устало выдохнул я, разминая затекшую шею, – всему свое время. И его не следует торопить. Тогда ты рискуешь пропустить нечто важное... – я с одобрением подмигнул задумавшейся девочке. Исса сменила позу, и, обняв одну из подушек, пыталась проникнуться смыслом, заключенным в моих словах, но судя по растерянному прищуру ее серебристых глаз – это оказалось не так легко, как она рассчитывала.

– И какое же время сейчас? Что важного в нем? – Вдруг удивила меня юная датарийка, резко прервав мысленный процесс.

– К сожалению, на пороге настоящая война, – нахмурился я, – а вместе с этим закончилось время тайн...

– Тех самых, о которых я ничего не знаю? – Глаза Иссы вмиг зажглись любопытством.

Такая чистая искренность, вкупе с детским задором как-то разом выдворило из моей души тягостные мысли. Зрит в корень непоседливое дитя. К слову, мою тайну она с усердием берегла под сердцем, ни разу не обмолвившись о том, что произошло в день нашего знакомства. Хотя предпосылки были, я не раз представал перед соратниками в образе... Лорда Тьмы. Как бы смешно это не звучало, но все эти звания навеянные слухами, имели право на жизнь, пусть и отчасти. Ведь всех их объединяла стихия Тьмы – родная мне.

– Все верно, – на моем лице растянулась заговорщицкая улыбка, – совесть более не позволяет мне издеваться над живой детской психикой, принуждая ее к нестерпимому молчанию.

– Пф! – Вздернула подбородок демонстративно оскорбленная девочка. – Для меня это проще простого! Мое слово так же крепко, как... как...

– Как и мое?

– Да! – Горделиво воскликнула Исса, едва не подскочив на месте, и рухнула лицом на мягкие валуны порядком осунувшейся горы.

Я с улыбкой наблюдал за возмущенным пыхтением, когда девочка выбиралась из завала и как только она поднялась, привлек к себе внимание легким покашливанием:

– Кхм-кхм! Ступай к себе и предстань на собрании в подобающем виде. – Озадачил я девочку, принявшуюся со смущенным видом осматривать свои изрядно замявшиеся штаны и разметавшийся без пояса халат пустынного воителя. Исса наотрез отказывалась носить одежды соответствующие ее возрасту и статусу, ведь каждому было известно, что она приходится мне названной сестрой, несмотря на то, что зовет господином. Юная госпожа предпочитала не выделяться из общей картины пустынного войска, чем еще сильнее пленяла как сердца суровых мужчин, так и женщин, все зависимости от рода их деятельности и расовой принадлежности. Обаяние датарийской девочки можно было объявлять вне закона, но я пока не решался на этот шаг...

– А война... она с теми слепыми демонами? – Замерла, вдруг, Исса у выхода из шатра.

– С чего ты решила, что они слепые? Их глазницы черны не из-за отсутствия глаз. – Вскинул я бровь, сбившийся с толку из-за резкой перемены настроения собеседницы.

– С недавних пор я вижу не только свою... магию, как вы называете ее, но и чужую... – Исса бросила на меня испуганный взгляд, который вызвал у меня такую бурю эмоций, что я едва удержался на месте.

– Ты видишь чужое благословение?

– Не только его, – поджала губы датарийка, словно искала в себе силы, чтобы высказать то, о чем предпочла мы молчать и не замечать, – я вижу, как влияет это благословение на того, кто принимает его.

– Ты увидела, как Тьма постепенно сжигает жизнь сектантов? – Слова вырвались из моего рта, едва мысли озарила догадка.

– Да! ­– Исса прижала руки к груди и с недоумением стала причитать, высказывая совсем не детские умозаключения:

– Как можно пытаться покорить то, что стоит выше всего? Даже ребенку это известно! Тьма абсолютна! В ней зародилось все сущее и в ней же умрет! – Каждое слово девочки, словно ледяная плеть, хлестало мою душу, разбивая на осколки застывший образ невинного дитя. Слишком быстро она развивается и непозволительно рано начинает понимать то, что сделает ее жизнь только суровее. Внешняя и внутренняя атмосфера, а так же образ жизни оказывают слишком сильное влияние на развитие одаренного. И не в моих силах как-то повлиять на естественный ход событий. И сейчас я безмолвно открывал и закрывал рот, завороженный танцем черной дымки, уплотняющимся вокруг датарийки. Даже ее глаза стали на порядок темнее, а благородное серебро ее души обрело какую-то опасную, холодную решимость стального лезвия.

