Архимаг с пеленок. Том 6

Глава 3 Птица в клетке

Мари откровенно скучала в общежитии. Она вообще очень удивилась, когда узнала, что весь год говорила брату, что останется на лето тут…

Нет, она, кажется, и правда говорила, точно! Но вспомнить причину такого решения уже не могла. Дурь какая-то, видимо, в голову взбрела. Братик раньше часто говорил, что в Мари много дури.

Видать, был прав.

Так что, когда в середине августа брат вызвал девочку на личную встречу, она была ужасно рада. Долго прихорашивалась, даже решила надеть то самое красивое оранжевое платье неизвестного происхождения, которое висело в её комнате.

Кстати, может, ей его брат и подарил? Да, кто-то его подарил! Но вот кто — и почему оно, подаренное годы назад, всё ещё безупречно сидит, бог его знает.

К счастью, встреча должна состояться не в летнем дворце, где обычно живёт и работает брат. При всей сестринской любви к Его Величеству, Мари прекрасно помнила, как ей плохо спалось во дворце!

Так что теперь, поднимаясь в огромном блестящем лифте на вершину Триумфальной Башни, девочка зачарованно разглядывала всё вокруг. Здесь она раньше никогда не была.

Да и что ребёнку делать в одном из самых огромных управленческих центров всей Империи⁈ Её охрана даже не признала по началу. Но, когда признала, конечно проводила со всеми почестями.

Ворота лифта растворились в воздухе, и Мари ступила на мягкий ковёр, устилающий коридор последнего этажа башни. Сто двадцатого этажа.

В приглушённом магическом свете её уже поджидал брат. При всём параде… но и как-то по-домашнему.

— Брат!!! — хотела броситься к нему Мари, но он только повёл бровью, и принцесса осеклась. Вспомнила, что она принцесса. — Э-э, доброго вам здравия, Ваше Императорское Величества.

На этот раз Мари совершила весь малый церемониал, с приложением руки, поклоном и поцелуем царственной ладони. Она отлично выучила всё это за годы в школе.

Но хотелось, конечно, не этого.

— Ладно уж! — добродушно улыбнулся брат. — Вольно, сестрёнка! Пойдём, покажу тебе свою резиденцию!

Сдежующий час прошёл как во сне. Широкий полутёмный коридор вывел их в единственное помещение на весь верхний этаж. Единственное — но зато какое!

— Ничего себе! — воскликнула девочка, оглядывая пространство под стеклянным… нет, магическим куполом! — А для чего тут столько места⁈

— Обычно я принимаю здесь отчёты, требующие пристального внимания. — сказал Пётр, подводя Мари к абсолютно пустому кругу метров пятнадцать в диаметре.

Мари обрадовалась, когда поняла, что может на глазок прикинуть диаметр. Не зря училась!

А затем брат показал один такой отчёт. Встал в центр круга, приобнял её за плечо — и прикрыл глаза. Края круга тут же вспыхнули мягким светом, смыкаясь мерцающим куполом. А внутри этого купола, прямо перед ними, стали сменяться изображения.

Трёхмерные и порой неотличимые от живых!

Сначала свой доклад на ускорении зачитал министр финансов и снабжения. Мари мало что поняла, но вычленила главное — обанкротилось какое-то крупное предприятие где-то… где-то не в Москве. Географию девочка ещё не учила.

Ну а потом она воочию увидела, как брат этот вопрос решает. Он взмахивал руками — и прямо вокруг них появилось сначала то самое место, о котором делался доклад. Будто они оказались прямо перед тем заводом. Потом промышленный пейзаж стал отдаляться, они вдвоём парили туда-сюда и брат что-то пристально рассматривал.

Вокруг него то и дело всплывали какие-то досье, отчёты, страницы с кучей текста… И он всё время что-нибудь очень быстро говорил, писал, выбирал, с кем-то связывался.

И так целый час! У Мари аж голова закружилась… Но она была безумно счастлива. Ведь сейчас она не просто играет с братом как ребёнок — она немножко приобщилась к его работе.

Он Император всё-таки. Давно прошли времена, когда Мари думала, что быть Императором значит сидеть, ничего не делать, всем приказывать, и получать всё, что хочешь.

Она сразу поняла, что братик не просто так ей всё это показал. Он, как и все умные люди, вообще ничего не делает просто так. Так что, когда купол вокруг них исчез и он подвёл её к паре мягких кресел на краю этажа, она ничуть не удивилась.

