Темный феникс. Возрожденный. Том 2

Глава 17

— Я тебя понял, — сказал я Зубову. — Нужно ускорить набор. Берём всех ветеранов и перспективных учеников боя. Сделаем упор на мобильные группы и рейды, поднатаскаем их, а там видно будет.

— Так точно, — отозвался командир гвардии.

— На всех постах на границе с Давыдовыми удваиваем состав, пусть роют окопы, ставят мины и разворачивают ловушки, — продолжил я. — Пусть эти их «учения» упрутся в нашу заградительную линию.

— Будет сделано, но это размажет наши силы, ваше сиятельство, — проговорил Зубов, просчитывая в уме логистику и состав гвардии.

— Насколько я помню, Среднее Лебяжье озеро окружают топи? — уточнил я.

— Да, господин, — кивнул он. — Там перешеек между озером и болотом шириной метров двадцать, а вокруг топи.

— Тогда почему Давыдовы выбрали его? — в моей голове начал вырисовываться план, но не хватало деталей и понимания мотивов князя.

— Так у нас по всей дальней границе топи, а на ближней границе поля и немного леса, — Зубов почесал подбородок. — Поля свои они не тронут, там озимая пшеница уже проросла, а лес густоват. Не вырубать же его ради «учений».

— Что ж, тогда сделаем так, — я задумался на несколько мгновений. — Устроим им засаду. Если они не успеют переправить технику на наши земли, то будут переть через узкий перешеек, где мы их и встретим.

— Предлагаете тоже устроить учения? — понятливо хмыкнул командир гвардии. — А что, рыть окопы и ловушки ставить — как раз работа для новобранцев, а у нас масштабное пополнение. С какой стороны ни посмотри — всяко у нас больше причин для учений.

— Всё, тогда решено, — я кивнул на шутку и хлопнул в ладоши. — Работаем, Саша, работаем.

Зубов отправился выполнять мои распоряжения, а я решил для разнообразия пообедать. Не всё же голодным бегать по поместью. И только зайдя в дом, я снова вспомнил про Юлиану. Надо бы и её пригласить к столу, а то неудобно получится.

Выловив служанку, я отправил её проверить, проснулась ли наша гостья, а сам поднялся к себе. Вика всё ещё спала, восстанавливаясь после агонии и лечения. Агата лежала рядом, прижавшись спиной к животу сестры. Она подняла на меня сонный взгляд и мысленно послала поток благодарности за сытный завтрак, а заодно сообщила, что охраняет «моего детёныша».

Кивнув ей, я принял быстрый душ и спустился на первый этаж. Борис уже ждал меня в гостиной, примыкающей к столовой, а вот бабушки нигде не было видно. Я присел на диван рядом с братом.

— Вот что, дружок, — сказал я, подцепив пальцем артефакт сокрытия силы. — Я сейчас передам тебе эту побрякушку.

— А зачем? — с любопытством спросил Боря, рассматривая артефакт со всех сторон.

— Он скроет твою силу от любопытных, — пояснил я, снимая кулон с шеи. — Архимагов и грандмагов он не проведёт, но ты не так часто с ними будешь встречаться. А вот прочие интересующиеся личности не будут знать уровень твоего дара.

— Дядя Эдвард — архимаг, — пожал плечами Боря, но взял цепочку с артефактом и надел на шею. — И мама с папой были архимагами…

— Всё верно, ты из сильного рода, — я улыбнулся.

— Я скучаю по дяде, — признался брат тихо. — Он всегда был таким весёлым. А теперь не приезжает к нам, и с тобой он поругался.

— Мы не ругались, — я вздохнул. — Просто он хотел забрать тебя и Вику к нашему деду, а я не захотел отдавать вас.

— Дедушка Феликс — страшный, — Боря передёрнул плечами и надул губы. — Не хочу с ним жить.

— И не придётся, — я весело подмигнул брату и легонько щёлкнул его по носу. — Пока я жив, никто вас никуда не заберёт.