– Не принимай близко к сердцу... – на негнущихся ногах я вышел из-за стола и, приблизившись к девочке, крепко прижал е ее к себе, – Сама же сказала, что Тьма абсолютна. Она, как вольная птица, летит туда, куда сама считает нужным.

В моих объятиях Исса быстро успокоилась и, одарив меня, искренней улыбкой, до краев наполненной светлой, детской радостью, проскользнула под складками тяжелой занавеси из шатра. Я же простоял некоторое время на месте, пытаясь обуздать ураган эмоций, и вернулся к рабочему столу.

– Лу... ты тоже это видела? – Прошептал я, едва шевеля пересохшими губами. Содержимое служебной документации ускользало от меня, а отрешенность мыслей обесцвечивало и без того скупой формат отчетов. Похоже, на сегодня хватит...

– Конечно же, я видела! – Пробурчала Богиня. – Как и все, что видишь и слышишь ты... к сожалению.

– Как это возможно?

Богиня долго не отвечала, и я даже смирился с тем фактом, что мой вопрос растворится в небытие, однако, Ли сумела меня удивить. Хотя, казалось бы, куда уж больше...

– Не знаю! – С досадой бросила Луарис. – Сейчас я отрезана от Астрала, но уверена, что и мои божественные собратья не ответят на твой вопрос с полной уверенностью...

– Но...

– Не «нокай» мне тут, смертный! – Фыркнула Лу. – Только попробуй съязвить по этому поводу! Я уже говорила тебе, что в вопросе стихий мы не сильно далеко ушли от смертных. А уж если речь идет о Первостихиях... тут вообще нельзя быть в чем-то уверенным.

– М-да уж... – я силой растер лицо руками, разгоняя кровь, – любопытные тропинки открывает нам судьба.

– Думаю, своеобразное слияние произошло из-за твоего к ней отношения. Слишком уж яркие эмоции у тебя вызывает это дитя. Будто практически весь свет своей души ты направляешь ей. – Задумчиво протянула Луарис. – Девочка несколько раз иссушивала себя досуха, когда ты окунался в процесс тренировок с Хаосом. Да и в сражениях это часто происходило. Ты же, в свою очередь, интуитивно делишься с ней неприкрытыми эмоциями, а стихия... она ответила. Полагаю, Тьма не благословила девочку, она... покровительствует ей. Как это делаешь ты.

– Удивительно...

– Это Тьма! – С какой-то странной интонацией выпалила Луарис. Мне даже показалось, что в ее голосе прозвучали нотки зависти, или восхищения, сложно понять.

– Жалеешь, что она не выбрала тебя? – Спросил я, запоздало коря свой непослушный язык.

– Х-ха-ха! – Зашлась, вдруг, звонким смехом Лу. – Зачем мне это, смертный? Чтобы принять ЕЕ благосклонность с благоговейным трепетом, как ты, я должна быть такой же пустоголовой куклой. Даже Амон, при всем моем почтении и уважении, не справился с ношей, которую водрузил на свои плечи. А он Перворожденный! Куда уж мне – младшей Богине...

– Прости, если оскорбил тебя... – прогудел я, виновато теребя волосы на затылке.

– Если бы я обижалась на каждую глупость, что исторгает твой рот, то уже покоилась бы где-то на дне озер горечи! – Сквозь смех отмахнулась Богиня. И меня разделило надвое: с одной стороны – пронесло, а с другой... ну, обидно как-то.

Работать дальше не было ни желания, ни сил, поэтому я решил уделить оставшееся время подготовке. Вскоре явятся мои соратники, а я не успел даже дорожную пыль с себя смыть.

– Кирук! – Крикнул я, и тут же поймал на себе преданный взгляд адъютанта, выражающий готовность исполнить волю господина.

Моя, пусть и совсем небольшая, армия достигла того уровня, когда бытовые работы приняло на себя полноценное отделение. Косвенно они относятся к обслуживающему персоналу, чья изначальная задача стояла в обслуживании лазарета и кухни, а потом как-то... все пошло по возрастающей. Теперь у нас есть даже девы чистоты, как их прозвали старшие офицеры. Отвечали они за чистоту, о чем информирует их негласное звание, но, во-первых, в их отряде числились не только девушки, а во-вторых, чистота эта имела несколько интимный характер.

