Красавчик. Часть 1

Глава 15

В пятницу утром на небе появились облака. Поднимавшееся над горизонтом солнце то и дело пряталось за ними, будто стыдилось того, что подняло меня в такую рань. Ветер сейчас дул в сторону моря — это не мешало волнам обрушиваться на берег и разбрасывать по песку пузырящуюся пену. Чайки возомнили себя буревестниками: кружили над водой и орали друг на друга громкими пронзительными голосами. Встретившая меня на пляже Алёна придерживала рукой скрывавшую её причёску соломенную шляпу, рассматривала меня сквозь тёмные стёкла очков. С расстояния в пару метров родинка у неё под губой выглядела вполне настоящей.

— В моём паспорте написано «Елена Лебедева», — сообщила Алёна. — Но родители всегда называли меня Алёнкой. С рождения. Папа обзывает меня Ленкой, только когда злится. Алёнкой называют меня друзья и коллеги по работе.

Я провёл взглядом по загорелым женским плечам и сказал:

— Алёна и Елена — это разные имена.

В тёмных стёклах очков отразилось выглянувшее из-за облаков солнце.

Лебедева хмыкнула.

— Скажи это моим родителям, — ответила она.

Я шагнул к Алёне. Моя тень легла на её колени. Заметил сложенные кучкой у ног Лебедевой разноцветные ракушки. Увидел рядом с жёлтыми бретельками сарафана красные бретельки купальника.

Спросил:

— Уже искупалась? Или пойдёшь со мной?

Кожа на лбу Алёны (над стёклами очков) украсилась тонкими складками морщин.

— Куда?

Я указал рукой в сторону моря.

— Купаться, куда же ещё?

Лебедева сместила взгляд: посмотрела на шипевшую у кромки воды за моей спиной пену. Улыбнулась.

— Нет уж, Сергей, — сказала она. — Купайся без меня. Вода ещё холодная. Ночью был шторм.

— Холодная вода сейчас течёт из кранов в наших комнатах. А море тёплое.

Лебедева снова тряхнула головой.

— Я сейчас в море не ногой. Там холодно.

Я пробежался взглядом по чёрным горошинам сарафана, спросил:

— Так это правда, что в сцене купания из фильма «Три дня до лета» тебя подменяли дублёрши?

— Какие дублёрши? Зачем?

Кожа на лбу Лебедевой снова разгладилась.

— Мне сказали, что режиссер забраковал твою фигуру. Не решился показать её зрителям.

— В каком смысле? — спросила Лебедева. — Почему забраковал?

Я поднял руки на уровень груди, развернул их открытыми ладонями к Алёне и заявил:

— Смело раздевайся. Купайся. Я твои жировые складки рассматривать не буду. Твоим поклонникам о них ничего не скажу. Обещаю.

— Какие ещё жировые складки? Сергей, ты… издеваешься?

Я вновь почувствовал, как вдоль моего позвоночника прокатилась тёплая волна.

— Те складки, из-за которых тебе на съёмках сцен купания понадобились дублёрши. Так мне сказали.

— Что за враньё⁈ — возмутилась Лебедева. — Не было там никаких дублерш!

Она придержала шляпу, поднялась на ноги. Кончик её носа замер чуть ниже моего подбородка.

— Кто тебе эти глупости сказал? — спросила Алёна. — У меня прекрасная фигура. Вот.

Она двумя руками схватила подол сарафана и резким движениям подняла его вверх — продемонстрировала мне красные трусы раздельного купальника и стройную талию. Замерла, победно ухмыльнулась.

Я взглянул на загорелую кожу и на круглую ямку пупка. Не увидел безобразный шрам, о котором мне вчера рассказала Кудрявцева. Лебедева прикрыла свой живот тканью сарафана.

— Не было никаких дублёрш, — повторила она. — Мне дублёрши в таких сценах не нужны. Понял?

Я пожал плечами.

— Прекрасно. Тогда тебе нечего стесняться. Фигура у тебя вполне симпатичная. Если увижу на ней изъяны, то никому о них не сообщу. Так что смело раздевайся. Классный у тебя купальник, кстати. Живот тоже очень даже ничего.

Я улыбнулся, стянул с себя футболку.

Лебедева склонила голову, взглянула на мой торс. Качнула головой.

— Нет, — сказала она. — Купаться не пойду. Не уговаривай, Сергей.

— Переживаешь, что тебя узнают поклонники? — спросил я. — Никому и в голову не придёт, что здесь, на пляже, разгуливает кинозвезда Елена Лебедева. Подумают, что ты, просто Алёнка, на неё только очень похожа.

Лебедева улыбнулась.

Она сняла очки — я снова отметил, что у неё глаза цвета летнего безоблачного неба.

— Ты вчера так не подумал. Ведь так?

