Барон фон дер Зайцев – 3

Глава 26

Событие семьдесят пятое

Иоганн думал, что Семён план суперпуперовский хитрющий придумал, как всех врагов извести. Шах и мат сразу. Но действительность оказалась попроще. Десятник предложил и без того их скудные силы разделить.

— Мы отправим по десятку новиков с луками вон к тем камням и вон к тому лесу, — десятник говорил, а задора в голосе не было. Больше на обречённость похоже, на желание пару минут ещё выиграть, а не битву.

Река здесь делала петлю небольшую, чуть внутрь к татарам прогнувшись. Семён как раз на концы этой излучины и предлагал выслать группу стрельцов. Справа среди кустов была ещё одна, явно рукотворно навалена, груда камней, метрах в ста от брода. Зачем ляхи их там навалили непонятно, но навал был, и Семён решил им как прикрытием воспользоваться. Слева камней не было, там редкий дубовый лес переходил в сосновый, гораздо более густой, хотя далековато и оценить густоту с такого расстояния было не просто. Но точно гуще, чем дубы, стоящие в десятках метров один от другого.

Десятник предположил, что татары именно в этих местах отправят вскоре на этот берег разведку. Пеших лучников пошлют. И если их инфильтрация на этот берег пройдёт успешно, то они человек по сто пошлют с каждой стороны и просто выбьют у них тут всех с тылу и флангов. Описывал всё это десятник другими словами и жестами в основном, но смысл этот. Вот он и предлагал разведку встретить градом стрел, и тогда про фланговые атаки татары мечтать перестанут и либо уберутся, либо в лоб пойдут.

— А если ты ошибаешься, и они минут через десяток ринутся всем скопом через брод? А у нас основные силы будут по лесам прятаться? — Иоганну план Семёна не нравился, на каких-то допущениях построен.

Дядька с пеной у рта свою правоту отстаивать не стал, просто сказал, не повышая голоса:

— Я бы так поступил, а врагов дурнями считать не след. Дурень тот, кто супротивника дурнем мнит. Идите ребята.

Старшим в правой группе ушёл Андрейка, а левую увёл Тимоха. В каждой кроме них по десять лучших стрелков из лука.

Остатки отряда распределились чуть кучнее, все теперь за камнями прятались. А раненых и контуженного фон Бока отнесли от переправы метров на сто и отправили Готлиба Цоллерна, как самого ходячего из них, к обозу, чтобы подъехал кто и забрал их на телеге. Ну, и Андрейку там младшего похоронили. Земля ему пухом.

Между тем длинный день начинал клониться к вечеру. Солнце уже за соснами спряталось. Ещё не за горизонтом, но и к нему уже подкатывало. Иоганн себе полезное занятие нашёл. Впрочем, не он один, практически все новики, которые не пошли в засады, этим полезным делом занялись. У барончика оно чуть безопаснее. Он стал из фургона стрелы татарские изымать. Сначала кинжалом чуть расширяя отверстие достал все застрявшие в брезенте. Целая охапка получилась. Так это не всё. До потолка не доставал, а там тоже пара десятков торчала, но парень их напоследок оставил. Не менее трёх десятков стрел торчало из деревянного передка или облучка фургона. Тут так же пришлось с помощью кинжала выковыривать, чтобы наконечник оставался на стреле. Первые несколько Иоганн так попробовал вытянуть, просто потянув за древко и наконечник оставался в деревяшке. Такой стрелой, без калёного наконечника, только на тренировке стрелять.

Дело шло медленно. Каждая стрела требовала сначала изуродовать доску новенькую, а потом, всё же поддавшись на настойчивые уговоры, вылезала.

А новики под прикрытием арбалетчиков, выстроившихся прямо вдоль брода у воды, перешли на ту сторону и стали собирать свои стрелы там. Но быстро это бросили. Гораздо быстрее оказалось забирать прямо практически нетронутые колчаны у убитых татар. Отступая, степняки уволокли в лес всех раненых, ну или добили некоторых, как сообщил Перун. А вот убитых оставили и практически у каждого был лук, а значит и колчан с двадцатью стрелами. Убитых как бы не сотня, так же стрел уже через десять минут сборов хватало для очередного боя.

