Четвёртый капитан: Братские узы

Глава 21: Пираты. Маленькая рабыня

— Нам нужна энергия.

Хорошая задача… После боя наш энергетический щит был практически на нуле. Плюс двойной прыжок (пусть и на малые расстояния, но всё же…) нехило так истощил резерв корабля. А корабль противника, за счёт которого можно было подзаправиться, стал космическим мусором в виде обломков разной величины.

Печально, что ни говори… Размечтался явиться на Глаз и бросить вызов пиратским Капитанам! А сам теперь здесь застрял. Или…?

Я задумчиво прищурился, обдумывая пришедшую в голову мысль…

— Серый?

— Я думаю, — ответил я. — Придется пробовать заправиться от корабля имперцев.

Норн с сомнением смотрел на меня.

— Он взорван, Серый.

— Я про другой корабль, — неохотно пояснил я. — Который на планетке рядом.

От Норна повеяло сомнением.

— Он был подо льдом несколько сотен лет. Это мёртвый корабль с давно умершей командой.

— И, по-твоему, это знак того, что вся система полетела окончательно? — спросил я. — Если, к примеру, забыть шлюпку Второго на пару сотен лет на такой планетке, то она станет непригодной для полётов?

— Эй! — возмутился Ким, но я продолжил свою мысль:

— … к тому же, команда как-то легла в свои капсулы консервации…

— … криокамеры, — автоматически поправил меня Норн.

— Не важно. Важно то, что с энергией на тот момент у них всё было в порядке. И камера со спиногрызом Королевы была обеспечена нужным количеством энергии до самого нашего явления…

— … а значит, энергоблок корабля находится в рабочем состоянии, но на максимальном сберегающем режиме, — подхватил Второй капитан, сообразив что к чему. — Или что-то препятствует полной подаче питания… или кто-то неправильно задал режим.

— Или же специально хотел умертвить команду, но не ребёнка, — кивнул я.

Вся троица непередаваемо посмотрела на меня.

— Как тебе такое только в голову пришло?! — спросил Норн.

— Пирр-ат, — буркнул с презрением Первый.

— Пират, — согласился я. — И попрошу не переносить своё отношение с меня на моих же парней. Ты, капитан, ничего о них не знаешь.

— О вас я знаю достаточно, — жёстко ответил Первый.

Я насмешливо поднял бровь, и сложил руки на груди.

— О, так ты у нас знаток пиратов? — едко спросил. — Тогда объясни, почему эти парни не сбежали в Содружество, как только вспомнили, кто убил их родителей? Эм?

Кажется, я сейчас зацепил и Норна, и Второго. Оба напряженно смотрят на нас.

— Откуда мне знать!? — Ветров раздраженно смотрел в ответ.

— И плевать тебе, верно? — эхом продолжил я. — Ну так я скажу… Каждого из моего десятка похитили. Отобрали у родителей во время захвата кораблей. Потом затерли память. Коррекция личности, как любят в Содружестве… И оставили на пиратском же корабле. Принеси-подай… Служки. Рабы-юнги. И, знаешь, их не особо обижали… Ну, били иногда. Наказывали. Но так… Почти каждый десятый пират — такой вот выкормыш… А когда они достигли наших человеческих тринадцати лет, их поставили с бластерами напротив заложников. У которых перед этим забрали детей и увели… И сказали стрелять… В тринадцать лет. Или тебя, щенка, продадут туда, что лучше тебе сдохнуть сразу. Популярно объясняю?

Тишина.

— И что делать? Если ты почти каждый год видел, как другие подросшие выкормыши убивали или пропадали? Которых для науки прочих подчас демонстративно продавали? А таких заложников всё равно убивали. Так что ты стреляешь в тех, кто уже мертв. Да, они нажали на курки. И убили. И вот вопрос: а что дальше? Бежать? С пиратского корабля? Куда? У тебя нет оружия, нет денег, нет ничего. Даже знаний, представлений, как добраться до нормального космопорта? А после первого убийства тебе делают послабления. Дают попробовать выпивку и учат быть мужиком. Без страха и упрёка, который проживет жизнь среди звёзд, вступая на дальние планеты, будет сражаться и бороться, проживая жизнь ярко. А не как в чистеньком Содружестве. Как там живут? Ты помнишь, малыш? Нет? А вот по такому девизу: спи, жри, сри… и работай. И больше ничего. Жалкие амебы, неспособные защитить своих детей и жён. Которые их не смогли защитить. И они стали пиратами. Их родителей убили такие же мальчишки. Которые выросли на пиратском корабле и не захотели умирать. Или попадать в страшное рабство. Так за что ты их презираешь, капитан?

