Ирбис. Том 4: Подгорное царство

История 23: Казан-Ннот (Часть 6)

История 23: Казан-Ннот (Часть 6)

— Эм… Самди… Ты сказал, что это дерево дорогое… А его можно продавать тут?.. Я могу так их выращивать… Просто… Деньги нужны. Вот… — по пути спросил юный странник.

— Во-первых: лучше не произноси моего имени. А во-вторых: да, можешь торговлей заняться, если время есть. Мне всё равно.

— Спасибо, — сам не поняв зачем, поблагодарил Ирбис, — скажи, а почему не хочешь, чтобы твоё имя знали?..

— Котик, работа у меня опасная. Многие ищут слабости… Имя — это ключ к прошлому. Ничего стоящего они там не найдут, но нужно образ загадочного безымянного торговца информацией поддерживать…

— И очень раздражающего… — добавил юноша.

— С этим-то проблем нет, — усмехнулся человек, зашагав по переулку в сторону одной из основных улиц, — пошли. Ещё много мест посетить нужно. Или своей дорогой пойдёшь?

— Заметно, что нет! — фыркнул парнишка, а затем поспешил за мужчиной, — с тобой пойду…

До очередного имения идти пришлось совсем немного. У ворот, сложив руки на груди, их уже ждала гномка в украшенном золотыми бляхами чёрном платье. Рядом с ней стоял седовласый гном в строгом костюме. Его профессию Ирбис определил сразу. Подобную одежду в недолгую бытность слугой у дворян довелось видеть на дворецком и самом себе.

При виде их доселе выглядящий хмурым и раздражительным, Самди преобразился в лице, словно надев улыбчивую и доброжелательную маску. Изменился даже взгляд, став более мягким и добрым. Ожидавшая дворянка что-то недовольно воскликнула при виде идущих к ней гостей с поверхности, а человек что-то весело ответил.

Подойдя ближе, златоглазый сразу опустился на одно колено и, продолжая виноватым тоном говорить на местном языке, обеими руками протянул выращенную начинающим друидом палку. Та сначала удивилась, затем приняла дар, зачем-то понюхала красноватую кору, поводила пальцем по сочащемуся соком срезу одной из веток и, улыбаясь, передала дворецкому. Доброжелательно похлопав мужчину по плечу, она протянула ладошку, и торговец информацией, нисколько не смущаясь, нежно поцеловал её тыльную сторону, только после этого поднявшись.

Растерявшийся из-за столь резкой перемены в спутнике, не получивший никаких инструкций зверолюд просто стоял за его спиной, а услышав нечто вопросительное в свой адрес, на всякий случай быстро поклонился.

— Жди здесь, котик, — бросил ему златоглазый. При звуках чуждой в этих краях речи гномка строго покачала пальцем. Человек вновь что-то произнёс, словно извиняясь.

Спохватившись, юноша пошарил под плащом по карманам, найдя недавно полученный разговорник и быстро пролистав страницы, зачитал несколько фраз, должных означать: «добрый день», «извини», «я не говорю на вашем языке». При его словах глаза обоих гномов расширились от удивления. Хозяйка имения что-то спросила, обратившись к Самди. Обратился к нему и парнишка: — Что… Я что-то не так произнёс?..

Услышав ответ, женщина тихо посмеялась, а мальчишке было короткий сказано: — Акцент забавный.

Покончив с приветствиями, человек с гномкой ушли в дом, а держащий в руках палку дворецкий жестами позвал Ирбиса за собой. Молодой странник последовал за ним, обойдя строение и в итоге оказавшись на кухне. Две служанки усадили его за стол, а впихнув в руки ещё горячую хлебную лепешку, куда-то понесли поднос с горкой точно таких же. Юноша едва успел найти в разговорнике «спасибо», выкрикнув им в след, а затем принялся за еду. Угощение с кусочками мяса оказалось довольно жёстким само по себе, очевидно, специально испечённое именно таким, но откусывалось и жевалось легко.

