Никольский. Выйти из Тени 2

Глава 26

Я не торопясь обернулся, чем вызвал еще большее напряжение и без того суровых лиц. Расстегнутые черные куртки открывали вид на костюмы, точно такие же, как у ребят, которых мы с Игнатом прикопали в лесочке. Это наводило на мысли о том, что либо они были из одной организации, либо и те и другие служили Беркутовым.

У двоих в руках потрескивали магические кнуты, один подкидывал на ладони фаер, трое других стояли, просто опустив руки, но по кончикам пальцев то и дело пробегали электрические разряды. В общем, обстановка весьма располагала к близкому дружескому общению.

Меня расстраивало только одно. Я не видел того человека, ради которого проделал столь длинный и нелегкий путь. Григория Беркутова среди окруживших меня здоровяков не было. Но я почему-то не сомневался, что он не мог лишить себя удовольствия лично наблюдать за тем, как выскочку Никольского будут прикладывать лицом о бетон полигона.

Да, вряд ли все это затевалось для того, чтобы просто убить меня. При возможностях Беркутова-младшего, даже не имея финансов, а просто козыряя фамилией, можно было подстроить несчастный случай, типа того, что случился с Гроффами.

Но нет. Гришка собирался втоптать меня в грязь из моей собственной крови, бетонной пыли и первого снега, укрывшего полигон. Унизить, показать мое место, возможно, покалечить, но не убивать.

Я решил, что он воочию хотел бы наблюдать за этим зрелищем, поэтому, проигнорировав нервное подергивание век и челюстей противников, крикнул во тьму, лежавшую за пределами освещенного прожекторами пространства:

— Гриша, ты настолько не уверен в своих силах, что пригласил на наше свидание друзей? А почему только шестеро? Я могу больше, Гриша!

Спокойно скрестив руки на груди, я опустил голову, вслушиваясь в ночную тьму. И она ответила мне голосом Беркутова-младшего:

— Хватит тявкать, Никольский! Ты до сих пор не понял, на кого посмел раскрыть пасть? Но мои ребята популярно тебе объяснят. В конце нашей встречи ты будешь лежать, и снег вокруг тебя будет красным.

Я поднял голову и посмотрел в направлении голоса.

«Мико, я хочу видеть эту гниду».

«Как прикажете, господин».

В ту же секунду над всем полигоном стало светло, как днем. Пара десятков светочей, похожих на фаеры, но горевших ровным, немигающим светом разлетелись по периметру, изгнав тьму из всех, даже самых укромных, уголков полигона. Окружившие меня мужики стали беспокойно озираться.

Мико также усилила мое зрение. И я наконец-то увидел на третьем этаже тех самых развалин Григория Аркадьевича. Он смотрел на меня из-под надвинутого на лоб капюшона куртки и изо всех сил делал вид, что не испугался иллюминации, включившейся не по его сценарию. Руки были спрятаны в карманы, и марать их он, видимо, не собирался. Хотел уйти отсюда чистеньким. Что в мои планы совсем не входило.

«Мико, мне нужно, чтобы отсюда никто не вышел».

' Будем укладывать по одиночке или попарно? Сразу насмерть или кому-то только ноги переломать?' — озадаченно пробормотала магия.

«Малышка, ты не поняла», — я едва не поперхнулся от такого рвения. — Ты можешь запечатать полигон, чтобы с его территории никто не ушел. Боюсь, что, пока разбираюсь с пешками, король сбежит'.

«А… только это?» — выдохнула Мико.

Тут же полигон накрыл огромный купол, чуть отливающий перламутром. И, кажется, этот купол был виден только мне.

«Молодец, малышка! Еще давай прикроем корпус, ноги и кулаки. И поэкономнее с силами. Их должно на главного гада хватить. Вот теперь можно переходить к основной части нашей встречи».

— Смотри, чтобы под тобой снег не стал желтым, Гриша!

Я с удовольствием наблюдал, как физиономию Беркутова перекосило от ярости.

