Инвестиго, затерянные в песках

Глава 16 Разведчики

Ли Праст как руководитель внешней разведки Рилгана лично принимал участие только в тех операциях, которые были наиболее важны для его страны. Он сам напросился на столь сложную работу, зная, что Бефальту потребуется разветвлённая сеть агентуры. Любое уважающее себя сильное государство занималось сбором разведданных.

Свой выбор магический мечник сделал не с бухты-барахты — ещё с повстанческих времён у него осталась уйма контактов с движением Сопротивления. Кого там только не было: фатачи, голюди, амбисы, чивины и прочие субрасы Инвестиго. Все они боролись за создание собственного государства, где будут чувствовать себя свободными, где их права уравняются с обычными людьми. Именно эта идея стала движущей силой всей революции.

На других материках полулюдей притесняли, выделяли отдельные гетто или автономные области, стараясь держаться от них подальше. Оно и немудрено: физические отличия были настолько разительными, что люди воспринимали субрасы как нечто чужеродное, стремились вытеснить эти разумные виды, хотя, по сути, те ничем не отличались в плане самоопределения. Зеленокожий голюдь в первую очередь считал себя человеком и только потом полукровкой с гоблинским наследием.

Повстанцы сделали ставку на эту обиду и не прогадали. Вербовали народ не только на родном материке, но и на Маналее и даже на Собе. Набор бойцов составлял важную часть, но не главную. Помимо исполнителей, нужны были деньги.

Очень много купцов и влиятельных людей из разных сословий финансировали движение Сопротивления в Рилгане. Кто-то из благих побуждений, кто-то из корыстных, другие просто хотели ввергнуть страну в хаос, надеясь поживиться на её развале.

«Не получилось», — ухмыльнулся про себя Праст и поправил съехавший тюрбан, вышагивая по площади города Каррара.

После того как власть сменилась, и последний монарх приступил к выполнению своих обязанностей, закрутилась куча событий. Надо было формировать новую команду.

Праст собрал сборную солянку из действующей армии, подразделений насуко и повстанцев. Лично ему преданный костяк. Затем под видом беженцев разослал их по всем странам. Сейчас они собирали информацию, работая в спайке с теми самыми спонсорами революции.

Не контактируя между собой, они получали свои личные задания от связных. Это делалось для безопасности всей сети, и даже он, Праст, не знал всей картины целиком, потому что находился на острие.

Увы, он не стратег, а больше тактик и исполнитель. Решения принимались и анализировались в столице. Ли отличался от своих подчинённых лишь более масштабными задачами.

Иногда от него требовались организаторские способности, либо, как сейчас — личное вмешательство. Завербованный Крижен должен был сделать за них всю грязную работу, чтобы в случае чего откреститься от беглого преступника.

Также он выступал как разменная монета за сведения. Подобраться столь близко к инвестиго они сами не могли по политическим причинам — одна ошибка, и заварится международный скандал. Рилган должен был действовать очень аккуратно в это уязвимое для него время.

За инвестиго наблюдали издалека. В Карраре помимо Праста было ещё трое агентов, с которыми он контактировал. Они то и сообщили, что Крижена увёл с собой целитель наместника, а сам инвестиго уплыл ещё с вечера на остров. Хоть у них и не было здесь преданных чивинов, а только голюди, шпион смог ночью на дельтаплане проследить за кораблëм.

Девочку оставили в резиденции Гильермо. Один из агентов докладывал, что скоро начнётся Игра. После конфликта с инвестиго у Крижена была только одна возможность для создания доверительных связей — выиграть в страшном соревновании богачей.

Если этот сумасшедший справиться, то они на шаг приблизятся к обмену на своего инвестиго. Их, к слову, у Рилгана было много — девятнадцать штук, двадцатый как раз прозябал в плену у имперцев. Именно на этих магах и держалась независимость королевства. Никто не смел соваться на их землю, боясь получить жëсткий отпор ещë до высадки.