Перекусивший парень без дела просидел на стуле около получаса, периодически пытаясь говорить с работниками имения при помощи разговорника. Увы, но ответов он не понимал, а найти подходящие по звучанию фразы не удавалось. Почти в самом начале ему налили бокал белого вина. От выпивки мальчишка отказался, несколько раз повторив слова извинения.

Большую часть времени он провёл, листая разговорник и изучая содержимое. Некоторые фразы на местном языке казались значительно длиннее, чем на известном ему, другие, наоборот, короче. Для себя странник решил, что, оказавшись в чужой стране, стоит заучивать хотя бы тамошние приветствия и прощания, дабы соблюдать хоть какую-то вежливость. Этим и занимался, пока его не проводили на улицу. Доброжелательно выглядящий торговец информацией уже был там, вновь стоя на одном колене, а хозяйка имения не погнушалась приобнять его за плечи. Распрощавшись с ней, мужчина быстро зашагал прочь. Зверолюд по памяти попытался произнести: «всего вам хорошего», хоть и потребовалось разок заглянуть в текст, а затем поспешил за проводником.

Стоило особняку скрыться из вида, как маска благодушия исчезла с торговца информацией, вновь являя миру хмурое, утомлённое лицо.

— Ты ведь можешь вести себя нормально! — констатируя увиденное, заявил зверолюд.

— К клиентам у меня индивидуальный подход, — отозвался мужчина.

— А почему мне тогда постоянно язвишь?

— Котик, платой за ответ будет три удара лбом о стену!

— Вот опять. Можешь ведь говорить нормально! Не буду я о стенку биться! — недовольно пробурчал мальчишка, — зачем тебе вообще такая глупость нужна?

— Да вот раздражает меня кое-кто, аж лбом стену проломить хочется, но нельзя. Так хоть посмотрю, как это делают другие.

— А… Хорошо, — кивнул странник, полностью удовлетворённый ответом, хоть и не на первый вопрос. Златоглазый задумчиво хмыкнул, но более ничего не произнёс, продолжая идти молча.

Надумав заняться полезным делом, а не тратить время попусту, мальчишка вновь достал разговорник, на ходу ещё раз перечитывая и повторяя в слух заучиваемые фразы. Торговец информацией его не отвлекал. Чтобы не потеряться, юноша то и дело отрывал взгляд от текста и посматривал на спину мужчины.

— Эм… Я ведь правильно произношу слова? — после очередного повтора спросил он.

— Правильно.

Увлекшийся чтением парень не заметил, в какой момент Самди пропал из вида. Зверолюд вообще обнаружил себя стоящим в узком переулке. Ноги опять сыграли с ним злую шутку.

«Он ведь теперь не вернётся…» — разочарованно подумал молодой странник, топчась на месте и теребя в руках книжицу с рукописными записями.

Выйти на улицу, полную прохожих, оказалось несложно, вот только вокруг ходили лишь гномы. Заметно более высокого человека среди них не было. Нервы вновь напомнили о себе, упорно твердя, что зверолюд опять остался один в городе, где ничего не знает и ни с кем не способен нормально общаться. Конечно, имелся компас и разговорник с несколькими фразами на местном языке, которые помогли бы добраться до гостиницы, а вероятно, даже до здешнего угловатого аналога башни магов. Вот только с понимающим привычную речь проводником, коего можно было подонимать в отместку за прошлые обиды, было куда как спокойнее и надёжнее.

Не придумав ничего лучшего и надеясь на удачу, парнишка во весь голос закричал: — Златоглазый, ты где⁈ Я тебя потерял! Можешь вернуться⁈ Пожалуйста! Кто-нибудь, кто меня понимает, можете подойти?

Ирбису было неимоверно стыдно вот так вот орать посреди улицы и ловить на себе озадаченные взгляды прохожих. Всё, что он смог сделать, это отойти в сторонку к ограде одного из домов и ещё несколько раз повторить свой зов.