— Присаживайся, сестрёнка. — улыбнулся он, потирая виски. — Поболтаем немного.

Мари села, с опаской глядя на расстояние между ней и краем этажа. Там ведь ничего нет! Магический купол, который даже и не настоящий — а за ним обрыв в сто двадцать этажей!

Она до сих пор побаивается высоты. Но взгляда от величественного пейзажа центра Москвы оторвать не смогла. Слишком тот завораживает.

— Всё это ужасно выматывает, сестрёнка. — без предупреждения проронил Пётр, пристально глядя на неё. — Ну… Вот это. Моя работа. Ещё два часа дня, а я принял уже восемь докладов разной степени важности. В ход шести дел вмешался лично, два передал ответственным.

Мари важно покивала.

— Понимаю, брат! — заверила она его, хотя мало что конкретного поняла. — Управлять целой страной! Это же очень много — целая страна!

— Много? — усмехнулся он из-под аккуратной русой бороды. — Ты так думаешь?

— Ну… да. — удивилась девочка. — У нас же самая большая страна в мире! Нам в школе рассказывали!

— Хорошо, хорошо! — добродушно рассмеялся Пётр. — Большая, это правда. Но вот сам наш мир… Это ведь просто окраина. Захолустье мироздания. Мир так огромен…

— Да-а-а! — мечтательно протянула принцесса. Она вспомнила, как частенько болтала о чём-то таком с… с кем-то. Да, неважно. Наверное, с кем-то из других ребят. — Мир очень большой! Я, наверное, пока не понимаю, насколько! Но целой жизни не хватит его весь обойти!

Брат почему-то вдруг опечалился. Мари всегда легко видела печаль на его лице. Протяжно вздохнув, он ответил:

— Ты права, сестра. Ты чертовски права… Жизни человека, вообще смертного, не хватит, чтобы познать и миллиардную частичку мира! Разве это не ужасно⁈

— Ну… наверное. — непонимающе ответила Мари. — Я не знаю. А зачем кому-то познавать всё подряд? Я вот после пяти уроков уже устаю познавать! А тут целый мир!

Пётр улыбнулся, чуть повеселев.

— Ты просто ещё маленькая, сестрёнка.

— Чего это я маленькая⁈

Она даже не хотела спорить, вообще-то! Но почему-то её это вдруг задело. Ей уже скоро одиннадцать лет! Это в садике она была маленькая!

— Маленькая-маленькая! — протянул руку Пётр, потрепав её по волосам. — Это легко проверить.

— Да ну⁈ Как⁈

— Ну вот ты учишься в школе.

— Учусь. Уже в пятый класс пойду!

— Большая у вас школа? Для тебя — большая?

Мари ни на секунду не задумалась с ответом:

— Конечно! Огроменная! Там и общежития, и парк большой, и арены всякие, и…

— Вот то-то и оно! — почему-то усмехнулся брат. — Раз школа вокруг тебя для тебя большая, значит ты ещё маленькая. Даже для этой школы.

Принцесса не нашлась что ответить. Пока она обдумывала эту новую и странную мысль, Пётр продолжил:

— Подожди. Ты подрастёшь ещё немного, пройдёт лет пять — и школа станет для тебя совсем маленькой. Тебе захочется выбраться за её пределы. Погулять самой по городу, например. Сходить куда-нибудь. Просто подышать новым, свежим воздухом. А проблемы десятилеток тебе в пятнадцать будут казаться совсем мелкими и ничтожными.

— Да почему мы ничтожные-то⁈

Брат тепло рассмеялся.

— Не вы ничтожные! Вы просто маленькие — и в вашем масштабе ваши проблемы очень важны. Но потом ты вырастаешь — и проблемы, как любимые ботинки, становятся маленькими.

Раньше брат никогда не вёл с Мари таких вот бесед… Она не очень понимала, как их назвать. Таких. Ну блин!

О жизни что ли…

Да раньше она бы и слушать не стала. Мари вдруг ясно для себя это поняла. Просто обиделась бы на то, что её назвали маленькой и убежала обижаться.

Или начала бы глупо истерить, как… как маленькая!

Да, если бы перед ней сейчас стала истерить пятилетка, ей бы это не понравилось. Показалось бы смешным. Она ещё раз задумалась над словами брата.

