Кредо низвергнутых: Узы крови

Глава 26

Мою армию пока нельзя сравнивать с гвардиями лордов, все-таки, силы несопоставимы. И дело даже не в том, что не все мои воины до попадания в Пустоши шли по пути силы, нет. Хаос, как ни странно, подстегивает рост источника и под его воздействием более слабая стихия порой открывается с новой стороны. Даже в моем случае этот эффект явил себя крайне неожиданно, но полезно. А это, на минуточку, речь идет о Первозданной Тьме. «Младшие» же стихии не способны доминировать, но выживать и изворачиваться – вполне себе да.

Но вернемся к оценке силы, не индивидуальной, а общей. Опытная армия с превосходящим числом воинов, а не вооруженных вилами землепашцев, всегда будет иметь преимущество. А если сюда добавить еще и действительно талантливое командование... Сила! К сожалению, мне пока рано думать в таких масштабах о будущем, но уже сейчас я горжусь тем, чего мы сумели достичь.

День пути по Диким Землям не принес ничего нового. Мои люди настолько заматерели, что смертельно опасное путешествие сейчас казалось чем-то обыденным. В любом другом случае излишняя самонадеянность могла бы привезти к катастрофе, но я с удовольствием отметил скрупулезность и отточенность действий командиров. Спуску своим подопечным они не давали. Пока еще маленький, но крайне эффективный механизм, способный на многое – именно за ним я с улыбкой наблюдал во время пути.

– Должна признать, что смертные порой могут приятно удивлять... – с наигранной неохотой подала голос Луарис.

– Как говорил старина Грис: «Для всего есть рецепт. И для приготовления мясного рагу, и для воспитания непобедимого гладиатора. Нужно лишь соблюсти пропорции специй и огня, не забывая об индивидуальных особенностях». – Ответил я, радуясь вниманию Богини. В последнее время мы не так часто общались. Все-таки наши диалоги – это тоже своего рода тренировки, требующие немало энергии. Такой уж этот мир, где два чужеродных элемента не могут просто так взаимодействовать.

– Возможно... – задумчиво протянула Лу, – я никогда особо не углублялась в жизнь смертных. Я Богиня природы, и даже несмотря на то, что моя сила произвела на свет ринийцев... – Луарис на мгновение замолчала, будто пыталась подобрать правильные слова, – ...как говорите вы, смертные: «сердце лежит к другому».

– И кому же улыбается твое сердце, Лу? – С удовольствием поддержал я желание Богини поговорить.

– К тому, что вы зовете бездушной частью мира. – Фыркнула с презрением Богиня. – Для вас растительная и животная экосистема – это что-то само собой разумеющееся. Зверей можно безнаказанно убивать ради того, чтобы прокормить своих отпрысков, натянуть на них шерсть этих безвинных существ, чтобы высокомерные ваши детеныши красовались друг перед другом достатком своих не менее жестоких родителей. Да и просто ради веселья... Это я еще молчу о том, какую боль вы причиняете лесам.

– Деревья способны что-то ощущать? – Удивился я.

– Пф! – Вскинулась Богиня. – Мысли типичного смертного! Растения чувствуют все! И боль и радость. Сквозь тьму они пробиваются к свету, чтобы обрести себя в новом мире, чтобы стать частью чего-то большого. Затем они умирают, ради того, чтобы облегчить путь новой жизни. И все это происходит в бесконечном единении с миром.

– А звери?

– Все то же самое, только в более выразительной форме. Их эмоции даже вы способны различать...

– Значит, не так уж и сильно мы от них отличаемся. В моем прошлом мире бытовала версия о том, что человечество прошло процесс эволюции из обычных животных.

– Какая ересь! – Усмехнулась Лу. – Не мудрено, что от этого твоего мира даже Хранитель отвернулся.

– Может и так, но есть что-то в этой теории. Сходства сложно игнорировать. – Я не стал обижаться на колючие слова Богини. Она и так не блещет нежностью, а тут еще и тема для нее болезненная.

– Ну, хорошо! – С готовностью едва не выкрикнула Лу. – Назови мне причину, по которой ты улыбаешься. Скажи чем вызвано это кровожадное урчание в твоей душе, которое даже меня глушит своей силой?

– Эм... – растерялся я.

– Говори! Чего ты мычишь? Если хочешь притвориться неразумным буйволом, то ничего у тебя не выйдет! Я уже успела разглядеть в тебе зачатки ума, хоть это и было крайне непросто...

– Ладно... – простонал я, – радости как таковой нет, просто предвкушаю завершение одного этапа жизни и начало нового. А улыбаюсь тому, что оцениваю шанс успеха, как весьма и весьма немаленький.