В итоге на кричащего мальчишку обратил внимание патруль местной стражи. Пользуясь разговорником и жестами, зверолюд попытался объясниться с парой заулыбавшихся гномов в доспехах, попросив отвести к постоялому двору. Вроде бы у него даже получилось задуманное, и один из блюстителей закона согласно кивнул. Доподлинно это узнать помешал вышедший из-за угла хмурый Самди, сразу направившийся к троице.

— Помощь нужна или сам разберёшься? — сходу спросил он.

— Нужна! Я с тобой! — сразу отозвался парень. Человек что-то сказал стражникам, и те, посмеиваясь, продолжили патрулирование.

— Котик, давай я тебе ошейник с поводком куплю? Дорогие, красивые! Чтобы не терялся? — ехидно предложил златоглазый.

— Обойдусь, — фыркнул юноша, а затем добавил: — Спасибо, что нашёл. Я думал, ты не вернёшься.

— Дело, за которое взялся, нужно делать хорошо, — скептически заговорил мужчина, — если уж взялся котика выгуливать, то нужно следить за бестолковым зверьком…

— Сам «бестолковый зверёк», — огрызнувшись, перебил его зверолюд.

— Скорее уж слишком добрый! Что поделать, своих не бросаю… А с тобой пожёстче надо.

— Не надо. Дальше куда идти? Я постараюсь больше не отставать. Вот…

— Имей в виду, умник: в Казан-Нноте не принято говорить на иных языках, кроме местного. Это считается зазорным для гномов. Некоторые из них знают языки поверхности, но ни за что не заговорят на них в столице. За твои вопли вполне могли оштрафовать или надавать по ушам.

— Меня оштрафовать хотели?..

— Нет. К постоялому двору отвести. Ты ведь не гном, да и в беду попал. Но так больше не ори. Иначе можешь проблем накликать. Понял?

— Угу… Но как же тогда…

— Свистеть буду. Иди на свист. Сумеешь?

— Да! Я тоже свистеть могу, а ты меня найдёшь, — предложил мальчишка.

— Перебьёшься, котик! — ухмыльнулся мужчина, — что я тебе, собака, что-ли, на свист отзываться? Дальше пойду, и всё.

— Эй! Это опять твоя шуточка. Я не соба…

— Успокойся. Ты — Котик. А по сути — зверолюд. Твой слух острее моего. Хм… Ведь не потерял мою веточку?

— В кармане, — буркнул парень.

— Тогда пошли.

Несколько часов Ирбис следовал за Самди по улочкам Казан-Ннота. За минувшее время они успели посетить с десяток имений. Разумеется, мальчишка таскался за торговцем информацией не просто так, а при каждой возможности заваливая человека самыми разными, зачастую бессмысленными вопросами. Цель была всего одна — немного позлить и подействовать на нервы попутчику, отыгрываясь за былое его же методами. Задумка вполне удавалась. Златоглазый злился, ругался, огрызался и язвил, но к насилию от чего-то не прибегал, ограничиваясь требованиями нелепой платы за ответы.

— А в честь кого эта статуя? Скажи, пожалуйста. Я прочитать не могу, — как-то раз попросил парнишка, наткнувшись взглядом на стоящее у них на пути изваяние гнома с поднятым над головой топором. Ответ его совершенно не интересовал. Очередной пустяковый вопрос был задан исключительно для того, чтобы не давать покоя попутчику.

— Иди и оближи эту надпись. Тогда прочитаю, — огрызнулся в тот раз мужчина, явно не ожидавший исполнения требования.

В прочем, на некоторые вопросы ответы давались и без требования нелепой платы. К примеру, молодому страннику удалось узнать, что воздух в огромную пещеру поступает с поверхности через вентиляционные шахты, миниатюрные версии каковых имеются и в домах без окон. А бороды гномы сбривают в знак верности при поступлении на воинскую службу и отращивают по новой, уже в качестве солдат, чем показывают свой статус в армии. Часть про разделение гномьего общества на касты парнишка не понял, а потребованная тогда за пояснения плата оказалась слишком бредовой.