— Всё это просто слова. Я видел, что творят пираты! — упрямо, но уже как-то менее яростно, отвечал тот.

— Ну, да… Просто слова… Пираты не ангелы и не добряки. И да, убивают. Особенно тех, кто в форме. Вот только и их убивают. Коррекция личности — очень гуманно. Общество получит безопасного разумного, который умрёт сам через пять, десять, пятнадцать лет… в зависимости от вмешательства…

— Да что ты вре… — капитан, взбешённый, рванулся было ко мне, но у его лба зависла светящаяся белым стрела.

С тихим свистом я повертел стрелу рядом с его головой.

— Серый, — негромко попросил Норн.

Я кивнул и отозвал стрелу в ножны.

— Полюбопытствуй на досуге, когда вернёшься. А парней я в ваше Содружество не отпущу. Пусть проживут жизнь яркую, но короткую.

— Вы собираетесь вылезать? Ким? Серый?!

— Щащпжди…

— Что? — уточнил Норн.

— Мы заняты!

Норн бросил обречённый взгляд на недовольного Всеволода.

— Это надолго.

— Я понял.

Энергия после боя на «Ласточке» была почти на нуле, а подзарядиться было не от кого. Корабль имперцев благополучно плавал в виде обломков в вакууме. И, смотря на эти обломки в иллюминатор, Серый вспомнил, что вообще-то в зоне их доступа был ещё один корабль. И тоже, имперский. Да, под толщей льда, чёрт знает сколько времени простоявший, но на безрыбье, может, и он поможет?

Норн сомневался, стоит ли туда лезть, но тут Серый одной фразой разбил все его сомнения:

— А если запустим энергоблок и жизнеобеспечение корабля, то сможем и навигационную систему включить. Имперскую…

Уничтоженные разведданные были неутихающей болью и для Норна, и для Кима. Все возражения были забыты, и не прошло и двух часов, как они посадили «Ласточку» на планету. На корабль имперцев отправились сам Серый, Норн и Всеволод с Кимом, да двое парней из команды. С тех пор прошло уже три часа, а закопавшиеся в машинный отсек Серый и Ким даже и не думали оттуда вылазить. К тоске Норна и к обреченной угрюмости Первого оказалось, что эти двое стоили друг друга и были маньяками в отношении техники. Дай волю обоим и побольше свободного времени, они бы по винтику разобрали корабль, а потом бы и собрали, по ходу усовершенствовав.

— Шанн! Тащите сюда батареи! — выкрикнул из глубин машинного отделения Серый.

Квадратные энергоблоки, каждая весом в три кило, которые Серый упорно обзывал «батареями», доставили на гравитележке. Три десятка — это немалый объеё, а сколько они вмещали в себя энергии, предкам и не снилось. Гору взорвать можно.

— Так, ну проблему мы устранили, — довольно и устало возвестил Серый, выползая из глубин машинного вместе с чумазым и таким же устало-довольным Кимом. — Как водится, из-за херни перебой был. Не помри здесь механик, то команда имперцев и сейчас бы в обе дырочки сопела в своих холодных постельках.

— Какой механик? — спросил Норн.

— Мы кости нашли, — буркнул, передернув плечами, Ким. — Скелет.

— И, судя по всему, помер он от естественных причин, — хмыкнул Серый. — Ага, а вот и батареечки!

Заряжать энергоблоки пришлось с помощью провода, по которому пустили ток. Что ж поделать, если на старом корабле имперцев была совсем иная система и она не подходила? Чтобы не терять время, Ким остался в машинном вместе с двумя молодыми пиратами, а Серый и остальные направились в рубку корабля. Разобраться что к чему и запустить навигационную программу было делом сложным. А уж перекачать данные… Ни один из них, даже Норн, побывавший в Империи, не представлял, как это сделать.

— А к чертям собачим все! — ругнулся спустя час Серый.

— Но нам надо…

— Надо, так возьмем! — рыкнул злой Серый, и вырубил программу навигации.

Присел перед пультом управления, и, достав портативный лазер-нож, взрезал обшивку.

— Ты что делаешь?! — рявкнул Первый.

Серый одним рывком отогнул пластину обшивки, и рукой вырвал из глубин железную пластину с проводами.

