Город, которого нет 6

22. Искажение

На ходу отправил сообщения Саше и Феликсу. Затем начал набирать такси.

— Все машины заняты, приносим свои извинения, — послышалось из динамика.

Серьёзно?

Вышел к магазину и крохотному стихийному рыночку у него. Здесь всегда было оживлённое движение, и я без труда отыскал частника.

— К статуе героям труда, улица… — начал было я, но водитель меня прервал.

— Ещё один болезненный? Туда по тройному тарифу.

— Ого, почему так?

— Не нравится — проваливай! — неприязненно бросил он, будто не хотел получить денег.

— Я не отказывался. Я просто спросил, почему так.

— А тебе оно зачем, парень? — спросил он.

— Любопытно просто, — пожал я плечами.

— Ясно. Ну, хоть не больной. Ну и старики…

— А что не так со стариками?

Водитель моей разговорчивости был на удивление рад, и градус напряжения начал стихать.

— Говорят, если голышом искупаться под статуей, лет двадцать можно себе скостить, — таксист долго думал, как правильней будет выразиться. — Может, и больше, это ж первый раз такая… святая хрень случилась.

— И что, реально помогает?

— Так говорят, — пожал плечами таксист. — Мне уже везти туда некого. Не мог этот Мару раньше на три года явиться?..

— Ошибаетесь. Это только начало, — честно сказал я. — Мы не знаем всего, что может Великий Мару. Как вы верно сказали, он здесь всего один день. Кто знает, какие ещё чудеса он нам подарит? Душа ведь вечна.

Водитель с подозрением посмотрел на меня. Благо светофор давал ему такую возможность.

— А тебе откуда знать?

Я чуть было не выдал ему, что один из апостолов этого мракобесия и даже в каком-то смысле виновник происходящего.

— Если можно исцелять болезни искупавшись в фонтане, то почему нельзя делать и других чудес? Разве такие исцеления доказаны наукой?

Таксист задумался и едва не проворонил зелёный.

Когда мы подъезжали к месту, машин стало намного больше. В Нулевом мире в две тысячи четвёртом не было ещё столько машин на обочинах. Да и на дороге было полно авто. Некоторые парковались уже где попало, не заботясь ни о чём.

— У-у, это надолго, — снова подал я голос после долгой паузы.

— Сюда, наверное, уже пол города приехало. Стоять опять будем часа полтора…

Теперь стала вполне понятна причина раздражения водителя. Никто не любит пробки.

— Наверное, отсюда будет лучше пешком.

— Да, — с облегчением сказал водитель. — Дальше там ещё хуже и припарковаться негде. У ментов сейчас праздник штрафовать за это…

— Удачи вам, — сказал я и протянул деньги. — Сдачи не нужно. Проведите хорошо эти три года…

Последнее я ляпнул не подумав. Я даже не успел понять, когда вылетела последняя фраза, про три года. Ну, надеюсь, он не придаст моим словам много смысла… а совет в любом случае правильный.

Пробраться к источнику оказалось ненамного легче, чем проехать к нему. Людей было действительно много. Намного больше, чем я видел по телевизору. Местами приходилось протискиваться.

Дальше вокруг источника сидели люди в одеяниях цвета кофе со сливками. Официальный цвет культа Мару, между прочим. Они сидели на одеялах и редких карематах на коленях перед бывшим алкашом и внимали каждому его слову.

— … ибо как говорит Великий Мару, негоже разумному существу жить, работая на работе! Вдумайтесь в суть слова, язык всегда отражает истину. В корне слова работа сокрыто слово «РАБ!». Истина Мару в том, что быть рабом по своему усмотрению есть нарушение воли Его, который любит нас и не желает нам рабской участи…

— Владыка… но как же нам тогда жить? — воскликнул кто-то их собравшихся, и на него зашикали. Но жрец услышал и указал на него пальцем.

— Ты! Ты задал очень мудрый вопрос! Но разве чтобы жить, нужно кому-то платить? Чем это не петля рабства?

— Ну… еда стоит денег, — поддержал его неуверенный голос женщины.

— Нет, еда растёт в поле, дитя, — ответил недавний бомж женщине, которая была где-то его ровесницей. — Чтобы прокормить себя, просто делай то, что ты любишь больше всего. Есть здесь среди нас люди, которые любят растить пищу в поле? Они сделают её из любви, а не по принуждению грешной бумагой! Найдутся и те, кто будет петь на потеху, строить дома, писать книги, делать мебель и лечить людей. В каждом есть своё зерно предназначения, и для этого не нужно никаких денег и рабства. Рабство неэффективно! Эффективна любовь!

