Гридень и Ратная школа 2

Глава 18

Время для меня будто замедлилось. Словно в трансе я мысленно сосчитал количество орудийных стволов. Ровно два десятка. Именно столько сейчас смотрело мне в лицо.

Страха не было. То ли я слишком устал ото всей этой беготнёй, то ли где-то в глубине души понимал, что дёргаться бесполезно.

Стоит мне двинуться, и артиллерийская батарея попросту сметёт меня ко всем чертям. Бронекостюм после такого, скорее всего, уцелеет, а вот я сам — это уже вряд ли. Чудовищная перегрузка от ударной волны попросту взболтает мне всё нутро.

Мысли судорожно заметались в голове, но ни одна из них не сулила и шанса на спасенья. Оставалось уповать лишь на Неждана, точнее, на его ошибку…

— Ну вот, видал, как всё обернулось? — самодовольно произнёс беглый сварожич.

Его слова пролетели мимо моих ушей. В тот момент мне казалось, что сами боги услышали мои мольбы и решили-таки подсобить. А иначе, чем ещё как не божьим провидением можно было объяснить внезапную велеречивость Неждана?

В этот момент я мысленно отвесил самому себе подзатыльник.

Да какие ко всем чертям боги⁉

Этот Неждан — он же вчерашний пацан, вот и хорохорится почём зря! Просто и без затей хвастается новой силушкой перед былым обидчиком. Наверняка будь на его месте бывалый вой, он бы давно дал залп, да не один — чтоб наверняка.

Осознав эту простую истину, я тут же распалил горн и как следует приложился рукой к нутру экзосклета.

Привычная уже рябь пробежала по бронекостюму, и в этот момент я, наконец, ответил:

— Никак вы, дураки, не научитесь. Ты сначала дело сделай, а потом болтай.

— Так, я… — гневно раззявил рот Неждан, но договорить не успел.

Яркая вспышка озарила всё обозримое пространство. А когда она рассеялась, я был уже в безопасности, двумя метрами под землёй. На поверхности остался лишь отслуживший своё бронекостюм, да и тот в качестве приманки.

Сквозь толщу земной породы, в которой я теперь хоронился, пробился гул с поверхности. О том, что стало его причиной и гадать не стоило. Неждан, наконец, спохватился и вместо пустых слов запулил в меня чередой убойных снарядов.

Земля вокруг задрожала. Даже здесь на глубине двух метров, я почуял ударную волну от взрыва. Видать, бывший соратник так сильно перебздел, что решил пальнуть разом из всех орудий.

Я невольно улыбнулся и поярче распалил горн. Зациклившись на ушлом рододателе, я совсем позабыл о том, что подельники беглеца далеко не такие же хитровыдуманные как он сам. Тот же Неждан, несмотря на свою новоявленную силу, всё ещё оставался обычным молокососом. Житейского опыта ему явно недоставало.

На этой его слабости я и собирался сыграть. Но было и ещё кое-что, нечто не менее важное. Та самая незримая ковка, о которой он столько слышал, а теперь ещё и увидел её воочию. А главное — я, наконец, понял, как она работает. Тот первый лже-Неждан сам того не подозревая выдал мне сокровенную тайну незримой ковки.

Мелкие частицы, не видные глазом, — припомнил я его слова.

Для обычного славийца эти речи были сродни отборной чуши или бредом душевнобольного. Для меня же человека двадцать первого века — это была подсказка. Уж я-то прекрасно знал, что это за частицы такие.

На самом деле ответ всё это время и так лежал на поверхности, просто я был слишком слеп, чтобы его разглядеть. Ещё там на проклятой горе Войтех Мертвоголов впервые показал мне азы незримой ковки. Его смрадный газ и был тем переходным шагом от ковки зримой к ковке незримой. Ведь что есть газ — как не мелкие разреженные частицы?

Неждан ликовал. Стоя над покорёженными останками чужой брони, он с упоением вдыхал запах гари. На этот раз он всё же сумел переиграть выскочку…

Чего-то остро кольнуло в груди. Правда, бывший гридень не обратил на это внимания, А через секунду и вовсе об этом позабыл. Впрочем, к подобному он был уже привычен. В последнее время с его памятью творилась какая-то непонятная тарабарщина.