— Вот вам навигация! — заявил он, в то время как у Норна и Первого слов не было цензурных, чтобы охарактеризовать такое варварство. — Данные точно в этой штуке и подключить её технарям будет, как два пальца об асфальт. Всё! Валим от сюда.

— Ну… ты… — Всеволод никак не мог отойти от возмущения.

— Да-да… всё, пошли!

Больше на корабле делать было нечего, и вскоре «Ласточка» стартовала с планеты, взлетая. И всё же для прыжка надо было дать кораблю отстояться хоть сутки… И так рисковали.

… он стоял в толпе, и его крепко прижимали к себе руки матери. Их плотно обступили другие пассажиры, так что совершенно ничего не было видно за их спинами.

— Ничего не бойся, — дрогнувшим голосом, в котором явственно прозвучал страх, сказала мама. — Всё будет хорошо…

— Вы не имеете права! — чей-то выкрик, и по ушам бьет хлопок.

Кто-то охает, пассажиры отступают, и толпа сбивается плотнее. Он недовольно морщится.

— Кто ещё откроет рот?! Ну?! А ну закрыли рты, крысы сухопутные! Щас плясать будете, как мы скажем! — незнакомый голос едкий и полный презрения. — Отделить щенков от стада! Посмотрим, на добычу…

Толпа заволновалась. Стали слышны крики, и вдруг спины раздались в стороны, и перед ним с матерью вырос инопланетчик с Киона.

— Ага! — его вырвали из рук вскрикнувшей матери и потащили за собой.

— Мама!

— Нет! Эррет!

— Предков в сторону! — вновь прозвучал приказ.

Он вывернул голову, затормозил ногами, выворачиваясь из рук.

— Пусти!!

— Вот зверёныш! — пират в чёрном, подхватил его под руки и одним рывком втолкнул в толпу ревущих и напуганных детей. — Стоять, а то папаш-мамаш ваших в расход пустят! Заткнулись!

Кто-то из ребятни рядом заревел громче, напуганный воплями. Он же молча смотрел, как его мать втолкнули в толпу других родителей, а затем под дулами бластеров поставили на колени.

— Мама…

— Встали в линию! Кому сказано?! Встать!

Детей выстроили в линию, и высокий инопланетчик с синей кожей и шипастым хвостом прошёл вдоль строя, крутя в руках бластер и иногда будто в шутку наставляя его в лоб того или иного ребенка. И с насмешкой наблюдая.

— Так… Этого… И ты сойдешь.

Инопланетчик вцепился ему в плечо, вытаскивая из строя, и вжал в его лоб дуло.

— Эррет!

— Твоя мама, а? Сильно расстроится, если я тебя убью? — говорит вкрадчиво пират.

Он молча смотрит на него.

— Я тебя не боюсь, — негромко говорит он.

— Да? А если я твою маму убью? — говорит, усмехаясь и скаля острые клыки пират.

— Я тебя убью, — твёрдо говорит он.

Пират шире усмехается.

— Будешь славный пират…

Его, как и пятерых других детей разных возрастов и рас, отделяют от общей шеренги. Позади раздаются выкрики и выстрелы. Он оглядывается и будто проваливается в ничто…

… Тонкие изящные пальцы, странно белоснежные, оглаживают щеку.

— … Интересный образец. Пожалуй, тебя я куплю у добытчика… как твое имя?

Он не помнит. Он стоит в лохмотьях и босой, страшно голодный, а шею охватывает кожаный ошейник. Он раб, как и дюжина детей у стены, сидящих у стены в клетке. Тем, ещё предстоит дождаться своего хозяина.

— У меня нет имени, — говорит он.

Черноволосая женщина кивает задумчиво.

— Правильно, нет. Хорошо. Я назову тебя Ларр… Славный был пират. Теперь его имя твоё. И твоё имя однажды возьмет другой выкормыш. Хочешь быть свободным? Хочешь стать пиратом?

… Чтобы выжить, надо драться. Чтобы выжить, надо уметь больше остальных. Стать полезным… Ларр терпит молча ругань и затрещины пилота. Усердно трёт щётками пол в рубке, быстрой обезьянкой с Земли успевает подать банку пива или сигарету, а после увернуться от увесистого пинка. И когда про него забывают, прячется в дальнем углу, во все глаза и уши прислушиваясь к тому, что делает пилот и его напарник. И запоминает. Он учится.

… в потной руке зажат бластер.

В коридоре лайнера стоят на коленях четверо пассажиров.

— Первая кровь, щенки. Докажите право стать пиратами! Что вы не жалкие слабаки и рабы! Что встали?! Стреляйте, ублюдки!

