Красавчик. Часть 1

Глава 5

Десятичасовой сон хорошо прочистил мне мозг. Теперь я легко выстраивал мысли в логические цепочки. Вот только понимания происходящего не прибавилось. Я так и не вспомнил, видел ли ночью за окнами поезда «магический» серебристый туман, через который переместились в девяносто второй год школьники из Ленинграда. Однако и лапшу быстрого приготовления ни на одном из столов вагона я сегодня так и не заметил. Мой сосед по вагону вполне связно болтал на темы актуальные для советских времён — своими речами он ни разу не нарушил царившую в вагоне доперестроечную атмосферу.

Я видел, как соседки по купе подсчитывали мелочь для оплаты за чай — выкладывали из кошельков на стол старые советские монеты. Слышал, как в соседнем купе мужчины обсуждали состоявшийся двенадцатого июля на Центральном стадионе имени Ленина футбольный матч между столичным «Торпедо» и ЦСКА. Все они болели за армейцев — поэтому говорили о матче безрадостно: ЦСКА проиграл со счётом один-ноль. Упомянули мужчины и о «вчерашнем» матче между столичными футбольными командами «Спартак» и «Динамо». Пришли к выводу, что спартаковцы соперников «раскатали, как маленьких».

Первые четыре партии в шахматы я проиграл — моржеподобный сосед сиял от счастья, будто победил на чемпионате мира. Но к пятой партии я всё же опомнился и свёл её к ничьей. Во время очередной остановки я вновь прогулялся на улице вдоль вагона и заметил: в футболке с найковским логотипом, в джинсах и в белых кроссовках я среди толпившихся на перроне людей выглядел, как иностранец. Пассажиры поезда на меня посматривали с любопытством. Мужчины завистливо рассматривали мою одежду. Женщины разглядывали меня всего: от носов кроссовок до прикрытого чёлкой лба; кокетливо улыбались.

В шахматных баталиях я участвовал до самого вечера. Они прерывались лишь перекурами моего соперника, перерывами на обед и на ужин. Побеждал я теперь чаще, чем проигрывал — это явно расстроило моего оппонента. Наш чемпионат завершился, когда число моих побед сравнялось с количеством поражений. Я пожал моржеподобному соседу руку, поблагодарил его за игру. Прошагавшая мимо нас проводница сообщила, что поезд через час прибудет в Первомайск. Весь этот час я выслушивал рассказ соседа о прошедшем в «прошлом» году чемпионате мира по шахматам, где «Спасский прервал шестилетнее господство Петросяна».

На железнодорожной станции города Первомайск поезд остановился, когда за его окнами уже стемнело. Я попрощался с соседями по вагону, пожелал им счастливого пути. Набросил на плечо лямку рюкзака и побрёл к выходу из вагона — следом за шагавшими на перекур пассажирами. Я спустился на перрон, улыбнулся проводнице. Поблагодарил её за гостеприимство — та расставалась со мной будто бы с сожалением. Я отошёл от вагона, огляделся. На перроне уже светили фонари, пахло свежим сеном. Я заметил, что компания из шести человек, знакомая мне по фотографии Сергея Петровича Порошина, вереницей зашагала к вокзалу.

«Только пообещай мне одно, Серёга: что мои родители не разведутся из-за той истории с тётей Валей», — вспомнил я напутственные слова Порошина. Я посмотрел на спину пятилетнего паренька, чуть склонившегося под тяжестью сумки. Он шагал к железнодорожному вокзалу следом за своим отцом (который тащил в каждой руке по чемодану и здоровенный рюкзак, соседствовавший на его спине с гитарой). Я подумал о том, что этот щуплый мальчонка мало походил на Сергея Петровича Порошина, бывшего десантника, ветерана войны в Афганистане, с которым мы три года вместе работали в московском ночном клубе.

Я бросил на поезд прощальный взгляд и поспешил к вокзалу.

Маршрут до первомайского автовокзала Порошин объяснил мне словами: «Просто иди за моим батей». Я воспользовался советом Сергея Петровича. Неспешно брёл позади гружёного вещами Петра Порошина (так я мысленно называл шагавшего в компании двух детей и трёх женщин черноволосого мужчину). Посматривал по сторонам — любовался пейзажем провинциального городишки (своей показной невзрачностью он будто бы доказывал мне, что «за МКАДом жизни нет»). Вдыхал пропитанный пылью и выхлопными газами воздух. Рассматривал Петра Порошина и его спутников «со спины».