— Мне бы такую уверенность, — донеслось от двери. Я поднял взгляд и увидел бабушку, за спиной которой неуверенно переминалась с ноги на ногу служанка. — Если император решит забрать любого из вас, то он это сделает.

— Я уже сказал, но повторюсь, я никого не отдам, — я встал с дивана и дождался, когда бабушка войдёт в комнату.

Служанка за её спиной резко побледнела, стоило моему взгляду остановиться на её лице.

— Что там наша гостья? — спросил я у неё.

— Ваша гостья уже здесь, — услышал я бодрый голос Юлианы. — Я как раз спустилась с лестницы и услышала вашу последнюю фразу. Честно говоря, я в восхищении.

— Что же тебя так восхитило, милочка? — ядовитым тоном поинтересовалась бабушка. — Безумство моего внука, который готов пободаться с самим императором?

— Нет, его готовность защищать свою семью и отстаивать свою позицию, — фыркнула Юлиана, мельком взглянув на меня. — Хотела бы я, чтобы и меня так защищали в своё время.

— К редким направленностям дара его величество всегда относился с особым интересом, — бабушка поджала губы. — Что толку сотрясать воздух, если результат уже известен. И не будь ты такой слабой, была бы сейчас благодарна за обучение.

— Вот уж точно нет! — воскликнула Юлиана, а я громко прочистил горло, привлекая к себе внимание. Не разнимать же мне их?

— А ты свяжись со своими товарищами, узнай, где они и что они, — не унималась бабушка. — Да они готовы целовать ноги своим наставникам.

— Прекратите, — строго сказал я. — Никаких перепалок в моём присутствии. Вы же аристократки.

— Простите, ваше сиятельство, — не очень искренне извинилась Орлова. — Но я не стану молчать, когда ваша бабушка меня задевает.

— Пойдёмте уже обедать, — сказал я, покачав головой. Надеюсь, обучение Виктории не займёт много времени, и Юлиана уедет раньше, чем они с бабушкой перейдут к прямому конфликту.

Ели мы в тишине, даже звона посуды не было слышно. Всё было чинно, благородно и до приторности правильно. В другое время я бы мог покривиться или разбавить обед парой слов, но прямо сейчас мне даже нравилось такое положение.

Моя голова была забита мыслями о словах Зубова. Допустим, Давыдовы действительно готовятся к войне с нами. Но почему они так уверены, что это легко сойдёт им с рук?

Войну они мне объявить не могут — у них нет для этого веского повода. Все войны родов ведутся только с одобрения императора и тайной канцелярии, а я пока что не переходил дорогу его величеству. Если не считать того, что я победил в испытании вместо ставленника императора.

Рейнеке, безусловно, преданный род, который не раз доказал свою полезность. Но против честной победы им нечего предоставить. Пусть я мешаю очень многим, но я доказал своё право на врата, доказал, что не слабак, который их не удержит. Так откуда у Давыдовых такая наглость?

— Ваше сиятельство, — Герасим вошёл в столовую с серебряным подносом в руках. — Срочная корреспонденция из столицы.

Я бросил взгляд на замерших без движения брата, бабушку и Юлиану. Вскрывать письмо при них или уйти в кабинет?

— Давай сюда, — решил я.

Герасим склонил голову и протянул мне поднос. Я увидел конверт из дорогой бумаги, на котором стояла большая гербовая печать его величества, а рядом с ней красовалась чуть меньшего размера печать Тайной Канцелярии — скрещённые ключ и перо.

Я не стал заморачиваться и взял столовый нож. Лезвие бесшумно проскользнуло под воск, ломая печати с тихим хрустом. Внутри лежал один единственный плотный лист, испещрённый каллиграфическим почерком.