Ларр смотрит в глаза черноволосого мужчины, за которого цепляется женщина. Люди с Земли.

— Карлос… боже… прошу вас! Мальчик, прошу тебя…

Ларр нервно сжимает бластер. Он должен… должен выстрелить…

— В рудники захотел?!

Ларр нажимает на курок…

Всеволод рывком просыпается с гулко бьющимся сердцем где-то в горле. И сознание тонет в пережитом во сне отчаянье. Хочется сдохнуть. Так легко, когда никто не видит, убить себя. Лучше сдохнуть, чем быть как все. Быть пиратом.

Ветров садится и трёт ладонями лицо.

Как звали парня во сне?

Черт знает что…

Парень и правда думал убить себя?

Чёрт.

Молодой пират сидит в кресле пилота, перещелкивает кнопками на пульте, проверяя данные.

Всеволод хмуро бросает на него взгляд. Хвостатый юнец выглядит встрепанным со сна, глаза покраснели от недосыпа.

— Опять резался до утра в гонки? — недовольно говорит Серый.

— Только два часа, капитан. Я в норме.

— Еще раз увижу тебя после отбоя за игрушкой, отрублю нафиг! — угрожает старший пират. — И ты по полной у меня отгребёшь! Понял?!

— Да, капитан.

— Ты мне в рабочем состоянии нужен, а не сонной амебой! Только накосячь мне, всыплю!

Ларр воспринимает это сообщение стоически, только делает бодрый вид и являет собой готовность к работе. Серый же лишь с досадой дёргает щекой и отворачивается к подбежавшей дочке Игоря. И Всеволод, как бы ему не нравился Серый, понимает, что тот жалеет молодого пирата.

Норн походя здоровается с Первым, проходя к креслу первого пилота с горячей кружкой кофе, из которой струится пар. Не успевает он удивиться (лирианцы не переваривают кофе), как Третий отдает Ларру кружку и садится рядом, в соседнее кресло.

— Серый, прыгаем? — спрашивает он.

— Да, давно пара, — кивает тот. — А то нас там уже заждались…

— Особенно Королева? — с намёком спрашивает Норн.

— А вот это не твое дело, мелкий! Пацана сдать ей хочу! Детсад на борту…

Норн прячет улыбку и начинает подготовку к старту вместе с молодым пиратом.

Ветров колеблется минуту, мучается сомнением, а после все же решается окликнуть юнца:

— Эррет?

Ларр вздрагивает всем телом от негромко произнесенного имени, и из левой его руки на пол падает почти полная кружка кофе.

Норн недоуменно смотрит на него, а потом переводит взгляд на Первого, молча задавая вопрос.

— Показалось, — выталкивает Всеволод так себе оправдание.

Солнечная система Тет'энек находилась в десяти парсеках от них. «Прыжок» и на бреющем в течении суток долетят до своей цели.

Планета Глаз не была «планетой», но в среде пиратов как-то прижилось это наименование в общем-то простой огромной космической станции, по форме напоминающей шар из витых металлических конструкций и пристроенных к ней веером многочисленных доков для прилетающих кораблей.

— Вот и прилетели, — говорю я.

Норн задумчиво смотрит в сторону Глаза.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — спрашивает он. — Зачем пиратам сражаться с имперцами?

— Тебе мало тех причин, что я озвучил? — спрашиваю. — Ладно. Ты прав, что сомневаешься. Слишком легко они согласились?

— Да, легко, — подтверждает Норн.

Я в раздумье склоняю голову.

— Думаешь, как соврать? — едко спрашивает Первый.

— Чтобы ты там ни думал, а врать не приучен, — хмыкаю я. — Просто поймите одно: для пиратов есть один смысл в жизни. Жить в борьбе. В движении. Их жизнь — это космос и сражения. Хоть с кем. И сдохнуть они хотят не просто так, а в крепкой доброй драке. Так, чтобы имя после тебя не пропало, а перешло следующему пирату после тебя. Что ждёт их после победы Империи? Если Содружества не станет? Этого они боятся побольше вашего. Хватит разговоров. Ларр, свяжись со станцией и затребуй док.

— Да, капитан.

Через пять минут «Ласточка» установила связь со станцией и влетела в предоставленный им док спустя считанные минуты.

— Так, для начала надо узнать, прилетела ли Королева, — решил я.

Мальчишка на борту меня нервировал. Не люблю таких мелких. Не успеешь оглянуться, а он из шлюза в открытый космос выползет. К моей тихой радости, корабль моей Королевы уже был здесь.

