Гридень и Ратная школа 2

Глава 16

За первым допросом последовал ещё один и на этот раз его жертвой стал уже другой пленник.

Я втайне надеялся, что исповедь первого крестителя была лишь плодом больной фантазии. Несмотря на все доказательства, мне сложно было окончательно поверить в то, что синяя жижа и впрямь является кровью некого живого существа. Это было просто уму непостижимо.

За время, проведённое в этом мире, я успел навидаться всяких чудес, но рассказанное первым пленником было выше моего понимания. Я допускал, что известный в узких кругах сварожич смог бежать от княжьего гнева в соседнюю страну и даже умудрился там осесть и сойти за своего. Но в то, что его кровь обладает некими чудодейственными свойствами, я верить отказывался. Возможно, синяя жижа была всего лишь хитрым изобретением Стоума Искусника, а не его телесной жидкостью. По крайней мере, эта теория хотя бы выглядела не столь абсурдно.

Но, как бы то ни было, второй пленник практически слово в слово повторил то, что мы уже слышали до этого. Мне оставалось лишь принять его слова на веру.

Вскоре допрос крестителей подошёл к концу и перед нами остро встал вопрос о том, как быть дальше. По-хорошему следовало вернуться в лагерь и сообщить обо всём остальным. Да и новый план с учётом свежих разведданных не помешало бы составить. Вот только была одна загвоздка: второй пленник ненароком обмолвился о том, что готовится нечто важное. С его слов выходило, что недавно прибывший чудотворец собрался чуть ли не сына божьего с того света возвращать.

Воспринимать подобный бред всерьёз было ох как тяжко, но и закрывать глаза на такое откровение я не собирался. Хоть беглый рододатель и не являлся их хвалёным чудотворцем, но это не отменяла того факта, что он был способен на любую пакость. Не стоило его недооценивать.

— Ну и чего делать будем, а командир? — спросил Рябой.

Зверислав задумался.

Ну а чего ему ещё оставалось делать? Куда ни кинь всюду клин. Вроде и нахрапом лезть не с руки, но и затягивать тоже не стоит. Вдруг рододатель и впрямь пакость какую учудит.

— Ты Вацлав с одним из аспидов здесь остаёшься, пока второй аспид за подмогой отправится. Поручаю тебе газ смрадный готовить. — наконец разродился приказом погонщик. — Ну а мы с гриднем одноруким внутрь проникнем.

От услышанного Стоум едва не поперхнулся. Тут же захотелось новоявленному командиру парочку вопросов задать. Например, c какого это перепугу мы куда-то проникать собрались, подин не шпионы доморощенные? А главное — как нам патрули и секреты вражьи обходить? Вроде плаща невидимки в обозримом пространстве не наблюдается…

Но незаданные вопросы так и зависли на языке, когда Зверислав принялся сдирать одёжку с первого пленного. Тут-то я и смекнул, куда ветер подул.

— Ну, чего застыл? — окликнул меня Зверислав. — Давай шевели задом, я тебе того, что помельче оставил. Вы вроде одного размера, видать, тоже недоросль.

С тяжким вздохом я принялся стягивать одёжку ос второго пленного. О том, как нам удастся остаться неузнанными, старался не думать. Наверняка маскировка наша хваленная едва — до первого патруля. Мы же на латыни ни бельмеса не понимаем. Спросят нас «сослуживцы» о чём-то, а мы ни в зуб ногой. В общем, та ещё морока, но деваться, как обычно, некуда. Ведь всем известно, назвался груздем — полезай в кузов.

Хорошо хоть управились быстро. На всё про всё: на переодевание и подгонку сбруи у нас ушло от силы несколько минут. Да и то из-за того, что мне пришлось повозиться с рукавами кителя и подшлемником, уж слишком велики они оказались для юношеских статей. С сапогами была та же беда, но там хоть портянки спасали.

Когда с маскировкой было покончено, мы на пару со Звериславом двинули по подземному тоннелю к примелькавшейся кладовой.

