Никольский. Выйти из Тени 2

Глава 5

На следующий день я сидел в уже полюбившемся мне отделе библиотеки и изучал справочник по месторождениям империя. Правда, он был десятилетней давности, но ничего более свежего я не нашел. Но это было скорее средство убить время, чем поиск информации. Я ждал Аню. В назначенный час послышались щелчок замка и торопливые шаги девушки, все еще скрытой от меня рядами шкафов. Через пару мгновений появилась баронесса.

— Привет! — игриво улыбнулась она.

— Привет! — я отложил справочник и поднялся.

Болотова грациозной походкой подошла и положила руки мне на грудь. Девичьи ладошки скользнули с груди на живот. Тепло прикосновения я чувствовал даже через ткань. Тимохино тело четко обозначило желание. Но у Адариса были совсем другие намерения.

— Аня, есть разговор, — я перехватил стремившиеся спуститься ниже пальцы баронессы, и отстранился.

Болотова удивленно посмотрела на меня.

— Что-то не так?

— Кажется, нас засекли.

— Кто? — из глаз баронессы исчезла игривость, сменившись озадаченной серьезностью.

— Не важно, — я мягко отпустил руки девушки. — Я уверен, что этот человек никому не расскажет. Но если догадался один, нет гарантий, что завтра кто-то еще не поймет, что здесь происходит.

— Черт, — разочарованно простонала Аня, закатив прекрасные глазки. — Тима, с тобой было так здорово! С Беркутовым совсем не так.

— Так уйди от него, — я пожал плечами.

— К тебе бы ушла, но ты не предлагаешь стать твоей девушкой, — хитрый прищур глаз баронессы мне не понравился.

— Прости, Аня, но…

— Расслабьтесь, граф, я все прекрасно понимаю, — промурлыкала она. — Думать, что такой мужчина может быть только моим, было бы верхом самонадеянности.

— Умница, — я коснулся пальцами щеки девушки.

Она тут же потянулась за поцелуем.

— Аня, — я покачал головой.

— Даже не поцелуешь на прощание, — она посмотрела на меня умоляющим взглядом.

Я усмехнулся и, притянув девушку ближе, накрыл ее губы своими. Поцелуй вышел долгим и прервался лишь тогда, когда я почувствовал, как резвые пальчики Болотовой попытались расстегнуть мой ремень.

— Аня, нет, — с едва скрываемым раздражением, сказал я.

— Граф, у вас воля из империя, не иначе. Как и некоторые части тела, — на последних словах девушка развратно улыбнулась.

Но продолжать не стала.

— Что ж, Тимофей Александрович, с вами было приятно иметь дело, — сказала она, сделав два шага назад.

— Взаимно, Анна Ильинична, — учтиво кивнул я.

Она медленно развернулась и, бросив кокетливый взгляд через плечо, направилась к выходу.

— Если вдруг передумаешь насчет постоянной девушки, — раздалось из-за шкафов, — дай знать!

— Непременно! — ответил я.

Меня пробрал озноб, когда я представил, что у меня есть постоянная девушка. Зато возбуждение тут же схлынуло. Выждав еще несколько минут, я вернул справочник на полку и вышел из библиотеки.

Меня беспокоило одно событие, которое рано или поздно должно было случиться, а именно встреча с соседом по комнате. Никита не появился в общежитии ни вчера вечером, ни сегодня утром. Я уже не собирался бить лицо «другу», но очень хотелось посмотреть ему в глаза и услышать извинения. Возможно, так на меня повлияла беседа с графиней Воронцовой. Разговорившись вчера, мы едва не пропустили отбой. Я обещал ей подумать и через день дать ответ. Даша попросила не говорить брату о нашем разговоре и убежала. А я провожал взглядом удалявшийся силуэт в серой униформе, пока он не исчез за поворотом.

Когда я вернулся в комнату после встречи с Аней, сосед, как ни странно, оказался на месте. Остапов стоял у окна, скрестив руки на груди. Лицо было столь сумрачным, что я уже был не рад нашедшейся пропаже.

— Явился, — проворчал я, прикрыв за собой дверь. — А я уж было хотел в ректорат об исчезновении студента заявить.

— Про библиотеку правда? — холодно спросил Никита.