– Ха! Найди в себе смелость быть честным хотя бы с самим собой! – Усмехнулась Богиня. – Ты идешь лить кровь. Ты жаждешь ее сильнее, чем готов осознать. Сравнивая себя со зверем – ты обманываешься. Даже хищник, чья суть измазана кровью жертв, никогда не возьмет больше того, что ему нужно для жизни. Он является кровавым хранителем баланса. А вы, смертные, просто получаете удовольствие от того, что танцуете со смертью под аккомпанемент чужих страданий.

– Ты права. – Коротко ответил я, и уже в который раз призвал Тьму. Мое тело наполнилось силой, и легкие протяжно потянули воздух, потоки которого принесли с собой эманации стихии, сообщая о близости вражеского войска. Будь это не сектанты, то я бы не почувствовал их, но крупицы Тьмы, которыми эти демоны убивают себя, охотно откликаются на мой зов. Тьма чувствует своего благословленного... – Лучше всего у нас получается убивать. Такими нас создали вы, или мы сами обратились этакими чудовищами, не важно. Важно то, что нами движет. И ты прекрасно знаешь, что душа смертного, изначально чистая энергия, наполняется тем, что дает ей мир.

– Только не говори мне, что вы ни в чем не виноваты!

– Я тебя не перебивал... – пробурчал я, и Лу с досадой засопела. Однако ожидаемо замолчала. – Я не говорю, что мы агнцы безвинные. Просто социальные существа, тянущиеся к общности. Для нас жизнь ближнего кратно важнее, чем жизнь чужого. Сейчас от меня зависят десятки людей, их судьбы в моих руках. А впереди враг, который жаждет это отобрать и покорить своей извращенной воле. Поэтому да, я предвкушаю кровавую битву, которая поглотит моих врагов и даст мне возможность продолжить путь с легким сердцем. А радуюсь я тому, что вижу готовность своих людей идти рядом со мной...

Богиня не ответила, но другого исхода этой беседы я почему-то и не ждал. Наверное, слишком хорошо уже изучил Лу. Мы оба приняли правду друг друга как вероятную, чуть подкорректировали свое собственное мнение, но остались при своих. Как и всегда.

– Кирук! – Окрикнул я адьютанта, «ползущего» чуть в отдалении от меня на спине пустынного варана. Удивительное создание. Передвижения его какие-то плавные, даже ленивые, но стоит только захотеть, и ящер ускоряется так быстро, что становится не по себе. Не Пон, конечно, но тоже достойно. – Будь добр, найди Тинона.

Статус командующего армией не позволял варкийцу двигаться верхом в кругу ближников. Впрочем, как и большинство из них, он неустанно контролировал действия подопечных. Армия, пусть и небольшая, чуть больше ста клинков, требовала постоянного внимания. Нынешний поход первый такой в нашей истории. Ранее мы походили на улей диких пчел, который периодически покидали мелкие отряды для решения общих задач, а сейчас с обжитого места поднялись все.

– Господин... – передо мной вырос Тинон, верхом на крепкой химере, совмещающей в себе образ волка и льва. Очень сильный и быстрый зверь. Варкиец совсем недавно пересел в седло этого существа и, насколько мне известно, был очень доволен выбором.

– Благодарю, Кирук, – кивнул я плотхолийцу, быстро ретировавшемуся на прежнее место.

– Что-то случилось, господин? – Снова обратился ко мне варкиец. По его дерганым движениям становилось понятно, что его утягивают дела армии, и Тинон с трудом находит в себе силы оставаться в стороне. Но понимание того, что по пустякам я никогда не зову к себе офицеров, остужало его командирский пыл.

– Случилось... – кивнул я, – ты же помнишь, что сектанты призвали всех своих братьев в цитадель? – Я дождался утвердительного кивка командующего и продолжил: – Наше приближение к их позициям я ощущал отчетливо, и это не было чем-то необычным. Но сейчас могу сказать тебе, что они концентрировали силы не для защиты, а для нападения. И сейчас они движутся точно на нас...

– Как быстро? – Нахмурился Тинон, взывая к уже своей стихии, но ветер не помог ему, что ожидаемо. Расстояние немаленькое, да и направление потоков слишком непостоянное. – И как велика их армия?

– Если остановимся, то... – я вновь прислушался к своим ощущениям, не стесняясь варкийца. Пусть привыкают к моей истинной сути. Одно дело просто знать, а другое, видеть это каждый день. – ...На рассвете они окажутся где-то совсем недалеко. А численность...примерно один к одному.

