Последний менталист. Том 2

Глава 13 Город потерянных душ

Выехали мы уже в темноте, собираясь прибыть на место на следующее утро. На дворе уже стоял сентябрь, дни стали прохладными и дождливыми, не в пример летним, и темнело уже намного раньше.

Я ехал впереди, погружённый в полудрёму, вспоминая, сколько дел успел переделать за прошедшие недели, сколько всего подготовить к отбытию.

Не собираясь оставлять сестру без защиты, а наш главный оплот без укрепления, в первую очередь я, вместе с Леной, стал приводить в жизнь план обороны.

В первую очередь мы обновили наши развед-маячки — теперь они ещё и запрещали стороннюю разведку наших территорий. А в само поместье и его ближайшие окрестности теперь намного труднее попасть с помощью телепортации.

А если кто и прорвётся — в способностях Триумвирата я не сомневаюсь — об этом тут же станет известно. После прорыва тварей в Вольск отец Алексий первым начал поставлять на рынок анти-портальные барьеры. И самый первый экземпляр лично продал именно мне.

Вообще, после случившихся, у многих дворян началась настоящая истерия, и их можно понять. В свете этого наши масштабные покупки не выглядели чем-то из ряда вон выходящим. И, с помощью местных инженерных техник, на месте нашего уютного домика теперь воздвигается мощный белокаменный военный особняк, укреплённый защитными полями, установкой которых руководила Лена лично.

Поглощённые девушкой Ядра и данные мной уроки не прошли даром, и она делала стремительные успехи в защитных плетениях.

В кратчайшие сроки наши неказистые стены сменились просторной звёздчатой крепостью, протянувшейся до самого берега реки. С её укреплённого порта теперь стартует десяток водных торпедных и лучевых автоматов, неприступной стеной патрулирующих речную гладь.

В эту Бурю мы сорвали подлинный джекпот — через наши со Стрелцьовой имения к Вольску, к своим, рвались лавины тварей, и их Ядра многократно увеличили наши счета. Ни одно не пропало даром, каждым я воспользовался с максимальным рассчётом.

Когда мы уезжали, нас провожала стайка воздушных стрелковых автоматов, вокруг раскинулись поля минных техник, готовых опалить неприятеля мощью всех стихий, в окрестностях вышагивали ручные автотанки под командованием Игоря Бельского, а Катя махала нам вслед, паря в небе на антигравитационной стрелковой платформе.

Вот что значит «добыча Стражей». Вот почему сотни Родов по всей стране стремятся правдой и неправдой заполучить кусок приграничной земли. Если повезёт — здесь за считанные дни можно озолотиться. Если не повезёт — лишиться всего, включая жизнь.

И, чтобы везло чаще, чем не везло, почти весь этот огромный доход просто необходимо тратить на новые средства обороны.

Конечно, не обошлось и без моего личного вклада. Памятуя фортификацию Вэрлианда, который Триумвират так и не сумел взять штурмом, выманив моих людей обманом, я навёл на поместье мощный ментальный морок. На это ушла целая неделя работы, даже несмотря на возросшие силы, но результат того стоил.

Непрошенный гость теперь скорее упадёт в обморок от иррационального животного ужаса, чем приблизится к воротам… цитадели. Да. скоро это место станет настоящей цитаделью.

— Восхитительно. — поражённо протянула Мария, когда мы, забрав её, вновь напоследок проехали мимо могучих белокаменных стен. — Но не думаете, что для такого маленького Очага это перебор?

— Если бы мы собирались обороняться лишь от мутантов — безусловно. — кивнул я. — От них с лихвой хватило бы просто нанять ещё с десяток Одарённых. Но, боюсь, твари Бурь — далеко не худшее, что может явиться в нашу крепость. К тому же, я не хотел пускать сюда лишних людей.

Да, не увеличивать штат людей было ключевой задачей. Все ставки были сделаны на автоматы, мобильные и минные техники, силовые поля, скрытый за десятком мороков Центр Управления, возросшую мощь отряда Бельского… Все пятеро аж сияли от гордости. Вон в какой крепости будут служить, как настоящие армейские воины!

Пожалуй, теперь даже князь Васильев сможет сковырнуть нас отсюда лишь огромными усилиями и всей своей властью. Да и то — только если я не успею вовремя вернуться. Но останавливаться я не собирался.

— Здесь планы постройки. — передал я при прощание сестре стопку бумаг. — Как только начинается любая Буря — начинайте охоту на всей доступной территории, лезьте и вглубь, и к соседям. Лицензия от князя общеродовая. И всё, что добудете, тратьте на реализацию этих планов. Мы должны быть готовы ко всему.

Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Позади отдалялся полностью очищенный и отлично освещённый периметр нашей цитадели. А впереди — лишь кромешная тьма. Ночь сегодня выдалась безлунной.

