Барон фон дер Зайцев – 3

Глава 17

Событие сорок девятое

До степняков было больше двух сотен метров ещё. Рано стрелять и из пистолей, и из пушек даже. На таком расстояние и картечь, и большие свинцовые шарики, выпущенные из коротких стволов пистолей, или потеряют свою убойную силу, или вообще не долетят. Руки у Иоганна чесались, он даже поглядывал на пищаль. На тренировочных стрельбах с двух сотен шагов пуля до мишени долетала, но щит не пробивала.

— Нет! Подпустим поближе! — скорее себе, чем тюфянчею крикнул парень. Самсон уже стоял с запаленным факелом в руке, второй о бруствер облокотясь, и пошатывался чуть на протезах.

На поле между тем ситуация менялась каждую секунду. Татары уже завалили первый ряд «волчьих ям» своими и конскими телами и, прорвавшись в промежутки между ловушками, сыпались во второй ряд ям. При этом можно и горой кровавых тел назвать, то, что творилось у дальнего ряда ловушек. В скоротечном бою с поляками, те «заполнили» всего несколько ям, утыканных острыми деревянными кольями, и это того ужаса, что творился сейчас, и близко не напоминало. Первые всадники провалились в ямы полностью, ведь глубина их полтора метра, а лошади степняков особыми статями похвастать не могли. Вторая волна влетела в те же ямы, они ведь и шире, чем одна лошадка занимает места и длиннее. А вот третья уже просто спотыкалась о края ловушки или о торчащего из неё собрата. При этом ведь часть татар прорвалась в промежутки и теперь быстро заполнялась вторая линия обороны.

Остановить лошадь на полном скаку не просто, тем более что сзади на такой же скорости прут следующие ряды. Этих пытавшихся остановиться просто толкали к заполненным ямам и те падали, уже не вниз, там занято место, а просто спотыкались и валились на землю. Несколько секунд и возникла та самая «гора кровавых тел». Может и не сильно кровавых, но точно гора.

Около минуты творилась эта вакханалия смертельной могилизации, и за это время произошло два события. Во-первых, полностью заполнился и второй ряд ловушек, а во-вторых, степняки остановились. До третьего ряда «волчьих ям» не добрался ни один всадник.

Командиры у татар нашлись быстро. И надо им должное отдать, они очень правильные с их точки зрения отдали команды. Оставшиеся воины разделись примерно на две равные части, одна спешилась и двинулась между видимыми теперь «волчьими ямами» первой и второй линии к флешам, а вторая пошла в обход. Слава богу, не со стороны практически незащищённого леса, а левее для них и правее для защитников, вслед за пронёсшимися уже мимо всадниками, накатывающими сейчас на ряды хоругвей Фридриха фон Валленроде.

На тех, что пошли в обход пока рано было обращать внимание, их впереди ждёт масса сюрпризов. Именно на такое действие противника и ориентировались Семён, Старый заяц и Иоганн, когда продумывали все ловушки для татар приготовленные. Там, правее «волчьих ям», был и чеснок разбросан, и колья вбиты с натянутыми верёвками, и просто ямок накопали. Это, как главная беда для лошади, наступить на полном скаку в нору суслика или хомяка. Кирдык тогда и ноге этой лошади и самой лошади, никто ведь лечить не будет, добьют, а может и всаднику тоже кирдык. Как-то, читая одну из книг про попаданцев, кажется, в Наполеоновские войны, Иван Фёдорович решил посмотреть, а как там в реале судьба персонажей завершится. И одну интересную штуку заметил, когда до семьи добирался, то там сыновья-офицеры перечислялись и чуть не каждый третий с ремаркой — погиб, упав с лошади. Не самый, видимо, это безопасный транспорт.

Смотреть одновременно на разделившихся противников было невозможно, и Иоганн сосредоточился на тех, кто спешился. Вороги, быстро преодолев два ряда заполненных ловушек, добрались до третьей линии, что была чуть с большим интервалом вырыта, «проектировщики» ориентировались, на повторную конную атаку и решили дать просвет десятка в два метров, чтобы лошадь успела разогнаться. А тут пешцы. Первым степнякам это не помогло, ухнули в ловушки. Что с того, что передвигаешься на двух ногах вместо четырёх, ловушке наплевать на это. Осторожно преодолев метров пять, потом уже быстрым шагом ещё пять, татары вздели над головой сабли, заорали своё «Хура» и побежали. И десяток, а то и полтора, ухнули в ямы. Жаль не конница. Остальные смогли остановиться. И стали тыкать перед собой саблями в землю. И при этом накапливались и накапливались, так как сзади через зигзаги прохода спешили всё новые и новые воины.