Жрец Мару встал под статую и поднял руки вверх и расставил в стороны. Над водой собралось облачко горячего пара. Я посмотрел в источник. Людей там было полно. В основном — старики или с явными признаками болезней.

Однако вода, вопреки такому потоку людей, оставалась чистой и даже будто подсвеченной.

Чёрт, опять нарушение всех канонов шестого эхо…

— Ибо вот второе повеление Мару!! — воскликнул он. — Вы должны отказаться от всего, что не доставляет вам радости. Но заняться теми делами, которые истинно радуют вас!

— А если… ну… кто-то должен дворником работать или, ну, ассенизатором этим…

— Ну так отдайте эту проблему тем, кто любит думать и изобретать. Придумайте машины, которые сделают это за вас.

— Он это серьёзно?- послышался возглас справа, а затем хлопок по лицу.

— Саша. Рад, что ты тут. Ты как?

Желтоглазая девушка стояла рядом со мной и смотрела на представление. Без топора, кстати.

— Здесь я собиралась сказать, что ты сволочь и оставил меня висеть вверх ногами. Но я — хаос, и вместо этого я зарою эту обиду и потребую компенсацию пиццей… многими пиццами!

— А мне идея понравилась, — послышалось слева от меня.

Двенадцатилетний Феликс стоял рядом со мной, закутанный в длинный шарф.

— Это коммунизм или общинный строй? — спросил он у нас с Сашей.

— С таким подходом — это технократическая утопия, — ответила девушка, скучающая по своему топору.

— Расслабьтесь, этому миру осталось три года, — остановил я их. — Нейросети и роботы здесь ещё не успеют появиться… Что думаете по существу?

— Ну, это не Литавр. Ему бы я уже шла бить морду, а этого типа я не знаю, — сказала она.

— Технически, нас это не касается, — поддержал её Феликс.

— Тогда предлагаю в ближайшую пиццерию, а там посмотрим, может по домам. Нужно связаться с Мишей.

В пиццерии, ближайшей отсюда, был ожидаемый аншлаг. Сюда шли все, кто проголодался и имел деньги на пиццерию.

Впрочем, пицца здесь была простенькая. Вроде того киоска, что был неподалёку от моего дома. Где у неё было толстое тесто, делает её более похожей на плоскую булку с сырной начинкой.

— Нам три пиццы… — я посмотрел на меню и бегло просмотрел список. Но нужного в нём не нашёл. — Какая у вас самая острая?

— Ну… — девушка у кассы растерялась. — Салями, наверное… Только ждать придётся. У нас очень много заказов.

— Ничего, подождём. И всыпьте туда всего острого, что у вас есть…

— Мне курицу с ананасами, — подал голос Феликс.

— И мне фирменную, чего уж.

— Спасибо за заказ. Пол часа где-то, не раньше.

Я кивнул и взял чек.

Это было не кафе, а скорее дешёвая закусочная, но еду делали на совесть, а персонал старался быть вежливым, хоть и было видно, что работники уже, мягко говоря, задолбались.

Мы отошли в сторону и присели на землю на лужайке.

— Есть что рассказать, шеф? — сразу понял Феликс.

— Саш, помнишь, когда он тебя подвесил? Ты ещё материлась и обещала всех убить.

Она фыркнула.

— В общем, он меня, как ты помнишь, посчитал своим корешем.

— Оу, — прокомментировал Феликс.

— Он был не в себе, нёс чушь, — пожал я плечами. — Но я подумал, что разница в силе у нас не сопоставима, и понял, что он не совсем контролирует силу, хаос сам выполняет его хотелки, независимо от его желания. Все мысли, что в голове — пытаются воплотиться в реальность под условно трёхсотым эхо.

— Почему условно? — уточнил Феликс.

— Потому что точно никто не знает, — ответил я очевидное. — В общем, я с ним пообщался немного и убедил потратить свои силы не на насилие и вандализм, а отдать какому-нибудь хорошему богу.

— Мару! — рассмеялся Феликс. — Теперь дошло! Это же твой бог-покровитель?

— Скорее мем, — хмыкнул я. — Мне концепт религии показался забавным, а вообще поклонение Мару было в том эхо, когда каждый день был праздником какого-то бога. Даже тогда его почти никто не знал, а сейчас и подавно. Но я подумал, что если отдавать энергию хаоса кому-то на сторону, то лучше кому-то безобидному.