— Моя Королева.

— Серый, я немедленно лечу к вам.

— Я буду счастлив, — заверил я. — Из меня так себе папаша. Да и дел много надо решить. Остальные уже небось явились?

Королева кивнула.

— Почему вы задержались?

— Да так… имперцы на хвост сели, пришлось драться. Зато пленника взяли, — признался я.

Она в волнении подобралась.

— Серый… теперь капитанов вновь двенадцать.

— В смысле? — нахмурился я.

Вроде ещё никого не убил?

— Другие не особо тебе поверили, — негромко сказала женщина на экране. — Наше братство верит крови.

— К чему ты ведешь? — перебил я.

Та неодобрительно поджала губы, но все же ответила:

— На ближайший форпост Содружества было совершено нападение. Пяти кораблей неизвестной модификации. Он был уничтожен. Вместе с кораблем одного из Капитанов пиратов.

Да твою же…

— Та-а-ак… — протянул я нехорошо. — И когда это произошло?

— Через девять часов после Совета, — последовал ответ.

— Сколько погибло?

Она помедлила.

— Практически все. Все, кто был в форпосте. Лайнеры, не успевшие уйти со всеми пассажирами, служащие космопорта… И Съёрн Крыло со всей своей командой. Они выделили его. Его расчлененный труп был заснят на поле космопорта. Кто-то из служащих до последнего вел съемку и послал трансляцию с форпоста.

Я мрачно оглядел всех в рубке.

— Ясно… что же, значит их цель не только Содружество…

— Серый, я больше всех хотела, чтобы угроза не была столь серьёзна. Но теперь мы не можем тешить себя надеждами. Мы и раньше объединялись, чтобы ответить Содружеству. Чтобы сохранить Братство. Но Империя — это не Содружество. Всё не кончится одной битвой. Это будет война на уничтожение. Они всегда зачищают путь за своей спиной. Даже если мы не нападем, а спрячемся, они зачистят все планеты этого сектора, где есть жизнь. А данные о них у разведчиков Империи есть.

Я насторожился.

— Подожди… что значит «всегда»? Ты хочешь сказать, что знала и раньше о существовании Империи?

Королева посмотрела в сторону.

— Ты всё правильно понял… Я родилась в Империи несколько сотен лет назад. И уже тогда она была беспощадна.

— Я слишком воспитан, чтобы спрашивать твой возраст, — проговорил я.

Нет, я знал, что она старше… Королева невольно улыбнулась с грустью. Нелепая шутка, знаю. Не ко времени…

— Я буду у тебя через тридцать минут. Вместе со мной будет Громобор. Я говорила с ним и хочет предложить тебе союз. Он не станет бороться с тобой за звание Адмирала.

— А взамен?

— Он ужасный стратег, и всегда брал своё лишь силой, храбростью и напором. Ему не победить в соревновании Капитанов. Но он всегда примыкает к тем, кого считает сильнее и редко ошибается.

— И это будет показательный жест для оставшихся, — враз просек я выгоду, и она согласилась со мной.

— Предложи ему достойную роль, и он станет твоей ударной силой.

— Согласен.

— Мы будем через полчаса. И… Анелэин у тебя?

— Да, — она знала о нем, зачем спрашивала?

— Ты уже говорил с ним о выкупе? — ответ она прочла по моему лицу. — Ясно. Подожди меня.

— Хорошо, — покладисто согласился я, заинтригованный. — Подожду.

О каком выкупе она говорит? Ай, потом узнаю… так!

Чем бы её впечатлить…?

Если радость на всех одна,

На всех и беда одна.

Море встает — за волной волна,

А за спиной спина!

Здесь у самой кромки бортов

Друга прикроет друг!

Друг всегда уступить готов

Место в шлюпке и круг…

Друга не надо просить ни о чём

С ним не страшна беда!

Друг мой третье мое плечо

Будет со мной всегда…

Мощный красивый голос разносился по кораблю, и Норн сначала просто наслаждался этой песней, завороженный и смыслом слов, и самим пением. Слова звучали ёмко, торжественно и отдавались в сердцах ритмом чувств. Ноги сами понесли к источнику пения, и через минуту он удивлённый замер в дверях каюты детской.

Серый сидел в деревянном кресле-троне, держа в руках смутно знакомый струнный музыкальный инструмент, и пел, перебирая гулкие струны. Норн никогда бы не поверил, что Серый может петь такие песни… В принципе такие песни!