Особое внимание я сейчас уделил женщинам: Ольге Порошиной, Рите и Валентине. В поезде я всё же извлёк из рюкзака полученное от Сергея Петровича фото — убедился, что в компании с Петром Порошиным ехали те самые дамочки, с которыми меня заочно познакомил бывший коллега по работе. Я невольно сравнил сейчас фигуры трёх женщин. Пришёл к выводу, что моим идеалам красоты больше соответствовала «та самая» Валентина (тётя Валя, как называл её Сергей Петрович). Ольгу и Риту я тоже признал симпатичными. Но присудил им меньше баллов на воображаемом конкурсе красоты.

Сергей Петрович мне (вчера?) рассказал, что его родители часто путешествовали на юг через Первомайск. Вот только обычно они ехали в небольшой посёлок на берегу Чёрного моря — в Садовск (там снимали комнату в частном доме). Но в семидесятом году они «достали» путёвки в профилакторий «Аврора» (что находился в трёх десятках километров от Садовска) — туда Порошины поехали в первый и в последний раз. До Садовска и до пансионата они добирались на междугороднем автобусе. Тот выезжал с автовокзала поздно вечером и прибывал на конечную остановку рано утром, ещё до начала «дневного пекла».

Следом за Петром Порошиным я пешком добрался до автовокзала. В здание вокзала Порошин со спутниками не пошли. А вот я прогулялся туда в поисках билетной кассы. Кассу нашёл: закрытой. Сидевшие неподалёку от неё женщины мне пояснили, что билет на автобус я приобрету в автобусе у кондуктора. Внутри автовокзала я заметил пару плакатов с лозунгами советских времён. Увидел расставленные на полу около лавок чемоданы и корзины с вещами. Снова просканировал взглядом одежду собравшихся здесь людей на наличие на ней логотипов иностранных брендов — безрезультатно.

В автовокзале я пробыл примерно пять минут. Без сожаления покинул душное помещение, вышел на свежий воздух, пропахший ароматами табачного дыма и скошенной травы. Увидел, что Пётр Порошин и его компания сгрузили свои вещи на землю около деревянной лавки. Пётр пыхтел сигаретой, окуривал дымом своих спутниц и детей. Женщины общались — активно жестикулировали (меня они пока не заметили). Я прошёл в их сторону, остановился в двадцати шагах от сидевших на лавке мальчишек (Сергей и Вася увлечённо щелкали семечки, сплёвывали шелуху себе под ноги). Я примостил на землю рюкзак.

Ветер отгонял табачный дым в противоположную от меня сторону. Туда же он уносил и звуки женских голосов. До меня доносились лишь отдельные слова, произнесённые спутницами Порошина. Я к ним не прислушивался — рассматривал здание автовокзала и припаркованные рядом с ним «допотопные» автобусы и автомобили. Только сейчас отметил, что в Первомайске пока не увидел ни одной легковушки-иномарки. Не заметил на дорогах даже с детства привычные «Жигули». Зато рассмотрел раритетные автомобили ГАЗ-21 «Волга». В Москве я встречал их редко — здесь же, по пути к автовокзалу, увидел такое авто с десяток раз.

Не сразу заметил, что женские голоса сменили тональность. Я обернулся, лишь когда услышал слово «кольцо». Его произнесла Ольга Порошина — громко, едва ли не жалобно. Я посмотрел на соскочивших с лавки мальчишек — Сергей и Вася бродили по заасфальтированной площадке под фонарём и будто бы что-то искали на земле у себя под ногами. Тем же занимался и всё ещё пыхтевшей сигаретой Пётр Порошин. Рита и Валентина оглядывались по сторонам, шарили глазами по округе (и по мне в том числе). Ольга Порошина жалобно всхлипывала, о чём-то неразборчиво говорила, прижимала к груди руки.

«…Кольцо…», — снова услышал я.

Запоздало, но всё же сообразил, что именно только что случилось. Об этом происшествии мне в машине, по пути к станции «Пороги», рассказал Сергей Петрович. Он говорил, что его мама в начале «той» поездки к морю потеряла обручальное кольцо: не заметила, как и когда оно соскочило с её пальца. Случилось это «несчастье» в Первомайске, по дороге к автовокзалу. Сергей Петрович мне говорил: мать после развода с отцом неоднократно напоминала о том происшествии. Она твердила, что потеря обручального кольца стала началом случившихся в пансионате событий и предвестницей бракоразводного процесса.