Как бы неоднозначно это не звучало, но попасть в число этих самых «дев» не так просто. Пустоши – это суровый мир, где излишества присущи лишь жестокости, а единственная жидкость, что течет тут целыми ручьями – кровь. Я не раз упоминал о проблемах с обыкновенной водой, но речь шла о поселениях. В диких землях ситуация лишь усугубляется. Демоны особо-то не беспокоятся, главное не умирать от жажды, а гигиена не так и важна. В свою очередь «гости» из Срединного мира изнывают от неудобств. И я вместе с ними...

– Пригласи ко мне кого-то из «дев»... – едва скрывая смущение, бросил я, и мой помощник тут же испарился.

Славный он парень. В который раз подмечаю факт неимоверной удачи. Кирук плотхолиец, чья кровь должна пылать огнем яростных сражений, но как-то не тянет его в эту стезю. Поначалу парня привлекали к воинскому делу, да и подпольную школу гладиаторов он прошел на среднем уровне. Вот только не лежит его душа к насилию. Каждый выпад его меча словно скрип заржавевшего колеса. Вроде и движется в правильном направлении, но столько дискомфорта и для себя и для окружающих, никакая смазка не поможет. Его даже наказывали, а я почему-то решил взять Кирука к себе в адъютанты. Вот тут-то его огонь и разошелся, раскрывая истинную личину несуразного плотхолийца. Он спокойный домашний очаг, при необходимости готовый стать пожаром, и мне это нравится.

– Мой генерал? – В шатер плывущей походкой проникла полуголая акторианка. Ее стройное тело едва прикрывали легкие вызывающие одежды. Я едва не поперхнулся терпким разбавленным вином, который помог мне скрасить ожидание. Девушка, довольная произведенным эффектом, оценила убранство стола и одобрительно хмыкнула:

– Господин желает расслабиться перед торжеством? Кстати, не будет ли наглостью с моей стороны узнать о поводе...

– Будет, Шия! – Не своим голосом проскрипел я. – Время поджимает и я хотел бы...

– Ни слова больше, мой генерал! – Хитро улыбнулась девушка, заманивая меня в омут своих синих бездонных глаз. Она крайне неожиданно оказалось в непосредственной близости от меня, и тут же прильнула ладонями к моим щекам, обдавая горячим дыханием.

Возвращаясь к теме «дев», попасть в их ряды сложно из-за специфики навыков. Все потому, что мне периодически приходится брать с собой в разломы кого-то из них. Вода и жизнь – та пара стихий, которая превращает наш быт нечто исключительное. Как правило, «девы» работают в паре. Вода омывает тело, а жизнь приводит его в тонус. Но то, как ведет себя эта акторианка...

– Господин? Шия! – Из-за спины акторианки выросла фигура старшей «девы». Элиса как раз представляла жизнь, будучи потомком Великой Киваны. Я рассчитывал на то, что она вместе с «водницей» явится в мои покои и дуэт их стихий поможет мне с очищением тела, а вышло все несколько иначе...

– Госпожа, я случайно оказалась совсем недалеко от шатра нашего любимого генерала когда малыш Кирук направился на ваши поиски... – невинно улыбнулась Шия, нехотя отстранившись от меня.

– Очень недалеко... – прошипела Элиса. Женщина источала такую плотную ауру жизни, что даже мне стало тяжело дышать. Эта сокианка по праву носила звание «старшей», и дело вовсе не в ее возрасте, который, к слову, крайне тяжело угадать. Внешне молодая, даже юная, но глаза умудренной жизнью женщины, не оставляли возможности относиться к ней без почтения. А еще тяжелый характер Элисы как нельзя кстати оказался весомым аргументом в борьбе с легкомысленностью некоторых девиц, таких как Шия, например.

– Эм... – стыдливо протянул я, косвенно ощущая собственную вину. Не остановил же порыв своевольной девицы. – Дамы, я хотел бы закончить с омовением как можно скорее!

Шия недовольно скривилась, а «старшая дева», незаметно пихнув ее локтем, призвала к действию. Несмотря на казус, свою порцию удовольствия я получил. Полностью оголившись, я прилег на кушетку и прикрыл глаза, наслаждаясь прохладой чистой воды, смывающей с меня всю грязь, а горячая энергия жизни расслабила мышцы, постепенно тонизируя их. В общем, словами не передать...