— Пора, — Иоганн обернулся к Самсону, — поприветствуем гостей.

Бабах. Бабах. Деревянные пушчонки всего-то в десять сантиметров калибром отправили в накопившихся пешцев несколько горстей рубленных гвоздей. Теперь расстояние сократилось до ста тридцати шагов или примерно сотни метров. Из пистолей рано стрелять, не автомат Калашникова с его дальнобойностью или там винтовка Мосина, но картечь из орудий вполне долетала и даже насквозь прошивала практически не прикрытых железом степняков. Кольчуга была у некоторых, но большинство были прикрыты либо стёганными плотными доспехами. Как поведал пленный татарский десятник доспех был почти железный. Такие доспехи называли, с его слов, «хатангу дегель» — «твёрдый, как сталь». Иоганну слово тягиляй припомнилось. Наверное, оно и есть. Железо там всё же имелось, на груди пластины пришиты. Но защитить то железо от летящего обрубка железного гвоздя не могло. Две приличные просеки организовалось среди столпившихся у третьего ряда, «волчьих ям» ворогов.

— Заряжай! — зарычал Самсон, сам бросившийся к откатившейся пушке, но не удержавшись на протезах, сел на задницу, — Заряжай!

Событие пятидесятое

Иоганн отскочил вправо от орудия, потом обогнул второе и схватил заряженную пищаль. Теперь она добьёт и до тех, кто в лоб наступает и до всадников, рванувших в обход. Пока от факела фитиль поджигал, нельзя было отвлекаться. Всё же этот кусок обороны он не продумал. У факела большое и неровное дёргающееся пламя, а расстояние между кончиком фитиля и полкой с порохом всего несколько сантиметров, можно сразу и фитиль подпалить и порох на полке. Ствол он, конечно, от людей отвёл в сторону болотины, но выстрел-то в холостую пройдёт. Потом заряжать больше минуты, а в это время тут столько всего произойдёт.

Фитиль вспыхнул и барончик пальцами сбил пламя и раздул затлевшие нити. Вот теперь можно и цель себе найти. Рядом с пищалями возились новики. Прошло без локальных катаклизмов, никто ни в бочку с порохом ни пальнул, ни даже товарищу в спину, тем не менее, нужно было думать, как фитиль проще поджигать. Правее татарские всадники уже давно добрались до очередной ловушки и влетели в неё на полном ходу. Вбитые колышки с натянутыми верёвками — это не «волчьи ямы», однако пользы от них получилось, как бы не больше, чем от ям. Лошади спотыкались о невидимые ни ими, ни их всадниками в траве верёвки и падали, перекувыркнувшись на такой скорости через голову. И свою, которую не всегда удавалось уберечь от следующего колышка, и всадника которого вминали в землю, часто, ну, хотелось бы надеяться, ломая тому шею или хоть руку или ногу. Лучше всё-таки шею. А то потом добивай раненых и покалеченных, так себе удовольствие.

К этому времени «гора кровавых тел» лошадей и степняков уже организовалась приличная и ещё пополнялась. Опять на полном скаку пойди, останови лошадь, когда позади ещё десяток бок о бок скачет. Смотреть и наслаждаться делом рук своих некогда было, парень пристроил ложе пищали на бруствер и выбрал цель, к ним скакал воин каким-то чудесным образом избежавший верёвок и ямок. Баловень судьбы. Иоганн прицелился баловню в грудь, там были те самые железные пластины. До всадника ещё метров пятьдесят. Иоганн поднял мушку чуть выше и потянул за скобу.