Я невольно скривил губы — будто уже почувствовал болезненные уколы в висок. Вздохнул. Всё же подхватил с земли рюкзак и побрёл к лавке, около которой лежали вещи Петра Порошина и его спутников. Первыми моё приближение заметили Валентина и Рита. Они принимали не самое активное участие в поисках кольца. Чуть позже обратил на меня внимание и Пётр Порошин. Он взглянул в мою сторону сквозь облако дыма, затянулся сигаретой, сощурил правый глаз. Увидела меня и Ольга Порошина. Она бросила на меня мимолётный взгляд и снова опустила блестевшие от слёз глаза: Порошина искала на тротуаре потерянную драгоценность.

— Здравствуйте, — сказал я. — У вас что-то случилось?

Я протянул Петру Порошину руку, представился:

— Сергей. Мы с вами до Первомайска в одном вагоне ехали.

— Да, я вас помню, — сказа Порошин. — Видел, как вы играли в шахматы.

Он пожал мне руку и сообщил:

— Я — Пётр. Пётр Порошин. У нас ЧП. Моя жена обручалку обронила. Вот такую же. Только поменьше.

Он поднял правую руку, показал мне надетое на безымянный палец широкое золотое кольцо.

— Непонятно только, где это случилось, — сказал Пётр. — Здесь? Или на железнодорожном вокзале? А может, где-нибудь по пути сюда? Она заметила пропажу только что. Вот. Ищем. Похоже, сейчас отправимся по своим следам.

Порошин взглянул в сторону, откуда мы недавно пришли. Озадаченно почесал затылок. Он словно так же, как и я, сейчас вспомнил: фонари на пути между вокзалами (железнодорожным и автобусным) встречались нечасто — большая часть нашего пути прошла в полумраке или при свете фар проносившихся по проезжей части автомобилей. Ольга Порошина снова подняла лицо и посмотрела на своего мужа. На её щеках блеснули капли влаги. Порошин отбросил недокуренную сигарету, подошёл к супруге. Обнял её, прижал к своей груди. Пётр погладил жену по голове, поцеловал в лоб.

— Всё будет хорошо, солнышко, — сказал он. — Найдём мы твоё кольцо. Обязательно найдём. Никуда оно не денется. До отправления автобуса почти час. За это время мы половину Первомайска на карачках проползём. Каждую кочку и трещину тут обшарим!

Порошин натянуто улыбнулся.

«…Мы тогда чуть не опоздали на автобус, — рассказал мне „вчера“ Сергей Петрович. — Это даже я запомнил. Потому что я очень испугался. Подумал: мы навсегда останемся в этом тёмном Первомайске. Но мамино кольцо мы всё же не отыскали…»

— Могу вам помочь, — сказал я.

Ольга Порошина всплеснула руками.

При свете фонаря я рассмотрел вспыхнувший у неё на щеках румянец.

— Спасибо! — сказала Ольга.

Она посмотрела на своего мужа и спросила:

— Петя, ты считаешь: я по дороге его обронила? Я точно помню, что вышла из вагона с кольцом!

Порошина шумно вздохнула.

— Не переживай, солнышко, — сказал Пётр. — Оставайся вместе с мальчиками тут. Ищите кольцо около наших вещей. Быть может, оно в траву упало или под вон ту лавку закатилось…

Он показал в сторону моего рюкзака.

— Мы там уже посмотрели! — заявила Ольга.

— Посмотрите ещё раз, — сказал Порошин. — Внимательно! А мы с Ритой и Валей… и с… Сергеем прочешем путь до железной дороги. Жалко, что у нас нет фонариков. Зато есть спички.

Порошин вынул из кармана спичечный коробок.

— Идите, — разрешила Ольга.

— Солнышко, ты только не волнуйся…

— Есть другой вариант, — сказал я. — Надёжный.

Порошин замолчал, посмотрел на меня.

Валентина и Рита тоже на меня взглянули. С нескрываемым любопытством. Будто на картинку в женском журнале.

Не посмотрели в мою сторону только мальчишки — они шарили палками в траве, словно вообразили себя юными сапёрами.

— Ольга… — сказал я. — Как ваше отчество?

— Ивановна.

— Ольга Ивановна, вы хорошо помните, как выглядело ваше кольцо? — спросил я.