— Ты будешь харкать кровью, тварь! — его голос почти сорвался на визг.

Это словно послужило сигналом для головорезов. Оба кнута свистнули, стремясь захлестнуть мои руки. Я перехватил их за концы и резко дернул на себя. Растерявшись от такого поворота, противники выпустили оружие из рук. Подкинув кнуты, я перехватил их за рукояти. Взмахнув одним кнутом, рассек пополам летевший в меня фаер, а вторым захлестнул ноги пустившего его мага и рванул на себя. Крик, глухой удар шмякнувшегося на землю увесистого тела. Я раскрыл щит, в котором тут же увяз десяток разрядов. Мико довольно чавкнула и, преобразовав их в импульсы, веером выпустила в остальных. Трое выставили ответные щиты, других отшвырнуло на несколько шагов.

Я чуть прибавил мощности, чтобы преодолеть сопротивление защиты противников и сымитировал прямой удар кулаком по воздуху. Голова одного из устоявших дернулась назад. Бешено выпучив глаза, маг чиркнул ладонями друг о друга, зажигая фаеры. А двое стали заходить мне за спину.

Дуэт вспышек закрутился огненной спиралью и дыхнул в меня опаляющим жаром. Но цели не достиг. Не касаясь, я развернул его быстрым пасом и направил на хозяина. Огненный вихрь жадно лизнул создавшие его руки и перекинулся на рукава. Заорав, маг бросился прочь, пытаясь сбить огонь. Я развернулся к двум остальным.

— Трусы! Слабаки! — заорал Гришка.

Один из оставшихся зыркнул в сторону развалин, видимо желая выслужиться, решил перейти на контактный бой. Его кулаки покрылись бледно-зеленоватым свечением. Маг, набирая скорость, бросился вперед, рассчитывая уложить меня с одного удара. Я не стал ждать результата. Ударом ноги в грудь вырубил того, кто пытался подобраться сзади. Он отступил, но не упал. Я перехватил летевший в лицо кулак и вывернул руку нападавшего за спину. Тот взвыл. Опрокинув его подсечкой, вырубил прямым ударом в лицо.

Тут воспряли те, кто упал раньше. Но я уложил их силовым импульсом. Его отдача ощутимо ударила по перепонкам. Я поморщился от неприятного эффекта своего же заклинания и осмотрелся. Разбросанные по полигону маги тихо постанывали и пока вставать не собирались. Завывание еще одного доносилось откуда-то из-за развалин. На которых уже не было Беркутова.

«Дакхр!» — выругался я, прислушиваясь к ощущениям от купола, словно паук к подергиванию паутины. Но он молчал. А значит, в этот раз Гришка сбежать не пытался.

— Да, неплохо тебя Вяземский поднатаскал, — раздалось за спиной. — А ты, тварь неблагодарная, сдал его.

Беркутов вышел из-за развалин и не спеша направился ко мне.

— Вот он тут точно ни при чем, — усмехнулся я.

— Это ты сейчас на свой высокий потенциал намекаешь, что ли? Думаешь, раскидал середнячков и напугал меня.

— Гриш, мы же здесь собрались мериться этим самым потенциалом, не так ли? Так давай оставим пустые разговоры и приступим к делу, — мерзкая Гришкина физиономия так раздражала, что хотелось как можно скорее заткнуть его.

— Слишком много чести для такого, как ты! Мериться я с тобой ничем не собираюсь, — прошипел Беркутов, останавливаясь примерно метрах в трех от меня. — Я просто размажу тебя по этим плитам, как масло. Сделаю из тебя лепешку, Никольский, и ты, поджав хвост, вернешься в ту дыру, из которой имел глупость вылезти.

Беркутов выкинул вперед руку. Импульс ударил в грудь и прошил мой щит. Выбив воздух из легких, припечатал к земле. От боли потемнело в глазах.

А гад оказался действительно силен. Или драка с шестью магами все же зачерпнула из резерва.