Бабах! Древнее громоздкое орудие, весившее чуть не пять кило, дёрнулось в руках, прилично так лягнуло пацана в плечо и пахнуло жаром в лицо. С непривычки и без глаз остаться можно, недаром даже через двести лет, приклад не в плечо будут упирать, как сейчас парень делал, а под мышку совать. Да, стреляешь куда-то туда, но и ключицу не сломает и глаза целыми останутся. Опыт стрельбы из пищалей в баронстве привёл к тому, что на приклад нашили кожаный мешочек, набитый волосом конским, а при стрельбе, после прицеливания, закрывали глаза.

Распахнув очи, барончик углядел дело рук своих. Всадника на лошади не было. Тот валялся в десятке уже метров позади. Всё, теперь только пистоли, новики стоящие рядом тоже разрядили в степняков пищали, заряжать в таком скоротечном бою их было теперь некому, ну разве самому Иоганну. Парни теперь будут стрелять из луков и арбалетов, что приготовлены на отведённых каждому местах в обороне флешей. Зарядить арбалет точно в пять раз будет быстрее, чем пищаль, а про лук и говорить нечего, а пищаль всё одно только одну пулю пошлёт, и не факт, что её убойная сила больше, чем у арбалетной тяжёлой толстой стрелы.

Бабах. Бабах. Пушки снова выпалили в застрявших перед третьей последней линией «волчьих ям» татаровей. Иоганн улучил мгновение и бросил туда взгляд, повлиять не сможет, все силы уже задействованы, так, понять в какую сторону весы качнулись.

А они качнулись как это ни прискорбно в сторону степняков. Те поняли принцип построения ловушек и нашли проходы в третьей линии обороны. Впереди ещё сто шагов открытого поля и там натянуты верёвки, привязанные к колышкам, но это против конницы преграда, пешцам сильно не помешает. Теперь только стрелы.

И стрелы полетели. Их всё же почти пять десятков за бруствером стоит, пусть пятеро — это пушкари и пятерых пришлось командировать к баннерфюреру Йодлю фон Шварцбергу, но сорок человек отправили стрелы и маленькие, и большие навстречу просочившимся между ямами степнякам.

Всё, дальше рассматривать эту картину было некогда, те татары, что пошли в обход приближались. И тут чуть похуже дела обстоят, с этой стороны, здесь только арбалетчики Старого зайца, и арбалет перезаряжать гораздо дольше, чем лук.

Барончик поднял с бруствера укрытый куском брезента пистоль и сыпанул на полку из пороховницы немного пороха, крышки-то нет и заранее туда порох не насыпишь. Фитиль он поджёг от того фитиля, что вырвал из замка пищали, больше рисковать, поджигая его от факела, не стал.

Короткий взгляд через бруствер показал, что целей хоть отбавляй, да хоть вон тот всадник, что почти к брустверу подскакал, и сейчас пытается соскочить с лошади на земляное укрепление. Бабах. Ну, вот, уже и не пытается.

Событие пятьдесят первое

Вперёд, бегом, об стенку лбом! Создавалось у барончика мнение, что именно с этим девизом татары Джелал ад-Дина идут, бегут и скачут в атаку. Главное — это добраться быстрее до хоругви или до бруствера флеши. Ни тебе подумать, направить, например, часть людей через опушку леса в тыл проклятым тевтонам. Или остановиться и обстрелять этих немцев из луков, и, под прикрытием этого обстрела, попытаться без потерь добраться до укрепления. Нет — непрекращающаяся лобовая атака, не получилось в конном строю, так добежим.

После четвёртого выстрела из пистоля, который чуть не вывихнул пацану руку, у Иоганна появилось несколько секунд, на то, чтобы осмотреться в очередной раз. Пушкари сделали уже по три выстрела. Следующий может и последним стать, разорвёт деревянный ствол. При выстреле заряжающий отходил, понятно, от орудия, но сами канониры и Самсон, и Теодор находились от конца ствола всего на расстоянии вытянутой руки и длинны самого факела, которым и поджигали порох в запальном отверстии. Пусть факел метра полтора, специально длинным сделали, и рука ну, метр. Вот на таком расстоянии и находились канониры от казённика орудия деревянного. Разорвёт с другой стороны? Ну, ещё метр длина ствола. Для взрыва эти три метра не расстояние. Самсону в прошлой, так сказать, жизни на Руси, обе ноги оторвало одним осколком бронзовой пушечки.