– Понял. – Кивнул командующий. – Я сейчас же приступлю к подготовке...

– Что тебя тревожит, Тинон? – Остановил я варкийца, едва он обозначил намерение уйти.

– Боюсь, мы не готовы к встрече с таким врагом, – нехотя ответил он, – я могу судить только из рассказов отряда Вайсура, но этого уже достаточно, чтобы понять – единственный, кто способен их убивать это вы, господин.

– И ты пошел за мной, осознавая этот факт? – Удивился я.

– Да, но ожидал что мы возьмем их хитростью, расшатывая обстановку в доминионе, а теперь нам предстоит кровавая бойня лицом к лицу... – Тинон успокаивающе похлопал по гривастой шее свою химеру, которая, по-видимому, заразилась беспокойством хозяина.

– Ну, справедливости ради, отряд Вайсура сразился с «защитником». Это крайне живучий и неприятный противник, но лишь на позиции поддержки. – Я поджал губы в понимающей улыбке и развел руки в стороны. – Здесь хорошее место для битвы, к которой вы готовы. Ты боишься Тьмы, но должен понять, что она на нашей стороне. Прежде я хотел отыскать источник в Пустыне Отчаяния и предложить ей уйти, но... имеем то, что имеем.

– Понял, господин! – Уже глубоко склонился варкиец, едва не зарывшись носом в непослушную гриву своей химеры. – И простите мне мою минутную слабость...

– Не вини себя. Все мы опасаемся того, чего не знаем. Сектантов я уже убивал, поэтому можешь довериться моим словам. Все будет хорошо. Судьба заставила нас действовать грубо и в полную силу – значит, так тому и быть.

Место для лагеря обозначилось достаточно быстро. Медное свечение хмурого небосвода постепенно угасало, подстегивая воинов действовать более организованно. Особо изощренной засады в условиях пустыни нам не организовать, но вот спланировать бой – да. Общим мнением было принято решение отыграть кровавый спектакль с сектантами в этаком колодце, окруженном невысокими барханами. За ними не скрыться, но и маневренность наших бойцов ничего не ограничивало. Полукольцом они скуют противника, а я... я обеспечу им равные условия для битвы.

Уже ночью я сидел возле костра, растворяясь в его горячей чистоте. Размышлял о жизни, не особо цепляясь к мелочам. Спать совершенно не хотелось, разум и тело пребывали в боевой готовности, словно пружина, заведенная в пол силы. Она еще не грозится выстрелить, но и расслабиться не получится.

– Не спится? – Рядом опустилась Элиф. Девушка старалась пробраться ко мне незамеченной. Двигалась украдкой, словно дикая рысь на охоте, плавно ступая по сыпучей поверхности земли. Расстраивать ринийку тем, что контролировал каждый ее шаг из-за особенностей соседства с ее Богиней, я не стал. Ей приятно, вон как горделиво вскинула подбородок, а мне не сложно...

– И не мне одному, как погляжу, – поприветствовал я с улыбкой зеленоволосую деву леса.

– Да... – веселье на лице девушки сменилось сомнением и задумчивостью, – тревожно как-то.

– И что же тревожит лесную бестию, не знающую страха? – Ухмыльнулся я, провоцируя ринийку улыбнуться. – Клинки не успела заточить, или любимый комплект брони износился?

– Пф! – Фыркнула Элиф, а я еще больше уверился с ее схожестью с дикой кошкой. Наверное, поэтому я отношусь к этой девушке с особым теплом. – С этим у меня всегда все в порядке!

– Вот я и говорю, что переживать тебе не о чем, – улыбнулся я, и уже без шуток добавил: – С остальным мы справимся вместе.

Элиф долгое время молчала, а я не мешал ей собираться с мыслями. Пусть выговорится, я только за. Наверное, только в Пустошах я познал магию уличного очага, который провоцирует всех на откровения. В царстве Тьмы такого не было, там другая атмосфера. В Пустошах жарко телу, но холодно душе, а в Бездне... наверное, было хорошо. Я не успел понять.

– Я боюсь умереть... – наконец, созрела Элиф.

– Это нормально.

– Нет, я боюсь умереть именно сейчас! – Возмутилась девушка, словно я пытался закрыться от ее искренности шаблонными фразами. – Это даже не страх, нет. Это обида... Я будто знаю, что умру здесь, в этом мире, и не смогу вернуться назад... домой. – Краем глаза я заметил блестящие бусинки слез, покатившиеся по щекам прекрасной воительницы. Она даже плакала как воин, бесшумно, продолжая делать то, что считает нужным. И я искренне радовался тому, что она решила поговорить. Однако осознание того, что ей сейчас плохо, неожиданно стянуло мое сердце колючим терновником.

