Темный феникс. Возрожденный. Том 2

Глава 11

Ударили мы одновременно. Автоматы двух отрядов зазвучали в унисон. Магические стихии столкнулись посередине, воздух затрещал от напряжения.

Тимофей Голубев накрыл отряд водным щитом, а Сергей Орехов очертил вокруг нас огненный круг. И всё равно это не помогло против Ерофеева.

Княжич поднял реку Яузу. Буквально. Нас смело стеной воды в сторону леса. Голубев развёл поток в стороны, чтобы мы не захлебнулись.

— Прикройте! — скомандовал я, и гвардейцы открыли шквальный огонь, создав огневую завесу.

Ерофеев не тратил заряды защитных артефактов, решив принять пули на щит из плотного слоя воды. Одновременно с этим он обрушил на нас шквал ледяных осколков. Но я уже закончил формировать перед отрядом теневой барьер.

Непрозрачная стена тьмы встала на пути ледяных заклинаний. Снаряды бойцов тоже вязли в ней, как в густой смоле, теряя скорость и силу.

— Левый фланг! — крикнул Орехов, заметив, что четверо бойцов Ерофеева отделились от отряда и залегли слева от нас.

Я оскалился и метнул в них теневой гарпун. Теперь, после второго этапа слияния с Сердцем Феникса, я мог использовать что-то поинтереснее паутины и пут.

Снаряд из спрессованной тьмы прошил воздух и вонзился в землю рядом с группой противников. Я рывком активировал обратную связь, и меня выдернуло из нашего строя с такой силой, будто за спиной рванул трос.

Мир промелькнул перед глазами, и я приземлился прямо в центре четвёрки бойцов Ерофеева. И пока они не успели опомниться, я выпустил теневой поток. Концентрированный удар тьмы выбил из рук троих автоматы и отшвырнул всю троицу в ближайшие деревья.

Четвёртый боец успел прицелиться, но я набросил на его руки хватку тьму. Тень сжалась с характерным хрустом. Боец вскрикнул от боли, разжимая пальцы и роняя оружие.

В этот же миг мне в спину ударила водяная плеть Ерофеева. Вода обожгла кожу, сорвав кусок брони и заставив меня согнуться от боли. А этот княжич очень хорош.

Он пошёл на меня, не обращая внимания на выстрелы автоматов и стихийные техники моих магов. Вокруг него колыхались водные щупальца, отбивая пули и круша деревья. Магия Ерофеева ощущалась как плотная давящая пелена.

Но я обратил внимание, что он слишком полагается на скорость и лёгкость, на стремительные, почти невесомые движения. И когда он сделал следующий выпад, я потянулся к его тени.

Тень налипла на его правые руку и ногу. Отточенные быстрые движения внезапно стали медленными и тяжёлыми. Именно так работает утяжеление тени, когда она сгущается, комкуется и превращается в балласт. Я потратил на это заклинание целую прорву энергии, пришлось даже отозвать барьер тьмы.

Влад Ерофеев споткнулся, его щупальца, уже занесённые для удара, пробили землю в метре от меня.

— Огонь на подавление! — рявкнул я своим бойцам и, собрав остатки энергии, выставил перед каждым из них подвижные уплотнённые тени в качестве прикрытия.

Гвардейцы обрушили на княжича шквал пуль и магических техник. Ерофееву пришлось срочно перестроиться с атаки на оборону. Он создал вокруг себя водяной купол, полностью отрезав себя от отряда.

Я видел, как напряглись его мышцы, а на лбу выступили вены. Утяжеление делало своё дело — каждое движение давалось Ерофееву с огромным трудом. Пусть он не был ранен, но больше не был так опасен. Мы сковали самого сильного бойца в отряде врага, осталось разобраться с остальными.

Но в любой битве противники не стоят на месте и тоже делают свои ходы.

Пока я отвлёкся на Ерофеева, командир его отряда прорвал наш фланг, пожертвовав двумя бойцами. Воспользовавшись суматохой, он метнул огненную стрелу, которая впилась в плечо Голубеву. Водный щит, который тот удерживал, дрогнул и рухнул, а следом на землю упал и сам Тимофей.

— Тимоха! — вскрикнул Орехов, видя, как падает напарник. — Держись!

Я бросился к отряду, но не успел. Ерофеев использовал наше замешательство и рванулся вперёд. Вода вокруг него сжалась в десяток ледяных кинжалов, которые вращались с убийственной скоростью.

На новый теневой барьер у меня не хватало энергии, а княжич уже летел ко мне. Расстояние между нами исчезло за два его мощных прыжка. Руки княжича, державшие в воздухе ледяные кинжалы, описали короткую дугу.