Его наставник и покровитель, беглый рододатель как-то обмолвился, что беда с памятью — лишь временное явление. Можно сказать, малая цена за освоение столь желанной силы.

Тут Неждан был с ним согласен. Незримая ковка и впрямь стоила всех его мытарств, головных болей и провалов в памяти. Он ни о чём не жалел.

Глаза защипало, и он машинально смахнул слезу.

— Чернобогов дым, — с хрипотой произнёс Неждан.

Из глубин памяти отчего-то всплыла та их совместная посиделка в его комнате. Тогда они с Культяпкой вроде как пожали руки и забыли о былом. Даже чарку с медовухой распили на двоих…

От этих воспоминаний у него снова закололо в груди, и радость от победы отчего-то поутихла. А головная боль, наоборот, внезапно усилилась.

Перед внутренним взором ни с того ни с сего замелькали странные и пугающие образы.

— За что ты так со мной… за что… — непослушными губами прошептал Неждан.

Договорить он не успел. Внезапно пол у его ног раскололся и из образовавшегося разлома ударил яркий свет.

От удивления Неждан едва не сплоховал. Он практически потерял контроль над незримой ковкой и уронил наземь два десятка орудий.

Но именно эта его оплошность тут же вытеснила лишние мысли из головы и снова привела его в боевую готовность.

Под воздействием чудодейственной ковки воздух перед его грудью уплотнился и оттолкнул его подальше от подозрительного разлома. Это его и спасло. У самого его носа со свистом пронеслась крупная шрапнель.

Едва не потеряв голову, он, будучи ещё в полёте, ещё сильнее уплотнил воздух перед собой. Своевольная стихия стала для него надёжным щитом. И именно на этот щит он и принял второй залп. Десятки осколков из неведомого чёрного металла зависли прямо у него под носом, не в силах преодолеть воздушную преграду.

Правда, уверовавший в собственное могущество сварожич даже не обратил на них особого внимания. Он уже вовсю готовился к повторному залпу: при помощи новообретённой силы перезаряжал многочисленные орудия и рыскал глазами в поисках врага.

В чадном дыму он искал хоть малейший намёк на вражеский силуэт. Искал и не находил. Яркая вспышка уже давным-давно испарилась, а враг так и не явил себя. Лишь проклятущий дым словно живой летал над разломом и раз за разом выпускал из своих недр чёрные стальные осколки.

Всё это понемногу начинало раздражать Неждана. Не такой схватки он ожидал. Вместо честной битвы лицом к лицу он получил подлые салки в кромешном дыму. И ладно бы это был обычный дым…

Внезапная догадка осенила Неждана. Страшное подозрение поселилось в его воспалённом мозгу. Он с недоверием глянул сначала на свои горны, вокруг которых продолжал рябить послушный его воли воздух, а после снова перевёл взгляд на «оживший» дым.

— Да быть того не может! — воскликнул Неждан.

До самого последнего момента он отказывался верить в происходящее. Наивно полагал, что дым колышется от сквозняка, из-за дыры, проделанной в потолке. Но что если…

Додумывать столь крамольную мысль он не стал. Какой-то иррациональный страх вдруг обуял его с головы до пят. Больше не раздумывая, Неждан сделал повторный залп.

В тот момент в его голове билась одна-единственная, отчаянная мысль: лишь бы попасть, лишь бы задеть, хоть самым краешком!

— ГРАХ! — грянули два десятка орудийных стволов.

Стены катакомб содрогнулись от могучего взрыва, с потолка посыпалось каменное крошево. Клубы дыма разнесло ударной волной, и он всё-таки разглядел своего противника.

На краю разлома, распростав руки в стороны, стоял ОН. Целый и невредимый. ЕГО левая рука была объята светом Сварога, а на губах играла безмятежная улыбка. Казалось, он был счастлив. Казалось, что те два могучих залпа канули в пустоту.

Да многое тогда казалось Неждану. Например, что под личиной Культяпки скрывался сам Чернобог.

Необъяснимый страх ещё сильнее сковал нутро бывшего гридня. И будто этого было мало его головная боль резко усилилась, будто кто-то там, позади вогнал ему ржавый гвоздь в затылок.