Я снял кроссовки, бросил поверх них футболку.

— Не подумал. Я вообще не гадал о том, на кого ты похожа. До вчерашнего дня я понятия не имел, как выглядит Елена Лебедева. Пока не увидел твоё лицо на обложке журнала «Советский экран».

Я снял шорты и сообщил:

— Первый раз я услышал о Лебедевой позавчера. Сказали: есть, мол, сейчас такая актриса. Талантливая. Будущая Любовь Орлова. Сказали, что ты снялась в том фильме… в «Три дня до лета».

Бросил шорты на футболку.

— В журнале я прочёл твою биографию. Посмотрел фотографии. Ознакомился с твоей фильмографией. Честно признаюсь: «Неуловимые мстители» я смотрел. Давно это было. Но тебя там… не помню.

Я развёл руками.

— «Бей, барабан!» и «Комсомол в моём сердце» я не видел. Видел «Доживём до понедельника». Но из всех актёров этого фильма запомнил только Тихонова. На «Три дня до лета» пока не ходил.

Я поправил плавки и сказал:

— Так что тебя, Алёнка, я вчера утром действительно не узнал. Мы с тобой раньше будто обитали в разных вселенных. Помнишь, как в той песне? «Все вас знают, а я так вижу в первый раз». Приятно познакомиться, Алёнка.

Протянул Лебедевой руку.

Та осторожно её пожала — настороженно посмотрела мне в лицо.

— Раздевайся, — сказал я. — Искупаемся.

Лебедева огляделась по сторонам, передёрнула плечами.

— Нет, Серёжа. Я на берегу посижу. Понаблюдаю за тобой.

— Не волнуйся, Алёнка. Твоих поклонников я одной левой разгоню. В схватке со мной они не выстоят.

Лебедева улыбнулась, покачала головой и сказала:

— Ты хвастун, Серёжа.

Я стукнул себя кулаком в грудь.

— Почему это хвастун? Правду говорить легко и приятно. У меня третий разряд по самбо. Юношеский. Зелёный пояс по карате. А ещё у меня большие бицепсы и обаятельная улыбка.

Я развёл руками и заявил:

— Так что с толпой твоих, Алёнка, фанатов разберусь на «раз-два». В худшем случае: задурю им мозги. В этом я тоже мастер. Скажу им, что я Ален Делон. Путешествую инкогнито.

Я хмыкнул и добавил:

— Раздам пару десятков автографов. Тебе на зависть.

Лебедева усмехнулась.

— Раздавай автографы. Обещаю не завидовать.

Она покачала головой, снова придержала рванувшую с её головы в сторону моря шляпу.

— Купаться я не пойду, — повторила она. — Даже не уговаривай, Сергей. Вода холодная. И волны большие. На берегу тебя подожду. Присмотрю, чтобы чайки не унесли твою одежду.

Я пожал плечами.

— Ладно. Это тоже неплохо. На старости лет расскажу внукам: однажды мою одежду на пляже стерегла кинозвезда Елена Лебедева. Пусть мне позавидуют. Если, конечно, поверят.

— Не поверят, — сказала Алёнка. — Даже не надейся. Лебедевой в этом пансионате нет. Так все думают. Я на неё только похожа. Совсем чуть-чуть. Только у меня фигура получше. Ты и сам это видел.

Лебедева усмехнулась.

— Согласен. Фигура у тебя хорошая. Думал: пощупаю её во время купания…

Махнул рукой и заявил:

— Пощупаю в другой раз.

Лебедева возмущённо фыркнула — я повернулся к ней спиной и поспешил к морю.

Я вернулся на берег — Алёна стояла около моей одежды. Она следила за моим приближением, щурила глаза. Одной рукой Лебедева придерживала шляпу, в другой руке держала солнцезащитные очки. Ветер прижал тонкую ткань сарафана к Алёниному телу. Я снова отметил, что в утягивающем корсете талия Лебедевой не нуждалась. Пробежался взглядом по стройным ногам актрисы. Невольно пожалел о том, что позавчера не посмотрел фильм «Три дня до лета», где присутствовала «нашумевшая» сцена купания. Стряхнул с пальцев капли воды, махнул Алёне рукой. Увидел, что Лебедева улыбнулась.

— Хорошая водичка! — крикнул я. — Ты зря со мной не пошла.

— Чтобы ты пощупал мою фигуру?

— Для этого тоже. Тебе бы понравилось!

Алёна отреагировала на мои слова улыбкой.

Я остановился в двух шагах от Лебедевой — моя голова загородила от её глаз солнце. Тёплый ветер дул мне в лицо. Он словно фен, сушил мою кожу и волосы.

— Алёна, почему ты сейчас здесь, в этом пансионате? — спросил я. — Всегда думал, что звёзды советского кинематографа отдыхают в Сочи или в Ялте, а то и вовсе в Болгарии. Каким ветром тебя сюда занесло?