Всë, что могли корабли аллийцев — это пакостить издали. Как, например, с залежами гуано — их не раз пытались уничтожить дальнобойной магией. Врагам нужен был весомый аргумент для наземного вторжения, чтобы остальные страны не ополчились на них за такую неоправданную агрессию.

У империи, к слову, в арсенале всего пятьдесят инвестиго, но надо понимать, что территория этой страны в десять раз больше Рилганской, с огромным населением и экономикой, позволявшей выискивать таланты и подчинять их себе.

По последним исследованиям Марка, на материке Рилган концентрация маны выше, чем где-либо, поэтому магические гении у них рождались чаще. Однако их поиском никто не занимался, и большинство инвестиго — это выходцы из аристократических родов.

После свержения предыдущей власти их семьи получили защиту в обмен на верность, но с этим надо было что-то делать. Пока остальные рода теряли свой статус, «любимчики» короля богатели. Такой расклад не всем нравился, но ничего не поделаешь — это один из компромиссов, на который пришлось пойти ради безопасности страны.

Ценность конкретно этого инвестиго не только в том, что он принесёт им много денег, но и потому что он простолюдин. За сильным магом никто не стоял. Это идеальный кандидат в костяк будущей армии. А до того, как Хандлеры взрастят собственных инвестиго, придётся выкручиваться тем, что имеется.

Ли Праст миновал район с зернохранилищами и торговой биржей, выйдя к жилищу Гильермо. Без своего хозяина оно охранялось слабо: всего два стражника.

Бывшее здание магического университета было захвачено под личные нужды нового наместника. Он разогнал всех учёных и преподавателей в отместку за низкие баллы их коллег, которые опозорили его перед отцом.

Чтобы показать, кто тут главный, он специально заселился именно там и привëл когда-то знаменитое место в запустение и упадок.

Ли присел от жары под навес чайханы и погладил накладную бороду. Вокруг было много народа, пришедшего сюда отдохнуть, встретиться с друзьями, обменяться новостями за чашкой чая и кальяном. Заведение было простое: сидели на деревянных топчанах, покрытых коврами и циновками. Главное, что в тени.

Праст заказал сухофруктов и мёду. Это был условный сигнал его агенту, что сейчас наблюдал за домом инвестиго. Отсюда здание хорошо просматривалось, и Ли постарался сесть так, чтобы его лучше было видно. Трапезничал он не спеша, как это делают местные аллийцы.

Наслаждался каждым глотком вкусного чая, а в это время вёрткий голюдь-ловкач пробрался на территорию инвестиго. Ли не сомневался в бывшем воришке-форточнике.

Спустя четверть часа, агент прошёлся вместе с девочкой по направлению к площади. Та на удивление хорошо держалась, не паниковала и покрыла голову платком, чтобы скрыть лицо от посторонних.

Ли подождал ещë десять минут после того, как парочка исчезла из поля зрения, поблагодарил за стол и вразвалочку потопал обратно.

— Идём, — сказал он на ухо девочке и взял её под локоть возле торговой биржи, она стояла там одна — агент незаметно вернулся на свой пост. — Не бойся, Ника, это я, дядя Праст.

Полунемая художница дёрнулась с недоверием, но, стоило ему открыть рот, сразу узнала.

— Я всё объясню по пути, но нам надо убраться из города.

— Г…где Кр-Кри-ж-жен?

— Уехал, он попросил присмотреть за тобой.

— Т…ты врёшь, — дёрнув рукой, ответила она.

— Да, ты права, такая уж у меня работа, — улыбнулся Праст. — Но с тобой я честен — если хочешь помочь отцу, придётся меня потерпеть.

— С ним в-всё в пор-рядке?

Ли не смог выдержать этот детский, полный обеспокоенности взгляд.

— Прости, но нет.

— И…игра?

— Она самая, но я верю — он выкрутится, всегда выкручивался. А от тебя я хочу, чтобы ты не пыталась сбежать. Мы в одной лодке, поняла? Обещаю, отвечу на любые твои вопросы, а взамен будешь слушаться меня, договорились?

Ника немного задумалась и в свойственной ей манере развернулась, чтобы собеседник видел еë руки, а сама в это время шагала задом наперëд.