Иоганн, свои выковыривая, всё поглядывал на кромку леса, не скачут ли поганые, но там было всё спокойно.

— Слышишь⁈ — Семён рукой махнул направо, туда, где вторая груда камней была.

Точно, Иоганн прислушался, там шёл бой. Ну, по крайней мере кто-то кричал и выл.

Барончик кивнул, а что тут скажешь, ветеран кучи войн и битв оказался прав, хитрые степняки решили обойти их с фланга, и нарвались на засаду не менее хитрого десятника.

— Я туда, а Перун к соснам сходит, ты тут бди, если что, стреляй из пистоля. Услышим.

Семён тяжёлым таким слоновьем бегом потрусил к камням. Так с чего ему лёгким тому бегу быть, если на нём два десятка кило железа надето, да сабля эта татарская, как бы не кило весит. Побегай тут быстроногой серной, поскачи козочкой. Опять же не шестнадцать лет — это они вьюноши скакать обязаны, Семёну за сорок далеко, не скачится уже.

В противоположную сторону ещё более «грациозно» поспешил пироман.

— Старички… — Иоганн покрутил головой, туда — сюда, провожая взглядом ветеранов, и полез в фургон. Сначала он хотел, как и говорил Семён взять пистоль, да и выйти гордо к воде, непокобелимость изображая. Потом передумал, взял пищаль, насыпал на полку пороху и лёг внутри фургона. Оттуда стрельнёт. Пусть непонятная конструкции притягивает татарские стрелы по-прежнему, пусть они его угрозой считают и отправляют в него кучу стрел, давая новикам и арбалетчикам почти безопасно их обстреливать. А Андрейка младший? Ну, почти же безопасно. Война.

Событие семьдесят шестое

Вскоре крики раздались и слева, куда Перун «умчался». Оба ветерана были без луков, и чем уж они там могли помочь, когда там по одиннадцать лучников — стрельцов? Разве только своим присутствием. Эта мысль лишь краешком скользнула по сознанию Иоганна потому, что его опасения подтвердились. Из леса выезжали всадники. И что это значит? Ну и два любимых русских вопроса: «Кто виноват»? И «Что делать»? Возможны два варианта.

Первый — те фланговые удары малыми группами — это отвлекающий манёвр, чтобы раздёргать силы врага. Враги, если что — это они. И тогда всё хреново, так как Семён на эту удочку попался. Больше половина боеспособных воев сейчас чёрте где.

Второй вариант не лучше. Семён был прав. И тот, кто руководит татарами, осознав, что его хитрость не удалась, решил атаковать ещё и в центре. Разницы с точки зрения результата никакой. Из леса выезжали и выезжали всадники, и они, в отличие от первого раза, не накапливались на покосе, заваленном трупами коней и их собратьев, а напрямик, не, не совсем напрямик, дорога вообще вся трупами завалена, так, чуть обтекая эту «дорогу смерти» татары чуть левее взяли. Без разницы. Ну, не сто пятьдесят метров нужно преодолеть, а двести, пара минут всей разницы.

Вот ведь! Иоганн смотрел на совершенно другое теперь поведение татаровей. Они с шашками на голо на преодоление брода на бросились. Они в пятидесяти примерно метрах от него спешились и стали луки доставать и стрелы из колчанов вытаскивать. Правда, пока степняки не видели цели.

И? Хрень какая-то? Они что не знают, на какое расстояние стрела из лука или арбалета летит? Пятьдесят метров — это зона уверенного поражения. Ответ может только один быть, у них у самих не знаменитые монгольские составные луки с костяными пластинами, которые большую тяжёлую стрелу с гранёным закалённым бронебойным наконечником зашвыривают на сотню, а то и сто пятьдесят метров. А палки с бельевой верёвкой, которыми Иван в детстве во дворе играл. Деградируют потихоньку.