У меня не осталось ни доли секунды на заклинание или уворот. Единственное, что я успел, — выхватить правый топор и выставить его перед собой. Пусть я не смогу заблокировать все кинжалы разом, но хотя бы не дам убить себя с одного удара.

И вдруг в последний миг между мной и острыми лезвиями бесшумно распахнулись чёрные крылья.

— Грох? — выдохнул я, а затем сразу несколько ледяных кинжалов вошли в его тело.

Но это не было похоже на удар по плоти. Лезвия словно утонули в густой тени, замедлились и остановились, потеряв импульс. Грох не издал ни звука, а просто поглотил предназначавшиеся мне ледяные клинки.

Его теневая форма исказилась, стала расплывчатой. Через мгновение кутхар растворился в тенях.

Ерофеев застыл в ступоре, не понимая, что произошло. Его рефлексы сработали быстрее сознания. Он уже заносил руку для следующей атаки.

В мою ладонь скользнул второй топор. Я был готов отразить что угодно, но княжич не смог ничего сделать. Серый комок шерсти стремительно выкатился из-за моего сапога и встал между нами, как живой щит.

Я с сомнением покосился на котёнка теневого ирба и начал плести паутину — единственное, на что у меня сейчас хватило бы сил. Только вот ирб выгнул спину, поднял голову и широко распахнул пасть.

Вместо шипения я услышал тихий звук, похожий на шорох песчинок. Да не может такого быть! Как слабый теневой монстр второго класса сумел подчинить себе Вой Безмолвия?

Это невозможно. Но я уже видел, как пространство перед княжичем дрогнуло. Воздух застыл, оставшиеся ледяные клинки рассыпались и опали на землю.

Взгляд Ерофеева стал пустым и остекленевшим, ведь его сознание захлестнула волна абсолютной тишины и пустоты. Я знал, что сейчас испытывает княжич, и даже сочувствовал ему — сам пару раз попадал под такое оглушение.

Но я не стал долго раздумывать и жалеть врага, который чуть не убил меня и ранил моего кутхара. Я взмахнул топорами, в которых гудела накопленная сила. Ерофеев сумел меня удивить — он быстро оправился от оглушения и выставил перед собой руку, на которой почти мгновенно проступила ледяная броня. Это был точный, почти инстинктивный блок.

В который раз я восхитился выучкой княжича. Такие рефлексы вырабатываются только в бою. Он достойный противник, но всё же, мне была нужна эта победа. Мне были нужны мои врата.

Я снова замахнулся, но вместо удара отскочил на пару шагов назад. И вовремя — из тени высунулась рука с теневым стилетом. Несколько точных движений, и княжич Ерофеев упал на землю с подрезанными сухожилиями.

— Роман Воронов? — удивлённо спросил я в пустоту. Ещё один теневик на мою голову.

Я резко опустил левый топор и заблокировал удар стилета. Теневик хотел и мне «подрубить крылья», зная, что лечебные артефакты не могут срастить сухожилия. Умный и хитрый противник. Как и все тёмные маги.

Уверен, он даже не пытался собирать ресурсы, а затаился в центре очага, чтобы пройти по следу возможных победителей и забрать добычу с их остывающих тел. Удары сыпались на меня со всех сторон, но я чувствовал колебания тени и успевал отбивать их. При этом я следил за обстановкой, оценивая наши позиции.

Отряд Ерофеева был полностью выбит из строя. Выживших было около половины, но они были тяжело ранены. Всех лечебных артефактов не хватит, чтобы вернуть их в бой. Сам княжич тоже был почти в бессознательном состоянии, но отчаянно полз к своим.

Мои люди пострадали не меньше. Я видел, что к лежавшему на земле Голубеву присоединились Орехов, Лаптев и Назаров, но все они были живы, хоть и в тяжёлом состоянии. Остальные бойцы крутили головами, выискивая угрозу, а Пётр Быков выворачивал рюкзак, чтобы быстрее достать лечебные артефакты для товарищей.

— Так и будешь скакать, будто кузнечик? — равнодушным тоном спросил я у Воронова, отбив очередной удар. — Самому не надоело?

Вместо ответа в меня снова ткнули теневым стилетом. Я вздохнул и закатил глаза. Пусть с магией у меня не так хорошо, как раньше, но рефлексы-то никуда не делись, хотя каждое такое парирование отзывалось болью в висках. Ещё пара минут, и я бы свалился от истощения.