— Он велел тебе оставаться? — уточнил Праст после еë попыток задать правильный вопрос. — Видимо, переживал, что в одиночку ты не справишься, но теперь я с тобой и нас никто не поймает. Всë будет хорошо.

— За… Зачем?

Ли выдохнул: до чего же недоверчивая барышня, однако.

— Через тебя отцом могли управлять, угрожать, понимаешь? А теперь его ничто не сдерживает.

Ника вернулась по левую руку. Еë не устраивало, что она осталась одна, в то время как где-то там Крижен борется за их жизни. Эта удушающая беспомощность бесила.

— Злишься, что не с ним? — хмыкнул Праст, с лëгкостью считывая её. — А как насчëт помочь ему перебраться на южную сторону?

— Как? В см-смысле да! Да, п-помогу, — она схватила его за рукав, последние мысли о побеге улетучились, Ника требовала подробностей.

— Потерпи немного и сама увидишь, — подмигнул ей Праст. — Я понимаю твои чувства, но лучшее, что ты можешь сделать — это просто ждать и верить. Жуть какая скукота.

Не сказать, что он успокоил её окончательно, но хотя бы заставил думать в другом направлении. Они добрались до арендованного им одноэтажного уютного домика, где он достал из подвала приготовленный заранее массивный рюкзак. Один из многочисленных схронов рилганской разведки. Также он выгреб все запасы кристаллов, что ещё оставались, и под руку с девочкой отправился искать подходящую рикшу.

Загрузив пожитки в коляску и запрыгнув сами, они беспрепятственно выехали за пределы города. Босоногий сяфу согласился их протащить ещё два километра и, получив награду, укатил обратно.

— Пройдёмся немного, — произнёс Праст, приставив ладонь ко лбу козырьком.

Высокие башни Каррары зорко наблюдали за ними. Так что около трёх часов путники брели на юг по полупустыне, встречая на своём пути только седые пучки полыни, торчащие из потрескавшейся земли, редких ящериц и наваленные тут и там камни.

На горизонте поселилась линия гор, уходящая глубоко на восток. Тот самый Маналейский хребет, что делит материк пополам и служит естественной границей между Жотинской федерацией и империей Ал.

— Тпру, — сказал Праст и сбросил на землю тяжёлый груз. — Тормози, думаю, хватит.

Он обернулся, наблюдая, как дрожит маревом воздух. Каррара была так далеко, что оттуда их точно не засекут.

— Что ты де-делаешь? — спросила его Ника, когда разведчик выложил из рюкзака на землю целый набор непонятных трубок, ремешков и верёвок.

— Летательный аппарат, дельтаплан называется. Его изобрёл один мой хороший друг, — ответил Ли, расправляя ткань.

Вскоре перед ними лежал собранный легковесный ширококрылый красавец песочного цвета. Такие Рилган в первую очередь делал для разведки и почтовой системы, чтобы наладить курьерскую связь между материками-соседями.

После того как они переоделись в тёплую одежду, Ли приступил к последним приготовлениям.

— Вот так, аккуратней, дай пристегну, — он закрепил Нику к себе ремешками, чтобы не упала. — Хватайся за спину, не бойся. Это будет даже весело.

Рюкзак с припасами он поместил на живот, и когда девочка хлопнула его по плечу, разогнался с дельтапланом и прыгнул. Пневмотолчок резко пульнул их вперёд, и они понеслись параллельно земле.

— Взлетаем! — крикнул он юной пассажирке и обратной воздушной наковальней подбросил их вверх.

Летательный аппарат резко набрал высоту, да так, что Ника в панике закричала Прасту на ухо, вскоре всё превратилось в маленькие точки на земле.

— Ах-ах-аха!

— Вниз. Я хочу вниз! Не надо, я боюсь!

— Не закрывай глаза, — Крикнул ей через плечо Праст. — Глянь, какая красота!

Художница долго не могла оторвать голову от спины своего сопровождающего, но вот они летят пять минут, десять, полчаса и ничего не происходит. Не разбились, не упали в море, и даже не столкнулись со стаей птиц. Чего только Ника не успела придумать в ожидании страшного.