И кому…

Белобрысый годовалый малыш с серьёзным личиком таращил на Серого глазищи. И заворожено слушал. Едва слышный шелест ткани и тихие шаги позади заставили Норна обернуться, и он не удивился, увидев Королеву. Она кивнула мимоходом Норну, вступая в каюту поспешно, и… остановилась. Норна окатило волной ее чувств — нежности, изумления, радости, волнения… и… в глазах женщины сверкнула влага.

Показалось?

Она лёгким шагом устремилась вперёд, и её руки подхватили малыша на руки, прижимая к себе. Опустившись в кресло, где ранее сидел в подушках ребёнок, она счастливо-благодарно улыбнулась черноволосому мужчине.

— Спасибо, Серый…

— Не за что, моя леди, — довольно ответил тот. — Понравилось, мелкий?

— Не знал, что ты знаешь такие песни, — заметил Норн, подойдя.

— Вообще-то я спрашивал его, — ехидно заметил пират, насмешливо кивая на ребёнка, радостно лепетавшего что-то на своем детском языке на руках матери.

Вот же! Норн с досадой посмотрел на пирата, прекрасно понимая, что тот так шутит и вполне по-доброму. Но обзывать зачем? Ладно, не «казачком»…

— Красивая песня, — сухо, но искренне, сказал он.

— Моя любимая, — кивнул Серый. И пропел, с явственным намеком:

Ну, а случится, что он влюблен,

А я на его пути!

Уйду с дороги таков закон,

Третий должен уйти!

Норн прямой посыл понял:

— Хорошо, ухожу.

Королева улыбалась, смотря на них.

— Останься, мальчик! Всё же вы оба связаны и теперь одно.

— Вот этот момент иногда волнует, — честно сказал Серый.

— Меня вам делить не придется, — чуть усмехнулась Королева, и лирианец с мужчиной от такой возможной перспективы ужаснулись.

Причём Норн отнесся с большим чувством к сказанному.

— Не волнуйся, мелкий, у тебя нет шансов, — голос Серого, будто картинка, к которой шло звуковое обрамление, вспыхнул в голове Третьего.

— Не называй меня так, — устало огрызнулся он, без лишнего пиетета усаживаясь на толстый ковер на полу.

— Ладно, шутки в сторону, — Серый наконец посерьёзнел, отставив гитару в сторону. — Я рад тебя видеть. Ещё более рад сдать тебе мальчонку. А теперь скажи, что ты говорила о выкупе и нашем госте?

Королева кивнула, поудобнее устраивая на руках притихшего малыша, рассматривающего колье на шее матери и посасывающего при этом свой палец.

— Я не удивлена, что ты не знаешь этого обычая. Ты не рожден среди пиратов и не их «выкормыш», — сказала она. — И Капитаном тебя признали недавно.

— Всего пару дней как, — согласился Серый.

— Да, и поэтому я объясню просто. Победитель имеет право на всё. Абсолютно на всё. Ты заявил, что его похитили по твоему приказу. У всех на глазах, и продемонстрировал его пленником на собрании. Понимаешь?

— Начинаю понимать, — нехотя признал Серый.

— Слово Капитана нерушимо. Слабый не может быть Капитаном. Репутация Анелэина пострадала, — Королева нахмурилась. — Чтобы сохранить «лицо»… у него мало путей для выхода из этой щекотливой ситуации. Или убить тебя показательно у всех на виду, но это оставит допущение, что он стал не так удачлив и силен. Либо обратить всё в шутку, в спор на что-то… понимаешь?

— И я могу потребовать в обмен на это соглашение выкуп? — Серый кивнул. — А вот это интересный расклад… И что я могу потребовать от него?

— Корабль и людей? — негромко спросил мрачный Норн.

— Нет, — качнул головой Серый. — Вот народ мне нужен. А корабль… Я думаю при удаче забрать себе тот имперский корабль. Он не так сильно поврежден. Отремонтировать, и лучше любого фрегата будет.

Норн изумленно посмотрел на него. И сначала не нашел, что ему сказать.

— Что же… А этот ты кому отдашь?

— Хотел тебе, — честно сказал Серый, но его слова так четко несли в себе частицу «но»…

Что Норн и так все понял.

— Но из-за связи не выйдет, — закончил он за него.

Это было… неприятно.

— Поэтому «Ласточку» я планирую отдать Шанну. И парень хороший, и ему есть куда расти. Да придумаем мы, что делать, я же не последняя скотина, тебя рядом век с собой держать, — неуклюже, но убежденно-проникновенно пообещал Серый.