Напоследок командир успел отдать ещё один, последний приказ. И предназначался он сыну Мертвоголова.

— Как получишь сигнал, пускай внутрь газ. А дальше пусть Коловрат решает, как быть, опыта у него хоть отбавляй.

Топать в сапогах не по размеру было неудобно, но это была меньшая из моих бед. Куда больше меня волновала собственная участь. Это же надо было додуматься, без всякой подготовки взять да сунуться прямо в логово врага.

И ладно бы наш путь ограничился одной лишь кладовкой, так нет же, Зверислав взял да и потянул меня в самую глубь катакомб. Одно хорошо, вёл нас погонщик не наугад, а по следам своего верного четвероного разведчика. Но даже так топать по незнакомым подземным коридорам было страшновато. Казалось, что в любую секунду из-за ближайшего поворота вырулит патруль крестителей и возьмёт нас за жабры.

— Да не межуйся ты так, — вполголоса произнёс Зверислав. — Зверёк мой дорогу нам разведывает. Так что если встретит он кого на нашем пути, то тут же и знак подаст.

Знак — это хорошо.

Слова погонщика немного приободрили, и дальше я зашагал уже смелее.

Чем сильнее мы отдалялись от кладовой, тем отчётливее я замечал, как прямо на глазах меняются катакомбы. Если поначалу они походили на результат ручного труда многих сотен людей, то теперь всё явственней напоминали работу сварожичей. Об этом свидетельствовали как бесшовные стыки между стенами, полом и потолком, так и идеально ровная поверхность камня. Добиться такого результата со здешними технологиями было попросту невозможно. Я вынужден был признать, что Зверислав не ошибся. По крайней мере, часть катакомб точно была сотворена последователем Небесного кузнеца…

Внезапно из-за ближайшего поворота донеслось эхо чужих шагов. Я тут же замер и кинул вопросительный взгляд на погонщика. Разве тот не говорил, что сумеет предугадать появление врагов?

Лицо Зверислава было не разглядеть за забралом шлема, но глаза велесита выдавали его с головой. Он был удивлён не меньше моего.

— Муть какая-то, — нахмурил брови Зверислав. — Там же нет никого.

— Что значит «нет никого»? — с опаской уточнил я.

— То и значит, не видит никого моя полёвка. Пусто там.

— Вот те раз, — я приподнял протез и изготовился к бою.

Горн разжигать сразу не стал, а вот верный дуболом в сторону подозрительного прохода всё же направил. Мало ли.

А между тем чужие шаги звучали все отчётливей. Неизвестный враг приближался. И судя по доносящемуся эху он был один. Это не могло не радовать.

— Погодь, — охладил мой пыл Зверислав.

Погонщик ухватил меня за рукав и потянул в сторону ближайшего поворота. Его задумку я раскусил на раз: вместо того, чтобы вступать в заведомо проигрышную схватку и ставить всех на уши погонщик решил на время затихариться.

Завернув за угол, мы принялись ждать. Наружу не выглядывали, да этого и не требовалось, по звуку шагов можно было легко определить местоположение неведомого врага. Нам оставалось, только затаив дыхание, ждать.

Чужие шаги наконец затихли, неизвестный зачем-то остановился.

— Стоум, я знаю, что ты здесь, выходи, — знакомый голос заставил встрепенуться. — Я пришёл поговорить.

Рядом засуетился Зверислав. Жестами он попытался объясниться со мной, но не преуспел. В этот момент мне было не до распальцовок погонщика, я пытался понять, как мы умудрились проколоться. А в том, что мы именно прокололись, я ни капельки не сомневался. По-другому и быть не могло, а иначе как «ему» удалось нас обнаружить?

— Хватит прятаться, у нас мало времени. Если рододатель меня спохватится, нам всем несдобровать.