— Звёзды… — повторила Лебедева. — Ты уже не в первый раз меня так назвал. Забавное прозвище. Никогда не ощущала себя звездой: ни той, которая на Кремле, ни той, которая на небе.

— Ты сияешь с экранов телевизоров и кинотеатров. Разве не так?

Алёнка снова улыбнулась — на её щеках появились ямочки.

— В этом пансионате каждое лето, уже много лет подряд, отдыхают мои родители, — сказала она. — Раньше я тоже с ними сюда приезжала. Много раз, в детстве. В прошлый раз это было семь лет назад, до поступления во ВГИК. С тех пор папа и мама наведывались сюда вдвоём. Хотя и приглашали меня, каждый год. Репетиции, съёмки и общение с друзьями раньше занимали всё моё время. Только недавно я поняла, что слишком мало времени провожу вместе с папой и мамой. Это неправильно. Решила, что исправлю это.

Лебедева развела руками.

— Вот, — сказала она. — Бросила все дела. Приехала сюда.

— Твои родители ещё спят? Поэтому ты сидишь в одиночестве на пляже?

— Мои папа и мама здесь живут по расписанию. Заснули после ужина. Проснутся к завтраку. Я привыкла к иному распорядку дня. Пока не изменила его. Не сплю по ночам. Поэтому прогуливаюсь по аллеям на закате и встречаю на берегу рассветы. Здесь я вспомнила, что рассвет и закат — это очень красиво. Особенно они прекрасны на берегу моря. Тут свежий воздух, пахнет морской водой. Утром и вечером на пляже тихо. Шум волн успокаивает. Под него хорошо думается и мечтается.

Я посмотрел Лебедевой в глаза.

— Не скучно тут без комплиментов и поклонников?

Алёнка дёрнула плечом.

— Общения с поклонниками мне хватало в Москве, — ответила она. — После премьеры фильма «Три дня до лета» этого общения стало… очень много. Оно мне нравится, как и большинству людей моей профессии. Но год выдался напряжённым. Было много… всего. Я устала, Серёжа. Сюда я приехала, чтобы отдохнуть. От восторженных взглядов — в том числе. Поэтому прячу глаза за тёмными стёклами. Здесь я отдыхаю, Серёжа: от работы, от общественной жизни и от домашних забот. Провожу много времени с родителями.

— Вчера я не нашёл тебя в столовой…

— Я видела тебя, Серёжа. И твоих друзей. За столом с табличкой «двести семнадцать».

Лебедева хитро улыбнулась.

— Неужели? Я тебя не узнал?

Я наклонился, поднял с земли свою одежду и кроссовки.

Солнце выглянуло из-за моей головы. Алёна сощурила левый глаз.

— Ты позабыл, Серёжа, что я актриса, — сказала она. — Изображать других людей — это моя работа. Этому я училась много лет. Теперь я неплохо с этим справляюсь. Расцениваю твои слова, как похвалу.

— Сегодня проявлю внимательность, — пообещал я.

Алёна пожала плечами.

— Зачем? — спросила она. — Какой в этом смысл? Днём ты веселишься с приятелями. Я общаюсь с папой и мамой. Ведь мы за этим сюда и приехали. Разве не так? Не будем друг другу мешать, Серёжа. Хорошо?

— Ладно, — ответил я. — Не будем.

Лебедева вскинула руку и придержала свой головной убор: его едва не унёс ветер.

— Днём ты общаешься с родителями, — сказал я. — Не побеспокою тебя, договорились. Но утро и вечер ты проводишь в одиночестве. Поэтому… сегодняшний закат обойдётся без твоего присмотра. Он будет похож на вчерашний. И на завтрашний. Точно тебе говорю. Пропустишь его — не многое потеряешь. Поразмышляешь и помечтаешь на берегу в другой раз. У тебя и в Москве для таких занятий найдётся время. Поэтому вечером я жду тебя на танцах…

Алёна удивлённо вскинула брови.

— На каких ещё танцах? — спросила она. — Где?

— Не следишь за культурной жизнью пансионата? — сказал я. — Сегодня вечером будут танцы. Это не я придумал. Это написано в расписании. Расписание культурных мероприятий вывесили на информационном стенде около входа в столовую. Ознакомься с ним, если ещё этого не сделала. Чтобы не пропустила ничего интересного. Позавчера, к примеру, показали «Три дня до лета». Жаль, я его проспал. Сегодня по расписанию танцы. Поэтому жду тебя вечером около танцплощадки.

— Меня? Зачем?

— Потрогаю твою фигуру, зачем же ещё, — сказал я.

Махнул кроссовками — ветер подхватил посыпавшийся с них песок и унёс его к морю.