Не помня себя от боли и страха, он снова потянулся мыслью к артиллерийским орудиям.

— ДА СДОХНИ ТЫ НАКОНЕЦ! — проревел Неждан.

Согласно его воле ударные механизмы один за другим стукнули по гильзам снарядов и… ничего не произошло!

Неждан с удивлением оторвал взгляд от врага и посмотрел в сторону парящих орудий.

— Как⁈ — с нескрываемым удивлением вымолвил он.

Весь тот дым, что до этого укрывал фигуру ненавистного Культяпки, теперь окутывал стволы его орудий.

— Ловкость рук и никакого мошенства, — пожал плечами однорукий гридень.

И только в этот момент Неждан, наконец, заметил тонкую струйку дыма, что тянулась от горна Культяпки прямиком к артиллерийским стволам.

— С воздухом у меня пока не очень выходит, а вот с дымом самое то. Прощай, Неждан.

Болезненный звон ударил Неждана по ушам.

Последним, что он увидел, были трещины на стволах орудий. А после, его накрыло волной огня.

Я с лёгкой грустью наблюдал за огненной бурей.

Уплотнённый воздух и впрямь отличная защита, но только когда дело не касается огня. В противном случае быть беде. Под действием высоких температур безобидный кислород превратится в коварный углекислый газ и тогда неудачливого повелителя воздуха ждёт смерть от удушья.

Это в лучшем случае. В худшем же — он спечётся заживо под действием высоких температур. Это и произошло.

Прямо на моих глазах чёрная обугленная головешка, некогда бывшая молодым парнем, осела на каменный пол.

Неждан был мёртв.

С тяжёлым сердцем я подошёл поближе к его телу. Ни чтобы попрощаться, захоронить или не дай боги отдать последние почести. Нет, я собирался вскрыть грудную клетку мертвеца и достать оттуда алатырь-камень. Последний мог вскорости пригодиться.

Словно по мановению волшебной палочки из моего протеза выскочило длинное чуть зазубренное лезвие. Таким и плоть резать сподручно и кости пилить — то что надо для вскрытия.

С лёгкой брезгливостью я склонился над телом покойника и коснулся холодной сталью прогоревшей до хрустящей корочки груди…

— Кха-кха, — раздалось едва слышное покашливание.

Невольно я покосился в сторону источника звука и тут же об этом пожалел. Мой взгляд столкнулся со взглядом «мертвеца».

— По… пал… ся, — прохрипел Неждан.

Губы бывшего гридня треснули, и наружу обильным потоком полилась сукровица. Я попытался отвести взор от столь мерзкого зрелища, но не преуспел. Холодный взгляд голубых глаз будто приковал меня к месту. Я и впрямь попался.

С самого начала нашей схватки я старался не пересекаться с ним взглядом. Знал, чем это может обернуться. И вот, в конце концов, я всё же угодил в эту ловушку.

Сознание принялось потихоньку уплывать куда-то вдаль, а сам я постепенно начал терять контроль над телом. Даже горн и тот стал затухать. Сила Сварога медленно, но верно покидала меня.

Единственным подвластным мне органом чувств оставался слух. При помощи него я и различил приближающиеся шаги. Их звук был робок и нетороплив, словно принадлежали они старику или немощному больному.

А ещё я услышал лёгкие постукивания, что раздавались в унисон с шагами.

Трость! — сразу сообразил я.

Вскоре я краем глаза заприметил размытый человеческий силуэт. Он постепенно приближался. Правда, разглядеть его как следует я всё ещё не мог. На общем фоне выделялись лишь белоснежные одежды священника и такого же цвета трость. Лицо же и вовсе оставалось неразличимо.

— Ну здрав будь Стоум, и года не прошло, — словно старого знакомого поприветствовал меня незнакомец. Вот только его шепелявый голос ни на йоту не всколыхнул мою память, я точно слышал его впервые.

— За… что… — снова раззявил рот Неждан.

— За что⁈ Ты ещё спрашиваешь за что⁈ — ни с того, ни с сего взъярился шепелявый. И столько неподдельной злобы было в его искажённом голосе, что я всем нутром почуял неладное. — Да ведь это ты должен был быть на моём месте! Почему постоянно я впереди⁈ Почему всё всегда на мне⁈ Почему ты такой никчёмный⁈ Все мои беды из-за тебя… НЕТ! Из-за вас обоих!!!