У меня аж зубы свело от предвкушения предстоящей лекции о морали и нравственности. Можно было, конечно, отшутится, но мне хотелось, напротив, выяснить все претензии поскорее. Я видел, что друзей Никита очень ценил. Иметь такого друга и соратника в своих рядах я бы не отказался. Но, поскольку что-то нехорошее все еще булькало на дне души, тон вышел не особо примирительный.

— Да, — нервно бросил я. — Осуждаешь?

— Но она же чужая девушка!

Прежде, чем начать долгий разговор, я подошел к Никите и посмотрел ему в глаза.

— Она сама пришла ко мне. Я ее не уговаривал, не соблазнял, и уж тем более, не брал силой. Да и Беркутов-младший у меня не вызывает чувства мужской солидарности, — меня захлестнуло с головой внезапное чувство раздражения. — И вообще, поборник нравственности, ты не думал о том, что у той девчонки, которую ты чпокнул в клубе, тоже, скорее всего, был парень, а?

Мой оппонент вдруг залился краской и опустил глаза. Обличающее настроение вмиг испарилось. Крыть было нечем. Мне даже стало жаль парня.

— Ладно, Тим, проехали, — выдохнул Никита и взъерошил волосы.

— Проехали, да не проехали, — уперся я. — Ты ведь решил мой моральный облик прощупать не из-за Гришки и его девушки?

— Не понимаю, о чем ты.

— Никита, просто четко обозначь положение дел. Если Дашка твоя девушка, то я даже думать не буду о каких-то движениях в ее сторону. Любитесь, сколько влезет.

— Даша — просто друг, — повторил Никита явно заученную фразу. — Но все равно, лучше к ней не подкатывай.

— Постоишь за честь друга?

— Если решишь замутить с Дашей, тебе не меня бояться надо, — сочувственно хмыкнул Никита.

— А кого, Алексея Константиновича что ли? — улыбнулся я.

— Не надо его недооценивать, — доверительным тоном сказал Остапов. — Он парень изобретательный.

— Не волнуйся, Никита, девушки друзей и сестры мелких демонов для меня табу. Да и вообще, Дарья Константиновна не в моем вкусе, — добавил я, чтобы уж совсем успокоить впечатлительного друга.

— Это ты зря, — улыбка с легким оттенком мечтательности появилась на его лице.

— Никита, тебя не поймешь! — воскликнул я, разводя руками. — То ты меня пугаешь ее братом, то уговариваешь присмотреться, как к девушке!

— Ничего я не уговариваю, — совсем развеселился Остапов, но, вдруг смутившись, добавил. — Тим, ты извини за «смотрины».

— Да, вот за это с тебя стоило бы спросить. Но я готов все забыть, если такого больше не повторится.

На этом мы пожали друг другу руки.

— И кстати, о мелких демонах. Где можно найти Воронцова?

— Обычно в шесть у него заканчиваются занятия в танцевальных классах, — задумавшись на мгновение, ответил Никита и вдруг напрягся. — А зачем он тебе?

— Не волнуйся, я детей не обижаю.

— Он уже не ребенок. Ему вчера восемнадцать исполнилось, — криво усмехнулся Остапов.

— Так вот ты где пропадал! — догадался я и широко улыбнулся. — Праздновали?

— Скажешь тоже, — отмахнулся Никита. — Просто решили не ночевать в общаге. Гуляли по городу всю ночь. Так зачем тебе Лешка?

— Скажем так, я хорошо подумал и решил участвовать в конкурсе.

— Ты, конечно, молодец, но уже поздно. Если Алексей сказал нет, на попятную он не пойдет.

— Это мы еще посмотрим. Я умею уговаривать, — плотоядно улыбнулся я, представляя Воронцова в подвале привязанным к стулу, а себя с раскаленными щипцами в руке.

Остапов покачал головой и хотел сказать что-то еще, но его взгляд упал на настенные часы:

— Черт! Опять опаздываю!

— А ты-то куда? Вроде только пришел.

— У меня заседание редколлегии студенческой газеты, — послышалось из-за наполовину закрывшейся двери.

Да, мой сосед был ужасно занятым. У меня же оставалось еще два часа до встречи с мелким демоном по имени Алексей, которые я потратил на изучение конспектов.

Найти такую вещь, как танцевальные классы, оказалось делом не простым. Лишь пара человек из десятка неуверенно указали возможное направление, остальные только пожали плечами.