Последовал робкий взгляд вбок, потом приподняла голову и увидела внизу бесконечную жёлто-коричневую долину. Всё казалось таким маленьким, а вон там отчётливый зелёный круг — кактус-блюдце. Справа — бескрайнее пенящееся море, колышется, будто дышит. Его солоноватый вкус ощущался даже в небе.

А ещё горы. Одетые в белые шапочки пики, будто магнитом притягивали её взгляд. Ника чувствовала себя букашкой на их фоне, и внутри поднималась волна восхищения. Кажется, она поняла, почему Крижен так полюбил пейзажи.

Это было для неё потрясение. А ещё Ника одна из немногих, кто смог увидеть мир глазами птиц и чивинов. Любопытство и любовь к прекрасному пересилили страх, и она жадно запоминала это ощущение эйфории.

Праст иногда делал дополнительные толчки, чтобы ускориться, но спустя где-то час притормозил, неспешно планируя над землёй.

— Нравится? — спросил он притихшую Нику.

— Да, — крикнула она ему на ухо.

— Нам ещё долго лететь, так что держись!

Это воздушное приключение запомнилось девочке на всю жизнь. Они сделали перерыв спустя шесть часов из-за того, что стало нестерпимо холодно. Перекусили и снова в путь. Опять шесть часов полёта. Под конец Ника уже просто полудремала на спине Праста. Они приземлились к подножию гор и разбили лагерь. Ли аккуратно отсоединил вялую спутницу и уложил в плащ-накидку. Развёл костёр, а после уснул рядом.

Утром они подкрепились и снова приготовились к полёту, только в этот раз к вершинам гор.

— Держись крепче, будет очень сложно, — предупредил он её, и, оттолкнувшись от земли, понёсся ввысь.

Нос дельтаплана смотрел вверх, и сами они неудобно повисли. Руки у Праста были сильные, но долго он так не выдержит с грузом за плечами.

Дельтаплан возвысился над горой и смог её перелететь. Казалось бы, всё хорошо, первая победа, но они завалились в воздушную яму. Их потянуло вбок прямо на скалы. Ли успел выпрастать руку и не дать им столкнуться. Мощный магический порыв ветра скорректировал полёт, но их опять тряхнуло.

— Всё в порядке? — спросил он Нику.

— Д-да!

Следующие полчаса они отчаянно боролись с воздушным пространством, но прошлый изнурительный перелёт дал о себе знать. Пришлось искать место для посадки. Ли окинул взглядом мощную горную гряду и отыскал ровную поверхность. Туда и повернул.

Проскользив по снегу метров двадцать, они чуть не сорвались со склона вниз, но Праст держал ситуацию на контроле.

— Не отходи от меня далеко, — велел он девочке. — Сейчас мы позовём помощь, — Ли размял затёкшие кисти и выстрелил в небо фаерболом.

Эхо от взрыва разнеслось по округе, а маг тем временем отправил ещё два. Они были чужаками на этой территории — нужно обозначиться, чтобы избежать неприятностей.

Ли не то чтобы горец, но понимал — без нормальной экипировки и проводника они тут быстро погибнут. Даже если не разобьются, то упадут в глубокую расщелину и ищи свищи потом их.

Взрывы привлекли внимание пограничников.

— Там! Ле-летят, — взволнованно ткнула пальчиком в небо Ника.

— И правда, — шмыгнул носом Праст.

Десять чивинов приближались к ним с востока. Они были похожи на стаю орлов-переростков. Впереди клина летел вожак, остальные по бокам сзади.

— Эти ребята помогут вам с отцом перебраться на другую сторону, — шепнул он Нике, которая с широко раскрытыми глазами пожирала взглядом красавцев-летунов. — Они укажут, где можно спуститься на дельтаплане, но взамен тебе придётся тут остаться.

— Т-ты у-уйдёшь? — резко повернулась к нему девчонка.

— После того как сделаю свои дела — да. А ты дождёшься здесь Крижена, только тут тебя не достанут люди Гильермо.