— Никогда не была в Санкт-Петербурге. — вздохнула Оля задумчиво. — Интересно, как оно там…

Мария, сидевшая рядом с ней на заднем сидении, слабо улыбнулась. На ней, как и на Ольге, был надет свободный походный костюм со множеством небольших карманов. Обе девушки были готовы к любым сюрпризам, набрали энерго-пилюль и карманных щитов. А на поясах висели походные косметички.

Чемоданы с изящной одеждой для выхода в свет покоились в багажнике. Сейчас, с зачёсанными назад волосами и серьёзными лицами, обе красавицы больше походили на боевых чародеек.

Да ими они и являются. И красавицами, и боевыми магами. После отработки группового взаимодействия в Вольске девушки зауважали друг друга, а я убедился в их способности выполнять самые разные задачи.

— Даже жаль, что не удастся покорить столицу обворожительной улыбкой. — хихикнула Оля, поправляя пышные длинные локоны тёмно-каштановых волос. — Сильно я изменилась, ребята?

— До неузнаваемости. — честно ответил я. — Но выглядишь ты также прекрасно, как до преображения.

Над внешностью Оли мы работали долго. Здесь тоже не обошлось без услуг отца Сергия. Именно он предоставил нам незасвеченных иллюзионистов и биомагов, не задающих лишних вопросов.

Он ведь только убийствами не занимается, отец Алексий. В остальном — он такой же торговец оружием… и всяким сопутствующим, как остальные.

И, пусть Оля и сокрушалась, что внешность её стала совсем иной, но это строго необходимо. Наши враги знают её в лицо. Аргон Форсект точно. И Айлин знает — а память у неё ничуть не хуже моей собственной.

Так что теперь на заднем сидении с одной стороны ехала Мария с каре густых светлых волос, убранным назад двумя заколками и изящно обрамляющим смуглый загоревший за лето лоб. А с другой — хрупкая на вид красавица с миниатюрной фигуркой, ставшей даже более изящной, чем итак была у Оли, с густой копной тёмно-каштановых волос до пояса, волнами спадающих за спину и собранных в аккуратную причёку под серебристой диадемой.

Эта диадема — единственное, что выбивалось из образа боевого мага в походе, но и она добавляла девушке привлекательности.

Чёрт возьми, это молодое тело явно требует выхода энергии! Много общаясь с девушками в последние недели, я заметил, как в их присутствии кровь то и дело приливает… везде, где надо и не надо.

Конечно, я без труда подавлял все эти позывы на ментальном уровне. Не забывая, что мне отнюдь не двадцать лет. Но делать это бесконечно — себе дороже.

Особенно, зная, что обе девушки сами то и дело бросают на меня задумчивые взгляды.

— Ты спрашивала, каков он — Петербург. — нарушила тишину Мария, повернувшись к соседке. — Я выросла там. И повзрослела. — добавила она, чуть покраснев. — Одно скажу: там всё совсем не так, как у нас в провинции.

— Что, прям вот всё-всё не так? — лукаво улыбнулась Оля. — Тогда мне уже начинает нравиться! Расскажи о своей жизни там… Обо всяком…

И поводила тонким пальчиком перед лицом покрасневшей Марии. Сидящий за рулём Ефим лишь по-отечески улыбался своим мыслям, да и я больше сосредоточился на дрёме и сканировании окружающей территории.

— Твой оптимизм напрасен, Оля. — с какой-то затаённой грустью произнесла Стрельцова. — Этот город… Он вытягивает из тебя жизнь. В нём очень легко потеряться.

— Да читала я, читала, что его называют «Город потерянных душ». — скептически фыркнула девушка. — Мне не близка эта ванильная псевдоромантика, знаешь ли!

— Увы. Романтикой это кажется лишь юным провинциалкам, приезжающим туда за исполнением мечты.

В пригороды Петербурга мы въезжали уже засветло. Стоило нам пересечь черту городского округа, как дороги стали шире и ровнее, прибалтийские леса — будто сошли с пасторальных картинок, а воздух наполнился приятной свежестью. Будто освежителем побрызгали.

— Курортные зоны. — сонно протянула только проснувшаяся Стрельцова. — Попытка местных создать себе вылизанную провинцию дома.

Вскоре мы убедились в правдивости её слов. Вдоль дороги потянулись аккуратные каменные заборчики, за которыми возвышались безупречно вылизанные коттеджи. На газонах, просто не растущих больше положенного, резвились с утра ручные собачки, а только проснувшиеся, но уже ухоженные и накрашенные изящные дамы сонно гоняли их туда-сюда.