Но я все же благополучно добрался до места и даже раньше, чем планировал. Размещалось оное в отдельно стоявшем здании. Огромное помещение было разделено перегородками на четыре секции. Танцевальные классы оказались местом довольно интересным прежде всего потому, что подавляющее большинство тех, кто там находился, были девушки. Причем девушки весьма привлекательные.

Мне пришлось заглянуть во все секции и выслушать много нелестных слов, прежде чем в последней я нашел искомое. Уже с опаской открыв дверь, я увидел в углу справа пожилую даму, сидевшую на стуле, рядом с ней прямо на полу устроилась группа девушек.

А в центре зала без музыки двигались двое: парень и девушка. В парне я безошибочно узнал Алексея, а его партнерша была мне не знакома.

Никем не замеченный, я встал у самой двери. В шуршании подметок и перестуке каблуков отчетливо слышалась мелодия. Четкие быстрые движения сменялись плавными и неспешными. Казалось, взгляды танцующих встречались со звоном клинков.

После очередного стремительного прохода, во время которого ноги танцоров двигались с такой скоростью, что у меня зарябило в глазах, Алексей поймал партнершу в падении назад, и они замерли.

Из угла, где сидели девушки и пожилая дама, раздались бурные аплодисменты, к которым я с готовностью присоединился. Воронцов вернул партнершу в вертикальное положение, и они синхронно раскланялись. И тут взгляд Алексея уперся в меня.

Проводив девушку до стайки ее подруг, Алексей сказал что-то преподавательнице и, видимо получив согласие, направился ко мне.

— Смею предположить, что вы ищете меня, граф? — фраза резанула едва сдерживаемым раздражением.

— Вы совершенно правы… граф, — постарался я ответить нейтрально, напоминая себе, что мне нужен этот мелкий демон, по крайней мере пока я не разберусь на сколько умная у него голова. — Я решил принять ваше предложение.

— Я еще вчера отменил свое предложение, вы забыли?

— Вчера получился не очень хороший разговор. Мы оба были на взводе. Думаю, если мы поговорим сейчас, то придем к согласию.

Алексей бросил взгляд через плечо на болтавших в углу девчонок, и, кажется, досчитав про себя до десяти, вновь обернулся ко мне. Сделав шаг вперед, он посмотрел мне в глаза и, понизив тон до громкого шепота, произнес:

— Вот вам надо — вы и танцуйте. А меня оставьте в покое.

С этими словами Воронцов развернулся и, не простившись, вернулся к преподавательнице и девушкам.

А в моем воображении картина с подвалом, стулом и щипцами стала более красочной.

Однако, что-то в тоне Алексея показалось мне странным. В нем были раздражение и злость. Но не было той самоуверенности, которая вчера разила на повал. Тут есть, над чем подумать.

Я еще пару мгновений задумчиво смотрел на спину графа, а потом, тихо приоткрыв дверь, вышел.

Если Адарису что-то нужно, Адарис этого добьется. Не мытьем, так катаньем — любезно подсказала Тимохина память.

Я не стал спрашивать у Никиты, что случилось с его другом. Он все равно не рассказал бы мне. Проворочавшись полночи без сна, утром я, наполненный решимостью во что бы то ни стало поговорить с Воронцовым, пошел в корпус, где проходили занятия его курса. Расспросив у Остапова, в какой группе занимался наш знакомый самородок, я, изучив расписание, направился к аудитории, в которой должны были проходить занятия у Воронцова. Завернув в один из многочисленных коридоров, я наткнулся взглядом на знакомую щуплую спину и светлую макушку. Воронцов шел далеко впереди, а орать мне не хотелось, поэтому я прибавил шаг. Но тут совершенно неожиданно откуда-то появилась не менее знакомая спина Беркутова-младшего.

Я не успел опомниться, как Григорий догнал Алексея, оттеснил его к одной из открытых аудиторий и, втолкнув туда, закрыл дверь.

Лешку надо было срочно спасать, иначе до моего подвала он не доживет. С этой мыслью я бегом бросился к той самой двери и дернул ее на себя. Заперто.

«Мико, открой!» — приказал я, приложив ладонь к личинке замка.

Магия отщелкнула запирающее устройство, и я распахнул дверь.

— Откажись от участия, — услышал я грозный рык.

В следующую секунду на меня уставились две пары почти одинаково злых глаз: одна сидевшего на полу с разбитым носом Воронцова, вторая — склонившегося над ним с занесенным для следующего удара кулаком Беркутова.