Шагнул к Порошиной, заглянул ей в глаза.

Ольга кивнула, но тут же неуверенно повела плечом.

— Конечно, — ответила она. — Там даже царапина приметная была. Мы с Петей…

Порошина указала на мужа.

— … Купили обручальные кольца в Ленинграде, когда…

Я прервал её:

— Прекрасно. Ольга Ивановна, теперь зажмурьте глаза и представьте своё кольцо. Вообразите, что держите его в руке. Нет, представьте, что оно снова красуется у вас на безымянном пальце.

— Зачем это?

В голосе Порошиной я различил нотки раздражения и недовольства.

Ольга поджала губы, повернулась к мужу.

— Петя, идите уже! — потребовала она. — До отправления автобуса мало времени осталось…

Порошин посмотрел в направлении железнодорожного вокзала: туда, где лишь вдалеке виднелся ближайший работающий фонарь.

Туда же взглянули Валентина и Рита.

— Ольга Ивановна, — сказал я. — Так вы кольцо не найдёте. Мало времени на поиски. Очень темно. Предлагаю вам быстрый и надёжный способ…

— Петя!‥ — сказала Порошина.

— Оля, подожди.

Порошин показал жене открытую ладонь.

— Выслушай, что предложит нам Сергей, — велел он. — Много времени это не займёт. Я так думаю.

Петр указал на меня рукой и попросил:

— Говори, Серёга. Давай. Что за способ?

К нам подошли Валентина, Рита и прервавшие свою игру мальчишки.

Ольга Порошина нахмурилась.

— Ольга Ивановна, — сказал я. — Просто представьте своё кольцо. Больше ничего. Я положу руку вам на голову. И скажу, в какой стороне ваше кольцо находится. Вот и всё. Ничего страшного. Это метод поиска чукотских шаманов. Он никогда не подводил. Точно вам говорю. Попробуйте. Это займёт не больше минуты.

— Порошина, давай, не кочевряжься, — сказала замершая по правую руку от меня Валентина. — Представляй своё кольцо.

— Зачем? — опешила Ольга.

Она растеряно моргнула — её глаза влажно блеснули.

— Ребята, у нас нет времени на фокусы, — сказала Порошина.

— Ольга Ивановна, эти фокусы работают, — заверил я.

Валентина покачала головой.

— Порошина, соображай быстрее! — прикрикнула она. — У нас действительно нет времени. Не глупи! Скоро автобус.

Валя указала рукой в темноту и добавила:

— Без фокусов или без собаки-ищейки мы там твою обручалку вовеки не найдём. Тут и роты солдат не хватит, чтобы прочесать всю эту территорию за час. Соображаешь?

Валентина прикоснулась к моему плечу и потребовала:

— Сергей, объясните ей!

Она тут же обратилась к Порошиной:

— Оля, сделай, как говорил Серёжа.

— Ольга Ивановна, — произнёс я. — Это надёжный метод. Эффективный. Совершенно безопасный и безболезненный… для вас. Этот способ практиковал ещё мой прадед. Я такое уже десятки раз проделывал. Честное слово.

Порошина взглянула на мужа — тот кивнул.

— Попробуй, солнышко. Почему, нет?

Ольга пожала плечами, подняла на меня глаза и сказала:

— Ладно. Попробую. Что я должна сделать?

— Зажмурьте глаза, Ольга Ивановна, — повторил я. — Представьте своё кольцо. Почувствуйте его на пальце.

Порошина вздохнула.

— Ладно.

В её взгляде я заметил недовольство. Увидел, как Ольга пожала плечами. Она взглянула на мужа и тут же прикрыла глаза. Порошина чуть запрокинула голову — продемонстрировала мне тонкую короткую шею. Я протянул руку и кончиками пальцев прикоснулся к её холодному лбу — Ольга вздрогнула, пошатнулась. Я тоже покачнулся, когда почувствовал: в мой правый висок кольнула воображаемая раскалённая игла. Порошина шмыгнула носом. Я замер, закрыл глаза. Услышал, как трещали в траве насекомые, как шелестел листвой кустов ветер. Вдохнул запах пыли и сена. Почувствовал: игла боли всё глубже проникала в мою голову.

— Ну? — произнесла Валентина.

Я опустил руку — боль в виске не исчезла, но будто бы чуть поутихла.

Валя прикоснулась к моему плечу и спросила:

— Получилось?