Конечно, довольный собою юноша ничего странного не делал, лишь молча улыбаясь. Чего он не понимал, так это почему человек терпит подобные выходки, выражая явное негодование лишь словесно. Несколько раз Ирбис терялся, не поспевая за быстро шагавшим мужчиной, либо отвлекаясь на очередную игру теней на дороге, создаваемую композицией из заборов и посаженных за ними светящихся грибов. И раз за разом слышал призывный свист, а затем ехидные комментарии нашедшегося попутчика.

Зверолюд уже не обижался на колкости и ругань в свой адрес, по большей части пропуская их мимо ушей. Происходящее казалось молодому путнику чем-то вроде соревнования, в коем соперники пытаются вывести друг дружку из себя одними словами. И к концу дня он мог уверенно заявить, что вышел победителем. Причина отсутствия проблем была проста: зверолюд не переступал незримой черты, когда златоглазый от обычного брюзжания переходил к угрозам. Тогда следовало ненадолго остановиться, выждать, пока тот чуток успокоиться, и можно было начинать заваливать проводника новыми пустяковыми вопросами. Парень понимал, что ведёт себя глупо, но ничего поделать не мог, получая от происходящего удовольствие.

Оставался единственный важный вопрос без ответа: почему его вообще терпят? Но задан он так и не был. Мальчишка мог лишь предполагать, что, несмотря на грубости, Самди тоже нравятся эти бестолковые словесные пикировки. В конце концов, как удалось убедиться юноше, лицедействовать бог, выдающий себя за человека, умел прекрасно.

Этот навык он использовал без зазрения совести при встречах со своими нанимателями, каждый раз преображаясь в лице. С одними торговец информации вёл себя вполне учтиво или даже вежливо, другим, судя по тону голоса и краснеющим на глазах от гнева лицам, сразу начинал хамить. Однако многие от чего-то терпели выходки несносного человека, продолжая вести с ним дела.

Ещё дважды начинающему друиду приходилось выращивать из веток маленькое молодое деревце, которое затем преподносилось в качестве подарка местной знати. Сам мальчишка в дела златоглазого благоразумно не лез, временно прекращая поток раздражавших попутчика вопросов.

По заведённому обычаю, он оставался на улице, не ленясь практиковаться в использовании разговорника и местного языка. В основном это сводилось к приветствиям и прощаниям.

Слыша речь юноши, гномы реагировали по-разному: кто-то удивлялся, кто-то улыбался, некоторые смеялись и приглашали в дом. В тех случаях зверолюда отводили к слугам и угощали ставшими привычными, свежими, но казавшимися жёсткими хлебными лепёшками с кусочками мяса. Наливали и алкоголя, от коего приходилось вежливо отказываться.

Предпоследний их визит состоялся в некое подобие местной закусочной на свежем воздухе, если таковым воздух вообще можно было считать в огромной пещере. Несколько столиков располагалось за каменной оградкой, прямо на улице, возле маленького домика, внутри коего занимались исключительно готовкой. Самди там встретило четыре женщины.

Игнорируемых всеми, Ирбис молча стоял с ними рядом, слушая оживлённый диалог на повышенных тонах. Что удивительно, причиной гнева гномок стал не ухмылявшийся мужчина, а переданные им исписанные листы бумаги. Нанимательницы минут десять возмущённо кричали не пойми на кого, после чего передали торговцу информации весьма крупную сумму денег золотыми монетами и сложенную вдвое записку. Человек лишь мельком её прочёл, согласно кивнул и пошёл прочь.