— Во-от, вижу — ты понимаешь! По глазам вижу, понимаешь! — в глазах самого Петра появился какой-то странный нездоровый блеск, но Мари не заметила этого. — Слушай! Потом, когда ты закончишь учёбу и найдёшь своё место в целом мире, твой город тоже станет маленьким!

— Даже Москва⁈ Она же громадная!!!

— Даже Москва! Тебе захочется попутешествовать, увидеть новые города, страны… или наоборот. Ты перестанешь радоваться городу, уйдёшь в свой внутренний мир, который намного больше какой-то там Москвы.

— Но я не хочу переставать радоваться!

— Помню, ты как-то так же говорила, что никогда не перестанешь лепить куличики из песка. Давно лепила в последний раз?

— Я!‥ А… Не помню. Кажется, очень давно.

Мари так и застыла с открытым от удивления ртом. Да, она вспомнила, как лет в пять говорила те слова брату.

— Вижу, что помнишь. — усмехнулся он. — Так и тут. Хочешь, не хочешь — ты просто станешь слишком большой для этого города. А потом… потом и для этой страны. И для этого мира.

— Не хочу!!! — вдруг закричала от страха Мари. Она как-то очень остро представила, как всё вокруг становится маленьким-маленьким, а она — совершенно одна такая большая! — бегает и не находит, что ей делать с этим. — Не буду!!!

— Это пройдёт. — припечатал Пётр. Но затем добавил: — Но ты не бойся, сестрёнка. Это случится очень нескоро… а может и вообще не случится. Большинство людей так и остаются маленькими. Не вырастают из своего дома, города, места работы. Просто я… я вырос.

— Но ты же и так самый главный! — почему-то со слезами возразила Мари.

— В этом и дело. Жизнь забросила меня сразу на самый верх. Я не карабкался сюда годами и десятилетиями упорного труда. А потому… я не слеп. Приложенные усилия не ослепляют меня, не заставляют хвалить занятое мной место.

— Неужели, тебе не нравится быть Императором? Но… так же не бывает! Все же хотят…

— А ты? — прервал её брат. — Ты… хочешь?

Мари уже открыла рот, уже хотела выпалить: «Конечно»!‥ Но вспомнила тот отчёт, который видела только что. Вспомнила, как редко брат мог играть с ней. Как много у него всегда дел…

В каком мрачном и жутком месте он обычно проживает.

Мари задумалась. Наверное, впервые в жизни принцесса, рождённая с золотой ложкой во рту, но и в строгой дисциплине, задумалась всерьёз. Хотела бы она быть императрицей?

И она нашла ответ. Ответ, который даже её саму поразил своей… правильностью?

— Не хочу. — твёрдо сказала она, впервые за долгое время заглянув брату в глаза. — Но если вдруг понадобится — буду. Я ведь Романова!

Петра словно выключили. Он как истукан глядел на девочку пустыми глазами несколько секунд. Мари даже испугалась, не случилось ли чего. Но потом брат сглотнул и расплылся в улыбке.

— Правильно. — протянул он. — Правильно, сестрёнка. Ты у меня настоящая принцесса! И… думаю, ты бы годилась на престол лучше, чем я. Я просто не могу заставить себя. Просто не вижу смысла в том, чтобы повелевать бестолковыми судьбами тех, кто всё равно умрёт. А потом так же умереть самому, не увидев плодов своих усилий.

— Не умирай! Никогда не умирай! — подскочила к нему Мари, крепко обнимая. Брат обнял её в ответ.

Мари не поняла его чувств. Его печалей… да и многих слов. Она никогда не чувствовала ничего такого. Но… Брат ведь самый умный! А значит он ничего не говорит просто так!

Значит… у него есть своя правда? Да, вроде так говорили им весной на литературе. Про разную правду у героев.

— Правильно. Я и не собираюсь… — прошептал он ей на ухо. — Но чтобы не умереть мне придётся прекратить править.

— Тогда давай я буду! — взглянула ему в лицо девочка. — Я ещё маленькая, но… ты подожди немного! Ты же сам сказал, что я скоро вырасту! И буду!

— Ну, ну, не спеши! — тепло рассмеялся брат, обнимая сестру. — Не каждый взрослый готов править. Ты ведь не хочешь, чтобы по твоей вине в целой стране наступили плохие времена?