Лебедева усмехнулась.

— Вчера я послушала твоё пение, — сказала она. — Певец из тебя, Сергей, честно говоря, так себе. Видно, что ты прогуливал уроки вокала. Но женщин вокруг тебя было много. Одна так и висла у тебя на шее. Уверена, что и сегодня вечером ты не останешься без пары.

Я смерил Лебедеву взглядом: от босоножек, до соломенной шляпы.

— Странно слышать от вас подобные слова, товарищ кинозвезда. Вы ли не знаете, кто такие фанаты. Пою я, может, и посредственно. Но сам я парень, хоть куда: красив, умён и скромен. Такие экземпляры на земле не валяются… в одиночестве. Так что, просто Алёна…

Я улыбнулся.

— … Не упусти свой шанс. Проведи сегодняшний вечер в компании шикарного дальневосточного кавалера. Будешь хвастаться этим чудным вечером в своей столице.

Я взмахнул шортами и футболкой.

— Днём по этому пляжу мужик с пальмой в руках бродит, — сказал я. — Фотограф. Закажу у него свою фотку. Большую, за рубль. Подарю эту фотографию тебе. Со своим автографом. Повестишь её в своей театральной гримёрке. Пусть твои коллеги на неё смотрят и тебе завидуют. Расскажешь им, как видела меня без плавок, и как танцевала со мной в пансионате «Аврора». Вот увидишь…

Я развёл руками.

— … В следующем году на этом пляже будет не протолкнуться от столичных актрис. Как на популярном кинофестивале. Столичные театры объявят перерыв в работе. Застопорятся съёмочные процессы на съёмочных площадках большинства кинокартин.

Я пожал плечами, заявил:

— Вот только всё напрасно. Меня, Алёна, твои подружки тут не найдут. Лето следующего года я проведу на французском Лазурном берегу. Погреюсь на песке в Сан-Тропе, загляну в Канны. В Ницце, говорят, летом тоже неплохо. Давно хотел побывать в Монако.

Лебедева усмехнулась, покачала головой.

— Да, уж, — произнесла она. — Московские актрисы расстроятся.

— Вот и я о том же говорю! Так что приходи вечером на танцплощадку. Обсудим ракурс моего снимка для твоей гримёрки. Спланируем вместе мой будущий маршрут по французскому Лазурному берегу. Потанцуем медляки. Фигуру твою пощупаю, раз уже пообещал.

Алёна сдержала улыбку, вздохнула.

— Очень заманчивое предложение, — сказала она. — Я… подумаю над ним. Ведь такие решения впопыхах не принимают. Тут важно понять: достойна ли я такой чести, есть ли у меня подходящая для вечерних танцев одежда, отпустят ли меня папа и мама.

Я засмотрелся на ярко блестевшие в солнечном свете голубые глаза.

Ветер порывами усиливался — из-под соломенной шляпы мне помахивали светло-русые пряди волос.

— У тебя до вечера полно времени, — сказал я. — Не сомневаюсь: ты справишься с сомнениями, подготовишь достойный наряд и договоришься с родителями. Главное помни, что на этих танцах ты будешь просто Алёной. Место звезды я уже застолбил за собой.

Лебедева опустила взгляд, потёрла о ткань сарафана на животе стёкла солнцезащитных очков.

— Ты интересный человек, Сергей Красавчик, — сообщила она. — Многие мои знакомые мужчины-актёры позавидовали бы твоей самоуверенности. Мне понравилась идея с фотографией. Я повешу её в гримёрке. Так и быть: обещаю. Пообещай мне и ты…

Она подняла на меня глаза.

Мне вдруг почудилось, что её взгляд потух — это спряталось за облако солнце.

— … Нет, ничего не обещай. Проводи меня до пансионата, Серёжа. На рассвет я уже посмотрела. Сегодня он был прекрасен. Ты меня повеселил, спасибо тебе. Пора возвращаться. Скоро на улице будет не протолкнуться от людей. Через час начнётся завтрак.

Плечо к плечу с Алёной я вошёл в жилой корпус пансионата, поднялся на второй этаж. Лебедева снова зашагала по ступеням вверх — я поплёлся по коридору к двери своей комнаты. Перешагнул через порог и обнаружил, что Александров и Давтян уже проснулись. Они ещё лежали на своих кроватях, почёсывали следы от комариных укусов.

Я поднял руку — привлёк к себе их внимание.

Нарек и Аркадий повернули лица в мою сторону.

— Товарищи, — сказал я. — Минуту внимания. Предупреждаю вас об опасности.

Скрипнули пружины кроватей.

— О какой опасности? — произнёс Александров.

— Серик, что случилось? — спросил Давтян.

— Случилось страшное, — ответил я. — Хищник вырвался на свободу.