«Мико, я уже готов согласиться с твоим предложением», — сказал я магии, с трудом пытаясь перевернуться на бок.

«Будем убивать?» — с готовностью отозвалась Мико.

«Не, убивать его нельзя. Потом проблем не оберешься. Давай для начала немного поиграем».

Защита, выставленная на корпус, смягчила удар, сохранив мне ребра. Но встать на ноги я не успел. Следующий удар подкинул меня в воздух и, приложив грудью и лицом о покрытый снегом бетон, протащил метров десять, оставляя дорожку на снегу. Я едва сдержал болезненный стон.

«Мы все еще играем?» — уже встревоженным тоном спросила Мико.

— Никольский, ты так и собираешься валяться? Мне уже становится не интересно, — словно сквозь толщу воды услышал я голос Гришки.

«Нет, уже не играем. Только рассчитывай силы. Убивать нельзя».

Затягивать бой опасно, потому что я не знал объем резерва противника. Но по этой же причине нельзя было выложиться сразу. На тренировке с Игнатом я хоть примерно понимал, на что рассчитывать. А тут полная неизвестность.

Собравшись и сжав зубы, я поднялся на четвереньки. Плиты перед глазами поплыли, и свет вновь на мгновение погас. Беркутов, видимо решив, что с выскочкой почти покончено, направился ко мне, не торопясь, расслабленно шаркая подошвами по бетону, цепляя носами ботинок еще кое-где не тронутый дракой снег.

Я не спешил вставать на ноги, давая телу прийти в себя.

«Малышка, ты готова?» — спросил я Мико, мысленно рисуя план наших действий.

«Абсолютно», — уверенно и спокойно ответила магия.

Подойдя на расстояние удара, Гришка остановился.

— Какой ты сейчас жалкий, Никольский. Даже мараться о тебя не хочется. Когда Вяземский сказал, что пришел студент с потенциалом выше среднего, я даже напрягся. Но, как оказывается, зря. Мой потенциал тоже был выше среднего, когда я поступил в Университет. Но с тех пор прошло четыре года. Четыре года упорных тренировок и развития. Ты даже тронуть меня не сможешь. Поэтому сейчас я без особых усилий смешаю тебя с грязью, а потом возьмусь за остальную честную компанию.

— Да Никита тебе без магии по морде надавал! — сказал я и, повернув голову, с насмешкой посмотрел Беркутову в глаза.

— Я хотел оставить тебя в живых, — вздохнул он и сделал три шага назад.

Он должен был ударить. И он ударил. Прессом, который размазал бы меня по полигону тонким слоем. Я выкинул вперед раскрытую ладонь за секунду до того, как меня должно было раскатать. Силовая волна, встретив неожиданное препятствие, отпрянула. Глаза Гришки, все еще державшего пресс, расширились от удивления и ярости.

Я поднялся на ноги, удерживая заклинание одной рукой. Крылья Гришконого носа заходили, а вены на висках вздулись, когда он прибавил мощность прессу. Его руки задрожали, увеличивая напор. Пространство между нами затрещало и заискрило, пресс по миллиметру продвигался в мою сторону. На лицо Беркутова вновь выплыла торжествующая улыбка. Я вскинул вторую руку.

Гришку сорвало с ног и приложило о развалины, стоявшие метрах в ста от нас. На миг, распластавшись по стене, он сполз на землю, уронив голову на грудь.

«Дакхр, Мико, это слишком», — я быстрым шагом направился к зданию, чтобы проверить, жив ли противник.

Но я не прошел и половины, как Беркутов зашевелился и, покачиваясь, поднялся на ноги. В меня полетел сноп огромных фаеров. Мой щит ожидаемо поглотил заклинание. Я тут же преобразовал их в импульсы, увеличивая ударную силу, и отправил обратно. Гришка прикрылся мощным щитом, видимо рассчитывая истощить мой резерв. Но он не знал, что все это время я использовал чужую магию. Мой же резерв оставался почти нетронутым. Защита Беркутова разлетелась, ощутимо всколыхнув пространство. Импульсы врезались в противника, вновь откидывая его на стену.