— Нет конечно! — испугалась Мари такой перспективы. — Что мне надо делать? Учиться⁈ Я и так хорошо учусь! Или надо быть самой красивой? Смотри, какое у меня платье! Или…

— Погоди, погоди, не спеши. Императрица должна быть умной и красивой, это так. Но для начала престол и страну нужно уметь удержать. Особенно, когда ты молода. Особенно, когда ты женщина.

— Я… Тогда мне надо стать сильной⁈

— Самой сильной. — расплылся в какой-то хищной улыбке брат. Но Мари и тут не придала этому значения. — А для этого надо много тренироваться.

— И победить в турнире! — аж подскочила от своей догадки Мари. — Ну в том, который ты устроишь! Он ведь самый главный турнир! И если я победю… побежду… Если я одержу в нём победу, я буду самой главной чародейкой!

Слушая её тираду Пётр одобрительно кивал.

— Ты верно мыслишь, сестрёнка. Силу всегда нужно уметь показывать. Особенно в мире высшей знати. Если ты, например, публично пообещаешь выиграть турнир, а потом выиграешь его — никто уже не посмеет усомниться в твоей силе. И в силе твоего слова.

— Да!

Возбуждённая Мари уже буквально носилась вокруг кресла брата, нарезая круги. Выкрикивала какие-то бравые лозунги. Если братик её просит — она и горы свернёт!

— Тогда… если хочешь, мы завтра же вместе объявим о твоей решимости, сестрёнка.

— Да! Хочу! Хочу вместе!

— … И ещё одно… Ты ведь уверена в своей победе?

— Конечно! — остановилась перед ним Мари. — Я точно выиграю! Кто ещё сможет сравниться с принцессой Романовой⁈ А иначе — какая из меня императрица?

— Прекрасно. Уверенность в победе — половина победы! — воодушевлённо выдохнул брат. — В таком случае… не будет ведь проблемой, если мы объявим, что победитель турнира, помимо всего прочего… получит тебя в жёны?

— Нет!‥ Стой, чего⁈ В какие ещё жёны⁈ Зачем⁈

— Ни в какие, сестрёнка. Ни в какие. Ты ведь сама выиграешь! Помнишь? Ну а если нет… Значит, править ты всё равно недостойна. А стать женой моего возможного советника — о-очень почётная судьба. Как думаешь?

Мари попыталась что-то возразить. Предложение брата звучало странно и… и странно. Но с другой стороны — он так верит в неё! И он уж точно не желает ей зла!

А значит с чего бы ей отказываться, если брат просит? В конце концов, если она проиграет — будет сама виновата. Как и все слабаки. Тогда всё равно уже будет неважно, замужем она, или нет.

— Я согласна!

Следующим вечером Пётр Романов также сидел на вершине административной башни. Любовался ярко-алым закатом… И тем, какой они с сестрой сделали удачный ролик.

— Принцесса сегодня была в ударе! — раздался из тьмы за его спиной елейный женский голос. — Я вижу, ты сумел её убедить. Она была такой… искренней. Такой невинной! Как и я когда-то…

Невидимая гостью звучно и мелодично рассмеялась. Пётр обернулся.

На самом краю освещённого закатом пространства клубилась тьмой изящная стройная фигура. Без лица, очертаний и даже внятного силуэта — даже так она источала грацию и какой-то животный магнетизм.

Императору давно хотелось вживую увидеть хозяйку этой проекции. И он увидит… Через пять лет он встанет рядом с ней как равный!

— И тебе доброго вечера, Осквернённая. — улыбнулся он. — Да, всё прошло прекрасно. Сегодняшние отчёты уже говорят о новом потоке желающих поучаствовать.

— Прекрасно… — провела она тенью руки по тени талии. — А я ведь говорила, что любовь может творить чудеса. Особенно любовь к деньгам и статусу! Все так хотят возвыситься за счёт других!

— Это уж точно! Да и болтовня о судьбе прекрасно подействовала даже на маленькую девочку! Она сама себя во всём убедила. Похоже, у нас и правда скоро будет армия фанатиков, которых в случае чего можно натравить на кого угодно…

— … Просто обвинив его в «желании сорвать турнир», ага! Вы, смертные так предсказуемы. Когда я ещё плела судьбы ваших далёких предков, сидя в Ирии, я уже дико скучала… А теперь мне никогда не бывает скучно!

— Не надо этого «вы»! Я уже не один из них. Я уже сделал шаг за грань и скоро стану для вас равным!

— Прости-прости… мой Император. Ты прав. Ты уже сделал шаг… за грань.