В чём-то мой старый знакомец был прав, если это не ловушка, то счёт и впрямь идёт на секунды. Отбросив остатки сомнений, я распалил горн и приложил тот к полу. Если уж и вступать в незапланированные переговоры, то только так, во всеоружии.

Вспышка от ковки больно резанула по прикрытым глазам и в ту же секунду вокруг меня образовалась сначала листовая гофрированная броня, а следом за ней и начинка будущего экзоскелета. Посадочные ячейки начали мягко обволакивать мои конечности, тем самым давая доступ к четырём конечностям-манипуляторам. Двум нижним, с этого момента служащим мне ногами и двух верхним, снабжённым огнемётами.

Как управляться с таким экзоскелетом я знал не понаслышке, поэтому уже через пару мгновений под шелест хорошо смазанных шарниров, выступил из-за прикрытия стен.

— Ну здравствуй Неждан.

Должно быть, мой внешний вид не на шутку взбудоражил гридня, потому как, завидев меня, он тут же сделал два шага назад.

— И тебе не хворать, — удивлённо промычал Неждан.

Он явно не ожидал, что ему навстречу выступит пусть и невысокая, но довольно массивная стальная фигура. Наверняка в его памяти я всё ещё пребывал в роли пусть и талантливого, но всё же не хватающего звёзд с неба сварожича. Теперь же он воочию увидел ту силу, что я до недавнего времени скрывал.

— Говори, — коротко приказал я.

— Рододатель, он собирается сотворить новую жизнь, — как на духу выпалил Неждан. — Мы должны ему помешать…

— Говори, как ты узнал, что мы придём? — правый манипулятор угрожающе качнулся и раструб огнемёта оказался нацелен на Неждана.

В любую секунду я был готов превратить недавнего перебежчика в хорошо прожаренную головешку. Мой намёк бывший сослуживец расценил правильно, поэтому тут же принялся разливаться соловьём:

— При помощи дара своего я тебя заприметил. Прямо как тогда, когда мы рододателя выслеживали. Помнишь про такое?

Помнить-то я помнил, да только никак в толк взять не мог: откуда это у Неждана волосы или ногти мои взялись? Об этом и решил в первую очередь спросить:

— Складно чешешь Неждан, вот только, помнится, дар твой хваленный просто так не работает. Или я не прав?

— Прав, — стыдливо отвёл глаза Неждан. — Есть у меня несколько волосков твоих.

— И откуда им у тебя взяться?

— Цирюльника помнишь, что тебя забривал? От него и получил. Ты не подумай, не моя то идея. Это Твердислав наказал, чтобы у меня волосы всех новиков были. Предосторожность такая, чтобы на учениях никто не заблудился, а то бывали случаи.

И ведь не подкопаешься! — вынужден был признать я.

Похоже, не лукавил Неждан, правду говорил. Вот только некий червячок сомнения всё ещё копошился где-то на задворках моего сознания. Ну не мог я поверить в такую складную историю, вот не мог и всё тут. Но и отмахнуться от слов гридня тоже не имел права, ставки были слишком высоки. Если рододатель и впрямь готовится жизнь новую сотворить, то быть худу. Хлопот потом точно не оберёшься. Так что пришлось мне пока на слово гридню поверить.

— Так что там с новой жизнью? — перешёл я к делу.

— Да рододатель этот совсем из ума выжил, как про жижу синюю прознал, так только о ней и талдычит. Мол, с помощью неё сможет он чуть ли не самого Рода в теле людском воплотить. А сегодня и вовсе озарение на него нашло, решил эту синюю жижу с кровью Рода породнить. Видать, совсем сбрендил!

— А от меня-то ты чего хочешь?

— Так оставить его надо, — всплеснул руками Неждан. — Он мне и раньше странным казался, а теперь уж совсем безумцем стал. Никаких берегов уже не видит. Чуть ли не самим творцом себя считает. Я же как раньше мыслил, думал, осядем мы у крестителей да работёнкой какой непыльной займёмся. Ну и чего уж теперь таить, рассчитывал я, что силой новой он меня наделит. Да вот просчитался… оказывается, нет у меня таланта к ковке незримой, ну не могу я эти частички крохотные себе представить…

— Погодь, какие ещё частички? — насторожился я.