Здесь наше довольно дорогое авто — кстати сказать, сохранившее номера Мегорского. Надеюсь, он за это не в обиде — мгновенно затерялось. Подобного транспорта тут в каждом дворе и гараже стояло немерянно.

То и дело статные подтянутые мужчины в деловых костюмах содились на пассажирские сидения таких авто, и личные водители, или автоматы, везли их в город. А многие попросту летели — на антигравах ли, или собственными силами.

— Живут же люди… — протянула Ольга, подмигивая молодому парню, вышедшему на пробежку в дорогом даже на вид спортивном костюме.

Тот подмигнул в ответ, щёлкнув пальцами и сотворив на ладони задорно пляшущий огонёк.

— Не живут. — возразила Мария. — Тут они отдыхают от жизни. Пытаются не потерять себя насовсем. Не у всех получается. Глядите.

Мы как раз проезжали мимо машины скорой помощи, зависшей над газоном на антигравах. В неё, из роскошного коттеджа с бассейном, несли тела. Живые, мёртвые — бледные с вывалившимися языками, некоторые разбухли от воды.

— Что тут у вас? — притормозив, спросил я. — Барон Вольнов, доброе утро.

— Да какое там доброе, барон. — вяло отмахнулся хмурый крепкий санитар. — Обычное утро. Обычная оргия каких-то младших детей каких-то столичных родов. Вы не местный?

— Нет, увы.

— Ха, «увы»! Если б не моя, я бы сам предпочёл быть не местным. Тут каждое утро не знаешь — что этакого ночью учудили очередные шизики.

Санитар явно распалялся, но его уже звали работать. Помогать лекарю с откачкой какой-то девушки с неестественно огромной грудью. На словах «зырь, во сиськи себе наколдовала», наш автомобиль покинул это чудесное место.

— Недолго осталось. — как-то погрустнев произнесла Мария. — Немногие могут позволить себе купить здесь землю. Так что Выходное Кольцо довольно узкое.

«Выходным» его, как выяснилось, называют именно потому, что здесь предпочитают проводить свободные деньки представители элиты, когда устают от жизни большого города.

То, что уставать тут есть от чего, я понял сразу, как мы пересекли городскую черту.

— Какие громадные домищи! — словно ребёнок ахнула Оля. — Нет, я видела такие и в других городах… Но столько сразу!

Широкий проспект, по которому мы ехали, здесь возвышался над землёй на добрый десяток метров. Тянулся на мощных колоннах. А по сторонам, в небольшом отдалении, высились тёмные, а нередко и вовсе чёрные, громадины. Исполинские жилые блоки, в каждом из которых размещались тысячи людей.

Кое-где среди этих гигантов, заслоняющих свет, стояли и старообразные домишки… Но один из таких прямо на наших глазах сносили двое практиков.

— О, как всегда кто-то попадает под «Обновление» без спросу. — хмыкнула Мария.

— Обновление?

— Ага. Политика по замене «морально устаревшего» жилья новым без спроса жильцов. Если речь идёт не о дворянах, разумеется.

— Но дворяне, надо полагать, здесь и не живут? — спросил я, уже зная правильный ответ.

— Конечно нет. — усмехнулась Мария. — О, полиция стоит.

На микроскопической дворовой площадке, зажатой между титаническими тридцатипятиэтажными жилыми блоками, действительно стояла группа людей в чёрной полувоенной униформе. Они окружили буро-ало-чёрное пятно на асфальте. Одни оцепляли его лентами, другие аккуратно оттаскивали чёрный мешок.

— Ну это как-то совсем уж картинно! — наигранно улыбнулась Оля. — Мы что, в кино про бандитский Петербург?..

— Не-а, мы в настоящем бандитском Петербурге. — ответила Мария. — Население — восемь миллионов. Из них пять миллионов не имеют жилья и проживают в «Блочном Кольце». Вот здесь. Ещё два миллиона и восемьсот тысяч жильё имеют, это старожилы города и их потомки. Они проживают в «Мещанском Кольце».

— А остальные двести тысяч — аристократы?

— Именно так. Они проживают во «Дворцовом Кольце». И все три кольца по площади практически равны.

Но не по населению. И, стоило нам въехать в Мещанское Кольцо, как угрюмые давящие блоки сменились на обычные пяти-девятиэтажные здания. Нередко с элементами лепнины, колоннадами, просторными зелёными двориками и широкими проспектами. Здесь повсюду шнырял транспорт, наземный и воздушный, стало попадаться очень много такси.

И нотариальных контор. Очень много нотариальных и вообще юридических контор. В том числе — отдельно по «магическому праву».

— Здесь все судятся. — улыбнулась Мария, поймав наши с Олей задумчивые взгляды. — У жителей этого кольца ведь имущество и собственность есть, и её даже очень немало. Есть на что удиться, есть из-за чего… И есть что отсудить у знакомого. Если в третьем кольце живут те, кто обслуживает и поддерживает жизнь города, промышленность, инфраструктуру, то здесь — те, кто служит непосредственно аристо. Или работает на них. Да вон, типичный случай.