Я остановился, теперь уже намеренно давая ему возможность собраться с силами. Григорий поднялся, скользя спиной по стене, и замер.

— Это все на что ты рассчитывал, Гриша? — покачал я головой. — Это все твои тренировки?

— Я убью тебя! — в бессильной злобе заорал Беркутов, вскидывая ладони и выпуская новый пресс, гораздо мощнее предыдущего.

Он встретился с моим на середине пути. Раздался оглушительный хлопок и треск. Оба пресса, брызнув в стороны ослепительными искрами, исчезли. Полигон вздрогнул всем своим бетонным основанием.

Беркутов, видимо исчерпав почти весь ресурс, облокотился на стену, тяжело дыша.

Мне в тот момент тоже очень хотелось на что-то опереться. Но я лишь выпрямился, расправляя плечи.

«Мико, давай еще немного поиграем», — обратился я к магии и, подняв вверх руку.

«Да, мой господин».

В прошлый раз это получилось, лишь при непосредственном контакте. Но с тех пор я успел освоиться с новыми возможностями, да и Мико была отлично заряжена. Поэтому я лишь щелкнул пальцами.

Здание за спиной Григория охнуло, превращаясь в песок. Но осыпаться не успело. Просто исчезло, будто унесенное резким порывом ветра. Беркутов упал навзничь, лишившись опоры, но тут же вскочил, ошалело озираясь. Но его испуга хватило на долю секунды. Он вновь вскинул руки, собирая остатки сил… Я сделал пас… Беркутова бросило на землю и протащило из одного конца полигона в другой. А потом подбросило и приложило об плиты, потом еще и еще раз. После пятого я подошел к едва подающему признаки жизни телу и присел рядом на корточки. Голова Гришки была повернута так, что мои ботинки точно попадал в поле его зрения.

— Гриша, ты слышишь меня? — спросил я.

Не с первого раза, но ему удалось моргнуть.

— Хорошо. Тогда запоминай, — я понизил голос до выразительного шепота. — Если я увижу тебя рядом со своими, или замечу твой косой взгляд в их сторону, или услышу разговор, содержание которого мне не понравится… Я тебя не закатаю в бетон. Я сделаю тебя бетоном.

Я накрыл безвольно лежавшую на плитах Гришкину руку своей. Его ладонь начала медленно проваливаться в бетон, словно сплавляясь с ним. Смотревший на это, но уже начавший затекать глаз, наполнился ужасом.

— Запомнил?

До моего слуха донеслось едва различимое «Да».

— Отлично, — я убрал руку, и Гришкина ладонь вновь стала прежней. — Приберете здесь за собой. А я пошел.

Попытавшись подняться, я понял, что это не так уж просто. Стараясь двигаться по прямой, хотя окружающий мир плясал вокруг покруче Воронцова на конкурсе, я добрел до автомобиля. Попасть ключом в замок, а затем в зажигание, получилось далеко не с первой попытки. Откинувшись на спинку кресла, я развернул зеркало так, чтобы оно отразило мое лицо. Кровоточащая ссадина украшала правую щеку, а левая бровь была рассечена. Надо же, а я и не заметил в пылу боя.

— Малышка, ты как?

— Устала, — честно призналась магия.

— Да уж, под конец ты себя не сдерживала, — с легким укором сказал я, однако в душе испытывая чувство глубокого удовлетворения. — Ну да ладно. Лишь бы Беркутов оказался не столь туп и усвоил урок. А теперь домой.

Машин на дороге было совсем мало, что помогло мне, едва не засыпавшему за рулем, добраться до особняка без происшествий.

Дома было тихо. Стараясь не шуметь, я добрел до спальни, и как был, в одежде, рухнул на кровать.

Уже проваливаясь в сон, я почувствовал, как Мико нежно дотронулась до раненой щеки. Почти осязаемый поцелуй коснулся губ.