— Да махонькие такие, глазом неуловимые. Только не верю я в них, бред это всё. Вот скажи, разве можем мы с тобой отпрыски Рода из песчинок каких-то состоять? Во-во! Так что чушь это всё несусветная. Давай-ка мы лучше с тобой подумаем, как нам рододателя осадить и в Навь его на упокой отправить. Я надеюсь, ты сюда не один нагрянул? А то вдвоём нам супротив рододателя и его прихвостня точно не совладать.

— Не один, — уклончиво ответил я.

— Ну тогда надо поспешать. Как раз и время сейчас подходящее: рододатель всех крестителей куда подальше отослал, дабы не помешал ему никто. Так что из охраны у него только Троян.

Я едва не поперхнулся от услышанного. Легко сказать «только Троян», а ты попробуй этого самого Трояна одолей. Если уж с частицами его пришлось знатно помучиться, то прародителем всей нежити и вовсе туго придётся. Хотя при должной удаче, наличии доброго плана и верного огнемёта может и удастся осилить.

Ну а если не выгорит, то можно и дёру дать. Теперь, когда я более не стеснён в средствах у меня есть все шансы и врага одолеть и самому уцелеть. Главное — горячку не пороть, и тогда всё сложится как надо.

— Ну раз так, то давай веди к этому озеру своему, — решился я наконец.

— А подмога как же? — удивлённо округлил глаза Неждан.

— А подмога уже туточки, — за спиной беглого гридня будто из воздуха соткался Зверислав.

Нож в его руке одним махом прочертил глубокую борозду на шее Неждана. И не успел я испугаться, как из распоротых яремных вен фонтанчиками забила кровь. Вязкие капли забарабанили по броне экзоскелета. Через секунду тело юного сварожича завалилось набок. Бывшего гридня била крупная предсмертная дрожь. Но и она не продлилась долго…

— Ты чего наделал⁈ — не веря собственным глазам, воскликнул я.

Пускай Неждан и был предателем, но такой участи он точно не заслуживал. Тем паче сейчас, когда он мог нам пригодиться.

— Ну гридень ты и балбес, я ж тебе знаки подавал, — стряхнул кровь с ножа погонщик. — Ты на рожу его глянь, ничего странного не замечаешь?

Как и было велено, я опустил голову и тут же едва не выругался от удивления. Лицо Неждана перестало быть таковым, у моих ног в луже собственной крови лежал незнакомец.

— Глаза тебе отвели, прямо как моей полёвке, оттого и не заметила она никого. Ты поди и не знаешь как зрение людское устроенно. Мы же видим не глазами, а головой. Вот этот стервец тебя и обдурил. Из памяти твоей образ нужный выудил да на рожу свою мерзкую натянул. А вот с мышкой моей у него не заладилось. Они же зверюшки мелкие людских лиц не помнят, поэтому и пришлось вражине пустым местом притворяться, прямо как мне сейчас.

— Н-да уж… Ну спасибо тебе, что уберёг, — я с опаской глянул на нож в его руках.

— Да чего уж там, я ж не для тебя старался, а для дела. Вдруг ещё пригодишься.

— Умеешь ты поддержать, — поддел я его.

— А то, — залихватски ухмыльнулся в ответ Зверислав.

— Я только одного не разумею, откуда здесь погонщику взяться?

— Ох, не о том ты беспокоишься гридень, отступать нам надо…

И только он об этом обмолвился, как коридор за нашими спинами задрожал. С потолка посыпались камни вперемежку с каменной же пылью. А через несколько секунд раздался оглушительный треск. Потолочные плиты начали складываться внутрь, прогибаясь под десятками тон земляных пород.

Раздался жуткий грохот и всё обозримое пространство заволокло пылью. Путь назад оказался отрезан.