Что же… это радовало.

— Слово?

— Слово, — альянец и я пожали руки.

— Итак, мы объявляем, что это был спор, который ты выиграл, — сказал Анелэин. — И как победителю в этом споре, я щедро предлагаю тебе забрать часть команды и выкормышей.

— Вот они будут рады…

Анелэин не видел проблемы.

— Они пираты. Не важно, кто твой Капитан, важно остаться на Корабле и быть частью Команды. Вольному сброду не мечтать об этом.

И это было абсолютной правдой.

Если тебя вышвырнул один Капитан, то другой тебя вряд ли возьмёт. Пираты не образец «послушности», но приказы Капитана это святое и для них. И просто так с корабля не «списывают». За бунт и неподчинение приказу тебя пристрелят, а вот за вред кораблю или за то, что ты зачинщик смут и разброда… спишут враз. Потому как такой геморрой даром никому не сдался. В общем, вылетев раз с корабля, второго шанса у тебя уже не будет. Повезёт, если приткнешься к «чайкам» и будешь «пощипывать» одиночек в космосе да подбирать «падаль» за крупными пиратами, подчищая уже выпотрошенные мёртвые корабли. Были и мелкие банды пиратов из таких «отбросов», что иногда совершали «налёты» на слабые планеты, и бегущие сразу после захвата малой добычи. Но… такие пираты низший сорт. Поэтому, если Анелэин отдаст мне часть народа, никто из них в принципе вякать не будет, лишь бы не оказаться «за бортом». Тем более отдаст он тех, кому в общем-то все равно, с кем летать, а уж моей заботой будет их «прикормить».

М-да… та ещё задачка.

— Дальше… что же, я и не собирался возглавлять пиратов. Я не стану с тобой соревноваться. Это все?

— Норн хочет поговорить с сестрой. Один на один.

— Прилетит — поговорят, — поморщился Анелэин. — На твоём корабле, если желаешь.

— На моём, — согласился я. — Чужих жён красть не намерен.

На том и порешили.

Анелэин мне всё же нравился. Тёмный и без лишних дурных заморочек. Лучше уж он, право слово, чем этот Первый капитан…

Избавиться бы от него, ей-Богу…

Вот только как?

Кьяна от души наревелась в кладовой.

Нет, она знала, что надо помнить о своем месте и терпеть, угождая своему хозяину. Но угождать маленькой хозяйке Мире совсем не получалось… А хозяину Кьяна не была нужна. Уж что только Кьяна не делала! И кланялась до пола, и руку пыталась поцеловать, и по первому слову бежала и приносила чай. Обязательно с ломтиком кислого гадкого лимона!

— Эх, х-хорошо! — всегда заявлял Серый, отправляя в рот кусок лимона, со вкусом его поедая.

Она бы и больше делала, старшие рабыни с сиенды многое тишком рассказывали, но чуйка внутри Кьяны говорила, что хозяин этого не одобрит. Он и руку-то отобрал, и выругался страшно, когда она её поцеловала. Так что куда там! И страшен он в гневе, она никогда не забудет, как он бил своего амата… страшно! Один раз ударит — и нет её, нет!

Страшно…

Кьяна вновь жалко всхлипнула. За месяц на корабле здесь всего хорошего — еды вдоволь! Ах, да… Ей позволили спать в детской госпожи Миры, в лодочке-постельке… хуже, попроще чем у той, но мягкой и… и одежда на Кьяне новая… Но вещи все хозяйские. Не ей принадлежат. У рабыни ничего нет и быть не может своего!

А какие были красивые наряды у Королевы!

Какие только Кьяна не видала на ней! Ещё на корабле у прежней госпожи Кьяна всегда старалась оказаться поблизости, чтобы посмотреть, полюбоваться на неё… И какая же она красивая!

Маленькая рабыня могла вспомнить каждое платье, какое только надевала её прежняя хозяйка. И какие драгоценности на ней были в тот или иной день. Какие туфельки, сапожки та надела… А какие у нее были перчатки!

Кьяна изо всех сил зажмурилась, пытаясь думать только об этом. Чтобы не вспоминать главное своё расстройство. Госпожа пришла забрать у её хозяина своего маленького сына Ашша. Кьяна видела раньше маленьких всех мастей и рас, но беловолосый Ашш был такой красивый! У него были такие ручки, такие пальчики… И так приятно было держать его на руках, кормить с ложечки и… Личико маленькой рабыни скривилось. Никогда не бывало ранее, чтобы маленькая рабыня привязывалась сердцем к кому-то. Каждый сам за себя, и главное — угодить хозяину… Какая же она плохая рабыня! Неудивительно, что она совсем никому здесь не нужна!