— Бр.…

— Замолкни!!! — белоснежная трость словно карающий меч обрушилась на горло Неждана.

На какую-то долю секунды глаза юного сварожича широко распахнулись. Он в последний раз моргнул, прохрипел что-то невнятное, а уже через мгновение его взгляд остекленел. Жизнь окончательно покинула беглого гридня.

Когда глаза Неждана потухли, я снова попытался вырваться из-под власти морока. Но всё было тщетно. Казалось, даже после смерти воля гридня удерживает меня на месте.

— Не старайся, он был всего лишь проводником, — пожурил меня шепелявый, а после приказал. — Посмотри на меня!

Голова сама без моего ведома повернулась в нужную сторону и в ту же секунду мне резко поплохело. Казалось, передо мной предстало не человеческое лицо, а мясной огрызок, из которого обильно проглядывают хрящи и подсохшие кости. Такого преотвратного зрелища я не видел с тех, пор, как узрел Войтеха Мертвоголова без противогаза.

— Нравится? — спросил незнакомец.

Воздух со свистом вышел из его дырявой щеки.

— А ведь когда-то я был хорош собой. И будущее мне было уготовано светлое и безбрежное. А потом появился ты, и всё пошло наперекосяк. Ну что, теперь признал?..ОТВЕЧАЙ!!!

После гневного окрика я тут же почувствовал, как ко мне вернулась способность говорить.

— Нет, — с трудом произнёс я.

— А если так? — белоснежные одежды распахнулись, являя моему взору тщедушное тело.

Оно точно так же, как и лицо, было истерзано. Вот только раны на нём были куда отчётливей. Я без труда признал в них следы когтей и зубов. Особенно чётко они виднелись на изодранной левой руке…

Череда из воспоминаний галопом пронеслась в моей голове и ответ вырвался сам собой:

— Ждан.

— Сразу не признал, богатым буду, — погонщик довольно оскалился, отчего на свет показались многочисленные пеньки зубов. — Ох, знал бы ты как я ждал этого дня. Ни днями, ни ночами не спал, всё вас с братцем вспоминал. Тебя-то понятно, со свету сжить хотел. А про него думал, что придёт он за мной да спасёт. А он сучонок такой знаешь, чего учудил? Волосы мои паскуда такая первым делом сжёг, даже не попытался даром своим меня отыскать. А вместо этого ещё и с тобой, моим убийцей мировую распил да побратался. А рассказать тебе, чем я занят был, пока вы два отродья медовуху хлестали? Рассказать?

— А может, не надо? — просипел я. — Мне эти слезливые истории уже поперёк горла.

— И то верно, зачем рассказывать? Я лучше на деле покажу. Сначала псам голодным тебя скормлю, потом останки твои в солёной водичке пару деньков помариную. Ну а коли выживешь, то и до палачей местных дело дойдёт. Ох, чую ждут нас с тобой весёлые денёчки.

— Выходит, это ты братцу своему голову задурил?

— А там и дурить-то было нечего. Он же и впрямь тебя невзлюбил. Только смелости ему не хватало злобу свою из нутра вытянуть. Тут-то я ему и подсобил. Правда, он и здесь облажался. Даже с ковкой незримой не смог с тобой совладать. Бездарь редкостный. Хорошо, хоть поводок мой крепок оказался, сумел я вовремя глазами братца завладеть…

— Какие же вы оба болтливые, что ты, что брательник твой. Одного поля ягоды. Достали.

— Да я тебя…

— БАХ!!! — голос Ждана потонул в оглушительном грохоте.

— Говно — этот твой поводок, — я утёр рукавом чужую кровь с лица и перевёл взгляд на дымящийся протез. — Может, над людьми ты и властен, но механизмы тебе не по плечу.

Ждан лежал в паре метрах от меня. Бок погонщика был разворочен выстрелом из Дуболома. Некогда белоснежная ткань стремительно окрашивалась в красный. На губах велесита уже вовсю пузырилась кровь.

— Как? — только и смог прохрипеть смертельно раненный погонщик.

— Сварогом об косяк.