К счастью, Воронов выдохся быстрее. Его удары стали предсказуемыми. А уж после боя с дедулей-некромансером этот мальчишка для меня был не опаснее Бориса. Хотя между этими двумя, я бы всё же поставил на брата.

Наконец мне надоело размахивать топорами. Я разжал руку, уронив правый топорик на землю и схватил мальчишку за шиворот в тот самый момент, когда он попытался снова скрыться в тени.

Наверное, со стороны смотрелось забавно: брыкающийся теневик, мерцающий между реальностью и изнанкой, и моя рука, точно так же исчезающая и появляющаяся перед глазами. Но мне было не до смеха. Мне нужно было убедиться, что мои люди в безопасности, а потом разобраться с Ерофеевым.

Мало ли, вдруг княжич решит ударить, несмотря на то что уже проиграл. А тут этот мальчишка. Я тряхнул рукой, отчего Воронов невольно щёлкнул зубами, а потом опутал его паутиной.

Парень вывалился с изнанки передо мной и начал бешено вращать глазами. Ага, ожидает подкрепления. Я активировал взор тьмы и сразу же нашёл отряд Воронова, в котором на ногах осталось всего трое бойцов. Видимо, остальных он потерял в сражениях с монстрами.

— Выходите с поднятыми руками, — громко сказал я. — Я не причиню вреда вам и вашему господину, если не станете нападать первыми.

— Почему? — свистящим шёпотом спросил Роман Воронов.

— У меня нет времени на эти игры, — спокойно ответил я, пожав плечами. — И уж тем более я не хочу убивать подростка.

— Я старше тебя на полгода! — оскорбился парень.

— Это если измерять возраст годами, — устало кивнул я, а потом перевёл взгляд на деревья, из-за которых показались бойцы Воронова. — По опыту ты даже не подросток, а ребёнок.

— Как ты смеешь⁈ — прошипел Роман.

— Помолчи, пока я тебе ещё и рот не заклеил, — попросил я его, покачнувшись от слабости. — И без твоих капризов тошно.

Мальчишка возмущённо засопел, но хотя бы перестал шипеть. Я глянул на его отряд и покачал головой. Совсем он не бережёт людей. Сам-то по теням скачет, а им отдуваться.

— Путы будут действовать ещё полчаса, — сказал я бойцам Воронова, бросив взгляд на их раны. — Лечебные артефакты есть?

— Никак нет, ваше сиятельство, — тихо ответил мне бородатый мужчина сурового вида.

— Демьян! — позвал я своего командира. — Что с ранеными?

— Всех, кого могли, подлатали, дальше уже только целитель справится, — отчитался Сорокин. — Потерь нет, уже хорошо, господин.

Я обернулся к Ерофееву и остаткам его отряда. Княжич сидел на земле и смотрел на меня без злости или обиды. Я всё так же видел усталый взгляд человека, который бился за свои идеалы и проиграл.

— Вы победили в честном бою, — сказал он, поймав мой взгляд. Я заметил, как княжич медленно выдохнул, разжимая сжатые кулаки. — Мой род не имеет к вам претензий. Врата ваши по праву сильного… жаль, конечно, моему роду бы очень помог доступ к очагу, — в его голосе промелькнула горечь. — Если захотите, можем как-нибудь повторить поединок, но уже без такого кровавого итога.

— Непременно захочу, — я склонил голову в поклоне, принимая благородный жест княжича. — Свяжитесь со мной через пару недель.

— Обязательно, ваше сиятельство, — Ерофеев повторил мой жест, склонив голову, а потом прикрыл глаза. — Мы не сможем поделиться лечебными артефактами с людьми его благородия — истратили всё на себя.

— Ничего страшного, — я кивнул Демьяну, и тот сразу же раздал по одному артефакту каждому выжившему из отряда Воронова.

Для полноценного восстановления их не хватит, зато люди смогут протянуть до эвакуации. А там уже не наша забота, как их будут лечить. И будут ли вообще.

— До скорой встречи, княжич, — попрощался я с Ерофеевым, а потом поймал гневный взгляд Воронова. — Если захочешь обучиться настоящему теневому искусству, приходи ко мне. Но это будет стоить очень дорого, и я говорю не о деньгах.

— Да иди ты… — начал было Роман, но я закрыл ему рот заплаткой из паутины, как и обещал.

Больше я не сказал ни слова, развернулся и вместе с отрядом пошёл по тропинке к точке выхода. Демьян пытался подхватить Игоря под мышки, но его опередил Пётр Быков. Орехова и Голубева практически несли на себе Зимин с Панкратовым, а вот Назарову досталось меньше всего, и он шёл сам, немного прихрамывая.