— Кстати, Полярис, а какими стихиями питается твой бог?

Упс.

— А у них что, есть свои стихии? Мару астральный вроде.

— Астрал есть верхний и нижний. Они же тёмный и светлый. Если твой кот обитает на светлом, то ему не факт, что хаос понравится.

— А тьма? — невинно спросил я, вспомнив алтарь на болотах.

— Точно нет, — покачал головой Феликс.

— И что случится с таким богом?

— Ну, меняется парадигма, меняется вера… много чего. Смотря насколько сильный твой Мару. Кто-то из первой пятёрки их рейтинга силы, сожрали бы хаос и не поморщились. Но ты же говорил, Мару слабый?

— Да, считается так, хотя я ему силу лично не измерял, — я пожал плечами. — Мировоззрение у него, наверное, тёмное. Лень это грех… наверное.

— Полярис, если б ты был ленивым котом, считал бы ты лень греховной?

— А это так работает?

— По идее да… но тут ещё момент. Если ты уговорил хаосита создать этот алтарь, то твой Мару мог не принять подношение. А то боги бы науськивали смертных приносить в жертву врагам противоположные стихии. Потому, если твой астральный бог воплотил алтарь, то он принял подношение. Это меня и насторожило. Зачем слабому астральному богу, по сути просто высшему духу, соглашаться признавать тебя его жрецом и принимать хаос Литавра.

— Значит, Мару сам захотел принять эту силу? — задумался я. — А если я сейчас, например, захвачу алтарь и перепосвящу его… ну например в христианство, что дальше?

— Это не алтарь, а лишь проявление силы, — покачал головой Феликс.

— А если б был алтарь? Или с этим проявлением так?

— Ну, по идее у богов будет конфликт, если другой бог примет подношение. Так это работает у ребят вроде Мару. А как с христианским эгрегором, я понятия не имею.

— Ещё момент, — сказал я. — Когда я пришёл на место для святыни Мару, там уже был этот мужик.

— Какой?

— Жрец, — я кивнул в сторону людей. — Он нас там будто ждал и знал, что будет дальше. Подошёл, начал читать молитвы Мару… И вот.

Я развёл руками.

— Ваша пицца! — не поленилась крикнуть девушка на кассе в сторону нашей компании. До чего же душевные здесь люди!

— Захвати мне молочный шейк, — попросил Феликс.

Глядя на стоявшую у кассы милую девушку лет двадцати пяти я понял, что не хочу, чтобы по моему Городу бродили всякие Литавры со своим хаосом. Но где в этом уравнении Мару и этот жрец? За кого этот бывший бомж — за хаоситов или реально уверовал в кота в ящике?

Встал, прошёлся, забрал три порции и бумажные стики с чёрным перцем, взял к ним бутылку томатного сока и напиток для Феликса и направился к своей небольшой команде.

— Разбирайте.

— Спасибо, — вежливо сказал искатель.

Саша просто выхватила свою порцию и накинулась с жадностью много дней не евшего человека.

— Так что думаешь, раз так разбираешься в богах и алтарях? — спросил я Феликса.

— Вот, я нашёл на форуме, — сказал он и показал экран небольшого ноутбука, который носил с собой в рюкзаке. — Мару малый светлый бог ленности у очага. Его аспекты уют, тепло, спокойствие. Бог такого уровня не мог потянуть такую святыню на шестом эхо. Это аномалия, шеф.

— Зачем слабый светлый бог мог принять алтарь хаоса? — задумался я.

— Ума не приложу. Меня самого это смутило, потому начал расспрашивать.

— А что думаешь про жреца?

— Пока теряюсь в догадках. Ты с ним говорил, когда вы создавали святыню? В кого он верит?

— На вид — фанатик Мару. Хотя я, если честно, мало что знаю об этой религии.

— Не удивительно. Он мелькал в Городе лишь пару раз, и то в массовке, когда появлялся большой пантеон астральных богов, — он пролистнул текст на экране. — И заполняли его анкету для галочки, просто отмечая всех замеченных… о, просмотры как подлетели. У его соседей по теме по двадцать шесть, а тут уже перевалило за шесть сотен!

Я слушал его и параллельно ел пиццу. Вкус интересный, пожалуй я недооценивал это блюдо. Но это всё равно не пицца, как ни крути.

Саша заканчивала трапезу, слегка измазавшись соусом.