— Кха-кха, — откашлялся погонщик и тут же без промедлений уточнил. — Ты как, сможешь нас отсюда вытащить, ну там новый тоннель прокопать али ещё чего придумать?

— Смочь-то смогу, но кто же мне даст?

Спереди уже раздавались шаги. И звучали они куда как громче, чем прежде да и было их на этот раз не счесть. К нам бежала целая орава.

— Назад! — приказал я Звериславу, а сам выставил перед собой раструбы огнемётов.

И только в этот момент я сообразил, как сильно сплоховал. Использовать открытое пламя под землёй, в месте где не имелось постоянного притока воздуха — было смерти подобно.

Стоит мне сжечь весь кислород в обозримом пространстве, как мы вместе с Звериславом тут же потеряем сознания, а затем и вовсе откинем копыта.

Вот только исправлять оплошность было уже поздно, сквозь пыльную взвесь проступили фигуры крестителей. Плотными рядами они заполонили тоннель.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как броситься на врага врукопашную, благо могучий экзоскелет превращал меня в настоящую машину войны. Даже без использования двух встроенных огнемётов я вполне мог справиться с целой ротой подготовленных солдат.

Словно дикий тур я ломанулся вперёд. Стальные подошвы бронекостюма с грохотом впечатывались в каменный пол, толкая двухсоткилограммовый экзоскелет навстречу крестителям.

Тот десяток метров, что отделял меня от передовых сил врага, я преодолел за каких-то несколько секунд. А затем случилось неожиданное…

После того как правый манипулятор с мокрым чавканьем смял шлем первого крестителя, тот отчего-то не рухнул на землю как подкошенный, а вовсе даже наоборот. Обезглавленный солдат мёртвой хваткой вцепился в броню экзоскелета.

Запаниковать или хотя бы удивиться такому повороту событий я попросту не успел. Слишком быстро ко мне пришло осознание произошедшего. Поэтому когда из-за отворота вражьего мундира полезли знакомые щупальца, я уже был готов к чему-то подобному.

Раструб на левом манипуляторе полыхнул короткой вспышкой и приставучий одержимый занялся ярким пламенем. Пахнуло палёной плотью. Но на этом я не остановился. Да, использовать голодное до кислорода пламя было всё ещё смерти подобно, вот только иного выхода у меня всё равно не имелось.

Короткими сполохами я принялся сжигать одержимых одного за другим. Это был единственно верный способ, но и он мог лишь отсрочить неизбежное, а не принести победу. Я это прекрасно понимал.

А тем временем нежить плавилась и чадила, но продолжала переть вперёд. И не было им числа…

В какой-то момент я осознал, что если так и дальше пойдёт, то живым мне из этой передряги не выбраться. Фильтры экзоскелета уже с трудом справлялись с удушливым едким дымом. С каждой секундой дышать становилось всё сложнее. Казалось, если сейчас ничего не предпринять, то потом будет уже поздно.

И именно в этот момент произошло ещё одно неожиданное, но тем не менее столь желанное событие. Откуда-то сверху хлынул солнечный свет и вместе с ним в подземелье каким-то образом проник свежий воздух.

Я едва не закашлялся, когда его вдохнул — настолько он казался живительным. А ещё в нём отчётливо прослеживались грозовые нотки…

— БАХ!!! — раскалённая добела плеть обрушилась на головы одержимых.

Она прошлась по их рядам словно косарь по заросшему бурьяном полю. И не было от неё спасенья. Крестители испарялись прямо у меня на глазах. Белоснежная молния будто поедала их, не оставляя после себя ни единой крошки.

Её мощь поистине завораживала. И в этом была заслуга не только умелого громовержца, но и моего гения. Всё же не зря я встроил в протез Коловрата тот усилитель тока, ох не зря…

— ЗА СЛАВИЮ!!! — грянул сверху слаженный крик.

Похоже, наше тихое проникновение накрылось медным тазом. Да не абы каким, а очень громким.