Потом о деградации. Сейчас эти деграданты накопились в пятидесяти метрах и пальнули залпом по бедному фургону. Двадцать примерно стрел полетело, и все в цель попали. Теперь Иоганн лежал, вжавшись в пол фургона, прикрытый двумя спальными мешками. Слабая защита. Ну, не единственная же. Кольчуга есть. Борта фургона из доски сороковки есть, брезент тента. Всё в плюсе же.

Ни одна стрела до спальника не добралась.

— Надо же сигнал подать! — барончик осмотрелся. Пищаль лежала вдоль борта. И с полки ссыпался порох. Толкнул её закапываясь под спальники. Пороховница, как ей и положено, на поясе. Вытянув руку, парень, стараясь голову над бортом не поднимать, всё же сорок миллиметров дерева лучшая защита, чем пусть даже трёхмиллиметровый брезент, притянул к себе карамультук огромный и изловчился в такой позе насыпать пороху на полку. Ну, вот! Вот, пять процентов от всего действа готовы. Осталось малость. Нужно высунуть ствол из-за полога, прицелиться в командира какого ни на есть и бабахнуть. Ой, ещё же нужно перед этим встать на колени и высунуться из-под прикрытия борта. А там стрелы одна за одной летят. Можно и просто в белый свет, да вон, хоть в противоположный борт пальнуть, главное же сигнал подать, а не убить «президента» Золотой орды. Хотя последнее тоже хочется.

Что-то кричали за бортами Студебекера, и на русском, и на немецком, и даже на жемайтском. Точно, там же один из возчиков, которого привлекли к стрельбе из арбалетов, из местных. Колотить при этом стрелами по фургону перестали. Барончик прикрыл глаза и встал на колени. По фургону по-прежнему не стреляли. Тогда он как можно аккуратнее раздвинул полог и высунул нос наружу. Понятно. Из-за камней били по татаровьям арбалетчики. Пусть не очень часто, зато доходчиво, в этой группе, что начала стрелять по фургону уже трети не доставало. Рядом прилегли.

Иоганн вытащил ствол пищали наружу и приложил подушечку, прикреплённую к прикладу к плечу. Прицелился. Вон тот в ерихонке с правого края похож на командира. Иоганн уже почти потянул за скобу, когда последние лучики прячущегося за лес солнца блеснули на золоте доспехов. Выходит, товарищ золотой жив, и вон из леса высунулся, на солнышке не иначе погреться. Сто пятьдесят метров до леса. Может и чуть больше. Он на такое расстояние несколько раз стрелял по вырезанной из дерева ростовой фигуре. Там в баронстве при совершенно другой, спокойной и мирной ситуации. Несколько раз стрелял и два раза попал. Оба раза в пузу деревянному ворогу. Хотя метился, или целился, как правильно? в голову.

«А не пойти ли нам в гости, немного подкрепиться»? Не… А не отправить ли нам этого херра в гости? К Аллаху.

Стрелки перестреливались, а Иоганн затаил дыхание, поймал в прицеле грудь золотого татарина, и очень плавно повёл мушку вверх. Всё, всё, как бы не переборщить, погода замечательная и сухая, пулю сильно притянуть к земле не должно.

— Ну, с богом. Покажи, чьё кунг-фу круче, — парень потянул за скобу. Фитиль тлеющий пошел в обратную сторону к полке с горкой пороха, главное сейчас не дёрнуть стволом. Вжих. Бабах. Пищаль, как всегда, лягнула пребольно в плечо. Там и так нет живого места, с прошлого раза синяк не сошёл, только из красно-синего ушёл в жёлто-зелёную гамму.

Добрый день уважаемые читатели, кому произведение нравится, не забывайте нажимать на сердечко. Вам не тяжело, а автору приятно. Награды тоже приветствуются.

С уважением. Андрей Шопперт.