Проследив за взглядом девушки, мы увидели большой роскошный даже по местным меркам дом в пять этажей. И во всю его высоту красовалась витиеватая надпись: «Дом людей Каретинских».

— Каретинские — это Род такой. — пояснила Мария очевидное. — И для своих слуг выстроили этот дом. Вон, их такси на работу отвозит.

Но нам нужно было не сюда. Дело в том, что Мария неожиданно помогла нашему делу ещё кое-чем. От отца ей здесь досталась квартира. Большая, четырёхкомнатная, в одном из двухэтажных старинных домов центра. Выданная ему как генералу — не в служение, а в собственность.

— А чего не сдаёшь? — резонно спросил я её.

— Не моё это. — поджала губы девушка. — Бесит. Постояльцы все эти, нервотрёпка со сдачей, договоры… Терпеть не могу!

Я её хорошо понимал, но сам бы упускать лишние средства не стал, конечно. Однако, теперь её прихотливость сыграла нам на руку. И вот, преодолев широкий и несказанно огромный Озёрный Парк, зелёным кольцом отделяющий Мещанское от Дворцового, мы оказались среди «равных себе».

Здесь переменилось всё. Но, честное слово, не скажу, что к лучшему. Будто я попал на экскурсию в какой-то совсем уж отсталый мир, или мир тёмных тварей, решивших сживать друг друга со свету.

Широкие шоссе почти кончились, сменившись вьющимися улочками, нередко устланными мелкое каменной плиткой. Каменные дома насчитывали всего по два-три-четыре этажа — но боги, как плотно они здесь построены! Как они буквально нависают над улочками, какими горами украшений обделаны.

Обделаны. Иначе и не скажешь.

Исключение составляли совсем отдельные особняки, выстроенные так, чтобы элитарность их хозяев была видна со всех сторон и с каждой окрестной дорожки.

Наземного транспорта тут почти не было, зато воздушные авто припаркованы чуть ли не у каждого балкона, отчего небо ещё сильней теряется в тенях и полумраке.

Всюду здесь улицы пересекаются каналами с разноцветной водой, заряженной эфирными сгустками, люди на улицах ходят так, будто у них впереди всё время мира и спешить им точно некуда, да и одеты явно не в духе простонародья.

— Сейчас народу немного. — пояснила Мария. А затем многозначительно добавила: — Утро…

Только у дверей многочисленных заведений, видом своим претендующих на императорские бальные залы, не меньше, виднелись еле живые молодые и не очень люди, вяло разбредающиеся по транспортным средствам.

Надо сказать, труп нас встретил и здесь. Бледная хрупкая девушка со вспоротыми наискось венами, обильно залитыми чёрной кровью. Но здесь ей занималась не полиция — какой-то вихрастый парень, одетый в тёмно-зелёный смокинг, телекинезом забросил её в открытую повозку и громко приказал:

— Везите её к лекарям! Она в стазисе, вроде ещё успеют что-то сделать! Если же нет — везите на квартиру Изборских. И сообщите, что досудебную могут отправить на имя Прониных.

Безмолвно кивнув, водитель-автомат взмыл на повозке в небо и бесшумно умчался куда-то по переплетённым улочкам.

— Погоди. — удивилась Оля. — И что, вот так вот какая-то дворяночка погибнет, а всем будет плевать⁈

— Ну почему же? — без тени веселья улыбнулась Мария. — Сказано же, куда отправлять досудебную. Захотят доказывать что-то — обратятся к Гвардии, она тут за полицию. А за следствие — маги-криминалисты. Всё это безумно дорого. Но если Род покойницы богат и знатен, или если она им дорога… была, то заплатят. Ну или эти Пронины богаче и знатнее, и заплатят больше. Быть может, если дело выйдет громким, вмешается Министерство Юстиции. Вот тогда уже будет общеимперский суд. А так… У кого денег больше, тот и молодец. А может будут решать спор дуэлью. В таких случаях, когда есть тело и право возмездия, они всё ещё разрешены.

— Какая честность. — усмехнулся я.

— Честность?

— Ну да. Никто здесь не притворяется, что что-то кроме денег и личной силы имеет значение. Молодцы.

Остальные, впрочем, моей насмешки не поддержали. А я подумал, что нет ничего удивительного в том, что Триумвират выбрал именно это место. Здесь они, должно быть, как рыбы в воде. Значит, придётся немного порыбачить.

Быть может — сетями и динамитом.

— Приехали, друзья мои. — зевнула Мария. — Ах, дом, милый дом.