Как только место недавнего боя осталось позади, я поманил к себе теневого ирба и разрешил ему залезть ко мне на плечо — заслужил котейка. Всё же не зря я не прогнал его, иначе не узнал бы, на что способен этот мелкий пакостник.

— Грох, ты там как? — мысленно спросил я у кутхара.

— Жить буду, — каркнул он глухо. — Я там немножко подкрепился артефактами этого водника.

— Молодец, — похвалил я его. — Зачем бросился на лезвия?

— Как это зачем? — удивлённо спросил Грох. — Тебя спасал. Мы с кошечкой всё обговорили, спланировали, а потом вот помогли.

— Спасибо вам, — я улыбнулся. — Значит, всё-таки кошка, а не кот?

— Я так сразу и сказал, — буркнул кутхар. — Дай ей имя что ли, хозяин. А то безымянные монстры слабеют на поводке.

— Будешь Агатой, — сказал я кошке, вцепившейся в остатки моего доспеха. Жаль его, кстати, очень уж удобный был, только слабоват для меня.

— А почему Агата? — спросил Грох, так и не высунув голову из тени.

— Есть такой чёрный камень, помогает в медитациях и защищает от слабых проклятий, если правильно заговорить, — я хмыкнул. — Чем наша теневая кошка не защитница?

— Наконец-то оценил, — проворчал Грох. — А я сразу тебе сказал, что полезная зверушка.

— Не зверушка, а монстр, — возразил я. — Всё, восстанавливайся там. Позже поговорим.

Путь до точки выхода оказался короче, но мучительнее любого боя. Пятьсот метров по аномальному очагу, когда магический источник пуст, а за спиной раненые товарищи, — вот где настоящее испытание. Каждый шаг отдавался болью в висках, а раны напоминали о себе при малейших движениях.

Магический фон всё ещё был низким, и моё истощённое тело почти не восстанавливалось. Регенерация работала еле-еле, будто ресурсов для восстановления совсем не осталось. Если бы не связь с Сердцем, я бы даже идти не смог.

Агата, устроившись на моём плече, тихо мурчала мне в ухо. Её теневая шерсть чуть заметно шевелилась, впитывая рассеянную энергию. Умная кошка. А ещё до меня только сейчас дошло, кого она напоминает.

Были у в моём мире теневые гончие, от воя которых кровь из ушей шла. Возможно, в этом мире теневые ирбы стали аналогом гончих. Если так, то я получил бесценного питомца, способности которого будут лишь развиваться со временем.

Изредка в чаще мелькали смутные тени, но стоило Агате встопорщить уши или кому-то из гвардейцев щёлкнуть затвором, как они тут же исчезали. Скорее всего, монстры низкого класса не хотели связываться с большим отрядом, хотя в сибирском очаге каждая тварь бросалась в бой, не разбираясь, кто сильнее, а кто слабее.

— Ничего, ребятки, сейчас дойдём, — проговорил Демьян, зорко глядя по сторонам. Его рука не отпускала автомат. — Потерпите ещё, немного осталось.

Бойцы мрачно кивнули и чуть ускорили шаг. Сквозь редкие стволы деревьев уже виднелись огни дозорных башен и платформа, похожая на ту, по которой мы спускались. Но расслабляться было рано. Последние метры всегда самые опасные.

И вот, когда до отмеченной на карте финишной точки оставалось не больше полусотни шагов, из-за огромного валуна вышел Пётр Григорьевич Лутковский. На нём был безупречный, без намёка на пыль или помятость, мундир главы Тайной Канцелярии. Руки Лутковского были спрятаны за спиной, а на лице застыло выражение вежливого, почти отеческого интереса.

— Ваше сиятельство, — кивнул мне канцлер. — Поздравляю с успешным завершением испытания… и с победой. Выглядите, прямо скажем, не самым презентабельным образом.

Агата растворилась в тенях, едва заметила канцлера, а Демьян чуть дёрнул плечом, бросив взгляд на потяжелевший рюкзак, но ничего не сказал. Я остановился, давая сигнал отряду замедлиться. Гвардейцы инстинктивно выстроились в более плотный порядок, прикрывая раненых.

— Пётр Григорьевич, — я слегка склонил голову, чувствуя, как от этого движения темнеет в глазах. — Не ожидал встретить вас в очаге. Может быть, вы недовольны итогами? Ставили не на того победителя?

Лутковский усмехнулся. В его глазах мелькнул холодный огонёк игрока, видящего всего лишь одну из фигур на доске, которой можно легко пожертвовать в угоду своим интересам.