– Ох... – простонал я с улыбкой уже в который раз. «Девы» давно покинули мои покои, и я, переодевшись, восседал во главе стола, источая радость жизни. Одно из главных правил, которое я усвоил: где бы ты не оказался, если не находишь причину для радости, то живешь зазря.

– А чего это наш генерал так улыбается, а? – Заискивающе сверкнул глазами Криль, ступивший на порог моего полевого дома.

Судя по всему, мои соратники решили прийти вместе. Один за другим они проникали в шатер и, ведомые жестом моей руки, находили свои места за общим столом.

– Может, я просто рад вас видеть? – Хмыкнул я в ответ, чем вызвал смех акторианца.

– А до этого ты, похоже, был рад видеть двух очаровательных девушек! – Сквозь смех выпалил мой друг, опускаясь на стул рядом со мной. Он чуть наклонился ко мне и шепотом добавил: – Только прошу, не делай с нами того, что делал с ними! – И, конечно, его все услышали, совершенно по-разному отреагировав на шутку. В целом, привычно.

– Прошу простить мою нерасторопность... – сквозь гул голосов прозвенел звонкий датарийский колокольчик. Исса пробежала взглядом по собравшимся за столом людям, и с досадой решила, что сильно опоздала. – Никак не могла подобрать подобающий наряд...

– Ох, милая, ты прекрасно выглядишь! – Подскочила Нуни, и стиснула в объятиях девочку. – Так... так... аскетично! – Нашлась, что сказать акторианка.

– И воинственно! – Поддержала подругу Элиф. – Мне нравится!

Под всеобщим вниманием девочка совсем засмущалась. Ее рука то и дело тянулась к голове, в попытке обуздать непослушные локоны, которые в данном случае были аккуратно собраны на затылке. Девочка облачилась в легкую броню из черной кожи саблезубых землероек, отличающуюся сочетанием противоположных характеристик. Эта кожа, несмотря на податливость и гибкость, проявляла весьма недурные показатели прочности. Стоимость такой брони скакала похлеще взбешенного Пона. Но мне удалось приобрести материал по справедливой цене, а потом мастера из «вольных» воплотили мою задумку в жизнь. Сам не знаю, зачем преподнес Иссе такой подарок, но сейчас был крайне рад такому своему решению.

– А мне, вот, не очень... – задумчиво промычал Криль, собрав на себе все десять пар взглядов. – Я тут хотел выпить за разврат и беспринципное разгильдяйство, а тут появляется невинное дитя в облачении воина, там, где ей не место! – Акторианец резко обернулся ко мне:

– И у меня лишь один вопрос, генерал – это маскарад или намек на тему разговора? – Криль весьма некультурно шмыгнул носом и, терпеливо наполнив свой бокал, осушил его одним махом. – Что-то мне подсказывает, то верный ответ – второй...

– Ты прав, – выдохнул я, завороженно наблюдая за тем, как наполняется мой бокал тягучей янтарной жидкостью. Я не любитель прибегать к подобным мерам, но сейчас радовался тому, что мой друг решил разделить со мной горечь крепкого напитка. Сладость вина сейчас как-то... неуместна. – Исса, присядь... – я указал девочке на пустующее место, которое Нуни и Элиф организовали между собой.

– Криль прав, темой сегодняшней беседы станет война и все, что за ней последует... – начал я, и с нескрываемым удовольствием осознал, что никто не собирается меня прерывать. Слух о том, что сектант мертв, наверняка уже распространился в кругу моих ближних соратников. А элементарные умозаключения для них не проблема.

– И тайны! – С предвкушением сжав кулаки, прошептала себе под нос Исса, но тут же смутилась, поймав на себе изумленные взгляды.

– Да, – терпеливо отметил я, – и тайны...

– Ну, тогда не вижу причин, чтобы сдерживаться! – Хмыкнул Криль и осушил очередной бокал.

– Ты бы не налегал так, приятель... ведь рассказ мой возьмет свое начало в далеком мире, где люди зовутся человеками. Они живут в городах за высокими стенами, опоясывающими каменные джунгли высотных зданий...

– И здания эти вмещают в себя бесчисленное множество несчастных душ, чьи жизнь освещают лишь искры рекламных билбордов... – закончил за мной Криль, и тут же схватился за пузатую бутылку. – Давно пора, друг мой! – Подмигнул он мне, разливая напиток по бокалам. – И это точно не повод остановится, скорее тут необходимо ускориться!