Утерев лицо ладошками, маленькая рабыня встала и обреченно вышла из кладовки со щетками и швабрами.

Нельзя долго прятаться от хозяев.

— Эй, ты! — девочка вздрогнула, и замерла перед двумя пиратами.

Эти двое не самые плохие… но хуже, хуже Ларра, Шанна и Льеррна!

— Ты давно не целовала мои ботинки.

— Простите, господин, — Кьяна заученно с самой сиесты поклонилась пирату, и когда тот демонстративно выставил вперед ногу, легко опустилась на колени и бездумно коснулась губами пыльного носка ботинка.

— Она принадлежит Капитану, — напомнил другой пират над её головой.

— И что? Он же не видит, — отозвался первый. — И мы ничего не делаем… Хочешь хохму? Эй, ты! А ну встань и покажи нам Королеву!

Ботинок дернулся и Кьяна поспешно, на инстинктах, вскочила.

— Ну, давай! Покажи её нам! — вновь приказали ей.

Кьяна сделала шаг назад и вдруг… переменилась. Выпрямилась спина, исчезло извечно плаксивое выражение с лица, черноволосая головка гордо поднялась, и тяжёлые чёрные волосы легли волной на плечах. Перемена была столь стремительна и разительна, что второй пират изумленно присвистнул. А когда девочка сделала шаг и взмахнула рукой, будто собираясь что-то приказать…

— Вот даёт! Прям Королева! — громко сказал дружок первого. — Нет, ну ты глянь!

— А я что говорил? — усмехнулся тот. — Только это не Королева, а просто рабыня!

И он вдруг схватил её за руку и резко ударил по щеке. Да с такой силой, что девочка со слезами упала на пол, прикрыв ладошкой щеку.

— Та-а-ак! — ледяной голос капитана, как ведро холодной воды, обрушился на пиратов и маленькую рабыню.

— Капитан! Она кривлялась и мы…

— Закрыл рот! Ещё раз поднимешь руку на мою собственность, в космос выброшу! Пошёл вон с глаз моих! — прорычал капитан. — Оба!

Кьяна метнулась за спинами пиратов в сторону, мечтая тихонько сбежать из-под грозного ока хозяина, но обречённо остановилась. И головы подымать не надо, она стоит перед госпожой!

— Надо же… А в тебе что-то есть, — задумчиво сказал голос.

— Простите, госпожа! Я не хотела! — Кьяна упала на колени, склоняясь в поклоне. — Простите глупую рабыню!

Молчание. Сердце Кьяны сжалось от страха. А Королева вдруг присела рядом, и её рука осторожно коснулась лица девочки, вынуждая поднять голову. Девочка с трепетом и страхом встретила серьезный, изучающий взор женщины.

— А ты прав, Серый… с ней можно поработать, — сказала она.

Женщина поднялась и приказала:

— Встань.

Кьяна повиновалась в тот же миг.

— А теперь запомни и повтори, — Королева изящно и легко, текучим движением присела, пальцами правой руки оправляя платье, и гордо склонила голову. Замерла на несколько секунд, а после поднялась, вновь величаво подымая голову.

— А теперь повтори.

Кьяна опасливо бросила взгляд на недовольного хозяина, но не повиноваться приказу было свыше её сил. Мужчина и женщина смотрели на то, как маленькая рабыня в точности повторила каждое движение Королевы. Даже выражение лица и глаз…

— Она, кстати, прекрасная нянька для твоего Ашша, — сказал хозяин. — Ни на шаг от него не отходила.

— Отдашь? — негромко спросила женщина.

— Забирай. У тебя ей будет лучше, — сказал хозяин.

Кьяна стояла ни жива, ни мертва… её хозяйкой вновь была Королева? Она вернется на её корабль?!

— Хорошо. Кьяна, ты пойдёшь со мной. Ты будешь моей служанкой, и моей ученицей. Ступай за мной.

Кьяна коротко взглянула на своего — уже бывшего, — хозяина и безропотно, повинуясь его равнодушному кивку, направилась вслед за госпожой. Она рабыня, и что с того, что её вновь отдали в другие руки? Ничего особенного. Как бы только теперь угодить?! О большем она не помышляла…