Прямо перед бруствером лежали татары, сражённые лучниками, и новики продолжали выпускать одну стрелу за другой. И, если честно, то не всё так и плохо. Пока ни одной рукопашной схватки не возникло. Мечи стоят прислонённые к стенке флешей, ждут хозяев, с нетерпением ждут, хочется им кровушки вражьей отведать, но пока успевают парни поразить ворогов на расстоянии. Однако видно, что от кучи, организовавшейся у первой линии «волчьих ям», по-прежнему бегут сюда спешившиеся степняки. Не волной, так, одиночными фигурами, пробираясь через завалы, но бегут. Нет им конца.

С той же стороны, где арбалетчики Старого зайца блюдут оборону, дела чуть хуже, да, не чуть, а вообще швах. Там явно не успевают зарядить арбалеты немцы и в бой уже вступили всадники. Фон Бок, Перун и новики плюнули на баннер и рубятся с десятком конных татар. А идиот Йодль фон Шварцберг так со своими телохранителями и стоит на холмике. Его что не воевать сюда прислали, а флаг держать⁈ Сучонок мелкий! Татарам при этом не повезло, сойтись на мечах в конной сече с Перуном — это не самый лёгкий способ самоубийства, зато гарантированный. Уже как минимум пятеро лежат под копытами пляшущих на одном месте коней. О! Вон и Мартин знатно полосонул сверху вниз своего противника, оставив того без сабли, да и без половины руки заодно.

Иоганн поднял с бруствера очередной заряженный пистоль и насыпал на полку огненного зелья из пороховницы. Вот того товарища в лисьей шапке, что всё норовит заехать фон Боку в тыл и рубануть его по спине, нужно угостить свинцовой примочкой. Ты, ешкин по голове, давай честно воюй. Барончик вытянул руку и прицелился, потянул за спусковой крючок. А выстрела нет. Ой! Блин, der Arsch (задница)! Поспешил. Фитиль забыл зажечь. Парень дунул на кусок фитиля в левой руке и запалил фитиль от него на пистоле, опять прицелился. Татарин продолжал пытаться окружить Мартина, но конь под юнкером вертелся, пытался даже укусить вражеского мелкого жеребца, и тому это всё не удавалось. Бабах. Облако вонючего кислого дыма вспухло над пистолем, заслоняя хитрого степняка. Ветер и мелкий дождик быстро с облачком справились, и стало видно, что в этот раз попал Иоганн не сильно удачно. С татарина сорвало шапку, он схватился за косматую чёрную голову руками и на какое-то время выбыл из сечи, но живой гад. Везучий.

Барончик подхватил следующий пистоль, но пока разжигал на нём фитиль сработали арбалетчики, Иоганн хотел прицелиться, глядь, а черноголового всадника удачливого и нет уже, выпал в осадок. Покинула его удача. Пришлось выпалить, пока порох на полке не намочило моросью, в другого татарина, тот как раз выпутал ноги своего жеребчика из пут, вновь вскочил в седло и хотел присоединиться к джигитовке, но тут его грудь попала на вырез прицела, и Иоганн потянул спусковой крючок на себя. Бабах. Ещё одно облачко вспухло.

Ну, теперь и тут чуть легче стало. Парень видел, как арбалетчики почти всем своим составом высунулись из-за бруствера и разрядили оружие в степняков, десяток стрел стразу сместили акценты, теперь пятеро рыцарей добивало троих татар, и один из них, видимо, ранен был, так как не атаковал, а просто махал перед собой саблей. Что-то с глазами?

Бабах. Позади сдвоенным залпом отметились деревянные пушчонки.

Парень огляделся и решил добежать, пока есть время, до финишного холмика и взобраться на него. Судя по тому, сколько они уже здесь сдерживают воинов Джелал ад-Дина, подходит время, когда клин фон Валленроде опрокинет татар и литвинов Витовта и обратит их в бегство. Пора бы, а то так и сдохнуть можно.

Добрый день уважаемые читатели, кому произведение нравится, не забывайте нажимать на сердечко. Вам не тяжело, а автору приятно. Награды тоже приветствуются.

С уважением. Андрей Шопперт.