Это был единственный случай, когда пареньку удалось лично поприсутствовать на переговорах. Что же касается оплаты… Не всегда златоглазому отдавали её добровольно. В последний визит к одному из поместий он, как обычно, прошёл в имение, оставив парня ждать у ворот. В дом зверолюда в тот раз никто не пригласил, поэтому он отошёл с прохода, встав у высокого для этих краёв, с его рост каменного забора.

Объявился Самди минут через пятнадцать. Вернее, выскочил из пинком распахнутой двери и зигзагами понёсся прочь, портя волнистый узор на устилавшем двор песке. Следом за ним выбежал краснолицый взбешённый гном с арбалетом и на вскидку выстрелил в спину беглеца. То, как человек избежал ранения, можно было счесть чудом или невероятным везением. Слишком уж он удачно о что-то споткнулся, из-за чего естественным образом чуть наклонился, и окованный сталью болт, иначе пробивший затылок, просвистел над макушкой, едва не касаясь коротких чёрных волос, вонзившись в забор.

Выпрямившись, златоглазый, как ни в чём не бывало, развернулся к гневно орущему хозяину имения, коего уже окружали слуги — парочка охранников, не преминувшая прихватить с собой из дома одноручные боевые топорики. Холодное оружие нисколько не смутило отвечавшего весёлым и надменным тоном Самди, под конец своей речи показавшего бывшему хозяину зажатый в его руке предмет, похожий на украшенное драгоценными каменьями золотое яйцо. Поклонившись в насмешливой манере, человек быстро подбежал к ограде и без труда перемахнул через неё, удирая прочь.

Ошалевшая от подобной наглости троица гномов не сумела отреагировать на побег, но почти сразу обнаружила остолбеневшего мальчишку. Увернувшись от брошенного в него разряженного арбалета, зверолюд проворно бросился наутёк. Призывный свист послышался почти сразу, да и его довольный источник вскоре нашёлся.

— Что это было⁈ — возмущённо воскликнул парень, встретив ждавшего его в очередном переулке за домами человека.

— Работа, — коротко ответил улыбающийся мужчина, переводя дыхание, — за тобой ведь не погнались?

— Не знаю!

— Не должны бы…

— Ты ведь у них что-то украл!

— Не ори, Котик. Нас искать могут. Хотя навряд ли… И не украл, а взял своё, — пояснил златоглазый, демонстрируя попутчику трофей, действительно оказавшийся отлитым из золота и украшенным разноцветными драгоценными камнями яйцом.

— Оно, наверное, целое состояние стоит… — угрюмо заметил парень, — тебя за такое убьют, и меня тоже…

— Ой, да не нервничай. Оно мне за работу сразу обещано было. Не моя вина, что добытая информация пришлась не по нраву заказчику. Отказов платить за работу я не принимаю. Пришлось самому взять блестяшку. Уже даже знаю, кому её выгодно продать можно.

Закончив говорить, Самди небрежно сунул драгоценное ювелирное изделие себе в сумку, словно это был обычный поднятый с земли камень.

— Нас теперь стража ловить будет?.. — не удовлетворившись пояснением, тихо спросил юноша.

— Расслабься, котик. Не будет нас никто ловить. У меня сохранился договор о найме. Так уж получилось, что по требованию заказчика я случайно сжёг не ту бумажку… А в нужной описана не совсем законная и приличная по местным меркам цель работы и назначенная оплата. Имеется и подпись той краснорожей морды. Ему об этом как раз перед уходом сообщил. Удавится скорее, чем к страже обратится.

— Значит, проблем не будет?

— Не будет. Кстати, это был последний визит на сегодня, а ты кое-что сделать обещал. Помнишь?

— Угу. Угощу тебя… — согласно кивнул приходящий в себя от испытанного волнения Ирбис, — только покажи дорогу к бару. И, пожалуйста, не очень дорогому…

— Разумеется! Следуй за мной, нервотрёпка пушистая.

— Я не «нервотрепка»!

— Врать не хорошо, котик.

— Я не вру! Нервы только тебе трепал. Вот…

— Хоть бы скрывал это…