— Тогда я пожалуй поговорю со жрецом. Как бы только подобраться к нему не у всех на виду…

— А никак, — пожал плечами Феликс. — На форуме пишут, он вообще ни разу не отлучался с площади и даже не останавливал проповедь. Как шарманка повторяет рассказы о Мару и жизни в целом, отвечает на вопросы. Жизни учит в общем.

— Ну в туалет же он должен как-то ходить?

Феликс пожал плечами.

— Что пишут, то рассказываю. Но это такое, сам я не видел, конечно, а говорить всякое можно.

— Что ещё говорят?

— Вода реально лечит. Сначала эффект быстрый, потом эффективность спадает, но работать не прекращает. У кого много болячек, нужно сидеть очень долго. Ну, всё ещё лучше официальной медицины. Здесь одна пробуждённая говорит, разрыв мениска лечит. За час сняло отёк, за два — боль. Теперь сидит, ждёт, чтоб наверняка. Обещала выложить потом снимки до и после на форум.

— Что-то ещё магичил?

— Об этом в комментах ничего нет.

— А про саму его речь что пишут?

— Что будет интересно глянуть на этот мир через три года, — криво улыбнулся он. — Только не построит здесь Мару рай за такое время.

— Если будет и дальше творить чудеса, то почему нет?

— Ну разве что если так… — пожал плечами Феликс.

— Что ж… — сказал я со вздохом. — Тогда, наверное, держать вас не буду, можете ехать по домам, наверное. Хотя, Феликс, можешь перед этим обойти это место вокруг и поискать рядом следы Коня, вдруг проскакал где-то рядом.

Парень кивнул.

— А ты? — спросил он с интересом.

— Хочу как-то поговорить с ним.

— Ну, вперёд. Хотя, говорят, это невозможно. Там всегда полно народу.

— День только начался. Однажды он захочет есть, пить и всё остальное. Да и проповедь послушаю. Хоть пойму, что это за религия такая, маруизм.

— Ага, с оттенком хаоса, — иронично усмехнулся Феликс. — Ну, тогда я гулять. Может, вернусь ещё тоже. Здесь интересно.

— А я с тобой! — решительно заявила Саша

— Исключено.

— Хочешь мне запретить? — улыбнулась она.

— Взываю к здравому смыслу. Хочешь — стой в толпе и смотри. Но если я начну действовать, за мной идти не нужно. И самое главное — не нужно выбегать к жрецу с топором, не нужно привлекать к себе внимания, не нужно…

— Да поняла я. Нужно быть самой скучной тихоней в Городе. Тебе такие нравятся, да? Любишь, когда девушка молчит и не подаёт признаков жизни?

— Слушай, меня моя личная жизнь устраивает. Ты свою, думаю, тоже устроишь, если перестанешь язвить по любому поводу.

— Скучный ты… — буркнула она.

— Очень, — улыбнулся я.

После сытного завтрака, который с учётом сырников Тани был у меня сегодня дважды, сражаться мне ни с кем не хотелось. Да и вообще, проявлять активность. Так что начал я с того, что вернулся к площади в надежде уличить способ подойти к жрецу наедине.

Если нет, запасным планом было нарядиться какой-нибудь неведомой хреновиной и подойти к жрецу как очередная странность.

Площадь некогда была простой развилкой шоссе с декоративным памятником советской эпохи. Сейчас же она была переполнена людьми. Условных последователей, внимающих каждому слову жреца, стало больше за это время в три раза. Теперь люди на пледах и карематах были по всему кругу вокруг купальни.

Купальня, разросшийся фонтан у статуи, источала белёсую дымку, как от горячей воды. На улице было достаточно прохладно, так что вне источника бегать нагишом могли разве что моржи. Людей в самом фонтане было уже слишком много, а рядом тянулась очередь.

На постаменте за фонтаном, у статуи выглядывающего из ящика мудрого кота с белым галстуком и толстой мордашкой, стоял сам жрец.

— … не выходи из комнаты, не совершай эту ошибку! Зачем тебе Солнце, если есть тёплая батарея и электрический свет? Ляг на кровать и насладись безмолвием вечности! Закрой глаза и ощути своё тело. Разве этот покой не то, чего на самом деле всегда жаждала твоя душа?…

Надо же, и как только не сорвал голос. С пиццей мы провозились чуть больше часа, а он всё продолжает вещать, будто радио.

Выудил из ящика бутылку черничной газировки и стал думать, что делать дальше. Может ли быть так, что Мару позволил ему обходиться без естественных потребностей организма? Кто их, этих иномимрных богов знает…

Что ж, подожду ещё немного, поизучаю народ, а потом, наверное, буду играть роль ещё одного жреца.