— Мико, мы сейчас не в том состоянии, — я попытался возразить. — Прости, но я могу только спать.

— Так ты и спи, — проворковала магия. — Я все сделаю сама.

Я слабо улыбнулся и покорно закрыл глаза, проваливаясь в сон. В очень горячий и развратный сон. Пожалуй, такого у меня не было за обе жизни.

Открыл глаза я, когда комнату уже вовсю заливало светом. О том, как бурно я провел вечер, напоминала лишь нудная боль в затылке. Кажется, после вчерашнего снегопада, сегодняшний день собирался быть солнечным. Я пошевелился, потянулся и даже сел. Несмотря на то, что развлекались мы с магией не на физическом уровне, кончил я вполне реально. Поднявшись с кровати и, сдирая по пути одежду, которую теперь впору было сжечь, направился в душ. Проходя мимо зеркала, я задержался, чтобы оценить размер ущерба моей внешности. Ведь нужно было придумать правдоподобную легенду, где я так «отдохнул». Но на щеке не обнаружилось ни следа от ссадины. Бровь также была в порядке. Тихо поблагодарив магию, которая посапывала где-то на границе двух сознаний, я шагнул под горячие водяные струи. Правда, вдоволь насладиться душем мне не дал телефон, который я забыл в кармане джинсов, оставленных на пороге ванной комнаты. Даже не удосужившись завернуться в полотенце, я добрался до него, скользя по кафелю. На экране мигал незнакомый номер.

— Да, — вышло как-то раздраженно.

— Граф Никольский? Тимофей Александрович? Это поверенный барона Гроффа вас беспокоит.

— Что случилось? — я невольно зажмурился в ожидании плохих новостей.

— Софья Викторовна пришла в себя! — радостно сообщила трубка. — И Евгения Викторовна требует немедленного оглашения завещания. Так что я еду в больницу и буду ждать вас там. Надеюсь, вы не забыли, что барон кое-что вам завещал.

Последняя фраза была сказана каким-то хитрым тоном, что мне совсем не понравилось.

— Буду примерно через полчаса, — ответил я, прикинув время, необходимое, чтобы добраться до больницы.

— Буду вас ждать!

Я нажал на отбой и устало ткнулся лбом в стену. Какой сюрприз меня ждал в больничной палате Императорского госпиталя?

Простояв так пару минут, я все же нашел полотенце и обернул его вокруг бедер. И, как оказалось, вовремя.

В следующую секунду дверь ванной комнаты распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. Я отпрыгнул, одной рукой выставляя щит, другой вцепившись в полотенце. Но, против ожидания, на пороге стоял не жаждавший реванша Беркутов, а сияющий от радости Воронцов с газетой в руках.

— Лешка, ты сдурел⁈ Стучаться не учили? — рявкнул я, убирая защиту.

— Я вспомнил! — пропустив мои слова мимо ушей, мелкий демон рванул ко мне. — Отец давно собирал газетные вырезки, я очень любил рассматривать их в детстве.

— Спасибо, что решил поделиться воспоминаниями, но можно это отложить ненадолго? Я тороплюсь, — рассказывать Лешке о том, что Софья пришла в себя, я не хотел, пока не увижу это собственными глазами.

Но Воронцова было не остановить.

— Я все думал, где мог его видеть? И вспомнил! В газете! Я всю библиотеку перерыл, пока нашел.

— Да о ком ты вообще? — от попытки сосредоточиться и подумать голова заныла еще сильнее.

— Об Игнате! — с этими словами Лешка ткнул мне в лицо газетным листком.

Я чуть отстранился и постарался сфокусировать зрение на небольшой черно-белой фотографии, изображавшей молодого человека, примерно Тимохиных лет, в университетской форме. Не без труда, но я все же узнал в студенте Игната.

— Ну и что? Он учился в Императорском Университете, — я пожал плечами.

— А вот что! — Лешка ткнул пальцем в подпись под фотографией.

И тут картинка сложилась.