Перед тем как столкнуться с землёй, чивины плавно застыли в воздухе на короткий промежуток времени и опустились на ноги. Крылья прижались к лопаткам, а затем сложились крест-накрест в боевой готовности. Обычно они опускались ещё ниже и обволакивали спину, но здесь вокруг горы, а не территория людей.

— Что ты тут забыл, жалкий чужак? — воинственно спросил страж границы. — И как ты сюда забрался? Вам придётся ответить за свою наглость.

Остальные его спутники согласно помахали луками, готовые покарать нарушителей. Весь погранотряд носил плёнчато-мембранную одежду, сделанную из кожи гигантских горных ящеров. Серая куртка со штанами защищали тело от болезненных порывов ветра и сохраняли тепло, при этом не утяжеляя своих носителей. Идеально для тех, кто по многу часов дежурит в воздухе.

Вместо ответа Праст покопался во внутреннем кармане и достал оттуда свёрток размером с ладонь. Развернув его, он бережно продемонстрировал возмущённому чивину перо с тёмно-синим отливом.

— Узнаёшь? — спросил он пограничника.

— Откуда у вас струна ветра Нгазира?

— Я Ли Праст, посол Рилгана, у меня есть важный разговор с вашим вождём.

Чивин повертел в руках перо и отдал чужаку. Птицелюди ими просто так не разбрасывались. Это величайший дар и стоил баснословных денег. Расставались с ним в двух случаях: из уважения и доверия к оппоненту, либо из-за бедности. Также «струны ветра» как валюта передавались в кланах по наследству. В течение жизни чивина они пропитывались огромнейшим количеством маны и потому использовались в создании редких артефактов и лекарств.

— Хорошо, Ли Праст, я провожу тебя и твою спутницу в наше гнездовье.

Пограничники спрятали оружие, и затем часть из них полетела вперёд, оповестить поселение, а другая сопроводила гостей, показывая наиболее безопасные тропы. Здесь даже дышать было трудно, потому их помощь пришлась кстати. Дельтаплан Ли доверил чивинам. Тех заинтересовала «железная птица» и они отбуксировали её по воздуху.

Дом новых пернатых друзей оказался внутри одинокой горы. Там имелась своя взлётная площадка в виде широкого козырька. Повсюду мельтешила крылатая мелюзга, перепрыгивая со склона на склон. Так они учились летать. Ближе к вершине парили дозорные, а стража стояла как у входа, так и на патрулях в окрестностях гнездовья.

Чтобы попасть внутрь, пришлось ждать, пока им проведут допотопный верёвочный лифт. Люди тут нечастые гости.

Усевшись в деревянную люльку, Ли посмотрел вниз и присвистнул. Да, отсюда шлёпнешься, и по частям не соберут. Механизм медленно тащил их к входу, чтобы не раскачивать пассажиров из стороны в сторону. За это время Праст с Никой успели основательно осмотреться.

Удивительно, но небо прямо-таки кишело от парящих фигур. Кто-то залетал внутрь горы, кто-то вылетал, шум, гам, полнейшая неразбериха. И это в таких суровых условиях.

«Как их столько туда влезает?» — подумал Ли, пытаясь прикинуть размеры жилой площади кантона.

Десяток охотников тащили на лету тушу убитого гурмиса. Горному кошачьему королю не повезло встретиться с хищником посильнее. Мясо, кости, когти, зубы, шерсть — всё это пойдёт в оборот. Что-то используют сами, а что-то продадут.

Ника засмотрелась на это чудо-место, а вот Ли по привычке поглядывал и вокруг себя. Как оказалось, не зря. В них на полном ходу летел какой-то местный житель.

Маг мгновенно оценил ситуацию: если этот сумасшедший врежется, то они полетят в пропасть. Сопровождали их всего два погранца, и ждать спасения бесполезно — средний вес чивина тридцать пять-сорок килограмм, вдовесок их тела очень хрупкие.

— Стой! — успел он выкрикнуть, но этому бестолковому было всё равно, такое ощущение, что он не видел перед собой препятствий.