«Его Императорское Величество Михаил Алексеевич, в неустанной заботе о развитии редчайших дарований, коими столь щедро благословлена Империя, соизволил определить Викторию Валерьевну Шаховскую в Особый Корпус императорского пансиона для одарённых особой направленностью…»

Я не смог сделать вдох, воздух застыл в лёгких. Быстро пробежав глазами по витиеватым фразам, я нашёл то, что искал, в самом низу страницы.

«…в связи с чем, Глава Тайной Канцелярии предписывает обеспечить её прибытие в столицу в сопровождении уполномоченных лиц в течение десяти дней с момента получения сего указа».

Десять дней… они дали мне десять дней. Мои руки сжались в кулаки, сминая дорогую бумагу. Это же самый настоящий ультиматум, облачённый в сухие формулы придворного этикета. Что там про сопровождение уполномоченных лиц?

Ага, значит за Викой приедут. Интересно, это будут истребители или канцлер лично явится? Или они отправят за тринадцатилетней девочкой людей из своего особого отдела?

Теперь я знал, что это значит. Видел в глазах Юлианы. Боль, страх и сломанная жизнь. Пожизненное рабство под соусом «заботы».

Я медленно положил письмо на стол, разгладив пальцами смятый в порыве злости край. В моей груди клокотала ярость. Мне посмели отдать приказ. Я, глава рода и победитель испытания, был для них никем, мелкой пешкой, которую можно легко подвинуть в сторону указом императора.

Я поднял взгляд и встретился с собственным отражением в тёмном стекле графина с травяным чаем. В глазах, смотревших на меня, горел знакомый огонь. Огонь тёмного феникса, который видел, как горят целые королевства.

Мои пальцы снова сжали злосчастный конверт. По краю листа поползла огненная вязь. Через пару секунд на столе передо мной лежала лишь горстка пепла.

— Костик? — услышал я голос бабушки. Кажется, она уже несколько раз пыталась дозваться до меня, пока я глушил свои эмоции.

— Что, бабушка? — спросил я. Мой голос был глухим, но даже так в нём слышались отголоски моей ярости.

— Это указ о зачислении Виктории в особый корпус? — спросила она, сглотнув.

— Да, — я кивнул, продолжая смотреть на своё отражение.

— Сколько дней нам дали, чтобы собрать её? — уточнила бабушка уже спокойнее. Всё же проняли её мои эмоции, хотя это не удивительно.

— Нам дали десять дней, — я поднял голову и посмотрел на неё. — Но Вика никуда не поедет.

— Так будет лучше для всех, Костик, — осторожно сказала Юлия Сергеевна и тут же вздрогнула под моим взглядом. — В корпусе Вика станет сильнее. Я сама прошла через обучение и…

— Она никуда не поедет, — жёстко сказал я и встал из-за стола. — Я скорее сожгу этот мир дотла, чем отдам сестру в эту пыточную, которую ты называешь учебным корпусом.

— Мы не можем пойти против императора, — прошипела бабушка. — Никто не может. Законы едины для всех!

— Да, конечно, — оскалился я. — Все равны перед законом. Но всегда есть те, кто равнее.

— Костик! — возмущённо крикнула бабушка, но я уже направился к выходу из столовой.

— Прошу прощения за эту сцену, — сказал я, обернувшись и посмотрев на Юлиану. — В нашей семье слишком много своевольных и упрямых людей.

— Как и у всех тёмных, — слабо улыбнулась Орлова. — Не переживайте, эта сцена меня не расстроила. Вы не будете против, если я проверю самочувствие вашей сестры?

— Идёмте, — я махнул ей рукой и улыбнулся Борису, который сидел, нахмурившись и сжимая в кулаке вилку.

Мы с Юлианой дошли до моих апартаментов. Перед дверью в спальню девушка чуть замедлилась, но быстро взяла себя в руки. И почти сразу же сформировала сгусток тьмы, чтобы ударить теневого монстра, устроившегося на животе Виктории.

— Тихо, — спокойно сказал я, перехватив руки Юлианы и прижав их к себе. — Это моя питомица. Не успел вас познакомить.