— Что тут происходит, Григорий Аркадьевич? Драки в Университете запрещены!

— Граф, закройте дверь с той стороны! — дрожащий от ярости голос принадлежал… Алексею.

— Вот тут Алексей Константинович прав, идите своей дорогой, Никольский.

— Я не могу оставить человека в беде, — пытаясь переварить абсурдность услышанного, ответил я.

— Тут нет беды. Просто Григорий Аркадьевич настолько не уверен в себе, что решил переломать ноги своему главному конкуренту в конкурсе, — ответил мелкий демон, вытерев сочившуюся из носа кровь тыльной стороной ладони.

— Ах ты!.. — проревел Беркутов.

Я успел перехватить огромный Беркутовский кулак на подлете к уже подпорченной Лешкиной физиономии. Выдернув руку из захвата, Григорий ошарашено уставился на меня.

— Никольский, ты не на ту сторону становишься, — прошипел он и, вдруг догадавшись, добавил, — или ты в его команде?

— Да, в команде… — начал было я, но меня прервал яростный крик снизу.

— Как же вы оба меня задрали!

Далее последовал толчок в грудь такой силы, которой нельзя было ожидать от этого тщедушного существа. Мы с Беркутовым шарахнулись в стороны, а между нами разъяренным ураганом пронесся Алексей.

От потрясения мы с князем оправились одновременно.

— Когда-нибудь я вытащу тебя к Вяземскому в зал, — прорычал Беркутов.

Понимая, что я не тот, кого можно тихо избить в углу, он бросил на меня испепеляющий взгляд и вышел. Я был уверен, что он не последовал за Воронцовым. А вот мне нужно было пойти за ним. Только когда я выскочил из аудитории, побитого студента уже и след простыл. Выругавшись про себя, я стал думать, куда может пойти парень с разбитым носом. Быстро проверив все мужские туалеты на этаже, я все же решил, что Алексей направился в общежитие.

Я знал, в каком корпусе проживают учащиеся с Лешкиного факультета. Это нам еще в первый день заселения рассказали. Так же как и в остальных корпусах, на первом этаже за стойкой сидел дежурный. Сегодня это была девушка. Пригладив пятерней растрепавшиеся волосы, поправив пиджак и нацепив на лицо доброжелательную улыбку, я подошел к стойке и ровным тоном поинтересовался, у себя ли граф Воронцов. Девица, улыбнувшись в ответ, сказала, что Алексей Константинович прошел буквально пару минут назад. Я запустил руку в карман и, достав оттуда крупную купюру, протянул ее дежурной. Та, воровато зыркнув по сторонам, приняла дар и любезно сообщила мне номер комнаты.

Я без труда нашел дверь с нужным номером и решил сразу, не стучась, дернуть за ручку. Дверь оказалась открыта.

В комнате был идеальный порядок. На второй кровати не было белья, из чего я сделал вывод, что Воронцов жил одни. Интересно, досталась ли ему такая привилегия за изобретательский талант или просто сосед не выдержал его характер и сбежал. Из общей идеальной картины выбивались только две вещи: раскиданные по столу бумаги и сидевший на подоконнике, уткнувшись в колени разбитым носом, хозяин комнаты.

— Какого?.. — воскликнул Алексей, соскакивая с подоконника.

— Надо поговорить, — ответил я, спокойно закрывая за собой дверь. — У вас явно проблемы, Алексей Константинович.

— Вас это не касается, — огрызнулся он. — Покиньте мою комнату!

Но я не собирался выполнять требование, вместо этого подойдя к столу и взяв один из листов. К своему удивлению я смог узнать на ней кое-что знакомое из своего строительного прошлого.

— О, система опор? Интересно!

— Откуда?.. — Воронцов замолчал на полуслове.

Следующим я взял лист, на котором стоял штамп неизвестной мне организации, и было напечатано всего пару сток:

«Уважаемый Алексей Константинович, в связи с банкротством нашего предприятия мы вынуждены отказать вам в изготовлении опытного образца вашего изобретения».

Вот это удача!

Теперь понятно, чем был так расстроен юный изобретатель.

— Не трогай! — уже не стараясь соблюдать приличия, крикнул он.

— Алексей, а если я найду того, кто изготовит этот образец? — медленно и четко произнес я.

— Не сможешь, — недобро усмехнулся Воронцов.

— Спорим?