Праст прижал к себе Нику, и воздушным щитом оттолкнул безумца. Тот отлетел зигзагом назад и, закатив глаза, потерял сознание. Крылья обвисли, тело начало падать.

— Ой! — вскрикнула спутница.

— Ничего, сегодня никто не помрёт, — улыбнувшись, ответил ей Праст, он успел заключить незадачливого пьянчугу в водный пузырь, в руке спасённого блестела зелёная бутылка с горячительным. — Забирайте, чего застыли, — поторопил Ли, и сопровождающие очнулись.

— Просим прощения, господин посол! Этот облезлый петух будет жестоко наказан!

Не справившегося с управлением пропойцу забрали, а гостей без происшествий дотащили до входа. Там на них выбежали поглазеть подростки. Человек и его детëныш воспринимались как заморская диковинка.

Чивины с равнин и их горные собратья во многом отличались. Последние, например, были массивней, не прятали далеко крылья и их лица обильней усеяны перьями. У «городских» эта черта с годами утратилась: из щëк и на скулах торчали по три-четыре пёрышка максимум, а тут прям как у настоящих птиц!

Внутри горы на удивление было тепло. Стены и потолок идеально ровные, всё выверено, нет никаких капающих сталактитов и прочих атрибутов пещер. Тут явно обрабатывали помещения магией, ей же и пробивали вниз туннели. Они попали в гигантскую прихожую, где кишмя кишело от снующих туда-сюда жителей. Жилая часть горного дома была расположена дальше.

На первый взгляд поселение напоминало вертикальный улей. Этажи тут соединены не лестницами, а воздушными коридорами. Ника с Прастом подошли к парапету и посмотрели вниз — уровней двенадцать там точно есть. Всё спускалось по спирали и имело свою систему.

Крохотные конусообразные и сферические комнаты, никаких острых углов. Всё это кардинально отличалось от людских домов. Праст бы сошёл с ума, живи он в таком пчеловейнике.

Впрочем, их не стали мучить перелётами и провели в приёмную для гостей. Старый вождь и его свита уже ждали их, оживлённо беседуя.

— Подойди рилганец, а детям тут не место, — строго посмотрел тот на Нику, художница спряталась за спиной Праста.

Увидев, что произвёл не то впечатление, вождь смягчился.

— Мой слуга накормит тебя сладостями, ступай, дорогая.

— С этого сразу надо было начинать, — усмехнулся Ли, когда девчонка с готовностью вышла вперёд.

— Дети в своей безвинной чистоте прекрасны, — довольно кивнул вождь. — Я Нгазир-старший, в здравии ли мой сын? — в его голосе не читалось беспокойства, но оно было рассеяно по всему телу, не удивительно — ведь у человека оказалось перо наследника.

— Крылья его сильны, как вихрь горный, очи зорки, как у орла, а дух ясен, словно воды священного источника, — поклонился Праст.

— Оставим этикет, посол. Мне передали, что вы чтëте наши обычаи. Это похвально, но мой век подходит к концу, время как никогда ценно для меня. Ближе к делу.

— Меня послали узнать причину назревающей войны с кланом Шаргарата. Моему королю важно разобраться, во имя чего его сыны пойдут на смерть.

— Понимаю, — кивнул старый вождь, его глаза были в сетке лопнувших сосудов, кожа дряхлая и стоял он, опираясь на трость. — Справедливое желание, — он махнул рукой своему помощнику, тот мигом притащил к ним лёгкий столик, на котором разложили карту этого участка Маналейского хребта. — Смотрите, вот шесть кантонов соседей, — он показал иссохшим пальцем на горы, что граничили с пиком Нгазир. — Аппетиты наших соплеменников растут, им уже тесно в своих гнездовьях, а места на всех не хватает.

— Погодите, — вставил Праст, наклоняя голову, чтобы получше рассмотреть обозначения. — У вас же три кантона, но почему обозначена только одна гора?

Присутствующие тревожно переглянулись. Праст уловил явное желание солгать, но и портить отношения они не хотели. В итоге вождь вздохнул и решил раскрыть все карты.