– Невозможно всегда пребывать в душевном подъеме... – начал успокаивать я девушку, с каким-то ребяческим смятением пододвигаясь к ней поближе, – порой случается так, что силы заканчиваются, и наступает время для ментального перерождения.

– О чем ты... вы говорите? – Тихо прошептала Элиф, охотно нырнув ко мне под бок.

– Каждое твое решение, выходящее за границы привычной жизни, приводит к смерти старого и рождению нового. – Начал я, но понял, что взял на себя слишком многое. Философию оставим ее любителям. – В общем, нынешний вариант тебя уже устал и хочет как-то измениться.

– Это как? – Широко распахнула изумрудные глаза Элиф. Я на мгновение потерялся, едва не утонув в этой манящей красоте. Пожалуй, с момента нашего с Лу знакомства, стихия природы стала мне почти родной. Меня подсознательно тянет к ней, а Тьма, подобно мудрой матери, просто с улыбкой наблюдает за этим.

– Ну... – растерялся я, возвращаясь в реальность, – прическу там сменить, не знаю...

– Ты... вы думаете, что мне, чтобы перестать бояться смерти, стоит сменить прическу? – Еще больше удивилась девушка. А мне, на мгновение, почудилось, что ее глаза смеются. От этого я потерялся еще больше. Не знаю, что задумала эта бестия, но когда она в образе задиристой и безрассудной воительницы, мне как-то проще. Еще и это противное хихиканье в моей голове...

– Пойдем спать, Эл... – продавливая мысленный ступор, пробурчал я. – Битва предстоит не из легких.

– Да... – согласилась девушка, и нехотя отстранилась. Уже направляясь в расположение палатки своего отряда, она обернулась на миг, блеснув озорством в глазах: – А если смена прически мне не поможет, и жнецы Фирал явятся за мной, то могу я узнать... – Элиф с сомнением прищурилась, глядя мне прямо в глаза, – ...как вы связаны со стихией природы?

– А? – Удивился я.

– От вас пахнет чем-то родным... – еще больше смутила меня ринийка.

– Это потому что мы все уже давно породнились, – отшутился я, – ты тоже так пахнешь.

– М? – И без того выразительные глаза ринийки будто перекрыли собой все вокруг.

– Спать! – Проворчал я, вскакивая с места, не в силах игнорировать уже откровенный божественный хохот.

Рассветный час пришел вместе с ревом боевых рогов. Караульные без стеснений трубили о приближении врага. Мы не собирались прятаться и навязывать сектантам какой-то хитрый бой. Наоборот, хотелось сойтись с ними в честной сече, где какофонию металлического лязга и криков перекрывает лишь барабанная дробь, разрывающая грудь разгоряченными сердцами.

– Воины-ы-ы! – Прорычал я, стоя на краю бархана, с которого уже можно было заметить тянущиеся из-за горизонта цепочки черных силуэтов. – Сегодня великий день! День, когда мы искореним страх, сковывающий не только наши сердца, но и паразитом разросшийся по всему миру Пустошей! – Мое тело уже преобразилось под влиянием Тьмы, и, несмотря на давление чуждого ей мира, я уверенно стоял на ногах. Бесконечная череда тренировок привела к открытию хитрости, которая позволяет не привлекать излишнее внимание Хаоса. Полагаю, чем-то подобным пользуется и сама Тьма, бурлящая черной кляксой на теле Пустыни Отчаяния. Я научился у нее обращаться такой же зоной отчуждения, с присутствием которой проще смириться, чем пытаться ее уничтожить. – Этот мир далеко не дружественен для нас, но по велению судьбы мы стали его жителями, а значит, в тот момент, когда мы уйдем, за нашими спинами останется уплаченный долг. И закроем его кровью «черных» паразитов! Ра-а-а-а! – Я настолько проникся эмоциями от собственной речи, что сорвался на звериный рык. А Тьма, надо сказать, совсем не придала ему приветливости. Сердце дрогнуло на миг, когда глаза уловили ужас, застывший на лицах моих воинов, но по телу тут же пробежала волна тепла, вызванная быстрой сменой настроения бойцов. Они ликовали, словно безумцы, готовые уйти за грань вместе со своим не менее безумным генералом.

– Ох, не нравится мне это все... – сквозь громогласную вибрацию воздуха до меня донесся голос Криля. – Ай! Да за что? Все... Хватит!