— Питомица? — выдохнула девушка, отзывая тьму и глядя мне в глаза. — Теневой монстр для вас — просто домашняя зверушка?

— Не просто, она защищает Вику, — я мысленно приказал Агате запомнить Юлиану и не нападать на неё.

— Защищает… теневой монстр, — шокированно протянула Юлиана. Её взгляд застыл на моём лице, которое оказалось близко до неприличия. Да и плевать мне на условности, я не собираюсь ремонтировать ещё одну разгромленную комнату в доме. — Скажите, ваше сиятельство… а другие питомцы у вас имеются?

— Имеются, но знакомить вас я не планирую, — я отпустил запястья Юлианы и сделал шаг в сторону. Девушка по инерции сделала шаг за мной, но потом помотала головой и застыла на месте. — Вы хотели проверить состояние Виктории, — напомнил я ей.

— А, да, конечно, — Орлова тряхнула волосами и повернулась к кровати. Агата открыла один глаз и посмотрела на девушку с явным презрением. — А вы не могли бы отозвать своего питомца?

— Агата, ты смущаешь девушку, — сказал я с улыбкой.

Агата недовольно муркнула и растворилась в тени, а потом снова проявилась, но уже на кресле. Эта простая картина спящей сестры и наглой кошки развеяла остатки моей злости без следа. У меня есть целых десять дней, чтобы найти решение, а я тут кулаками машу и огонь призываю. Надо уже взять себя в руки.

— Так, что у нас тут… — пробормотала Юлиана, шагнув к кровати и склонившись над Викой. — Пульс ровный, остатки проклятий ваша сестра уже почти переработала. Остались крохи, которые её энергоканалы переварят уже к завтрашнему дню.

— Это хорошо, — я качнул головой. Я и сам видел, что Вике стало гораздо лучше. — Ваш артефакт-поглотитель уже переполнен. Что планируете с ним делать?

— Оставлю в родовой сокровищнице, чтобы энергия впиталась в защитную систему, — пожала плечами девушка. — В прошлый раз папа так и сделал.

— Какое изящное решение, — похвалил я эту идею. — Сразу понятно, что ваш отец — отличный артефактор.

— Лучший, — тихо сказала Юлиана. — Знаете, я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Можно ведь погулять по поместью?

— Конечно, можете даже своих гвардейцев позвать, — я хмыкнул. — Пусть тоже разомнутся.

— Спасибо, — обрадовалась она. — Тогда до встречи за ужином.

— До встречи, — улыбнулся я.

Юлиана ушла, а я присел рядом с сестрой. Агата выпала из тени в том же месте, где лежала до этого. Она обхватила лапами руку Виктории и закрыла глаза.

— Присматривай за ней, — попросил я кошку и направился к кабинету.

Мне срочно нужно было прошерстить сеть и изучить законы и указы императора. Если уж не получится найти лазейку в правовом поле, буду думать, как противостоять его величеству. Сбегать из страны точно не вариант. Не для того я сражался за врата и проводил слияние с Сердцем Феникса раньше времени.

Я завис перед ноутбуком не меньше чем на пару часов. Пришлось перелопатить кучу документов и законов, но ничего подходящего я не нашёл. Отвлёк меня от работы звонок телефона.

— Слушаю, — сказал я, увидев на экране номер Эдварда.

— Я сейчас неподалёку, могу заехать для разговора? — торопливо проговорил дядя.

— Жду, — ответил я и нажал отбой.

После этого я сразу же набрал номер Зубова и предупредил о визите дяди, чтобы его случайно не задержали на границе мои гвардейцы. Настрой порыться в законах у меня уже пропал, так что я потянулся и принялся ждать Эдварда.

Вообще забавная, конечно, формулировка. Неподалёку он. Можно подумать, дядя катался по трассе туда-сюда и совершенно случайно оказался рядом с моими землями.