— Пару лет назад зимой по всему Маналейскому хребту прошло землетрясение. Два наших кантона обвалило, много славных чивинов тогда погибло, — с печалью произнёс вождь. — Пришлось всех переселять в единственный уцелевший, — он провёл рукой вокруг.

— Сочувствую вашей утрате, но в чём проблема построить новый? В смысле тут куча гор — бери любую и заселяйся.

В ответ советники засмеялись, Нгазир погладил перья на подбородке и усмехнулся.

— Уважаемый посол так делать нельзя. Весь хребет давно поделён между кланами. Каждая гора, каждый уступ — всё до камня.

«Ничего себе», — удивился Праст, а вслух сказал.

— И теперь вы хотите отобрать у Шаргарат гору, чтобы расселить своих?

— Это частично так, — подтвердил Нгазир, — но несчастье пришло не только к нам. Многие кланы в тот день лишились крова. Тут либо ютишься у друг друга на головах, либо идёшь войной на соседа. Раньше наши предки не знали таких проблем — места всем хватало, но времена меняются, да… — вздохнул чивин.

— И это вся причина? — уточнил Ли.

— Рилганец, для вас, людей, это не проблема, ибо вам хватает, где жить, но не надо смеяться…

— Простите, — Праст не мог удержать расплывающуюся на всё лицо улыбку.

— Это неуважение… — донеслось до него с задних рядов.

— Вы не так поняли. Мне поручили две дипмиссии. Одну из них я выполнил — узнал причину вашего конфликта.

— Что же насчёт второй? — не спешил сердиться вождь.

— Его Величество Бефальт Хандлер I, король Рилгана, сейчас остро нуждается в новых поселенцах. Он поручил мне узнать, не хотят ли кланы чивинов перебраться на другой материк? Наши Огненные горы пустуют — большое упущение прошлых лет, и пришло время это исправить.

Предложение удивило собравшуюся власть. Идея вроде бы им нравилась, но была деталь, вызывающая подозрения.

— А что же Его Величество хочет взамен? — первым высказал мысль Нгазир-старший.

— Вашу верность, — ответил Ли, глядя старику в глаза. — Вы присягнёте Рилгану и получите земли, много земель. Сможете вдоволь расправить свои затёкшие крылья. К тому же для вас есть работа.

— Работа?

— Вы поможете нам с поиском новых шахт и построите не только дома, но и платформу для специалистов из Рилгана. Другими словами, король предлагает вам стать его подданными.

— Тогда мы потеряем свою независимость, люди будут указывать, как нам жить…

— Рилган — это не про рабство. Пожалуйста, сенат ждёт ваших представителей, останется только выбрать достойнейших.

— Что-то не верится…

— Нет никаких гарантий, что вы не обманете…

— Люди всегда так поступали…

Праст слушал разрастающееся обсуждение и понял, что не с той стороны зашёл. Слишком всё сахарным сделал, нужно и всыпать кнута.

— Хорошо, я уважаю ваш выбор, — он поклонился. — Вы определились, и я не хочу навязываться. У меня много дел, надо ещё заглянуть в клан Шаргарат.

— А зачем вам в Шаргарат? — напрягся один из высушенных от старости чивинов-советников.

— Как зачем? Я же не только к вам прилетел. Наше предложение будет разослано всем кланам, и кто первый согласится, по праву живой очереди выберет лучший участок на заселение. Было приятно с вами поболтать — девочку оставлю у вас на какое-то время, деньги вот, — он протянул мешочек фалеров растерявшемуся вождю и широким шагом направился к выходу.

— Ам…эээ… — выдавил из себя Нгазир, ища поддержки у окружавшей его свиты, но те жадно пожирали глазами удаляющегося чужеземца. — Погоди, посол, зачем же так рубить с плеча? Остановись у нас на денёк, поговорим, обсудим детали, бумаги подпишем…

«Подпишите», — победоносно ухмыльнулся Праст. — «Ещё как подпишете, мы с Маналеи всю вашу пернатую кодлу к себе переселим!»