Герасим постучал в дверь кабинета через каких-то пятнадцать минут. И это только сильнее доказывало, что дядя ехал целенаправленно ко мне. И он вполне допускал мысль, что я его не приму, раз выразился таким образом, будто проезжал мимо.

Дверь открылась снова, и в кабинет вошёл Эдвард. Он выглядел так, будто только что сошёл с обложки светского журнала — безупречный костюм, ни намёка на усталость, лишь лёгкая усмешка в уголках губ. Но его взгляд был серьёзным.

— Здравствуй, Константин, — сказал он и тяжело опустился в кресло напротив меня. — Ты уже получил письмо с указом?

— Получил, — кивнул я и откинулся на спинку кресла.

— Тогда ты понимаешь, что это значит, — Эдвард сгорбился и сделал глубокий вдох. — Император не отступит. Он нацелился на Вику, и теперь она станет его собственностью.

— Я не отпущу её, — спокойным тоном сказал я. Эмоции уже улеглись, так что никаких вспышек злости больше не будет. Вместо неё будет холодный расчёт и планирование.

— Один в поле не воин, племянник, — Эдвард покачал головой. В его голосе прозвучала неожиданная усталость. — Ты не сможешь бороться с императором. Будь ты хоть трижды Вестником Тьмы, но против армейских корпусов, магической артиллерии и всей мощи трона даже твоя сила — ничто.

— И поэтому ты здесь? Чтобы констатировать очевидное? — я выгнул бровь и усмехнулся. — Мне и без твоих слов понятно, что будет непросто.

— Есть выход, — взгляд Эдварда стал острым и цепким. — Единственный, который его величество, возможно, примет. Род Рейнеке возьмёт над Викторией официальное опекунство. Она будет под нашей защитой, в нашей резиденции в столице. Это лучше, чем корпус.

— Что ты сказал? — я замер, не веря своим ушам. Он действительно произнёс это вслух. — Хочешь, чтобы я отдал Вику тебе? С чего бы мне это делать?

— Это не всё, — продолжил он, не сводя с меня взгляда. — Ты передашь под наше управление врата. Это простая формальность, но только так мы сможем помочь.

— Уточни для начала, дядя, — медленно проговорил я. — Почему в вашем столичном имении Вике можно будет остаться, а в собственном доме нет?

— Мы на ступень ближе к его императорскому величеству, у нас есть… некоторые послабления, — Эдвард качнул головой. — Если мы предоставим квалифицированных учителей и обеспечим обучение Виктории на дому, это может сработать.

Я молчал. Смотрел на своего родственника и не мог подобрать слова, в которых не будет ругательств. Больше всего мне хотелось послать Эдварда в такие дали, где даже демоны не бывали. Но я понимал, что слова дяди — это слова моего деда.

— Передай своему отцу, что Шаховские никому не отдают своих детей и свою землю, — сказал я тихо, но льда в моём голосе было столько, что дядя невольно отшатнулся назад. — Мы не просили вашей защиты и не примем её на таких условиях.

— Я предупреждал его, но он сказал, что ты упрям, как твоя мать, — пробормотал Эдвард, вставая с кресла. В его голосе я услышал лишь досаду и сожаление. Он действительно пытался помочь, но мне такая помощь не нужна. — И тут я с ним полностью согласен. Маргарита была той ещё занозой в заднице. Ладно, племянник, ты сделал свой выбор. Не пожалей о нём.

Эдвард развернулся и вышел из кабинета, не оглядываясь. Дверь за ним закрылась с тихим щелчком, а в следующую секунду передо мной появились оба моих питомца. Агата разъярённо шипела, а Грох беспокойно махал крыльями.

— Что-то с Викой? — спросил я, выскочив из-за стола.

— С ней всё хорошо, — каркнул Грох. — Там в тенях кое-кто тебя ищет. Говорит, что ты закрыл доступ и он не может войти.

— А вот это замечательная новость, — обрадовался я. — Значит не зря слил уйму энергии на защиту поместья.

— Так ты пойдёшь на встречу с этим… — кутхар ругнулся, да так заковыристо, что я чуть не присвистнул. — Я ему не почтовый голубь, чтобы послания передавать. Ходит там, понимаешь, изнанку баламутит.

— Схожу, отчего б не сходить, раз уж у меня сегодня гостей полный дом, — пожал я плечами. — Где он?

— За территорией особняка, рядом с лесом, где вы с Агатой сегодня резвились, — каркнул Грох и растворился в тенях.

Я посмотрел на кошку и покачал головой. Вот вроде бы всего второго класса монстр, а чует некромансера, который на приличном расстоянии и неизвестно на каком теневом слое. Что же будет, когда она подрастёт?

Не став занимать свою голову предположениями, я нырнул в тень и быстро пересёк границы поместья. На первом слое тени деда не оказалось, зато он нашёлся на втором.

И опять дедуля не поскупился на театральность. Его плащ был похож на лохмотья из чистой тени, вместо лица была видна лишь глубокая тень под капюшоном. Зато глаза горели яркими синими огоньками.

— Ну здравствуй, — поприветствовал я его. — С чем пожаловал?

— Рад, что ты откликнулся на мой зов, — проскрипел он. — Мог бы и поторопиться.

— Мне не до игр, — спокойно сказал я, не показав ни единой эмоции, хотя это было не так уж просто.

После слияния с Сердцем, моё чутьё на скверну обострилось. От некромансера тянуло морозом и сладковатым запахом тлена. Запахом смерти, которую он приручил и на которой паразитировал. Все мои инстинкты требовали вступить в бой и уничтожить мерзость, зовущую себя моим дедом.

— Это точно, — усмехнулся он. — Какие уж тут игры. Я не против того, чтобы Виктория стала сильнее, но я против того, что роду Шаховских смеют отдавать приказы.

У меня дёрнулась щека. А ведь дедуля почти слово в слово озвучил мои мысли.

— Я предлагаю тебе свою помощь, но только в этот раз, — в голосе некромансера прозвучали ядовитые нотки. — Мы можем решить проблему в корне — убрать того, кто её создал. К нынешнему императору у меня накопилось много счетов… которые он сможет отплатить кровью. А его место займёт достойный человек, пусть даже из младшей ветви или цесаревичей.

— Ты предлагаешь мне устроить переворот? — уточнил я, понимая всю абсурдность этого предложения.

— Всего-то и надо — избавиться от одного единственного человека, — заманчиво протянул некромансер. — Тебе даже руки пачкать не придётся, я всё сделаю сам. Нужно лишь твоё решение, внучок. Скажи «да», и я помогу тебе.

— Нет. Я не собираюсь топить в крови половину империи, — сказал я, отчеканивая каждое слово. — Смерть монарха посеет хаос, наследники перебьют друг друга в попытке сесть на трон, а аристократия начнёт свою собственную игру.

— Принципы… — проскрипел дедуля. — Это роскошь в наше время. Но ты ещё молод и не понимаешь… я не отзываю своё предложение, — он сменил облик, представ передо мной в доспехах из чистой тьмы. — Когда окажешься в безвыходной ситуации, в самой тёмной яме, просто вспомни этот разговор и активируй вот этот артефакт. Я услышу тебя, где бы я не находился. Услышу и приду.

Некромансер растворился в тени, оставив после себя запах тлена и неброский артефакт. Пламя феникса восстало во мне, желая уничтожить мерзость, теневые крылья распахнулись и взбили морозный густой воздух изнанки. А я всё смотрел на артефакт, очень похожий на стандартный переговорник моего мира, до краёв заполненный некротической энергией.

Дед не прекращал свои попытки создать артефакт истинной тьмы. Но его попытки зашли слишком далеко. Ведь даже я не представляю количество смертей, необходимых для такого изменения этого артефакта.